Читать книгу: «В пространстве любви все возможно для нас», страница 6

Альбина, завернула аккуратненько баночку в целлофановый пакетик, предварительно убрав одну икринку с крышечки в баночку, и счастливая помчалась домой. Работа от ее дома находилась недалеко. Ее это очень устраивало, не нужно было тратить деньги на автобус, это тоже хорошая экономия, тем более цена на билеты за проезд, росла каждую неделю.

Дома мать, отчим и брат, сидели за столом на маленькой кухоньке, и пили чай. Мать, как всегда, вышла навстречу Альбине, взяла у нее сумочку, приняла куртку, повесила на вешалку и сказала:

– Иди мой руки и пошли ужинать. Мы тебя уже заждались.

Альбина забрала сумочку из рук матери, достала банку с икрой и отдала ей.

– Мам, мы сегодня чуть-чуть шиковать будем.

– Ой, это откуда такая роскошь? Сто лет уже не ела.

– Я сегодня такую сделку провернула, обалдеть – прошептала Альбина. И пошла в ванную, такую же маленькую с сидячей ванной. Когда она пришла на кухню, то увидела такую картину. На столе стояла тарелка, на ней лежали четыре кусочка черного хлеба, намазанных сливочным маслом, поверх которого разложены икринки в один слой, только кусочек хлеба, предназначенный для Сашеньки, был покрыт большим количеством икры. Мальчик брал по одной икринке, клал в рот, и когда она там лопалась, он улыбался, закрывая глаза от удовольствия. Альбина присела к столу. Мать разливала чай по чашкам. Отчим сидел хмурый и молчал. Мать спросила:

– Отец, а ты почему бутерброд не берешь?

– Я объедками не питаюсь. Небось, стащила со стола, втихую.

– Ну что ты такое несешь? – возмутилась мать.

– А что я несу? Кто это такое может сейчас дать, да еще бесплатно? Знаешь, сколько это стоит, ты цены в магазине видела на эту самую икру? Ее только бандиты и воры могут позволить себе купить, а не простые работяги.

– Я не знаю, сколько она стоит, потому что не позволяю себе, даже боюсь смотреть в ее сторону. Но люди же ее покупают!

– Ты что меня упрекаешь, ты обвиняешь меня в этом? – И хотел выскочить из-за стола.

Альбина, помня разговор с матерью, о том, что надо быть чуть хитрей, тихо сказала:

– Пап, а ну сядь и успокойся, и послушай меня.

Отчим от такого обращения упал на стул, как подкошенный, у матери округлились глаза, а Сашенька перестал жевать, и тоже уставился на Альбину, а она продолжала в нависшей тишине, которая обычно бывает перед бурей.

– Ну, во-первых – это не объедки, и никто ее со стола не крал. Я сегодня провела сделку между клиентами, довольно состоятельными людьми. Не ворами, а именно состоятельными людьми, которые пробиваются к жизни своим умом. Они нам принесли подарок в знак благодарности, мы поделили между собой, кто съел там, а я принесла вам всем. Особенно Сашеньке, он ее в глаза не видел. Да мам, ты ему все сразу не давай, чтоб аллергию не вызвать. Пусть потихоньку привыкает. Придет время, когда она в холодильнике у нас будет каждый день. Я вам это обещаю.

Отчим хотел что-то ей возразить, но она прервала его.

– Ты дослушай меня. Если ты помнишь, что вначале нашей совместной жизни я тебя называла папкой, только потом перестала и это твоя заслуга. Ты что не замечаешь, что мать разрывается между нами? Ладно, с этим разберемся потом. Теперь по поводу воров и бандитов. Ты прав – этого хлама много, но больше и умных людей, и честных. Если все воры-то выходит, и ты вор, и мама воровка, ну обо мне помолчим, я много чего о себе интересного от тебя услышала за последние годы совместного проживания.

Отчим снова хотел вскочить, но Альбина прижала своей рукой его руку к столу.

– Я еще не закончила. Хочу тебя спросить – какого ты черта сидишь на этом заводе, где тебе не платят месяцами зарплату? Ты же хороший электрик! Столько квартир ремонтируют в городе, в основном пацаны, по книжкам, да методом тыка изучают, как правильно проводку провести в квартире, а потом бегают, проверяют. Подсказать то некому.

