Читать книгу: «Неординарные преступники и преступления. Книга 4», страница 3

Кайохога протекала по довольно пустынным местам, причём чем выше по течению, тем менее населённым был район. «Безумный Мясник» явно демонстрировал склонность оставлять трупы убитых им людей в районе реки Кингсбари-ран либо бросать их прямо в эту речку. В самом деле, Эдвард Эндрасси был найден в кустах возле Кингсбари-ран в сентябре 1935 года, там же и тогда же был найден труп неопознанного мужчины; 5 июня 1936 года в кустах около всё той же Кингсбари-ран найдена голова «Татуированного мужчины»; 22 июля 1936 г., опять же! – в районе притока Кайохоги обнаружена ещё одна жертва «Кливлендского расчленителя» и, наконец, 10 сентября очередной труп был брошен непосредственно в воды Кингсбари-ран. Фактически только останки Флоренс Полилло были оставлены убийцей вдали от этой реки. Налицо была некая система, определённый порядок действий маньяка. Но что это могло означать?

Прежде всего то, что убийца был каким-то образом связан с районом реки Кингсбари. Из этого вовсе не следовало, что именно там он и проживал, но он мог родиться в этом районе либо часто бывать там в силу своих профессиональных обязанностей. Опыт свидетельствует, что свои первые нападения серийные преступники совершают в обстановке наибольшего комфорта, в таком месте, которое хорошо знают и в котором хорошо ориентируются. Их первые жертвы всегда принадлежат к той же расе, что и сами преступники (это впоследствии убийца-серийник может увеличить свой «диапазон приемлемости», и тогда его жертвами могут оказаться представители иных рас и этносов). Первые преступления, как правило, несут больше всего информации о преступнике, в них его личность раскрывается, так сказать, в наиболее «чистом» виде.

«Безумный Мясник» без затруднений отрезал своим жертвам головы, а также руки и ноги. Он переносил массивные части тел на значительные расстояния в сторону от дороги, а значит, он был достаточно силён для того, чтобы делать это без крайнего затруднения. Убийца явно имел в своём распоряжении автомобиль, ибо тело «Татуированного мужчины» он никак не мог принести к полицейскому управлению на руках.

Отталкиваясь от вышесказанного, члены «штаба» Элиота Несса предположили, что «Кливлендский расчленитель» – это крупный белый мужчина, наделённый недюжинной физической силой, имеющий навык обращения с холодным оружием и не боящийся крови; по роду своих занятий этот человек мог быть мясником, врачом-хирургом, забойщиком скота, ветеринаром, санитаром. На силу преступника ясно указывало то, что он был способен переносить значительные грузы на большое расстояние; не менее чем в трёх случаях убийца перемещал крупные фрагменты тел (либо сами тела) без помощи автомобиля. Возле одного из тел был найден чёткий отпечаток ботинка в мягком влажном грунте; если это действительно был след ноги убийцы, то «Кливлендский расчленитель» должен был носить обувь 44—45 размера (что соответствовало росту более 1,85 метра). При этом он располагал автомашиной и уединённым местом, в котором и осуществлял свои манипуляции с телами (напомним, убийца не только расчленял трупы, но и смывал с них кровь, дабы не запачкаться в процессе последующего переноса. А значит, в том месте, где он разделывал трупы, было достаточно воды; это мог быть подвал жилого дома, какое-то арендованное хранилище, промышленный объект и прочее). Первые жертвы «Кливлендского расчленителя» были мужчинами; тот факт, что преступник отрезал им гениталии, служил косвенным указанием на сексуальную подоплёку его действий. «Безумный Мясник» имел некую серьёзную перверсию – в этом не было практически никаких сомнений. Убийца имел явные проблемы с психикой и, возможно, наблюдался по этому поводу врачом. Скорее всего, преступник мог иметь проблемы с алкоголем или наркотиками.

Примечателен был выбор жертв: Эндрасси – сутенёр, преступная личность, глубоко разложившийся человек; Полилло – проститутка и алкоголичка; двое из погибших производили впечатление бродяг, по двоим жертвам выводы оказались неопределёнными. Некоторые тела были найдены неподалёку от лагеря «хобо». Можно было предположить, что убийца ощущал себя своего рода «санитаром», очищающим общество от люмпенов. Если это было действительно так, то психическая патология преступника приняла уже тяжёлые формы и могла быть очевидна даже для неспециалистов (родных, соседей, коллег по работе). Косвенно это могло бы помочь идентифицировать убийцу в том случае, если бы потребовалось найти его из числа нескольких подозреваемых.

