Читать книгу: «Дитё»

        Глава 1

  "… требуются лица мужского пола пенсионного возраста и без определённого места жительства для работы в отдалённых регионах. Обязательно наличие технического среднего или высшего образования. Собеседование очное, запись по телефону".....

  Я аккуратно сложил рекламную листовку, подобранную мной у дверей супермаркета. Нужно позвонить, а вдруг что-то интересное предложат. Все мои начальные параметры соответствуют заявленным: почти пенсионер, без определённого места жительства, техническое образование…

В обеденное время я нашёл на теплотрассе своего приятеля – Александра Ивановича. Он сидел на своём привычном месте – на трубе теплотрассы в глубине каких – то замызганных дворов, а время было ещё холодное –  хоть и начало апреля, но погода не баловала теплом.

– Привет, Александр Иванович! – поздоровался я.

– Ну, привет, Петрович! Есть будешь?

– Не откажусь

– Садись возле меня. Вот, кусок булки и плавленный сырок – это меня одна сердобольная старушенция сегодня угостила парой сырков и батоном. Есть люди, однако. Я сегодня целое утро простоял возле дверей магазина, охрана меня отогнала подальше, а вот какая – то  старушенция шла мимо, взяла да и угостила, а то я думал, что не получиться у меня сегодня ни позавтракать, ни пообедать. Да и денег ни копья – забрали эти ушлёпки вокзальные, хотя это и не их территория, нужно Гришину пожаловаться, чтобы защитил границы. Мы же к вокзальным не лезем, а они чего? Совсем страх потеряли!

– Да, времена меняются, Иванович. Скоро нас отожмут куда – нибудь на периферию, совсем голодно будет.

– Да ладно, Петрович! Ты здесь новенький, ещё не привык. Чего тебе – ходить можешь, вон, макулатуру собирай под магазинами – я для тебя договорюсь с нашими ребятами – уступят тебе пару магазинов на районе, всё прокормишься. Ну, и на общак скинешься, и тебе тоже останется на житие. Ты пока на бутылках промышляешь?

– Ну, да. Иногда пластик перепадает

– На этом, брат, особо не протянешь. На макулатуру нужно переходить. Я бы и сам пошёл, да, видишь, ноги еле тягаю. Да и вид у меня болезненный – вот подачками и перебиваюсь, не напрягаясь особо.  Хорошо, что наши ребята, что помоложе, еды и даже бухла иногда подбрасывают. Но мне пить нельзя – язва у меня, так я бухло на еду меняю. Вот так и живу, и, нужно сказать, неплохо живу: спать в тепле есть где – вон в норе входа трубы под землю, шмотьё есть, еда есть… А главное, брат – свобода! Полная свобода!

Я кивнул головой, жадно откусывая свежий батон – не ел с вчерашнего вечера, а объедки по мусорным бакам пока ещё не решился собирать, как многие наши ребята. Свобода? Ну, да – полная свобода. Вот, Александр Иванович, как все его уважительно называли на районе, большим начальником был в своё время, а потом видишь, как жизнь обернулась! И ничего, приспособился. И я приспособлюсь. Правда, за два месяца, когда я начал свой свободный полёт без дома, семьи и работы,  привыкаю к новой своей жизни как – то трудно. А до пенсии ещё далеко – не один год, да и получу ли я её – большой вопрос: во – первых дожить ещё нужно, а во – вторых дают ли её бомжам – я не знаю. Вот пока пережил этих два холодных месяца – и уже хорошо! А там видно будет…

– Слушай, Александр Иванович, у тебя, говорят, мобилка есть?

– Есть. А тебе что, позвонить куда нужно?

– Нужно, Александр Иванович – и я передал в руки своему товарищу объявление, подобранное мной сегодня.

– А ты что, технарь, Петрович? – удивился Александр Иванович.

– Ну, да. Инженер – теплотехник. Был, в прошлой жизни…

– Э, брат, вот видишь, как жизнь сложилась интересно – ты теплотехник, и сидим мы на тёплой трубе теплотрассы – чувствуешь связь? Прошлое тебя греет и сейчас. Давай, брат, звони  – вот тебе мобила. Только помни – нашего брата могут  кинуть и кинуть жестоко. Я бы не совался.

 Я набрал указанный в объявлении номер. Буквально сразу отозвался мужчина:

– Слушаю!

