Золотые дети. Борьба

«Ты исключение из правил,

Ты подлинное сокровище,

Ты все, что я когда-либо хотел.

Южная девушка,

Хочешь ли ты меня?».¹

ГЛАВА 1

КРИСТАЛЛ

Я почувствовала дыхание на своих губах, а затем щекотку на щеках и заурчала, как довольная кошка, налопавшаяся вкусностей. Не знаю, снилось ли мне это или было реальностью, но это было чертовски приятно.

Приятно ощущать тепло.

В любом случае, я не хотела просыпаться, здесь было так спокойно, и хорошо и я потянулась к теплу. В голове всплыла размытая картинка; искрящий, ярко-желтый свет, твердый, и очень теплый, что я могла коснутся его, не боясь обжечься. И я обняла свет, с восторгом, впитывая в себя его тепло и твердость.

Я хотела большего, я хотела, коснутся губами света… и я крепче прижала его к себе, прижимая к нему свои губы, услышав приглушенный стон, и щекотка на щеках пробежалась по моей коже.

Ого, подумала я, у солнца есть колючки? Это, своего рода, защитная оболочка? Хе-хе.

Очередной стон, но только уже мой, когда мой язык, коснулся влажности, ощущая нечто твердое и прохладное. Так странно… у солнца много сюрпризов.

После, я почувствовала его вес на себе, и мое сердце забилось быстрее, жадно поглощая уже не тепло, а жар. Жар, который распалял меня и я, без особых усилий, толкнула солнце на кровать.

Боже… я сходила с ума.

Нет, это не безумие управляло мной, а нечто другое… чистая похоть.

Я так и не открыла глаз, находясь в полудреме, и мне нравилось то, что я ощущала, что я слышала. Солнце издавало тяжелое дыхание и его жаркие руки ласкали мою спину, под футболкой. Я стянула ее, прижимаясь всей грудью, к твердости необычного гостя моего сна, чувствуя под собой, не только крепость, но и рельеф… а то, что было ниже, меня ввело в полнейшую эйфорию. И я позволила себе вольность.

Все же… это мой сон, так почему бы и не пошалить? Хах. Я жадно целовала солнце, медленно раскачиваясь, точно на волнах. Удовольствие текло по моему телу, еще больше разжигая мой внутренний огонь.

– … Бельчонок…

Я замерла, распахнув глаза.

О, Боже.

Это не сон… это не солнце… это Трэвор и он подо мной, а я в одних трусиках.

Стремительно скатившись с него, я отскочила к стене, прикрывая грудь руками.

Он, же, встревожено уставился на меня, но его рука прижималась к паху. Еще бы… я только что, чуть не сорвалась и не устроила дикую скачку, находясь во власти сна. Или полудремы. Не важно. Я не должна была этого делать.

– Что ты делаешь? – не нужно было обвинять в этом Трэвора. Он не виноват.

– Эээ… – свободной рукой, он взъерошил, и без того, торчащие волосы. – Ну, я хотел сказать тебе… доброе утро. – Он нахмурился. – Ты в порядке?

Не совсем. Я была возбуждена и безумно хотела закончить то, что начала. Я хотела вернутся в постель и целовать его, касаться его… Боже… я хотела его так сильно, что у меня сводило желудок.

– Прости. – Сказала я. – Я не хотела делать этого. – Лгунья. Какая ты лгунья.

– Не надо, Кристалл. Все хорошо. – Трэвор поднялся с кровати, подхватывая футболку. – Я не думал, что… – он потер губы. – Ах, ты, черт. – Он подошел ко мне, протягивая футболку, затем вошел в ванную.

Пока Трэвор умывался, я быстренько натянула кофту с длинным рукавом и джинсы. Треклятая одежда. Как же мне надоело, скрывать змеюку под тканью. Кстати, где она?

– Шило?

Шило отозвался шипением и выполз из-под кровати.

Говнюк.

Я выдохнула, разглядывая свои вещи в шкафу.

Да, кстати, у меня был отдельный шкаф. Трэвор купил его специально для меня и он стоял по другую сторону от кровати, ближе к ванной комнате. Продавец утверждал, что шкаф антикварный. По мне… дешевая, хорошо замаскированная рухлядь. Но, все равно, приятно. Ведь, Трэвор постарался, сделать мне приятное.

