Читать книгу: «Поцелуй меня шёпотом», страница 4

Глава 5. Яна

В нашей танцевальной студии занимались ребята от совсем юных школьников до студентов. Мы были разделены на несколько групп – по возрасту и по направлению. Я относилась уже к старшей возрастной группе.

Обычно в течение года мы разучивали связки, ставили номера, чтобы не только развиваться и наслаждаться процессом, но и участвовать в различных конкурсах и фестивалях, а в конце учебного года выступали перед городом с большим отчетным концертом, который являлся своеобразным подведением итогов нашей деятельности за прошедший сезон.

И вот наконец настало время долгожданного отчетника. В этом году я принимала участие в трех номерах, и у меня было около десяти минут между каждым из них для того, чтобы успеть переодеться, сменить прическу и поправить макияж.

Условия непростые, но и я занималась танцами уже не первый год, поэтому была спокойна, не считая волнений перед самим выступлением.

Первые два номера были динамичными, третий же – более мелодичный и откровенный благодаря черным купальникам с глубоким вырезом и колготкам в крупную сетку.

Я так и не знала, смог ли приехать Егор, поскольку все утро провела в суете и сборах, но во время последнего номера все же несколько раз поймала себя на мысли, что хотела бы, чтобы он увидел меня такой: женственной и пластичной. Чтобы наконец посмотрел на меня не как на девчонку из квартиры напротив, которая росла у него на глазах, а как на девушку. Стоит ли говорить о том, что с такими фантазиями я вела себя более раскованно во время выступления?

Отчетный концерт прошел удачнее, чем мы даже могли предположить. Немного почудили младшие группы, но это норма – детишки всегда больше волновались и отвлекались. В номерах же старших групп все прошло почти без косяков.

После того, как ушли с общего поклона перед зрителями, мы вернулись в гримерку и принялись обниматься, поздравляя друг друга.

Даша собрала вокруг себя танцоров из всех групп и, похвалив нас, объявила, что в следующий раз мы соберемся теперь только в сентябре.

Было немного грустно. К тому же я подумала о том, что новый сезон начну уже в качестве студентки, а не школьницы, и переживала, чтобы учеба в вузе и танцы друг другу не мешали.

Тем не менее, отдых нужен всем, поэтому мы, как следует пообнимав напоследок изрядно помятого хореографа, разбрелись переодеваться.

Собрав вещи, я попрощалась с девочками и вышла из гримерной.

Стоило мне оказаться в фойе, как меня едва не уронила на пол налетевшая на меня туша. То, что этой тушей является мой брат, я смогла понять только по оглушительному ору «Янчи-и-ик!» и знакомому одеколону. Что за идиотская привычка нападать на меня с разгона как будто мы играем в американский футбол…

Ноги потеряли опору, и я оказалась приподнята над полом.

– Вадька! – вскрикнула я, роняя рюкзак и чехол с костюмами.

Брат закружил меня на месте, а я думала лишь о том, чтобы мы не снесли кого-нибудь из окружающего нас столпотворения желающих поскорее выбраться на улицу людей.

Наконец брат поставил меня на ноги, и я, справившись с небольшим головокружением, смогла рассмотреть Юлю Светлову, которая подняла с пола мои вещи.

– Яна, ты просто красотка, – с улыбкой произнесла она.

– Спасибо, – улыбнулась я в ответ.

– Не красотка – богиня! – заявил Вадим, забирая у Юли мои вещи. – Самая талантливая, самая артистичная…

– Я бы еще добавила, что самая сексуальная, – добавила Светлова, беря Вадима под локоть и вызывая у меня смущение.

Брат округлил глаза:

– Я не могу так сказать про свою сестру.

– Зато я могу.

Я обернулась и увидела пробирающегося к нам через толпу Егора. Сердцебиение тут же участилось.

– Янчик, ты была чертовски горяча, – произнес Исаев. Он приблизился ко мне, приобнял за плечо и поцеловал в щеку, отчего мое лицо опалило жаром.

Растерявшись, я пробормотала слова благодарности, чувствуя, как внутри меня поднялся ураган радости от того, что Егор все же приехал меня поддержать и видел выступление.

