Читать книгу: «Одно счастье на двоих»

Глава 1

Тата

Будильник. Снова будильник вырывает из сладкой неги.

Тянусь рукой, не открывая глаз, к злосчастному аппарату времен молодости бабули и нажимаю на кнопочку. Наступает тишина. И хочется снова окунуться в блаженный сон, но посторонний шум не дает этого сделать.

Черт! Снова эти щелчки по клавиатуре и бубнеж.

Поворачиваюсь на бок и провожу рукой по постели рядом.

– У-у-ум, – вырывается из меня стон. – Костя!

Нет, это бесполезно.

– Костя! – пытаюсь достучаться до мужчины.

– Чего тебе? Не мешай, – шикает в мою сторону, прикрыв микрофон ладонью. – Да-да, парни, я на месте, – уже громче заговаривает и поворачивается к монитору. – Можно переходить к наступлению. Должен сработать наш план. Пленных не берем, – проговорил мой парень и снова защелкали клавиши клавиатуры.

– Ты спал вообще? – спрашиваю его, но в ответ лишь предостерегающе машет пальцем, даже не обращая на меня внимания.

Прелестно.

Под монотонный разговор Кости с его напарниками, если так их можно назвать, заставляю себя подняться с постели и пойти умыться, привести себя в порядок. Работу никто не отменял.

Через пятнадцать минут я уже стою на кухне, прибрав стол и налив себе чашку кофе. Без сахара. Чтобы жизнь не казалась сказкой, горечь самое прекрасное, что можно почувствовать. Уж лучше вкус, который перебивает аналогичные ощущения.

Сполоснув кружку и убрав ее на сушилку, иду одеваться. Сапожки, пуховик, шапка до самых глаз и шарф с варежками.

– Костя, я ушла, – говорю громче.

В ответ же получаю:

– Ага. Эй, – сделав шаг в сторону двери, я замираю. – Я же сказал, валить надо тех, что скрывается за базой… – дальше я уже не вслушиваюсь в разговор, прекрасно понимая, что слова адресованы не мне.

Спускаюсь по лестнице, стараясь сдержать все то, что кипит в душе. И остановившись у почтового ящика, замираю. Обычный ритуал проверки почты. Платежки… Да, скоро платить коммуналку, а я еще зарплату не получила.

Открыв дверцу, нахожу лист бумаги, сложенный пополам.

– Здравствуйте, Зинаида Петровна, – здороваюсь с консьержкой.

– Здравствуй, Танюша, – улыбается бабулька. – На работу?

– Угу, – киваю, натягивая улыбку.

– Лучше бы своего тунеядца заставила работать. А то…

– Он работает, Зинаида Петровна, – оправдываюсь я. – На дому, – вру на ходу.

– Знаем мы, как он работает, – машет рукой.

Поправив сумку на плече, чуть ли не бегом рванула к выходу. А стоило только выйти, как холодный морозный воздух тут же забрался в легкие, сбивая дыхание, словно получила под дых.

Мороз. И ветер. Прекрасно. Не погода, а… Ненавижу зиму. Не люблю холод. В это время года хочется забраться под теплое одеяло, держать в руках чашку с обжигающим какао и смотреть какой-нибудь добрый фильм.

Добежав до остановки, я все же не выдержала и достала лист бумаги, что вытащила из почтового ящика. Развернула его, и у меня опять сбилось дыхание. Снова и снова пробегаю взглядом по напечатанным буквам, пытаясь понять, не шутка ли это. Но опустив взгляд на цифры, что красуются в крайней колонке таблицы под надписью “итого задолженность составляет…”

– Сто семьдесят две тысячи рублей, – озвучиваю приговор.

Я словно впадаю в транс. Вижу, как останавливается нужный мне автобус. Как выходят и заходят люди. А я не могу сдвинуться с места.

– Танюш, – кто-то подхватывает меня под локоть и тянет к дверям. – На работу?

Слова сказать не могу. Лишь киваю. Господи, деньжищи-то какие!

– Тань, садись, – меня подталкивают к сиденьям и я не чувствуя ног падаю в кресло. – Ну что ты? Что случилось?

Я, наконец, нахожу в себе силы и поднимаю взгляд на женщину, которая впихнула меня в общественный транспорт, и узнаю тетю Олю.