Трэвор вышел из ванной, как-то смущенно поглядывая на меня. Его волосы уже не торчали во все стороны, а скорее, были в идеальном беспорядке. За все время, сколько я его знаю, они немного отросли на висках, и спускались на шею. Мне нравилось, как они вьются на кончиках.

Он улыбнулся мне и пошел к своему шкафу, а я вошла в ванную и заперлась. Не знаю… зачем? Черт, у меня в голове, да и в животе, творился бардак. Сложно не сдерживаться, находясь с ним. Теперь, я понимала Трэвора, когда он говорил, что сложно не целовать меня. Я скинула одежду, приняв наспех душ. Высушила волосы и пощипала щеки, чтобы хоть немного убрать бледность. Часть психа во мне, придавала моему лицу, болезненно-бледный оттенок. Гадство.

Выйдя из ванной, я не застала Трэвора в комнате, зато на кровати лежала записка. Я поманила пальцем Шило, чтобы он возвращал свою задницу «домой», и пока он заползал мне на руку, просачиваясь в кожу, я несколько раз прочла каракули Трэвора. «Жду тебя за завтраком. Люблю тебя». Я шумно вздохнула.

Я тебя тоже, Трэвор. Но, это останется только в мыслях. Я боюсь признаться ему в своих чувствах. Боюсь, давать ему надежду. Это было бы не справедливо, по отношению к нему.

Я сложила записку в несколько раз, и убрала в карман джинсов. После, вышла из комнаты, спускаясь вниз.

Мой нос уловил запах оладий… и непривычную тишину.

Как странно, обычно, парни что-то обсуждают или спорят. Особенно, если Кастэр что-то готовит, так это просто словесные баталии начинаются.

Спустившись по лестнице, я застыла.

Вся четверка, застыла, как и я. Стул для меня, был предусмотрительно выдвинут, но это меня не волновало. Волновало то, что они пялятся на нее, а точнее на то, что открыто их взглядам. На Милине, ультракороткие шортики, которые открывают большую часть ягодиц.

Очень, блин, по-домашнему.

Я села за стул, и скрестила руки на груди, угрюмо поглядывая на нее.

Возвращаясь к началу…

Пару дней назад, эта девушка появилась на пороге школы, сказав, что является моей прапрабабушкой. По словам Кошера, это так, потому что она похожа на меня. Как по мне, если мы внешне, как однояйцовые близнецы, то это ничего не значит. Никаких достоверных доказательств того, что она действительно моя прапрабабушка – у меня нет, а значит, она может ошибаться. Милина приехала из Нью-Йорка, обмолвилась, что по ее суперски-засекреченным источникам, в Бристоле куча психов, и она, как и четверка, охотиться за ними. Поэтому, она здесь и, хотя, Трэвор заверил ее, что вряд ли из психов, кто-то остался в живых, Милина изваяла желание остаться тут на пару дней… или недель… или лет.

К черту.

В итоге, она живет здесь, заняла комнату Монро, а тот перекатил к Зэйну. Более того, на ней мои вещи. Мои ультракороткие шортики и майка. Черт, те самые шортики, в которых, Трэвор видел меня по приезду, когда я целовала задницей всех местных, и Трэвора в том числе, пока пыталась достать злополучный скотч. И майка… черт, пусть она и свободного покроя, но на ней шмотки смотрятся куда выгодней.

Я прищурилась, не заметив, чтобы просвечивались бретельки бюстгальтера…

Когда она повернулась лицом к нам, с горой оладий, я сжала челюсти. Отлично, даю голову на отсечение, раз у ней под футболкой ничего нет, а я, как и остальные, прекрасно видят ее соски… то явно, и под шортами, пусто.

– Доброе утро, Кристалл. – Она улыбнулась, поставив тарелку на середину стола.

Я покосилась на Трэвора. Он… смотрел на нее… и мне отчаянно захотелось врезать ему, чтобы он перестал смотреть на Милину.

Боже… ревность распирала меня. А если взять слова Кошера, что Трэвор был когда-то влюблен в нее, то я готова была разрушить дом и Милину, в том числе.

Я нахмурилась. Интересно, какие у нее способности? Или она, как и психи – телекинез и чтение мыслей? О, ну, может, мне стоит приостановить поток ругани и проклятий в ее сторону?

– Трэвор дал мне кое-что из твоих вещей. Ты не против?

