Читать книгу: «Банда четырех», страница 2

Глава 3

Роби

«Уважаемый Роберт Гроссо!

Поздравляем Вас! Мы рады сообщить, что Вы успешно прошли все вступительные испытания в Академию Льюиса Термена. Вы будете зачислены в ряды студентов Академии сразу же после того, как мы получим подтверждение.

Искренне надеемся, что Вы сможете принять наше приглашение. С нетерпением ждем вашего ответа.

С уважением, доктор Генри Эрдёш, президент Академии Льюиса Термена»

Письмо пришло месяц назад. Я размышляю о нем, играя на скрипке. Я точно знаю, что поеду.

Академия была создана много лет назад. И это настоящий райский уголок для таких, как я. Очень интересно, что нас там ждет. Хотя тут я, конечно, немного соврал. Я-то как раз знаю, чему я посвящу большую часть своего времени. Это, разумеется, музыка. Я уже собрал вещи, осталось только упаковать скрипку.

Ребятам письма пришли практически одновременно с моим. Мы даже не сомневались, что поступим в Академию. Обязательно отпразднуем это, когда встретимся все вместе. Хьюн приготовит что-то вкусное, Томас будет весь вечер умничать, а Алекс – подкалывать всех, и болтать, болтать, болтать без умолку.

Мне кажется, нам сильно повезло, что мы встретили друг друга и стали друзьями. Сам не знаю, почему тогда так усердно защищал этого сумасшедшего. Он мне просто понравился. С ним было весело, и он не просил сыграть что-нибудь на скрипке. Как и Томас с Хьюном. Мы все, по-своему, вещи в себе и нас это устраивает.

На скрипке я играю, сколько себя помню. Мама любит шутить, что я научился держать смычок раньше, чем ложку. Музыка для меня – не хобби, она – моя жизнь! Единственное, что я не люблю – находиться в центре внимания, но, увы, приходится. Все хотят послушать, как подросток исполняет “Последнюю розу лета” Эрнста или “Дьявольские трели” Тартини… А у меня каждый раз ощущение, что меня пытаются “взять на слабо” (это выражение я подцепил от Алекса) и надеются, что я ошибусь....

Я считаюсь признанным музыкальным гением (по крайней мере, так пишут в интернете), всех восхищает то, “как виртуозно этот юноша исполняет самые технически сложные произведения”. Но для меня играть – все равно, что для всех – дышать. Это самое естественное и простое, что есть в моей жизни. А потому это внимание меня тяготит. Кроме моей семьи, только Алекс, Томас и Хьюн общались и общаются со мной как с обычным человеком. Потому мы и стали друзьями. Я даже не представляю, с кем бы я хотел провести ближайшие несколько лет, кроме них.

Сегодня у нас прощальный семейный ужин. За длинным столом в саду соберется почти вся моя большая семья. Мама наготовила столько, что хватило бы накормить целую армию! Она и мои тети расставляют на столе блюда, миски и плошки, кажется, что со всем на свете! Папа, дядя Жером и Орсен, жених моей кузины Марго, колдуют над грилем. Бабуля и Марго прогуливаются по саду и обсуждают свадьбу, моя племянница, четырехлетка Иззи, возится с котятами, Гизмо, наш пес, перевозбудившись от такого количества народа, носится, как угорелый, вокруг дома и заливисто лает, все остальные – еще на пляже.

А я сижу на веранде и наблюдаю за всем этим радостным хаосом. Голоса родных, их смех, писк котят и собачий лай, стук тарелок и приборов, шипение мяса на гриле, рокот волн, стрекотание сверчков, пение птиц и отдаленный шум автострады сливаются для меня в одну прекрасную мелодию родного дома. И уже представляю, как здорово будет на Рождество, когда к нам присоединятся Алекс, Том и Хьюн.

Ужин растягивается далеко за полночь. Бабушка дремлет в кресле, в обнимку с Иззи, кто-то заботливо накрыл их пледом, Гизмо, наконец, успокоился и растянулся под столом, похрустывая косточками. Кузины шепчутся о чем-то своем, а родители и дяди с тетями устроили танцы под Джо Дассена.

У меня вибрирует телефон. Это Томас. Интересно, что ему понадобилось в такой час?

Я не успеваю даже сказать “Привет”, как Том начинает тараторить в трубку:

– Роби, а я вот что подумал, мне все свои бабочки взять или только часть? Ведь остальное можно и купить. Мы же не будем сидеть там взаперти?!

