Читать книгу: «Проклятие Золотого камня», страница 2

–Мне нужна твоя одежда. – попытался он сымитировать Шварца⁶, нагнулся за шапочкой с прорезью для глаз и повернул голову вправо. Вот это да! Кострище было здесь. Вонь горелого мяса тут чувствовалось острее, и к нему примешивался до тошноты противный «аромат» жжёной шерсти. (Надеюсь, Вы, мой читатель, в этот момент не с бутербродом в руке.) Но не это так поразило Андрея. Над гигантским, чуть ли не пионерским, кострищем была установлена большая железная бочка. В такую мог влезть и сам Андрей. Только надо было поджать ноги. Она лежала на боку на подставках. Отдалённо конструкция напоминала баррель-гриль⁷. Знаете, средний класс трудно может себе представить такую конструкцию. Ещё труднее понять, что это детище человеческой мысли делает здесь. Но по запаху можно было предположить, что сегодня она использовалась по назначению.

Андрей обошёл это детище человеческой изобретательности. Да, его явно ваяли не в Сколково. Хотя, кто знает? Андрей заметил странности в конструкции. Во-первых, сама бочка изначально бочкой не была. Какой-то кулибин сварил её из разных кусков толстого металла. Андрею с трудом удалось поднять крышку, которая должна была закрепляться на корпусе посредством замка. Он, кстати, болтался тут же на отломанной петле с накладкой. Крышка громко лязгнула о корпус цилиндра. От кого требовалось закрывать содержимое бочки? Или замок нужен был от того, что внутри?

Острый запах горелого ударил Андрею в нос, перекрыл дыхание. Из глаз брызнули слёзы. Андрей отпрыгнул назад и отвернулся. Мотнул головой и вытер слёзы о рукавчик футболки. На руках застывал ещё тёплый коричневый сгусток жира и толстые красно-чёрные лохмотья с застывшими жёлтыми пузырями. Какая гадость! Он сдержался, чтобы не сблевать. Ладони он вытер о траву и решил осмотреться вокруг.

Где-то в стороне трассы послышались нарастающий вой сирены. Скорая, или полиция? От порыва ветра закачались, зашумели поросли в ивовой гуще. Шелест осоки быстро удалялся. И ветер, видимо, здесь не причём.

Звук сирены оборвался на середине. Да что же там такое? Авария, что ли? Андрей молча махнул рукой и зашёл с другой стороны от бочки, где запах не был таким резким. В густой траве у кострища тускло блеснуло стекло. Андрей присел и осторожно раздвинул ивовым прутиком длинную острую поросль. Наручные часы развернулись циферблатом вверх. Массивные командирские часы с инерционной зарядкой, серебристым корпусом и чёрным кожаным ремешком. Секундная стрелка мерно отсчитывала ход жизни. Сверка времени не выявила разницы. Такие ходики могут работать без заводки до двух дней. На задней крышке было нацарапано «братану». Однозначно, любящие родственники подобные записи снабдят ещё чем-нибудь елейным, типа «любимому», «дорогому». Напишут, от кого данный подарок, добавят «моему». Укажут дату. В честь чего он получает такое счастье. Поэтому проще было предположить, что владелец черной балаклавы в мирной местности и камуфляжной экипировки с армейскими шнурованными ботами получил дорогой подарок из рук своих же коллег гопников. Может быть, даже в честь инициации. Только бы здесь было не место их ритуала. А то если предположения верны, то тут будет рядом и труп какого-нибудь местного алкаша.

А вот и ещё один предмет в пользу версии про ОПГ: из-под кроссовка вывернулся клинок ножа. Да не простого. Андрей было потянулся руками к нему, но вид рукоятки умерил его энтузиазм. Массивная свастика венчала рукоятку немецкого кинжала времён Великой Отечественной войны. А руническая надпись явно свидетельствовала о священном долге истинного арийца. Андрей ногой перевернул нож с одной стороны на другую. Нет – крови не было. Или, как сказали бы представители следствия: «Следов бурого цвета не обнаружено». Наверное, представители органов следствия сюда скоро наведаются. Андрей так же ногой осторожно отодвинул в сторону кинжал. Лезвие врезалось в подошву, но, к счастью, полностью не прорезало. Надо было стряхивать нож с ноги. Брыкаться пришлось недолго. Клинок перелетел через вжатую в плечи голову юноши и упал остриём в траву. «Чёрт! Разуй глаза, – сказал сам себе Андрей, – А то следующий раз наступишь себе на голову». Замечание самому себе подействовало.

