Читать книгу: «Линия веры», страница 4

Всуе

Сестра рассказывала, как она однажды вызвала сантехника. Что-то дома случилось с унитазом, вызвала она сантехника, – он оказался верующим. Так вот, он этот унитаз приводит в порядок, и, между делом, хозяйке снизу вверх без умолку вещает про Иисуса Христа: непрестанно поминает имя Господа всуе, смакует Его имя на все лады.

Представили картинку? Сантехник возле унитаза поминает имя Господа, женщина рядом стоит, слушает. Правильно это?

Вот, по случаю нашел христианскую притчу: «Богохульник».

Ювелир сидел в своей лавке за верстаком и, работая, непрестанно поминал имя Божие всуе: то как клятву, то как любимое словцо. Некий паломник, возвращавшийся из святых мест, проходя мимо лавки, услышал это, и душа его возмутилась. Тогда он окликнул мастера, чтобы тот вышел на улицу. А когда он вышел, паломник спрятался. Ювелир, никого не увидев, вернулся в лавку и продолжил работу. Странник снова его окликнул, а когда ювелир вышел, тот прикинулся, что ничего не знает. Мастер, рассердившись, вернулся к себе и снова начал работать. Паломник в третий раз его окликнул и, когда мастер опять вышел, снова стоял молча, прикинувшись, что он тут ни при чём. Тогда ювелир в бешенстве набросился на паломника:

– Зачем ты зовёшь меня понапрасну? Что за шутки! У меня работы по горло!

Паломник миролюбиво ответил:

– Истинно, у Господа Бога работы ещё больше, но ты его призываешь гораздо чаще, чем я тебя. Кто имеет право сердиться больше: ты, или Господь Бог?

Ювелир, пристыженный, вернулся в мастерскую и с тех пор держал язык за зубами.

Метаморфозы

Мне рассказали одну притчу, которая тут же напомнила два случая из моей жизни…

В 1982 году после служебной командировки я возвращался из Ростова в Якутск. Лететь предстояло транзитом через Москву. На борту в качестве пассажира находился генерал-майор, ему предоставили отдельное место в самом хвосте самолета. С виду он был довольно скромным, без претензий. И зашел в самолет, собственно, в рабочем порядке – вместе с другими пассажирами.

При посадке в Москве к самолету, после остановки двигателей, подъехала черная «Волга» с одним водителем, генерал суетливо в нее сел, его увезли. Через пару часов на борт были посажены московские пассажиры, эта же «Волга» подвезла на посадку отдохнувшего генерала. На этот раз он выглядел гораздо увереннее, важнее, и стройнее.

В Якутске к борту самолета под сопровождением ГАИ подъехала уже колонна машин – ну, конечно же, черные «Волги»! Как сейчас помню – двадцать автомобилей! Из машин высыпала куча озабоченных чиновников: партийные боссы, люди в военной и милицейской форме – в основном полковники. Не дожидаясь полной остановки двигателей, генерал величественной поступью сошел по срочно подогнанному трапу, его тут же суетливо обступили подобострастные обкомовские чиновники с людьми в мундирах, усадили в головную машину, и укатили.

Получается так: в Ростове этот генерал не занимал какую-нибудь значимую руководящую должность, конечно – там были служаки должностями и повыше его. В Москве про него знали, и, вероятно, именно там ему и поручили какое-то инспекторское задание. А уж для Якутска он был сияющим божеством – «особью приближенной к Его императорскому величеству»! Ведь фактически он был человеком Москвы!

Вероятно после выполнения своей миссии, с генералом все произошло в обратном порядке. Но про обратный процесс – уже вторая история.

Весной 1999 года мы, с сержантом сослуживцем, взяли на службе отгульные, и выехали в район на охоту. Служба моя в то время состояла в охране правительственных объектов и президента Якутии. Сержант посуточно стоял на постах, вёл, так сказать, незримый бой.

