Остановить явь

– Мы все охотники, – раздраженно и с презрением бросил Правитель Зарт. – Но он ничуть не изменился. Ему проще воевать с Правителями, чем с медузами, которых он ловит на живца.

– Ну да, – грустно признала Анна. – Он скормил медузам бабушку… И ее мать.

– И не только. Оттого и прячется за спинами. Врагов у него не меньше, чем сторонников. Половина галактики Габорра принадлежит их семейству, но с фантазией у них туговато, – он криво усмехнулся. – Они часто завозят растительность и живность других Правителей, а сила, как известно, возвращается к хозяину, если он жив. Поэтому все тайное когда-то становится явным.

– Но я не хочу войны! – в ужасе воскликнула Анна, покрываясь испариной. – Он собирается использовать людей, как пушечное мясо! Он сошел с ума! Мы сошли с ума, если позволим ему! Сила не прощает убийства!

– Никто не желает кровопролития, – мрачно изрек Правитель Зарт. – Но что ему сила? Он мнит себя Богом! И нам ничего не остается, как его убить, – он покачал головой.

– Нет, как раз помнит! Он будет воевать нашими людьми! Он не убивает свой народ! Там, в его минах – наши люди!

– Откуда ему знать, где и когда он встретится со своей силой? – рассмеялся Зарт, вставая и прохаживаясь по кабинету, остановившись у портрета Дайкона за спиной Анны. – Любой человек может оказаться ее носителем. Нельзя воевать чужим народом без инициации. Первое, что сделают Правители по обе стороны, поманят силу на себя. Так что, если габоррцы не выставят свой народ, крейсерами им придется управлять самим!

Анна молча размышляла. Помощь Зарта могла пригодиться, но операция становилась слишком громоздкой и долгой. Крейсеры, или их с Зартом отсутствие в Олеоме могли заметить. И оборотней, которых они решили оставить вместо себя, хватит ненадолго, первый же допрос с пристрастием, и они себя выдадут с головой.

Словно прочитав ее мысли, Зарт остановился возле окна, раскрыв створки и впустив свежий воздух.

– Я видел тебя в учебной комнате империи Карсад. Двойники? Недурно! А на Огре погуляют матушка и Айра. Многим известно, что у тебя есть парень – мы это используем, обнародуем связь. Правители, которые следят за тобой, обязательно его проверят, и найдут только то, что он притащил тебя в Олеом.

– Что, он и целоваться с ними будет?! – вскинулась Анна.

– Придется! – тяжело вздохнул Каффа, с усмешкой взглянув на нее. – Тут уж ничего не поделаешь!

Анна промолчала, внутренне протестуя. Но если они с Красом ни разу не чмокнут друг друга, будет как-то неубедительно. Не укладывалось в голове, что мать и бабка начнут обниматься с ее парнем, тискаясь по углам. И как после этого с ним целоваться ей?!

Ну, а иначе-то никак. Черная полоса!

Она проглотила подступивший к горлу ком.

– А что делать с драконами? – покорно согласилась она, рассчитывая, что Крас сам что-нибудь придумает.

Правитель Зарт рассмеялся, потрепав ее по волосам.

– Драконы умнее, чем кажутся на первый взгляд. Они мирные существа. И боевая мощь, если напали на империю. Ими исключительно обороняются. Твой отец увел драконов Богрука, когда тот напал на него, приказав разрушить его империю. Дайкон вышел им навстречу и принес клятву, никогда не использовать их во зло. Крейсеры им не по зубам, покатать их они могут, но раздавить, это вряд ли. В крайнем случае, забросят на звезду, но, если атаковать, пробьемся. Не думаю, что медуз охраняют столько драконов, чтобы мы не смогли с ними справиться. Если что, я отвлеку их на себя.

– Да-а?! – вытянулось лицо у Анны. Она в очередной раз убедилась, как мало знает о жизни Правителей. – А что делать с порталами, которые пробивают демоны?

– Не лишнее, – кивнул Зарт. – На месте Дая я укрепил бы черный вход.

– Он так и сделает… Я даже уверена, – уставившись в ставшую ненужной книгу, проговорила Анна. – Амлахрат, после встречи с Богруком и Бесхором, через неделю объявился у нас на Огре послом Сореи. Теперь-то я знаю, как он успел так быстро!

Анна опустила плечи, мучительно думая о своем.