– Ты чего это хвост поднимаешь? Оперилась, деньги в дом принесла. Копейки! А теперь командуешь. Пусть «привык-а-а-ет, икру есть». Ишь ты! – отчим выскочил из-за стола и начал бегать по узенькому коридору, размахивая руками, и продолжал возмущаться:

– Ты мне что предлагаешь, что бы я на старости лет в услужение к пацанам пошел?

– Почему в услужение, сам бригаду создай и обучай, и контролируй, как работают.

Что ума не хватит? Это тебе не куском хлеба попрекать. А головой работать надо, – перешла на крик Альбина, вскочив со стула.

Отчим подскочил к Альбине, и стал размахивать перед ее лицом пальцем:

– Ты мой ум не трогай, нос утри, прежде чем меня поучать. Экономи-и-ска!

– Ты руками-то не размахивай, не мельница. Я тебя никогда не боялась, и сейчас не боюсь. А лучше подумай над тем, что я тебе сказала, – села на стул, и уже спокойным голосом добавила, -ты не старый еще, вы только жить начинаете.

Отчим после этих слов, стоял как оглушенный, опустив руки вдоль тела. Потом резко повернулся, сказал сквозь зубы: «Да пошла ты», – и ушел в комнату.

Все это время, мать и Сашенька с ужасом наблюдали за этой, внезапно возникшей перепалкой. Такого скандала за все время совместного проживания у них в семье не было. Ну, побурчит отчим, повозмущается Альбина в ответ, и все на этом заканчивалось. А вот такой обмен мнениями происходил впервые.

Мать не знала, что делать в такой ситуации, кого спасать и чью сторону занять, и, вспомнив слова дочери на счет «перерезанной глотки», быстро убрала нож со стола. Альбина краем глаза это заметила и чуть не расхохоталась. Когда отчим ушел, она спросила у матери:

– Мам, а ты почему нож то спрятала? Я не собираюсь без надобности в тюрьму, эмоции умею контролировать. Давай чай спокойно попьем. Сашенька, ты не обращай внимания на нас с папкой, мы с ним еще не раз помиримся.

– А мы папке оставим этот вкусный кусочек? – спросил мальчик.

– Конечно, оставим, я же всем принесла. Давайте еще попьем чайку и пойдем спать. А то мне завтра рано вставать.

– Завтра же у всех выходной, ты куда – то собралась? – спросила мать.

– Нет, я завтра торт зарабатывать пойду, – рассмеялась Альбина.

– Какой еще торт, на кондитерскую фабрику пойдешь, что ли? – удивилась мать.

– Да нет, завтра на работе, одну девочку подменю, а она обещала мне за это торт купить.

– Надеюсь, ты его домой не притащишь? Я тебя, умоляю!

– Нет, конечно, если бы я и захотела, то все равно не получилось бы. Все что приносят в офис, съедается там. Все для всех.

– А как же икра? – удивилась мать.

– Я сегодня одна с начальником была. Провернула хорошую сделку. Хотя была не моя очередь. У нас сделки с богатыми клиентами достаются стареньким работникам, а новеньким, что останется. А я новенькая, сама понимаешь. Клиенты притащили всего навалом, в том числе и икру. И вот чтобы не дразнить никого, шеф посоветовал икру забрать домой. Вот я и забрала.

– Выходит отец прав насчет объедков?

– Да прям! Я же на стол накрывала. Мужики на икру и не смотрели, колбасу да мясо наяривали, а я икру. Если бы знала, что он заставит забрать всю, я бы вообще ее не открывала. Все вам принесла бы. Сашик ее ведь в глаза не видел, не говоря о вкусе, – вздохнула Альбина, и начала мыть чашки. Они еще немного поговорили, потом мать ушла в зал. Убрав все со стола. Положила оставшийся бутерброд, предназначенный отчиму, в холодильник. Разложила раскладушку, переоделась, погасила свет на кухне, и крепко уснула.