Но ураган заметно поутих, когда я увидела показавшуюся следом за ним Алю Сизову. Видимо, только я придала значение тому, как она взяла Егора за руку и потянула на себя, оттаскивая от меня.

Исаев, послушно отступив и приобняв Сизову за талию, напоследок подбадривающе мне улыбнулся, а я бросила быстрый взгляд на самодовольную физиономию Али, которая не сказала ни слова и лишь холодно смотрела на меня. Но мне было плевать, потому что мое плечо все еще хранило тепло ладони Егора, а щека все еще горела в том месте, где ее коснулись его губы.

– А где Денис? У него не получилось приехать? – поинтересовалась я, стараясь отвлечься от их пары и обращаясь к Вадиму с Юлей.

– Да, у старичка пересдача зачета, сидит готовится, – ответил брат.

Тут из толпы показались Света с Ксюшей, тут же ринувшиеся меня обнимать.

– Это просто восторг!

– Вы такие молодцы! – верещали они наперебой, пока Вадим не повысил голос:

– Я бы предложил всем нам залететь куда-нибудь перекусить! Девчонки, Герыч, вы как?

Подруги, наконец отпустив меня и позволив глотнуть воздуха, тут же согласно закивали.

– О, я бы тоже не отказался! – оживился Исаев, но тут Сизова дернула его за руку, привлекая внимание, и выразительно округлила глаза:

– Ты разве забыл, что у нас были планы?

Егор, казалось, готов был скривиться, но сдержался:

– Да, точно. – Он виновато улыбнулся нам. – Уж простите, ребят.

– Зря-зря, – покачал головой Вадим, когда Исаев жал ему руку.

После этого Егор подошел ко мне и обнял. Пользуясь случаем, я обняла его в ответ и услышала, как он произнес мне на ухо:

– Ты сегодня была лучшей.

Я перепугалась, что у меня сведет скулы от того, насколько широко расползлись мои губы в улыбке. Но еще лучше настроение стало когда я увидела кислое выражение лица Сизовой, неотрывно следившей за нашим с Егором прощанием.

***

После трехчасового разбора заданий к ЕГЭ по русскому языку мы со Светой и Ксюшей сидели на постели в комнате у последней и планировали мой восемнадцатый день рождения.

– Кого будешь звать? – спросила Агапова, подхватив блокнот с ручкой и приняв деловой вид.

Собирая пробники по экзамену и исписанные нами листы, я пожала плечами:

– Да всех своих. Вас, Дениса, Вадима с Юлей, Егора. – Я не удержалась от закатывания глаз. – Если Аля его отпустит.

Света сморщила нос:

– Такая она, конечно.

– Тоже заметила? – покосилась я на подругу.

– Да ну, клещ. Как вцепится в Исаева, так будто все соки из него сосет.

Я невесело усмехнулась и отложила собранную стопку на угол стоявшего рядом с кроватью рабочего стола.

– Мы же собираемся в «Квинсе»? – уточнила Ксюша, делая какие-то заметки в блокноте.

– Да-а-а! – синхронно ответили мы со Светой.

Ксюша удовлетворенно кивнула и снова что-то зафиксировала.

Родионова дернула меня за футболку, обращая на себя внимание.

– А ты Игоря не хочешь позвать?

В числе моих знакомых был только один Игорь, а потому я изумленно округлила глаза:

– С чего бы это?

Подруга игриво подвигала бровями.

– Я тут столкнулась с ним на днях в магазине. У него сейчас никого нет, спрашивал, как у тебя дела.

– И, по-твоему, уже только это должно стать поводом пригласить его?

Света насупилась:

– Слушай, тебе исполняется восемнадцать. У тебя уже год никого не было. А Игорь – хоть какой-то вариант, чтобы расслабиться, пообниматься там, поцеловаться....

– Нет! – в ужасе отрезала я.

– Свет, если они расстались, значит, для этого была причина, – вступилась за меня Ксюша.

– Да все мы знаем эту причину, – махнула рукой Родионова, а потом снова обратилась ко мне: – Прошло столько времени, может, ты передумаешь. Да и он, кстати, очень даже ничего выглядит.

– Поэтому я теперь должна с ним переспать?

– Как вариант.