– Ты позвонил мне, чтобы узнать про бабочки? Не ты ли клялся выбросить всю мою одежду?

– Ну теперь-то у тебя хороший стилист! Он исправляет все, что ты натворил.

– Томас! Это ты!

– Правильно! Но и стилистам нужна помощь. Хьюн не взял трубку, Алекс где-то зависает, а я не могу самостоятельно решить.

– Ты же гений!

– На принятие сложных решений это не влияет. Так что с бабочками? Все брать?

– Бери!

– А если гардеробная в Академии окажется маленькой?

– Тогда не бери. Я вообще сомневаюсь, что там есть гардеробная.

– От тебя никакой помощи!

– Увидимся завтра!

– Увиди… – Томас отключается даже не договорив. Наверное, будет пытаться дозвониться до Алекса или Хьюна, ведь вопрос о бабочках не терпит отлагательств!

Завтра я улетаю, поэтому пора отдохнуть. В отличие от многих, я не могу спать в самолете. Признаюсь, я слегка боюсь летать. Не так сильно, чтобы не делать этого, но достаточно, чтобы не смыкать глаз, даже если умираю от усталости. Я прощаюсь со всеми, что занимает почти час, и, наконец, ухожу спать. Поскорее бы завтра!

Глава 4

Старинный особняк утопал в зелени и цветах. Его высокие башни словно пронзали своими шпилями швейцарское небо. То тут, то там в окнах горел свет, хоть и было еще достаточно светло. Часы на главной башне пробили 5. У главных дверей дома стояла группа людей. Они встречали новичков.

Двери машины открылись. Роби медленно вылез на воздух. Хьюн только проснулся, а Алекс уже ворчал. Дорога от Цюриха до Академии заняла чуть меньше двух часов. За время поездки они успели отдохнуть и еще раз повздорить. Но наконец-то это закончилось.

– Добрый вечер! Меня зовут Грэйс Финли, и я администратор Академии. Прошу вас взять свои вещи и следовать за мной, чтобы зарегистрироваться.

– Супер! Спасибо, что довезли нас! – торопясь к замку, прокричал Алекс.

– Дон Бэк, спасибо большое, что довез нас. Я сам позвоню отцу. До свидания, – вежливо поклонился на прощание Хьюн.

Прихватив свои чемоданы, парни направились за Грэйс.

Внутри главное здание Академии было таким же величественным, как и снаружи. Все в нем говорило о богатой истории места. Деревянные полы сияли, на стенах висели картины, а потолки украшала витиеватая лепнина. Пространство холла не под силу было осветить даже трем огромных хрустальным люстрам, дальние углы тонули в тенях. Все пространство утопало в зелени. Вдоль стен – несколько массивных диванов и кресел. Рядом с широкой лестницей, ведущей на верхние этажи, стоял стол администратора и книжные шкафы. На противоположной стороне холла сияла высокая стеклянная дверь, ведущая в оранжерею.

Парни проследовали к столу Грэйс. Кроме них в холле не было ни души.

– Как сказала ранее, я – администратор Академии и общежития. Если у вас возникнут какие-то вопросы, проблемы или пожелания, прошу обращаться ко мне. Я нахожусь в здании Академии днем и ночью, кроме субботы – это мой выходной. Днем вы можете меня найти здесь, ночью – в комнате Эйнштейна, которая находится на 4 этаже.

– Приятно познакомиться! – прозвучало практически хором.

– Уверена, если вы будете следовать всем правилам и не попадать в неприятности, мы с вами подружимся. А сейчас давайте перейдем к оформлению. Вот ваши сумки со всем необходимым, что может понадобиться в первый год обучения. В них вы найдете: планшеты со всей информацией о вашем расписании и занятиях; план Академии; документы, которые вам нужно подписать и вернуть мне в ближайшие два дня; а также блокноты, тетради и обязательные учебники.

– Звучит интереснее, чем я мог себе представить, – пробормотал Алекс. – Уже хочу посмотреть на этот планшет.

– Нет, – глаза Грэйс смотрели прямо на него. – Не стоит этого делать.

– Как? Но я же…

– Ты не первый талантливый программист в этих стенах. Программу писали выпускники Академии. Не стоит их недооценивать.

– Алекс, давай хотя бы до комнат дойдем, не вляпываясь в неприятности, – прошептал Роби.

