Бессмертный: Рожденные сражаться

Часть 1. Восточная Присмерть

Бессмертный полетел на Восток верхом на пурпурном чудовище, на котором прибыл в город Тольфа. Путь лежал через горы, и за все время своего путешествия Эркен ни разу не остановился. Эрк старался облетать встречные города, чтобы не ввязаться в какую-нибудь заварушку, как это уже было не так давно.

Как и говорили бессмертному, путешествовать на дальние расстояния оказалось короче, чем на ближние. Но короче не по расстоянию, а, скорее, по восприятию. По крайней мере Эркен подумал именно так, потому что, когда горы закончились, и перед бессмертным расстелилась туманная долина, парень подумал «а не рановато ли?».

Перелетев горы, Эрк решил не останавливаться, а мчать дальше, хотя бы до первого города. Свое ездовое чудище Эркен напитывал энергией прямо в небе, чтобы не тратить время на посадку.

Первое, что Эрк увидел, это останки погибших в мире живых, так называемые якоря, имеющие в мире мертвых свою ценность. Эркен невольно вспомнил о своем собственном якоре, который все еще спрятан в подвале города гигантов, где тело могло долго оставаться в безопасности, если только кто-нибудь не решит обшмонать дома на предмет ценностей.

Якоря, замеченные бессмертным в туманной долине, принадлежали совсем не людям. Это были сухопарые бледные существа, хоть и похожие на людей, но это были далеко не они. Эрк с высоты полета насчитал с дюжину тел, которые пожирали местные твари. Куда делись души погибших, Эрк не знал, и у него не было ни малейшего желания спускаться и искать.

Миновав останки и пирующую над ними живность, Эркен пролетел еще немного времени, пока не увидел надвигающуюся на него стену из тысяч местных существ, если не больше. Такое зрелище уже пару раз представало перед глазами бессмертного. Это была живая буря, состоящая из несчетного числа местных летающих обитателей, рассмотреть которых Эркен не мог, потому что они попросту сливались друг с другом в беспорядочном движении.

Эркен направил своего летающего монстра в сторону, чтобы уйти от бури, но спустя немного времени он понял, что не успевает. Эрку ничего не оставалось, кроме как до последнего пытаться увернуться от этого чудовищного проявления местной природы, но живая буря все же зацепила Эрка, сильно ранив его ездовое чудище. Сам же Эрк отделался легким испугом. Несмотря на пугающий вид, живая буря оказалась не такой сильной, как прошлая, убившая бессмертного, и Эрк легко пережил ее, а его броня даже не треснула.

Восстановив на лету потерянные силы своего монстра, бессмертный полетел дальше, пока не достиг города. Это был первый город на Востоке, который Эркен увидел, и в глаза сразу же бросилась архитектурная разность между пустынными городами и северными. Северяне любили простор, широкие улицы и массивные тяжелые угловатые дома, а здесь, на востоке, Эркен заметил за зубчатыми стенами лабиринты улиц, высоченные острые башни и вытянутые здания с округлыми крышами. На такую не приземлишься верхом на птице, но это и не входило в планы Эрка.

Эркена встретили радушно, хоть и потребовали заплатить за влет в город. Бессмертный еще ни разу не помнил, чтобы его заставляли платить налог за вход через ворота или перелет через стену. Неважно. Видимо, на Востоке были свои порядки или точно такие же обычаи были и на Севере, просто Эрку там большее сходило с рук.

Плата за вход составляла половину экты. Бессмертный уже успел понять, что это серьезная сумма для простых душ, но для самого бессмертного это было как поделиться крошкой, когда у тебя в руках целый каравай. Если бы Эркен мог бросить эту жалкую экту как монетку, он так бы и сделал, но все усложняла процедура сбора, в которой использовались уже виденные Эрком ранее кристаллические сосуды.

Разобравшись с платой за вход, бессмертный прошел на оживленные городские улицы. Жизнь в мире мертвых иной раз бурлила похлеще, чем в мире живых.