Я не злилась на Свету только потому, что дружила с ней с пятого класса и прекрасно знала, какие мыльные пузыри порой летали у нее в голове. Я на миг прикрыла глаза и покачала головой. Но Ксюша сдерживаться не стала.

– Ты подумала, как это будет выглядеть? – налетела она на Родионову. – Два года назад они расстались потому что он нагло лез ей под юбку, а тут Яна зовет его в день своего совершеннолетия и говорит, что наконец готова отдаться?

Я нервно хихикнула.

– Не знаю, я помню только как сильно она ему нравилась и как он за ней красиво ухаживал, – стояла на своем Света.

Тут чего не отнять, того не отнять. Игорь действительно задаривал меня цветами и дорогими подарками, водил на свидания, да и в целом вел себя очень достойно. До того момента, пока не решил, что наконец пришло время тащить меня в постель.

– Это плохая идея, Свет, – заключила я.

Та, явно недовольная тем, что к ней не прислушались, скривила губы, но сдаваться, видимо, не собиралась:

– А что насчет Кучера?

– О господи, – я засмеялась. – Ты поставила себе цель – свести меня с кем-то?

– Я хочу, чтобы у тебя наконец появился хороший парень.

– Да мне и одной вполне себе неплохо. – Я поймала на себе внимательный взгляд голубых глаз Агаповой, но та поспешно увела его, закрыла блокнот и поднялась с кровати.

– Значит, все решили, – объявила она. – Бронируем столик в «Квинсе» и ждем следующих выходных, чтобы как следует оторваться. – Ксюша повиляла бедрами, изображая танец. – А пока пошли чай пить. Три часа мозгового штурма, я от голода сейчас опухну.

Мы со Светой с радостью ее поддержали.

Глава 6. Егор

Я неспешно нарезал черри в салат, наслаждаясь тихо играющими из «Алисы» треками Jony, предвкушая вкусный ужин и его приятное продолжение в постели с Алей, которая в этот момент стояла рядом и помешивала в кастрюльке спагетти.

Сегодня выдался тяжелый день: утром пары и двухчасовая беседа с научным руководителем по диплому; после этого – сдача проекта по сайту заказчику, с которым мы вот уже несколько месяцев никак не могли прийти к единому мнению; позже – тренажерка с парнями. Затем я немного покатался по городу, чтобы проветрить голову, и подцепил Сизову, предложив провести вечер вдвоем. Мы заскочили в супермаркет, купили продукты и поехали ко мне.

Аля негромко подпевала играющим песням, сохраняя идиллию, а затем вдруг произнесла:

– Егор, можно тебя кое о чем спросить?

– Конечно, – ответил я, не отвлекаясь от нарезки овощей. Почему-то провокационные интонации в ее голосе вызвали подозрение, что начатый разговор мне не понравится.

– Ты ведь давно знаком с Вадимом?

– Да, с тех пор, как сюда переехал.

– И с Яной тоже?

Ну да, вот оно. Атмосфера на кухне со спокойно-умиротворящей вмиг сменилась чем-то неприятно-напряженным.

– И с ней, – негромко сказал я.

– Ты с ней общаешься из-за того, что она сестра Вадима?

– Нет, я с ней общаюсь, потому что считаю ее своим другом.

Возможно, дело в том, что я понизил голос. А может, в том, что Аля засомневалась, стоит ли продолжать начатый разговор, но прежде, чем задать следующий вопрос, она недолго помолчала.

– А ты никогда не замечал за ней ничего странного?

Мои брови приподнялись. Я скосил глаза на стоявшую возле плиты и с невозмутимым видом помешивавшую спагетти девушку.

– Что именно?

Аля пожала плечами, глядя в кастрюльку:

– Ну, не знаю. Мне кажется, на это сложно не обратить внимание.

Я начал терять терпение:

– Говори прямо.

Сизова взглянула на меня:

– Она на тебя слюни пускает.

Я нахмурился, покачал головой и вернулся к нарезке.

– Ты ищешь повод ревновать меня там, где его нет и в помине.

Аля громко фыркнула, после чего выключила газ, взяла сотейник и принялась сливать воду с макарон в раковину.

– Ты или слепой или придуриваешься. А она, бедняжка, только и ждет когда ты наконец соизволишь обратить на нее внимание.

