Читать книгу: «Шанс на выживание», страница 2

– Этой речке здесь не было, – тихо припомнила Изабелла, когда они приблизились к берегу.

– Нам стоит зайти в дом, – настояла серьезно Виолетта. – Это пение сведет меня с ума.

Пение и, правда добавляло некой мрачности и безысходности в сложившуюся ситуацию. От тональности голосов становилось не то чтоб жутко, а как – то погано на душе. Словно под веществами Изабелла ощущала себя в этой грязной речке, погрязшей в ней по самую голову. И вероятно Виолетта ощущала то же самое. Но оглушительный, громкий шум заставил их одновременно вздрогнуть и автоматически развернуться на звук. Тут же глаза девушек расширились в геометрической прогрессии, ведь громкие звуки продолжались. Металл ее машины беспощадно уничтожался под воздействием неведомой силы. Словно огромные, мощные кулаки лупили по ее новенькой иномарке.

Все происходило очень быстро, голос совсем пропал. Изабелла лишь взирала на это непонятное, устрашающее безобразие и глотала воздух, словно рыба, выброшенная на берег из речки неподалеку. Виолетта громко запищала и двинулась в сторону груды железа на место их недавнего вполне приличного транспорта. Некто был сильнее и быстрее, потому что их автомобиль резко покатился, все еще прогибаясь под неведомой могучей силой и превращаясь в большой, железный мячик. Вскоре он громко слетел в речку и быстро исчез под водой. Истерический крик Виолетты и протяжное пение вдруг стало таким будничным и логичным. Изабелла стояла и смотрела на подругу, на их транспорт, стремительно уходящий под воду. Глаза редко моргали и увлажняли глаз, и это моргание стало какое – то замедленное, сонное. Ее худощавая фигура не сдвинулась с места, а ноги стали ватными и будто не своими вовсе. Ей хотелось ими пошевелить, убедиться, что они функционируют, они есть, однако внимательно вслушивалась только в далекий, мужской голос в голове, который все твердил мягким, уверенным баритоном:

– Приветствую тебя хозяйка, я так долго тебя ждал. Знакомимся? Меня можно звать просто, Джин.

Глава 3

Мрачные, полные безнадеги и скорби картинки из сна воочию предстали перед Изабеллой. Гроб, в котором лежала ее хорошо сохранившейся бабка в готическом платье с белым воротничком, снова и снова стремился возвратить ее сознания в отчаянную веру, что она спит и все произошедшее с ней этим утром ей снится. Изабелла вскоре проснется в своей новой, широкой кровати в любимых шелковых, черных простынях, пройдет сонная до холодильника за затемненной бутылкой пива в стекле и забудет о неприятных снах, как только первый глоток слабоалкогольного, сильногазированого напитка попадет ей в пищевод. Однако позднее она заметила, что этот сон немного разнится с предыдущими.

Теперь вокруг гроба столбилось много людей в черном, они завывали грустную, навевающую Изабелле лютый ужас песню. Чувства внезапно возникшей дереализации слегка облегчила ее мучения. Она разглядывала своими черными глазами комнату и видела в небольшую щелку между людьми знакомое бабушкино лицо. Оно практически не изменилось, его только слегка тронула старость. Осунувшейся, бледное лицо с вполне молодежным, идеальным макияжем несильно контрастировало с редкими морщинками на лице родственницы. Черные, блестящие волосы, уложенные по бокам, напомнили ей о Белоснежке. Показалось, что та красотка из сказки никогда не была разбужена, так и состарилась в гробу. А рядом люди, гномы, которые успели дорасти до вполне сносного роста и тоже состариться, ведь большинство из «певцов» выглядели уже глубокими стариками.

Девушки замерли у входа в дом и долго соображали не в силах вымолвить и слова, более того, они уже зашли в этот сюрреалистичный эпизод уже знатно шокированными и испуганными. Их транспорт на их глазах почти пару минут назад уничтожился невидимой силой и под этой же самой волей только что отправился в речку и исчез под толщей мутноватой, холодной воды. Что ж, нечто неизвестное, неведомое и могущественное даже не церемониться с ними. Создавалось четкое впечатления, словно они оказались в фильме ужасов, и попали сразу в середину, миновав начало.