– Я тут по объявлению… Насчёт работы для пенсионеров…

– Ваш возраст?

– Шестьдесят – плюс – минус.

– Так плюс, или минус?

– Минус

– Жильё, семья, документы?

– Ничего нет, только паспорт.

– Специальность?

– Инженер – теплотехник

– Хорошо, я пообщаюсь с вами. Приходите сегодня к шестнадцати,  кафе «Андомеда», возле рынка. Знаете?

– Знаю

– Скажите кассирше на раздаче, что вы на собеседование пришли – она вам покажет, где меня найти. Имя ваше?

– Сергей Петрович

– Хорошо, Сергей Петрович, жду вас сегодня к шестнадцати, не опаздывайте!

– Буду!

В мобиле раздался гудок отключённого звонка…

– Ну, что, брат? – Александр Иванович, протянул мне ещё кусок булки. – Договорился?

– Вроде да – отдал я мобилку товарищу. – Схожу, пообщаюсь.

– Вот – вот, сходи, Петрович, а вдруг и найдёшь какую работу. Только будь осторожен – всякое бывает. С тебя и взять – то нечего, а вот паспорт могут и отнять. А сейчас  поешь спокойно – хорошее это дело, брат.

 Мы продолжили есть, сидя на тёплой трубе и слушая громкое весеннее чириканье воробьев, собиравших крошки у наших ног.

            Глава 2

Запах еды в «Андромеде» был просто восхитительный! Да и само кафе мне нравилось – в бытность, даже совсем недавно, я иногда захаживал сюда с приятелями пивка выпить с рыбкой копчёной, да горячим чебуреком закусить.

Посетителей  в кафе сейчас было много: торговый люд с базара обедал: на раздаче даже очередь небольшая была. Музыка, пусть и негромкая приятно оживляла атмосферу этой забегаловки. Я окинул взглядом зал – людей за столиками было достаточно, но знакомых, слава Богу, не было никого. Знакомых и приятелей – так это по прошлой жизни, а по новой  – так моих новых  приятелей здесь и на порог не пускали, и правильно – нечего людям аппетит портить. Я и сам постарался обтряхнуть одежду и привести себя в порядок, перед тем как идти на встречу – ну, чтобы поприличнее выглядеть, насколько это возможно.

Кассирша, а я её знал немного, на мой вопрос сначала промолчала, смерив меня холодным взглядом, но потом кивнула в сторону зала:

– Вон, возле окна столик, за ним мужчина сидит в сером костюме, двигай к нему.

Я поблагодарил и отправился к ожидавшему меня рекрутёру. Пришёл я вовремя – ровно к шестнадцати – мои часы мне удалось сохранить, несмотря на все соблазны в особо тяжёлые дни поменять их на еду.

За столиком сидел мужчина средних лет. Безукоризненно сидевший  на нём дорогой костюм, тёмная рубашка, стильная причёска и холодный стальной взгляд как -то не вписывались в общую атмосферу базарного кафе.

– Здравствуйте! Я пришёл на собеседование – я остановился возле столика, сняв свою вязанную шапку.

Мужчина взглянул на меня спокойно и оценивающе:

– Сергей Петрович?

– Да, это я

– Присаживайтесь – мужчина взглядом указал мне на стул за столом, напротив себя.

– Фамилия?

Я назвал.

Год рождения?

Я назвал.

Всё это мужчина записывал в лежащий перед ним блокнот. Руки у него были холёные, с ухоженными ногтями.

– Сколько времени бомжуете?

– Два месяца

– Последнее место работы?

– Старший инженер смены, ТЭЦ -5

Мужчина несколько удивлённо посмотрел на меня:

– Расскажите об обстоятельствах, которые привели вас на улицу.

Я рассказал – кратко и без особых подробностей.

– Понятно – сказал мужчина, выслушав мой рассказ.–  Кто вы по образованию, Сергей Петрович?

– Инженер – теплотехник, стаж работы по специальности тридцать два года – ответил я, чувствуя, что рекрутёр заинтересовался мной.

– Меня зовут Павел Иванович, я представляю частную компанию, набирающую специалистов для восстановления городского хозяйства. Вы готовы работать в сложных бытовых условиях за относительно скромное вознаграждение?

– А что делать нужно?