Я не выдержал, громко хлопнул ножом по доске и повернулся к Але:

– По-моему, я еще ни разу с начала наших отношений не давал тебе поводов во мне сомневаться. И хватит впутывать в это все Яну. Я уже давно понял, что она тебе не нравится, но уж прости, – я картинно приложил к груди ладонь, – я знаком с ней дольше, чем с тобой, и прекращать с ней общаться только из-за того, что ты там себе что-то напридумывала – не намерен. Она хорошая девушка и не заслуживает того, чтобы ты так о ней отзывалась.

Сизова отставила сотейник со спагетти и тоже повернулась ко мне, уперев руки в бока:

– То есть, если я скажу тебе выбирать между мной и ею, ты выберешь ее?

– Что? – я неверяще уставился на нее.

– Что слышал, Исаев, – Аля повысила голос. – Если ты рассчитываешь и дальше строить со мной отношения, то знай, что я не хочу больше видеть тебя в компании этой малолетки. И не хочу и дальше смотреть на то, как какая-то сопля пожирает глазами моего парня, а он делает вид, что все в порядке и они «просто дружат», – Сизова подняла руки и изобразила пальцами кавычки.

Это перешло уже все мыслимые границы.

Я склонил голову и взглянул на Алю исподлобья:

– А знаешь-ка что, Сизова? – процедил я. – Проваливай отсюда.

Лицо девушки вытянулось.

– Не поняла… – недовольно протянула она.

– Значит, я буду еще меньше жалеть о том, что ты исчезнешь из моей жизни, зная, насколько ты недалекая.

Аля всплеснула руками:

– За что ты со мной так? За то, что я делюсь с тобой переживаниями?

– За то, что ты отвратительным образом отзываешься о человеке, который не сделал тебе ничего плохого.

– А ты не думаешь, что мне просто не плевать на нас, и я не хочу тебя потерять? – в голосе Сизовой послышались истерические нотки.

– Я думаю, тебе не плевать только на себя, а меня ты не хочешь потерять только потому, что лишишься возможности делиться с подружками подробностями того, как занималась со мной сексом на байке.

Алины глаза, казалось, готовы были выкатиться из орбит:

– Да как ты?..

– Не держи меня за идиота, Сизова. – Я скрестил на груди руки. – Тебе важно только то, как тебя видят окружающие, и ты совершенно не беспокоишься о чувствах других, даже, по твоим словам, близких тебе людей.

– Какая же ты козлина, Исаев. – Скривившиеся в пренебрежении губы совершенно не красили ее всегда безупречное лицо. – Правду про тебя девчонки говорили…

– Так что же ты со мной, таким козлом, связалась?

– Может, потому что влюбилась в тебя, нет? Не допускал такую вероятность? – повысила голос Аля.

Я окинул ее скептическим взглядом.

– В чем, по-твоему, должна проявляться любовь? В собственничестве? В ревности? В постоянных скандалах? В потребительском отношении? В сексе?

Теперь Сизова смотрела на меня с возмущением.

– Можно подумать, ты вел себя иначе!

Я иронично хмыкнул:

– А я и не говорил тебе о том, что люблю.

Губы Али приоткрылись, и она начала судорожно хватать ртом воздух. Я не стал ждать, когда она взорвется, а просто развернулся и прошел в прихожую.

Через секунду позади послышались ее шаги и слова, летящие мне в спину:

– Какой же ты гребаный урод, Исаев! Если бы я только знала…

– Так ты же знала, какой я козел. От девчонок, – спокойно заметил я, подходя к входной двери и прислонившись к ней спиной в ожидании когда Сизова соберется.

Встав напротив, Аля окинула меня гневным взглядом.

– То есть ты готов прямо сейчас все закончить, да?

Отчего-то именно в этот момент я полностью прочувствовал всю накопленную за день усталость.

– Я уже сказал: уходи.

Аля еще посверлила меня недовольным взглядом, после чего громко цокнула и наклонилась, принявшись обуваться. Схватила с тумбочки свою сумку.

– Ничего не забыла? – саркастично поинтересовался я, не намереваясь давать Сизовой даже малейшего повода для того, чтобы вернуться.

– Не забыла, – бросила она.