Нечто слабенько подтолкнуло ее вперед, Изабелла едва не упала, но все же двинулась с места и сделала пару шагов вовнутрь комнаты. Она настороженно обернулась к Виоллете стоящей у порога, полностью татуированная, лысая девушка в кожаном плаще заинтересованно рассматривала толпу. Ее зеленые глаза выражали замешательства и неслабое любопытство. Белла так и не встретилась с ними, ее начало слегка подташнивать от непонимания и нескончаемого напряжения.

– Да кто же меня сейчас толкнул!? – с психом резко выплюнула она, осматривая виды за спиной, стараясь выхватить взглядом этого неуловимого шутника.

От своего, знакомого голоса она слегка расслабилась, но затем пение резко оборвалось, ее голова вернулась вперед. Обратно уровень тревоги стремительно стал повышаться. На нее устремились предположительно несколько десятков глаз. Круг разомкнулся, неизвестные выстроились в две шеренги, посередине все еще стоял гроб с ее бабушкой. Но теперь ей предстала родственница в совсем другом обличие. Она словно за мгновения состарилась до предела. Теперь там лежала настоящая старушка все в том же готическом платье с белым воротничком и с мрачным, преимущественно в темных тонах макияже, но только помада, тени, подводка, тушь, тональный крем и все другое утопали в глубоких морщинах.

– Белла… – появился неуверенный возглас из толпы. Затем появилась и хозяйка этого голоса, она сделала пару шагов к ней, и Изабелла встретилась с серыми, слегка выцветшими от старости глазами. Они взирали на нее сочувственно, но в тоже время радостно. – Я не смогла тебя найти и сообщить, что твоя бабушка умерла две недели назад.

– Две недели назад? – появился из- за спины удивленный голос Виоллеты. – Тогда почему ее не похоронили?

Состарившееся гномы оказались всего лишь соседями и знакомыми бабушки. И это множество стариков и старух разумеется, когда увидели ее попутчицу, стали пристально, удивленно ее разглядывать. Некоторые лица перекосились в ужасе и даже отвращении. Тех вероятно смущал вид Виоллеты намного больше, чем мертвая старушка, пролежавшая целых две недели в своем доме.

– Мы ее хоронили уже два раза, – ответила, понизив голос до предела, все та же пожилая женщина с выцветшими глазами. Отвечала она Виоллете, но смотрела же женщина на Изабеллу, все так же, с состраданием и легкой грустью. – Но как я вижу, ждала она внучку и сама ее отыскала.

Вдруг все остальные гости дружно принялись выходить из дома, обходя Изабеллу и Виолетту, как прокаженных. Опустив головы, те двигались вперед, на выход, обминая прибывших. Больше песен они не собирались петь и вообще не понятно, зачем голосили. В комнате вскоре остались только трое и гроб с мертвецом. Однако Изабелла чувствовала незримое присутствия еще кого – то. И чувствовала она его спиной, каждой клеточкой тела. Казалось, что волосы из хвоста ощутимо электризуются и тянуться назад. Она тяжело выдохнула и очередной раз обернулась.

– Признал хозяйку? – весело поинтересовалась незнакомка и едва заметно улыбнулась. – Катерину вечером закопают, наконец, она сможет обрести покой.

– Вы говорите загадками, нам ничего не понятно, – нервно выговорила Виоллета, приблизившись немного вперед. – Нашу машину смяло в лепешку и утопило в речке…

– Правильно, это чтоб Изабелла не уехала, – с умиротворенной улыбкой на лице пролепетала старушка. – Мать зря тебя ограждала от неизбежного, – обратилась она серьезней к Белле. – Теперь тебе естественно ничего не понятно.

– Кто он? – наконец приобрела слабый голос Изабелла. Ее длинный, бледный палец, подрагивая, указал за спину. – Он… джин?

