Читать книгу: «Дотла», страница 3

Глава 7. Она что-то скрывает

Вика

Настоящее

После того откровенного разговора мы со Стасом не виделись около недели. Он мне писал, бесчисленное количество раз, извинялся, умолял взять время всё обдумать, но не рубить с плеча. А я всё никак не могла перестать размышлять о том, как погиб Денис. Пазл в моей голове уже сложился, но я отчаянно не хотела верить в получившуюся картину.

Если Стас был под воздействием наркотиков в тот вечер: злой, отравленный ревностью и сексуально неудовлетворённый сел за руль, он запросто мог наделать глупостей. А если по каким-то причинам в машине оказался Денис, то… О, Господи! Всё настолько логично, что становится страшно. Стас может быть виновен в смерти брата! А то, что он старается скрыть эту информацию, уворачивается от объяснений, и при этом трезв, и рассудителен, как стёклышко – только лишний раз указывает на его скрытые муки совести. Наверняка отказ от наркотиков продиктован ужасающим чувством вины, а я… я ― его якорь надежды, шанс не потерять себя окончательно.

У стойки с расписанием я замечаю Эмму, мою подругу и девушку Дениса. Нам нужно поговорить: в тот вечер она должна была быть у них в квартире и, вероятно, была последней, кто видел парня живым.

– Эмма, привет! ― я подлетаю к ней, пока она рассматривает расписание.

– Привет! ― равнодушно отвечает подруга и в наглую уходит в противоположную сторону.

– Эмма, нам нужно поговорить! ― я хватаю её за локоть.

– О чём?

– Хотя бы о том, что произошло в прошлый четверг, ― начинаю шептать я, чтобы не обсуждать смерть её парня на весь коридор.

– И что произошло? ― она скрещивает руки на груди.

Я не понимаю людей вокруг себя. Сначала Стас, теперь ещё и Эмма. Ведут себя так, будто я одна прожила тот злосчастный четверг. Может, это какая-то петля времени?

– Ты, когда видела своего парня в последний раз?

Она на мгновение замирает, а потом снова включает оборону.

– Ты что, следователь?

– Эмма, я пытаюсь разобраться!

– А я пытаюсь жить дальше. Отстань от меня, лучше займись своей личной жизнью, иначе окажешься скоро там же, где и Денис! ― с ненавистью кидает мне моя подруга.

– Ч-что?

– То! Если ты такая слепая, я не собираюсь тебя спасать!

С этими словами она быстро уходит, скрываясь в толпе студентов.

Если Стас был таким плохим парнем, что даже Эмма это заметила, то почему я не замечала? Любовь настолько мне глаза ослепила? Слишком много вопросов – я должна во всём разобраться.

– Виктория, скажите, ваш парень собирается появиться в университете? ― Наталья Васильевна, преподаватель экономики моей группы и группы Стаса, ловит меня всё у того же расписания.

– П-простите, что? ― я, всё ещё погружённая в свои мысли, не сразу понимаю суть вопроса.

– Станислав Куртов уже вторую неделю не появляется на парах. Может, вы сможете как-то повлиять на него?

– Простите, у него сейчас сложный период, ― говорю я как заторможенная.

В университете вообще знают о его брате, могу ли я это озвучить?

– Понимаю, но учёбу забрасывать тоже не вариант, выпускной курс. Пусть появится, сдаст «хвосты».

– Конечно! Я его притащу, ― отвечаю я с натянутой улыбкой.

Отлично, он решил ещё и на учёбу забить. Возможно, я совершаю самую большую ошибку в своей жизни – в очередной раз доверяю не тому парню, спасаю падшего ангела. Но кто, если не я. Даже если он виновен в смерти брата, кто-то должен помочь ему это пережить.

«Привет! Давай встретимся, нам нужно поговорить!» – пишу сообщение Стасу и сразу получаю ответ: «Заеду за тобой в университет. Во сколько заканчиваешь?».

Заедет он! Вообще-то, он должен быть сам в этом самом университете. Хочется его отчитать, но я сдерживаюсь. Всё при встрече, а пока мне нужно закрыть свои «хвосты», ведь успешная карьера архитектора сама себя не построит.