Но специфический подбор жертв мог означать и нечто совсем другое: если «Кливлендский расчленитель» действительно имел в своём распоряжении автомашину и личный дом, то это мог быть весьма состоятельный человек. После Великой депрессии обладание подобными ценностями означало далеко не низкий социальный статус. Богатый психопат мог убивать представителей «социального дна» просто для развлечения, рассматривая это как своего рода «опасную охоту». В этом случае выбор жертвы определялся совершенно другими соображениями: убийцу заботило главным образом то, чтобы никто и никогда не стал разыскивать исчезнувшего человека.

Криминалисты из «поискового штаба» Элиота Несса считали оба предположения равновероятными. Преступник явно заботился о том, чтобы его жертвы остались неузнанными, а это означало, что он был способен тщательно контролировать свои действия. Необходимо подчеркнуть, что возможность контролировать свои действия отнюдь не отменяет предположение о возможной психической болезни преступника.

Если первые убийства «Кливлендского расчленителя» почти не привлекли к себе внимание прессы и общественности, то с ростом числа жертв маньяка местная печать стала уделять ходу расследования всё большее внимание. После обнаружения в сентябре 1936 года шестого трупа газета «Cleveland news» пообещала выплатить 1000 $ любому, кто сможет сообщить существенную для следствия информацию. Впоследствии аналогичного рода предложения со стороны различных печатных изданий появлялись неоднократно.

В числе первых по-настоящему перспективных версий преступлений «Кливлендского расчленителя» было предположение, что этот человек был профессиональным сборщиком марихуаны. Район Кингсбари-ран и примыкавший к нему Гарфилд-хайтс в те времена были довольно пустынны, там произрастало много дикой американской конопли. Её сбором и последующей продажей кормилась целая армия местных и приезжих наркоманов. Такой обкурившийся наркоман мог убивать и расчленять людей либо в качестве развлечения, либо в целях борьбы с конкуренцией.

Другим перспективным направлением расследования в сентябре-октябре 1936 г. явилась отработка предположения о возможной причастности к убийствам «Безумного Мясника» некоего Джека Уилсона. Полицейский осведомитель сообщил, что Уилсон – владелец богатого мясного магазина на Сент-клер-авеню – известен в криминальной среде как извращенец и совершенно разложившийся в нравственном отношении тип. Человек этот был склонен к агрессии и немотивированной жестокости. Кроме того, Уилсон вроде бы  не раз угрожал расправой не понравившимся ему людям, обещая "отрезать голову и порезать на куски" и выглядел в такие минуты очень убедительно. Полиция не располагала официальными заявлениями о противоправных действиях Джека Уилсона, но сообщение информатора чрезвычайно заинтересовало следователей. Дело было в том, что Уилсон прекрасно соответствовал психологическому портрету «Безумного Мясника». Подозреваемый был взят под плотную полицейскую опеку. Но именно полицейская слежка однозначно доказала непричастность Уилсона к убийствам «Безумного Мясника». Дальнейший ход событий снял с него все подозрения.

В сентябре 1936 года к делу «Кливлендского расчленителя» был подключён известный полицейский Питер Мерило. Это был необычный человек необычной судьбы. Родился Питер в 1895 году в центральной России и, судя по его имени и фамилии, звали его Пётр Мерилов, может быть, Пётр Меринов или как-то созвучно этому… Отец его умер ещё до рождения сына, а мать – когда Пете исполнилось 7 месяцев. Ничего хорошего судьба ему как будто бы не обещала, но малыш оказался усыновлён семьёй богатых французов, занимавшихся бизнесом в Российской Империи. Мальчика вывезли во Францию и дали хорошее образование, что существенно – родители не ограничивали его в деньгах и свободе перемещения. Ещё до начала в 1914 году Мировой войны Питер посетил Балканы и острова Средиземноморья, кроме того, он объездил страны Западной и Северной Европы. Имея несомненные лингвистические дарования, Питер бегло научился говорить чуть ли не на дюжине европейских языков, но что особенно важно – он мог прекрасно имитировать акценты и диалекты. Этот дар очень пригодился ему в полицейской работе, поскольку позволял Питеру вводить в заблуждение окружающих и казаться тем, кем он точно не являлся.

