Архангел

Семенов был глубоко убежден, что наука обязана служить обществу. Всему человечеству, а не только интересам конкретной корпорации. Но после фактического краха последнего государственного образования три десятилетия назад, после полной неспособности стран обеспечить даже собственный суверенитет от вмешательств воротил крупного бизнеса, разрушения основ всех обществ, именно корпорации оказались тем спасительным тросом, что удержал человечество на краю пропасти.

Именно они смогли позволить себе содержать собственные армии, кормить наемных работников и их семьи, запускать и поддерживать производства. Но это был и оставался частный капитал. С их конкурентной борьбой, и полным пренебрежением к простым людям. Для правлений этих денежных монстров были важны только их интересы, и те люди, которых можно было в этих интересах использовать. Ради своей мечты, ради развития человечества Сергей рискнул использовать ресурсы такой корпорации. Что поделать, наука всегда требовала жертв от своих адептов.

Но он не отказался от мечты, даже когда выделившая грант корпорация «Атоллтех», которой, так или иначе, принадлежала треть планеты, недвусмысленно указала ему на подобающее винтику место. Содержание рабочей программы для «Архангела» будет определяться политикой и потребностями корпорации. Он строил панацею от насилия и зла, а получил до невозможного мощный, уникальный, безумно дорогой ретранслятор рекламы. С этим нельзя было мириться, и мириться Семенов не собирался. Сергей тяжело опустился в кресло за пультом управления «Архангела», и еще раз окинул взглядом трехмерную проекцию излучателя.

Вся схема находилась в режиме постоянного противоаварийного тестирования, и светилась благостным зеленым цветом. Никаких ошибок не выскакивало уже несколько дней, что и позволило принять решение о полноценном запуске излучателя и проверке его работы на людях. И единственное, что беспокоило ученого, это рабочая программа. Карамзин, представлявший на орбитальной станции правление корпорации, и бывший фактическим хозяином на станции, еще вчера утром забрал все программные коды для создания загрузочной карты. И что он туда запишет было известно одному Эйнштейну.

Семенов ненавидел Аркадия с той же искренностью, с какой отдавал себя работе над их совместным проектом. В глазах Сергея Карамзин был делягой, обычным бизнесменом, ничего не смыслящем в значимости совершенных им, профессором Семеновым, открытий. Готовый пустить труд всей жизни под каток валовой прибыли, выжать «Архангела», как лимон, и выбросить на помойку. А потому мужчина, воровато обернувшись, нагнулся над пультом управления, и аккуратно, так, чтобы никто не смог заметить, спрятал в заранее подготовленную щель в корпусе пульта маленький белого цвета квадрат пластиковой карты памяти. Что бы ни принес сюда этот урод, а рабочая программа будет запущена именно та, что принесет людям счастье.

***

За неплотно запертой дверью конференц-зала, такого же крохотного, как и все на этой станции, что напрямую не относилось к «Архангелу», слышался тихий, неторопливый разговор. Звучали цифры, отсылки к графикам, заверения. Обычное, если не сказать, до постылого рутинное совещание. Девушка, ожидавшая в коридоре, давно перестала обращать на доклады своего босса правлению корпорации хоть малейшее внимание. Правды в этих словах было совсем немного.

Хотя первые полгода своего нахождение на орбитальной станции она очень живо интересовалась этими докладами. Даже один из трех, с таким трудом пронесенных в собственном теле трех жучков установила в этом зале. Пока не поняла, что информация в тех же отчетах инженерной группы или научной команды Семенова куда достовернее. Правление стараниями Карамзина до сих пор уверено, что до стартового запуска еще не меньше двух месяцев работы. Почему так? Потому что ушлый и прекрасно знающий реалии бизнеса корпораций Аркадий Иванович банально хочет жить. Жить хорошо и как можно дольше. А проект, за который он отвечает, настолько секретен и важен, что по его завершении все участники будут ликвидированы. Девушка знала это абсолютно точно.