– Работу, которую вы знаете – теплотехника, котельное хозяйство, отопление и далее по списку.

-А что значит «сложные бытовые условия»?

– То и значит – сложные бытовые условия, но, думаю, даже они лучше тех условий, в которых вы сейчас … живёте.

– А зарплата?

Рекрутёр назвал сумму.

Сказать, что зарплата предлагалась минимальная, можно было с большой натяжкой.

– Я ещё не все условия назвал – заметив, что я на секунду задумался. – Питание, обмундирование, проживание – за счёт компании.

А вот это меняет дело :  еда, одежда, крыша над головой  – это бесплатно, а зарплата  – так это на карманные расходы конфет там купить, каких....

– А трудоустройство официальное? – немного подумав, спросил я.

– Нет. Ещё вопросы?

Я отрицательно покачал головой:

– Нет вопросов

– Вас устраивают условия? – спросил рекрутёр, выждав минуту и дав мне время для оценки предложения.

– Да, вполне

– Ваш паспорт, пожалуйста!

Я напрягся на секунду, вспомнив предупреждение Александра Ивановича, но достал свой паспорт и передал его мужчине, который просмотрел внимательно все страницы документа, сделал какие – то пометки в своём блокноте и вернул мне паспорт.

– Мы проверим ваши данные, и по месту предыдущей работы тоже, а потом сообщим вам решение. Пока будет идти проверка, а это займёт несколько дней, вы отправитесь на нашу перевалочную базу, где будете ожидать решения.

– Где это?

– Посёлок Дачное – 2. Адрес: улица Оранжерейная, дом 16. Вот вам  информационный листок с адресом, он же послужит вам пропуском на базу. Добраться до посёлка можно на маршрутке с автостанции Пригородная – 1, знаете, где это?

– Знаю

– Вот вам деньги на дорогу  – рекрутёр протянул мне несколько купюр на  серьёзную, как для меня, сумму.

– А вы не боитесь, что я возьму деньги и просто уйду? – удивлённо поинтересовался я.

– Я давно уже ничего и никого не боюсь, Сергей Петрович – холодно улыбнулся мужчина. – Вам нужна эта работа, и вы сделаете всё, чтобы её получить. Сейчас я уйду, а вам принесут обед, за мой счёт. А потом я рекомендую вам отправляться на автостанцию – последняя маршрутка на Дачное – 2 отправляется через сорок минут.

– Спасибо! – я попытался встать, когда мужчина поднялся из-за стола, одевая дорогое шерстяное пальто, висевшее на вешалке за ним.

– Сидите, сидите! – остановил меня жестом мужчина.– Еду вам сейчас принесут. Надеюсь, после проверки, мы будем с вами работать.

И рекрутёр ушёл.

А мне вскоре официантка принесла целый поднос с едой. И как – то странно посмотрела на меня – посмотрела с непониманием и с какой – то долей страха и уважения.

Деньги, брат, деньги меняют отношение к человеку – от пренебрежения до уважения, вернее до подобострастия расстояние всего лишь в несколько купюр, но, думаю больших купюр.

                Гл. 3

На маршрутку я успел. Думал ли я просто уйти в привычные бомжацкие норы с полученными от рекрутёра деньгами ? Конечно, думал!  Но это была мимолётная слабость – просто отпустить руки и лететь дальше вниз, особо ничем не заморачиваясь, жить свободной жизнью, свободной от всего, в том числе и от желания вернуться обратно, к нормальной жизни. Яд потери надежды, обиды на весь мир и жалости к себе, яд быстрой деградации  неумолимо распространяется по тебе, парализуя волю и желание сопротивляться жизненным трудностям и превратностям судьбы.

К счастью, я падал недолго, всего два месяца,  и смог сейчас зацепиться за надежду, которую давала мне обещанная работа. Работа! Вот, что меня вернуло из мира голодных и холодных грёз и полного пофигизма! Работа, которую я хорошо знаю, работа, на которой я себя уважал и за которую меня уважали, работа, где я могу быть полезен и себе и людям. И вот, она оказалась затребована, я цепляюсь за неё руками и зубами – другого шанса вырваться из этого рая полной свободы у меня уже не будет.

И вот поэтому я сел в маршрутку на Дачное – 1,  уже не сомневаясь в правильности своего выбора. Прошлое – мертво! Особенно, такое прошлое, как у меня.