– Здравствуйте, – произношу я.

– Ну, привет, – улыбается. – Что-то случилось? – смотрит на меня женщина.

Я ничего лучше не придумываю, как протянуть ей извещение о задолженности.

– Ого, – присвистнула женщина. – Это ж куда тебе такие деньги нужны были?

Пожимаю плечами.

– Это не мне нужны были.

– Твоему, что ли? – хмурит брови.

Киваю.

– Понятно. А на работу так и не устроился? – задает вопрос, на который знает ответ. – Понятно, – снова повторяет. – Я тебе говорила?

– Говорили, теть Оль.

– И долго ты это терпеть будешь?

– Не знаю.

– Не знает она, – качает головой. – Видела бы твоя мать…

– Извините, – поднимаюсь с сиденья. – Моя остановка, – протискиваюсь к выходу и как только автобус останавливается и двери открываются, схожу со ступенек.

До редакции пешком еще одну остановку. Но время есть, поэтому не откладывая до конца рабочего дня достаю телефон и набираю Костю.

Он отвечает не с первого раза.

– Да, – недовольно звучит его голос.

– Костя, я в почтовом ящике нашла извещение о задолженности по кредиту. Скажи, что это какая-то ошибка.

– Какой кредит, о чем ты? Ты там вообще на работу идешь или гуляешь? – снова злится.

– Я-то как раз не гуляю, а иду на работу. Только ты мне объясни, на что ты брал такие деньги? Да еще на мое имя! – начинаю ругаться, потому что сил терпеть это у меня попросту не остается.

– Не ори, – стоит только мне замолкнуть, как слышу его недовольство. – Домой придешь, вот и поговорим, я занят, в отличие от тебя, – и обрывает связь.

Что?

Пялюсь как идиотка на замолкший телефон у меня в руках.

Он занят! Чем, интересно мне знать?!

Снова и снова набираю Костю, но автоответчик то и дело говорит, что аппарат абонента выключен.

Супер!

Ладно, с этим буду разбираться чуть позже. А для начала дойти бы до работы.

С мыслями о том, как мне разобраться с новыми долгами в виде крупной суммы и как бы не прибить своего жениха за такое попустительство… ведь мы планировали свадьбу, а тут такая неподъемная цифра.

Внутри все клокочет от обиды.

Но выйдя к небольшому зданию моей уже родной редакции, я чуть не спотыкаюсь, увидев столпившихся у крыльца сотрудников.

– А что происходит? – непонимающе спрашиваю.

– Не знаем. Просто закрыто. Но свет вон, – кивает на здание, – почти во всех кабинетах.

– А Лизавета Ивановна? – спрашиваю о главном редакторе нашего журнала.

– Ее не видели и на телефон она не отвечает, – вздыхает одна из наших сотрудниц.

В небольшой толпе слышится непонимание. И спустя пару минут открывается входная дверь и в проеме появляется наша любимая Лизавета Ивановна.

– Тише-тише, я понимаю ваше непонимание и недовольство. Но от меня ничего не зависит, к сожалению, – запахивает плотнее шубу на груди и выходит на ступени, а за ней закрывается дверь.

– Что случилось? Почему нас не пускают на рабочие места? – звучит важный вопрос.

– Нас, дорогие мои, закрыли. Журнал наш нерентабелен, поэтому, – вздыхает с сожалением и пожимает плечами.

– А как же мы?

– Сократили нас всех с вами. Дорогие мои, – остановилась на последней ступеньке, стоя чуть выше остальных, – мне очень жаль, что все именно так вышло. Здание выкуплено. Журнал собственнику не нужен. Поэтому мы все попали под сокращение. Но единственное, чем могу порадовать, всем будет выплачена компенсация, все как положено по закону.

Я все еще не могу принять случившееся и как только наш редактор, пусть уже и бывший, ровняется со мной, беру ее под руку и, остановив, спрашиваю:

– А как же теперь быть? – заглядываю в осунувшееся лицо женщины.

– Танюш, ну как быть? Искать новую работу. Ты девочка талантливая, думаю, быстро найдешь, – похлопала меня по плечу и, накинув капюшон на голову, зашагала к своей машине.

Прекрасное начало дня. Бодрое. Ошеломляющее и сбивающее с ног. Как этот холодный и пронизывающий до самых костей январский ветер.