Тогда я открыл входную дверь и протянул руку, показывая Але, что от нее требуется сделать. Девушка сначала хотела сказать что-то еще, но затем ее глаза остановились на чем-то, что находилось на лестничной площадке.

Я проследил за ее взглядом и увидел, что у двери напротив с поднесенной к замку рукой с ключом стояла Яна и смотрела на нас округлившимися глазами.

– П-привет? – Ее приветствие прозвучало больше как вопрос.

– Привет, Ян, – кивнул я ей, а затем снова повернулся к Але: – Тебя долго еще ждать?

Сизова приблизилась ко мне и прошипела прямо в лицо:

– Помяни мое слово, Исаев. Она себя еще проявит.

Затем наконец вышла из квартиры и, проходя мимо все еще озадаченной представшей сценой Яной, обратилась к ней:

– Ну вот. Можешь радоваться.

На меня накатила новая волна злости, и я рявкнул:

– Не лезь к ней!

Макарова сначала испуганно покосилась на меня, а затем на Сизову.

Аля, окинув ее пренебрежительным взглядом свысока, двинулась вниз по лестнице.

Яна повернулась ко мне:

– Что случилось?

– Мы расстались, – держась за край двери, уже спокойнее произнес я и внимательно присмотрелся к своей соседке. Я прекрасно понимал, что Аля всегда только и делала, что провоцировала меня, а Яна ей не нравилась, и потому она искала повод оттолкнуть меня от нее. Но тем не менее теперь ее слова о симпатии ко мне Макаровой невольно дергали меня за какие-то тревожные ниточки.

– О-о-о, – протянула она, – сочувствую.

Я слабо усмехнулся и качнул головой:

– Да у нас давно уже не все так гладко было, так что нормально.

Яна неуверенно кивнула:

– Что ж, я пойду, – и вновь вернулась к прерванному процессу открывания двери.

На раздумья у меня ушло меньше секунды:

– Янчик. – Она снова посмотрела на меня. – Ты сейчас сильно занята?

Макарова пожала плечами:

– Да не то, чтобы…

– Я тут хотел поужинать. Не составишь мне компанию?

На лице Яны мелькнуло сомнение, смешанное с изумлением.

– Если ты не можешь или не хочешь, я не обижусь, – поспешил добавить я.

– Не-е-ет! – поспешно сказала она. – Я могу и… хочу, – уже тише сказала Яна и на мгновение увела взгляд в сторону. – Дашь мне пару минут? Я оставлю вещи.

– Конечно! – я улыбнулся. – Тогда не буду закрывать дверь, жду тебя. Да и Лис по тебе уже соскучился. – Про себя я отметил, что с появлением в моей жизни Али Яна и в самом деле стала реже бывать у меня дома.

– Хорошо, – робко улыбнулась Макарова и, наконец провернув ключ, исчезла в своей квартире.

Моя входная дверь хлопнула когда я уже разложил спагетти по тарелкам и добавил соус.

Я старался не думать о том, что наговорила сегодня Аля, и о том, что наши отношения наконец пришли к своему вполне логическому завершению.

Наверное, если бы они действительно были мне дороги, я бы, разумеется, не перестал общаться с Яной, но хотя бы постарался прийти к какому-то компромиссу с Сизовой. Но мне уже порядком надоели участившиеся скандалы, беспочвенные сцены ревности и ее вечно недовольное выражение лица. Я не заслуживал того, чтобы ко мне так относились. И Мелкая не заслуживала того, чтобы о ней так говорили.

Яна была самым светлым и добрым человеком из всех, кого я знал. Она никогда ни о ком не отзывалась плохо, всегда приветлива и готова оказать любую помощь.

И уж точно не избалованной и самовлюбленной Сизовой называть ее «соплячкой» и всячески оскорблять. Сейчас она позволила себе подобные высказывания лишь при мне, а к чему бы это привело дальше? Я вмиг представил, как оказалась бы расстроена Яна, услышь она от Али подобные грубости, и во мне снова поднялась злость такой силы, что я едва не разбил фужеры, с грохотом поставив их на стол.

– Тебе помочь? – донеслось от входа на кухню. Я поднял голову и почувствовал себя виноватым, увидев полное участливости лицо Мелкой.