Старушка перевела настороженный взгляд на Виолетту.

– Вам, девушка… – обратилась она к попутчице Изабеллы аккуратно.

– Виолетта, – приветливо представилась та.

– Виолетта вам лучше возвращаться обратно в город, – продолжила мягко повествовать старушка. – Как видите, в нашей деревне все довольно скучно.

– Я бы так не сказала, – ободрено ответила в свою очередь девушка. – Изабеллу будут искать в городе. Я ее не оставлю.

– Спасибо, – с вымученной улыбкой поблагодарила Белла.

– Тогда Изабелла должна дать разрешения, на то, что вы станете свидетелем нашего разговора, – старушка вопросительно заглянула в глаза Белле.

А той вдруг стало не по себе. Ее не оставляло осознания, что к ней прикрепился некто могущественный и вероятно не светлый и добрый, поэтому посвящать кого – то в такое было совсем небезопасно.

– Виолетта, ты готова? – глухо поинтересовалась Изабелла, посматривая на попутчицу через редкие щели в длинной челке. – Это может быть небезопасно.

– Ты еще спрашиваешь? – недоверчиво переспросила ее Виолетта. – Разве по мне не видно, что ради боли и адреналина я готова на все?

Изабелла не смогла сдержаться и улыбнулась. Ей было страшно и страшнее всего ей казалось, остаться со всем этим наедине. Эта бесстрашная, любопытная, странная девушка сама не представляла, что была своеобразным костылем для ее ранимой натуры. А кто внезапно не станет ранимым, когда некто неизвестный и невидимый притаился за его спиной?

– Тогда подождите меня на кухне, – хмуро попросила Изабелла Виолетту и старушку. – Я хотела побыть немного с бабушкой.

Пожилая незнакомка кивнула, подошла к Виолетте и, схватив ее руку, потянула за собой к межкомнатной двери. Изабелла осталась совершено одна, хотя не могла на сто процентов это утверждать, ведь одинокой себя не чувствовала. Прислушавшись к себе, своим ощущениям, эмоциям, она точно признала, что за ее спиной совсем не пусто. Пришла мысль задать вопрос. Но услышать ответа больно уж не хотелось. Ее слегка потряхивало от волнения и тревоги.

Она попыталась сосредоточиться на бабушке, все – таки ей предстояло попрощаться с ней в последний раз. Вдруг пришла на ум догадка, что именно бабушка сейчас стоит за спиной. Поверив в это, Белла практически успокоилась. Она уверенно шагнула вперед, подошла к гробу и нерешительно потянулась к руке мертвеца. Пару секунд замешательств замедлил прикосновения к усопшей родственнице, но все же Изабелла едва коснулась ее и сразу же одернула руку. Ледяная, бледная кожа мертвеца словно обожгла ее. Белла зажала поврежденные пальцы в другой ладони и решила, что с нее хватит. Почему – то нервы сдали именно сейчас, ее ноги резво зашагали к выходу из дома. Она, смело миновав проход, выбежала на улицу. В следующие пять минут Изабелла бежала, не разбирая дороги. Над ней висело пасмурное небо, потемнело, хотя вечер только едва начался. На улице было устрашающе пустынно, она не встретила не одного живого человека. Они бежали вдвоем, тьфу, одна. Или нет?

Изабелла остановилась, сбивчиво дыша. Сдирая глотку рванным, диким дыханием, она закрутилась, всматриваясь в мрачные, безжизненные, осенние пейзажи. Через несколько кружков вокруг себя, она расширенными от ужаса и непонимания глазами заметила берег речки и резво двинулась к нему. Сквозь нескончаемый ужас, густо растекающейся по ее жилам, чувствовался прорывающийся в душе гнев. Он грозился вырваться наружу жгучим желанием несмотря ни на что увидеть собственными глазами того, кто поселился за ее спиной.