Оглядываюсь по сторонам и на глаза попадается вывеска небольшого кафе, в которое мы небольшим коллективом обычно забегали пообедать. А я так продрогла, что самое время согреться чашкой горячего какао.

Так и решаю поступить, уверенно взяв направление в сторону кафе.

Под звук колокольчика, висящего на двери, шагаю в теплое помещение. Прохожу внутрь, на ходу расстегивая пуховик и стягивая шапку, разматываю шарф и плюхаюсь на мягкий диванчик в самом углу у окна.

Утыкаюсь в огромное окно, за которым люди торопятся кто куда. Возможно, даже на работу. А у меня ее нет. Теперь нет.

Тяжело вздыхаю, с сожалением понимаю, что быстро найти подходящее место не выйдет.

– Здравствуйте, – от мыслей отвлекает официант. – Вам какао? – улыбается.

– Да, спасибо, – меня здесь хорошо знают.

– Еще что-то?

– Нет, только какао, спасибо, – расплачиваюсь сразу и снова остаюсь одна.

Здесь тихо и уютно. Ставлю свою сумку рядом и вынимаю из нее старенький нетбук. Тут одни файлы с моими статьями. Небольшими. Для колонки, которую я вела. Да пара дипломных работ, которые делала на заказ. Точно! Первое время можно будет подрабатывать написанием текстов…

На столе появляется чашка с горячим напитком.

– Спасибо, – благодарю официанта и снова принимаюсь за поиски работы.

Решаюсь посмотреть подходящие вакансии да оставить резюме. После института стаж небольшой, хотя все свое свободное время от учебы я подрабатывала.

Лежащий рядом телефон разливается трезвоном. На экране высвечивается имя сестры. Лилька.

– Алло, – отвечаю сразу же.

– Ты можешь ко мне приехать? – звучит ее голос.

– Лиль, не очень вовремя и удобно. Понимаешь? У меня проб…

– У меня проблема, Татка, – всхлипывает Лиля.

– Что-то с Еськой? – на миг волнение накрыло меня с головой.

– Да нет, что с ней будет, – небрежно кидает сестра. – Мне нужно с тобой посоветоваться, приедь, пожалуйста, – хнычет в трубку.

– Хорошо, – сдаюсь. – Выхожу, минут через двадцать буду, – говорю уже в полную тишину.

Еще мгновение смотрю на погасший экран телефона и усмехаюсь. Услышала нужный ей ответ и тут же бросила трубку.

Делать нечего. На часах десятый час утра и Лилька прекрасно знает, что в это время я работаю, но упорно хочет меня видеть. Меня лишь волнует один вопрос, что с моей племяшкой Ясей все хорошо. Зная Лильку, мои беспокойства небезосновательны. Мать-то она хорошая, но…

Сожаление о том, что мне придется снова выходить на холод, закрадывается в мои мысли, но тут же приходится их забыть.

Собрав все, надеваю пуховик, шапку, шарф, сумку на плечо и кружку в руки.

Поднимаюсь с места и… врезаюсь в преграду. Огромную такую преграду и твердую.

– Да какого черта! – рычит над ухом мужской голос.

Мороз по коже от вибрации этого голоса. У меня галлюцинации?

Отступаю на шаг от “шлагбаума” и задираю голову кверху, поправляя шапку, которая наползла на глаза.

Мужчина смотрит на свой белый свитер, на котором расплылось коричневое пятно.

– Извините, – говорю с сожалением, возвращая свой взгляд с пятна на пострадавшего. – Хорошо, что остывший, – меня прошибает током. Но стараюсь не придавать значения своим ощущениям и виновато улыбаюсь, еще больше натягивая шапку на глаза. Не узнал бы.

– Хорошо? – возмущается он.

Мужчина высокий, с пронзительным взглядом темно-серых глаз. Эти глаза мне до сих пор снятся. Густые брови чуть нахмурены, из-за чего образовалась продольная морщинка между ними на переносице, которую жутко захотелось разгладить пальчиком. Прямой нос, аккуратная борода…

– Что мне теперь делать вот с этим? – в мое сознание врывается мужской голос.

Я пару раз хлопаю глазами, непонимающе уставившись снова на пятно. Это я что сейчас делала? Разглядывала его? Надо быстро сваливать отсюда.