– В голове не укладывается… Правитель, а ведет себя, как человек! – возмутилась она. – У нас на Земле, где мы жили с матерью, таких людей полно. Им постоянно надо кого-то убивать! Как можно не думать о том, что произойдет?! Зачем же бабушка не ушла? Почему терпела? На что надеялась?

– В свое время я задавался тем же вопросом, – улыбнулся Правитель Зарт, допив чай и наливая себе еще. – Тогда все было по-другому. Тогда не было пространства, Бездна была тут, рядом, как в том месте, где мы были. Но даже там ты не смогла бы представить, что было тогда.

– Медузы не чувствуют нас, если не показывать им силу. Воткнула меч и ушла к Бездне – и пей себе на здоровье!

– Ты… Ты могла бы! Охотник! А я? А Каффа? Да, у нас сила перкаров, но меч обраков. А Катрин и Карсад? А твоя мать, у которой сила обрака и меч перкара?! Мы не можем выпить медузу, даже если нашли ее. Если ты нас не накормишь! Наш отец, твоя бабка, прабабка… Клан Каброса родился раньше охотников, перкары пьют из источника, который подобен источникам гидр и медуз, но тогда добыть силу было сложнее, она сразу уходила в Бездну, и приходилось делить ее с медузами, которые караулили у каждой воронки. Охотники – те, кто может вернуть силу. И перкары питались от них, когда медуз стало слишком много. И вот мы, стоим к тебе в очередь – и ты решаешь, кому дать, а кто должен уйти на ту сторону. Это сейчас мы выманиваем медуз в пространство и удерживаем их. А тогда… – Правитель Зарт задумался, рука с кружкой застыла в воздухе. – Тогда их никуда не выманивали, а просто ждали, что охотники выпьют. И медуз было не сто, не двести, не тысяча – а миллионы, миллиарды! Они кишели, как кишит протожизнью грязная лужа. И сами мы были, как одна из ее форм. И если кто-то из охотников решил, что мы должны стать наживкой – мы становились.

– Ну не знаю… – развела Анна руками. – Можно же молнией себя покормить!

Правитель Зарт рассмеялся, снисходительно взглянув на нее, вспомнив про остывающий чай.

– Молнии появились, когда появилось пространство. Земля была безвидна и пуста, не стало медуз – они горели, разом в огонь ушли и гидры. Еще не было звезд, и Правители не знали, что делать с тем, что вышло из Бездны, но поняли, что там, где огромное море огня и газ, раскаленный до ста и выше миллионов градусов, безопасно. И сыто, если взять шепотку электронного поля и вытянуть его в подпространство. Для перкаров это было избавление от охотников и медуз – рай, когда сила снова стала принадлежать им. Для обраков – рай, возведенный в квадрат, их образы обрели плоть. Охотникам больше не было места среди Правителей, которые ненавидели их. Каждый кого-то да потерял. Им мстили, заставляя чувствовать то же, как когда они издевались над Правителями. Мы не умеем прощать, это свойство силы и нас самих. Но каково это, когда ты сразу лишился всего, и не можешь карать и миловать, а сам стоишь в очереди последний?! Чистокровные охотники легко управлялись с медузами, но Бог, кто дал нам силу, закрылся от них. Разломы, через которые медузы начали выползать на поверхность, появились много позже. Но теперь Правители справлялись без охотников. Мы научились выращивать силу, выдавливая в пространство и получая назад. Наша сила – это наша империя.

– Какой жестокий мир… – Анна вытерла со лба пот, ужаснувшись. – Нет, я могу подняться выше. Он любит меня! И я могу выдавить в пространство жизнь.

Зарт снова улыбнулся и кивнул.

– Да, жестокий, но мы выжили. И оттого любим жизнь еще больше. Мы не люди, которые уходят, а с ними уходит их память. Ты – ребенок, твоя сила такая же чистая, как любого другого Правителя, там тебя некому ненавидеть. А Правитель Богрук один из тех, кто мечтает вернуться в прошлое – там он был первым.

– Ну, здесь он тоже оказался не последний, ему грех жаловаться!

– Власть над империей не то же, что власть над Правителем. Мы Боги, как бы банально это ни звучало.

– Люди думают о себе то же самое.

– Они не могут думать иначе, в них наша сила, которая повторяет нас. И сознание, которое берет начало у Бога Богов. Но им не сдвинуть с места звезду. И даже растение не станет другим, если они того пожелают.