В годы Мировой войны Питер Мерило подался во французскую армию, но в боевых действия участия не принимал. В 1919 году Питер приехал в Соединённые Штаты Америки, и страна понравилась ему до такой степени, что он решил здесь остаться. На следующий год он устроился в полицию Кливленда и быстро обратил на себя внимание руководства незаурядными актёрскими качествами, личным мужеством и острым аналитическим умом. Питер мог выдать себя за кого угодно – бывалого уголовника, нищего бродягу, солидного джентльмена и европейского дворянина с многовековым генеалогическим древом в «Готском альманахе».

Вообще-то, Питер Мерило с конца 1920-х годов специализировался на охоте за гангстерами. Подобный сотрудник был способен украсить полицию любой страны мира. Наделённый даром образной речи и чувством юмора, Мерило охотно давал интервью журналистам и пользовался их расположением. Питер нередко позволял себе саркастически комментировать решения начальства, вызывая тем самым раздражение руководства полиции, но с этим ничего нельзя было поделать: заслуги Питера Мерило как «ловца гангстеров» были неоспоримы, а любовь публики – безгранична. По многим вопросам, связанным с правоохранительной деятельностью или городскими происшествиями, репортёры хотели узнать мнение именно Питера Мерило, а не начальника полиции Джорджа Матовица или, скажем, руководителей Дивизиона расследований (аналога современного уголовного розыска). Именно по этой причине Элиот Несс, помощника мэра города по вопросам безопасности, не очень-то жаловал Мерило. Во-первых, Несс, видимо, завидовал популярности детектива, а во-вторых, опасался его комментариев и оценок, зачастую колких, саркастических и нелицеприятных. При этом с формальной точки зрения их отношения всегда оставались корректными и сдержанными – в следственных материалах, хранящихся ныне в Музее истории полиции Кливленда, имеется несколько документов, в которых Несс прямо адресуется к Питеру Мерило с просьбой прокомментировать или высказать своё мнение по тому или иному вопросу. А Питер, соответственно, передавал свои ответы непосредственно помощнику мэра, минуя несколько этажей вертикали подчинённости. Эта прямая коммуникация рядового детектива и помощника мэра, вне всякого сомнения, являлась ещё одним источником раздражения руководства городской полиции, которому, однако, приходилось мириться с существовавшим положением дел.

Питер Мерило. Фотография слева сделана в 1945 году после выхода детектива на пенсию. Справа: одна из многочисленных публикаций, посвящённая участию Питера в расследовании преступлений «Безумного Мясника».

С момента включения в состав следственной бригады Мерило оказался навсегда связан с делом «Кливлендского расчленителя». Об этом еще предстоит большой рассказ далее, пока же следует сказать, что знаменитый детектив с самого начала проявил себя инициативным следователем. Он предложил произвести внедрение сотрудников полиции в среду кливлендских посетителей публичных домов и притонов вообще, дабы вызывающим поведением спровоцировать «Безумного Мясника» на нападение. После получения от Элиота Несса официального разрешения на эту операцию сам же Питер Мерило и осуществил такое внедрение. Изменив свою внешность до неузнаваемости, он на протяжении почти четырёх месяцев вращался в криминальной «тусовке» города, изображая растленного богатого педераста. Мерило работал на пару с другим полицейским – Мартином Залевски – который изображал любовника Питера, а заодно осуществлял его охрану.

Работа Питера Мерило под прикрытием принесла результат: ему удалось установить, что в Кливленде проживал некий извращенец, хорошо соответствовавший поисковому портрету «Безумного Мясника». Этот человек был известен в среде проституток и разного рода извращенцев под прозвищем «Убийца цыплят». Он приглашал к себе проституток, в присутствии которых расчленял живых цыплят; это позволяло ему добиться эрекции и провести половой акт. Питер Мерило установил личность «Убийцы цыплят» и произвёл его арест. В ходе многодневного допроса, однако, все подозрения в адрес этого человека пришлось снять, его alibi было установлено с абсолютной достоверностью. Тем не менее о задержании «Убийцы цыплят» (разумеется, без указания фамилии) было сообщено общественности. Сделано это было для того, чтобы успокоить накалявшиеся страсти и продемонстрировать активность полиции.

Пожалуй, самая известная фотография Питера Мерило. На ней известный детектив демонстрирует ножи, похожие на те, которыми по его мнению, мог орудовать «Безумный Мясник».