Глава 29

Отчим, после перепалки с Альбиной, прибежав в комнату, сначала плюхнулся на диван, на котором спит Саша. Потом вскочил и начал ходит быстрыми шагами из угла в угол. Он так делал, когда не знал, как поступить. Он понимал, что Альбина права, но признаться самому, у него не хватало духу. Тем более он всегда ратовал за честность и считал, что жить бедно- не стыдно. Но видя, как все стремительно меняется вокруг, а он за этими изменениями не успевает, и самое страшное для него, он не знает с чего начать? Многие его коллеги по работе на заводе уже давно купили новые квартиры, машины, хотя и подержанные, но все равно хорошие. А он себе ничего такого позволить не может. И главное, они- то не воруют. Обзывает он всех ворами, чтобы скрыть свою несостоятельность и беспомощность. От этих мыслей, он, не раздеваясь, упал лицом вниз поверх одеяла, и обиженно засопел, вдобавок обвинил и жену, зато, что она не поддержала его. Он слышал, как они пили чай, переговаривались и над чем-то посмеивались. Ему показалось, что это над ним, и стало еще обиднее. И вдруг пришла в голову страшная для него мысль о том, что скоро он им не понадобится, и его выгонят как собаку, и он пополнит ряды бомжей. Но в это время в комнату зашли жена и сын. Оставив включенным в коридоре свет, она уложила спать мальчика и подошла к мужу, осторожно тронув его за плечо, тихонько сказала:

– Отец, вставай, раздевайся, ты, что как маленький, в одежде завалился, спать будем.

Его еще больше удивило, с каким спокойствием в голосе она это сказала. Он быстро разделся, лег в кровать, впервые в жизни отвернувшись от жены лицом к стене. Жена пошла в коридор, выключила свет, по пути, поправив на Саше одеяло, улеглась рядом с мужем, прижавшись к нему спиной и тихонько засопев, уснула. Уснул и Саша. Только отчим не смог уснуть до самого утра. Перед рассветом забылся тревожным сном.

Альбина проснулась от того, что ей стало холодно. Встала, подошла к окну, отодвинув шторку, удивилась замерзшему стеклу. Подышала на него, от теплого дыхания на стекле появилась кругленькая проталинка, через нее она с удивлением увидела снежные сугробы. Она сначала очень обрадовалась, но вспомнив, что у нее нет зимней одежды и обуви, очень расстроилась, зажгла ночник, посмотрела на будильник, до работы было еще около двух часов, и она решила, еще чуть повалятся под одеялком. Но через минуты пятнадцать, снова встала и стала думать, что надеть и во что обуться, хотя бы успеть добежать до работы и не замерзнуть.

Мать проснулась и увидела, что из кухни пробивается узкая полоска света. Она тихонько встала, надела связанные из овечьей шерсти носки, и пошла на свет. Приоткрыв дверь, увидела тоненькую фигурку дочери, сидевшую пригорюнившись на раскладушке. Мать присела рядышком, обняла ее и спросила:

– Ты что так рано встала? Еще темно, поспи чуток.

– Ой, какой тут поспи.

– Ты что из-за вчерашнего скандала расстроилась? Да плюнь ты на это. Не обращай внимание. Все это когда-нибудь закончится. Все течет, все меняется.

– И когда это я на его придирки внимание обращала? Я прекрасно знаю, что, если бы не отчим, нам с тобой еще хуже пришлось бы. Вон как другие мучаются, а без мужчин в доме вообще тоска.

– Все-таки, какая ты у меня молодец и умница. Только тогда почему сидишь, пригорюнилась?

– Ты в окошко посмотри.

– А что там смотреть, темно. С вечера ветер сильный был, но сейчас утих. «Прогноз» обещал хорошую теплую погоду.

– Ага, наобещал. Иди, посмотри!

Мать подошла к окну и также с удивлением воскликнула:

– Вот верь этому прогнозу погоды! В чем же ты пойдешь на работу?

– Так я об этом сижу и думаю. Тем более, завтра по офисам бегать, эту сделку шеф доверил оформлять. А там они в офисах, знаешь, как разодеты, в пух и прах.

– Ой, не расстраивайся, наденешь мой кроличий полушубок и сапоги мои. Размер у нас с тобой почти одинаковый. А под полушубок кофту мою под оденешь, чтобы не поддувало.

– А сама в чем будешь ходить, мерзнуть будешь?

– Ну, допустим, сегодня я не куда не пойду.

– А завтра?