В маршрутке ко мне подсел какой – старичок – дачник, но быстро перешёл на другое сидение – я его прекрасно понял: запах немытого тела и грязной одежды, да и сам  бомж, заросший бородой не самое лучшее соседство. Я молча улыбнулся в такт своим мыслям: я ещё живой душой, раз понимаю всю асоциальность своего внешнего вида и причины, по которым обычные люди стараются держаться от меня подальше. И мне уже не наплевать на их брезгливость по отношению ко мне!

На остановку в Дачном – 1 маршрутка прибыла чуть больше, чем через час. К этому времени уже стало смеркаться. Расспросив редких прохожих, я без труда нашёл нужную мне улицу Оранжерейную и дом номер 16, как было указано в листке, вручённом мне рекрутёром. Деревянный забор вокруг дома высоченный – метра два, во дворе яростно лают собаки, судя по голосу – большие собаки. Я нажал кнопку звонка – никакой реакции. Ещё раз нажал и тут же щёлкнул замок и дверь открылась. В проёме стоял здоровенный детина:

– Чего тебе?

– Меня прислал Павел Иванович

– Бумага есть?

– Есть – я протянул детине информационный листок, на который он просто взглянул, пряча себе в карман.

– Проходи, давай! – здоровяк запустил меня во двор и закрыл за мной двери на замок.

Мимо вольера с двумя здоровенными, яростно рычащими и лающими овчарками я проходил бочком, пока мой провожатый не гаркнул на собак и те мгновенно замолчали, продолжая, между тем злобно провожать меня взглядом и недовольно поскуливать.

Детина отвёл меня не в большой дом, а на задворки, к небольшому дому, видно к сараю.

Из сарая вышел небольшого роста нацмен и, кивком отпустив моего провожатого, спросил меня:

– Деньги, часы, документы есть?

– Да

– Давай сюда, потом отдам!

Я молча выложил в деревянную миску, протянутую мне нацменом, свои часы, паспорт и оставшиеся деньги.

– Заходи, давай!

Внутри, за дверью была небольшая комнатушка без окон с деревянной лавкой и большой корзиной из металлической проволоки. На противоположной от входа стене виднелась ещё одна деревянная дверь, из которой сквозь щели проникал дым – его было немного, но был он едкий.

– Давай, дорогой, раздевайся и складывай свои шмотки в корзину.

– Совсем раздеваться?

– Сосем, совсем! Голый совсем будешь!

Я разделся, сбросив все свои вещи в корзину.

– И ботинки снимай и носки. Давай, давай, дорогой!

Я снял и сбросил в корзину обувь и то, что когда – то называлось носками.

– А теперь, дорогой, бери корзину и иди за мной!

В следующем помещении, разделённом наполовину деревянной перегородкой в одном углу дышала жаром растопленная печь, в другом располагалась душевая, если так можно было назвать лейку, закреплённую на потолке и дырки в кафельном квадрате под лейкой для слива воды. Рядом с душем стояла деревянная табуретка и небольшой металлический столик с ножницами и машинкой для стрижки. В углу виднелась ещё одна закрытая дверь.

– Чего стоишь, дорогой! – подстегнул  меня словами  нацмен. – Открывай дверцу печи и сбрасывай в неё всё своё барахло! Мне тут твои вши и зараза всякая не нужны!

Я молча забросил в печь свои вещи, которые мгновенно вспыхнули и затрещали в нестерпимом жару, обдав меня густой вонью.

– Чего стоишь, как истукан? Иди сюда, садись на табуретку – сейчас я тебя стричь буду! – прикрикнул хозяин этого чистилища.

Подстриг он меня налысо, сбрил бороду и отправил мыться, что я сделал с величайшим удовольствием, смывая под мощными горячими струями воды свою вторую кожу из грязи и струпьев. Хозяйственное мыло отработало на Ура! Долго ли я мылся не знаю – но на меня снова крикнул хозяин чистилища:

– Ты что, думаешь тут мыться до утра? Давай выходи, вытирайся – вот тебе полотенце и иди за мной!

 В третьей комнате оказался склад одежды и постельного белья. Это была старая одежда, видно из секонд –  хенда, но чистая, тщательно выглаженная и аккуратно разложенная по полкам деревянных стеллажей.