Конечно, если бы не кинжал, то вряд ли Андрей заметил бы маленькое золотое колечко, потому что именно рядом с ним и вошёл в землю клинок. Просто так на улице на такую вещицу не обратишь внимания. Мало ли разных колец и шайб валяется внизу, ржавых и блестящих. Но это кольцо лежало тут не просто так. Не все люди прекрасно разбираются в драгоценностях. Да не всем это и нужно. Но есть несколько категорий избранных, которым эти знания бывают важны. Это ювелиры, бандиты и новобрачные. К какой относился владелец балаклавы и немецкого кинжала? Нынешние пробы выштамповываются на внутренней стороне кольца, на этом волшебные цифры-показатели драгметала отсутствовали. Мелкая гравировка никак не поддавалась невооружённому прочтению. Наверное, она была подобной прочитанной на часах, типа: «Братану с любовью от братвы». Надо было воспользоваться увеличилкой. Телефон с камерой позволил разобрать достаточно качественную надпись курсивом с вензелями: «Шуре от папы». Это кольцо точно не могло принадлежать владельцу камуфляжа шестидесятого размера. Почему же оно лежало рядом с другими, подтверждавшими принадлежность одному человеку? Кто такой Шура? Сын? Племянник? А если папа – владелец кинжала? А если нет, то папой называют пахана у блатных. Тогда этот неизвестный гражданин и есть всё-таки Шура, для кого эта памятная гравировка. Вот оно и срослось. Но на что Шурик наденет свою драгоценность? Вот и не срослось. Не смешно.

Как бы там ни было, но эту «экскурсию» надо было завершать. Дома ждала мать и тридцать соток луговой травы, которой суждено было превратиться в ароматное сено для Милки (коровы Милки, не поймите превратно). Однако любопытство тянуло нашего домашнего авантюриста повторно сунуться в открытые недра железной махины. Он приблизился снова к странному сооружению с откинутой крышкой.

«Тебе это надо?»– твердил он без умолку себе под нос эту мантру, но не в силах был противостоять животному желанию узнать правду. Наверняка эта правда окажется несъедобной, но он до неё доберётся и «понадкусает». И вот полой футболки и бейсболкой зажал нос. И дыхание редкое и поверхностное. И непокорная голова медленно склоняется над раскрытой полостью. Она практически пустая (конечно же, не голова, а бочка). Внешнее сходство с бочкой для барбекю было единственным. Внутри не было ни углей, ни решётки. Две железные трубки внутри были вварены таким образом, чтобы торчать сверху. На дне жаровни вместо углей маленькие чёрные лоскуты, застывшие кое-где жировые сгустки. Что-то белело в чёрном пепле под железными трубками. Андрей нагнулся, и прутиком стал ворошить золу. Всё слиплось и трудно поддавалось настойчивости тонкой палочки. Наконец удалось вывернуть из сгустка пепла, лоскутов и жира белый комок. Андрей всё переворачивал и переворачивал с виду знакомый предмет. «Да что это за…» – Андрей поперхнулся на середине фразы, осенённый странной догадкой. Это был человеческий зуб!

Сила, которую мы привыкли считать чувством самосохранения, отшвырнула Андрея на несколько шагов назад. Он не удержал равновесия и плюхнулся навзничь. По ободранной грязной спине поползли муравьи.

Человеческий зуб! Есть только одно предположение, как он туда попал. И оно не из романтических. Надо быстрее валить отсюда, пока не появился этот маньяк, или каннибал, или чёрт знает кто. Было как-то неинтересно знакомиться с «туристом», который зажаривает людей в огромных железных бочках.