– А завтра я в ночь дежурю. Я тебя подожду с работы, переоденемся и все.

– И что, всю зиму будем так переодеваться? – рассмеялась Альбина.

Матери очень нравилась эта черта в характере дочери – любую проблему хорошенько обдумать, а потом что-нибудь сказать смешное.

– Не дрейф, что-нибудь придумаем. Я попробую завтра занять у кого-нибудь до получки, и купим тебе пуховичок у китайцев, и сапожки на синтепоне. Они неплохо смотрятся и теплые. Зиму продержимся.

– Кто тебе такие деньги займет?

– Есть у меня подруга одна, она сейчас свой магазинчик держит. Я ее как-то выручала. Когда ей хлеб было не за что купить. По три дня голодная сидела. Вот я ей хлеб и картошку носила. Думаю, сейчас меня выручит. Да и заначка маленькая есть.

– Ну, заначку то не трогаем. Это Сашеньке на фрукты. Потом Новый год скоро. Да я у шефа сегодня, нет сегодня, просить аванс не буду, а вот после сделки, попрошу.

– Пока не проси, закрепись сначала, а уж потом, посмотрим. Может и выкрутимся.

– А ты что, сегодня целый день дома будешь сидеть?

– А мне есть чем заняться. Хочу вареников с картошкой сделать, отцу шарф довязать. Тоже ходит с голой шеей. Не дай Бог простудится, нянькайся с ним потом.

Посовещавшись, мать и дочка приготовили вместе завтрак, потом Альбина тепло оделась в материны одежки и ушла на работу. После ее ухода, мать сварила кашу для Сашеньки, и начала готовить тесто и начинку из картошки и лука для вареников.

Отчим проснулся сразу, после того как жена встала с кровати. А так как в доме было очень тихо, то он слышал весь их разговор. Он вспомнил вчерашний скандал, и ему стало еще обиднее от того, что в разговоре матери и дочери, о нем даже и не упоминалось. Его не брали в расчет, как будто он пустое место, и он им абсолютно не нужен. Вставать не хотелось, и он грустный лежал в кровати под одеялом, укрывшись с головой. Пока не подбежал к нему Сашенька.

– Пап, вставай, там столько снега навалило, там такие сугробы. Мы пойдем гулять. Вставай, а то мы так весь снег проспим.

– Не проспим. Он теперь всю зиму будет. Он никуда от нас не денется.

– И даже не растает?

– Не растает, не растает. Запрыгивай ко мне под одеялку, а то замерзнешь.

– Не замерзну, дома тепло, это на улице холодно, – залезая под одеяло, сказал мальчик.

Услышав их возню, в комнату вошла мать и сказала:

– Так, подъем, племя мужское, будем завтракать, а потом лепить пельмени, – и сдернула с них одеяло. – Вставайте, там такая зима! Сашунь, иди первый в ванную, а потом папа придет.

Когда мальчик ушел, она обратилась к мужу:

– Сашенька тебе оставил бутерброд вчера с икрой, не вздумай отказываться.

– Я что тебе маленький, пусть сам ест. Ему больше надо.

– Тогда поделись с ним напополам.

– Делать мне нечего, делить кусок хлеба с ребенком?

– У нашего врача внучка есть, он нам недавно сам рассказал вот что: ей четыре года, когда она предлагала вкусное что-нибудь взрослым, все всегда отказывались, говорили, чтобы она ела сама. Она все всем предлагала с удовольствием. Один раз она ему предложила шоколадку, он взял ее и съел. Так что там началось! Такая истерика у ребенка была, не знали, что делать, как успокоить? Так теперь она вообще никому, ничего не предлагает, и все старается спрятать. Делится, не умеет.

– Так наш уже большой, осенью в школу пойдет

– А ты и съешь. Они вчера с Альбиной вместе тебе оставляли.

После этих слов, отчим замолчал, и пошел вслед за сыном в ванную. Там они плескались водой, мальчик визжал и радостный выскочил и прибежал к матери на кухню и спросил,

– Мам, где папин вкусный бутерброд?

– А вы, куда его с Альбиной положили вчера?

– В холодильник.

– Ну, он там и лежит.