– А Большой взрыв… Как же они смогли? – удивилась Анна.

– Обыкновенно, это был бунт. Все понимали, что рано или поздно их отправят на ту сторону. Охотников заставили пить медуз и давать столько силы, сколько нужно, а кто отказался, убивали. А когда они объединились и пошли войной, выставив медуз впереди себя, охоту объявили на них. Речь шла уже не о бунтах и мести, а о выживании. Мечи охотников имеют некоторые особенности. Одна из них, они могут бросать его очень далеко. Но это, скорее, свойство силы, а не меча, я наблюдал за тобой. Вторая особенность – их меч забивает медуз насмерть. Охотники не подходят к ним близко, но не боятся их, и обычно используют, как оружие. И вот, когда в одну медузу воткнули множество мечей, она загорелась. Пламя вышло из одной точки, и разделились Бездна и подпространство – Правители оказались здесь, а медузы по ту сторону.

– М-да уж… – невесело отозвалась Анна. – Ужасы на ночь! Жаль, меня с ними не было!

Правитель Зарт рассмеялся и приподнял Анну за плечи, подталкивая к двери.

– Иди-ка, отдохни! Если нам предстоит умереть – умрем, как герои!

Прежде чем вернуться во дворец Карсада, Анна повидалась матерью, наказав заступиться за друзей Юю и динов, если они заглянут, а лучше послать им приглашение, чтобы они могли побродить по дворцу и по крейсеру, в который она как раз набирала команду. И поведала, как легко гидры умеют разрекламировать любой товар или планету, похвалив Шахоб. Люди чувствовали себя людьми, когда им давали свободно перемещаться. Пара правительственных каналов, которые расскажут, что есть такая планета, самое лучшее средство вытащить людей на свет божий.

– Опоздала! – кивнула мать. – Правительственных каналов у нас в империи около пятидесяти. И на каждой планете работает группа специалистов, которые рассказывают обо всем, что там произошло за неделю. И гидры… Мы не набрали бы обороты так быстро, если бы Зарт не помог с рекламой. Не далее, как вчера, поступили три огромных заказа с Иштувиглы. Это так далеко! – мать с обожанием и гордостью взглянула на экран. – Мы залезли в карман империи Грезрат! Это не первый заказ, двенадцатый!

Наверное, матери не верилось, что теперь и марка империи Анит набирала обороты, стараясь донести это до Анны. Она любовалась флажками на карте с группой порядка пятидесяти галактик, до которых, считали Правители, подать рукой. Добраться до них можно было за месяц, за два, за три.

По торговым путям, которые выстраивались сетью портальных переходов через империи, которые имели с этого пошлину, и через крейсеры, которые стояли на приколе между галактиками, времени уходило втрое и вчетверо меньше. Но на определенном этапе накрутка становилась слишком большой, а товар нерентабельным. Поэтому карта была поделена на несколько секций.

С торговыми путями империи Гидра крупно повезло. Возле каждой галактической столицы размещалась огромная станция, где империя Каффа выставляла готовые к реализации крейсеры, а в межгалактическом пространстве дежурила своя армада, через которую в его империю поставляли материалы и комплектующие части. Многие пользовались его торговыми путями, и он на этом неплохо зарабатывал. Кроме того, ему охотно открывали двери империи, которые занимались сборкой и доработкой боевых кораблей. Желающих использовать торговую марку Каффа, было хоть отбавляй, в секрете он хранил лишь те технологии, которые касались непосредственно защиты, перемещения и вооружения, и щедро делился, если работы выполнялись качественно и в срок. За то его уважали и шли на уступки, а планету для порталов предоставляли почти даром. Правитель Каффа предложил ей свои пути, которыми она воспользовалась, накинув ему еще полтора процента.

– Я ничего не сделала, а прославляюсь, – почесала Анна затылок. – Но я рада, ибо мы залезли в карман империи Богрук. Бесхор, Вальтрс и Грезрат всего лишь дилеры.

Мать тяжело вздохнула, еще раз взглянув на огромный экран. Наверное, она уже пожалела, что не дала товару свое имя.

– Я ничего не имею против, если ты под моим именем будешь ставить свое.

– Придется! – кивнула мать. – По каталогу ищут не империю Гидра, а империю Анит. Но и мы прославляемся, – пожала она плечами, будто не искала славы. – Мы реализуем товар, как эксклюзивный дилер империи Анит, отвечая за качество.

