Читать книгу: «Обойти твой блок»

ПРОЛОГ

Мяч из моих рук направляется к полу и отскакивает от него обратно. Первый удар – первый вдох и выдох. Я беру его в руки, прокручиваю в пальцах, позволяю упасть и коснуться поверхности пола, чтобы на отскоке ударить снова, продолжая набивать руку. Вдох-выдох.

Третий удар, четвертый – дыхание забывается, глаза прищуриваются. Руки на автомате отбивают мяч от пола, прокручивая и снова отбивая.

Крики фанатов и замены соперника могли бы испугать своей агрессией неподготовленного игрока, но мне не десять лет, чтобы сбиваться на подаче из-за резкого звука.

Я слышу свисток, судья проводит рукой слева направо, и я понимаю, что еще восемь секунд, и на площадке начнется ад. Мне придется быть одним из главных демонов на ней.

Мои глаза находят нужную точку на поле противника, мяч взлетает с левой руки, замах… и игра начинается.

Глава 1.

– Саня, ты ослепла окончательно?! Тебе глаза выковырять и на задницу скотчем налепить? Ты че, связку не видишь? Она прямо перед тобой!

– Да вижу я ее! – огрызнулась я.

Старый урод.

– Тогда доведи мяч нормально! Я тебя на поле выпускаю не для того, чтобы ты стояла с разинутым ртом! – тренер буквально орал.

О, а вот это удар ниже пояса. Снова.

Дмитрий Алексеевич, несмотря на то, что был учителем физкультуры в школе и курировал волейбольную секцию, судя по всему, этот вид спорта и эту работу вообще терпеть не мог. Да: детей и перекидывать мяч через сетку.

Я психанула.

– Ну так замените меня, раз я здесь ни… нихрена не делаю! – зло рявкнула в ответ, глядя в карие глаза тренера. Противные, бегающие постоянно, как будто желающие чего-то урвать, да побольше. Бесит неимоверно, скотина. Сам понабрал не пойми кого в команду, так что пас дать не могут, а я ему виновата, что связующая не в ту сторону побежала!

Глаза Дмитрия Алексеевича как будто покраснели. О да-а, я тоже знала куда бить. Не мог он меня заменить, и мы оба прекрасно знаем это. Во-первых, этот ублюдок сам назначил меня капитаном, а во-вторых, увы, но я единственная из всей школы ходила в нормальную спортивную секцию по волейболу, и поэтому тащила всю команду за собой. Именно так мы еле-еле перевалили через четыре игры районного турнира, при этом, что странно, не проиграв. Играть три партии подряд приходилось, часто счет был пограничный, и я подыхала на поле, а эта мразь во время занятий зажимала молоденькую студентку, которая пришла на практику, вместо того, чтобы нормально тренировать девчонок.

Сокомандницы напряженно смотрели на нас с тренером. Все прекрасно понимали: этот момент должен был настать. Мои нервы тоже не железные, а характер – далеко не сахар.

Ермаков подошел ко мне, схватил за предплечье, резко дернул на себя и

зашипел прямо в лицо, брызжа слюной. Захотелось помыться целиком. Надеюсь, он не болеет ничем, что передается воздушно-капельным путем? А его венерический букет меня не беспокоит.

– Закрой свой рот, Яковлева, иначе ты у меня языком своим грязным будешь весь этот зал вылизывать!

Пида… раз-два-три, прием!

Я выхватила руку из его потной ладони и брезгливо вытерла о собственную футболку.

– Прекрасно! Тогда ходящие за вами на каждом шагу оперы узнают, где вы и чем занимаетесь, вместо того, чтобы тренировать школьную команду. Или, может, вы вспомните о совести и отдадите мне зарплату за эти занятия? О, или она пошла в кармашек той студенточке, что была вчера у вас в тренерской? Вам явно хотелось научить ее громко кричать, чтобы было слышно в другом конце зала! Хотелось бы сообщить вам о вашем педагогическом успехе: у вас получилось!

Кажется, мое лицо скоро посоперничает в красноте с лицом Ермакова, потому что я невероятно зла. Свинья уродливая.

А, нет, я его недооценила.

Алекс, вечно ты ляпаешь на свою голову, а потом уже думаешь, что натворила!

Тяжелая мужская рука замахнулась надо мной, тут же я услышала пронзительный свист. Судя по всему, судья тоже не оставила нашу перепалку без внимания.

Я подняла левую руку, чтобы прикрыться, и зажмурилась, ожидая удара, однако его, почему-то, не последовало. Открыв глаза, я увидела другую, более крепкую ладонь, перехватывающую запястье растерянного тренера. Рука была моложе, более подтянутой, нежели обвисшие когда-то мышцы Дмитрия Алексеевича, с немного вздувшимися венами на внешней стороне ладони.

Даже сама не поняла, когда успела рассмотреть все, казалось, прошло не больше секунды, после чего тренер закричал, рука его была заломана и вывернута за спину.

Передо мной стоял довольно высокий парень, брезгливо смотрящий на Ермакова и второй рукой хватающий его за шиворот.

– Вызовите полицию.