– Ну а что вы предлагаете мне сделать? Я извинилась. Да и это вы выросли передо мной, – наконец, и без того мое шаткое спокойствие пошло по швам и я готова была вот-вот взорваться. Мне бы руки в ноги и подальше от него. Ведь, судя по взгляду, он меня не узнал. Или я вконец тронулась умом и я его попросту спутала. Докатилась, Фролова!

– Снять? – на губах мужчины появляется ухмылка, а в глазах блеснули задорные искорки.

– Что? – его вопрос меня удивляет.

– Постираете или на крайний случай отдадите в химчистку, – говорит он, не спуская с меня своего внимательного взгляда.

Нет. Он или меня узнал и решил поиздеваться, или не узнал и все равно издевается!

Я отступаю еще на шаг и снова окидываю взглядом. Пальто дорогое. Шарф какой-то фирменный. На запястье часы недешевые…

Да нет же, не он. Вроде бы.

Мое сердце сейчас выплясывает румбу, ударяясь о ребра. А он мне про пятно.

– Да вы, судя по всему, можете позволить себе не один такой свитер. Думаю, справитесь и без меня, – всовываю ему в руки свою кружку, которая уже пуста, и обхожу его, как можно быстрее направляюсь к выходу.

– Во молодежь пошла, обнаглели в корень, – доносятся до меня слова мужчины, но я уже стараюсь не реагировать, а скорее застегнуться и бегом до автобусной остановки.

Нет, Фролова, тебе определенно пора пить успокоительные. А то мерещатся всякие…

Сажусь на сиденье у самого окна и, облокотившись плечом о стекло, ежусь, стараясь втянуть шею. Холодно. Не люблю зиму. Есть только один человечек, ради которого приходится забывать об этом и каждый Новый год придумывать сказки про чудеса и Деда Мороза.

Выхожу на нужной остановке спустя час езды. Сестра с дочкой живут в съемной квартире на окраине города. Забегаю по пути в магазин. Не могу прийти к ребенку в гости с пустыми руками. Пусть то будет даже простая шоколадка, но племяшка будет счастлива.

Поднявшись на нужный этаж, вжимаю кнопку звонка. За дверью тут же слышатся шаги и, щелкнув замком, дверь открывают.

– Привет, – улыбается Еся.

– Привет, кудряшка, – обнимаю малышку и прохожу внутрь, закрывая за собой дверь. – Держи, – вытаскиваю шоколадку из сумки.

– Спасибочки, – чмокает меня в щеку. – Мам, Тата пришла, – кричит девчушка, убегая.

А я, пользуясь моментом, раздеваюсь и прохожу.

– Эй, – в единственной комнате у зеркала крутится Лиля. – Куда собираешься?

– Ой, Татка, привет. Хорошо, что ты приехала, – затрещала сестрица, продолжая наносить косметику на лицо.

– Так и куда ты идешь? И почему Еся не в саду? – приземляюсь на диван, наблюдая за сестрицей.

Старшая сестра, хоть и год разницы, но все же, больше похожа на отца. Высокая, с темной шикарной шевелюрой. Беременность изменила ее фигуру, сделав округлой в нужных местах. Она не любила свое новое состояние, ссылаясь на порчу своего тела, а я ей завидовала.

Тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Лиля поворачивается.

– Еська простыла. Пару дней дома должна посидеть. Воспитательница еще вчера сказала, что она шмыгает носом, – непринужденно говорит Лиля. – А я на свидание собираюсь.

– В почти одиннадцать часов? Разве свидания назначают на утро? – усмехаюсь, посмотрев на наручные часы.

– Какая разница, – отмахивается сестра.

– Тата, будешь чай? – подходит Есения, все еще держа шоколадку в руках.

– Налей и не спрашивай. Тебе же вон шоколад принесли, – не глядя на дочь сказала Лиля.

– Спасибо, малышка, – благодарю племяшку.

– Я не малышка, – улыбнулась та. – Сейчас налью, – и убежала в кухню.

– Можешь ты хоть со своим ребенком разговаривать мягче? Она же еще маленькая, – одернула сестру, получив в ответ испепеляющий взгляд.

– Я промолчу, – усмехнулась. – Пойдем чай пить, а то Еська обидится.

– Ты меня для чего вызвала? – сижу за столом с Есей на руках.