Мальчик открыл холодильник, бережно достал кусочек хлебушка с икоркой, положил на тарелку, поставил ее на столе, а когда пришел отец, он эту тарелку пододвинул к нему:

– Папочка, это тебе. Поешь, она такая вкусная, прямо страх, как вкусно.

– Саш, так не честно, я буду, есть, а вы с мамкой нет. Давай поделимся по-братски.

– Ну, мы вчера ели, – сглотнув слюнку, сказал мальчик.

– Так это было вчера, сколько времени прошло. Уйма.

– А ты почему вчера не ел с нами? На Альбину обиделся?

– А что на них, на девчонок обижаться. «Они же девчонки», —сказал отец, разрезая бутерброд на три части, и не заметно для Саши передвигал икринки на его кусочек.

– И правильно, я тоже на Ленку из 36 квартиры не обижаюсь.

– А ты на нее за что не обижаешься?

– Она меня "белобрысым" обзывает. А кто такие" белобрысые"? Они какие?

– А это когда у человека все белое.

– Все, все, и даже глаза?

– И даже глаза, -скрывая улыбку, старался быть серьезным отец.

– А у тебя глазки карие, бровки темные. Какой же ты белобрысый? Только волосы светлые. Так их не надо красить будет. Ты у нас красавец, – вмешалась в разговор мать

– Тогда Альбина тоже не белобрысая, у нее же глаза не белые?

– Нет, конечно, они у нее зеленые, как у мамы, а у тебя как у меня, карие.

– А почему ее Толик из соседнего дома так называет, он говорит, что эта Белобрысая из себя корчит, ее все равно замуж никто не возьмет, потому что она, нищая, хоть и с красным дипломом. А что такое красный диплом?

От этих слов, отец чтобы не выругаться, зажал рот рукой, а мать погладила мальчика по голове и сказала:

– Я тебе красный диплом потом покажу, а сейчас деваете пить чай с маленькими бутербродами, – и пододвинула каждому по чашке.

Заметив, что отец положил в рот сразу вес кусочек с икрой, рассмеялся и сказал:

– Папка, ты совсем не умеешь, есть икру. Ее нужно есть вот так, – он закрыл глаза и раздавил икринки языком во рту, чуть задержал, а потом проглотил, и сказал: – Вот как надо!

– Хорошо сынок, я обязательно буду, у тебя учится, – встал и вышел из-за стола.

В комнате, сидя на диване, он начал просматривать старые газеты с объявлениями о трудоустройстве на работу, как вдруг увидел знакомый номер телефона. Он по этому телефону звонил не один раз, когда владелец этого номера, работал с ним на заводе, потом уволился. Взял кредиты, открыл строительную организацию, и говорят, процветает. Он приглашает к себе всех, но принимает на конкурсной основе, и сейчас, судя по объявлению, хозяину этого предприятия требуются квалифицированные электрики. Отчим знал об успехах своего знакомого, но обращаться к нему и не собирался. Но события последнего дня его просто вынудили, особенно подслушанный разговор жены и падчерицы, а еще слова сына о «нищенке», казалось, нет выхода, и он решил идти «на поклон» к своему бывшему коллеге. Ничего не говоря жене и сыну о своем решении, неизвестно, что получится из этой затеи. В это время, в комнату вбежал Саша:

– Пап, пойдем лепить вареники, – и потащил его за руку на кухню. Он слепил несколько штук, они получились неправильными, некрасивыми. Саша смеялся над ним. Видя, подавленное состояние мужа, жена предложила ему сходить в магазин за продуктами, подала список и сумку. И добавила:

– Не забудь купить пару яблок для Саши.

– Не забуду, – одеваясь, пробурчал он, и вышел на улицу.

Глава 30

Все было завалено снегом. Кое – где снегоуборочные машины расчищали улицы. Но машин не хватало. Машины буксовали, вытаскивали друг дружку. Автобусы ходили редко и медленно, и были переполнены. Константин Дмитриевич, так звали отчима, решил прогуляться пешком, до офиса своего знакомого, надеясь, что он будет закрыт. Но закон пакости никто не отменял. Он сделал вид, что проходит мимо, чисто случайно, а в это время на высоком крыльце стояли три человека и громко о чем-то спорили. Особенно ругался один человек, в котором Константин Дмитриевич узнал своего коллегу, того самого Вячеслава Владимировича, а тот в свою очередь заметил проходящего. Сбежал с крыльца и направился в его сторону.