Эрк хотел сперва уточнить чей это город, но вскоре увидел на торговой площади статуи огромной многоглазой рыбы, и все тут же понял. Культ Матанганеш, а это значит держи ухо востро. С другой стороны, бессмертный здраво рассудил, что в этих землях у него нет проблем с культистами данного божества и не было нужды их создавать.

Ушлые культисты быстро поняли, что перед ними не человек, а после уточнения все встало на свои места. К Эрку отнеслись как к почетному гостю. В первые же минуты бессмертный ощутил неловкость от того, сколько существ хотят с ним перетереть за какое-нибудь дельце. Эркен, разумеется, понял, что местных интересует его бесконечная экта, и они предлагали бессмертному… да что только не предлагали. От местных видов дурманов и удовольствий до зрелищ и предложений дружбы. Вот уж во что, а в последнее Эрк не верил ни секунды.

Кое-как отделавшись от назойливых дельцов, Эркен сдал своего летающего монстра на попечение в местный зверинец, а сам начал бродить по городу и осматриваться. Местные обитатели выглядели также странно и порой нелепо, как и в северной Присмерти. Среди культистов Матанганеш было много рыбообразных созданий, большинство из которых напоминали скорее обитателей вод, нежели людей. Огромные рыбы, в том числе и посмертные, медузы, здоровенные крылатые скаты и черт знает кто еще. Мир духов частично напоминал истории о морских глубинах, о коих было написано в книгах Имора.

Но среди дивных местных существ нашлись и нормальные. Эркен заметил на тесной улице группу черноволосых загорелых людей с волосами, заплетенными в толстые косы. Эти люди что-то обсуждали между собой, стоя близко друг к другу и активно жестикулируя. До бессмертного донеслись лишь обрывки непонятных слов, а когда бессмертный подошел, то понял, что не понимает их языка.

Жители востока заметили чужака и стали звать его к себе. Этих мужчин совершенно не смущало, что Эркен не человек, а его душа сильно отличается от обыкновенной. Эркен решил подойти, чтобы хоть попытаться наладить контакт, и люди стали говорить с ним, и в их быстрой речи Эрк не разобрал вообще ничего. Тогда люди стали говорить с бессмертным на местном языке символов, что совсем не улучшило ситуацию. Но и после этого пустынники не потеряли надежду разговорить бессмертного.

Один из мужчин принялся показывать Эрку направление, попутно говоря на своем. Эрка стало раздражать, что восточник то и дело прикасается к нему. Возможно, у жителей пустыни так принято, но сам бессмертный привык к общению между северянами, когда люди не лапают друг друга и стоят как минимум в одном нормальном шаге.

Эркен понял, что пустынники хотят, чтобы он сходил в указанном направлении, поэтому поблагодарил незнакомцев на северном языке и пошел прочь. По дороге приходилось постоянно протискиваться через толпу и тереться о других жителей, что доставляло неловкость и раздражало.

Один раз мимо Эркена прошмыгнула небольшая тварь, напоминающая медузу, и юноша ощутил, как у него украли часть его силы. Это было все равно что спереть мешочек с деньгами, и бессмертный понял – его только что ограбили посреди бела дня на забитой до отказа улице. Однако Эркен не стал поднимать шум и бросаться вдогонку. Медуза сперла у Эрка даже меньше, чем с него взяли за вход в город.

Нужное место Эркен отыскал не сразу, но стоило увидеть сверкающую вывеску на понятном языке, как все тут же сделалось ясно. Над узкой дверной аркой сияла надпись: «Для дорогих гостей». Эти слова были написаны еще на трех языках, и это было единственное, что бессмертный мог разобрать, поэтому тут же понял, что ему нужно именно в это заведение.

Бесшумно убрав с пути занавеску, Эркен вошел в полутьму, освещенную синеватыми огоньками, и рассмотрел небольшое помещение, где под самим потолком летали уже не раз виденные в городе медузы. Эрк посмотрел на существ, после чего глянул вокруг и понял, что кроме этих созданий здесь больше никого нет.