Она тащилась вперед, ноги ныли от непривычки к таким физическим нагрузкам и ослабли до дрожи в коленках. Речка оказалась рядом довольно скоро, опустившись на колени, Изабелла уставилась на свое отражения и… увидела его. Над своей головой она разглядела незнакомый мужской силуэт. Однако рассмотреть его внимательней ей не удалось, ведь неизвестно откуда маленький камушек упал в воду, вызвав при этом резкое вздрагивания фигуры девушки. Она испугалась, но даже не моргнула, отражения стало нечетким, при этом Изабелла была уверенна, что тот некто слегка приподнял уголки губ. Но, тем не менее, легкое черное облако окутывало их обоих. Она была уверенна, что этот мрачный, черный дымок шел от незнакомца за ее спиной. Потом она вспомнила, что именно злые, недружелюбные сущности могут иметь такой шлейф. Ей стало до чертиков страшно, она тяжело сглотнула слюну и попятилась на корточках спиной назад. Выглядевшая совершенно спокойной и собранной Белла присела, подвинув ноги сложенные в коленях под себя и крепко обхватив их руками. Шестеренки тяжело крутились в ее затуманенном ужасом и непониманием мозгу. Она хотела подумать, хотела понять, осознать и наконец, начать бороться. Ее тело стало трястись уже более ощутимо, послышалось постукивания зубов друг об друга. Непонятно от чего, от холода или страха.

Вдруг страх снова сменился на гнев и ярость. Изабелла встала, ее руки сжались в кулаки, она смело быстрым шагом направилась обратно в дом. При этом, не прекращая ощущать того невидимого, злого духа за спиной. Он словно подталкивал ее к страшному и мерзкому поступку. По крайней мере, не противился, он был рядом, будто слился с ней, Изабелле оставалось всего лишь привыкнуть к нему. К ощущению, что отныне ее тело и душа не принадлежит теперь только ей. Но не удавалось,… не удавалось привыкнуть, смириться. От присутствия этого некто Изабелла чувствовала только злость и раздражения. Эти ощущения были настолько сильными, можно сказать всепоглощающими, что она вовсе перестала чувствовать страх, напрочь прекратила бояться. Она шла уверенно, даже напористо и чернота в глазах, казалась, полностью поглотила ее зрачки. Теперь она полна, полна злом, ведь теперь оно поселилась в ней.

Как только Изабелла перешагнула порог, вцепилась опасным взглядом в мертвеца в гробу, который уже скорей всего напоминал древнюю мумию, чем ту хорошо сохранившуюся старушку, что представилась ее взору, как только она первый раз переступила этот проклятый порог. Кости прятала иссохшая, морщинистая кожа, в глазницах той совсем опустело, шикарные, черные волосы поседели и едва держались на лысой, сероватой черепушки. Казалось, стоит только дотронуться до тела, и оно рассыплется пеплом прямо в руках. Однако когда Изабелла яростно схватила мертвеца за горло, тот был еще крепким, но легким. Без труда вынув труп из гроба, Изабелла стала наносить мощные, уверенные удары той прямо на полу. Кости податливо прогибались под ее кулаками, воспроизводив соответствующие звуки ломающихся тончайших, трухлявых костей. Довольно быстро хрупкая мумия престарелой ведьмы превратилась в груду мельчайших кусочков в черном, готического стиля платье с белым воротничком. Вскоре ее насильственно оттащили за куртку назад, и едва устояв на ногах, Изабелла недоверчиво смотрела на свои окровавленные руки на уровне своего лица. В голове послышался звонкий, мужской смех, он же помог Белле прийти в себя и ужаснуться своим действиям. Холодный пот казалось, выступил со всего ее тела одновременно, стало холодно, мерзко от самой себя и до чертиков страшно.

– Это была не я, – еле слышно шепнула Изабелла, рассматривая свои побитые, трясшийся ладони.

Из – за спины показались уже знакомая женщина с серыми глазами и Виолетта, которая вероятно и прервала зверские избивания внучкой труппа своей родной и некогда любимой бабушки.

