Журналист

нахмурился и загасил сигарету в пепельнице: – По гражданке, Андрюша, посылать уже пытались – Лешка Толмачев как ушел с четырех

разу, я сначала каждый день ждал, а  потом понял, что

вать свое расположение. Впрочем, мирская слава, как известно, недолговечна, и через несколько дней в бригаде появились новые кумиры – палестинские инструкторы. Их было трое: майор, капитан и старший лейтенант. Представляясь командованию бригады и присутствовавшим при этом Дорошенко с Обнорским, они называли лишь свои воинские звания и клички. Майора звали Профессором, капитана – Сандибадом 36 , а старшего лейтенанта – Мастером. В Южном Йемене жило много палестинцев – вокруг

нажды… Обнорский с трудом оторвал голову от  нагретой белой стены, привалившись к  которой он полусидел-полулежал: – Где я? Мальчишка, будто не слыша вопроса

от холода упал на дорогу. Приготовился уже помирать. Но мимо шла корова, решила посрать и накрыла воробья лепешкой. В теплом говне воробей, мудак, отогрелся и зачирикал от счастья, шо живой остался. То услышала кошка, вытащила воробья из говна и съела. Мораль: не  всякий, кто тебя обосрет, – твой враг, не всякий, кто тебя из говна вытащит, – друг. А уж если попал в  говно – то сиди и не чирикай