Читать книгу: «Мой враг. Без права на прощение», страница 2

– Стоп, подожди. Одно из условий выступления – никто не снимает его на камеру. Я четко проговаривала этот момент с организаторами, – раздраженно бросает подруга.

– Но это еще не все, Ян, – я тяжело вздыхаю.

– Что еще?

– Помнишь, мне сегодня перегородил дорогу какой-то кретин? – я провожу рукой по волосам и смотрю прямо на подругу.

– Только не говори, что это был этот Миллер!

Яна шокированно качает головой. Понимаю ее, со стороны все это, наверняка, кажется полным бредом – слишком много случайностей для одного вечера. Хотя с моим везением иначе и быть не могло. Остается только надеяться, что мы с Миллером больше никогда не встретимся, и он не узнает, кто я такая.

– В точку, подруга, – я щелкаю пальцами и снова откидываюсь на спинку кресла. – У тебя есть что-нибудь перекусить? У меня желудок сводит от голода и волнения.

– Конечно. Идем, – Яна резво вскакивает на ноги и направляется прямиком в кухню.

Я же остаюсь в спальне и несколько минут сижу, не двигаясь. В голове проносятся воспоминания о сегодняшнем вечере, а перед глазами непроизвольно встает непрошенный образ Андрея Миллера.

Он привлекателен – этого не отнять. Высокий, широкоплечий, уверенный в себе мужчина, который точно знает, чего хочет. В белой рубашке и строгом костюме Миллер выглядел очень сдержанно и по-деловому, выделяясь среди собравшихся в клубе гостей в неформальной одежде. Такое ощущение, что до приезда в ресторан он работал. Довольно странно, что в день рождения он вкалывал, а на собственный праздник приехал даже позже гостей. Хотя, чему я удивляюсь? Мой отец такой же – работа для него всегда была и всегда будет на первом месте.

После ужина, которым Яна явно пытается вымолить у меня прощение, сразу же собираюсь домой – завтра с утра на пары, а мне ещё нужно подготовить конспект по экономическим рискам. Ненавижу экономику. Папа же наоборот спит и видит, когда я закончу университет, чтобы пристроить меня на какую-нибудь должность в госструктуре. В очередной раз грустно усмехаюсь, думая об этом, – отец ни разу не спросил, чего хотелось бы мне, а слабые попытки объяснить, что душа лежит совсем в другом направлении, он даже не заметил.

Сейчас разговор о будущем я даже не завожу. С тех пор, как папу повысили до министра, он стал нервным и раздражительным. Во многом из-за непрекращающейся борьбы с Миллером. До окончания университета у меня еще есть немного времени – надеюсь, в финале я приму волевое решение остаться верной себе, а отец если не поймет, то хотя бы будет уважать мой выбор.

Что до Миллера… Однажды я случайно стала свидетельницей разговора отца с Григорием Львовичем – коллегой и по совместительству близким другом. Они говорили о том, что наглый Андрей Миллер не за что не получит землю для застройки. Отец не стеснялся в выражениях и называл Миллера такими словами, которых я вообще никогда от него не слышала. Разумеется, в подробности вдаваться не стала – меня это не касается, но жёсткий тон папы отчетливо врезался в память. Пусть отец никогда не был мягким человеком, но и слепо агрессии я за ним не замечала. Именно Миллер стал тем человеком, который вывел его на эти разрушительные эмоции.

Вернувшись от Яны домой, я первым делом проверяю кабинет отца – но его здесь нет. Потом иду на кухню, чтобы налить себе воды.

Уже поздно, наша домработница Марина Борисовна давно ушла, но об ее присутствии в нашей жизни напоминают ароматные запахи – в центре стола стоит свежий вишневый пирог. Лет пять назад она и меня научила печь, и хотя у меня не очень получалось, это занятие меня какое-то время очень увлекало, и я торопилась домой из школы, чтобы приготовить что-то под руководством Марины Борисовны. Я даже сейчас время от времени что-то пеку – блинчики или простую шарлотку. Мама же к плите вообще не подходит – ее давно не интересует ничего, кроме ретритов и шопинга.

