Читать книгу: «Земные приключения неземной женщины неизвестного космонавта Сашки-Пряник», страница 2

13. Пятью годами ранее.

Семенов повесил безразмерный полковничий китель на спинку своего стула и принялся рыться в такой же безразмерной кипе бумаг, разбросанной по письменному столу. Наконец, заметив в ней то, что искал, помахал перед Максим Максимовичем папочкой.

– Смотри, Максимыч, ну клад просто. – он перелистывал страницы личного дела. – Чемпион района по шашкам.

– Это хорошо. У меня там в наборе как раз чемпионка мира по нардам в Монте -Карло

– Длинные?

– Да нет, короткие.

– Так. Кадетский класс. 100 метровку бегала лучше вех.

– В характеристике написано, что торопливая.

– Значит быстрая.

– Двоечница!

– Не совсем.

– Три пятерки.

– Информатика, физкультура и ОБЖ.

– Кружок астрономии 7 класс.

– Вот анкета еще психолога.

– Тут что?

– Зрение 100 процентное.

– Воспитывала мать…

– Так, себе на уме, но ее послушает.

– Гулять начала с 14 лет. Значит, в мужском коллективе не растеряется.

– За что ее?

– Магазин подломили. Говорит одна. С поличным взяли.

– Много чего?

– Да по мелочевке. Дрель, перфоратор, инструменты…

– Технику любит – это хорошо, еще что?

– И коробку пряников

– Сладкоежка – значит, человечная. Но тут подход нужен. Давай домашний адрес. Сначала к матери ее съезжу.

14. Шестой элемент.

В кабинет Семенова вошла высокая девушка. Короткая стрижка. Зеленые глаза. Рыжие волосы с зеленой прядкой.

Максим Макимович присвистнул:

– Пятый элемент.

– Ну, прям, бля, пятый. Шестой, твою мать. Чего надо, козел старый?

Семенов бросился к Сашке:

– Ты давай, не выеживайся здесь. Знаешь перед тобой кто сидит?

Максим Максимович был не возмутим:

– Оставь ее, Женя. Говорить мы Вас научим. Вы можете отказаться. Тогда из-за коробки с пряниками минимум года два мотать. Но у меня есть предложение.

– Мотать? Мотают трусы на резинку. Предложение? Ноги и печени? Сразу говорю. Пошел на ..й. Дай закурить.

Семенов протянул пачку сигарет. Сашка недоверчиво повертела пачку. Прочитала:

– Рак. Я всю заберу. Вам здоровья нужно. А у меня его много.

– Вы грубоваты, но мы с Вашей мамой поговорили. Она советует к нам прислушаться.

– Только сюда маму не впутывай. Бес ты. – Сашка закурила, – Давай письмо.

15. Письмо матери.

«Моя дорогая дочь, Я очень прошу тебя, не кури. Или хотя бы поменьше. Или совсем тонюсенькие. Когда я передала для тебя письмо, мне сложно было говорить. Я всегда была очень откровенна с тобой. Почти во всем. Почему? О многом ты и сама догадывалась о том, что Саша не твой отец. И тем более Расул и дядя Антон…»

Сашка убрала листок. Затянулась сигаретой и поняла, что хочет, но не может плакать. На душе плохо, а слезы почему-то не наворачиваются на глаза. Они вроде есть, но где-то очень глубоко. Словно в шахтах ее одинокого сознания. И эти шахты очень глубоко. Или замурованы. Ей стало почему-то не по себе от неожиданной мысли, что эти шахты могут быть пустыми. А может, их вообще нет. К счастью, дым попал в глаза, и она прослезилась. Она вытерла слезы ладонями, постучала себя по лбу и продолжила читать.