Я снова посмотрела на него. И мне снова захотелось треснуть его по голове. Кончай уже пялиться на нее! Дьявол… я понимаю, со мной нет будущего, и нет близости… но, это не значит, что я не против, чтобы его глазки были приварены к ее сиськам! Боже… я возбудила его с утра, и оставила неудовлетворенным. Что же… не удивительно, что он смотрит на нее. Может… может, он видит в ней меня и поэтому, так смотрит? Как бы мне хотелось в это верить.

Я фыркнула, всем своим видом показывая, что мне вообще по барабану, что Трэвор дал ей из одежды, хотя, внутри все кричало – против! Черт возьми, я против!

Вот, когда я выкрикнула Трэвору, в порыве злости, может, он хочет и мои трусики заиметь, он предупредил, мол, не стоит кричать об этом на весь дом. Тут парни и все такое… а, как она напялила на себя тряпочки, так это нормально. И почему Трэвор дал ей вещи… и почему именно эти? Или она сама их выбрала из кучи моего барахла?

– Что делаешь сегодня? – спросила она меня.

– У нас школа.

Наконец, Трэвор соизволил оторвать свои глаза от нее, и переместил их на тарелку с оладьями, заботливо положив мне несколько штук. Спасибо, у меня уже испортился аппетит.

– Я знаю. – Она села за стол. – А после школы?

Я вонзила вилку в оладью. Как бы я хотела, чтобы оладья, была ее головой.

– Не знаю.

– Как насчет того, чтобы прогуляться? Сходить по магазинам? Пошопиться?

Бабуля из прошлого века, знает такие слова? Удивила-удивила.

Значит, хочет сходить со мной по магазинам? Или хочет выведать, что происходит между мной и Трэвором, чтобы удостоверится, что он не занят. Так, вот, милочка – он мой. И если ты умеешь читать мысли – вслушайся в мои слова.

– Окей.

Я присмотрелась, надеясь увидеть, хотя бы проблеск того, что она прочла мои мысли, но его не было. Либо, она хорошо маскирует это, либо, она и вправду, неумеха.

Завтрак… был очень нудным, потому что Милина, трещала о том, что не помешало бы немного освежить дом, и не только внутри, но и снаружи. Хм, когда я обмолвилась о том, что это не дом, а рухлядь, так Кастэр, возмутился. А как она сказала – так, все языки проглотили. Предатели.

К концу завтрака, троица хвалила стряпню Милины. Но, я то, знала, что по большей части, они хвалят ее видок, а не еду. Чтоб она провалилась!

Я поднялась из-за стола, шагая к двери.

– Ты идешь? – спросила я Трэвора, накидывая сумку на плечо.

Он обернулся ко мне, поджав губы.

– Иди. Я догоню тебя.

Очень-мать-твою-мило.

Мне бы стоило закатить ревностную истерику, но я не стала. Какой смысл? Только глупо себя выставлю. Я понимаю, что Трэвору не хватает многого и это многое, я не могу ему дать… если только, он не накачает меня транквилизаторами, как лошадь, тогда я не буду пытаться сделать ему больно.

Я вышла на улицу, быстро шагая прочь, тяжело вдыхая теплый воздух.

Внутри клокотала ненависть к Милине, и отчаяние, потому что, Трэвор остался с ней.

Я зажмурилась, не желая даже думать, чем они могут заниматься.

Пусть не сейчас, но это случится.

Но, мне было другое интересно. Зачем, она на самом деле появилась здесь? Так удачно, когда Кошер сдох, а Ангус остался жив. Какова ее истинная причина?

Неужели… она приехала, потому что узнала о том, что Трэвор в Бристоле?

ТРЭВОР

Честно… я до сих пор, не пришел в себя, когда увидел Милину. Она нисколько не изменилась, когда я видел ее в последний раз, перед тем, как случился пожар. Перед тем, как Монро сжег гребаную лечебницу, Милина, говорила со мной о том, что будет с нами, когда мы вырвемся на свободу? Я не знал ответа, потому что не был уверен, что нас не поймают тут же. Пусть, мы и снесли больницу, но тогда, оставалась проблема – психи и они преследовали нас по пятам. Милине удалось уехать. Теперь, я знал, что в Нью-Йорк. Почему, она не позвонила мне или не написала, раз так хотела будущего? Не то, чтобы я заботился об этом. Не то, чтобы я верил в ее чувства ко мне. В тяжелые времена, я как мог оберегал ее и Элли. Тогда, я думал, что люблю ее. Правда. Она была прекрасна, с ее огненными волосами. Она и сейчас, прекрасна… но, теперь, у меня есть Кристалл. Черт, они так похожи, что становится жутко. Но, разницу, я все же ощущаю. У Милины, немного ниже голос, а у Кристалл, после перенесенного потрясения, до сих пор хрипят связки. Милина, изысканно бледна, а Кристалл – из-за того, что с ней произошло, едва ли можно назвать бледность нормальной. И глаза Кристалл, если раньше, они были кристально-серыми, то, сейчас, я часто замечаю в них металлический отлив, словно расплавленное серебро. Ладно, все это не важно. Она, все равно, для меня прекрасна.