– Иди в комнату, разговор не для детских ушей, – строго проговорила Лиля и девчонка тут же подскочила на ноги и ушла. – Ты, кстати, почему в такое время и не на работе? – прищурила свои глаза, смотря на меня.

– Надо же, ты это заметила. Только вот вызвать меня это тебе не помешало.

– Да чего ты сразу злишься? – всплеснула руками. – Чуть что сразу заводишься. Будь проще и в жизни у тебя все будет, – заговорила она, тем самым удивляя меня.

– То-то у тебя все легко и просто, – огрызнулась.

– Не надо завидовать чужому счастью, – заявляет сестра, а я на нее смотрю и изумляюсь. Откуда столько ветра в ее голове?

– В общем, я влюбилась, – вырывает ее голос меня из размышлений.

– Что? – не верю собственным ушам.

– Да, а что в этом такого? Он при деньгах, – начинает расписывать плюсы своего нового бойфренда.

– Это важный факт для тебя? – усмехаюсь, перебив ее.

– Вот знаешь, мне иногда кажется странным, что ты моя младшая сестра. Ты живешь со своим парнем, а он сидит у тебя на шее.

– Это не так, – пытаюсь сойти с этой темы.

– Это так, – говорит Лиля. – А я так не хочу. Я хочу, чтобы мой мужчина был способен содержать меня.

– Тебя? Не забывай, у тебя есть дочь, – напоминаю я.

– Будет любить меня, полюбит и моего ребенка, – с уверенностью заявляет она.

– Да как бы не так, – парирую. – Только не говори, что ты не сказала ему, что у тебя есть дочь, – догадываюсь я.

– Когда нужно будет, тогда и скажу.

– Ясно, – поднимаюсь из-за стола. – Я пойду.

– Погоди, – встает следом. – Я так и не сказала, зачем тебя звала.

– И зачем же?

– Мне надо уехать, – начинает Лиля.

– Тебе? Куда? – настораживаюсь.

– Это неважно. Оставлю на тебя Есю, – не просит, а утверждает сестра.

– Оставишь? Что значит оставишь? – опешила я. Вот это заявление.

– Не знаю. Как смогу, заберу обратно, – складывает руки на груди.

– Отлично, – возмущаюсь. – Она тебе что, игрушка? Хочу заберу, хочу не заберу?

– Я поняла. От тебя помощи ждать не стоит, – отмахнулась. – Буду сама решать этот вопрос. Спасибо, что забежала, – сказала таким тоном, будто ждет не дождется, когда, наконец, я уйду.

– Тат, а ты когда теперь придешь? – влезает Еська. – Я скучаю, – тянет ко мне свои ручки, обнимает за шею. Непослушные кудряшки падают на лицо.

– Как только разберусь с работой и…

– Что у тебя с работой? – надменным тоном спрашивает Лиля.

– Журнал закрыли, – говорю с сожалением.

– И неудивительно, – усмехается сестра и уходит в кухню.

– Возьми к себе в гости меня, – звучит голос ребенка с надеждой.

– Обязательно возьму. Только не сегодня. Давай на выходные, хорошо? – не хочу отказывать в такой малости Есе, но и не хочу, чтобы она слышала нашу ругань с Костей. А без нее не обойдется. Мне нужно выяснить, на что он потратил такие деньги.

– Хорошо, – поджимает губки ребенок. – Тогда пока, – грустно натягивает улыбку.

– Есения, иди есть, – из кухни доносится голос Лили.

– Пока, – машу ей рукой и, одевшись, выхожу из квартиры, закрыв за собой дверь.

Домой я возвращаюсь в районе обеда. Всю дорогу размышляла и строила разговор. Да вот только никак не могла его закончить нормально, тихо. Хотелось наорать на парня и донести до него, что я не в состоянии тянуть все одна!

Открыв дверь, вхожу в квартиру, тихо прикрыв ее за собой. Из комнаты доносится все тот же бубнеж Кости. Выдыхаю с сожалением, прислоняясь спиной к стене. Стягиваю шапку.

Раздеваюсь и прохожу в кухню. В расстроенных чувствах стараюсь не обращать внимания на бардак. Включаю чайник. Только сейчас понимаю, что даже в магазин не зашла. Опускаюсь на стул у окна и, подперев голову рукой, смотрю невидящим взглядом.