Сидя на земле, Андрей пытался нащупать заострённую палку, которую недавно бросил. Теперь она была бы кстати. Но она куда-то делась. Вместо неё в руках оказалась зажигалка. На дешёвом пластиковом корпусе был изображён старинный белокурый худой генерал в мундире и в треуголке. Он стоял на уступе скалы, за ним высились солдаты в зелёных киверах. Надпись «Тяжело в учении…» не оставляла сомнений, кто эта легендарная личность.

Андрей щёлкнул кнопкой – огонь вспыхнул незамедлительно. Рабочая. И она сегодня хорошо поработала. Андрей отбросил её от себя, и она улетела к потухшему костру.

–Гори оно всё!..– зло сказал он, но взгляд упал на следы недавнего костра, и фраза осталась незаконченной.

А между тем незадачливый студент решил поступить достаточно прагматично. Он решил так: если здесь замешан криминал, дело его – труба. Поэтому срочно нужно избавиться от доказательств его пребывания здесь. Пучком травы были протёрты крышка и края бочки. Так он надеялся избавиться от отпечатков пальцев и потожировых следов на железной поверхности. То же было сделано и с колечком. Нож в руках не вертел – это очень хорошо. Подошвы кроссовок в траве тоже не оставили следов. Кстати отыскалась потерянная палка, которая тут же была запущена подальше отсюда. Наверное, так поступают все истинные гении преступного мира, пытаясь замести следы своих преступлений.

Помнится, Шерлоку Холмсу вообще не удалось избавиться от следов проникновения в дом Милвертона⁸. А тут студентик двадцатидвухлетний. Не чета королю дедукции.

Балаклава была подобрана, чтобы водрузиться на прежнее место, с которого была сбита ногой.

Обе сумки на плечо и пулей отсюда. Если всё обойдётся, то можно будет сделать анонимный звонок в полицию. Пускай разбираются. На то у них фуражки и погоны есть. И учились они не в ПТУ и не по книжкам Агаты Кристи и Акунина. И зарплату им прибавили.

И вообще, психолог посоветовал избегать стрессовых ситуаций, на время отставить спарринги, не волноваться, не влюбляться и не расставаться, не смотреть мелодрамы и политические передачи. И наоборот, больше смотреть развлекательного контента, слушать позитивную музыку, путешествовать…

– Всё как доктор прописал. – ворчал Андрей, продираясь сквозь густые заросли ивняка по направлению к шоссе на Турки. –Свежий воздух, наслаждение видами природы, песни у костра, путешествия. Комплект. Всё, прощай, депрессия! Хотя… «Побеждает тот, кто меньше себя жалеет».⁹ Кто сказал? Верно – Александр Васильевич.

Заросли оборвались. Метрах в ста или чуть больше голубела полоска автотрассы. Андрей Шепелёв встал как вкопанный на границе света и тени.

Александр Васильевич, как не вовремя ты вспомнился! Что же я забыл про зажигалку? В руках вертел, «любовался», зажигал. Андрюх, ты же не куришь. И это единственный предмет с твоими «пальчиками»¹⁰ на красивой картинке. Она просто не бросилась в глаза перед уходом. Она должна лежать в золе. Наверное, поэтому её и не было видно.

Андрей вытер холодный пот со лба чёрной тряпкой. Да нет, не тряпкой. Это была… ба-ла-кла-ва! Курицын мозг и рыбья память. Зажигалка и балаклава. Два предмета, способных следствию открыть глаза на произошедшее в зарослях. Точнее, на одного дурачка, который сам себе подложил свинью. И кто будет траву косить? Андрею же светит, без малого, семёрка строгача. За это время дом матери зарастёт как те заросли. Как он потом будет смотреть корове в глаза?

Коротко, но чётко послав всё кое-куда, Андрей бросил чёрную шапочку через голову назад, и она улетела на крыльях ветра далеко и повисла на верхних ветках торна вне видимости. Со спокойным сердцем он направился прямо к шоссе. Кочки и ямы, которые тут и там оказывались на пути под невысокой луговой травой, настолько меняли его походку, что волей-неволей создавалось впечатление относительной нетрезвости путника. Про вид его можно было не петь дифирамбов. Одежду – в чистку, человека – в баню, спину – в йод. Такой совет мог бы дать и ветеринар при поверхностном осмотре нашего героя.