Сержант вроде простой парень, деревенский. Вот в его деревню нам и предстояло прибыть. Ехали на моем личном «Газике». Приехав в районный центр, километрах в ста от города, парень несколько преобразился: приобрел осанку, развел локти в стороны – это чтобы шире в плечах казаться. Нам надо было переправиться через реку Лену, но и в этом поселке он был уже как бы свой. Много родни и знакомых, – для них он был «целым сержантом милиции», приближенным, опять же образно говоря, к «Его императорскому величеству»!

Взяли в машину двух его родственников, поехали на берег реки. Подъехал паром, как оказалось, хозяин плавсредства этого парня знал – как же – человек «приближенный к Его императорскому величеству»! Сержант распорядился (!) чтобы паромщик с нас плату за переправу не брал: все-таки он человек государственный, а «персональный» «Газик» – служебный. Прибыли в деревню уже вечером.

После ужина с воспитием, с парнем произошла уже конкретная метаморфоза, которую описывать не хочу. С такой стороны я его не знал, это был другой человек. Хорошо, что наутро он перед своими родичами извинился. Правда, искренности в его словах не чувствовалось.

Прошли дни, поохотились. Поехали в город, и всё пошло в обратном порядке. Чем ближе к городу мы подъезжали, тем скромнее он становился, даже, можно сказать – ничтожнее. В городе он стал тем, кем я его знал – простым сержантом, никем. Мое отношение к нему после этой поездки изменилось кардинально.

А сейчас, собственно, притча, которая и подняла из глубин моей памяти эти воспоминания:

После богослужения верующие разговаривали о том, что чем ближе они приближаются к Богу, тем яснее осознают свою греховность. Их разговор услышал один купец, и изумился:

– Что-то вы совсем не похожи на грешников, на ничтожества… О чем вы говорите?!

– Кем ты считаешь себя в своем городе? – вопросом на вопрос ответил один из верующих?

– В своем родном городе я уважаемый, один из богатых и известных людей, – ответил купец.

– А если ты пойдешь в соседний, ну, очень богатый город, то кем будешь считать себя там?

– В том городе, наверное, я был бы последним из богачей.

– Ну, а если ты пойдешь в столицу, и приблизишься к царю, то кем ты тогда будешь считать себя?

– Рядом с царем я выглядел бы неимущим!.. – честно признался купец, – вообще никем… ничтожеством!

– Вот так же и верующие люди: чем ближе они приближаются к Богу, тем яснее видят свою греховность!

Последний шанс

Человек предполагает, а Бог располагает – на латыни это звучит так: «Homo proponit, sed Deus disponit». Изречение указывает на Промысл Божий в отношении каждого (!) человека. Планы человеческие, даже самые обдуманные и взвешенные, несовершенны и неустойчивы. Бог же творит всегда всем во благо.

У одной довольно ещё молодой женщины появились слабость и сильные боли в животе, – назовем ее Елена. После срочного обследования в больнице врачи поставили диагноз: рак кишечника. Болезнь была крайне запущена и ее срочно госпитализировали.

Врачи, посовещавшись, взвесив все «за» и» против», пришли к однозначному выводу – спасти её может только безотлагательное оперативное вмешательство – это её последний шанс. Стали уговаривать больную лечь на операцию, но Елена, несмотря на внутренний страх, почему-то категорически отказывалась. Объяснить свой отказ она и сама никак не могла: нет, и все! И врачи, и, даже, медсёстры, пытались её убедить. Но безуспешно!

Женщина была неверующая. И, тем не менее, перед лицом смерти, она стала искать Бога.

И такой случай представился. Увидев Библию в руках у соседки по палате, Елена стала часто спрашивать ее о Боге, о вере, о Иисусе, о прощении и любви.