Глава 8. Идеальный брат

Стас

Полгода назад

Моё тело будто прокрутили в мясорубке, а потом попытались собрать заново по какой-то китайской инструкции. Болело всё. Хоть я и вышел из драки победителем, пару ударов всё же пропустил. С постели меня поднял брат, который, несмотря на мой убогий вид, абсолютно незаботливо швырнул в меня подушкой, приказывая встать. Дэн после смерти матери стал идеальным до мозга костей: не пьёт, в драки не влезает, любимец преподавателей. Одним словом, папина гордость, мамина радость. Только вот кроме отчима гордиться им больше некому: отец ― ублюдок, мама ― в могиле, по его, кстати, милости.

Усилия брата привести меня в чувства я не оценил: для меня он раздражающий фактор – тот, кто всегда лучше меня, более ответственный, взрослый.

– В универ не пойду, даже не начинай свою шарманку, ― заявил я, вваливаясь на кухню и потирая глаза.

– Да ради Бога, твоя жизнь, ― безразлично ответил брат, выставляя на стол завтрак. ― Разрули хотя бы последствия вчерашней ночи.

– Уже всё разрулил, как видишь, живой.

В подпольных играх есть один минус: если ты начинаешь выигрывать по-крупному, тебе могут и навалять по-крупному. Хотя кого я обманываю, я играл не ради денег, а ради получения ценной информации, но для всех я должен оставаться пропащим гулякой, прожигающим свою жизнь запретными развлечениями.

– Я не про твою сомнительную любовь к азартным играм – про девушку, которая не заслуживает, чтобы её звали на свидание и потом не приходили, – парировал Дэн, чем запустил, наконец, мыслительные процессы в моей голове.

Я не конченый засранец и не забыл про свидание – мне нужно было всего пару партий для демонстрации своего ума, и я планировал свалить оттуда уже через пару часов. Наивно было полагать, что все пойдет по плану: я влез в игровое гнездо одного из самых опасных людей города, обыграл его лучших головорезов и решил, что вот так просто, могу смыться, прихватив с собой пару тысяч долларов в кармане. Я просчитался, за что получил по морде, ребрам и ещё парочке мест, которые сейчас изнывают и наливаются сине-фиолетовыми гематомами. Это было неприятно, но не смертельно. В конечном итоге я добился того, чего хотел – возможность получить реальное задание и продвинуться ближе к своей цели. Однако, какое это имеет значение? Рассказать реальное положение дел брату или рыжеволосой красотке я не могу, поэтому единственное, что остается – это извиняться и снова пытаться завоевать её расположение.

– Чёрт! Я мудак!

– Хорошее начало, ― кивнул Денис, накладывая яичницу в тарелку.

Я резко вскочил и побежал в спальню искать телефон. От Вики всего один пропущенный вызов и одно несчастное сообщение. Гордая. Даже парочкой звонков меня не наградила. Может, она звонила Дэну?

– А откуда ты знаешь, что она… про свидание? ― вылетел я из спальни обратно к брату.

– Она приходила вчера. ― он пожал плечами, даже не повернув головы в мою сторону.

– Но как она… ― я не мог понять, зачем ей приходить.

– Красивая, ― добавляет Денис, выводя меня из математических вычислений.

– Кто? ― туплю я: видимо вчера мне отбили не только рёбра.

– Вика красивая, ― пояснил брат, всё так же продолжая нарезать овощи. ― В платье, с макияжем, и пахла так…

Дэн закрыл глаза и задумчиво запрокинул голову, будто вспоминая что-то очень приятное.

–– Что-то чайное, с приятным фруктово-цветочным шлейфом, ― продолжил он, как бы невзначай меня добивая. ― У тебя был бы отличный вечер с умопомрачительной девчонкой, но ты променял его на синяки и пару баксов.

– Пять штук – это не пара баксов, ― зло бросил я, хоть и не считал эти деньги весомым аргументом игнорировать девчонку, которую сам же и добиваюсь. Дело было не в деньгах, но никому этого знать не нужно.

– Ну, раз они того стоили, то можешь не извиняться: она точно заслуживает кого-то получше, кто не променяет её на казино.

– Тебя, что ли? ― вырвалось у меня. ― Тебе же она тоже понравилась, да?

Я попытался вывести его на эмоции, но он не подл виду, что я его задел.

– Точно не тебя – парня, который даже не удосужился позвонить и отменить свидание. ― с этими словами мой брат наконец-то уселся за стол и с аппетитом принялся уплетать завтрак. К слову, мне тарелку он тоже поставил, заботливый гад.