«…Или Ефим Львович. Будь он неладен – курить тебя научил. Но хоть баловал подарками и велосипедом. Мне не хотелось, чтоб ты росла без ощущения отца. И я всегда пыталась найти кого-то, кто мог бы его заменить. Они появлялись и исчезали. Но это место никогда не было пустым. Только один раз был месяц перерыва. Когда ты лежала в больнице со сломанной ногой. Помнишь? А все из-за того, что ты постоянно торопилась. Ноги несли тебя вечно куда-то быстрее, чем анализировала смысл голова. Ты торопыжка, но хорошая дочь. Торопыжка, вся в отца. В настоящего отца. Ты Сергеевна. И твой настоящий отец – Сережа. Мне было 17. Я забеременела из-за того, что он вечно торопился. И тебя мы сделали тоже торопливо. Ему было некогда сбегать в аптеку. Но он у тебя хороший. И брось курить. По крайней мере сейчас. Тебя не посадят. Но тебе нужно помочь в важном государственном эксперименте тому, кто передаст тебе это письмо.»

16. Позывной Пряник.

Сашка прикурила вторую сигарету:

– Ну, давай рассказывай, что за эксперимент.

– Понимаете Вам нужно пройти ускоренный курс подготовки космонавтов. Буквально за три месяца. Конечно, поправить Вам речь мы, возможно, за это время не успеем. Для этого нужно еще два. С вашими данными мы видим потенциал.

– И чё, вот так вот прям в космонавты?

– Не совсем. Вы просто пройдете обучение и сдадите экзамены. А в космос полетят другие. Космос Вам не игрушка. Если не знать законы тяготения, то можно и коньки отбросить

– Я на коньках не очень. Но плаваю хорошо. Значит пять месяцев. В космонавты?

– Правильнее сказать в резерв. Вы будете на полном довольствии

Сашка докурила сигарету и отрешенно посмотрела через Максима Макисмовича:

– Ладно согласна. Потом типа свободна?!

– Вот и чудненько. Только у меня одно условие. Не называйте меня старым ко..

– Договорились. Тогда я не Торопыжка

– Ваш, Александра Сергеевна, позывной теперь Пряник. И еще Вы можете постепенно переходить на другой язык, например, не пошел на ..й, а пошел на Юпитер

– А по-другому можно как-то? Не нравится мне Юпитер. Мотоцикл такой у деда был.

– Ну тогда на Туманность Андромеды

– А это длинно как-то и, значит, на долго и дальше?

– На многоооо дальше.

17. Отряд Сыктывкар.

Максим Максимович стоял перед строем из пятнадцати девушек. Все были как на подбор: рослые, стройные. Пряник оглянулась по сторонам. Пересчитала строй про себя. Поняв, что она четвертая, растолкала соседку слева и стала пятой. Потом посмотрела на Максима Максимовича, показала ему средний палец и втиснулась шестой.

– Здравствуйте, товарищи курсанты. Курсантки. Поздравляю Вас с началом обучения. Через несколько месяцев ни вы, ни ваши родные мамы вас не узнают. На занятия шагоом марш.

Строй курсанток распался в толпу во главе с Сашкой и направился к выходу.

– Так, Пряник, у Вас индивидуальная программа с логопедом. – скомандовал Максим Максимович.

18. Ускоренный курс логопеда.

Логопед, как и все ее коллеги из сообщества, была маленькой белокурой девушкой с кукольным личиком. Из-за ее плохой дикции и небольшого заикания Сашка понимала ее с трудом.

– А вы, вы го-говорите правильно или вам что-то мешает?

– А вам ни х.я не мешает?

– Так, сначала работаем с заменителями: говорите, например, ни фуя.

– Ни фуя.

– Смотрите, еще, еще моможно вместо п..ц говорить звиздец. Вот, я Вам и словарик специально подготовила.

– А Вы на Туманности Андромеды ни разу не были?

– ???

– Посмотрите, в в сысословарике. Не вы первая у меня. По моей методике и депутаты, и звезды шоу бизнеса отучились. Многгоголетний опыт и папапрактика.

Сашка взяла в руки книгу и начала ее перелистывать:

– Отъе.. сь. От гребись. Е.. твою мать. Ерш твою медь. Ешки матрешки. Шароебиться. Шароетиться. Блин.

– Вы открыли первывывый раздел, таааам гггдее общие знания. А там дальше специаааально для космонавтов и все на реальных соообыытиях, ппппапрактических материалах, в полевых условиях наработано.

– Так это я уже в курсе: пошел на Марс, пошел на Юпитер.