По пятницам и субботам к соседке по палате приходил священник, и он же ее муж, долго разговаривал с ней, молился и причащал. Елена тоже стала активно участвовать в беседах о вере, о покаянии, и тоже молилась. Через две недели она тут же в больничной палате приняла крещение,

Подошло время повторного, еще более глубокого обследования. Врачи не уставали убеждать Елену лечь на операцию. Но при повторном обследовании выяснилось, что рак у нее с метастазами, и операция уже ничего не решит, и что сердце у нее слабое, и вряд ли она выдержит оперативное вмешательство. Теперь уже врачи отказались от операции: нет смысла: женщина умирает.

Вывод: согласись Елена на операцию, не было бы времени и возможности покаяться и креститься, – смерть наступила бы раньше. И при этом не было бы шанса на рождение свыше, на спасение своей бессмертной души. Почему Елена решительно отказывалась от оперативного лечения, никто не мог понять, в том числе и она сама. Знает Бог.

Сейчас Елена медленно умирает, – она это осознает, но страха она уже не испытывает. Её посещают священник со своей выздоровевшей супругой, они вместе читают Библию и беседуют…

«Много замыслов в сердце человека, но состоится только определенное Господом» (Притч. 19: 21).

Через страдания и зависимость к Богу

Мы привыкли к выражению «человек разумный», но можно говорить и «человек страдающий». Для страдающего человека Церковь – это своеобразное зарядное устройство для истощенной души, и, следовательно, для вечной жизни. Совершив первородный грех, человек как бы выпал из гнезда, как птенец: был отторгнут от Создателя. Но Бог все равно призывает человека к себе. Нужно только покаяться, и Бог примет душу. Не бывает такого, чтобы человек не страдал. Но без Церкви говорить о Боге бесполезно, без храмовой благодати нельзя понять Бога, даже в страданиях…

Старинный товарищ прислал мне свои мысли:

Нет ни одного человека, который бы хоть раз, как минимум в неделю, не осудил бы ближнего. Посмотрев на пьяницу или человека, который живёт на улице, или просто странного человека, который не такой как мы, или поступает глупо, мы начинаем его осуждать. Иногда эти люди не вписываются в наши человеческие понятия и законы. Нам их тяжело понять и мы начинаем их осуждать или судить. Многие люди делают ошибки и оступаются, понимая это, они начинают просить прощения, но люди говорят – нет им прощения, мы их не простим…

Но задумывались ли мы хоть раз, почему они стали такими? Почему пьяница пьёт, а другой грешит или поступает глупо и подло?

Возьмем, к примеру, пьющего человека. Ведь то, что он опустился – по нашим земным понятиям – и пьёт, это ведь может быть или наказанием, или милостью от Бога.

Вспоминаю один случай когда люди, из-за разных обстоятельств, начинали пить горькую, но, только став алкоголиками, отчаявшись в жизни, они все же приходили в Церковь и здесь находили Бога. Кто знает, может быть только таким путём человек смог придти к Богу, спасти свою Душу, попасть в царствие небесное, пусть даже перед смертью. Может иного пути не было?

В середине 90 годов в одной общине был прихожанин – И. Е. Потеряв свою супругу в 1992 году, которая тоже была прихожанкой этой общины, он сильно запил.

Священники часто посещали его, приглашали вернуться в Церковь, но всегда получали отказ.

И вот в 1994-ом году он пришёл сам, выглядел он неважно, от него пахло алкоголем. На контакт он не шёл, но подход к нему нашла одна верующая сестра – сейчас она уже в мире ином – Н. Щ. Сестра очень много беседовала с ним. Со временем он перестал пить, стал чаще приходить на богослужение. Через некоторое время он принял решение креститься. Но, к сожалению, последствия запоев дали знать, и через полгода он умер.

Теперь давайте рассмотрим с Божественной точки зрения, что же произошло.