– Хорошая идея. Продолжим. Прошу вас подойти поближе. Дайте ваши правые руки. Это специальные браслеты, которые синхронизируются с вашими планшетами, а также дадут доступ к любой точке нашего комплекса. Александр Орлов и Роберт Гроссо – вы живете в комнате Николы Теслы: правое крыло, четвертый этаж. Томас Мейер и Пак Хьюн – вы будете жить в комнате Николая Коперника: правое крыло, четвертый этаж. Ваши комнаты расположены рядом, в половине для мальчиков. Надеюсь, вы легко сможете их найти.

– Круто, круто, круто! Мы живем рядом, парни! – Алекс чуть ли не подпрыгивал.

– То есть выбора у нас нет и придется его терпеть? – с улыбкой уточнил Робби.

– Все именно так. Ваше размещение уже согласовано.

– Удачи тебе, Роб. – хмыкнул Томас. Хорошо, что мне достался Хьюн!

Хьюн лишь пожал плечами. Он все еще пытался проснуться после долгой дороги.

– Лифта в этом здании нет. Вам придется подниматься по лестнице. Чемоданы вам поможет донести Харви, наш дворецкий. Ждем вас через 2 часа на ужин. Столовая на первом этаже в левом крыле. Изучите, пожалуйста, план.

– Спасибо за помощь, – отозвался нестройный хор голосов.

– Ребята!

Все четверо снова взглянули на Грэйс.

– Добро пожаловать в Академию Льюиса Термана! Чувствуйте себя как дома!

Глава 5

Томас

Быть гением – потрясающе. Особенно, если твой IQ 250. Особенно, если ты это не скрываешь. Но мне приходится ходить в школу. По-моему, это несправедливо. Я сам могу их научить всему. Уже в 8 лет я знал больше языков, чем некоторые полиглоты в сознательном возрасте. Кстати, мои родители тоже не так просты. Они – одни из самых известных профессоров по психологии и психиатрии. Поэтому не удивительно, что я такой уникальный. Зато нам с ними всегда есть, о чем поговорить. Да и они меня понимают. Когда пришло письмо из Академии, они даже обрадовались, что какое-то время я буду скрыт от мира и журналистов. А я и не замечаю этих назойливых мошек. Пусть пишут, что хотят. Большего они не добьются. Я же всегда буду гением. А они не факт.

Через несколько дней начнется учеба в Академии. Даже интересно, будет ли там кто-то моего уровня?! Меня это не сильно волнует, но все же. Я должен быть лучшим на курсе, а желательно во всей Академии. У меня было время изучить материалы про нее. Это вам не просто университет. Это в миллиард раз лучше. Практически все великие изобретения последних 20 лет принадлежат выпускникам Академии. Можно сколько угодно говорить, что классическая школа – превосходна, но это далеко не так. Я планирую совершить переворот в физике. Ну а если останется время, то еще и в химии. Поверьте, я знаю, о чем говорю. На моем счету несколько исследований по медицине, американской истории и, конечно же, психологии. Где-то лет в 10 у меня было много свободного времени. Пришлось чем-то его заполнять. Вот так и завертелось. Но физика – лучшая из наук. Единственное, в чем я не так хорош – шахматы. Хьюн всегда на несколько ходов впереди меня. Даже не могу в это поверить. Просто недоразумение. Но впереди предостаточно времени, чтобы начать побеждать его. Я-то начал в них играть только пару лет назад, а он с ними практически не расстается.

Мы познакомились, когда были совсем детьми. Почему я вообще обратил на них внимание? Только Роби был так же знаменит, как я. О юном скрипаче-виртуозе не писал только ленивый. “Современный Паганини” – так прозвали его журналисты. Кто такие Хьюн и Алекс, я вообще не знал, хотя мы и жили в одной комнате. Но сеть знает все. Маленький корейский мальчик, побеждающий в шахматы даже с закрытыми глазами. И русский парнишка, способный починить ядерный реактор ржавым гвоздем (предварительно сломав его, разумеется).

Эти трое – единственные, кто захотел тогда дружить со мной. До этого у меня вообще не было друзей. Не так чтобы я в них нуждался, но с ними этот мир стал интереснее и веселее. Ладно, без друзей мне было плохо. Спасибо всем, неплохо постарались. Только им об этом ни слова. Возомнят еще непонятно что. Это я сейчас душа компании, а тогда и в думать об этом не хотел. Меня интересовало только то, где я мог преуспеть. Знаете, жить с такими родителями как у меня не просто. Нужно соответствовать. Причем всегда. Природа на детятх отдыхает? Не мой случай. Простите.