Одна из медуз подплыла к бессмертному и начала двигать своими щупальцами. Эркен понял, что с ним говорят, но он не знал и этого языка, поэтому просто молча развел руками. Медузу, однако, такой ответ не смутил, и она уплыла в соседнее помещение, после чего быстро вернулась, неся в паре щупалец вытянутый тонкий сосуд с клубящейся внутри энергией. Эркену, на вид, эта энергия показалась странноватой, не такой, какую он привык видеть обычно.

Медуза сунула сосуд бессмертному и стиснула несколько щупалец, будто в попытке сжать кулак. Эрк чуть помедлил, а затем до него дошло: существо хочет, чтобы он сжал этот сосуд. Эркен так и поступил, тут же почувствовав головокружение. Бессмертного пошатнуло, и он едва удержал сосуд в руках. Перед глазами помутилось, но все тут же прошло. Эркен увидел перед собой порхающую медузу, щупальца которой двигались, и Эрк понял, что понимает это создание.

Эркен смотрел на медузу и разбирал, что та ему сообщает своими волнистыми жестами. Другие существа под потолком тоже общались, и бессмертный и их тоже. Более того, Эрк теперь и сам знал, как правильно ответить. Его тело оказалось непривычно к такому способу общения, но в разуме было все необходимое, чтобы начать.

~ С тебя одна экта, ~ сообщила ему медуза, и бессмертный понял, куда его послали те мужчины на улице. Это была своеобразная лавка знаний, где гость из другой страны мог быстро, но за плату выучить местный язык.

~ Хорошо, ~ ответил Эрк и тут же спросил. ~ Что еще у вас есть?

~ Сперва заплати за это, ~ ответили ему.

Лишь после оплаты за изучение местного языка, Эркену сообщили, что в этой лавке есть сосуды и с другими знаниями, но нет ничего тайного или необычного, так как чужакам не положено знать лишнего.

Эркен был не против.

~ Я бессмертный. Я могу купить все, что у тебя есть, ~ сообщил Эрк, и его медуза-собеседник всплеснул всеми своими щупальцами сразу. Эркен не разобрал слов, но истолковал этот жест как проявление радости. Как знать, но Эрку показалось, эти ребята зарабатывают не очень много.

Медузы переполошились после того, как Эркен назвался, и стали таскать дорогому гостю все, что у них было. Среди товаров, список которых оказался весьма скудным, Эркену приглянулся язык жителей пустыни, знания о тварях Присмерти и наречие обитающих на Востоке полуразумных, среди которых, как понял бессмертный, не оказалось привычных ему кату, крысолюдов или унсуров. Восток явно был совсем иной страной, с совсем иными жителями.

За все, что захотел Эрк, пришлось заплатить пять экт – это предельное количество, какое бессмертный мог выдать за один раз, поэтому делать этого парень не стал, оплатив товар в несколько заходов, чтобы сохранить силы на случай какого-нибудь фокуса. В самом деле, Эркен был уверен, что сумеет отлупить медуз случись чего, но осторожность все равно лишней не будет.

После оплаты и опустошения предложенных сосудов, бессмертный какое-то время приходил в себя, постепенно осознавая, что он теперь знает несколько языков и приобрел кое-какие знания о мире духов, хоть среди них не оказалось ничего особенного, до чего Эрк не додумался бы и сам.

Медузы торговцы не хотели отпускать клиента с вечными деньгами, но им больше было нечего предложить, а сам Эркен, в свою очередь, подумал кое-что разузнать у этих существ.

~ Здесь есть еще лавки знаний?

Медузы оживились, но тут же поняли, что любой из их ответов не устроит гостя.

~ Ты ищешь знания посерьезней, но тебе никогда не продадут ничего подобного. Ты – чужак.

~ Я могу купить все что угодно! ~ Возразил Эркен.

~ Тебе лучше не бросаться подобными словами.