Я знал, что Милина умеет читать мысли, поэтому блокировал их, как и все остальные, надеясь, что Кристалл, ничего не наплела про себя. Боже… я выглядел полнейшим придурком, уставившись на Милину, и чувствовал, потоки ревности и ярости, исходящие от Кристалл. Боже, не знаю, почему я не мог не смотреть на нее… все давно в прошлом, и да, она так похожа на мою любимую девушку… но, на этом, все сравнение заканчивается.

Дааааа… мне не стоило оставаться наедине с Милиной. Теперь, Кристалл надумает, что между нами что-то есть. Черт, мне стоит поговорить с ней о Милине, и признаться, что когда-то, я ее, вроде, как любил. Но, это в прошлом. Потому что, я люблю Кристалл.

– Это хорошая идея. С магазинами.

Милина улыбнулась мне, включив свою обольстительность. О, да, она хотела казаться мне девой, с вполне, очевидным намеком.

– Она же моя праправнучка. К тому же, мне не терпится узнать все о ней.

– Что конкретно ты хочешь узнать о ней? – вот, мне, хотелось узнать, что она делает в Бристоле? Даже если и остались психи, не стоило приезжать, ради пары тройки придурков.

– Да, все. Как она живет, с кем дружит, – она взглянула на меня. – Кого любит.

Хм. Намек понят.

– Кристалл – моя девушка, и я люблю ее. – Я хотел, чтобы она поняла всю серьезность моего заявления. Кристалл, не признавалась мне в своей любви, но я был уверен, что она тоже любит меня. Пусть, я напыщенный идиот, но это так.

– Оу, – она нисколько не расстроилась, напротив, улыбнулась еще шире, шагнув ко мне, но я отошел, сохраняя между нами допустимую дистанцию. Милина удивленно вскинула брови. – Я рада за нее. За вас.

Что-то не верю я в искренность ее слов.

Я отвернулся, зашагав к двери.

– О, – я оглянулся на Милину, через плечо. – Раз уж ты хочешь с ней поговорить, не затрагивай тему о родителях.

– Почему?

– Они погибли от руки Кошера.

– Оу, бедная девочка. Как она справляется?

В моей груди защемило. Я бы хотел верить, что хорошо. Я бы очень хотел в это верить.

– Справляется. – Покинув дом, я проклинал тот день, когда она появилась у школы.

Какого дьявола ей нужно здесь? Охотиться на психов… черт, мне все это кажется, бредом собачьим. Я надеялся, что не из-за меня, Милина приехала в Бристоль.

Кристалл, я застал у своего шкафчика. Она хмурилась, почти не смотрела на меня, и я не был удивлен ее реакции, потому что виноват. Мне не стоило так по-скотски вести себя за столом. Пусть это были только взгляды, но, этого оказалось достаточно.

Она вытащила учебник по истории, и захлопнула шкафчик.

– Ты в порядке? – я поймал ее за предплечье, ощущая под своими пальцами, шевеление змеи. Кристалл подняла на меня глаза, и я увидел в ее взгляде обиду. – Между мной и Милиной, ничего нет, и не будет никогда.

– Не сомневаюсь. – Она выдавила из себя улыбку, и мне показалось, только чтобы не выглядеть уязвленной. Боже, я не ненавидел, когда Кристалл надевала маску улыбчивой и равнодушной к проблемам, девушки. Она мягко высвободилась и пошла по коридору.

Я чертыхнулся, поспешив за ней.

Боже, в моей голове, до сих пор стояла картинка, ее утреннего пробуждения.