– Что она тут делала? ― я решил успокоиться и оценить свои шансы.

– Пришла сказать тебе, что между вами ничего не может быть, ― ответил Дэн, листая ленту новостей в телефоне.

– Сказала и ушла? ― я закипел.

Меня бесит величие Дэна. Он такой весь из себя правильный, всё знает, всё контролирует, просыпается, сука, сразу свежим и выбритым, готовым помочь всем нуждающимся.

Денис вздохнул и отложил телефон.

– Ты правда не понимаешь? ― раздраженно произнес.

Ну слава Богу, я уже думал, мой брат ― робот.

– Она нарядилась, ждала тебя, наступила на горло своей гордости и приехала сюда. Подозреваю, она испугалась, что с тобой могло что-то случиться, ведь если бы ты хотел слиться, то как минимум придумал бы какую-то отмазку. Она побыла здесь. Мы пообщались. Я приготовил ужин и надеялся, что ты вот-вот объявишься, прикрывал твою задницу. Но тебя даже в онлайн не было с пяти часов вечера. Набрал Максу, он и сказал, где ты.

– И?

– И всё, она ушла в расстроенных чувствах и, скорее всего, крутит сейчас твою куклу Вуду, ― закончил Денис и вернулся к своему завтраку.

– Она знает, где я был?

– Да, но не знает, чем это всё закончилось, поэтому есть ещё шанс надавить на жалость, сказать, что влез в драку, и на коленях с цветами в зубах попросить прощение.

– Бред какой-то… ― я устало плюхнулась за стол, запустив руки в волосы. ― Приехала… откуда она адрес знает…

– Ты дебил? Она была у нас на вечеринке.

Я удивлённо вскидываю голову.

– Она была в субботу?

– Да, и видела, как ты с Лерой из спальни выходил.

– Твою ж мать… ― меня накрыло новой волной отчаяния и ярости на самого себя. Я не просто забыл про свидание, а уже во второй раз пренебрегаю её вниманием. Это косяк.

– Ты с ней хоть расстался? ― спросил брат с интонацией учителя, которая всегда очень бесила меня.

– Мы не встречались, ― огрызнулся я и принялся строчить сообщение Кузнечику.

– И с Викой так планируешь? ― в его голосе уже проскакивала злость.

– Не твоё дело, как я с ней планирую.

– Стас, если ты намерен просто с ней переспать, найди для этих целей другую. Она хорошая девушка.

– Отличная! ― с сарказмом выпалил я. ― Просто отличная девушка! С прекрасной фигурой и огненными волосами. Она как нельзя лучше будет смотреться подо мной и на мне. Ты прав! Я действительно прое… упустил прекрасный вечер и, вероятно, горячую ночь. Но не переживай так за меня: я всё исправлю и сообщу тебе, когда стоит освободить мне квартиру, чтобы не смущать тебя нашими стонами.

С этими словами я подскочил с места, хлопнул брата по плечу и ушел в душ. Денис сделал всё, чтобы я не передумал добиваться Кузнечика. Его забота о ней выводит меня из себя и еще больше разжигает мой интерес.

Глава 9. Я люблю убийцу

Вика

Настоящее

Стас подъезжает к университету на своей машине, значит, авария произошла не на ней, а на машине Дэна. Это ведь должно меня успокоить, верно? Вряд ли Дэн пустил бы Стаса за руль – скорее, всё было наоборот.

– Привет… ― неуверенно говорит мне Стас, выходя из машины. Всё тот же виноватый взгляд, всё то же раскаяние и страх, что я развернусь и уйду. Надо же, какая власть, а нужна ли мне она сейчас?

– Привет, ― отвечаю я, но не спешу садиться в машину. ― Стас, я ничего не буду решать, пока не получу ответы, ― я говорю уверенно, чтобы сразу обозначить границы.

– Просто поговорим, я большего не прошу, ― понимающе кивает он.

– Хорошо, поехали, ― я сажусь на пассажирское сидение и вздыхаю.

– Ко мне? ― спрашивает он, заводя автомобиль.

– Нет, давай где-то на нейтральной территории.