На этом разговоры кончились, и Эркен покинул лавку. Выйдя на улицу, парень поднял взгляд на вывеску и убедился, что теперь может прочитать ее на любом из предложенных языков, среди которых был также язык Нижних земель и Южных островов. Задумавшись об этом, бессмертный так и не понял, зачем в пустынном городе Присмерти подобная лавка и почему ничего такого нет в северной части мира духов.

Первым делом Эркен решил проверить свои знания языка в живом общении и решил вернуться к тем пустынным жителям, которые направили его в лавку знаний. Бессмертный нашел жителей Востока на том же месте и направился к ним. Мужчины окликнули Эрка, едва завидев, и бессмертный понял их слова.

– Мир тебе, дорогой гость! – поприветствовали Эрка.

Юноша подошел и поздоровался со всеми на их языке и поблагодарил за то, что указали ему путь.

– Почему на Севере нет таких заведений? – спросил бессмертный.

Восточники усмехнулись.

– Потому что на Севере пока еще плохо умеют вести дела.

Эркен немного помолчал, вдруг осознав, насколько он отличается от жителей пустынной страны. С белыми волосами и алыми глазами бессмертный мог запросто сойти за альбиноса, а среди светловолосых жителей Севера его внешность выделялась не столь сильно. Да и за всю свою жизнь в зимнем краю Эркен ни разу толком и не сталкивался с дурным отношением в адрес своего вида. Но здесь, на территории Востока, различия бессмертного и местных людей просматривались еще сильнее.

– Ты ведь явился из-за гор, с Севера? – уточнил у Эрка один из восточников, и бессмертный подумал про себя, что он ведь на вражеской территории, если бы война Востока с Севером еще шла. Но Эрк не выглядел злым или обеспокоенным, как и его собеседники.

– Почему жители Востока напали на северян? – тихо, но твердо спросил Эркен.

Мужчины помрачнели и переглянулись. На вид, их век уже перевалил за половину, и вот они попали в Присмерть, а значит их тела умерли в мире живых. Рановато, на взгляд Эрка. Прожить лет пятьдесят и умереть – это ничто пред вечностью.

– Нехорошо болтать на улице о важных вещах, – наконец ответили Эрку и пригласили бессмертного в местную таверну, где в просторном зале собралось множество жителей, среди которых не было ни одной странной твари, а под вывеской с названием красовалась небольшая подпись, мол, это заведение только для прибывающих из мира живых. Эрку это заведение понравилось. Оно явно напоминало только что умершим о мире живых, потому что выглядело в точности, как и обыкновенная корчма или что-то вроде.

Компания уселась вокруг здоровенного кальяна, наполненного искристым туманом. Что в нем, бессмертный не знал и не спешил пробовать, а вот его спутники оказались гораздо смелей и каждый по очереди как следует затянулся.

– Многим, кто только что прибывает, требуется успокоить нервы, – пояснили бессмертному, но Эрка не слишком интересовали отстраненные темы.

– Вернемся к моему вопросу.

– Хочешь поговорить о войне? Дело твое. Ты спросил почему жители Востока напали на Север, я отвечу: пустынная страна пребывала в относительном мире долгие годы. Жизнь была нелегкой, но люди могли приспособиться ко всему. Но тут поползли разговоры о том, что на Севере набирает силу религиозный культ. Наши правители сотрудничали с ниртами, и те рассказали, что северяне готовятся к войне против нас.

«Нирты – изгнанники на языке жителей пустыни», – мысленно перевел Эркен и спросил: – Но зачем северянам нападать на вас? Это же чушь!

– Мы, элимы, следуем учению Амилак, отрицающему поклонение богам или любым силам, которые могут быть истолкованы подобным образом. Наши правители убедили людей в том, что на Севере зреет сила, которая уничтожит нас и наш жизненный уклад. Обыватели видели в этом шанс освободиться от гнета богачей, но в их сердцах также присутствовал страх перед северными дикарями. Между привычным угнетением и вполне возможной смертью люди все же выбрали первое. Для цветущего Востока, на тот момент, война хоть и была нежелательна, но никто не видел в северянах сильного противника.