На полпути к дороге Андрей заметил справа у обочины «скорую». Это её сирену слышал он недавно. Предположение напрашивалось само собой. Это должно было быть как-то связанным с тем, что видел Андрей в посадках. На Турки по дороге всё равно проходить мимо медиков. Можно задержаться и подсмотреть, что они там делают. Не за лягушками же для опытов прибыли за пятнадцать км? Там у них больных полно, пусть над ними опыты продолжают. Конечно, не исключено, что лекарства закончились, и больница снарядила экспедицию для сбора лекарственных трав. А вообще – не смешно!

Белые фигурки, копошащиеся вокруг чего-то в кювете, тоже обратили внимание на одинокую фигуру, пересекающую пешком бездорожье. Они закричали наперебой, и следующее не понравилось уже Андрею. Из-за медицинской «Газели» выглянула голова в фуражке, недавно упомянутой в размышлениях Андрея. Послышалась невнятная команда, и три секунды спустя из-за «Газели» выскочила ещё пара тёмно-синих фигур в таких же фуражках. Вид их был отталкивающий – в руках они держали автоматы.

Андрей как раз выходил на трассу. Ничего умнее он не придумал, как повернуть в противоположную сторону от первоначально выбранного пути.

«Авось пронесёт». – с надеждой подумал он. Авось не пронесло. Прозвучал грозный окрик, который не произвёл ожидаемого эффекта. Андрей просто сделал вид, что его это всё не касается, только ещё быстрее засеменил прочь по направлению к железнодорожному переезду, который уже пересекал сегодня, только в противоположном направлении.

Полицейские (а это были, конечно, они) оказались в глупой ситуации. Они понимали, что на таком расстоянии их команды могут звучать как звуки чихающего трио, особенно явно вблизи медицинской машины. Но подозреваемого надо было задержать. Любой ценой! Экономя силы, не размениваясь на пафосные выкрики и оперные позы¹¹, они начали преследование.

Да, это была погоня. Почти такая же, какие описываются в остросюжетных романах. Два стража закона нескромной комплекции, беззаветно испытывая натяжение портупей, задыхаясь, понимали бессмысленность своего подвига.

Танец маленьких лебедей приближался к торжественной развязке. Гадкий утёнок в исполнении Андрея являлся центром хореографического этюда и высоко оценивал свои шансы в этом марафоне. Он не знал, что было принято решение стрелять по ногам, таким образом, этот фарс мог легко превратиться в трагедию. Шатающаяся по всей ширине дороги фигура уже была взята на прицел. Первые две короткие очереди отрезвили радость студента. Он встал как вкопанный, а ехавший навстречу экипаж ДПС ловко нарядил его в наручники и с удобством доставил к машине «скорой».

Там ему в соседство впихнули ещё одного бедолагу, лет сорока-сорока двух, подозрительного с виду. Роста он был среднего. Лет двадцать пять назад он был роскошный блондин. Сейчас же густые растрёпанные волосы отдавали желтизной на серебристом фоне седины. Такие же борода и усы в жёлтых подпалинах на улыбающемся лице. Точь-в-точь дядюшка Ау из мультика. Глаза голубые, с прищуром, весело моргали за стёклами таких же квадратных, как и лицо, очков. Джинсы и голубая в мелкую клетку рубашка с коротким рукавом. Пиджак в руках скрывал наручники. Его дорожная сумка была свидетельством того, что он тоже откуда-то приехал. Андрей увидел его руки. Волос на них не было. Кожа на предплечьях и кистях была пунцовой. Такой цвет обычно она приобретает, если руки обожжены. По виду, это произошло недавно, так как не образовалось специфической корки. Пальцы толстые, негнущиеся, сухие с желтизной на кончиках, отчего можно сделать предположение, что мужчина заядлый курильщик, но за то время, пока они сидели в машине, ни разу не затянулся и не попросил закурить.