– Даша? – от громкого голоса отца я резко вздрагиваю. – Ты давно вернулась?

– Только что, – ставлю стакан на стол и нервно поправляю волосы.

– Уже поздно. Где ты была? – он впивается в мое лицо изучающим взглядом.

– У Яны. Я же тебе говорила, – как можно спокойнее произношу я.

– Не помню, чтобы ты уезжала с таким боевым раскрасом на лице. Тебе не обязательно краситься, Даша. Ты от природы красивая, – говорит он недовольно.

– Пап, ну ты же знаешь девочек. Мы любим экспериментировать. Тем более, мы все время были у Яны дома. Так что можешь не волноваться, что кто-то косо посмотрел на твою дочь, – я выдавливаю из себя улыбку.

– Я не против, чтобы на мою дочь смотрели. Но это должен быть достойный человек, – хмурится отец. – Но пока я не видел подходящего кандидата. Ты же в курсе, что твой друг Степан, который с первого курса таскается за тобой, мне не нравится?

«Тебе никто не нравится», – думаю про себя, а вслух говорю другое:

– Он всего лишь друг.

Не желая продолжать разговор, я целую отца в щеку и направляюсь к выходу.

– Я пойду, завтра мне к первой паре. Спокойной ночи, пап.

Поднявшись к себе в комнату, я быстро принимаю душ и смываю макияж. Затем сажусь за конспект, но внезапные и совершенно непрошенные мысли об Андрее Миллере не дают мне покоя, а фантомные ощущения его пальцев на моем подбородке заставляют все тело гореть.

Глава 5

Даша 

– Пойдем вечером в кино? – предлагает Яна, потягивая кофе из стаканчика. – Неделя была откровенно паршивая, так что мы с тобой заслужили немного развлечься.

– Сегодня не могу, – вздыхаю с сожалением, отправляя в рот кусочек пирожного. – Мама опять улетела на Бали, а отцу нужна спутница на вечер. Я же говорила тебе, помнишь? Юбилей его друга.

– Ааа, очередное скучное собрание богатых и влиятельных, – произносит подруга с понимающей улыбкой. – Уже решила, в чем пойдешь?

Пожав плечами, я смахиваю пальцем экран на мобильном и захожу в галерею.

– Вот это платье надену, – показываю Яне простое черное платье в пол с открытой спиной, которое мы вместе с ней покупали на прошлогодний день рождения отца. – Как думаешь, волосы поднять или оставить распущенными?

– С таким платьем, конечно, поднять! Пусть все мужики в зале облизываются на твою спину.

– Ян, там список гостей на девяносто процентов состоит из мужчин предпенсионного возраста, – напоминаю иронично.

– Ну, десять то еще остается в самом расцвете сил? – подруга игриво подмигивает мне, а потом мы вместе прыскаем со смеху.

Еще немного поболтав с Яной в кофейне, куда мы забрели после пар, я вынуждена собираться домой. Отец сказал, что я должна быть готова к семи вечера. Не хочется подводить его, ведь я знаю, как серьезно он относится к своим обязанностям, даже неформальным. А посещать подобные мероприятия для него давно стало частью профессии.

До этого дня отец брал меня с собой на приемы дважды. Один раз это была рождественская встреча, куда все министры приходили с женами и детьми, а второй – светская премьера в Большом театре. Мама тогда отходила от очередного трансатлантического перелета откуда-то из Азии и ехать с папой наотрез отказалась. А у меня каких-то особых планов на вечер все равно не было – по крайней мере, встречу со Степаном папа сразу отмел, как несущественную.

Когда я приезжаю домой, на часах уже почти шесть. Отец сказал, что водитель придет за мной в семь, поэтому, прикинув время, я сразу отметаю идею понежиться в ванной и принимаю душ. Наверное, стоило бы вызвать на дом парикмахера и визажиста, но я была так занята экзаменами, что просьба отца сопровождать его совершенно вылетела у меня из головы. Поэтому сегодня я собираюсь сама. Высушив волосы и собрав их в аккуратный пучок на затылке, делаю макияж с акцентом на глаза, а из драгоценностей выбираю лишь бриллиантовые серьги-капельки и тонкий браслет. У моего платья очень скромное декольте, вся его пикантность – в глубоком вырезе на спине. Именно поэтому Яна строго настрого запретила мне распускать волосы.