– Первый, я второй, – доносится голос Кости.

Судя по тому, что творится на кухне, он отлучался от игры, чтобы поесть. И вернулся обратно за компьютер. Жуткое желание отрубить Интернет.

Эта идея засела в голову и жужжит, жужжит. Я поднимаюсь со стула, прихватываю с собой ножницы и иду в коридор. Открываю входную дверь, нахожу на стене тот самый провод и перерезаю его. Закрываю тихо дверь, возвращаюсь на кухню. Ножницы обратно в стол. А сама наливаю чай в кружку.

– Твою мать! Меня вырубили, – вскрикнул Костя, я аж вздрогнула от громкости его голоса.

Из комнаты послышались шаги.

– О, ты дома, – удивленно произнес. – А что случилось? Инет вырубили? Я подумал, что свет, но свет есть, – непонимающе говорит Костя.

– Садись, – прошу его, но он меня не слышит.

– Какой садись, мне некогда с тобой чаи распивать. У меня важная миссия, а я вылетел. Черт, – ругнулся и пошел в комнату, обратно уже с телефоном возвращается. – Алло, да… – видимо, звонит провайдеру, называет адрес и просит проверить из-за чего перестал работать Интернет.

– Костя, – пытаюсь до него достучаться.

– Не мешай, – отмахивается, как Лилька недавно от меня. – Тогда приезжайте и проверяйте в чем дело, – орет в трубку.

Мда. Недолго тишина будет стоять в квартире. Хотя какая тишина? Костя будет возмущаться до приезда ремонтников. А как они удивятся столь четкому обрыву.

Когда разговор был окончен, парень садится все же за стол и смотрит на меня.

– Что, чай не нальешь? – спрашивает с возмущением.

– Нет, – отвечаю, не отводя от него взгляд.

– О как, – усмехается.

– Костя, – достаю из сумки лист бумаги, который утром нашла в почтовом ящике. – Что это? – кладу перед ним.

Парень, которого я сейчас будто со стороны разглядываю, берет длинными пальцами его и вчитывается.

Русые, короткостриженные волосы отросли и теперь в беспорядке. Худые плечи. Ведь он как засел за компьютер, очень сдал в мышечной массе. Стал появляться живот. Дома сидит, соответственно, одеваться стал как попало. Треники да майка. А ведь прошло полгода как он бросил работу. Какую из по счету? Я сбилась. Ведь три года назад, когда мы с ним познакомились, он был совсем другим. У него была стабильная и неплохо оплачиваемая работа. А спустя год отношений, уже когда он переехал ко мне, что-то пошло не так и не туда. Хотя у нас были планы. Мы хотели сыграть свадьбу, пока…

– И откуда у тебя это? – смотрит на меня исподлобья.

– Это? Из почтового ящика. Как ты это мне объяснишь? – спрашиваю.

– Я не обязан ничего объяснять.

– Да? Интересно. И на что ты их потратил? Где эти деньги? – начинаю закипать. Кажется, терпение подходит к концу.

– Какая разница, где они? Главное, на что я их брал, – с возмущением ответил Костя, будто я бестолковый ребенок.

– И на что же? – даже боюсь предположить.

– Я вложился, понимаешь? Хотел бизнес открыть.

– И?

– Но не вышло. Но повезло, что денег ввалил только часть. Там партия товара оказалась бракованной, – говорит он.

– Ладно, – хотя ни черта не так. – А где остальное?

– У меня погорел моник. Вот я и купил. А чего деньгам зря пропадать, – пожимает плечами, а я смотрю на него во все глаза и не понимаю, это он так прикалывается? – Ну и обновил немного снаряжение.

– Снаряжение? Серьезно? – воскликнула я.

– Да, имею право! – прозвучало уверенно.

– Так, стоп, – поднимаюсь со стула, хватаясь за голову. – Как ты умудрился взять кредит на меня? – спрашиваю.

– Это что, допрос? – вдруг опомнился.

– Нет, мне интересно знать, почему без меня оформили кредит. Мог бы и на себя его взять.

– Какая теперь разница? – попытался уйти от ответа.

– Нет, – подхожу к нему в два шага и хлопаю ладонью по столешнице. – Как?

– Да знакомая, кхм, знакомый у меня там подсуетился и все оформили по копии твоего паспорта, – признался.