Он грустно улыбается и добавляет:

– Ты меня боишься…

– Нет, просто в квартире много воспоминаний… ― вру, поговорить в квартире было бы лучше всего, но я не знаю, что услышу, и не предвижу своей реакции на это. И да, я немного боюсь, чем это всё может закончиться.

– Мне его тоже не хватает, ― вздыхает Стас и упирается лбом в руль. ― Он был тем ещё засранцем, но я его любил! Он был частью меня.

– Я знаю. ― касаюсь его волос. Так давно этого не делала, что уже стала забывать, какие они на ощупь. ― Поехали к тебе. ― сдаюсь я, так как не понимаю, где ещё можно вести такой непростой разговор.

До его дома никто из нас не произнёс ни слова.

***

Как только я оказалась в квартире, заметила идеальный порядок: в гостиной больше нет вещей Дениса, в коридоре не висит его куртка и нет его обуви. И даже со стены снята его картина, которую мы со Стасом когда-то случайно снесли и повредили раму. Я не решаюсь спросить, зачем Стас это сделал. Возможно, он прошёл стадию отрицания и сейчас постепенно принимает тот факт, что его брат мёртв.

– Ты говорила с Эммой? ― вопрос Стаса заставляет меня вспомнить, зачем я здесь.

– Да, она… она странная. ― я решаю пока опустить тот момент, что она его ненавидит.

– Думаю, ей просто очень тяжело и неадекватное поведение – это исключительно защитная реакция. Давай дадим ей время, ― рассудительно предлагает Стас, ставя передо мной чашку горячего кофе. Я киваю и обхватываю фарфор двумя руками, согревая замерзшие руки.

– Стас, мне нужны ответы.

– Мы здесь для этого. Что ты хочешь знать?

– Как произошла авария? Кто был за рулём?

Он молчит, а я чувствую, как горлу подкатывает удушающая истерика.

– Стас! Кто был за рулём? ― меня охватывает паника. ― Боже!

Я зажимаю рот руками, сдерживая рвущийся крик. «Я не хочу быть правой! Я не хочу этого знать!». Стас молчит, опускает глаза на свои пальцы. Они напрягаются, сжимаются в кулаки демонстрируя набухшие вены.

«Почему он молчит? Почему он, чёрт возьми, молчит?».

– Ста…

– За рулём был Дэн, ― перебивает он, резко вскидывая на меня взгляд.

– Ты врёшь! ― не знаю откуда у меня столько смелости, но я чувствую, что он чего-то не договаривает.

– Нет, удар пришёлся на сторону водителя, машина всмятку. Если бы за рулём был я, то не сидел бы здесь.

– Где автомобиль?

– Отчим забрал, чтобы получить выплаты по страховке.

Всё звучит логично и в то же время дико. К чему эта скрытность, почему он всё замял, будто ждёт чего-то?

– Эмма тебя ненавидит, ― выпаливаю я. ― Сказала, что если продолжу с тобой общаться, то окажусь там же, где и Денис.

Он не двигается – продолжает сверлить меня своими глубокими каштановыми глазами.

– Почему она так сказала? ― я задаю вопрос прямо, ведь он точно должен знать причину.

– Вика, я не знаю…

У меня заканчивается терпение, я больше не могу совладать с эмоциями и срываюсь:

– Знаешь! Ты… ты меня ударил, ревновал, закатывал мне скандалы и постоянно хватал за руки, когда я давала тебе отпор. Иногда ты вёл себя как полная скотина, но я закрывала глаза, потому что… Потому что без памяти влюбилась! А сейчас, когда я наконец-то решила уйти от тебя, ты теряешь брата и смотришь на меня этими оленьими глазами.

Я всхлипываю, воздуха не хватает, эмоции застревают комом в горле, лишая кислорода. ― Смотришь и… и говоришь, что изменишься. Но как? ― я перехожу на крик. ― Как я могу тебе верить, если даже моя лучшая подруга, девушка твоего брата, считает тебя монстром, а ты скрываешь от всех факт его смерти!?

Я отворачиваюсь и начинаю рыдать: больше не могу выносить этой извращённой игры. Мне не хватает фрагментов пазла и не хватает силы воли уйти от него. «Это грёбаный замкнутый круг! Больная любовь! Нездоровая зависимость!».

– Малыш… ― шепчет Стас, тихо подходя сзади. ― Не хочу делать тебе больно. Всё бы отдал, чтобы этих моментов не было. Если бы я только знал, как ты страдаешь. Я должен был… должен…

Я продолжаю рыдать, он поворачивает меня и держит моё мокрое от слез лицо в ладонях.