– Вот-вот! Когда-нибудь меня завалят судебными исками! – схватилась Анна за голову. Раньше это как-то не приходило ей в голову. – Ставь свое имя! Это будет честно!

– Кстати, мы даже пошли дальше, – поделилась мать. – Отправляем с товаром немного кристалла, в котором сила на двадцать пять зарядов, чтобы любой Правитель мог убедиться, что ничьей подписи в ней нет. Очень удивляются первоживущие, которые не могут припомнить, где бы такую силу можно было достать. Оказывается, каждый охотник в той или иной мере оставлял на ней след! – рассмеялась она.

– Они ее не выкачивали, а пили, – обнародовала Анна свой секрет. – А я не трогала. Если бы я ее выпила, тоже оставила бы подпись. Но в меня бы столько не поместилось! Я поняла, как я смогла! Вернее, Дай догадался. Во времена охотников не было демонов…

Мать взглянула на нее с удивлением.

– Помнишь, я говорила, что если демону на хранение отдать часть силы, а он отдаст свою, то между нами образуется связь?

– Помню, – кивнула мать, еще не понимая, к чему она клонит.

– Это не просто связь, а подпространственный мешок! – рассмеялась Анна. – Туда можно сколько угодно влить силы, а от мешка не пребывает и не убывает. И сила уже не ядовитая, она беззубая, пропущенная через меч. А потом можно доставать понемногу, – она сказала это так спокойно, будто не готовила этот маленький секрет в подарок. – Мы с Даем провели эксперимент и пришли к выводу, что Правителей убивала не сила, а мечи. Они пили ее сразу, и меч попадал внутрь, а надо было пропустить через свой. В мешке она полностью очищается. После этого ее можно безбоязненно и пить, и есть, и рассматривать, как свою. Так что каждый Правитель мог бы сделать то же самое. Выпить да, не каждый, а слить и потом выпить – даже ты! Так что, – решила осторожно намекнуть она о цели своего визита, – если я уйду на ту сторону, мир не рухнет! Он все еще будет летать на аэлранах…

Мать уставилась на Анну, не мигая. С минуту таращилась, нахмурив лоб. А спустя какое-то время изумленно вскинулась, просветлев, оставаясь в таком положении еще долго. После встала, озадаченно развела руками.

– Век живу, век учусь! Это же так просто! – хохотнула она, стала серьезной, подумала о чем-то еще и снова рассмеялась. И совершенно забыв об Анне, направилась к двери, вспомнив о ней только на пороге.

– Я помню… ты никогда не умела понять, как мне тяжело… Да, – мать утвердительно покачала головой. – Да! Потому что здесь, – она постучала себя ладонью по солнечному сплетению, – здесь у тебя легко! Совершенно неприемлемый ход мыслей для Правителя! Вы с Каффой никогда не станете взрослыми, – она покачала головой, на сей раз отрицательно и осуждающе.

И вышла, оставив Анну в своих покоях одну, не закрыв за собой дверь.

– Ари! Демушка! – услышала Анна. – Мы отправляемся на Белый Дол!

Она вышла следом, но ни матери, ни ее демона в гостиной уже не было. Постояла у портала посреди гостиной, который еще не закрылся, раздумывая, что за Белый Дол, и с какой стати мать умчалась куда-то, не сказав ни слова и не дослушав ее до конца. О главном она сообщить так и не успела. И рассудила, что, когда ни ее, ни Зарта не будет, она так и так узнает. Жаль, что она не поделилась с нею еще одним своим секретом о том, что горемыка Бесхор беднее церковной крысы – ей бы эта новость понравилась!

Номер на крейсере, который им выделили на ближайшие несколько месяцев, оказалась в стиле «Правитель всех империй сразу».

– Ни фига себе, каютка! – присвистнула Анна, уставившись в купол своей гостиной.

Высота не меньше трехъярусной палубы с зависшей в вышине звездой-светильником. Здесь был даже под красное дерево камин, увитый каменным плющом, и золотая корзина с поленьями. Понятно, что горели поленья долго и не сгорали, весело потрескивая, когда светильник становился луной, а купол загорался звездами. Анна ступила на зеленый ковер, и ступня ее утонула, будто в мягкой шелковистой траве. И стоило подумать, что в туфлях на шпильке обязательно зацепилась бы, как трава обратилась в морскую гладь, с кораллами под нею.