– Ты назвал Восток цветущим, но до этого говорил об угнетениях, в которых жили элимы.

– Так и есть, – согласился мужчина. – На Востоке всем правят богачи, и страна цветет лишь для тех, у кого есть деньги. Простые люди жили в пыли и бедности. Родители часто отдавали детей в рабство владыкам, чтобы таким образом дать им лучшую жизнь, чем они могли получить.

– Это ужасно, – оценил бессмертный. – Вы рассказываете мне о том, чего я никогда не видел на Севере.

– Наши страны отличаются, – сказал Эркену другой элим. – В каждой стране свой жизненный уклад. Востоком всегда правила выгода и богатство. А война с Севером на тот момент не казалась убыточной. Наши владыки считали, что выиграют легко.

Эркен почувствовал, как его начинает наполнять гнев.

– То есть вы были готовы истребить соседний народ лишь бы ваш жалкий жизненный уклад не был нарушен?

– Целый народ? – переспросили Эрка. – Нет, конечно, но мы должны были не допустить пришествия в наши земли религиозных фанатиков, твердящих молитвы и проповедующие дремучие истины. Мы не хотели жить в нищете, но мы хотели жить.

Эркен остыл, понимая, что этих людей обманули. Не было никакого религиозного культа на Севере, по крайней мере во время войны. Создавался ли он? Возможно, но Белая кровь взялась за дело лишь после. Как ни крути, а то, чего опасались жители Востока, скоро постучится им в двери.

Решив отвлечься от тяжелых тем, бессмертный заговорил о жителях пустыни.

– Почему вы все еще здесь? Я слышал, душа не может находиться в Присмерти долгое время, если только не помочь ей в этом.

Пустынники приняли виноватый вид, но главный из них, тот, что говорил с Эрком больше остальных, ответил:

– При жизни элимы следуют учению Амилак, но смерть меняет взгляды на бытие. Человек при жизни не знает, что ждет его после смерти, но здесь, в Присмерти, каждый умерший понимает, что еще не все кончено, хоть совсем скоро и наступит конец.

– Ты говоришь о попадании в Загробье, к демонам?

– Именно.

Пустынники немного помолчали.

– Понимаешь ли, мы не чтим богов не потому что не верим в высшую силу, но потому что религия тяжело сходится с трезвым и научным взглядом на мир. Северяне, сколь мне известно, всю свою историю чтили Санатан и Аварису, и к чему они пришли за столетия своей истории?

– А к чему пришли вы? – спросил в ответ бессмертный.

– Пока на Севере строились храмы, а на преступников охотились как на дичь, мы старались развить науку, алхимию, искусство и торговлю. Я не пытаюсь сказать, что элимы лучше северян, но до войны наша страна была в разы богаче вашей, а на Севере вожди кланов постоянно делили территории и воевали, чтобы впечатлить Аварису, богиню войны.

– Что толку от богатств вашей страны, если простые люди жили в нищете? – спросил Эрк.

– Толку никакого, – признал элим. – Для меня так уж точно.

Эркен не стал больше спорить, потому что в словах жителей пустыни была своя правда. Эрк прожил на Севере все свои почти семнадцать лет, и никто из встречаемых им людей не говорил о науке или искусстве, но каждый был готов обсудить охоту или войну. Более того, после сказанного элимами Эркену еще больше захотелось увидеть город жителей пустыни в мире живых, но беспокоил бессмертного еще один вопрос:

– Ваши правители, кто они?

Элимы переглянулись.

– В каком смысле?

– Они люди?

– А кто же?!

Эркен задумался, испытав разочарование. Было бы очень просто, если бы правителями Востока оказались бессмертные. А может оно и правда так, просто сами жители ничего про это не знают? Эркен не видел никого из древних бессмертных кроме Готы, поэтому не мог с уверенностью говорить о том, какими методами у его народа принято добиваться власти. Белая кровь явилась в час нужды и предложила спасение и знания, а зашла королева Севера через духовенство, потому что в зимней стране всегда чтили Сестер. Здесь же, на Востоке, бессмертные могли использовать другие ходы, о которых Эрк пока ничего не знал, но пообещал себе докопаться до истины.