Ровно в семь я спускаюсь вниз. Водитель отца Сергей пьет кофе на кухне вместе с Мариной Борисовной, но заметив меня, сразу встает.

– Готовы, Дарья Игоревна?

Я киваю.

– Дашуль, ну какая же ты красавица выросла! – говорит Марина Борисовна с восторгом. – Я помню, как ты едва до стола доставала, а теперь вот на приемы ходишь.

– Спасибо, – отвечаю с улыбкой. – Сергей, допивайте кофе, я буду на улице.

Покинув кухню, я выхожу на свежий воздух. Июнь в этом году особенно теплый и приятный. Поднимаю голову наверх – надо мной висит тонкий серп растущей луны. Благоприятное время начинать что-то новое – сказала бы Яна. Она у меня помешана на астрологических прогнозах и эзотерике.

– Игорь Валерьевич сказал, что будет ждать нас на месте, – говорит Сергей, останавливаясь рядом со мной.

– Хорошо. Долго нам ехать? – спрашиваю я, понимая, что даже не удосужилась узнать у папы название ресторана.

– Мероприятие в «Адмирале», – сообщает водитель, открывая для меня пассажирскую дверь автомобиля. – Ехать примерно час.

Машина трогается. Откинув голову на спинку дивана, я прикрываю глаза. Накануне я полночи готовилась к экзамену по матанализу, и сейчас с удовольствием бы провела время в кровати с книжкой. Но отец меня заранее предупредил, чтобы на вечер пятницы ничего не планировала, потому что его пригласили на юбилей одного из старых друзей. Когда-то они вместе учились в университете, но потом пути выпускников разошлись: отец выбрал политическую карьеру, а Георгий Николаевич Суворов – бизнес. Но в тех кругах, в которых оба вращаются, старые связи ценятся особенно, поэтому ничего удивительного, что разные сферы деятельности никак не повлияли на их дружбу.

Когда через час автомобиль останавливается у парадного входа в ресторан, вокруг уже яблоку негде упасть. Швейцар церемонно помогает мне выбраться, а администратор находит мое имя в списке гостей и провожает в зал.

В поисках отца я оглядываюсь по сторонам, стараясь не казаться потерянной. На сцене играет джаз-бэнд, свет уже приглушен, а гости прогуливаются по просторному залу, потягивая шампанское из бокалов. Вид – как в кино. Мужчины в костюмах, женщины в роскошных платьях и бриллиантах, свечи в канделябрах, звон хрусталя. Я с детства была знакома с этим обществом, но по-настоящему никогда не ощущала себя его частью, как бы ни старался папа приобщить меня к жизни «богатых и влиятельных», как любит повторять Яна. И сейчас я снова ощущаю себя здесь лишней.

– Даша!

Оборачиваюсь на звук знакомого голоса и вижу приближающегося ко мне в компании двух мужчин отца.

– Здравствуй, папа, – я скованно улыбаюсь, ощущая на себе заинтересованные взгляды. Я не часто бываю на мероприятиях такого рода, так что ничего удивительного, что люди рассматривают меня так внимательно – здесь не так часто появляются «новички».

– Моя дочь, Даша, – представляет меня отец мужчинам. – Петр Алексеевич Ладыгин и его сын Максим.

– Добрый вечер, – здороваюсь я, вспоминая, где уже слышала эту фамилию. Если мне не изменяет память, Ладыгины как-то связаны с транспортными перевозками, и отец говорил о том, что хочет познакомить меня с их наследником. Полагаю, этот момент настал.

– Приятно познакомиться, Даша, – с искорками интереса в карих глазах, произносит Максим. – Твой отец много о тебе рассказывал.

Этот обмен любезностями служит началом светской беседы. Максим и Петр Алексеевич оказываются приятными собеседниками, которые ведут себя вежливо и непринужденно. Так что после нескольких обменов шутками, я даже немного расслабляюсь.

– Шампанского? – предлагает Максим, жестом подзывая официанта.

– Благодарю, – отзываюсь я, едва пригубив игристое.