– Господи боже, – устало оседаю на стул.

Это какой-то сюр.

– А ты почему не на работе? – вдруг оживился.

– Закрыли… – не дает договорить звонок, раздавшийся в дверь.

Я захлопнула рот и посмотрела в коридор, который хорошо видно из кухни. Как только Костя открыл дверь, на пороге появились двое мужчин в робах с названием провайдера, у одного в руках чемоданчик.

– Принимай работу, – говорит один из работяг. – Тут не обрыв, а натуральное вредительство. Ровный срез был. Ну это уже ваши проблемы. Разбирайтесь сами. С вас тысяча за ремонт и вызов.

Меня аж в холод бросает. А если он что-то заподозрит? Да только, кажется, Костя на это даже внимания не обратил.

– Зай, дай косарь, – кричит Костя.

Сама навредила – сама заплатила. Молодец, Таня, просто браво. Стоя.

Достаю из сумки кошелек и вынимаю купюру. Предпоследняя. Еще тысяча осталась и немного мелочи. И все. Даже за квартиру нечем платить. Придется лезть в отложенные.

– У меня нет, – говорю я, понимая, что разозлю его.

– Как нет? – удивленно уставляется на меня. – Дай-ка посмотрю, – в несколько шагов преодолевает расстояние, разделяющее нас, и вырывает кошелек у меня из рук. – Ну как нет? Зай. Вот же, – и забирает купюру.

Расплачивается с работягами и закрывает дверь. Чуть ли не вприпрыжку бежит в комнату к компьютеру. И я слышу его восторженное:

– Ура! Заработало.

– А договорить? – иду в комнату.

Кто бы знал, как я ненавижу его компьютер. Просто желание взять и выкинуть в окно. Ненавижу!

– Погоди, нет времени, – снова от меня отмахивается, как от назойливой мухи.

– Как нет времени? На разговор? На меня? – выкрикнула я и выхватила из его рук мышку. – У меня нет работы. Меня сократили. Журнал закрыли, ты понимаешь? – в глазах начинают собираться слезы. А руки опускаются от бессилия.

– Ну, – пожимает плечами, – найдешь новую, – и тянет руку за мышью.

– А кредит с чего я платить буду? Ты когда работать устроишься? Я не могу все тянуть одна, – меня прорвало и слезы хлынули из глаз, словно водопад.

– Ну что ты переживаешь. Выкрутимся, – улыбается и гладит меня по руке. Забирает мышь из моих пальцев.

Отступаю от него на пару шагов и вытираю мокрые дорожки с щек. Это какой-то анекдот, причем невеселый.

– Придется часть кредита оплатить деньгами, что мы начали откладывать на свадьбу, – говорю я, но меня он уже не слышит. Костя уже ушел в засаду или куда там?

– А, Зай, – оборачивается, придерживая наушник рукой. – Завтра к нам приедет моя мама. Она давно хотела посмотреть как мы живем. Жалуется, что мы у нее давно не были, – и возвращается к своему монитору.

А я как истукан стою, облитый помоями. Стою и впитываю.

Мне еще и маму его развлекать? Нет, я, конечно, все понимаю, но меня кто поймет?

– А ты меня спросил? – выдавливаю из себя. – Ты меня спросил?

Голова кругом. Внутри все вибрирует от обиды и несправедливости.

– Все, с меня хватит. Я так больше не могу. Собирай свои шмотки и выметайся. Я больше не хочу этого подобия семейной жизни, – падаю на диван и утыкаюсь в подушку.

– Зай, ну ты чего? Из-за денег? Я найду деньги, слышишь? – садится рядом и гладит по голове. – Я тебе обещаю. И на свадьбу накопим. Я же люблю тебя.

Я сажусь и заглядываю в его глаза. Боже, я же любила его глаза. Карие. Темные. На контрасте русых волос. Да и вообще он был очень красивым. А сейчас даже цвет кожи стал серым от того, что он почти никуда не выходит.

– Правда? Обещаешь? – с надеждой спрашиваю.

– Ну когда я тебе врал? – хмурится.

Но я внутренне чувствую, что ничего не изменится. Единственная надежда все же на свекровь. Будущую. Если сложится. Но и в этом я сомневаюсь, если вспомнить наш единственный визит к ней.