Помимо «Убийцы цыплят», полиции удалось схватить ещё одного в высшей степени подозрительного человека. Его условно назвали «Сумасшедшим гигантом». Этот двухметровый полуидиот, действительно страдавший психическим расстройством, имел обыкновение бродить в окрестностях Кингсбари-ран, вооружившись пугающего размера тесаком. Всем встречным он громогласно объявлял, что «идёт убивать Безумного Мясника». Понятно, что после таких слов от этого человека шарахались и стар и млад. «Сумасшедшего гиганта» довольно быстро удалось выследить и арестовать. Тщательная полицейская проверка показала его абсолютную непричастность к преступлениям «Кливлендского расчленителя».

Собирая информацию о схожих преступлениях, члены группы Элиота Несса узнали, что в соседнем штате Пенсильвания в середине 1920-х годов была зарегистрирована серия убийств, обстоятельства которых рождали мысли об их полной аналогии тому, что происходило в Кливленде. Сведения эти показались до такой степени интригующими, что Несс в конце 1936 года командировал своего помощника Джона Флинна (John Flynn) в соседний штат, дабы тот собрал сведения на месте и пообщался со свидетелями тех событий, что называется, «в живую».

Тот прекрасно справился с поручением и составил весьма впечатляющий список предполагаемых преступлений «Безумного Мясника». Воспроизведём сейчас полученный Флинном список и кратко проанализируем наиболее примечательные детали попавших в него преступлений.

1) Во вторник 11 июля 1923 года в водах реки Бивер (Beaver), протекающей в западной части Пенсильвании возле границы этого штата с Огайо, был найден торс девочки приблизительно шести лет от роду. Место обнаружения останков находилось южнее городка Вампум, расположенного рядом с рекой Бивер. Конечности и голова отсутствовали, торс же подвергся заметным посмертным изменениям, свидетельствовавшим о пребывании в воде более двух недель. Несмотря на проведённую властями поисковую операцию как в самой реке, так и по её берегам, отсутствующие части тела найти так и не удалось. Изучение полицейской отчётности штата показало, что за предыдущие 12 месяцев в густонаселённых районах пенсильванских городов Нью-Кастл и Питтсбург 6-летние девочки не пропадали. Исходя из этого, местные «законники» предположили, что девочка была убита в районе города Янгстаун, штат Огайо, и торс изначально был брошен в воды реки Махонинг (Mahoning), откуда затем попал в реку Бивер.

2) Утром 3 октября 1923 года промышленный рабочий Стивен Кэсс (Stephen Cass) в заброшенном сарае в южной части Питтсбурга обнаружил обнажённое мужское тело [из одежды на трупе остались только носки]. Произошло это приблизительно в 09:45. При внимательном осмотре стало ясно, что труп лишён головы, а его одежда брошена на грудь и живот. Впоследствии одежда была внимательно изучена детективами и врачами коронерской службы, благодаря чему стало ясно, что убитый оказал сопротивление нападавшему – это следовало из свежих разрывов и пятен крови.

В карманах пальто убитого были найдены две надписанные фотографии медсестёр. Одна из них изображала трёх молодых женщин, подпись вверху гласила: «Мэриан, я, Белла» («Marian, Me, Bella»). Другая, с подписью «Думаю о тебе», изображала медсестру в кресле-качалке позади больничного здания. Это была первая многообещающая зацепка, но не последняя.

Изучая окрестности сарая, полицейские обнаружили окровавленные отпечатки пальцев и ладоней на перилах деревянной лестницы, позволявшей спуститься от сарая к расположенному рядом пруду. На основании этого был сделан вывод о том, что убийца спускался к воде для того, чтобы смыть кровь и привести себя в порядок.

Во время работы полиции в районе сарая внимание «законников» привлёк некий энергичный молодой человек, внимательно следивший за происходившим и странно реагировавший на увиденное. По-видимому, к полудню около сарая собралась уже толпа зевак, но поведение упомянутого молодого человека выделяло его из толпы. Когда в начале первого часа пополудни труп стали выносить из сарая и укладывать в катафалк, молодой мужчина стал смеяться и оживлённо комментировать происходящее. Он был задержан. Выяснилось, что звали его Ник Хоффман (Nick Hoffman) – это был бездомный, имевший психолого-психиатрические осложнения. Его некоторое время продержали в полицейском участке и выпустили без предъявления обвинений.