«Трава лучше!», вернула она назад мягкий ковер, снимая кроссовки и носки, подбегая к иллюминату в виде окна во всю стену, за которым проплывала голубая Инира, планета-столица империи Зарт.

– Нас посчитали за Правителей, – порадовался Дай, посочувствовав себе: – Да-а, к хорошему Правителю попала Зарочка, доча моя, на все готовое!

– Дома меня так не баловали… – пожалела Анна.

Она заглянула в покои с огромной кроватью с матрасом из губки макши, которая приятно массировала тело, принимая именно ту форму, в какой должен спать человек, и навевала приятный сон на заказанное время.

Губка, опять же, произрастала лишь в империи Каффа – вид неизвестный, отряд не выясненный, чудила не задал ей даже генетические параметры, как и спорам, которые использовал для производства защитных браслетов. И как бы губку не пытались разводить у себя, пока это никому не удалось. Стоил такой матрас огромных денег, неведомая живность приносила империи Каффы доходы не меньше, чем крейсеры и торговые пути. Крейсеры он продавал поштучно, хоть и дорого, а матрасы раскупали миллиардами, как горячие пирожки. Не для простых смертных. Но своих Каффа не обижал, и поговаривали, что в его империи никогда не мучились позвоночником.

– Дома мы бегом, а здесь созерцаем, – стараясь казаться безразличным, произнес Дай, развертывая себя над ее головой.

И застонал от удовольствия, когда тоненькие лучи-иглы неизвестного излучения подлечили его настроение.

– Это что было?! – обалдел он, падая на пол, как куль с мукой.

– Радость моя, мы с тобой отстали от жизни! – поучительно покачала головой Анна, открывая еще одну дверь – и тут же захлопнула ее, молча уставившись на Дая округлившимися глазами.

– Что там? – заинтересовался демон, пролетев над полом.

И тоже замер, разглядывая приятную лагуну с голубым водопадом, белый песок и пальмы, и два шезлонга с наброшенными на спинку махровыми полотенцами.

– Это что, мы в море будем подмываться?! – испытующе глянув на нее, удивился демон и снова открыл дверь, издав протяжное «О-о-о!»

Анна заглянула внутрь, не поверив.

Теперь это была обычная… вернее, опять же в стиле «А-ля Правитель!» ванная, с унитазом «Боги и на толчке думу думают!» За окном щебетали птицы, и развевались от легкого ветерка тюлевые занавески, отражаясь в зеркалах, на полу лежал махровый коврик-полотенце, и ванна-джакузи, наполненная голубой водой, от которой поднимался пар, с рассыпанными лепестками марикуса, и журнальный столик на гнутых золотых ножках со стопкой журналов, тонкий аромат…

– Хм, под настроение… – с удивлением разглядывая преобразовавшуюся ванную, произнес Дай, умирая от жалости, что лагуну умыкнули.

– Я разберусь! – пообещала Анна, почистив зубы, умывшись и переодеваясь в розовый махровый халат, который висел на вешалке рядом с полотенцами, и мягкие тапочки в цвет халату.

– Маг-недоучка! – крикнул ей Дай из ванной комнаты, когда она оставила его. – Когда мы хотя бы веники припасем, которые сами по спине охаживают?!

Анна постояла минуту, размышляя, к чему бы прозвучал неуместный вопрос, заглянула в ванную еще раз и обомлела. Дай, ни жив, ни мертв, горел в каменке-домне, разогретой до пяти тысяч градусов, и готовился на пару, который вырывался из раскаленных камней. И при этом ничего нигде не горело. Температура за пределами каменки была чуть выше обычной.

– Это… здоровый образ жизни! – переваливаясь на другую сторону, проворчал Дай, обнимая камни и прижимаясь к ним крепче. – Я не удивлюсь, если в реакторе крейсера маленький камушек с Черной Дыры, пространство на крейсере необыкновенно плотное! Мы как-нибудь подумаем на досуге, откуда у крейсера такая умная голова…

– Теперь я понимаю, почему крейсеры Каффы так популярны…

– Бог любит меня! Бог любит меня! – застонал Дай, когда темно синие лучи прошли сквозь него, а после, когда молот силовой наковальни с черным полем прибил его к камням, в блаженстве завопил: – Я тоже люблю тебя, Бог!

– … он сует туда мечту демона, и только потом обращается к Правителю! – закончила Анна начатую мысль, отправляясь опробовать губку макши, заказав по дороге свежевыжатый газированный сок.