Андрей предположил, какой из предметов у костра мог принадлежать ему, будь он преступником. Кольцо? – Вряд ли. Если это для возлюбленной или от неё, если у него есть родственники, то он должен был быть более опрятным. Обычно такие люди заботятся о своём виде. Этого же особо не заботила внешность. Значит, он одинокий и кольцо не для него и не от него. Часы с надписью «Братану» тоже не должны быть его. На обожжённом запястье следы от ремешка всё равно останутся. При внимательном рассмотрении украдкой рук под железными оковами ни слева, ни справа таких следов не было. Принадлежность немецкого кинжала человеку с видом колхозника так же маловероятна. Теперь одежда. Андрей мысленно представил его в балаклаве и в камуфляжных штанах, натянутых до подмышек. Зрелище не для слабонервных. Но где он так опалил руки? Не в том ли костре? Зажигалка, наверняка, его.

Новый знакомый заметил тревогу в изучающем взгляде испачканного с ног до головы соседа и попытался завести разговор.

–Добрый день! – необычно музыкальным, как у певчего в хоре, голосом начал он. – А я – Але…

–Не разговаривать! – грубо перебил один из полицейских.

«Дядюшка Ау» икнул от испуга и замолчал. Андрей развернулся в другую сторону и стал разглядывать «Скорую». Это была не турковская, а аркадакская машина. Странно, но граница районов уже пересечена, и здесь, по логике, должны орудовать турковские медики. Андрей осторожно высунул голову в открытую форточку. На боку полицейской «Шестёрки» красовалась наклейка Аркадакского ОВД. Ну, теперь всё понятно. Юрисдикция аркадакских оперов распространялась на Турки в том числе, и если дело принимало криминальную окраску, то разбираться в нём должны были именно они. Значит, здесь действительно аврал, а не алкаш пометил угол местного ДК. «Калаши» в руках сотрудников – тоже аргумент в пользу сказанного о серьёзности дела.

Стало как-то скучно, и Андрей перенёс взгляд за «Газель». Внизу, в кювете, стояло трое в штатском. Они громко и неразборчиво говорили, спорили, живо жестикулировали. Зелёные мухи и слепни, которые слетелись в огромном количестве, делали их беседу более темпераментной.

Особенно много их носилось над телом, покрытым белой простынёй. Большие бурые и коричневые пятна проступили на белом изнутри. Один угол окровавленной тряпки задрало ветром и оголило по локоть руку трупа с обожжённой ладонью.

Андрей отпрянул от форточки, когда разглядел неширокую белую полоску на запястье. «Командирские противоударные самозаводящиеся», – прозвучал комментарий в голове. Это его зуб остался в железной бочке там, в зарослях клёна и торна. А ещё там все его вещи. Почти все.

Обрывки фраз, долетавшие до уха Андрея, отчасти развеяли ореол таинственности над тем, что здесь произошло. Часа в два-три ночи жители деревни Летяжевки были разбужены странными звуками. Близость железнодорожной станции сызмальства готовила нервную систему селян к разного рода звуковым неожиданностям. Но звуки, которые заставили ночью содрогнуться даже самых крепких, не были похожи ни на переговоры диспетчеров по громкой связи, ни на гудки сигналящих электровозов, ни даже на аварийный грохот сошедших с рельсов вагонов. Очевидцы утверждали, что сам звук не был в новинку. Он был похож на рёв быка-трёхлетка. Остаётся лишь догадываться, что вдруг этому существу взбрело в голову реветь поздно ночью. Опрос жителей показал, что подобного быка-долгожителя в деревне не числилось. Ну и самой пикантной деталью в ночном нарушителе спокойствия было то, что в тоне воспроизводимого бесчинства звука слышались нотки, рушащие связи с миром животных. Кое-кто из опрошенных подтвердил, что слышал что-то человеческое. Это и дребезжание голоса, и нехарактерные чередования высоких и низких нот. А самые впечатлительные даже слышали фрагменты слов. «Выпусти-отпусти, спасите, помогите» в исполнении монстра-полиглота заставили многих срочно прятаться в домах, закрываться на все засовы и обрывать сотовые линии звонками в полицию. Бедный участковый, на которого свалилось бремя расследования массового психоза, метался от одного дома к другому и за одну ночь написал сценарий для голливудского слешера¹², достойного «Оскара»¹³.