– Ты ведь отправишься в мир живых? – спросил у Эркена элим.

– Да. А что?

– Хочу посоветовать тебе не бродить по городу в таком виде.

Эркен осмотрел свое астральное тело. Оно имело алый цвет и выделялось на фоне голубоватой палитры большинства душ в таверне, но помимо цвета это было обычное тело, покрытое броней ниже пояса. Эркен в очередной раз напомнил себе, что он выделяется, просто раньше это всегда принималось проще, но тут, на Востоке, все могло быть иначе. Даже тот факт, что в мире живых юноша будет выглядеть как Фарклоу, не менял многого. Кожа Фарка имела чуть более темный цвет, чем у Эрка, а волосы были русого цвета. Не белого и не седого, но все равно они бы выделялись на фоне чернющих кос жителей Востока.

– Я что-нибудь придумаю, – неопределенно ответил Эрк. – А пока мне лучше пойти по своим делам.

– Постой! – говоривший с бессмертным элим приподнялся. – Не хочешь ли оказать нам с друзьями ответную услугу?

Эркен слегка насторожился.

– Какую?

– Оплати этот кальян. Как-никак мы помогли тебе слегка освоиться в этих краях.

– Из чего его, кстати, делают? – поинтересовался Эрк. – Я тут подумал, и мне кажется странным наблюдать в мире духов привычные вещи. Из чего их создают?

– Видимо, этого знания не было в лавке знаний, чтобы с ходу не шокировать новичков, – усмехнулись элимы. – Многие вещи в Присмерти изготавливают, перерабатывая останки или якоря, как их тут называют. Не знаю, где твой якорь, но ты мог бы заработать, сдав его на переработку.

– Спасибо. Я запомню.

Кальян, несмотря на его внушительный размер, не стоил и одной экты, что оказалось сущей мелочью. Оставив элимов наслаждаться содержимым кальяна, Эркен покинул таверну и направился на поиски спокойного места, где он смог бы выбраться в мир живых и все сперва разведать. В планы бессмертного не входило материализовываться сразу, а вот побродить по городу элимов в виде духа было хорошей мыслью, чтобы присмотреться ко всему вокруг.

Спустя какое-то время хождений по городу культистов, Эркен понял, что зря ушел из таверны. Вокруг было слишком людно, а от того, что бессмертный теперь понимал язык местных, культисты и жители города мешали еще больше. Как теперь осознал Эркен, раньше с ним постоянно пытались заговорить, видя, что он отличается от других, но Эрк не понимал языка и реагировал соответствующе, что не давало местным установить контакт.

Но теперь, когда Эркен освоил здешние языки, он просто не мог не понимать, что ему говорят, и когда с ним говорят. Видя возможность поболтать, к Эрку привязывались все подряд. Даже какая-то сверкающая медуза пыталась продать бессмертному местную дурь, но Эркен решительно отказался, расстроив незадачливого продавца.

В итоге измотанный излишним вниманием бессмертный вернулся в таверну, где ему тут же стало полегче. После смерти и попадания души в Присмерть сперва неплохо бы прийти в чувства, но потом, адаптировавшись, большинство, вероятно, выходят наружу и начинают жить новой жизнью, а некоторые предпочитают подольше оставаться в привычных условиях. Таких оказалось немало, но их было меньшинство. Хочешь жить – умей вертеться. На взгляд Эрка, этот сучий принцип прекрасно работал в городе Матанганеш, где каждый постоянно пытался что-нибудь провернуть и кого-либо обмануть.

Эркен прошел через полупустой зал, заметив, что его знакомых уже след простыл. Трактирщиком оказался старый элим с длинными седеющими косами и бесцветными глазами. Такому впору оглашать клиентам жуткие предсказания будущего, а не стоять за стойкой, но бессмертный не стал критиковать.

– Мне нужно спокойное место, – сказал Эрк. – Комната… да даже кладовка подойдет.