– Вика, ты ― лучшее, что со мной случилось. Ты невероятная. Всегда, когда я видел тебя, с ума сходил. Меня никогда так не выворачивало, клянусь, я держался, как мог, мне нельзя было тебя любить, просто нельзя. Но я не удержался, это выше меня, сильнее. Боже, Вика, я люблю тебя. Мне дышать больно от мысли, что ты никогда не будешь моей.

– Ты никогда мне этого не говорил, ― тихо мямлю я, игнорируя его странный монолог, наполненный скрытыми смыслами и недосказанными фразами.

– Серьёзно? ― в его глазах вспыхивает удивление, а я просто киваю.

Как можно не запомнить момент признания в любви своей девушке?

– Тогда… то есть сейчас, я говорю тебе сейчас. ― он продолжает удерживать моё лицо в ладонях, а глаза умоляют поверить ему.

И я ему верю, прижимаюсь к его губам, как дикарка. Мне нужно выплеснуть всё, что накопилось внутри. А ещё я хочу вспомнить, каково это ― снова быть с ним. Завтра я подумаю, что натворила… завтра, а сейчас я хочу забыться в его властных объятиях, хочу снова сгореть дотла и возродится из пепла.

– Вика, подожди. ― он отстраняется. ― Я не хочу, чтобы ты жалела. Мы в таком состоянии…

– Трахни меня, ― перебиваю я.

Странно, но раньше я не замечала у него никаких стоп-кранов.

– Ви…ка. ― его дыхание сбивается. ― Это… фу-х-х…

Он проводит рукой по волосам, раздумывая, решаясь.

– Я безумно тебя хочу, но, боюсь, сейчас это станет ошибкой…

Я поднимаюсь с колен и начинаю стягивать с себя колготки вместе с трусиками, затем вниз летит мой свитер, оставляя меня только в юбке и рубашке, из-под которой торчат мои возбуждённые соски. Стас оценивает меня плотоядным взглядом, стискивает челюсть до дергающихся желваков. Борется. Держит своего зверя на цепи, когда я впервые сама прошу его отпустить.

«Сдавайся! Сдайся мне, чёрт возьми, только сегодня».

Я подхожу ближе и наслаждаюсь бушующим пламенем в его глазах, он облизывает губы и останавливает собственное дыхание, он уже не человек, а сгусток чистой похоти, которая вот-вот обрушится на мое тело.

– Иди сюда! ― хрипит Стас, резко хватая меня за запястье.

Притягивает, усаживает на колени к себе лицом. Одной ладонью скользит под юбку, а второй собственнически обхватывает затылок.

– Такая горячая… ― мягко кусает мою нижнюю губу.

Нащупав у себя в сумке упаковку, пока Стас покрывает мою кожу поцелуями, я, разорвав обёртку зубами, начинаю накатывать презерватив на его эрекцию. Медленно опускаюсь, наслаждаясь его прерывистым дыханием в мои волосы. Сейчас в его поведении чувствуется одновременно какая-то жёсткость и невыносимая нежность, и это сочетание меня безумно заводит. Пальцы впиваются в бёдра, пытаясь то ли глубже меня насадить, то ли, наоборот, притормозить. Губы еле касаются моей шеи и, будто в бреду, шепчут в неё то проклятия, то комплименты, какая я красивая и что ему нельзя меня любить. Я впервые чувствую, как он сдерживается, как хочет взять меня грубо, но боится сломать, спугнуть, обидеть. А я продолжаю дразнить: мне не нужна его выдержка, не сегодня! Я хочу его злости, страсти, той необузданной энергии, с которой он брал меня в самых неподходящих для секса местах.

– Да… ― я увеличиваю темп и откидываю голову.

– Боже, Вика, нам нельзя… ― Я слышу бешеный ритм его сердца. ― Нель… зя, но как же, сука, я тебя хочу! Да! ― он наконец-то отпускает себя и начинает яростно вбиваться в меня, сопровождая каждый толчок словом, задыхаясь от наслаждения. ― Всегда хотел! Всё! Это! Время!

Стас резко меняет нас местами. Укладывает меня спиной на диван, умудряется не сбить темп, распахивает мою рубашку, чтобы открыть себе доступ к моей груди.