– Да, ты уже себе не принадлежишь, – с сочувствием в голосе подтвердила ее слова старушка. – Виола, – мягко обратилась она к ее татуированной подруги, словно они уже стали родными. – Нам лучше не оставлять ее одну.

Виолетта легонько приобняла Изабеллу и повела в сторону кухни.

– Надо обработать раны и выпить успокоительного чаю, – слегка взволнованно настаивала она, продолжая неторопливо провожать Изабеллу вовнутрь.

Белла почувствовала слабость и полное опустошения внутри. Она как – то кадрами примечала, как парочка женщин промывают ей раны на руках, как бинтуют, как ее сажают на один из стульев и как Виолетта ложечкой заливает чай в ее онемевший рот. На автоматизме проглатывая очередную порцию успокаивающего напитка, Изабелла каждую минуту уверяла себя, что это не сон, но она должна проснуться. Вдруг в голову вплыли воспоминания ее любимой работы, салона и тихие, спокойные будни в нем. От таких припоминаний стало еще более тошно на душе, кто – то ей подсказывал внутри, что это останется в прошлом, которое теперь не вернешь.

– Белла, то, что теперь с тобой, не опасно для тебя, – серьезно сообщила ей старушка, серыми глазами ловя ее испуганный, растерянный взгляд. – Это твой дар, это твой раб. Ты должна смириться и примириться с ним и тогда ты будешь им управлять, а не он тобой. Знай, это ты ему нужна, а не наоборот.

Вскоре знакомая незнакомка исчезла. На старенькой, но чистенькой и уютной кухоньке остались только они вдвое. Или втроем?

– Тогда нам нужно узнать друг друга получше? – спросила про себя Изабелла своего раба или дара или… короче она стала напряженно ожидать ответа.

И он не заставил себя ждать.

– Я уже представился. Можешь звать меня Джин, – ответил ей знакомый, мужской голос в голове. – По нраву, я слегка нервный и вспыльчивый, поэтому будь аккуратней.

– Его зовут Джин, – произнесла вслух Изабелла и немигающе уставилась на рядом сидящую Виолетту. – Я даже видела его, какой – то мужик.

– Наконец – то у тебя появился мужик, – ободряюще подхватила Виолетта и они весело рассмеялись.

Как странно постоянно кого – то чувствовать рядом, Изабелла к этому не привыкла. Особенно ночью. Она любила и ценила одиночество, только так она чувствовала себя в безопасности и комфортно. Теперь же она несколько часов не может заснуть, не может сомкнуть глаз. И не понимала, как это возможно, когда за ее спиной невидимое, могущественное существо, которое не может априори понести наказания за любой вред другому живому существу. Однако она же знала. Нет, вернее ей сказали, что это она нужна ему, поэтому никакой физический вред нанести ей стремятся. Скорей всего наоборот, джин будет защищать, и беречь ее тушку, как нечто самое ценное. Она же теперь не просто сосуд для своей души, а и обиталище для духа. От этого осознания ей стало дурно, так сильно стало дурно, что Изабелла больше не могла лежать и встала.

Виолетта спала в соседней комнате, поэтому Изабелла осторожно прикрыла за собой дверь и, стараясь потише ступать, прошла на кухню. Темнота, разбавляемая светом полной луны с двух больших окон, оказалась достаточной, чтоб, не боясь где – то перецепиться ходить по коридорам. Мимолетно заглянув в холодильник, Изабелла взглядом отыскала ранее вытащенный Виолеттой из ее сумки коньяк в миниатюрной алюминиевой фляжке. Перед сном, ее попутчица достала ту из сумки, отпила несколько глотков из нее и, скривившись тому, что алкоголь оказался, чуть ли не горячим, положила его в холодильник остыть. Схватив алкоголь, Изабелла залпом осушила миниатюрный сосуд, села за стол и тяжело выдохнула. Пустая фляжка бесшумно улеглась бочком на стол, а обреченный, несчастный взгляд замер на белоснежной, ажурной скатерти.