Так как большинство здравомыслящих селян после двух часов ночи сидели дома на коленях перед образами, продолжение могли поведать только единицы, по всей вероятности, только что протрезвевшие. Их немногочисленное братство стояло у истоков второй части. Полузаплетающимися языками, но с ясными глазами и трясущимися руками было изложено следующее. В самый пик безумного рычания прозвучал железный лязг, как будто лязгнул замок в сцепке вагонов. Вслед за этим раздался душераздирающий визг и треск ломаемых сучьев в рощице. Нечто живое пёрло напролом через заросли, а потом бежало в сторону асфальтированной дороги. На шоссе его сбила машина. Странный визг прекратился после того, как слышали мотор автомобиля и глухой удар.

Не удивительно, что к показаниям слегка нетрезвых свидетелей отнеслись наплевательски, хотя труп могли бы найти уже ночью и по свежим следам что-то, да нарыть. Но, по сводкам ГАИ, на этот участок дороги на ДТП вызова не поступало, и сигнал оставили без внимания. Конечно, водитель мог испугаться и скрыть факт наезда. Тем более что сбитое существо не подавало признаков жизни. А, может, это был вообще не человек. Ночью в тусклом свете фар могло померещиться разное. На месте предполагаемого наезда были обнаружены осколки правой фары автомобиля, ориентировочно, девятого семейства. Тело в густой траве было обнаружено уже днём трактористом, который окашивал обочину. Сюда же для оказания помощи в расследовании срочно были вызваны саратовские сотрудники следственного комитета, которые квартировали в Аркадаке.

Перед нашим героем возникла дилемма: рассказать ли о найденном месте преступления всё и сейчас, или нет? Или рассказать на допросе, когда должен, по закону, присутствовать госадвокат? И в том, и в другом, и в третьем случае он остаётся подозреваемым номер один. Как поступить так, чтобы его рассказ выглядел не признательными показаниями, а сообщением свидетеля по уголовному делу? «Если не знаешь, что делать, делай шаг вперёд». – вспомнил Андрей слова сенсея¹⁴, которые часто звучали на тренировках, слова из кодекса самураев Бусидо.

–Извините! – обратился он к сержанту на водительском кресле. –Товарищ… полицейский.

Не в первый раз безграмотность Андрея в области служебной иерархии создавало ему некоторые проблемы в диалоге с носителями погон. Требовательные к знанию подобных деталей субординации, люди в погонах не очень доверяли малограмотному студенту и держали его на расстоянии как в пространстве, так и в беседе. Этот раз не был исключением. Сморщившись, как от оскорбления, «товарищ полицейский» вскрикнул заученный скрипт¹⁵:

–Молчать! Будешь говорить, когда тебя спросят!

Сосед делал Андрею знаки, мол, «прикинься ветошью и не отсвечивай»¹⁶. Но если он решил, что так верно, то против совести он пойти не мог.

Не найдя отклика, Андрей решительно открыл дверь машины.

–Я прошу прощения, – сказал он громко и вежливо, но от решительного и неожиданного движения один из турковских участковых, которых прислали в помощь, сбитый дверью, растянулся на асфальте. Все остальные растерялись и были сбиты с толку. Не каждый день на тебя набрасывается подозреваемый.

–Я нечаянно. – бросил упавшему Андрей и, боясь, что сейчас уж точно ему не дадут сказать, быстро направился к оперативным работникам.

–Извините! Я хочу сделать заявление!

Он сделал два-три шага и почувствовал, как в спину упёрлось что-то твёрдое.

–Ещё шаг, – сказал сзади насмешливый голос, – И уже мне придётся писать объяснительную о необходимости применения оружия.

Но Андрея уже заметили, и самый высокий рукой сделал жест, чтобы подозреваемого привели. Он потирал руки в предвкушении развязки истории и моментального раскрытия дела. То, что он услышал, лишь отчасти оправдывало его надежды.