Внезапно атмосфера в нашем тесном кругу неуловимо меняется. Я вдруг вижу, каким напряженным становится лицо отца, как хмурится старший Ладыгин, смотря куда-то за мою спину. И отчего-то в этот миг я тоже начинаю нервничать – затылок покалывает, кожа на предплечьях покрывается мурашками.

– Какая приятная встреча, – раздается за моей спиной густой низкий голос, который кажется мне странно знакомым.

Я резко оборачиваюсь, так что шампанское проливается из бокала. И оказываюсь лицом к лицу с человеком, встречи с которым я боялась как огня. Стальные глаза, надменный изгиб бровей, насмешливая улыбка. И взгляд – пронизывающий и холодный.

– Миллер, какая неожиданность, – словно сквозь сон я слышу напряженный голос отца.

– И не говорите, Игорь Валерьевич, – с насмешкой произносит Андрей Миллер. Только вот смотрит от не на отца. Все его внимание сосредоточено исключительно на мне.

Глава 6

Андрей 

Смотрю на девчонку в упор и не верю своим глазам. После ее побега из клуба я пытался отыскать ее, но пугливая танцовщица словно сквозь землю провалилась, а все ниточки выводили моих людей на совершенно других девушек. И вот теперь я вижу ее здесь в компании министра Немцова? Как такое, черт возьми, возможно?

Девчонка впивается в меня напряженным взглядом, а ее выразительные глаза безмолвно умоляют: «Не выдавай».

Даже не знаю, милая. Твой отец не в курсе, чем ты занимаешься по вечерам? На что ты готова ради того, чтобы сохранить наш маленький секрет? Ставки только что крупно повысились. И, кажется, я в выигрыше по всем фронтам. 

В этот момент я могу рассмотреть ее как следует: привлекательное лицо с высокими скулами, аккуратным носиком и естественно припухлыми губами, явно без вмешательства косметолога, серебристые волосы, сегодня стянутые в строгий пучок, и потрясающая фигура, подчеркнутая элегантным платьем, – есть отчего прийти в восторг. Именно ее фигура, хрупкая и одновременно женственная, привлекла мое внимание при первой встрече – изящная тонкая талия в сочетании с небольшой упругой грудью, которая идеально поместится в моей ладони, и длинные стройные ноги еще тогда заставили мою выдержку, накопившуюся за годы праздных отношений с противоположным полом, пошатнуться. Теперь же, когда я вижу ее без боевого раскраса на лице, в этом платье и в такой обстановке, желание познакомиться с ней поближе затмевает собой все остальное. Даже здравый смысл.

– Не представите вашу спутницу? – обращаюсь к Немцову, который настороженно следит за каждым моим движением.

Далеко ходить не нужно – это его дочь, я это знаю наверняка, сложив дважды два. Тот же овал лица, та же мимика и зеленые глаза. Именно они являются визитной карточкой этого семейства.

– Моя дочь – Дарья, – нехотя отвечает он.

С уверенностью могу сказать, будь мы здесь одни, министр не стал бы тратить на меня свое время и уж тем более не представил дочь. Наши отношения слишком плохи, для того чтобы знакомить меня со своей наследницей. Но поскольку в компании присутствуют посторонние люди, Немцов, как публичный человек, должен держать лицо, что безусловно играет мне на руку.

– Рад знакомству, Дарья Игоревна. Андрей Миллер.

Я протягиваю ей ладонь, будучи уверенным, что она не примет ее, но девушка удивляет – она вкладывает свои изящные пальцы в мою руку. Секунда, две, наши глаза встречаются, а воздух вокруг начинает потрескивать от едва сдерживаемого напряжения. Через мгновение будто вспомнив, где находится, девчонка аккуратно высвобождает свою руку и тихо произносит:

– Приятно познакомиться, Андрей.

– Удивлен, что вы пришли сюда сегодня, – говорит Немцов, явно раздосадованный моим вниманием к дочери.

– Не мог пропустить праздник, – с усмешкой произношу я. – Тем более, до недавнего времени я числился в списке приглашенных.