Алекс и Роби самые активные в нашей компании. Если где-то что-то произошло, значит Алекс вляпался в историю, а Роби заметает следы. Мы с Хьюном просто наблюдаем. Это всегда забавно. Точнее как: Хьюн дремлет, а я наблюдаю. Он такой флегматичный. Как вообще в шахматы научился играть, я не понимаю. И я до сих пор не понимаю, почему именно он стал моим близким другом. Он знает про меня слишком много, как и я про него. Если такое вообще возможно. Из него же слова лишнего не вытянешь, будто платит он за них. Главное, что он все понимает почти без слов. Эдакая модель сосуществования, где каждый нахотит себе то, что нужно. Я не трогаю его, а он потакает моим прихотям. Ну да и не прихоти это вовсе.

Я выбрал самый большой чемодан, а потом еще один. Мне нужно уместить все, что я хочу взять с собой. Список я составил еще неделю назад, но вот только дополняю его каждый день. Мама говорит, что с моим отъездом в доме станет значительно свободней, ведь я заберу с собой половину гардеробной. Ха! Если честно, я бы взял и всю. Обязательно рубашки и бабочки. Остальное не так важно. Главное стиль и мозги. И первое, и второе всегда при мне. Родители помогут с упаковкой. И даже обещали не смеяться. Но как мне все уместить?! Роби не помог. Но это я, конечно, нашел кого спрашивать! Только благодаря мне у него появились стильные вещи для концертов и светских раутов. Талантлив как бог, неопрятен как бомж. Я научу его одеваться. Теперь-то он никуда от меня не денется.

Мои школьные приятели устраивают сегодня прощальную тусовку. Я должен присутствовать. Большинство девочек вообще придут туда ради меня. Статус признанного гения, прилагающиеся к нему деньги и известность – равно популярность. Кроме того, я тот еще красавчик (и так считает не только моя мама). Старый одинокий я теперь в прошлом. Правда, сегодня мне не до вечеринок. Столько нужно еще сделать, но я должен идти. Я обещал. Что же мне надеть? Пусть будет вот эта голубая бабочка и рубашка. Не хочу наряжаться. Не забыть светлое пальто. Я прекрасен. Дорога займет минут 20, а значит можно прогуляться. Тем более вечер не обещает быть интересным. Это вам не с Роби разговаривать о Моцарте. Здесь можно просто снисходительно улыбаться и изредка кивать в ответ на комплименты.

– Томас, как хорошо, что ты пришел! – какая-то девчонка обнимает меня. Кто это вообще? Я с ней не знаком.

– Я тоже рад тебя здесь видеть. Мне нужно найти Маркуса. Увидимся позже. Кстати, я пью колу с лимоном.

Зачем я вообще это сказал? У меня в планах уйти отсюда через час. Ну может хоть колу принесет. Ох уж эти девчонки.

– Маркус, что это вообще все значит? Ты обещал тихо, только свои. А тут…да я и половину из них не знаю.

– Так случилось. Ты пользуешься популярностью. Что я мог поделать?!

– Есть такое. Ну ладно. Можем найти тихое место? Не хочу привлекать внимания. – да ладно вам, хочу, конечно. Обожаю внимание!

– Поздно!

И он прав. Все и так заметили, что я пришел. Ну хорошо, не будем терять времени зря. Пора и повеселиться. Если ваши вечеринки не похожи на те, что устраивает Маркус, не зовите меня. Тут всегда много всего: еда, музыка, люди. Неизвестные люди. Которым всегда что-то да надо…

Вечеринка удалась. Я, конечно же, не ушел как планировал. На час там задерживаются только неудачники и те, кто не умеет веселиться. А это не про меня. Я подготовился к поездке, а это значит, что сегодня свободный день. Родители придут к 5, и до этого времени я совершенно свободен. Мы договорились с Маркусом встретиться в парке, поиграть в баскетбол. Надеюсь, он не забыл. Это Алекс научил меня играть. У него вообще много что получается легко. А я в спорте просто профан. Потратили на это целое лето. Вы бы меня видели. Но это стоило того. Мне понравилось. Да и Маркус как нельзя кстати научился играть. В здоровом теле – здоровый дух. Или как там говорят. Алекс вообще всех научил играть, будто это русский национальный вид спорта. Роби, я думаю, даже был рад, а вот Хьюн предпочитает на газоне книжки читать, пока мы на площадке убиваемся. Он всего лишь раза три, а может и того меньше с нами играл. Ему это все чуждо, будто в другой вселенной живет. А вот и Маркус. Надо же, пришел на 10 минут раньше. Настало время баскетбола!

– Лови, чудила!