– Ддада, это по-моему в конце восьмидесятых командир с бортинженером не попполадили.

– Вот новенькое. Комета тебе в задницу.

– Какой бесценный фоолькльооорный ммаматериал. Если не ошибаюсь – это родилось после неудачного вывывыхода в открытый космос.

– Метеорит на шею.

– Это после не догружённого продовольствием зааапуска грузового корабля в середине девяностых. А вот, смотрите, переговоры наших с орбиты ребят с техниками на зееземле.

– Волопас. Павлин вместо Петух. Козлопидор – Козерог. Центавр. Ага, Пегас. Круто – отрысь отсюда.

– Это в первом интернананациональном экипаже А вооот тут еще интереснее. После приземления, так сказазазать, первые слова. В 2004-м

– Полный стрелец.

– Вывы ее еще сисинонимы не видели

– Парсек использовать можно по смыслу как перигей. Здесь понятненько. Не гони пургу – не нагнетай Туманность.

– Не спешитеее. Вникайте

– Ух ты. На Ща. Область между внешними кольцами планеты Сатурн, которую можно заметить в обычный телескоп. Щель Кассини.

Долистав книгу до конца, Сашка встала по стойке смирно:

– Ку- Ку-Ку. Кукукурсант Пряник обучение закончила. Вертела я все это на орбите. В звездах. Зае… сь я что-то

– Очень грууубо, лучше сказать заддельфинилась я что-то.

– Че-то новенькое. Для моряков?

– Это тоже космическое. Вам покажут потом. Есть у ваааас такой спецкурс в дельфинарии. Его Костик ведет.

На мгновение логопед о чем-то задумалась:

– Консантин Валерьяяянович. Ооон опытный человек. Не тооороппиптесь пряник . У нас еще два месяца. Тем тем более мне заазазаплатили за полный кууурс.

– Вот, Вы и держите курс на Туманность Андромеды раз там не были. А мне все ясно, и я уже закончила.

– Там еееще на Я есть

Сашка снова взяла книгу:

– На Я, говорите!!! Ядром галактики себя возомнили вашу мать!!!

19. Умножить на ноль.

Пригожин поднес ко рту Максима Максимовича стакан с водой:

– Попей мелким глотками. Не волнуйся. Может покрепче чего?

Максим Максимович с трудом делал глотки из стакана. Наклоненная голова не давала ему этого спокойно делать:

– Мне кажется проще лакать.

Пригожин поставил стакан на столик:

– Чем закончился этот твой Сыктывкар?

– Все шло по плану – мы выбраковали к концу обучения всех. Кто-то сломался на психологических тестах, кто-то на физике, кто-то на теории полета. Остались только Пряник и Клеопатра. Имитация работы в невесомости в бассейне, ремонт унитаза в космосе и моделирование непредвиденных ситуаций. Клеопатра с унитазом не справилась. И суетилась при внештатных вводных.

– А эта Пряник?

– У нее были показатели лучше чем в штатном наборе.

У Пригожина зазвонил телефон:

– Да. Але. Я это.

В трубке кто-то торопливо тараторил. Лицо у Пригожина стало кислым. Даже очередной батончик не смог его исправить.

Дожевав его, он почти шепотом ответил в трубку:

– Я Ваше мнение понял. И я это мнение вместе с тобой на ноль умножил. Как у нас с математикой? Есть вопросы? И не паясничайте, а работайте.

Телефонная трубка продолжала разговаривать. Пригожин нахмурил брови:

– Что значит, не нравится? А я не пряник, чтоб всем нравится. Все.

Пригожин бросил телефон на стол:

– Ну ничего народ не понимает. Креативщики. Так и что там? Вы решили ее оставить?

– Мы все по программе освоили. Наверху отчитались. А Прянику скафандр сшили и решили прогнать через макет.

– Подожди в этот год по документам вы как раз на новый макетный модуль деньги запрашивали?

– Не было модуля. В том то и дело.

– Так, я не понял. Вы что ее в корабль засунули?

– Макетные тренировки должны были стать завершением программы Сыктывкар. Но в этот день…

20. Этот день.