Незримое присутствия Джина за спиной ощущалась так явно, что даже раздражало. Крепкий алкоголь практически мгновенно добрался до головного мозга, все поплыло перед глазами. Усталость и сильный стресс позволили алкоголю ее немного расслабить и открыться всем мыслям сразу. Они поверхностно зажимали ее нервную систему в тески, практически не заметно, но ощутимо. В полной тишине Изабелла к своему ужасу осознала, что ей стоит подумать, как жить дальше. Она все еще не могла избавиться от мысли, что не остается всего лишь здесь ненадолго в гостях. И даже больше, Изабелла всем существом не могла принять мысль, что в этой глуши ей придется застрять надолго. А возможно навсегда. От этого вывода в голове зашумело, а поджилки затряслись, словно от холода. А как же? Ее словно ледяным душем окатило.

– Как нам избавиться друг от друга? – серьезно задала интересующий вопрос Изабелла своему невидимому соседу.

– Как грубо, – почти мгновенно ответили ей слегка разочарованно.

Изабелла заметно замешкалась, ее немного сбил с толку тон отвечающего. Стало совершенно ясно, что его расстроили и даже обидели ее намерения.

– Тебе разве не хочется свободы? Разве не хочется, наконец, побыть одному? – вглядываясь в узоры на столе, закидала вопросами она неизвестного.

Но все же Изабелла не ожидала построить внятного, продуктивного диалога. Она многого не знала об ее соседе, ведь они едва знакомы. Может, стоит узнать?

Изабелла неторопливо подняла голову, сначала в тусклом освещении она заметила, чьи ты мужские руки, лежащие на столешнице, а по мере подъема глаз ей открывался и остальной шокирующий вид. Вскоре черные глаза девушки уперлись в приятное лицо парня. Конечно, досконально рассмотреть она его не могла, однако даже в сумерках она распознала угловатые скулы, впалые щеки, поджатые, полноватые губы, прямой нос и пронзительный, тяжелый взгляд из – под кустистых, низко посаженных бровей. Он не выглядел устрашающе, не считая того, что, в общем, напротив нее сидел какой – то малознакомый мужик. Тот рядом с ней, тот имеет тело и может сделать, с ней что захочет. Хотя, если вспомнить, как тот расправился с ее автомобилем, то, чтоб что – то с ней сделать, ему не обязательно обретать тело.

Изабелла под воздействием алкогольных паров смогла побороть свой страх и максимально подготовиться к переговорам. Расширенными глазами она взирала на свой так называемый дар и старательно пыталась разлепить онемевший рот. Джин же вдруг повел себя странно, он принялся сосредоточенно разглядывать свои руки, будто тоже прибывая в полнейшем шоке, что вышел из – за ее спины и приобрел тело. Потом тот взял в руку пустую фляжку из – под коньяка и неуверенно поднес ее к носу. Понюхав содержимое, тот презрительно поморщился и хмуро выдохнул:

– Понятно… – фляжка легла на место, а тот укоризненно помахал головой.

– Ты даже так можешь, – знатно опешив, протянула девушка.

– Как? – хмуро поинтересовался Джин, в его руке не понятно, откуда появилась свеча в подсвечнике. Тот бесцеремонно выставил ее прямо к лицу Изабеллы, чуть не подпалив ее челку. Она инстинктивно отшатнулась назад, недовольно, выпалив:

– Ты что делаешь, псих? Ты меня сейчас подожжешь!

– Ведьмы не горят, – серьезно заявил ей Джин, внимательно всматриваясь в ее лицо, освещенное тусклым светом от огня. – Ты очень похожа на свою чокнутую прабабку.

– Почему не горят? – внезапно полюбопытствовала Изабелла. – В средневековье вон сколько сожгли. Деревни почти без женщин остались…

– Там не было не одной ведьмы. Ведьмы не горят, – уверенно отрезал тот. – Проверь, проведи рукой над огнем.