– Дмитрич, ты какими судьбами здесь оказался? – они протянули друг другу руки.

– Да вот жена на рынок послала, а автобусы не ходят, решил срезать путь, да прогуляться по свежему снегу. А ты почему ругаешься, на весь район?

– А как тут не ругаться? Снежок нам тут всем «навалил» в карманы.

– Так что случилось то?

– У нас сегодня заказ надо выполнить, а электрика нет. Вчера уехал за город на дачу. Я его сам, дурак, отпустил, он обещал, к десяти утра вернутся. Сам прогноз слушал, хорошую погоду передавали – «солнечно и без осадков». Вот сволочи! Слушай, Дмитрич, выручай! Плачу в двойном размере.

– Делать то, что надо?

– Да в одном солидном офисе проводку провести срочно надо. Клиент солидный, у них завтра открытие предприятия, если не сделаем, он нам такую неустойку влепит. Мало не покажется. А там работы, по-хорошему, часа на четыре, а для тебя и того меньше. Выручай!

Константин Дмитриевич, чуть не подпрыгнул от радости, но вида не подал.

– Да мне не трудно, только вот на рынок надо, жене обещал.

– Ты мне скажи, что надо я пошлю шофера, он все купит и отвезет, и жену предупредит.

– Да, ладно, я сам все куплю, успею. Ты же говоришь, что там часа на три-четыре. А инструменты есть?

– Да там все есть, только руки и голова нужны. Поехали. Посмотрим. Тут недалеко.

– Поехали, где наша не пропадала, -скрывая радость, сказал Константин Дмитриевич.

Они сели в джип и поехали. Машина шла легко и плавно. В офисе, в самом деле, были все необходимые для работы инструменты. Работы было не много. Вячеслав Владимирович пообещал заехать за ним, после того как съездит проверить другие объекты.

Константин Дмитриевич работу сделал быстро, проверил ранее сделанную, нашел несколько неполадок, устранил их и подумал, что, в самом деле, Альбина права, что ребят молодых надо учить. Показал недоработки Вячеславу Владимировичу, объяснил, что спустя некоторое время, мог быть и пожар.

– Да мы сами этого боимся. Отвечать то мне придется. Парень, который это делал, старательный, да опыта маловато. Учить то некому. Училища все закрыли, как нерентабельные, вот и учимся сами, – с грустью сказал он, протягивая конверт с деньгами спросил: – Дмитрич, тебя куда подвезти, до дома или к рынку?

– К рынку давай, дороги уже почти расчистили, надеюсь, я успею все купить.

Когда они подъехали к рынку, то Вячеслав Владимирович попросил его зайти завтра к нему ближе к вечеру. Константин Дмитриевич пообещал и пошел на рынок, купить продукты, а когда, отвернувшись от всех, решил отложить денег из конверта на покупки, то увидел такую сумму, что чуть не сел в сугроб от удивления. Он таких денег никогда не имел, даже за полгода работы на заводе. Успокоился. Вспомнил утренний разговор жены и Альбины, и прямиком направился на вещевой рынок. Он обошел весь рынок, пока не увидел то, что искал. Это было темно-коричневое пальто с черной вышивкой по бокам. Оно было приталено и с поясом, легкое и теплое. В таких пальто, подобных этому, он сегодня видел, много молодых девочек. Потом по списку купил продуктов, взял молочных йогуртов и большую банку меда. Хотел купить сапоги, но передумал, боялся не угадать с размером.

Когда он зашел в квартиру, его встретила встревоженная жена.

– Ты куда пропал? Я уже не знала, что думать, места себе не находила.

В ответ он протянул сверток и сумку с продуктами.

– Ты что, банк ограбил? «Где ты это взял?» —испуганно спросила она.

– Купил!

– На какие шиши?

– На заработанные! Сашик где?

– Спит. Не шуми. Он тебя ждал, ждал, все хотел пойти погулять.

– Иди, буди, мы сегодня пировать будем.

– Ну, ты, правда, скажи, откуда деньги?