Я, действительно, хотел только пожелать ей доброго утра и поцеловать в щеку, но она, своим мурлыканьем и объятием, сломала меня. В лучшем смысле этого выражения. Я не мог устоять, чтобы не поцеловать ее по-настоящему и не прижаться к ее теплому телу. Чтобы не вдохнуть ее очаровательный запах и не впитать в себя ее стоны, поистине, женственные и такие чувственные. Боги… она прикасалась ко мне так, словно тревожила натуженные до предела, струны. И я был готов для нее, как никогда. Я хотел ее, больше всего в жизни… будь проклят мой голос, который прервал нас на самом интересном месте.

А потом, она испугалась и отскочила от меня. Черт. Ведь, она не причинила мне боли… кроме той, что я смог унять, лишь с помощью холодной воды.

Я никогда не задумывался о целибате… с другой стороны, почему бы и нет. У меня есть Кристалл, разве что-то еще нужно? Плевать, отношения стояться не только на сексе. Нам это не нужно. Главное, чтобы мы доверяли и помогали друг другу. Честно, мне доставляет удовольствие, просто касаться ее. Трогать ее волосы или чувствовать контуры ее изящного тела под одеждой.

Я улыбнулся, входя в класс за Кристалл. Она села на свое место – я, как обычно, за ней.

Прошло десять секунд, и я провел пальцем вдоль ее лопатки. Ее тело отозвалось дрожью, я явно ощутил это.

Она обернулась ко мне, насупившись.

Боже… я хотел поцеловать ее, чтобы стереть недовольство с ее лица.

– Ты, правда, хочешь идти с ней по магазинам?

Она несколько секунд смотрела мне в глаза, задумчиво покусывая нижнюю губу.

Пощадите! Ах, ты, черт… ладно, помимо того, что я хочу трогать ее волосы и тело, через одежду, я хочу ее целовать.

– А ты как думаешь?

Коронная фраза Кристалл?

– Думаю, тебе не очень хочется делать этого.

– Ты проницателен. – Я ненадолго отвела от меня взгляд, посмотрев на своих подружек. Я так же посмотрел на них и улыбнулся. Мэгги и Стейси, в унисон вспыхнули, будто у них высыпала на щеках аллергия. Лина мягко улыбнулась в ответ. Мне нравилась эта девушка. Она была… куда умнее и устойчивее в словах и действиях. Подходящая подруга для моей девушки.

– О чем ты думаешь? – я снова прикоснулся к ней, на этот раз, проведя пальцем вдоль позвоночника. Кристалл передернула плечами, кусая губу. – Не кусай губу.

Кристалл медленно перевела на меня внимание, и в ее глазах вспыхнуло то, отчего я хотел повалить ее на парту и сорвать с нее одежду. Дьявол!

– Вряд ли тебе понравится то, о чем я думаю.

Я нахмурился. Что??? Что-то насторожило меня в ее резкой смене цвета глаз.

– В смысле?

– В прямом.

О чем она могла думать? Обо мне и Милине? Да, это же глупость! Я никогда не променяю Кристалл на Милину!

Когда он отвернулась, я откинулся на спинку стула, зажевав колпачок ручки. В голове крутилось тысяча мыслей, и одна из них, меня пугала до ужаса… что, если она все же узнала, что между мной и Милиной что-то было? Что если… Кошер просветил ее?

Проклятье!

Да, у меня был секс с Милиной и это был единственный раз, после чего я решил,, будто люблю ее. Это была моя первая близость с девушкой, а она та, что не была против.

Я почти разгрыз колпачок.

Черт, как бы я хотел стереть воспоминания вековой давности и начать все с чистого листа. С чистого, на котором, я бы написал ее имя – Кристалл.

Я достал сотовый, написав сообщение Монро – «Нам стоит проверить, почему объявилась Милина». Нажал «отправить» и снова чертыхнулся, потому что, по случайности, отправил Кастэру. Спустя пару секунд, на весь класс, раздались томные, женские стоны… а, затем, хохот. Древняя училка, аж, подскочила на стуле, в панике, оглядывая учеников.

– О, Боже, что это такое? – воскликнула учительница.

Я выругался, желая сломать его гребаный телефон.

Кастэр неспешно достал трубку и заглушил, разгоняющиеся во всю, стоны.

– Прошу прощения. – Улыбнулся он. – Все забываю напоминать ей о том, чтобы она сдерживалась.

Очень-мать-твою-уместно.

Кастэр пихнул Монро в плечо и передал ему телефон.