Сашке нравился этот проект Сыктывкар. В свои восемнадцать с небольшим лет она общалась только с одноклассниками, друзьями по двору, мамой, бесконечно меняющимися отцами и друзьями Бонди. А тут увидела совершенно других людей. Сначала ее очень смешило, как они слишком заумно и сложно разговаривают, но потом привыкла. А потом поняла, что они очень похожи не нее. Впервые в жизни ее заинтересовала учеба. Особенно математика, физподготовка и просмотр фильмов о космосе. "Звездные войны " показались ей наивными, а главные герои слишком напоминали всех тех, кого она знала. Граф Дукку был похож на безбородого и не седого Максим Максимовича, Люк Скайуокер вылитый Бондя с длинными волосами, Лея Органа на подругу мамы – продавщицу Верку на вьетнамском рынке, даже у Чубакки и Йоды были прототипы – два беспородных пса, живущих у соседей. "Люди в черном", "Армагедон" она сразу сочла за сказки . А их ей сроду никто не читал. Ретро брало за живое. Солярис и хроника советских времен. Особенно эта, где Гагарин скомандовал – "Поехали"

В тот день она третий час лежала в скафандре в макете корабля и думала о возвращении домой, к привычной жизни, к Бонде и маме. Максим Максимович обещал в понедельник. Когда еще она, бывшая Торопыжка, а сейчас Пряник окажется среди таких интересных людей – думала про себя Сашка.

Как там Гагарин говорил:

– Поехали

Сашка громко вслух повторила:

– Поехали!!!

21. Сработали четко.

Пригожин ходил вокруг Максима Максимовича, а он торопливо продолжал рассказ:

– Конечно, все службы сработали четко. Произошел несанкционированный запуск корабля. Он был уже загружен для орбиты. И отчитались, естественно, за пуск..

– Пять лет?? Пять. Их на ноль не умножить. Я здесь почти два года командую. Макс ты понимаешь, что сейчас это уже моя ответственность. Почему не сказали?

– Мы думали само собой рассосется как-то. Мало ли, что там наверху может случиться.

– Да там, как раз, ничего и не случится. А вот тут.

– Мы шума не поднимали особо. Мало ли чего в космос запускают?

– Ага, пиццу запускали, дерево какое-то, игрушки Лего. Заигрались совсем.

– Ее сначала там изолировали ребята. Она почти шесть месяцев в отдельном отсеке кантовалась.

– Шесть? А чего сразу..?

– Не было возможности. Потом она начала беспредельничать. Помнишь, дырки в корабле? Царапины на обшивке матерные. Типа кометы всем в ноздри…

– Диверсант!!! Вымогатель!!!

– Просилась в экипаж на общих правах. Терпели, как могли. Еще и плевалась, и сморкалась. Замучались ее козявки от мониторов отковыривать.

– Космическая террористка!!!

– Она пошла дальше – потом и этот "диск бессмертия" как-то, с ДНК выдающихся людей…

– Диск? Она?

– Вот, вот пригрозила уничтожить. Пришлось выпустить. Только на сеансах связи прятали.

– Кто о ней знает? Сколько?

– Со всеми нашими подписали о неразглашении, это человек 40, ну и космонавты, и астронавты – 168. Всем партнерам из НАСА и ЕКА, и казахам объяснили, что закрытая программа.

– Главное, китайцы не в курсе. Утечек в прессу не было, вбросов информационных тоже?

– Один раз у командира во время съемки рекламы часов Омеги еще одну руку увидели. На оптический обман списали. Записи уничтожили.

– Чем она там пять лет занималась?

22. Тоннель страсти

– Всем помогала. Научные эксперименты. Медицинская программа Тоннель страсти она, кстати, придумала. Дельфина усовершенствовала и прочее. Вот у меня видео есть с орбиты.

Максим Максимович ткнул в телефон и передал его Пригожину.

Раздались звуки:

– Так заводи.

– Держи.

– Крепче.

– Ойойой.

– Стой.

– Ага.

– Ай.

– Так ближе.

– Хорошо.

– Стыкуемся.

Пригожин замер, глядя в телефон, и прокомментировал:

– Да не может быть. Будущий герой России, и он туда же…

– Помогай.

– Контакт.

– Да не так. Давай я.

– Ой.

– Ай.

– Мама.

– Плотнее.

Пригожин начал краснеть от возмущения, когда, видимо, увидел в кадре астронавта:

– А этот хрен собачий..

– Кореец??

– Американец. Я смотрю, тоже не промах. Партнеры, помощники называется. Дай им волю. Все нам тыкают и тыкают. И здесь вот тоже Ты взгляни.

Американец словно услышал Пригожина:

– Look, look, yeaah baby.

– Двигай

Пригожин заводился еще больше:

– Вечно суются куда надо и не надо, суют свой..

– Ой.

– Не части.

– Еще разок.

– Look.

– Да. Нет.

– Ой.

– Вот так.

– Ааааа.

На лице Пригожина сменялись эмоции интереса, возбуждения, удивления. Он внимательно всматривался в кадры беспощадной космической эротики. Потом опомнился. Отключил звук. Еще пару минут посмотрел в телефон. Протянул Максиму Максимовичу обратно:

– Так, видео уничтожить. Нет, подожди. Мне на флешку. Потом уничтожить. Еще есть у кого-нибудь?

– В одной копии.

– Что еще?

– Забор мочи и крови.

– Покажи.

Пригожин снова уткнулся в телефон:

– Забор мочи, пожалуй, оставь, как учебное пособие. Это все?

– Часов 12 в день тренировалась. Английский выучила.

– Что за тренировки?

– Мышцу нагоняла, говорят, рукопашкой увлеклась и пожрать любила. Кстати, салат именно она там вырастила и лук

– Лук? Опять лук?

– Лук, но не совсем лук…

– Что опять?

– Нет, с луком все нормально. Обычный лук. Порей.

– Может, нужно было ее того..

– Того, чего? Ее там, по-моему, все любили.

– Как-то сюда того. Любили. Весь романтизм космических ценностей чуть не попрали. Точно мудаки. Лунный грунт всем в почки.

Пригожин сел на краешек стола и долго смотрел из окна высотки вниз на маленькие машинки и точки людей. Максим Максимович подошел и встал рядом с ним. Пригожин повторил его позу со склоненной головой:

– В общем так, в течении месяца ее грузовым сюда и никаких фанфар, прессы. Была, не была она там.

– У нее миллиард пролета. Рекордное пребывание. Она ценнейший биоматериал.

– Умножаем на ноль. И чтоб без выкрутасов. Место посадки побезлюднее посмотрите. Все, можешь идти выполнять.

Максим Максимович вышел из кабинета. Пригожин постоял в центре кабинета, потом подошел к аквариуму. Постучал по стеклу зазевавшимся рыбкам. Набрал телефон:

– Ты далеко ушел? Зайди обратно.

Максим Максимович через пару минут поскребся в дверь:

– Можно?

– Так , дай-ка мне сюда еще раз этого дельфина глянуть. Где он тут у тебя?

23. Дыни.

Мягкая посадка оказалась жесткой. Когда крышку парашютного контейнера отстрелило и сработал парашют, Сашке показалось, что она упала на асфальт, а сверху ее придавили плитой. Было такое ощущение, что кто-то держит спускаемый аппарат, не давая ему опуститься. Удар, еще удар. Болела спина, и ныли ноги. Когда она выбиралась из этой железяки, то увидела в свете луны парящие над ней облака, которые долгие годы она наблюдала под собой. Вокруг было какое-то невиданное количество дынь и каких-то собак, грызущих фруктовую мякоть. Присмотревшись, она поняла, что эти собаки – шакалы. Сашка решила составить им компанию, но не успела. Подъехала машина, спугнув животных светом фар. От яркого света Сашка прикрыла глаза руками. Из машины закричали

– Пряник, с возвращением. Давай сюда.

Сашка попыталась подняться, схватив пару дынь, но поскользнулась на дынном месиве. Попыталась снова, но, видимо, еще не привыкла к гравитации и не чувствовала затекших ног. Тогда она, схватив под мышки дынные торпеды, просто поползла к свету…