– Все меняется. Кому, как не вам знать об этом, – не унимается министр, даже не пытаясь скрыть, что это он приложил свою руку к тому, чтобы из этого самого списка меня удалили.

– В этом я с вами полностью согласен, Игорь Валерьевич, – говорю я, перехватывая взгляд зеленых глаз, которые вот-вот прожгут во мне дыру.

Бокал дочери Немцова пустеет, что совершенно точно не нравится ее отцу. Он кидает быстрый взгляд на Дашу, чуть заметно хмурясь, а затем возвращает свое внимание на меня.

– Еще шампанского? – обращаюсь к девушке, кивая на пустой бокал.

– Благодарю, не нужно, – отзывается она, смущенно отводя глаза.

– Игорь Валерьевич, после ужина я бы хотел обсудить некоторые вопросы. Много времени я у вас не отниму, – тон моего голоса становится серьезным.

Мужчина обменивается многозначительными взглядами с Ладыгиным, который за все это время не обронил ни слова, а затем коротко кивает. Удовлетворенный его ответом я, салютуя напоследок бокалом, который пару минут назад принял у подошедшего официанта, покидаю их компанию.

Я подготовил два альтернативных предложения. Одно из них – весьма выгодное для Немцова. Только идиот от него откажется, но враждебность министра, которую он только что еще раз наглядно продемонстрировал, заставляет меня всерьез сомневаться, что он не поставит личную неприязнь выше коммерческой выгоды. И все же, отказываться от участка земли и стройки на нем я не намерен.

Впрочем, земля – не единственное, что меня волнует. Дочь Немцова вызывает куда больший интерес. А особенно ее времяпрепровождение в свободное время, о котором, готов поспорить, отец ничего не знает. Она не похожа на обычных танцовщиц, которые регулярно выступают на праздниках или продают себя в ночных клубах. Если бы я впервые увидел её сегодня, то решил бы, что она классическая дочка богатого и влиятельного отца. Но, судя по тому, что я о ней знаю, Даша не так проста, как кажется на первый взгляд.

Еще до начала ужина я выхожу на террасу, чтобы немного проветриться. На юбилее Суворова, бизнесмена, с которым у меня до недавнего времени были вполне рабочие отношения, собрались сливки общества и, судя по толпе народа, никто не проигнорировал приглашение. Достаю из кармана пачку сигарет – она припасена на самый крайний случай. Обычно я не курю, почти бросил, но до разговора с Немцовым еще несколько утомительных часов пребывания на этой вечеринке, а сигареты расслабляют, поэтому я сознательно поддаюсь плохой привычке и прикуриваю.

Не проходит и минуты, как из дверей “Адмирала” выходит Дарья. Ожидаю, что за ее спиной покажется отец или младший Ладыгин, который явно положил на нее глаз, но девушка, на мою удачу, оказывается одна. Осмотревшись по сторонам, она подходит к перилам и, облокотившись на них, смотрит вдаль. Меня она явно не видит, зато мне удается в очередной раз полюбоваться ее грацией и утонченностью.

– Танцовщица, разжигающая своими жаркими танцами пламя в сердце любого, и дочь одного из самых влиятельных людей в городе? – я отталкиваюсь от стены, выходя из тени. – Никогда бы не подумал, что это может быть один и тот же человек.

Девушка вздрагивает и медленно оборачивается на звук моего голоса. В ее глазах испуг, на лице – растерянность. Приподняв голову и вздернув подбородок, Даша пытается скрыть волнение, которое от меня все равно не укрывается. Связано ли оно с моей враждой с ее отцом или же с чем-то другим – пока остается загадкой. Но я намерен разгадать ее.

– Как же вы меня напугали! – восклицает девушка. – Что вы здесь делаете?

– Вернее задать другой вопрос: что здесь делаешь ты?

– Не уверена, что должна перед вами отчитываться, – дерзит она, я лишь бесшумно усмехаюсь.

– Это простой вопрос, Даша. Но да, ты можешь и не отвечать на него. И без того понятно, тебе стало скучно. Такого рода приемы тебя явно утомляют. Другое дело – сцена…

– Какие глупости, – фыркает она, но не отворачивается.