Тот нахмурился, метнув на меня взгляд.

Я ответил взглядом – какого черта? Я хочу, удостоверится, что в ее приезде нет подвоха.

У меня завибрировал сотовый.

«Поговорим за ланчем».

Остальное время, до начала ланча, прошло, как обычно; в скучном трепе учителей и записях. Когда мне надоедало записывать, я легонько брал локоны Кристалл и тянул на себя. Мне нравилось, как они играют в свете флуоресцентных ламп, отливая ярко-золотыми и медными оттенками. Кристалл, только вздыхала, но не пыталась, прекратить мои «забавы».

Это хорошо, потому что я крепко подсел на ее волосы. Мне нравилось, какие они мягкие и послушные в моих руках. Я все гадал, как же так, у ее матери были белые волосы, у отца – каштановые, то почему у Кристалл такой необычный оттенок? Я пригляделся, выцепив из общей копны, тоненький локон, белых. Мое сердце подпрыгнуло, и я несколько секунд пялился на него, как будто увидел нечто ужасное. Боже… ей всего шестнадцать, и у нее уже есть седые волосы. Срань Господня… мне хотелось вырвать этот чертов локон и сжечь. Я не хотел, чтобы Кристалл, еще больше расстроилась. У нее и так, нервы порядком подкошены, что доказывает ранняя седина, а тут еще это.

Мать твою.

На ланче, Кристалл села за стол с подружками, а я как обычно за свой, с парнями, естественно, перед этим проверив, достаточно ли она положила себе еды. За завтраком, она ничего не съела. И я не виню ее в этом. Милина, черт бы ее побрал, знает, как испортить прекрасное утро.

– Что тебя напрягает в приезде Милины? – спросил Кастэр, уплетая гамбургер.

– Тем, что она приехала сюда. Сколько мы ее не видели? А сколько прошло времени, с тех пор, как мы в Бристоле? – я заговорил шепотом. – Сколько психов было здесь? Если она охотится на них, так же, как и мы, то почему раньше не появилась?

– Ну, она говорила, что в Нью-Йорке, хватало ублюдков. – Вступился Кастэр, принимаясь за второй гамбургер. Черт, парень, слишком много есть фастфуда.

– Ты ее подозреваешь в чем-то? – поинтересовался Монро.

– Не знаю. Это странно. Кошер мертв, и тут заявляется она.

– Мужик, если не хочешь признавать, что она здесь из-за психов, то прими правду – она здесь из-за тебя.

– Из-за меня? –мне только этого дерьма не хватало. – Какого хрена?

– Такого, что у вас было. – Подмигнул Кастэр.

Ублюдок.

– У нас было один раз и очень давно. Это не значит, что все повторится. – Я оглянулся назад, высматривая Кристалл. Она без аппетита жевала салат. Черт, девочка, ты должна питаться. Я выругался. – Мне плевать, что она там себе придумала, но я с Кристалл. Я хочу выяснить, ради чего она приехала в Бристоль.

– Почему бы тебе у нее и не спросить. – Сказал Зэйн. Ох, блин, я почти удивился его голосу.

– Я спрошу.

Проклятье. А что, если она скажет именно это? Я приехала из-за тебя?

Это будет… дерьмово, если только она не настолько тупа, чтобы не распознать мои слова. Я уже сказал ей, что люблю Кристалл. Третьего не дано. Так, что увольте.

ГЛАВА 2

КРИСТАЛЛ

После ланча, Трэвор потащил меня на пожарную лестницу. Это было… очень неловко, быть «похищенной» на глазах у всех, будто в него вселился варвар, а я вроде, его трофей – невинная девственница, которая должна ублажать своего похитителя.

Гррррррр… что за дикие мысли?

– Что ты делаешь?

Трэвор выдохнул, привалившись к двери.

– Я хочу кое в чем, тебе признаться.

У меня заколотило сердце.

– Между мной и Милиной, было кое-что.

А вот это был удар под дых… я едва устояла на ногах. Как же так? Она только два дня назад появилась, а между ними уже что-то было?

– Кристалл? – он встревожено нахмурился, приближаясь ко мне, но я отступила. Если это так, то я не желала, чтобы он прикасался ко мне. – Кристалл? Ты в порядке?

Да, какой там, в порядке? Он так просто сказал об этом, точно ляпнул, что должны начаться непредвиденные осадки.