– Да, успокойся. Я заработал. Меня попросили помочь, я и помог проводку провести в одном солидном офисе. Вот Альбине купил обновку, не знаю понравиться ли? А вот и получка за четыре часа работы. Все – таки права Альбина, надо менять работу, – и пошел в ванную мыть руки. На шум вышел Саша. Увидел сумку с вкусностями, с радостью и визгом прыгал вокруг, и помогал выставлять содержимое на стол.

Светлана, примерила пальто на себя, оно чуть-чуть не сходилось на ней. Пальто было легкое, теплое, хорошо простеганное, на синтепоне, и смотрелось на ней довольно элегантно. От такой заботы мужа, ее душа наполнилась теплом и благодарностью к нему. Вскоре пришла Альбина. Они поужинали вместе и только потом показали ей пальто.

Пальто Альбине очень понравилось. Она о нем и мечтать не могла. Думала поднакопить денег, да купить недорогой пуховик и продержатся зиму. В знак благодарности, она подошла к Константину Дмитриевичу и сказала:

– Спасибо тебе пап, хороший ты мужик. Будь смелей и все у тебя получится.

– Я хотел тебе сапоги купить, но их же мерить надо. Завтра сама купишь. Только хорошие покупай, я думаю, теперь деньги будут. А тебе спасибо за совет. Ты права. Хватит нищету плодить. Жить надо сейчас, – и сделав строгое лицо, ушел в комнату. Сидя на диване и слушая веселые разговоры на кухне своего маленького семейства, впервые в жизни почувствовал себя уверенно, помня об обещании Вячеславу Владимировичу позвонить или зайти завтра к вечеру. Он знал, что завтра вечером он точно сменить это существующее положение, когда нужно думать о том, как дожить до следующей получки, и скрывая свою беспомощность, срывать раздражение на Альбине.

Глава 31

Как все может измениться за один день. Еще сегодня утром, Альбина не могла даже представить такое простое решение ее проблем. Альбина, прибежав по глубокому снегу к своему офису, увидела закрытую дверь. Александр Иванович, пыхтя и возмущаясь, пришел минут через десять. В офисе они вдвоем попили чай, " пообсуждали" вчерашний «прогноз» погоды, поработали с бумагами для оформления сделки. Он расписал подробно на бумаге, куда должна Альбина в понедельник идти, чтобы быстро справится с этой работой. Написал номера телефонов, и даже имена и отчества к кому ей придется обращаться. До конца рабочего дня еще было далеко, как Александр Иванович предложил:

– А давай -ка, мы с тобой, Альбина Валентиновна, сегодня пораньше уйдем домой. Ты – то рядом живешь, а мне на другой конец города добираться. Я сегодня утром три раза пересаживался на автобусы, дороги забиты, где пешком, где как. Даже помогал автобус толкать, который завяз в сугробе. Вот привык к машине, а теперь туговато своим ходом добираться.

– Да мне все равно, – равнодушно ответила она, вспомнив вчерашний скандал с отчимом. -А вдруг, кто позвонит, а нас тут не будет?

–Ну, позвонит, так позвонит, хотя вряд ли. Кому надо, завтра дозвонится. А если нет, то на нет и суда нет. А ты завтра можешь сюда не приходить с утра, бери бумаги с собой и сразу по кабинетам. А то эти проходимки начнут с расспросов, да с утра. Мне эти разборки даром не нужны. Я с ними объяснятся, не намерен. Как они мне надоели!

– Да они нормальные, я их прекрасно понимаю, – заступилась Альбина за коллег.

– Конечно, нормальные, но мне от этого не легче.

– Александр Иванович, Вы не переживайте, я отобьюсь, – рассмеялась Альбина.

– Да я это понял, но битвы тут как раз не нужны, в дружбе легче работать.

– Конечно легче. Вот я и стараюсь мосты наводить. Они пока рушатся, ну ничего.

– Ну ладно, хватит, давай собираться домой, я хоть с семьей побуду.

– Я тоже люблю бывать с семьей – вздохнула Альбина.

– Ну, тогда собирайся, пойдем.