Эта карта демонстрирует локализацию убийств, сопряжённых с декапитацией и расчленениями трупов, вдоль железнодорожной линии «Питтсбург – Кливленд» в 1920-х годах. Числами обозначены криминальные эпизоды: 1 – обнаружение торса маленькой девочки в водах реки Бивер 11 июля 1923 года; 2 – находка 3 октября 1923 года обезглавленного мужского трупа в южном Питтсбурге.

Между тем упоминавшийся выше рабочий Стивен Кэсс из этой истории не исчез без следа. Позже в тот же день он, играя со знакомыми мальчишками в футбол, обнаружил окровавленный предмет нижней одежды. Не совсем понятно, что это было – трусы, кальсоны или что-то ещё – но Кэсс заподозрил, что окровавленная тряпица может быть связана с безголовым трупом. Мужчина вместе с тремя мальчиками пошёл по кровавому следу, который можно было видеть на земле, и, сделав на местности крюк, они вышли к тому самому пруду, что находился возле сарая. На песке возле него они обнаружили несколько хаотично наваленных камней, отбросив которые, увидели макушку закопанной в песок человеческой головы.

Полицейские извлекли голову из песка, и уже к 12:45 она была доставлена в тот же морг, что и обезглавленный труп из сарая. Остаётся добавить, что место сокрытия головы в песке находилось на удалении немногим более 30-ти метров от сарая, то есть совсем недалеко.

Имея фотографии медсестёр, связанных, по-видимому, с убитым, полиция Питтсбурга приложила огромные усилия по их поиску. Уже 6 октября медсестра, подписавшая на фотографии «я», была установлена, звали её Инда Уэст. Она назвала человека, которому отправила эту фотографию по почте – это был 21-летний Чарльз «Чак» МакГрегор (Charles «Chuck» McGregor). Его старший брат Джозеф опознал тело, найденное в сарае. Родственники сообщили, что видели Чарльза в последний раз в октябре 1922 года, то есть почти за год до убийства молодого мужчины.

Оказалось, что Чарльз имел довольно тёмное прошлое. Он выучился на пекаря и мог бы спокойно посвятить себя этой профессии, но сие посчитал скучным и в 17 лет завербовался в Вооружённые силы. Он оставил воинскую службы после окончания Мировой войны и занялся, по-видимому, тёмными делишками, в результате чего угодил в тюрьму за угон автомобиля. Ему предстояло провести за решёткой два года, но МакГрегор, судя по всему, оказал некую ценную услугу правосудию и неожиданно вышел на свободу уже через шесть месяцев.

Впоследствии он работал продавцом автомашин, но имея склонность к бродяжничеству, тяготился работой на одном месте и в какой-то момент, бросив всё, пустился странствовать по Соединённым Штатам. Следствие узнало, что некоторое время МакГрегор бродяжничал в районе Великих озёр и непродолжительное время проживал в Детройте.

Главной версией питтсбургской полиции, призванной объяснить чудовищную расправу над этим человеком, стало предположение о внезапной встрече МакГрегора со старым другом [или друзьями] по его уголовному прошлому. Убийца знал, что Чарльз, будучи в тюрьме, предал товарищей и тем купил свою свободу, и за этот поступок он заплатил собственной головой в прямом значении этого словосочетания.

Активное расследование велось до конца ноября 1923 года. В конечном итоге коронерское жюри 28 ноября того года вынесло вердикт, постановивший считать смерть Чарльза МакГрегора умышленным убийством, совершённым посредством отсечения головы живому человеку, и рекомендовало найти виновных и предать их суду.

Таковые найдены не были, и суду, соответственно, их предать никто не сумел.

3) Утром 11 февраля 1924 года, в понедельник, на железнодорожной станции в городке Вейртон Джанкшен (Weirton Junction), штат Западная Вирджиния, рабочие, выгребавшие золу из грузовых вагонов, обнаружили расчленённое человеческое тело. Началось всё с того, что сначала они нашли человеческую голову, а чуть позже в другом вагоне – пару рук и пару ног. Части тела были помещены в толщу золы в то время, когда та ещё не полностью остыла, поэтому плоть была повреждена высокой температурой. По этой причине опознать голову человека даже знавшему его при жизни было крайне сложно.