– Скажи что-нибудь.

Сказать, что я ненавижу его за это или то, что он редкостный ублюдок, раз говорит мне такое в лицо? Мой рассудок помутился, и гнев стал медленно подниматься во мне.

– О, нет, Бельчонок, – его кадык нервно дернулся. Трэвор отступил назад. – Это было давно. Очень давно. Это случилось, перед тем, как Монро устроил пожар.

Все равно, я не могла выдохнуть. Одна мысль, что он спал с ней… уже в горле собиралась тошниловка. Он спал с моей прапрабабушкой! Фуууу!

– Кристалл. Она ничего для меня не значит. И никогда не значила. Ты – все для меня. Ты слышишь меня?

Я отошла к перилам.

– И ты притащил меня сюда, чтобы сказать это? – я до боли, закусила щеку.

– Да. Я не хочу, чтобы между нами были секреты.

Секреты… жаль, но у меня от тебя их несколько. Возможное существование антидота. Живучесть Ангуса.

– Окей. – Я посмотрела ему прямо в лицо. – Кошер говорил, что ты запал на нее.

Трэвор сжал челюсти, дернув желваками.

– Но, он не говорил, что настолько далеко.

– Прости, – он снова шагнул ко мне. Его пальцы сжимались и разжимались в кулаки. – Прости меня, пожалуйста.

– Зачем ты мне это сказал? – я сузила глаза. – Боишься, что она захочет вернуть тебя?

– Чтобы она не сделала, я не буду с ней. – Он положил свои ладони мне на плечи и мягко сжал.

– Трэвор…

– … Кристалл…

– … нет, послушай. Я не говорю, что она – выход. – Боже, что я говорю? Я вовсе не хочу давать Трэвору свободу. Я не хочу видеть его с другими девушками. Я – хочу быть этой девушкой. – Рано или поздно, но ты захочешь…

– … тебя. Я буду хотеть только тебя. – Трэвор обхватил мою голову руками, наклонившись ко мне. Наши носы едва касались друг друга, и я с трепетом, впитывала его теплое дыхание, щекочущее мое лицо. – Я и сейчас… хочу тебя.

Я с трудом сглотнула, подавив в себе желание, избавится от Шило и реализовать его слова, прямо на бетонном полу. Черт бы побрала свое либидо! Черт бы побрала, свое безумие!

– Я тоже. – Я положила свои ладони ему на грудь, ощутив, как напряглись его мышцы. – Но, я боюсь сделать тебе больно.

– Мы не знаем. Может, ничего не случится. Нам… нам, стоит попробовать.

Я встретилась с его темным взглядом. В них плескалась надежда и желание.

О, Боже… у меня свело желудок от похоти.

– Но, если…

– … я успокою тебя.

Внушение. Неплохой способ, чтобы побороть безумие.

Я кивнула и когда он отошел на шаг назад, повесила сумку на перила и подхватила полы кофты, все еще медля… черт, черт, черт… как бы я хотела надеяться, что все получится. Я так… соскучилась по нему.

Стянув с себя кофту, я повесила ее туда же, где и сумку. Трэвор шумно втянул носом воздух, раскрыв губы. Его взгляд пожирал меня, так что я чувствовала его своей кожей.

– Шило. Иди, отдохни.

Змеюка недовольно зашипела, но все же задвигалась вниз, ослабляя хватку на моей руке.

Это будет… непривычно. Раньше, я ужасалась тому, что Трэвор примял меня к полу, и целовал… ну, пытался целовать. Тогда, мои мысли были в шоке, что меня могут лишить невинности на пожарной лестнице. А сейчас… о, да, неужели, я хочу сделать это здесь?

Трэвор подошел ко мне, робко касаясь моих обнаженных плеч и ведя пальцы к груди.

Его взгляд не отрывался за ходом.

– Ты в порядке?

Я прислушалась к ощущениям.

– Пока, да.

А потом, он обхватил мое лицо ладонями и поцеловал. Я со стоном, приняла его голодные губы и прохладу сережки в языке. Я принимала его бешеное сердцебиение, как и свое собственное и радовалась, как дурочка, потому что, ничего лучшего, за все дни, чем сейчас, не происходило.

Трэвор потянулся к пуговице на моих джинсах и расстегнул. Затем, молнию. Присев на колени, он снял с себя футболку, разложив ее на полу. Зачем? Не думаю, что она сможет заменить мягкое покрывало. После, Трэвор развязал шнурки на кедах, и снял их, отставив в сторону.