– А теперь бери себе по размеру одежду: здесь нижнее бельё, рубашки, свитера, штаны. Возьми себе постельное бельё. Оденешься – подойдёшь ко мне  –  хозяин чистилища распахнул дверцы довольно большого встроенного шкафа, заполненного верхней одеждой, висящей на плечиках и десятками пар обуви, стоящих по парам в нижнем отсеке шкафа, и стал там ковыряться, что – то напевая себе под нос.

 Через полчаса я был одет, обут и держал в рука комплект постельного белья. И чувствовал я себя, нужно сказать , просто прекрасно. Особенно моё настроение улучшилось, когда нацмен вернул мне мой паспорт, часы и деньги.

– Ну, всё, дорогой! – довольно осмотрел меня хозяин чистилища, накидывая на плечи полушубок. – Теперь ты чистый и одет просто красиво! Идём со мной!

 Мы прошли через двор и поднялись на высокое крыльцо дома. Нацмен постучал в дверь, и когда она открылась передал меня тому самому мордовороту, с которым я уже имел удовольствие познакомиться сегодня:

– Принимай пополнение, Сашка! Клиент чистый, одет, обут, постель есть. Тапочки выдашь ему сам.

Сашка изобразил на своём лице что – то похожее не то на улыбку, не то на оскал и закрыл за хозяином чистилища двери.

– Ну, что стоишь, проходи! – буркнул он мне, впрочем беззлобно – видно он так со всеми разговаривал.

Потом он отвёл меня в большую комнату, где стояло шесть кроватей, платяные шкафы вдоль стен, большой длинный стол посредине с расставленными вокруг него табуретками. За столом сидело  четверо мужчин и играли в домино. Когда мы зашли, постояльцы перестали играть и уставились на нас.

– Ну, что, труженики, принимайте пополнение! А ты занимай вон ту койку, самую крайнюю – она свободна. Бросай вещи на неё и иди за мной на кухню – есть будешь, а то на ужин ты не успел.

Вот так началось моё житие на перевалочной базе.

                гл.4

Я расположился на своей койке и вытянулся во весь рост. Как хорошо! Как хорошо лежать и спать по-человечески, а не скрюченным, подложив под голову какое – то тряпьё, а то и просто кулак!

Я не стал знакомиться с постояльцами – два месяца бомжевания научили меня держаться с незнакомыми людьми на расстоянии, соблюдать дистанцию и сразу давать отпор, если на твоё личное пространство и обособленность кто- то начинает посягать:  то ли делом, то ли словом. Лучше быть битым, чем позволить себя подмять. Это потом, со временем, когда присмотришься, можно осторожно и сближаться с людьми, которые могут быть  чем – то тебе полезными, а ты им.

Вот и сейчас я держался в стороне от моих сокамерников – можно и так о нас всех сказать. Лёжа на койке я присматривался к ним: все мужчины были пенсионного возраста – шестьдесят плюс, но  крепкие ещё, речь достаточно чистая – без матов – перематов, общаются друг с другом на равных, уважительно, без дешёвых подколок и насмешек, хотя любая игра, даже домино, располагают к этому. Мне тоже никто никаких вопросов не задавал, и внимания ко мне не проявлял, вроде бы меня здесь и не было. И это хорошо!

 Вскоре пришёл наш надзиратель – Санёк :

– Так, мужики – отбой через полчаса. Готовьтесь ко сну, харе рубиться в домино! Прибраться, туалет и по постелям. Приду – проверю!

Я посмотрел на часы – 22.30. Строго здесь.

– Завтра подъём как всегда в 7.00. Умыться, нужду справить, побриться. Готовность в 7.30.

Завтра с утра у вас возьмут анализы и осмотрит доктор – чтобы выглядели браво – смотрите мне! – и Санёк продемонстрировал нам свой пудовый кулак.

Сегодня я засыпаю в чистой постели, на кровати, в тепле, сытый. чистый и в безопасности. И я счастлив! Как мало, и, вместе с тем, как много нужно человеку, для того, чтобы чувствовать себя счастливым человеком! А ведь раньше, буквально несколько месяцев назад, когда я это всё имел как само разумеющееся, я не ценил всей этой роскоши простой человеческой жизни. Я улыбнулся в такт своим мыслям и заснул, заснул крепко и без снов.