Местная полиция, прибывшая на железнодорожную станцию, организовала тщательный осмотр всех 12-ти вагонов с золой, прибывших в Вейртон Джанкшен из Питтсбурга [расстояние между этими городами менее 40 км]. Торс, однако, обнаружить не удалось. Зола – ценное сырьё для химической промышленности, и из такого крупного индустриального центра, как Питтсбург, составы с золой расходились по всему северо-востоку страны. Упомянутые 12 вагонов были загружены золой в середине января 1924 года, и очевидно, что части тела были спрятаны в них примерно в то же время. Термическое воздействие на плоть свидетельствовало о том, что зола не остыла полностью в то время, когда убийца закапывал в ней руки, ноги и голову.

Получив сообщение об обнаружении частей человеческого тела, руководство полиции Питтсбурга согласилось с предположением об их происхождении из этого города. Джон Барри, начальник Отдела расследования убийств Департамента полиции Питтсбурга, возглавил расследование и вскоре определил круг возможных жертв. Таковых оказалось не очень много – всего три человека, исчезнувшие в период с ноября предшествующего года до середины января 1924-го. Один из пропавших без вести – Джон Джонсон – являлся владельцем магазина, второй – Фредерик Бездек – был портным, а третий – Альберт Рутоски – водил автомашину, на которой развозил бельё из прачечной. Второй из упомянутых лиц – Фред Бездек – вскоре был найден живым и здоровым, а потому внимание детективов сосредоточилось на Джонсоне и Рутоски.

К чести питтсбургских детективов следует отнести то, что они сразу же связали убийство МакГрегора в октябре 1923 года с убийством человека, чьи останки оказались найдены в Вейртон Джанкшене. Оба преступления не только были совершены в схожей манере – речь идёт о декапитации и раздельном сокрытии головы и прочих частей тела – но и примерно в одном районе – Южном Питтсбурге [вагоны загружались золой именно там].

Исчезновение Эла Рутоски поначалу выглядело особенно подозрительным – мужчина вышел из дома буквально на пять минут, чтобы сходить в магазин на углу квартала. Произошло это 9 ноября – в тот день его младшая дочь готовилась к свадьбе, и отец принимал деятельное участие во всей этой милой возне. Правда, непонятно было, почему исчезнувший без вести мужчина оказался убит лишь в январе, то есть спустя по меньшей мере два месяца, но данная деталь детективов не остановила, и они направили сына Эла Рутоски на опознание в морг коронера в Вейртоне.

Прибыв туда, мужчина осмотрел обгорелую, лишённую волос голову и почерневшие руки и ноги и… не опознал останки.

Интригующим казался таинственный звонок по домашнему телефону коронера, во время которого неизвестный мужчина заявил, что ему известен убитый и он готов назвать его имя и фамилию. Звонивший пообещал это сделать во время посещения морга, но так и не появился там в назначенное время. Какую цель преследовал звонивший и был ли он действительно настолько осведомлён, как утверждал, так и осталось непонятным.

В конечном итоге расследование оказалось совершенно безрезультативным, убитого идентифицировать не удалось, и подозреваемых не оказалось. Если преступник хотел совершить «идеальное убийство», то он мог себя поздравить – ему это сделать удалось.

4) Исчезновение 1 января 1925 года 14-летнего Луиджи Носчези (Luigi Noschesi), проживавшего в западном районе Эллвуд-сити, города в штате Пенсильвания, также можно было считать делом рук таинственного расчленителя. Началось всё с того, что 2 января его родители сообщили в местное полицейское подразделение об отсутствии сына, ушедшего гулять накануне утром. Было известно, что мальчик входил в группу местных подростков, которые именовали сами себя «Лесными волками» («Timber Wolf»), и где-то в полосе отчуждения железной дороги у них имелся некий «тайный штаб». Последний они то ли построили сами из какого-то мусора, то ли выкопали в земле… Такова была установочная информация, опираясь на которую полицейским следовало провести розыск.

Полицейские прошли по району «мелким бреднем» и быстро установили, что «Лесные волки», объединявшие в своих рядах мальчишек 10—14 лет, действительно существовали и активно конкурировали с двумя другими мальчишескими группами. И «тайный штаб» у них существовал – мальчишки сами его сколотили из листов гофрированного железа. Находился «штаб» в лесной зоне на удалении около 200 метров от железнодорожного переезда на путях компании под названием «P&LE» (эта аббревиатура расшифровывалась как «железнодорожная компания Питтсбург – озеро Эри»). У переезда размещалась будка дежурного, и там всегда присутствовал работник железной дороги – деталь эта имеет важное значение, и вскоре станет понятно какое.