– Почему ты без лифчика? ― я чувствую, как тяжело ему даётся каждое слово, как каждая буква в нём пропитана сжигающим желанием.

– А ты когда-нибудь видел его на мне?

– Проклятье!

Он резко отстраняется, снимает свой джемпер, демонстрируя сексуальные кубики на животе, частично прикрытые крупной медицинской повязкой.

– Что это? После аварии? ― я испуганно касаюсь его пресса.

– Да, ― отвечает он и припечатывает кисти рук над моей головой, накрывает губы требовательным поцелуем.

– Тебе будет больно, если…

– Забей! Мне больно только от того, что я до сих пор не в тебе.

Его язык снова скользит в рот, и я чувствую приятный аромат мятной жвачки со сладкими нотками. Щетина царапает кожу, руки немеют под давлением его сильных грубых пальцев. Дышать… Я забываю, как дышать, он затыкает мне рот, член заполняет самую чувствительную часть тела, будто оголённый провод окунают в воду. Я ощущаю все эмоции разом: пугающую страсть, физическую боль от грубого секса, и в то же время тепло на сердце от его попыток всё равно оставаться нежным и заботливым даже в такие моменты. Наслаждаюсь его точёным тяжёлым телом на мне, срывающимися стонами, грубыми толчками, каждый из которых приближает меня к взрывному оргазму. Как же хорошо, как же мало! Он ускоряется, опирается лишь на мои руки. Мои соски то и дело касаются его голой безупречной груди, ещё больше дразня моё тело.

– У меня будут синяки, ― с блаженной улыбкой произношу я, но меня это совсем не заботит: мне нравится, как он владеет мной.

– Про… сти. ― он делает два последних толчка и замирает, а потом, находясь глубоко во мне, нажимает пальцем на мой клитор.

– Агрх… ― он буквально вызывает мой оргазм. Я, как по команде, взрываюсь. ― Боже, да, Ста-а-с.

– Что? ― он резко убирает руку, будто не ожидал от меня такой реакции.

Но меня накрывают волны оргазма, и я не могу трезво мыслить, начинаю тереться о его член, прижиматься к его телу, словно обезьянка, моля продолжить мой экстаз.

Стас обхватывает меня за талию и усаживает обратно на колени, начинает насаживать на член, добиваясь уже собственного удовольствия, пока я ловлю вторую или уже третью волну экстаза.

– Ты самая сексуальная девушка в моей жизни, ― стонет он между мокрыми поцелуями. ― Влюбился как придурок… агрх… ― рычит он в мою грудь.

Я чувствую, как пульсирует его член, наполняя меня приятным осознанием: я желанна.

Следующие несколько секунд мы переводим дыхание и просто лежим, не смея нарушить нашу шаткую тишину, которая стала своего рода перемирием, принятием существующего порядка вещей за неизбежное. Стас уткнулся в мою шею и лениво водит по ней губами, а я глажу его короткие волосы и размышляю над случившимся. Я ожидала, что, как только пелена похоти спадёт, и на меня снова обрушится реальность, я возненавижу себя за секс с парнем, который приносит в мою жизнь сплошные разрушения. Но я не жалею! Никакого отвратительного сосущего чувства под ложечкой, никаких мук совести и ощущения, будто меня поимели. Или это новый уровень абьюза и подчинения, или Стас и правда стал другим?

– Ты мне веришь? ― спрашивает он, не отрывая своего лица от моей ключицы.

– О чём ты?

– Ты веришь, что не я был за рулём? ― он поднимает на меня грустные глаза. ― Веришь, что больше никогда не сделаю тебе больно?

Глаза его наполняются слезами. Они молят, сжигают сквозящей в них болью и раскаянием. Я только что с ним переспала, снова. Я отдала ему полный контроль, в то время как он всё время говорил, что не может жить без меня. Впервые я чувствую себя настолько нужной и настолько властной над чужим сердцем. Однако власть может обернуться для меня обманчивым зельем, приманкой, десертом с ядом.

– Да, ― выпаливаю я и тянусь к его лицу, чтобы закрепить свои слова глубоким поцелуем.

Но я не верю. Когда я возвращаюсь в общежитие, меня не покидает чувство, что я переспала не с тем человеком, за которого выдаёт себя Стас. Возможно, я люблю убийцу.