И вот она все время так, вне зависимости от собственных проблем и переживаний…

Мне захотелось позвонить Сизовой и высказать все, что я о ней думаю. О ее капризах. О ее попытках вывести меня из себя от отсутствия забот и безделья. О том, что она позволяет себе говорить в адрес ангела во плоти, стоявшего сейчас передо мной и смотрящего на меня округлившимися от искреннего беспокойства глазами.

Я выдавил улыбку, надеясь, что она хоть немного успокоит встревоженную моим поведением Яну. В конце концов, я пригласил ее не для того, чтобы поднимать нервы, а чтобы провести вечер в хорошей компании и отвлечься самому.

– Нет, спасибо. У меня уже все готово, – я кивнул на стул. – Садись.

Моя гостья скромно улыбнулась и уселась за стол, на котором уже стояли два блюда с пастой, салатник, нарезка с сыром и чудом уцелевшие фужеры.

Я открыл холодильник и достал оттуда купленную сегодня бутылку белого вина. Оглянулся на Яну, которая вытащила из лежавшей рядом с ней упаковки салфетки и уложила их сначала возле моей тарелки, а затем – возле своей.

– Будешь? – поинтересовался я, закрывая дверцу и возвращаясь к столу.

Макарова подняла на меня непонимающий взгляд, а затем перевела его на бутылку в моих руках.

– Клянусь, я ничего не скажу твоему личному надзирателю, – усмехнулся я, а на Янином лице расцвела веселая улыбка. Девушка качнула головой:

– Ты, если хочешь, пей, а я, пожалуй, воздержусь. Могу попить воды…

– У меня есть сок! – вспомнил я и, оставив вино на столе, вновь метнулся к холодильнику и достал оттуда упаковку: – Вишневый пойдет?

– Пойдет. – Яна не переставала улыбаться, глядя на меня.

В мыслях вновь всплыли слова Сизовой о том, что Макарова ко мне неравнодушна. Я тряхнул головой, выдавая это движение за желание отбросить со лба челку, но на деле не позволяя себе углубляться в идиотские размышления.

Мелкая всегда относилась ко мне хорошо. А Аля всего лишь была собственницей. И поскольку помимо нее я больше всего из девушек общался только с Яной, то она нашла крайнюю, чтобы было на ком отыграться.

Я вернулся к столу, сел напротив гостьи, открыл сок и налил ей, после этого открыл бутылку с вином и наполнил и свой фужер. Особого желания пить не было, но все же я чувствовал усталость и неприятный осадок после разговора с моей уже бывшей девушкой, поэтому хотел расслабиться.

Подняв бокал, я протянул его вперед и дождался, пока Яна поднимет свой сок.

– За то, чтобы все, что ни делалось – было к лучшему.

Макарова согласно кивнула и чокнулась со мной. Мы сделали по паре глотков и приступили к еде.

– М-м-м, – замычала Яна, попробовав пасту. – Ты делал этот соус?

– Да. Что-то не так? – Я немного напрягся, перепугавшись, что со злости мог пересолить или переперчить.

Макарова отправила в рот еще одну вилку со спагетти и прикрыла глаза, разжевывая. Проглотив, она взглянула на меня своими сияющими чайными глазами:

– Это самое вкусное болоньезе, которое я когда-либо ела в своей жизни, – с восхищением произнесла она.

– Перестань, – я неверяще качнул головой.

– Нет, правда! – настаивала Яна и, словно подтверждая свои слова, вновь сосредоточилась на поедании пасты.

– Ну спасибо, – я с улыбкой наблюдал за Макаровой, потягивая вино и размышляя о том, насколько хорошо ее знал.

Когда мы только познакомились, ей было четырнадцать. Вадим рассказывал, что Яна пошла в школу позже сверстников, потому что в сентябре того года, когда родители собирались отправить ее в первый класс, девочка лежала в больнице с тяжелой формой пневмонии. Это сильно сказалось на ее здоровье, и до сих пор малейшая простуда грозилась перерасти в воспаление легких.

Я знал, что Вадим готов за нее оторвать голову кому угодно, и был с ним в этом солидарен.