Построенный мальчишками «тайный штаб» представлял собой довольно необычное для взрослого человека сооружение без окон и дверей, внутрь которого можно было проникнуть только через дыру в потолке – под этой дырой «лесные волки» обычно разводили костёр. В «тайном штабе» хранились припасы, которые «банде» удавалось раздобыть для весёлого времяпрепровождения – консервы, картофель, табак, спиртное, спички, приправы, ну, и керосин, само собой. Последний был нужен для быстрого разведения костра.

Полицейские выяснили, что в новогоднюю ночь в «тайном штабе» пировали два члена «банды» – её глава Джои Статти (Joe Statti) и его ближайший друг и помощник Джеймс Джозеф (James Joseph). Обоим уже исполнилось по 14 лет. Их посиделки продолжались с вечера до 9 часов утра. Разошлись они по домам в указанное время, но приблизительно через 2 часа Статти возвратился к «штабу». Он увидел, что из постройки валит густой дым. В скором времени пламя заметно усилилось, очевидно, стали гореть банки с керосином. В это время к «тайному штабу» подошёл Джеймс Джозеф, тот самый, с которым Статти встречал новый год, и ещё один член их группировки некий Ричард Минс (Richard Means). Вся эта компания принялась деятельно тушить постройку. Подростки были очень мотивированы – они желали спасти консервы и картофель.

Карта, демонстрирующая географическую локализацию убийств, сопряжённых с декапитацией и расчленениями трупов, вдоль железнодорожной линии «Питтсбург – Кливленд» в 1920-х годах. Числами обозначены криминальные эпизоды: 1 – обнаружение торса маленькой девочки в водах реки Бивер 11 июля 1923 года; 2 – находка 3 октября 1923 года обезглавленного мужского трупа в южном Питтсбурге; 3 – обнаружение в вагонах с золой на станции Вейртон Джанкшен 11 февраля 1924 года головы и пары рук и ног, торс убитого обнаружен не был; 4 – обнаружение на окраине Элвуд-сити 2 января 1925 года обгоревших и фрагментированных останков 14-летнего Луиджи Носчези.

За их беготнёй наблюдал железнодорожный рабочий, дежуривший на переезде. После обрушения постройки он хорошо видел трёх мальчишек на фоне яркого пламени. Показания этого свидетеля оказались очень важны – он дал чёткую привязку произошедших событий ко времени. По его словам, обрушение сарая из гофрированного железа произошло в 11 часов.

После того, как «тайный штаб» развалился и мальчишки затушили костёр снегом, они принялись осматривать пепелище. «Лесные волки» хотели узнать, осталось ли что ценное из их запасов. Однако отыскали они то, чего менее всего ожидали увидеть – обгоревшие останки живого существа. После некоторых колебаний они решили, что это обгорелая туша собаки и… оттащив её вглубь леса, закопали тушу в сугробе.

Так в общих чертах выглядела информация, собранная полицейскими Эллвуда к вечеру 2 января 1925 года. Не полагаясь на россказни мальчишек, полицейские самостоятельно отыскали «тайный штаб», благо это не составило большого труда, поскольку они знали о его сравнительной близости к железнодорожному посту. Исследовав уже в темноте следы на снегу, «законники» нашли то место, где мальчишки закопали в сугроб тушу собаки.

Разбросав снег, полицейские поняли, что видят обгоревший торс ребёнка. Голова и конечности отсутствовали. 5 января эти останки были доставлены из Эллвуда в Питтсбург, где на следующий день судебно-медицинское вскрытие констатировало их принадлежность юноше в возрасте до 17 лет. Окружной коронер Джеймс Колдуэлл (James. P. Caldwell) был склонен объявить их принадлежавшими Луиджи Носчези, пропавшему без вести утром 1 января, однако родители мальчика отказались их признать. Они твердили, что их ребёнок жив, хотя эти уверения никого из должностных лиц не убеждали.

Полиция Эллвуда уже вечером 2 января взяла под стражу Джои Статти и Джеймса Джозефа. Мальчиков допрашивали на протяжении нескольких суток почти без перерыва. Наивность их ответов и глубокомысленных рассуждений не может не удивлять. То, что найденный на пепелище торс принадлежит собаке, было для них очевидно с самого начала, поскольку чьё же ещё тело могло оказаться в «штабе»?! Когда же детективы спрашивали их, как собака могла проникнуть в постройку, имевшую вход на высоте почти что три метра над землёй, мальчики простодушно отвечали, что её могли забросить члены враждебной банды…