– Как же тебя уговорили согласиться танцевать у меня, – подчеркиваю, – на юбилее? Не похоже, что ты нуждаешься в деньгах.

– Если бы я знала, что поздравлять нужно будет врага моего отца, то ни за что бы не согласилась! Можете не сомневаться, – вздернув подбородок, отвечает девушка.

– Не сомневаюсь, – соглашаюсь я, подходя ближе. – Но я рад, что это была именно ты. Этот день рождения я запомню надолго.

– Я рада, что вам понравилось, – в ее тоне отчетливо слышится сарказм.

– А твой танец можно будет пересматривать тысячу раз, – нарочно бросаю я.

Выражение лица девушки мгновенно меняется, сменяя надменность на озадаченность.

– Вы блефуете.

– Неужели?

Я нарочно не даю ей никакой конкретики, чтобы сильнее сбить с толку. И я точно знаю, что в этот момент в ее голове крутятся мысли о том, как выпутаться из сложившейся ситуации. Уверен, она даже согласится пойти со мной на сделку. Поэтому я беру инициативу в свои руки, предоставляя ей выбор.

– Что вы от меня хотите?

– У всего есть своя цена, помнишь? – ловлю на себе прищуренный взгляд зеленых глаз.

– И какая же цена у вашего молчания? – в голосе девушки появляются язвительные нотки.

– Все зависит от тебя, – делаю шаг к ней, а затем опускаю ладони на перилла, тем самым заключая девушку в кольцо своих рук.

– Что я должна сделать, чтобы видео не попало к отцу? – прямо спрашивает она. От меня не укрывается дрожь в голосе Даши, которую она тщательно пытается скрыть, но попытки оказываются безуспешными – я достаточно разбираюсь в женщинах, чтобы заметить фальшь.

– Все просто, – намеренно растягиваю слова, внимательно наблюдая за ее реакцией. – Пять встреч.

– Что? – после секундной заминки потрясенно выдает она. – Вы с ума сошли! Я не стану с вами встречаться.

Даша снова совершает попытку вырваться из кольца моих рук, но эти движения не играют ей на руку – девушка оказывается лишь еще ближе. Я чувствую ее рваное дыхание, которое от волнения сбивается с привычного ритма, и опускаю взгляд на ее губы. Она резко ставит между нами свою ладонь в виде преграды и отрицательно качает головой.

– Почему?

– Вам назвать причины в алфавитном порядке?

Я смеюсь. Ничего не могу с собой поделать. Дочь Немцова явно не из пугливых. Оттого перспектива познакомиться с ней поближе кажется мне еще более привлекательной.

– Я не предлагаю тебе ничего… – намеренно делаю выразительную паузу, наблюдая, как краска приливает к ее щекам, – такого. Просто встречи. И посмотрим куда они нас приведут.

– Они нас приведут к тому, что отец вас уничтожит.

Мои губы трогает улыбка.

– Но ведь ему знать совсем необязательно, правда?

– Откуда мне знать, что это не уловка с вашей стороны? Вы шантажом пытаетесь выбить у меня пять свиданий взамен на видеозапись. Какие у меня гарантии, что после вы не предъявите мне новый ультиматум, требуя что-то другое?

– Я обещаю тебе, что этого не будет, – говорю серьезно. – Тебе остается только довериться мне.

Даша презрительно фыркает.

– Мой отец вам не доверяет. Почему я должна?

– Потому что формировать о людях собственное мнение – это признак зрелости? – предполагаю с улыбкой.

– Мы с вами уже встречались трижды. Ни одну из этих встреч не могу назвать приятной, – упрямо говорит она, воинственно задирая подбородок. – Вы не умеете парковаться, навязываете свое внимание женщинам и прибегаете к шантажу, чтобы добиться желаемого.

– Никто и никогда не обвинял меня ни в одном из этих грехов, – произношу с покаянной улыбкой. – А значит, еще больше причин, по которым ты должна рискнуть и дать мне шанс изменить твое мнение обо мне.

– И зачем мне это нужно? – шепотом спрашивает она.

– Разве тебе не любопытно? – я наклоняюсь чуть ниже и с наслаждением вдыхаю тонкий аромат ее духов.