За четыре года знакомства мы с Яной ни разу не ссорились. Во всяком случае, всерьез. Да, она ругалась на нас с Вадькой, когда мы с ним напивались, и дулась, когда мы ездили без нее в какое-то новое место, а потом делились впечатлениями. Но все это были глупости. Она всегда только делала вид, что обижается: бурчала, ворчала, хмурилась, но в следующую минуту смеялась вместе с нами над какой-нибудь очередной шуткой.

А наш с ней общий прикол с догонялками в подъезде родился совершенно случайно. Мы оба обожали колу, и как-то однажды, идя домой, договорились о том, что если я поймаю Яну до того, как она поднимется к нам на этаж, то она мне будет должна банку. Если же она успеет добежать, не попавшись, то я ей буду должен.

В первый раз я ее догнал, но в ответ на проигранную ею банку колы купил ей целых три. Прекрасно помню, как она тогда насупилась и не стала брать у меня газировку, заявив, что хочет, чтобы все было честно. Она всегда выступала за честность.

Но зато ее брат в тот наш спор не растерялся и отобрал у меня сразу две банки.

С Яной легко. У нее талант считывать настроение собеседника. Наверное, еще и поэтому я ценил дружбу с ней. Она никогда не лезла в душу без повода, умела подбирать правильные слова или молчать за компанию.

Отвлекшись от еды, девушка подняла на меня взгляд и, видимо, заметив, как я внимательно ее изучаю, засмущалась и поспешно заправила за уши выбившиеся каштановые пряди волос.

– Ты в порядке? – спросила она.

Отставив почти опустевший фужер, я невозмутимо поинтересовался:

– Да, а что не так?

– Ну, – она замялась, – ты только что расстался с Алей.

– А-а, – протянул я с невеселой усмешкой. – Я в норме. К тому же, ты помогаешь мне скрасить этот тяжелый день. – Я с искренней благодарностью улыбнулся Мелкой, на что она мягко улыбнулась мне в ответ.

– Просто… Если тебе нужно выговорится или что-то еще, то можешь обращаться ко мне. Я с радостью тебя выслушаю…

– Спасибо, Янчик, я знаю, что на тебя можно положиться.

Я протянул руку и накрыл ею ладонь Яны, которой она держала вилку. Девушка вдруг замерла и словно бы даже затаила дыхание, опустив взгляд на наши руки. Заметив ее смущение, я поспешно отпустил ее и мысленно выругался. Неужели эта стерва Сизова, прежде чем исчезнуть из моей жизни, заронила между мной и Яной чувство неловкости?

Надо продолжать разговор, не позволяя этой идиотской ситуации завладеть моими мыслями и углубиться в анализ поведения Макаровой в моем присутствии. Мы всегда только дружили. Яна всегда относилась ко мне с теплотой.

Дружеская симпатия, и ничего больше.

– А ты с кем-то сейчас встречаешься?

Яна, кажется, едва не подавилась, услышав мой вопрос.

– Да н-нет, – неуверенно ответила она.

– А то я уж было подумал, что ты прячешь теперь от нас всех своих бойфрендов, – я скривил губы в ухмылке. – После того, как Вадька твоему последнему допрос с пристрастием устроил.

– Не-е-ет, – со смешком протянула Макарова. – У меня с тех пор никого пока не было.

Тут я, если честно, удивился. Все же, несмотря ни на что, Мелкая была привлекательной девушкой. А уж перед ее танцевальными способностями наверняка не каждый мог устоять.

– А почему вы расстались, если не секрет?

Яна ответила не сразу. Ее щеки чуть порозовели.

– Он хотел от меня того, что я не могла ему дать, – тихо сказала она.

Я недоуменно уставился на нее, не до конца понимая, о чем может идти речь. Но Макарова вдруг потупила взгляд, и я тут же догадался и почувствовал себя последним кретином:

– Я… Нет, это не мое дело, прости, – забормотал я, с горечью осознавая, в какое неудобное положение ее поставил.

– Да все хорошо, – пролепетала Яна, принявшись ковырять вилкой остатки пасты.

Ну, Исаев, ну, дебил.

– А… кхм, – нужно срочно менять тему. – Летом что планируешь делать? После ЕГЭ и прочего? Может, думала куда сгонять?

Девушка расслабленно улыбнулась, и я еле слышно вздохнул, почувствовав облегчение и радуясь, что она не стала зацикливаться на предыдущем вопросе.