Они закрыли кабинет, вышли на улицу. Было еще светло. Радостные детишки кувыркались в снегу. Мамаши бегали за ними следом, боясь за их здоровье, уговаривали идти домой, но это были «голоса вопиющих в пустыне». Дети даже не реагировали на призывы, обеспокоенных родителей. Александр Иванович и Альбина, улыбаясь, стояли и смотрели, на эту картину безмерного детского счастья. Потом разошлись в разные стороны. Александр Иванович медленно пошел на автобусную остановку, а Альбина решила прогуляться. Домой идти не хотелось, особенно после вчерашнего скандала с отчимом. Она шла медленно по улице, увидела магазин с огромными буквами «Обувь» и решила зайти. Магазин был новый, открывшийся не очень давно. Она слышала от девчонок, что там частенько продают хорошую импортную обувь, а иногда и со скидками. Если повезет. Можно хорошие сапоги или туфли купить за приемлемую цену.

Альбина постояла напротив закрытой двери и решила зайти. Внутри было так красиво, что она даже остановилась. Она в такой магазин зашла впервые. Продавщица, заметив ее замешательство, подошла и вежливо к ней обратилась:

– Девушка, проходите, пожалуйста. Смелей. Вы не стесняйтесь. У нас очень большой выбор обуви. Недавно поступила партия импортных зимних сапог.

– Они у вас, наверное, очень дорогие? – спросила Альбина, а сама подумала, если нет возможности купить, так хотя бы померяю. Человеком почувствую на короткое время.

Девушке продавщице, почему-то стало жаль Альбину, она сама недавно была в таком же положении, что не могла позволить себе купить хорошую вещь. Покупателей в магазине никого не было, остальные продавцы ушли на перерыв, пьют чай. Она уже попила, ее очередь дежурить в зале. Альбина прошла к полкам, на которых стояли сапоги ее размера. Она померила несколько пар, вздохнула и сказала:

– Очень хорошие сапоги, только мне зарплату дадут через неделю, и еще немного занять, и я смогу их купить, но только вряд ли они у вас будут в продаже.

– Я вас прекрасно понимаю, вы правы, здесь ждать не будут. Но вы не расстраивайтесь. В нашем магазине бывают завозы новых моделей.

– Я именно, такие, хочу.

Между Альбиной и продавщицей, возникли какие – то доверительные отношения. С первых минут общения, что бывает очень редко между покупателем и продавцом. Вдруг продавщица перешла на шепот и сказала:

– Я вам могу предложить одну точно такую пару сапог, но, если вы не обидитесь?

– А почему я должна обижаться? – удивилась Альбина.

– Дело в том, что один сапог в этой паре имеет дефект. Но его можно легко исправить.

– А цена, какая, такая же?

– Нет, конечно, вполовину дешевле, их вчера уценили. И не знают, кому предложить. Сюда ходят в основном состоятельные люди, или изображают из себя состоятельных. Вы посмотрите, померяйте, не понравятся – откажитесь.

– А что там за дефект?

– Я сейчас принесу, а вы сами увидите.

Продавщица ушла, и через некоторое время вернулась с большой коробкой, в которой лежали точно такие же сапоги, той же модели, которые примеряла Альбина.

– Посмотрите, его даже и не заметите сразу.

Альбина одела сапоги, походила, ногам было очень удобно, мягкая кожа с густым ворсом, облегала ногу, невысокий изящный каблук был устойчив. Сапоги – что надо!

– Где вы тут нашли дефект? Я и вправду не нашла.

– А вот, где молния заканчивается, плохо прошито. Но, согласитесь, это можно исправить даже самому дома, или отдать сапожнику. Но он сдерет в два раза дороже.

– Конечно, сдерет, подумает, что денег уйма. Вот и сдерет! – воскликнула Альбина, и вдруг с ужасом вспомнила, что у нее с собой нет ни копейки. И начала лихорадочно думать, где взять такую сумму, хотя не очень большую. Вспомнила свою заначку от первой получки, но все равно недостаточно. Взять взаймы у Александра Ивановича, но это будет завтра, и то в конце дня, если встретятся. И сапоги могут уйти. Альбина с мольбой в глазах повернулась к продавщице и сказала:

– Девушка, у меня на данный момент нет с собой столько денег.

– А когда они у вас будут? – спросила продавщица.

– Завтра это точно. Часть я могу принести сегодня, а остальную завтра.

– Вы не расстраивайтесь. Я их отложу, и вы завтра придете и купите.