– Любопытно? – в волнении она начинает неосознанно кусать нижнюю губу.

– Ты взрослая девочка, Даша. И наверняка чувствуешь, что между нами что-то есть.

– Пока между нами я ощущаю только ваше непомерно раздутое эго! – выпаливает девчонка отстраняясь, и на этот раз я позволяю ей это. – Вы мне совершенно неинтересны.

– Докажи. Пять свиданий, и ты больше меня не увидишь.

– Пять свиданий в качестве кого? – ее напряженный тон никак не вяжется с бесстрастным выражением на красивом лице.

– В качестве девушки, о которой невозможно перестать думать, – отвечаю честно.

Глава 7

Даша

Резко выдохнув, я бросаю на себя беглый взгляд в зеркало дальнего вида и выхожу из машины. Колени словно ватные. В горле сухо. В животе болезненная пустота.

Чертов Миллер. 

Сегодня воскресенье. И я в тайне от отца встречаюсь один на один с его врагом, чтобы понять, чем обернется для меня фиаско с выступлением на его дне рождения. Вчера, спустя всего лишь сутки после неожиданной встречи на юбилее Суворова, я получила букет цветов с короткой запиской: «Завтрак завтра. Выбери место и время. Обсудим все». И хотя никаких имен и опознавательных знаков, кто именно отправил мне роскошные пионы, не было, я не сомневалась – это он.

Наверное, я могла бы признаться во всем отцу. Рассказать о своем танце на дне рождения у Миллера и о том, что он меня шантажирует записью выступления. Но стоило только представить реакцию отца – делать это мне резко расхотелось. Если отец узнает, достанется не только мне – Яне тоже несдобровать, а подставлять подругу мне совсем не хочется. В конце концов, я по доброй воле пошла на выступление. Мне и разбираться с последствиями.

К тому же, что может сделать мне Андрей Миллер? Вчера я весь день изучала информацию о нем в интернете и не нашла ничего криминального. Напротив, журналисты пели ему оды как меценату, успешному предпринимателю и обладателю незаурядного интеллекта. Ну не убьет же он меня, в самом деле? А обезопасить себя я тоже могу – я же Немцова, в конце концов.

Когда я захожу в кофейню на окраине, которую выбрала специально, потому что шанс встретить здесь кого-то из знакомых стремится к нулю, Миллер уже на месте. Сидит за столиком у окна, непринужденно вытянув ноги и потягивая эспрессо. И хотя морально я готовилась к этой встрече, отчего-то увидев его, на мгновенное застываю в нерешительности.

Сегодня я впервые вижу его не в деловом костюме. На нем темное поло и базовые светлые брюки, а на ногах – парусиновые кеды, как у яхтсменов. Волосы в творческом беспорядке спадают на лоб, на запястье поблескивают дорогие часы. Помимо того, что Миллер считается одним из самых успешных бизнесменов в стране, он еще и регулярно попадает в списки завидных холостяков. И теперь я точно знаю почему – дело не только в деньгах и успехе, от его суровой привлекательности буквально захватывает дух.

Внезапно мужчина поднимает голову. Наши глаза встречаются. Его вспыхивают узнаванием, я просто вспыхиваю – горячая волна прокатывается по моему телу, концентрируясь внизу живота. Чертовщина какая-то, честное слово!

Заставив себя двигаться ему навстречу, я наблюдаю, как Миллер грациозно поднимается со стула, чтобы меня поприветствовать. И снова мне становится жарко – зачем только надела свитер?

– Доброе утро, – здоровается он, с любопытством разглядывая мое пылающее смущением лицо.

– Для кого как, – огрызаюсь нервно, получая в ответ веселую усмешку.

Что, черт возьми, его так веселит? Мне вот, например, совсем не до смеха. Все еще не верю, что все это происходит со мной.

Усевшись за стол, я жду, пока официант оставит меню, отказываюсь от завтрака и прошу принести мне только чай.

– Ты не завтракаешь? – спрашивает Миллер.

– У меня что-то резко пропал аппетит.

– Ты всегда такая колючая по утрам?

– Знаете что, уважаемый Миллер!.. – начинаю воинственно.