И. Е., через пьянство и разочарования в жизни пришёл к Богу. Спас свою душу и воссоединился со своей супругой – нашей сестрой в вечности. Сестра Н. Щ., подала руку оступившемуся человеку, помогла ему обрести веру, тем самым спасала свою Душу. Тот, кто приведёт хоть одну Душу в храм Божий, тому будет прощено множество грехов его.

Только так Бог проложил дороги, так он решил. Бог – это жизнь.

Поэтому, когда осуждаете, думайте, может вы осуждаете самого Бога. Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете; давайте, и дастся вам: мерой доброй, утрясенной, нагнетенной и переполненной отсыплют вам в лоно ваше; ибо какой мерой мерите, такой же отмерится и вам». Евангелие от Луки 6, 37 и из 38.

Избежать смерть невозможно, но можно избежать ад. Можно обрести и вечную жизнь, если душа найдет еще при земной жизни Бога. Часто люди из-за тяжелой жизни отходят от Бога, начинают даже осуждать Его. Часто кажется будто Бог нас наказывает ни за что. Но мы не можем знать какие планы у Него по отношению к нам. И Бог не карает, а вразумляет.

Любовь – это крыша храма Божьего, фундамент – вера, кирпичики – это добродетели и души христиан, смирение – скрепляющий раствор – без этого цементирующего раствора все рассыплется.

Набат

Сонная тишина, плотно укутавшая заснеженный поселок, была внезапно нарушена звоном церковного колокола. Со дворов вышли на дорогу встревоженные бабы с детишками, и черными изможденными тенями направились в сторону пустой полуразрушенной церквушки стоящей на возвышенном месте несколько в стороне от центральной деревенской дороги. Выяснилось, прибыли люди из райкома, а по колоколу время от времени с разной силой бил молотком молодой водитель «эмки».

Возле машины находились двое представительного вида мужчин и с ними старый колхозный участковый – старшина Иван Егорович Федоров. По причине преклонного возраста его не призывали. Трое его сыновей погибли в первые месяцы войны, а супруга, получив горестное известие, недолго пожила, похоронил.

В церквушке службы не проводились еще с гражданской, по снегу к ней тянулись только-что протоптанные цепочки следов райкомовского шофера.

Любопытные детишки прибежали первыми, затем подошли бабы.

– Что, Егорыч, случилось-то, собрание чтоль?

– Да какое собрание, – отмахнулся участковый, – идите, идите отсюда, не до вас.

Мужчина в добротных серых катанках, наверное, самый главный, крикнул шоферу:

– Хватит, Василий, довольно экспериментов, спускайся! – и старшине, – погоди, Иван Егорович, давай с народом поговорим… Сам понимаешь, такое дело…

Бабы поняли, что это за «такое дело», загалдели разом:

– Перед похоронкой обычно гудит, батюшки светы…

– Чудо…

– Ага, к вечеру, бывает, разок колотнет-гуднет, а утром почтальонша Люська из района похоронку приносит!

– А сколько раз колокол звонит перед письмом?

– Один раз звонит, по вечерам обычно. У нас тут что днем, что ночью, все одно – тишина. Хорошо все слышно. А на колокольне-то никого и нету!

– И как давно это происходит? – поинтересовался начальник, цепко всматриваясь в лица детей. Но глаза у ребятишек были совершенно серьезные, не по возрасту взрослые, было видно – не они шалят.

– Дык всю зиму и происходит. И следов нету, всяко разно вокруг церкви ходили-смотрели, нету!

– И гудит только перед похоронкой?

– Ага, тут уж только так – только перед похоронкой! Вроде как сам Бог предупреждает!

– И наверху, на колокольне, все в снегу, никаких следов, – доложил начальству подошедший водитель.

Телогрейка на Василии была лихо расстегнута, и он исходил паром: ему пришлось дважды ковылять на колокольню: в первый раз – удостовериться, что колокол был без «колотушки», и во второй, взяв из машины молоток для битья по колоколу – «для эксперимента». Под телогрейкой на выцветшей донельзя гимнастерке блестели две медали, и виднелась нашивка тяжелого ранения.