Изабелла махала отрицательно головой и поспешила отодвинуть свечку подальше от себя. Ее руки только коснулись подсвечника и сдвинули с места на пару сантиметров, как свечка переломилась пополам и упала на стол, огонь моментально подпалил светлую, ажурную скатерть. Изабелла в считанные секунды оказалась в огне. Сразу загорелась одежда, пожираемая языками пламени, она практически сгорала дотла на глазах. Вначале девушку охватила паника, издав неясный писк, она заметалась по комнате, стараясь потушить на себе огонь. Но тем не менее довольно скоро поняв, что не чувствует боли, хотя уже полностью охвачена огнем, Изабелла остановилась. В нерешительности пару секунд она рассматривала свои руки, подмечая завораживающие оттенки пламени, но потом Изабелла заметила, что полностью обнажена. Постепенно разум стал избавляться от паники. Ему на смену пришла вина и стыд. Вспомнив про Джина, ее глаза тут же заметались по кухне, которую в свою очередь огонь не тронул даже отдаленно. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, ее черные, недовольные глаза устремились на Джина неподалеку. Подтянутая, мужская фигура в черных брюках и черной куртке расслабленно наблюдала за ней. Огонь осветил его красивое лицо, вдруг оказавшийся ближе.

– Теперь веришь, что ведьмы не горят? – сухо спросил он, нагло рассматривая ее.

Изабелла резко размахнулась и одарила того звонкой пощечиной по лицу.

– Верни мне мою одежду, извращенец! – твердо потребовала она.

Джин вдруг жалобно взвыл, схватился за щеку и исчез.

В кухню влетела Виолетта, включился свет. Сонно осматривая помещение, девушка в пижаме в изумлении уставилась на обнаженную Изабеллу, стыдливо прикрывающую свои интимные места ладошками.

– Что случилось? – удивленно узнала она, часто моргая и вероятно все еще не веря своим глазам. – Ты кричала?

Изабелла тяжело выдохнула и опустила глаза вниз. Тогда она мечтательно подумала, что раз уж она ведьма, то пусть сейчас провалится сквозь землю. Она же так сильно желала именно этого сейчас.

– Принеси мне что – нибудь из одежды, пожалуйста, – смущенно попросила Изабелла, все еще не смея поднять взгляд вверх.

Виолетта зевая во весь рот, охотно закивала и неторопливой походкой вернулась назад в комнату. Тем временем Белла оглянулась и нашла глазами стол, за которым недавно сидела с Джином и, удостоверившись в том, что красивая, ажурная скатерть все еще лежала там наполовину сгоревшая, снова развернулась вперед. Вскоре на пороге появилась Виолетта с вешалкой в руках. Изабелле сразу оценивающе уставилась глазами на наряд и недовольно поморщилась.

– Там не было ничего брючного? – печально узнала она у Виолетты, хотя сама прекрасно знала, что бабка никогда не носила ничего кроме платьев.

– В шкафу сто платьев наверно, – усмехнулась не зло девушка в свою очередь, передавая ей вешалку в руки. – Там не то, чтоб брюк нет, там не одной юбки нет.

Изабелла ей охотно поверила, ведь сама никогда не видела бабушку в чем – то другом, кроме платьев. Наскоро напялив на себя вязанный, серый наряд, она расправила его по стройной, изящной фигурке и обернулась назад. Виолетта слегка шокировано рассматривала сильно обгоревшую скатерть. Ее синие, татуированные кисти неуверенно коснулись красноватой столешницы.

– Горячая, – констатировала факт она и вопросительно посмотрела на Изабеллу.

Как только теплое, мягкое платья согрело ее замерзшее тело, Изабелла сразу же почувствовала незримое присутствие Джина за спиной. Потом вспомнила себя голую и вспомнила тот недавний стыд. Эта минута, когда она увидела себя обнаженной в огне, не забудется никогда. И заинтересованный огонек в глазах Джина тоже. «О Боже, куда я вляпалась? – мимолетно пронеслось в болезненном мозгу». Изабелла неторопливо зашагала в сторону стола и наконец, утолила любопытство подруги.