Бессмертный тут же пожалел, что сказал про кладовку, но старый трактирщик не стал предлагать ничего подобного. Попросив за комнату половину экты, старик указал на лестницу и назвал номер двери. Эрк расплатился и поднялся наверх. Открыв нужную ему дверь, парень оказался внутри небольшого помещения, где не было ничего кроме окна. С одной стороны, убранство не то что скромное, а отсутствующее. Но с другой, душам в мире мертвых ведь не нужны кровати и сундуки под вещи.

– «А что им тогда нужно?» – задумался бессмертный и понял, что душе после смерти требуется, пожалуй, покой, чтобы свыкнуться со своей новой формой существования. Возможно, многие покупают тут комнату, очень похожую на обычную, и сидят здесь в одиночестве, пока их разум не свыкнется со смертью и новой жизнью.

Закрыв за собой, бессмертный уселся на пол, тут же пожалев, что заплатил так много за столь скромные хоромы. Для бессмертного сумма была смешная, но для простой души это было многовато. Эркен уже не раз замечал цены на различные товары в мире мертвых и пришел к выводу, что это все не просто так. Бессмертному вдруг показалось очевидным, что новая душа, попадающая в Присмерть, оказывается втянута в неизвестный мир, где можно с легкостью попасть в долги и лишиться последнего.

Эркен даже ужаснулся, когда его разум посетила запоздавшая мысль о том, что несмотря на количество умерших за всю историю Мира, в городах Присмерти подозрительно немного жителей. Эрк подумал об этом всего несколько мгновений и понял, что мир мертвых еще более суров к своим жителям, нежели мир живых.

Оставшись наедине с собой, Эрк решил смотаться в верхний мир, чтобы оценить обстановку. Эркен не хотел переноситься полностью, поэтому оставил в таверне большую часть себя, а его астральная проекция появилась посреди затененной улицы, где бессмертный тут же услышал гул десятков голосов и тягучие музыкальные ритмы. Дело близилось к вечеру, и на темнеющем небе уже не было видно солнца – оно полностью скрылось за городской стеной. Эркен начал бродить по неопрятным улицам и осматривать песочного цвета дома, черноволосых худых людей в ярких одеждах, шумные торговые ряды на площади, где несмотря на опускающуюся тьму не смолкали голоса местных дельцов и сновали грязные тощие дети, ищущие возможность что-нибудь украсть.

Но большинство жителей уже не интересовалось товарами. Люди собирались в компании и шли в направлении ближайшей таверны или чего-то, что на Востоке было вместо нее. Сам Эрк назвал бы такие заведения «кальянными». Там не было столов и стульев, посетители сидели на подушках, а на дивных коврах стояли стеклянные вытянутые кальяны с кучей трубок. Судя по подслушанным разговорам, в эти кальяны можно было намешать чего угодно, чтобы добиться самых неожиданных эффектов. Эрк уже имел дело с этими штуками, но сейчас, находясь в таверне Востока, он взглянул на все это дело по-другому.

Люди, курившие кальяны, выглядели умиротворенными и отрешенными. Эркен видел, что это удовольствие стоило совсем недорого, и несколько вдохов дурманящего дыма уносили человека в мир грез. Одни сидели и смотрели перед собой пустым отсутствующим взглядом, а другие лежали повсюду будто трупы, и новые посетители переступали через них, стараясь не наступить. Солнце пряталось за горизонтом, а измученные тяжелой жизнью жители старались скрыться от реальности в дивном мире грез.

Эркен не знал названия города, в который попал. В Присмерти названия, вероятно, ничего не значат, важно лишь кому и что принадлежит. В материальном мире, бессмертный был в этом уверен, все еще сохранилась важность давать всему имена. Но как бы не назывался город, он выглядел очень живописно, если не смотреть на грязные дороги и входить в тесные переулки. Растущие всюду деревья и другие растения добавляли красоты, но в бедных районах эта природная красота сильно контрастировала с царящим унынием и нищетой.