Уффф…

– Я бы хотел сделать это в нашей кровати. – Прохрипел он, медленно стягивая с меня джинсы.

В нашей. Я почти билась затылком об потолок, от радости.

– Я хотел бы наслаждаться тобой вечность.

Да, но у нас нет вечности. У него есть… у меня, кто его знает, что случится через пару минут?

Его губы проложили мучительную для меня дорожку поцелуев, начиная с колен и заканчивая моими губами.

– Подожди, – я отстранилась. – А если кто-то войдет?

– Я запер дверь.

– А вторую?

Он усмехнулся, расстегивая молнию на своих джинсах.

– И вторую.

Какой предусмотрительный.

Дальше… я потеряла дар речи. На нем не было белья, зато было веское доказательство его возбуждения, которое он быстро упаковал в защиту. Я закусила губу, чуть ли не теряя голову от предвкушения и паники. В груди зашевелилось скользкое предчувствие, но я приказала себе, не думать об этом. Он подхватил меня под бедра, как и всегда, выбивая у меня из под ног, почву, поцелуями, и прижал к стене, придерживая за затылок. Я же, крепко обхватила его ногами за талию, и обвила шею руками, поддерживая ритм, наших сплетенных языков и дыхания. Короткое давление, и Трэвор скользнул в меня, что я вскрикнула ему в рот. Наполненность была невероятно-волнительной. Так хорошо… и так близко… Боже, а когда он начал медленно двигается во мне, мой рассудок раскололся на сотни частей, не желая собираться воедино. Я потерялась в его страсти.

– Я люблю тебя, – прошептал он, сквозь поцелуй. – Черт возьми, как же я сильно люблю тебя.

Я хотела ответить ему тем же, но… что-то пошло не так.

В груди завибрировал гул и он жутко напугал меня. С каждым толчком, который посылал мне Трэвор, я чувствовала, как безумие просыпается, уже скребясь своими острыми коготками. Я начала задыхаться, и от блаженства и от страха.

В сотый раз говорю себе, как я ненавижу свою двоякость!

Я отстранилась от него, зажмурившись и пытаясь перевести дыхание. Но ничего не получалось.

Безумие почти на четверть вышло из моей груди.

– Оставайся со мной. – Прошептал Трэвор. Я открыла глаза и на долю секунды, я увидела в его взгляде, отчаяние. – Пожалуйста, любимая… оставайся со мной.

Мои глаза наливались бледно-розовыми красками подступающего безумия.

Я не могла… это слишком. Трэвор будит во мне не только похоть, но и психа.

Как же так? Сокрушалась я, почему эти чувства, так едины друг с другом?

– Останься со мной. – Трэвор поцеловал меня и… захватив его нижнюю губу, я укусила его. Кровь коснулась языка, что меня еще больше, повергло в ужас. Но, Трэвор нисколько не сбавил темп, напротив, он только добавил его. Его натуженные мышцы сократились, и стон, вырвался из его рта.

– Нет, – прошептала я, пытаясь стряхнуть наваждение. Не помогает… ничего не помогает… я сломана. – Не… – гул взорвался во мне и я зашипела, обнажив зубы.

Все окрасилось в красно-серые тона и все, о чем я могла теперь думать, это как еще больше боли доставить Трэвору.

И я укусила его снова. На этот раз в плечо, жестко вонзая свои зубы.

Трэвор издал судорожный стон и снова не остановился.

О, Боже… Боже…

Я отчаянно завертелась в его объятиях. Ему ничего не оставалось, как отпустить меня.

– Кристалл, – его грудь тяжело опускалась. Потемневший взгляд, смотрел прямо в мои глаза. И я знала, они черные. Гребаные, черные глаза психа!

Все хорошо.

Эта фраза, уже прозвучала у меня в голове, привычным журчанием.

Успокойся. Успокойся.

Мой взгляд метнулся к его плечу. На бронзовой коже, отчетливо виднелся след от моих зубов, очерченный темным абрисом.

Проклятье!

Я вжалась в стену, и скатилась по ней, прижимая колени к груди. Мое тело била дрожь, точно я переносила жуткое похмелье. Голова, как в тумане, а внутри, клокочет неудовлетворенная жажда безумия, так, что больно вдыхать воздух.