– Андрей.

– Ч-что?

– Меня так зовут, Даша, – напоминает с улыбкой.

– Я в курсе.

– И все же упорно не желаешь использовать мое имя.

– Это подразумевает определенную близость, которую я не намерена допускать.

– И как же ты собираешься провести со мной пять дней, не допуская близости?

Резко втянув в себя воздух, я лезу в сумку и достаю оттуда сложенный пополам лист.

– У меня есть условия, – говорю твердо, протягивая заготовленный накануне документ Миллеру.

Он берет его, пробегается взглядом по отпечатанным строчкам, потом, отложив лист, с любопытством смотрит на меня.

– Не проблема.

От неожиданности я теряю дар речи. Так просто? Всю ночь я готовилась к битве и искала аргументы для наступления, а он просто соглашается на все?

– Ты же понимаешь, что юридически этот документ не будет иметь никакой силы? – спрашивает он, насмешливо приподнимая бровь.

– Для меня это гарантия, что по истечении пяти свиданий запись выступления останется у меня. А ваша подпись будет значить, что вы так же, как и я не хотите, чтобы этот договор увидели третьи лица. Полагаю, огласка невыгодна никому.

– Хорошо.

– Это не все, – набравшись смелости, выдаю на одном дыхании. – Я хочу, чтобы мы четко прописали все дни, когда мы будем видеться. Они должны уместиться в один календарный месяц с сегодняшнего дня – я не хочу, чтобы это тянулось бесконечно. Ни одно из свиданий не может длиться дольше 24 часов. И… Никакой постели.

– Ты хочешь выбрать пять дней – хорошо. Условие про 24 часа меня тоже устраивает. Что касается постели, – он задумчиво переводит взгляд своих серебристых глаз на мой рот. – Только по обоюдному согласию. Это я могу тебе обещать.

– Вы мне неинтересны.

– Я пока не пытался тебя заинтересовать, – отвечает он с улыбкой самца, уверенного в своей неотразимости.

В этот момент перед столиком возникает официант с чайником чая, поэтому я вынуждена замолчать.

– Зачем вам все это? – спрашиваю я. – Не поверю, что у вас есть недостаток женского внимания.

– Недостатка действительно нет. Но мне понравилась ты.

– Всех девушек, которые вам нравятся, вы шантажом заставляете с вами встречаться? – говорю колко, в надежде сильнее уязвить его.

– Ты будешь первой, Даша. И то, только потому, что учитывая мои непростые взаимоотношения с твоим отцом, другого шанса ты мне не предоставишь, – говорит мягко, а потом деловито, словно обсуждает очередную сделку, продолжает: – Я посмотрю свое расписание и пришлю тебе выбранные мной дни. Ты можешь внести все, что мы обсудили с тобой в свой договор, и взять его на нашу первую встречу. Я все подпишу.

– Я бы хотела, чтобы вы подписали его заранее.

– Не доверяешь мне?

– А я должна? – теперь уже я насмешливо приподнимаю брови.

– Туше. Так даже интереснее.

Глава 8

Даша

На следующий день Миллер сообщением присылает мне даты, в которые он хочет со мной встретиться. Первая – через четыре дня, последняя – в конце третьей недели. Все как я и просила – без затягивания.

Когда я заношу их в документ и отправляю на распечатку, чтобы потом подписать, по телу прокатывается горячая волна дрожи. Наверное, сейчас я впервые отчетливо понимаю на что согласилась – меня ждут пять дней в компании совершенно незнакомого человека. Привлекательного, властного и опасного врага моего отца. И я понятия не имею, что мне от него ждать.

Утром в пятницу накануне первой встречи я получаю письмо. Обычный неприметный конверт с моим именем, написанным от руки размашистым почерком. И хотя конверт без опознавательных знаков, я, как и в случае с цветами, знаю, кто его прислал.

Чувствую как внутри меня просыпается не интерес, что в конверте, а раздражение – Миллер, кажется, сошел с ума. Серьезно? А если бы это письмо попало в руки к отцу?

– Даш, для меня письмо? – голос папы за спиной раздается настолько неожиданно, что я подпрыгиваю на месте.