– Это все он, – почти шепотом выдохнула она и оглянулась за спину.

Никого, разумеется, увидеть ей не получилось, однако Изабелла теперь точно знала, кто там, как он выглядит и на что способен. Ей не было страшно, а просто хотелось остаться наедине с Виолеттой. Очень хотелось, в голове крутилась одна и та же мысль, но сказать вслух о ней не получалось. Не от страха, а от тревоги, что Джину не понравиться ее слова, ее мотивы, желания и он начнет проявлять себя более активно, а возможно даже агрессивно. Изабелла всегда отстранялась от таких людей или ситуаций, потому что не любила конфликтовать или соперничать. На это у нее никогда не было энергии.

– Ты боишься, – слишком уверенно заявила Виолетта.

Изабелла даже слегка опешила от такой прямолинейности, ведь себя она уже давно уверила, что не чувствует больше страха. По крайней мере, за себя.

– Я бы так не сказала, мне же не грозит никакой опасности…. – немного мямля, выразила свое несогласия Изабелла.

– Ну, это только физически, – подхватила решительно Виолетта и села на ближайший стул за столом. Она легонько дотронулась да столешницы снова и, убедившись, что та уже не способна обжечь, уместила на ней свои руки сомкнутые в замок.– А в моральном плане.

Изабелла к своему ужасу услышала сейчас именно то, что подсознательном уровни не давало ей покоя. Ее ментальное состояния всегда желало лучшего. Это, безусловно, была та часть, где тонко и может в любой момент порваться. И относительно стабильно она себя чувствовала лишь в одиночестве. Чтоб завести мужа, детей, подругу или даже собаку не было и речи, потому что Изабелла знала, что любое отклонения от ее нормы грозит срывом, и она со стопроцентной вероятностью начнет топить свои негативные эмоции в чрезмерном употреблении алкоголя или чего похлещи. Она зависимая, алкоголик и вообще серьезно не стабильна психически. Изабелла это уже давно приняла и научилась строить свои будни так, чтоб держать свое шаткое состояния на плаву, на поверхности. Ведь дно ей знакомо, оно расшатало ее детскую психику неслабо. Вдруг Изабеллу осенило, теперь стало ясно, кто корень ее проблем. Вся эта психическая истерия по поводу роли родителей в строении судьбы ребенка оказалась верной. И именно мама сломала ее, когда не дала видеться с бабушкой, единственной душой, которая старалась дать ей тепло, любовь и заботу. Сама же ее мать уже тогда имела некоторые проблемы с употреблением некоторых крепленых напитков.

– Этот Джин со мной менее суток, а я уже мечтаю остаться одной, – разочарованно выговорилась Изабелла и встретилась с сочувственным взглядом соседки по несчастью. – Так тяжело, словно я тяну эту сущность буквально на своем горбу.

– Значит, единственно верное решения, это избавиться от него, – безжалостно заключила Виолетта, все, бросая задумчивые взгляды ей за спину.

– Ты знаешь, как это сделать? – с надеждой поинтересовалась Изабелла.

Виолетта пожала плечами и расстерянно ответила:

– Откуда я знаю, ты же у нас ведьма. Завтра надо перерыть весь дом, найти записи твоей бабки. Тогда может и узнаем, что это за зверь и как с ним бороться.

Изабелла тяжело выдохнула, и устало взглянула на нее. Она все вспоминала о своих планах и записях. Через два дня начнутся ее рутинные будни и клиенты постучаться к ней в салон. Затем на пороге появится банк, ведь она недавно взяла ипотеку. Ей до боли не хотелось терять, то, к чему она так стремилась, поэтому Изабелла взяла себя в руки и уверенней произнесла:

– Надо поспать. Завтра мы заберем столько записей, сколько можем унести и уедем домой. Там уже будем решать.

– Я согласна, – охотно заявила Виолетта и резво поднялась с места.

– А я не согласен, – услышала она вкрадчивый мужской голос в голове и безоговорочно вслух отрезала:

– А тебя и не спрашивали.