– Да нет, если только на дачу с родителями.

– Мы могли бы сгонять куда-нибудь все вместе: ты, я, Вадька с Юлькой, может, Ден присоединился бы.

Яна снова посмотрела на меня, но в этот раз как-то рассеянно.

– А разве у тебя будет время? Что у тебя с армией? Ты сразу после выпуска домой поедешь?

– Ну у нас все-таки еще гонки. Сезон в самом разгаре. Поэтому буду здесь до победного. А потом да, домой – и в армию.

Макарова, с грустью поджав губы, кивнула и снова опустила взгляд. Я чуть прищурился, глядя на нее:

– Не хочешь, чтобы я уезжал?

Яна помедлила с ответом, взяла со стола салфетку и принялась ее сминать.

– Я привыкла, что ты все время рядом. Что почти каждый день вижу тебя. И даже не представляю, как привыкнуть к тому, что не буду видеть тебя целый год.

Меня безумно тронуло ее признание, поэтому я решил не расстраивать Яну еще больше, посвящая в свои дальнейшие планы. Все потом.

– Дружить-то мы от этого не перестанем.

Яна вновь посмотрела на меня и немного грустно улыбнулась.

– Не перестанем.

Остаток ужина прошел в спокойных разговорах ни о чем и периодических шутках в адрес друг друга и Вадима.

Потом Макарова поднялась, подхватила тарелки и направилась к раковине.

– Стой, не нужно ничего мыть. – Я встал следом за ней, но Яна уже включила воду и принялась выдавливать на губку гель.

– Мне не трудно, правда, – заявила она, мило улыбнувшись.

Я поддался ей, понимая, что драться за грязные тарелки – не лучшее завершение вечера.

– Спасибо, что не отказалась составить мне компанию, – сказал я и начал убирать со стола.

– Спасибо, что пригласил.

– Ты же знаешь, я всегда тебе рад.

На какую-то долю секунды руки Яны замерли, и я снова поймал себя на непрошеных мыслях, от которых постарался тут же отвлечься.

После того, как помогла мне навести порядок, Яна двинулась в прихожую, но на полпути остановилась.

– А я уж думала, ты и не появишься, – с легким укором произнесла она, и я понял, что к ней вышел Лис.

Этот кот бывал ласковым в трех случаях: когда только проснулся, когда его сытно накормили и когда он находился на руках Яны. Я улыбнулся, глядя на то, как девушка гладит этого рыжего засранца, а он ластится к ней и громогласно мурчит.

Я понимал чувства Лиса, потому что именно благодаря Мелкой он появился у меня дома.

Три года назад, еще совсем крохотным котенком, он забрел к нашему подъезду, и Яна не смогла пройти мимо, пожелав забрать малыша к себе. Макаровы-старшие были не против, но, к сожалению, выяснилось, что у тети Наташи аллергия.

Выгонять кроху уже никто не хотел, а пристроить его было не к кому. Поэтому я решил, что заберу его себе. Счастью Яны тогда не было предела. К слову, она не просто доверила котенка мне, но и активно помогала за ним ухаживать. И даже до сих пор, когда мне нужно на несколько дней уехать домой, она первой вызывалась присмотреть за Лисом и кормить в мое отсутствие.

Тетя Наташа же нечасто бывала у меня дома: ей тяжело долгое время находиться в одном помещении с животным, но она тоже любила Лиса и передавала ему какие-нибудь вкусняшки со стола.

– Ты же его покормишь? – спросила Яна, поднимая на меня взгляд.

– Еще спрашиваешь, – ухмыльнулся я.

Макарова улыбнулась и снова обратила все внимание на кота, не переставая поглаживать его.

– Рада была повидаться, малыш.

«Малышом» этого слона можно назвать с натяжкой – в три года он весил уже больше пяти килограммов, но я оставил это без комментариев и лишь с умилением смотрел на эту парочку.

Яна чмокнула Лиса в макушку, опустила на пол, и тот тут же лениво побрел в сторону кухни.

– Я пойду, – сказала Макарова, поднявшись и поправляя волосы.

Какой-то внезапный порыв сподвиг меня шагнуть к ней и заключить в объятия.

Я втянул носом знакомый и родной сливочно-чайный запах и прошептал ей в волосы: