Читать книгу: «Кошка с Собакой 2», страница 2

– Такой он человек… – буркнула Марина.

– Нет, ну реально торопится как на последнюю в жизни тренировку! – не унимался я, вынужденный повторять идиотские манёвры.

– А вдруг он супергерой? – высказала предположение Собака.

– Но я-то, не супергерой! Надо же и о других думать. Что за манеры равнять всех по себе.

– В случае с тобой как раз наоборот, он явно тебя по себе не равняет, а хочет подтянуть до своего уровня.

– Меня бы спросил для начала.

– Тебя бесполезно.

– Хорошо, что хоть ты это понимаешь.

– А если бы была возможность выбрать супергеройскую способность, – вдруг выдала Марина. – Кто бы что выбрал?

Повисла странная тишина.

– Марин, ты чё?

– А что, нам ещё долго ехать, давайте помечтаем?

– Не знаю… – я ловко проскочил перекрёсток на начавшийся желтый и помигал соседу фарами, чтобы не гнал так.

Сосед среагировал странно: опять показал большой палец и… прибавил скорость.

– Да что он там, совсем ополоумел?

– Гнать, кстати, не обязательно, – отрываясь от книги, заметила Собака. – Просто езжай, как тебе удобно, он вынужден будет ждать. Это же всё как раз ради того, чтобы нас вывезти и приобщить. Навяжи ему свои правила.

Я поразился такой простой мысли. И чего я сам до этого не додумался?

Я сбавил обороты, и соседский джип стал стремительно удаляться.

– Чего-то не похоже, чтобы он согласился.

– Погоди, – успокоила Собака. – До него ещё просто не дошло.

Собака оказалась права, через минуту я стал приближаться к соседу. Он о чём-то спорил с женой, было видно, как он яростно жестикулирует, что-то эмоционально рассказывая своей второй половинке.

– О чём это он ей?

– Рассказывает, что сейчас из-за пяти минут не успеем на подъёмник, или в сауне халатов не хватит, или ещё чего-нибудь в подобном стиле.

– С чего ты решила?

– Обычная реакция таких людей. Ими управляет скрытая неуверенность, поэтому надо во всём оказаться первым, чтобы не было возможности чего-то доказывать.

– Да ну… Этого хлебом не корми, дай посоревноваться…

– Так потому и соревнуется! Лучше выиграть одну большую битву и сразу получить левелап, чем иметь возможность обосраться в десяти маленьких и морально обстрадаться.

– Что за книга там у тебя? – я подозрительно покосился на Собаку.

– «Психология спортивных состязаний»…

– Так как насчёт суперспособностей? – опять предложила Марина. – Кто начнёт?

– Я могу, – Собака закрыла книгу. – Я бы хотела внушать мысли.

– Кому? – удивился я. – Ты и так вроде можешь управлять людьми почище светофора.

– Это не совсем то. Я бы хотела именно внушать. Например, подумаю, что хорошо бы на ужин ягнятинки, и ты уже в магазин бежишь…

– Но-но… Оставь мне оазис свободы выбора.

Марина улыбнулась:

– А что, неплохая идея. Я бы тоже не отказалась.

– А ты бы что внушала?

– Всё тебе скажи… – и она засмеялась.

– Кто ещё желает высказаться по теме?

– Погоди, – Марина перестала смеяться. – Я ещё не договорила.

– У нас тут что, цветик-семицветик? Одно желание в руки, как при сухом законе.

– Не, у меня другое желание есть. Я бы хотела, чтобы люди друг другу врать перестали.

– Ну ты хватила… – я присвистнул. – Как же они тогда смогут строить своё маленькое счастье? Весь смысл жизни – это эксплуатация человека человеком. Марксизм!

– Вот что ты несёшь? – Марина даже немного разозлилась. – Ты ведь понимаешь о чём я.

– Нет, я-то понимаю, конечно, но ведь это утопия.

– Такая же между прочим, как марксизм, – заметила Собака.

– Дарвинизм по-твоему тоже утопия? – выложил я свой козырь.

– Дарвинизм научная теория, прекрасно объясняющая образование видов и многообразие животного мира.

– Но ведь в нём тоже всё построено на конкуренции.

– Дарвинизм работает, как способ приспособления к условиям окружающей среды. А поскольку люди, это организмы, способные осознанно эту среду менять, то и спрос с них другой.

– По-твоему выходит, что человеческая эволюция невозможна?

Собака просунула морду между передними креслами и строго посмотрела на меня:

– Ты глупости говоришь. Эволюция – бесконечный процесс, только в отношении людей уже работает согласно новым вводным.

– Это каким, например?

– У людей появился разум, соответственно следующие этапы эволюции будут всё больше зависеть от умения этот разум использовать.

– Поясни идиоту.

– Поясню… Вот если изобретут прибор обмены мыслями, тогда ложь станет невозможной, и общество эволюционирует до более человечной формы.

– Натянуто как-то… Хотя зерно есть.

– А чего споришь тогда?

– Истину хочу узреть…

– Непроузри поворот для начала, – вякнула Кошка.

– Вот кого спросить забыли! А ты, кстати, чего отмалчиваешься? Есть идеи по прокачке способностей?

– Изволь. Хочу проходить сквозь стены.

– Ты и так везде пролезешь!

– Это всё не то. Хочу менять квантовое состояние.

Я хмыкнул. Нет, я, конечно, знал, что в нашем семействе я самый обычный, но чтобы настолько…

– А ты? Какие выберешь возможности?

Все смотрели на меня, как на клоуна в цирке.

– Я бы хотел, чтобы по моему велению по моему хотению все молчали.

– Вот и поговорили, – резюмировала Кошка.

Я прибавил приёмник, и какое-то время мы ехали под ужасающий репертуар радиостанции с ещё более страшным названием. Марина взмолилась первой:

– Переключи, ради бога. Невозможно же это в здравом уме слушать!

– Поищи сама, что понравится.

Марина принялась нажимать кнопки.

– А знаете, – вдруг вспомнил я. – Первые магнитофоны с радио для автомашин у нас называли «цифровики»!

– Так они же ещё на кассетах были, аналоговые? – удивилась Собака.

– Ага, а «цифровиками» их называли, потому что на дисплее циферки горели. Вот блин, какая лажа бывает…

Спортсмен принялся сигналить, как сумасшедший. Похоже было, что мы подъезжали…

Надо сказать, что с точки зрения организации сосед оказался на высоте. Встретили нас чуть-ли не как представителей компартии. Только что комсомолок не было, и почётного караула. Но несмотря на их отсутствие, видно было, что у спортсмена тут всё схвачено. Да и он лишний раз всячески это обозначал дежурными фразами. Например, охраннику он не преминул напомнить, что лично знаком с хозяином, у девушки за стойкой приёма посетителей поинтересовался свободен ли «его» номер. А когда за животных попытались взять внеплановую мзду, позвонил кому-то, дико тараща при этом глаза, и тут же проблема растворилась в морозном воздухе.

Апартаменты и вправду оказались неплохие. Из окна открывался вид на склон холма, по которому проезжали любители зимних забав кто на чём, от лыж до ватрушек, в стиле Брейгелевских «Охотников на снегу». Вдалеке виднелась кромка хвойного леса, тоже наверняка в чьём-нибудь стиле. Типичный русский зимний пейзаж, развивающий национальную склонность к горячительным напиткам.

Я заглянул в мини бар. Полный порядок…

– Позволишь? – спросил Марину.

– Мне мартини тоже налей немножко. Только смотри, немного!

– Я буду «очень точен»!

Взял два стакана. Налил Марине… Себе плеснул виски. Мы стояли у окна, глядя на зимнюю красоту.

Марина прижалась губами к моему уху:

– Давай останемся на три дня?

– Давай…

Кошка запрыгнула рядом на подоконник:

– Хорошо, что я сказала мусор выкинуть.

Некоторым дана суперсилища низвергнуть любую романтику…

3

– Кто на завтрак? – я уже разложил содержимое чемоданов по полкам в шкафу.

– Я! – Марина откликнулась первой.

– Я тоже, – Собака – второй.

– А ты? – я посмотрел на Кошку, разлёгшуюся на подоконнике. – Ты пропустишь праздник?

– Идите. Я спать хочу. Укачало меня в дороге.

И она осталась балдеть в лучах зимнего солнца.

Спортсмен хотел прямо с дороги броситься покорять лыжный склон. Романтик, бля… Было в нём всё-таки что-то от неуправляемой ракеты. Или от неандертальца. Силы дохуя, а в головной части только «морская смесь»… Цель выбрал, и пошёл к ней по параболической траектории, невзирая на метеорологическую обстановку. Хотя, конечно, кто-то назвал бы это целеустремленностью…

Когда наша животно-человеческая грядка неторопливо спустилась на лёгкий завтрак, нас уже ждал этот человек-пружина. Собранный, как сказал бы Маяковский, в миллионопалый кулак, а учитывая близость его интеллекта к братьям нашим меньшим – миллионолапый. Натурально одетый во всё полагающееся и с лыжами на плече, как солдат почётного караула. Я остановился и тяжело вздохнул. С ним жить – вагоны разгружать. Жена у него святая…

Но тут, хвала Одину, даже она рискнула остановить решительного парня. Мы застали уже окончание беседы:

– Но люди наверняка устали, голодные с дороги, надо поесть, а потом с набитыми животами куда на лыжи? Даже врачи против! – это его жена втирала ему слова в лысую голову.

Когда она это говорила, как будто нимб божественный над ней светился, как отсвет от часов патриарха на лицах паствы…

– А вот и будущие чемпионы! – приветствовал наше появление сосед.

– Скорее инвалиды, – мрачно пошутил я.

– Так, – сосед нахмурился. – Вот этого не надо. Не хватало ещё нам вывихов и растяжений.

– Оптимист, – буркнул я так, чтобы слышали только Марина и Собака.

Собака осторожно подмигнула.

Сосед тем временем осознал важность правильного питания:

– Тогда я предлагаю – лёгкий перекус и сразу за дело!

– В сауну? – робко предложил я.

– Это вечером! А сейчас вот это! – сосед потряс у меня перед лицом связкой лыж.

– Сначала перекус, – напомнил я и на всякий случай отошёл на полшага. Ещё пизданёт по голове, а у меня ни шлема, ни даже ебанистической лыжной шапочки…

– Завтрак – дело святое, – согласился сосед.

Не, есть в нём добро. Где-то глубоко внутри есть. От осознания этого факта конечно скорее страшно, но ведь как-то общаются с ним люди? И просто случайные, типа меня, и друзья-коллеги по всей этой спортивной мафии. Пусть они странные, не блещущие знаниями, не понятые обществом, но ведь если бы не они, не было бы у нас гордости от побед и слёз счастья на лицах? Не охала бы в едином порыве многомиллионная страна перед голубыми экранами от переживаний. Нихуя бы не было у нас! Хотя у нас и так нихуя нет…

– С Собакой можно в столовую? – спросил я милую девушку из персонала, пока Марина с женой соседа вели непринуждённый светский разговор о преимуществах натуральной косметики над ненатуральной.

Девушка покосилась на нашего друга, который истово осматривал лыжное крепление.

– Вам можно…

– Мне, понятно… Собаке можно?

– Ой… Вам обоим можно.

Я кивнул Собаке:

– Всё путём. Скажи тёте спасибо.

Собака прищурилась, как снайпер перед выстрелом, и помахала правой лапой в воздухе.

– Ой, как мило… – запричитала девушка.

– Так, пошли быстрее отсюда…

И мы рванули занимать лучшие места. Точнее рванул я, Собака с достоинством трусила рядом. Есть у меня такая социалистическая привычка. Знаю… Борюсь… Но иногда церковно-приходская нет-нет да и вылезет из-под костюма… Был у меня такой знакомый, шеф солидной конторы, косивший под постсоциалистического аристократа, а когда кто-то из сотрудников увольнялся, заебавшись от периодических управленческих заёбов, звонил на новое место работы и срал на человека почище пресловутой полковой лошади. Оказался обычным мелочным говноедом…

– Где сядем? У окна?

– Что за вопрос… – процедила Собака сквозь зубы. – Конечно у окна. Жаль, что не лето, на террасе бы сели…

– Ага, жаль… И лыж бы этих не было…

Мы сели в уголок с видом на кусок склона. Воткнули в пейзаж. Как раз прямо на наших глазах пизданулся какой-то горе-лыжник.

Мы с Собакой посмотрели друг на друга. Вздохнули…

– Меню, пожалуйста…

Девушка-официантка, вся в веснушках и с копной рыжих волос, положила передо мной толстую книжку в кожаном переплёте. Вылитая Пеппи. Я автоматически посмотрел на длину чулок. Увы, обычные джинсы…

– Собаке тоже принесите.

– Меню? – удивилась официантка.

– Конечно, она ведь тоже хочет выбрать. – Я посмотрел на Собаку. – Нести тебе меню?

Собака кивнула.

– Ой! – девушка от восторга прижала ладони к щекам. – Какая умная! А можно погладить?

– У вас тут общепит. Не рекомендую. Увидит санэпидемстанция, оплетёт всё жёлтой лентой.

– Нас не могут закрыть, у нас сам министр спорта останавливается.

Я невольно засмеялся.

– Это которого за допинг во все щели не по спортивному принципу? Ну-ну…

– Так ведь тут у нас не там, – вернула меня в реалии официантка.

Вот как всё с ног на голову перевёрнуто. Хотя ведь я первый начал, припёрся в ресторан с собакой… Так что сам мудак…

– Ну, раз у вас сам министр харчуется, тогда конечно вам можно трогать что угодно.

Собака покорно наклонила морду. Это тебе месть, – подумал я, – за всё обещанное…

Нагладившись вдоволь, счастливое рыжеволосое создание убежало. Я так и не понял, принесёт она ещё одно меню или нет? Хотя, учитывая близость к данному заведению министра спорта, всё возможно… Вдруг это заразно почище дизентерии?

– А, вот вы где уселись! – услышал я громогласный возглас над головой.

Это подтянулась вся наша лыжная шатия во главе с предводителем.

– Мне сказали, сам министр сюда захаживает! – я понизил голос для доверительной солидности, хотя, разумеется, мне этот министр был похуй совершенно.

Но спортсмен серьёзно кивнул:

– Бывает. Сам видел. – И тоже понизив голос, добавил: – Встречались…

Пока все рассаживались, подошла официантка – принесла меню.

– Видите, пригодились ещё ваши книжки, – пошутил я.

Она засмеялась в ответ и замерла, ожидая, кто ещё чего скажет.

– Виски ведь есть у вас? – спросил я, чтобы она не стояла так обречённо.

– Валера, а ты будешь виски? – спросила у спортсмена его блондинистая жена.

Ва-ле-ра! Его зовут Валера! – молнией пронеслось в моей голове. Я только сейчас понял, что этот накаченный до разрыва коры на баобабе человек носит такое имя.

– Валер, – сразу атаковал я. – Махнём по полста? Для аперитива?

Валера покосился на жену:

– Юля, ты будешь что-нибудь для… – тут спортсмен замедлил речь, – аперитива?

– Мариша, что ты будешь? – защебетала Юля, глядя на Марину.

Мне эта словесная переброска напомнила движение шаров в бильярде.

А в голове разорвалась вторая бомба – Ю-ля… Её зовут Юля!

Пиздец какой… Просто день знаний! Представляю, что чувствовал Галилей, когда открыл четыре спутника Юпитера… Хотя вряд ли он после этого поехал добровольно падать мордой в снег.

Тем временем беседа за столом развивалась, стремительно снося стоявшие ранее плотины. Могучим потоком были сметены все условности, ибо Юля назвала Марину Маришей, что в моём мире равнялось как минимум погружением Австралии на дно океана со всеми редкими утконосами, одним данди-крокодилом и бессчётным количеством серферов.

– Я минералки выпью, – Марина одним глазом строго стрельнула в мою сторону.

Я парень умный, намёки понимаю с полуслова…

– Девушка, тогда мне пивка бокальчик, какого-нибудь лёгонького.

– Безалкогольное есть.

– Мне не есть, мне пить…

Девушка стала немного теряться, но тут вступил Валера. Как дредноут в узком проливе, он сразу же приковал всеобщее внимание:

– А мне тогда сок принесите ананасовый, он полезен для сжигания жира.

Блондинка-Юля замерла, как мышь перед котом. Я смотрел на неё и ждал: решится – не решится?

– А мне белого вина.

Я мысленно восхитился этой женщиной ещё раз. Валера поджал губы, но промолчал. Явно такой выбор нарушал его представление о дружной и спортивной семье. Юля тем временем выбрала какое-то вульгарное полусухое. Я осторожно приоткрыл меню и опустил его под стол, чтобы Собака смогла ознакомиться. Хорошо хоть Кошка не пошла с нами… Но ей всё равно придётся зацепить что-нибудь с домашней кухни.

– Печёнка есть у вас сырая?

И видя, как округлились глаза у девушки, я пояснил:

– Не для меня…

Девушка обвела глазами стол и почему-то остановилась на Валере.

– И не для него. Для собаки…

– Я поняла… – заулыбалась официантка. – Я спрошу на кухне.

– Спасибо. И каши мне принесите рисовой с двумя котлетами. Это всё.

– А пиво будете?

– Чай чёрный, самый простой…

Собака под столом застучала лапой мне по коленке.

Я подмигнул девушке и нагнулся:

– Предлагаю тебе двинуть на кухню, там определишься, – тихо прошептал я.

Собака одобрительно кивнула.

– Про Кошку не забудь.

– И возвращаясь к официантке: – Собака с вами может сходить? Она обещала, что будет хорошо себя вести.

Девушка засмеялась:

– Хорошо! Как здорово, что она у вас такая!

Да уж, неплохо.

Дальше я откинулся на диванчик и смотрел, как Марина что-то говорила по заказу, как Юля тоже определилась с едой, как спортсмен долго перечислял свой завтрак чемпиона… Всё это на секунду показалось мне чем-то уже случившимся в моей жизни. Тот самый пресловутый эффект дежавю. Кажется, что всё это существует вечно. Повторяясь и повторяясь…

– Юля говорит, что ей сразу показалось, что ты хороший человек.

Вдруг я понял, что совсем ушёл в свои мысли о вечном, и Марина толкает меня в бок.

– Кто? Я?

Хорошо, что не пил в этот момент, иначе бы поперхнулся.

– Да, надо сказать, что с соседями нам повезло, – это Валера поддакивать стал. – У нас на прошлой квартире совсем люди неспортивные были, я уж их и так и этак пытался приобщить – ни в какую!

– И долго вы их… обрабатывали?

– Лет пять… – сосед закатил глаза в счастливые воспоминания.

Бедные люди, он же их натурально на веки вечные отвратил не то что от лыж, от футбола по телевизору!

– Стойкие товарищи попались, – согласился я.

– Нет, не стойкие, они съехали потом, и вместо них совсем уж неудачные соседи оказались. Молодая пара, на уме одни вечеринки.

– Так вот, кто вас выжил! Вот, против вас какое оружие! – предательски оживился я, да с таким энтузиазмом, что даже Марина на меня посмотрела, выпучив глаза.

Но, слава богу, спортсмен пропустил это мимо ушей.

– Нет. Мы решили район из-за экологии поменять.

Я кивнул. Экология дело важное, особенно если на алтаре физическое развитие.

По залу к нашему столику рысью промчалась Собака. Как-то излишне быстро, учитывая, что кухня для неё – это место, из которого ни один добропорядочный пёс просто так не сбежит. Она юркнула под стол и застучала мне по ботинку. Три длинных три коротких.

Где-то грядёт пиздец…

Я встал:

– Прошу прощения, пойду узнаю, что там так её напугало.

И пока никто не успел ничего понять, быстро рванул к выходу, состроив Марине выразительную гримасу. Собака потрусила за мной.

Мы выскочили на улицу. Падал прекрасный романтический снежок, люди румяные и счастливые носили мимо нас чемоданы и орудия пыток. Палки, там… Лыжи…

– Что стряслось?

– Дядя Вова здесь, – не особо палясь, сразу выдала Собака.

– Вован? Здесь? Точно?

– Ты с экспертом по разведке вообще-то говоришь.

– Это да…

– Давно?

– Минут десять приехал. Но их целая шобла привалила. Похоже, тимбилдинг. Сейчас в номерах располагаются, хорошо не в нашем крыле.

Я почесал затылок. Ситуация могла перерасти в неконтролируемую.

– Видимо, надо срочно менять дислокацию и вставать на лыжи.

Собака мрачно кивнула:

– Дядя Вова, если примет лишнего, спалит нас перед соседом со всеми потрохами.

– Вот и я о том… Берём ситуацию под контроль. Я сейчас быстро сворачиваю наш завтрак, а ты дуй к Кошке. Дверь откроешь сама?

Собака только хмыкнула. И вовремя, мимо нас как раз проходила весёлая компания.

Я набрал Марине в телефоне разъяснительное сообщение в мессенджере, для прикрытия отступления, потом вернулся за стол.

– Предлагаю не рассусоливать, сейчас быстро поклюём, как воробушки, и в бой.

Даже сосед, и тот заподозрил неладное. Уж больно неестественно быстро захотел я туда, где холод, соревновательный дух и травмы различной степени тяжести.

– Я готова, – просто сказала Марина, и я в который раз понял, почему мы вместе.

– Спасибо, милая…

Юля немного расстроилась, явно, пафосные посиделки в компании были её тайным желанием.

Я сел и начал быстро есть всё подряд. Валера не смог не включиться в такое соревнование и, несмотря на то, что еды у него было раза в два больше, победил с отрывом.

Я махнул официантке. Расплатился, невзирая на соседские протесты. Потом встал:

– Через десять минут у входа в полной боевой готовности.

Мы с Мариной ушли, оставив парочку в полнейшем недоумении.

– Они про нас подумают, что мы совсем на голову сдвинутые, – тихо заметила Марина.

– Так, а мы такие и есть…

В номере уже заканчивалось оперативное совещание.

– Каков план действий?

Собака пожала плечами:

– Если дядя Вова доберётся до лыж, то выбираем противоположные склоны, съезды…

– Есть трудность… – перебила Кошка. – Тут один подъёмник. У него запросто можно встретиться.

– Может, сломать его… – ляпнул я.

– Кстати, идея. Нас с Кошкой не заподозрят, а вы для алиби можете хоть в сауне спрятаться.

– А как ты сломаешь подъёмник? Это же инженерно-техническое сооружение. Тут динамит нужен.

– Глобально мыслишь, но можно и потоньше сработать – закоротить движки и дело в шляпе.

– Ты разбираешься в этом? – я посмотрел на Собаку.

Та посмотрела на Кошку.

– Нет, а я что? Я в электричестве не разбираюсь… – Кошка замахала лапами.

– Так, – я решил вернуть всех с небес. – Предлагаю такой кардинальный метод оставить как план Д.

– Не Б?

– Д, Б, какая разница? Вы что, всерьёз хотите наебнуть тут всё? Вы понимаете, что это будет полный ахтунг. А если ещё и поймают вас?

– Кто нас поймает? Кому в голову взбредёт, что мы можем провернуть такую диверсию?

– Хорошо, – я сдался. – Положим, вы вне подозрений, но как ты собираешься коротить? Чем? Телом своим, как Матросов?

Собака опять посмотрела на Кошку.

– Нет, а я что? – кошка опять замахала лапами. – Вы ебанулись совсем?

– Значит никто ничего не коротит и не выводит из строя. Это ясно? Мы просто катаемся там, где катаемся, и не встречаемся с тем, с кем не встречаемся.

– Прекрасный план.

– Самое простое – самое верное. И нехер разводить кисель. Сейчас одеваемся и торчим на этой ёбаной горе, пока ноги не начнут подкашиваться, потом спать, потом домой. И всё пройдёт спокойно, без нервов.

– Это ты себя успокаиваешь или нас настраиваешь? – улыбнулась Марина.

– И то, и то… И где тут мой замечательный костюм, еби его в сроку мать…

На встречу мы почти не опоздали. Собака с Кошкой сразу заняли позицию за углом. Скрытно и незаметно, как замаскированный в лесу, ракетный комплекс. За себя я был спокоен. Вид мой был настолько идиотский, что узнать меня было невозможно, тем более, Вован знал мою любовь к зимним видам спорта и предположить, что я окажусь тут, не мог ни при каких обстоятельствах. Теоретически его мог узнать Валера, но это уже было из разряда банальной невезухи, а таких людей, как я, она обходит стороной.

Слава богу, у Валеры хватило ума начать с самого пологого склона. Это который для детей и новичков. Ну, для таких, как я.

Очереди не было, подъёмник довёз нас до вершины. Мне попытались сделать замечание, что мол, нельзя собак и кошек, и всё такое… Но Валера показал какую-то красную книжечку, и больше никто никаких глупостей не спрашивал. А Собака с Кошкой всё равно двинули своим ходом. Было видно, как они уныло брели внизу. Два дефиса на бесконечно белой странице.

Первый раз я съехал вполне сносно. Не быстро и раза три почти не упал. Марина лихо просвистела мимо с соседями наперегонки. Надо сказать, что я даже загордился, что у меня такая спортивная жена. Мохначи бегали в снегу на вершине. Там оказался ещё чей-то пудель, тоже, видимо, со специальной аккредитацией, и им втроём явно было о чём друг другу рассказать. Поднявшись на гору второй раз, я доковылял до Собаки.

– Как знакомый?

– Вполне адекватный, тупой правда, как все пудели, но выбирать не приходится.

– Это расизм какой-то у тебя.

– Это данность…

– Посматривайте за потенциальными угрозами.

– За дядей Вовой, что ли?

– Ага, за ним.

И я поехал вниз. На этот раз позволил себе немного с ветерком. Длилась эта авантюра недолго, буквально на первой кочке я наебнулся. Но это было даже полезно. Пыл от головокружительных успехов необходимо охлаждать. В жизни профессионала есть три стадии: сначала он нихуя не умеет и всего боится, потом, чего-то умеет и нихуя не боится и, наконец, когда умеет всё и помнит, что надо бояться.

Я поднялся, чертыхаясь, утёр рожу. И осторожно поскользил дальше.

– Берегись! – проорал пролетающий мимо Валера.

Он шёл по склону, как стенобитное орудие навстречу воротам осажденного замка. Если он так в кого-нибудь въебётся, то в мире появится бессчётное количество новых элементарных частиц и северное сияние.

Подъехала Марина, эффектно затормозив с фонтаном снега.

– Мы на другой спуск, ты с нами?

– Да господь с тобой! Мне и тут неплохо. Ты, главное, посматривай, чтобы случайных встреч не было.

– А ты следи за зоопарком!

И она помчалась дальше. Красивая, раскрасневшаяся от холодного воздуха и ветра. Сама как ветер… Я смотрел, как удалялась её фигура… Есть на свете вещи, описать которые словами невозможно. Это надо оказаться на заснеженной горе, чтобы рядом были родные люди, и видеть, как они счастливы и беззаботны. И запомнить эти мгновения на всю жизнь, неважно сколь долгой она окажется, и какие повороты ещё припасёт.

– Мы тоже хотим, – вынырнула передо мной из снега Кошка, как нерпа на Ладоге.

– Чего хотите?

– Прокатиться с ветерком.

– Как?

– Посади нас в ватрушку.

Я подумал:

– С пуделем?

– Нет, он – не боец.

– А вы прямо бойцы!

– Мы адекватно реагируем.

– Сейчас попробую что-нибудь придумать…

Все наши проблемы идут от доброты. Лучшее – враг хорошего. Но знать и уметь – вещи такие разные, что волосы на жопе начинаешь рвать только тогда, когда и рвать-то их уже бесполезно.

Приволок я им эту ватрушку, как вы поняли. Прицелил так, чтобы ни в кого не въехали, и отправил вниз по склону. Что могу сказать – наводчик я хуёвый, ещё с армии. Это я почувствовал, как только снаряд набрал ход, и отчётливо обозначилась, как говорят лётчики, «вероятность опасного сближения», а если по военно-морской терминологии, то «навал».

Надо ли говорить, что вся пушистая грядка воткнулась прямёхонько в Вована, который только появился на горизонте, и с криком «ёб твою мать!» все они помчались дальше, оставляя меня с ощущением чего-то тревожного.