Котёнок дремал в большом мягком кресле возле камина. Ему нравилось слушать, как трещат дрова, чувствовать тепло огня и запах берёзовых дров. Спокойствие зимнего утра прервал топот босых ножек по ламинату и радостный крик мальчика:

– Мама! Сегодня же последний день декабря. Сегодня вечером Новый год! Ура!

Продолжая радостно кричать про подарки, выросшую за ночь ёлку и какого-то Деда Мороза, пятилетний Женька пробежал на кухню.

Котёнок не довольно потянулся. В коридоре зазвенели ключи. Пушистый бело-рыжий малыш спрыгнул с кресла и поспешил на звук. Пока хозяин выходил из дома, Котёнок прошмыгнул на улицу и уселся на крыльце.

– Куда это ты собрался? – усмехнулся мужчина. – Смотри, какая холодина. Шёл бы домой.

Человек даже заботливо придержал дверь. Но малыш зачарованно смотрел на молочное море. Оно переливалось, искрилось, слепило солнечными лучами. Котёнок робко тронул снег. Холодно. И мягко. Осмелев, пушистик шагнул с крыльца.

За забором росли огромные ели. Летом они были зелёными, как и всё вокруг. Оставались зелёными осенью, хотя всё пожелтело. И лишь теперь, зимой их изумрудные иголки едва-едва проглядывали сквозь эту белоснежную молочную пенку. Котёнок очень хотел посмотреть на зимний лес вблизи.

Он быстро добежал до забора и протиснулся в щель между досками. Здесь снег был рыхлым, не таким утоптанным, как во дворе.

Малыш проваливался в сугробы. Он выпрыгивал из одного и вновь утопал в другом. С задетых веток на него падал снег. Иногда лишь слегка присыпав мордочку, но чаще обрушивался огромным комком. Всё вокруг сверкало, блестело, сияло. Кое-где, словно в шапках из взбитых сливок, на ветках краснела ещё не съеденная птицами рябина. А на снегу иногда попадались рассыпанные лепестки еловых шишек. И воздух. Он был таким удивительно чистым, по особенному прозрачным и свежим.