Она семь лет работала в «Атоллтех». И последние четыре с половиной года, так или иначе, соприкасалась с работой по созданию «Архангела», и своими глазами видела, как прибывающих с орбиты лаборантов и инженеров встречали автоматчики службы внутренней безопасности. А на левом предплечье девушки навсегда остался уродливый рваный шрам, последствие разговора по душам с одним из следователей этой самой службы. Тогда, пять лет назад, только одно подозрение в том, что юная сотрудница секретариата продает пекинской «Глобалстарз» секреты по ряду месторождений урана и платины, стоило ей месяца откровенных пыток и издевательств. Корпорации заботятся о персонале, пока он нужен. Но корпорации, ни одна из пятнадцати, не считается ни с чем, когда вопрос касается деловой информации. В конце концов, что могла продать конкуренту девятнадцатилетняя соплячка, следящая за документооборотом? Служебную записку на выдачу технических средств? Смешно…

Но после этого случая она сама вышла на ребят из бедных районов. Ребят решительных и способных на многое, но лишенных нужной информации и поддержки общества. Она стала их глазами и ушами в «Атоллтех», прошла по головам, в буквальном смысле, чтобы оказаться на этой станции. И сделала все, чтобы остаться на этой станции, не попав под ротацию. Все, что могла сделать молодая, не обделенная внешней красотой девушка.

Сегодня был тот самый день, ради которого погиб не один десяток человек. Ради которого по всей планете не первый год создавались схроны с оружием. Ради которого, в конце концов, она сама три года притворялась наложницей с функциями референта. Сегодня Семенов запустит «Архангела» с рабочей программой, которая должна убедить все население центральной Африки покупать продукцию «Атоллтех» за любые деньги и в запредельных количествах. Сегодня пришло время начать действовать и ей.

– Елена. – девушка пропустила момент, когда Карамзин вышел из конференц-зала, и поспешно повернулась навстречу начальнику, пряча в рукав приталенного черного пиджака карту памяти.

Она машинально достала ее из левого кармана пиджака, расслабилась. Непростительно. Вот так, в двух шагах от победы выдать себя было бы чудовищно нелепой ошибкой. Но Карамзин уже смотрел несколько выше рук собеседницы, и потому не заметил, как пластиковый квадратик карты скользнул под манжеты.

– Да, Аркадий Иванович.

– Тот мальчик, лаборант Семенова из прошлой команды, сделал для меня программу. Она в моем сейфе. – Карамзин приблизился вплотную и почти шептал ей на ухо.

Елена кивнула. Тот лаборант действительно сделал все, что был должен. Перед тем как отправиться на списание. Именно он оптимизировал сам механизм загрузки рабочей программы «Архангела», придумал эти карты памяти, не подходящие больше никуда. Всего два устройства способны с ними работать, компьютер в лаборатории и пульт контроллера излучателя. Тот лаборант принес записанную специально для Карамзина рабочую программу с рекламными установками, и передал ей другую, сделанную специально для нее, и предупредил, что у Семенова уже есть третья. Его звали Костей, он был веселым и улыбчивым парнем. Но, именно что был.

Карамзин чуть отстранился, и неспешно провел пальцем по линии перегиба лацкана ее пиджака. Гораздо глубже, чем это позволяли даже правила дружеского общения, не говоря про деловой этикет. От прикосновения к груди через легкую блузку девушка едва заметно дернулась, внутренне сжавшись, но приложила все силы, чтобы сохранить на лице улыбку. То, к чему вел Аркадий, Елене не нравилось. Но именно это настроение начальника, именно это действие было нужно девушке сейчас больше всего.

– Ты же знаешь, где в моем кабинете сейф? – мужчина уверенным движением расстегнул пиджак.

– Я не знаю код доступа. – девушка подалась чуть вперед, так, чтобы ладонь мужчины легла ей на живот.