–Ну, рассказывай, чего стоишь.

–Я сейчас в этих зарослях, в посадках видел странную картину. Там железная бочка с крышкой, костёр под ней, военная одежда развешана на ветвях…

–…И кот учёный свои мне сказки говорил! – продекламировал первый. Он, явно, сомневался в пользе будущей информации.

–Александр Артёмович, дадим молодому человеку шанс. – сказал второй.

–Нет, если вы не верите, ваше право, – возмутился Андрей, обиженный неверием. – Хотите, я могу показать, где это видел.

–Станислав Борисович, хотите проверить, одевайте сапоги. Там Хопёр рядом.

–Нет там Хопра. – вступил в спор Андрей. –Там сухо. До реки ещё метров триста-четыреста.

–По тебе видно, что там тепличные условия, – сыронизировал первый.

Второй отдал распоряжение судмедэксперту:

–Серёж, сделай, пожалуйста, сегодня отчёт. Отдельно свои соображения, предположения.

–Ок! Только и вы расскажете обо всём, что найдёте.

–Хорошо. Не волнуйся. Всё будет в традициях Эдгара По. Как ты любишь.

Сапог, естественно, не оказалось. Сержант – любитель скриптов¹⁷ – остался караулить второго подозреваемого. Первый – Андрей – отправился в рощу, ведя за собой следственно-оперативную группу. Медики загрузили носилки с трупом в машину и отправились на Аркадак.

Правая рука Андрея была пристёгнута к руке участкового, того самого, который остановил его у машины. Это осложняло путь и поиск места, из которого Андрею недавно так быстро хотелось уйти. Но без дорожной сумки было легче.

Студент сильно волновался, и вытянувшаяся в цепь группа шла, как слепые котята. Постоянные рысканья «проводника» можно было с лёгкостью посчитать за попытку сбить с толку следствие, а, может, просто за желание выбрать подходящий момент и сбежать. Недоверие росло с каждым шагом. Нервозность «злого» следака усилилась. Каждые десять шагов в зарослях он пытался выразить какую-то гадость. Как много в голове этого умного человека таких грязных оборотов! Лучше бы потратил усилия на расследование. Кстати, если бы не он, Андрей долго бы водил по роще поисковый отряд. Неосторожно поставив ногу в дорогой туфле из «крокодиловой» кожи рядом с ворохом листьев, он был напуган гревшимся на солнце ужиком, и, матерясь и отфыркиваясь, перескочил кусты, искусственным образом скрывающие тайную полянку от обывателя. Он попал как раз на то место, где не так давно в таком же положении лежал Андрей с зажигалкой в руке.

–Эврика! – закричал он и поднялся с земли.

На крик поспешили все и вошли на площадку с разных сторон. «Злой» отряхивал свои нежно-голубые брючки от безжалостно въевшейся в дорогую материю травяной зелени и золы костра.

–За химчистку должен будешь, отдашь, когда с зоны откинешься. – сказал он Андрею таким тоном, каким диктор «Прогноза погоды» сообщает о приближении холодов.

–Напоминаю: по предполагаемому месту преступления не передвигаться и не мешать работе эксперт-криминалиста. – громко объявил второй. –Артёмович, твой выход!

«Злой» закончил разглядывать испачканные сзади брюки и открыл свой чемоданчик.

–А ты что пялишься? – обратился он к Андрею. –Замёл следы – не мешай следствию.

–Я не заметал. – буркнул Андрей. –Я вас вообще сюда привёл.

Артёмович вскипел от такой наглости. Он обратился к полицейскому, который был пристёгнут к Андрею:

–Лейтенант, хватит в костре рыться. Шашлыков не будет. Ведите этого супчика обратно к машине, к второму, и глаз с них не спускайте.

Полицейский козырнул и знаком показал, куда нужно идти. Андрей обречённо кивнул и направился в сторону, указанную лейтенантом. Как только они отошли от места работы группы, Андрей поймал сочувственный взгляд полицейского.

–Ну, попал ты, пацан. – сказал он, – сразу несколько косяков в одну кучу.

–Каких? – глупо спросил Андрей.