– Ну, что ж, все ясно… – неопределенно хмыкнул начальник, – поехали, Василий!..

К вечеру, справившись с домашними делами, Иван Егорович крутанул звонковую ручку телефонного аппарата:

– С дежурным по райотделу соедините, пожалуйста… Старшина Федоров из Светлого докладывает: без происшествий… Ага, до свидания…

Свернул самокрутку, покурил не спеша. Вновь крутнул ручку телефона:

– Из Светлого это, Федоров, мне почту, пожалуйста… Люся, здравствуй! Ну, как там у нас?.. На Капитонова Семена?..

Положив трубку, участковый вновь скрутил цигарку, но прикуривать не стал, отложил. Сняв со стены старенькую мелкокалиберную винтовку, задул керосинку и открыл форточку окна. Убедившись, в том, что сельская улица пуста, передернул затвор, тщательно прицелился, плавно нажал на спуск:

– Господи, прости…

Щелчок выстрела слился с протяжным гулом колокола. Он знал – завтра Капитоновы будут готовы принять горькое известие.

Инстинкт самосохранения

Есть такое явление – инстинкт самосохранения – это врожденная форма поведения живых существ в случае возникновения опасности, действия по спасению себя от опасности. Осуществлению этого инстинкта служат такие чувства, как боль и страх. Все живое в этом мире подвержено этому механизму самосохранения. Всякая плоть, всякая тварь, от страха перед смертью движима этим великим мотиватором.

Почему же с душой такого не происходит, почему она не живет инстинктом самосохранения? Получается Бог и в самом деле дал человеку выбор: 1. Неверующему в Него не испытывать перед Ним великий страх. А если нет страха, то нет и чувства самосохранения. 2. Верующему в Него, Бог открыл такое понятие как «богобоязнь». Но богобоязнь – это не лютый страх, это сродни страху ребенка чем-то огорчить своего отца или мать: своим ли поведением, поступками, грехом.

Есть страх плотский: перед лицом смерти плоть изо всех сил борется за свою жизнь. В духовной сфере все иначе: Бог любит людей, следовательно, о страхе здесь речь не идет: Он желает, чтобы все духовное и душевное было с Ним едино. И поэтому Он открыт, поэтому здесь нет никакого заложенного в плоть инстинкта.

И человек добровольно решает еще в этой, земной жизни: жить без веры только здесь – на земле, или, приняв Бога, иметь жизнь вечную.

Черная кошка

О суевериях. Знал одного ныне покойного, который очень легкомысленно относился к народным приметам. Когда ему стукнуло 17 лет, целую неделю после его дня рождения, ему переходила дорогу по возвращении домой одна и та же черная кошка с нехорошими глазами. Люди его предупреждали, что нужно делать в таких случаях: заговоры, соль через плечо, плюнуть, дунуть, пойти к бабке… Но он только смеялся в ответ. И так постоянно, – не слушал он людей, которые ему про верные приметы говорили.

Печально, он вообще никого не слушал. Вот такой он был безответственный… Этот человек все-таки умер через неделю после празднования очередного дня рождения в возрасте 97 лет. Осиротели дети, внуки, правнуки.

И еще свежий пример. На день рождения ребенка пригласили. Торт был без свечей. На мой вопрос поступил такой интересный ответ бабушки ребенка:

– Задувать свечи – это американская традиция. На самом деле, задувание свечи – это, якобы, буквально «задуть» свою жизнь!

Это свежее махровое суеверие меня и поразило и удивило. Традиции и суеверия – это совершенно разные понятия. На моей памяти никто через свечи свою жизнь еще не «задул», наблюдались только бурная радость и веселие именинников и гостей. Какое же сильное внушение имеют слова направленные на безобидные традиции!