Но помимо любования сомнительными видами бессмертный также отмечал про себя, как выглядят местные жители и как они себя ведут. На Севере Эркен привык не маскировать свой вид, но здесь ему явно придется что-то придумать, чтобы не выделяться.

Шатаясь по узким улочкам, Эрк отыскал завешенный бельем переулок, где сушились вещи после стирки. Среди вещей бессмертный отыскал длинное цветастое одеяние типичного элима и решил наведаться в этот переулок, когда решит переместиться в город полностью. Единственное, на что еще Эркен обратил внимание, это городские стражники в сверкающих доспехах и шлемах с забралами в виде равнодушных масок. Эти маски словно описывали отношение городских владык к простым жителям.

Эрку сразу же не понравилось, что эти воины прячут лица. Нет, бессмертный видел их измененным зрением и знал, что стражники обыкновенные люди, но, когда человек скрывает лицо, он гораздо меньше стесняется своих действий. Эрк зарекся быть с этими ребятами поосторожней, но не потому что боялся их, а потому что не хотел лишний раз кому-нибудь навредить.

Выбрав место для полного перехода, бессмертный приготовился материализоваться в переулке среди сохнущих вещей, но ощутил тяжесть, а мир духов вновь потянул его назад. Такое, насколько понимал Эрк, не должно было случиться, ведь за последнее время бессмертный лихо преуспел в управлении своей душой, но Присмерть настойчиво звала Эркена обратно, и бессмертный осознал, что не может сопротивляться этому зову.

Закрыв глаза, Эркен открыл их в своей комнате, в таверне. Вокруг него парили медузы со множеством щупалец, и эти щупальца касались астрального тела Эрка, высасывая из него его силу. С каждым мгновением бессмертный чувствовал растущую слабость, а его душа не успевала восстанавливаться под столь сильным и опустошающим натиском.

Первое, что решил Эркен, это полностью покрыть себя броней, и это помогло ослабить потерю энергии, но медузы заметили пробуждение своей жертвы и набросились на Эрка в попытке схватить его и удержать от каких-либо действий. Бессмертный успел призвать косу и встать, но десятки щупалец опутали его, не оставляя шансов пошевелиться. Эрк дернулся и злобно выругался, но медузы непреклонно опустошали его, пока у Эркена не родился план.

Бессмертный улыбнулся под броней. Медузы не могли видеть это, но они определенно ощутили, что энергия их жертвы стала немного иной. Эркен не мог остановить высасывание своих сил, но в его возможностях было выбрать какую энергию отдать этим наглым созданиям, поэтому вместо собственной исцеляющей и воскрешающей силы, Эркен начал отдавать медузам безумную энергию Фарклоу. Эффект наступил практически сразу.

Яростная энергия Фарклоу наполнила эфемерные тела медуз, и все они поголовно сошли с ума и начали рвать друг друга без какой-либо мотивации и причины. Все, что видели медузы, теперь было их врагом. Они напрочь забыли о том, что могут высасывать энергию. Медуз интересовала лишь смерть всех, кто мог попасться в поле их зрения. Чем бы они не смотрели.

Эркен высвободился из хватки озверевших существ и принялся рубить косой тех, кто попался под руку. Остальные бились между собой, и вскоре в живых осталась только одна тварь, которая едва не погибла, но еще чудом держалась на краю жизни. Эрк мгновенно подскочил и насадил медузу на кончик своей косы, словно на крюк, и принялся пожирать это существо, пока оно полностью не исчезло.

Когда в комнате вновь сделалось тихо и спокойно, Эркен сперва выглянул на улицу, после чего решил осторожно спуститься на первый этаж, но едва Эрк открыл дверь, как тут же встретился взглядом с несколькими ящерообразными гибридами. Эркен знал кто они, потому что информация об этих существах была в лавке знаний. Эрк также изучил и язык этих ребят. Кертеки – так они себя называли. Плоскоголовые гибриды человека и рептилии с песочной чешуей, кривыми когтями и мощными челюстями. Эдакие унсуры от мира Востока.