–Да ты что, сам не видишь, глупая твоя башка? – сочувственно вспылил лейтенант. – Ты же полицию привёл на место преступления, это во-первых. То есть ты знаешь, что здесь произошло. С какой целью? Может, надеешься, что зачтётся?

–Да я не делал ничего! – удивился Андрей, хотя сам прекрасно понимал, к чему всё идёт.

–Да, может быть. Кто кроме тебя об этом знает? Во-от. Взяли тебя при попытке к бегству. Это во-вторых. Так себе доказательство. Но не оно одно.

–Это да! Очень похоже на правду.

–Умудрился настроить против себя главного эксперта-криминалиста. Это в-третьих. Знаешь, если с кем и воевать, то уж точно не с ним. Они люди ушлые, ловко умеют сводить концы. Так подведёт под статью, глазом не моргнёшь.

–Что-то мне не очень понятно, вы-то за кого. Вы должны радоваться, что поймали маньяка.

–Я, парень, знаешь, человек бывалый. Слава Богу, отличаю незабудку от дерьма. Что-то мне твоя киногеничная внешность показалась знакомой. Ты не из Шмелёвки? Я так и понял. Сын Надежды Петровны?

–Да. Всё так. Но я-то что-то вас не знаю.

–Вот как можно познакомиться. Я – ваш участковый.

–Боюсь, это не существенный аргумент в моём деле.

–Пацан, ты плохо слушаешь. Я сказал, что хорошо разбираюсь в людях. Может, я сильно ошибаюсь, но действительно думаю, что ты не виноват. Там в роще следаки хорошие. Надеюсь, лишнего тебе не пришьют.

–Умеете вы обнадёжить, – вздохнул Андрей, – И что мне делать?

–А ты всё уже сделал. – улыбнулся участковый. – Теперь жди допроса. Только подготовься тщательно к каверзным вопросам. Восстанови ситуацию в голове по минутам.

–Некоторые моменты не хотелось бы восстанавливать, – улыбнулся Андрей, имея в виду реакцию организма на хот-дог.

–Понимаю, – по-своему понял лейтенант, – Но придётся постараться. Возможно, вопросы будут повторяться. Могут по-другому формулироваться. Это для того, чтобы поймать на вранье.

–Но я не собираюсь врать. – сказал Андрей.

–Не обязательно планировать враньё. Можно просто забыть какую-нибудь мелочь, а из неё вылепят снежный ком.

–Спасибо за науку. – только и мог промямлить озадаченный студент.

Они вышли к дороге. Сержант в машине заскучал и вывел задержанного на прогулку. Тот усердно гнул затёкшую спину и махал красными руками.

–Вон, кстати, твой товарищ по несчастью физухой занимается. – прокомментировал участковый. – А между тем он – твой земляк-односельчанин.

–Не знаю такого. – недоверчиво отозвался Андрей. –По-моему, на бомжа смахивает.

–«Имидж – ничто»! Помнишь, раньше реклама была. А, ты ещё тогда маленький был. Не важно. Я говорю, внешность обманчива. Да: этот «бомж» у вас в школе историю ведёт. Хороший, кстати, человек. Ладно, про бомжа я ему не скажу.

–Хороший человек. А руки где-то обжёг. – насторожился Андрей.

–А! Ты что, пацан, его, что ли, подозреваешь? Умойся! Я тебе говорил, что в людях разбираюсь малёха? Вот я за него так же спокоен, как за тебя. Не ссы в трусы, студент.

–А откуда вы решили, что я студент? Может, я школьник.

–Школьники сейчас дома сидят, к ЕГЭ готовятся. У студентов сессия раньше заканчивается. Большая дорожная сумка со следами креозота. Переходил по путям. Задел за свежие шпалы. Значит, студент едет домой и везёт с собой кучу вещей, которых ему на фиг не нужно. А ещё постельное бельё, банки, склянки. Вообще-то, сначала я подумал, солдат дембельнулся и в гражданке едет домой. Но у них первое время после армии походка и движения, не адаптированные к мирной жизни. А по тебе видно, что мало тебя гоняют в твоём университете.