Про время

У человека время жизни линейно – прямая линия, идущая только в одну сторону: от появления на свет, до момента, определяемого как «сейчас». Человечество, наблюдая за природой и цикличностью смены времен года, разработало и масштаб времени: минута, час, сутки, и т. д.

«А лестница жизни, оказывается, не такая и большая» – думает человек на склоне лет. Масштаб времени можно сравнить с часовым циферблатом, по которому с повторяющейся цикличностью ходят стрелки часов.

У Бога же масштаб времени совершенно иной, не подвержен осмыслению разумом человека. Мы не имеем ни малейшего понятия про эти масштабы, человеческими словами мы не можем это объяснить, это даже вне нашего воображения. Что бы мы не предположили – все ошибочно. Но можно совершить попытку хоть как-то объяснить и хоть маленько понять. У Бога нет понятия «время» в том понимании, как это разумеем мы. Ибо одна минута для Бога, как сказано в Священном писании, как 1000 лет для человека, и наоборот. У Бога нет начала и конца, нет начала и конца и у времени, подвластного Богу.

Когда мы читаем в Евангелии про вечносущую жертву Иисуса Христа, это означает что казнь Иисуса произошла 2000 лет назад, но существует эта жертва и в данный момент, и была до нас, и до сотворения мира, она же есть и в будущем – в том понимании будущего как это мы понимаем: и завтра, и сегодня через час, и через месяц, и через год: вечносущая жертва. То же самое относится и ко всем евангельским событиям. В данный момент времени существует и сотворение мира, и конец.

Библия претерпела много переводов. И при этом потеряла какие-то изначальные смыслы. Августин Блаженный, указывая на проблему неточности перевода, приводит такой пример: «Бог действует не во времени, не с помощью, если так можно выразится, движений Своего духа или тела, как действуют ангелы и люди, а в вечных и неизменных идеях совечного Своего Слова и, я бы сказал, согреваниях Своего, также совечного, Духа Святого. Ибо сказанное на греческом и латинском языках о Духе, что Он „носился над водою“, согласно со значением близкого к еврейскому сирийского языка, надобно понимать… не в смысле „носился над“, а – „согревал“. И понимать не в том смысле, как, например, прогреваются опухоли теплой водою, а как согреваются птицами яйца, когда теплота материнского тела, соединенная с ее любовью, содействует образованию птенцов».

Также Василий Великий дает богословский анализ первых слов Книги Бытия: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1, 1). Выделив особое значение именно словам «в начале», он пишет: «Моисей сперва упомянул о начале, чтобы иные не почли мир безначальным; а потом присовокупил: сотворил, – в показание, что сотворенное есть самая малая часть Божьего могущества».

Василий Великий выражает мысль, что до творения мира времени не было вовсе и мир сотворен желанием Божиим не во времени, поэтому и сказано: в начале сотворил, – т.е. вдруг и мгновенно.

В линейном земном времени люди отмечают рождение и смерть. Нужно научиться понимать, что время в масштабах Бога совсем иное. Наверное можно схематично и символично представить это «время» в виде сферы, объемного шара, с центром посередине, откуда мы видим все события одномоментно – конечно, подчеркиваю – это крайне схематично и субъективно. Из этого центра мы бы видели все: от создания мира, и до конца. Но масштабы времени в этой сфере не для человеческого понимания, поэтому все попытки предсказать, к примеру, конец света, будут бесполезны.

Для человека наблюдателя, находящегося в этой «сфере», будут ограничения видимости: он увидит только то, куда направлен его взгляд. Сама «сфера», в лучшем случае, будет представляться плоским кругом. Даже в этом случае мы не все поймем и осознаем.

В году всего 52 воскресных дня. Найдите время для спасения бессмертной души, не теряйте время.

И последнее на тему о времени: один час в день, проведённый нами за чтением главы из Библии – это огромное время, а час, проведенный у телевизора, незначительный и незаметный. Почему?