Голос его был довольно низким, поэтому я не сразу поняла, что он сказал. Эта фраза заставила вздрогнуть и понять, в какой позе я стою, осознать всю ситуацию. Выдох. Шаг назад. Теперь точно все… более-менее нормально.

– Цела? – парень, придерживая вырывающегося и ругающегося тренера рукой и ногой, поднял голову и глаза на меня. Увидев мой неуверенный кивок, он покачал головой. – В следующий раз думай своей пустой головой, прежде чем трепаться обо всем, что знаешь.

Мои бывшие раскрытыми от испуга глаза слегка прищурились. Весь флер спасителя мгновенно улетучился, я расправила плечи и приподняла подбородок. Да кто он такой, чтобы меня отчитывать?

– Да, папочка! – фыркнула в ответ и еще раз осмотрела парня. Кажется, чуть старше меня. – В следующий раз успей закрыть мне рот, прежде чем я успею растрепать все, что знаю.

– Что за?.. – он снова повернул голову от Ермакова ко мне, чтобы рассмотреть, видимо, насколько я охренела, но тут к нам подбежала судья, схватила меня за плечи, перекрывая вид на парня.

– Саша, ты цела? – меня ощупали, развернули, снова ощупали, повернули и заглянули в глаза. – Сильно испугалась?

– Все хорошо, – отмахнулась от беспокойства судьи. Она была вторым тренером в спортшколе, до того, как всех не распустили, поэтому знала меня, возможно, несколько лучше, чем другие.

Я отвернулась от всех тут собравшихся, стянула с себя зеленую громадную футболку с номером школы, оставаясь в компрессионке, и снова вернулась к тренеру, прижатому к полу телом моего спасителя.

– Ты…!

– Я. Надеюсь, что в тюряге сделают с тобой то, что ты сделал со многими молодыми девчонками, ублюдок. Я посодействую, чтобы ты там оказался как можно скорее.

Швырнув ему в лицо футболку в ответ на проклятия, я развернулась и ушла из зала.

Глава 2

Прошло полтора года с того момента. Стоило Ермакову оказаться в полиции, как рты развязались у многих. Кажется, мой поступок воодушевил других, и истории полились реками по всей школе. Парочка изнасилований, домогательства к несовершеннолетним, побои. Пока это касалось ребят среднего и низкого достатка, на это закрывали глаза, однако…

– Саша, если бы не ты, я бы никогда не решилась бы на это!

Я, склонив голову к плечу, смотрела на тоненькую девчушку из своей параллели. Кажется, дунь на нее, и впрямь сломается. А вот одета если и неброско, то очень аккуратно, да и одежда качественная.

– Прости, на что? – приподняв бровь, спросила я. Я ее даже не знаю лично!

– Я видела то, что было на матче!

– Ага. И?

– Дмитрий Алексеевич ко мне тоже… приставал. И твой поступок помог мне собраться и рассказать все родителям! – девчонка раскраснелась от собственных эмоций, сжав кулачки.

Теперь становится понятным, кто посодействовал отправлению урода за решетку. Лена Федорина была любимой дочкой и единственным ребенком очень даже неплохого бизнесмена, известного в нашем городе, об этом я знала. Я смягчилась немного и поубавила цинизма. Судя по всему, она была искренней.

– У меня не было такой цели, но я рада, что все разрешилось. Он не сделал тебе ничего…?

– Нет. Кстати, Егор спрашивал меня о тебе, – девушка расправила складки на юбке руками.

Я нахмурилась. Егор? Какой еще Егор?

Заметив мой недоуменный взгляд, Лена пояснила:

– Тот парень, что помог тебе тогда, – большие голубые глаза смотрели на меня ожидающе.

– А-ах тот Егор… – я смущенно почесала бровь. – А зачем?

– Не знаю. Хотел поговорить, кажется, – и так хлоп-хлоп длинными ресничками. Даже завидно немного.

Все же, красивая она девчонка. Светлые длинные волосы, большие голубые наивные глаза, тонкая фигурка.

– Ты, если что, не говори ему, что общаешься со мной, ладно?..

– Почему? С тобой нельзя общаться?

Кажется, еще чуть-чуть, и в ее глазах появились бы слезы. Господи, что ж я такая жалостливая?

– Общаться можно, просто не нужно говорить ему об этом.

Посмотрев на облегчение, появившееся на лице Лены, я вздохнула. Что-то лопатки зачесались… Не стала себе отказывать в удовольствии и завела руку за спину.

– Пойдем лучше к кабинетам. У меня история сейчас, а у тебя?…

Таким образом, в середине десятого класса у меня появился друг. Немного наивный, смешной в своей искренности, но, пожалуй, лучший.

К волейболу я немного поостыла. Тот случай, оборачиваясь назад, кажется, стал более травмирующим, чем мне бы хотелось думать. Эти полтора года меня могли видеть в фитнес-зале, бегающей с наушниками в ушах по улицам нашего небольшого городка, но только не в зале и не с мячом в руках.

Однажды, ближе к экзаменам в одиннадцатом классе, я задержалась чуть дольше обычного, чтобы задать вопросы учителю после дополнительных занятий, и, уже проходя по темным коридорам школы к турникетам, услышала звуки. Безумно родные звуки, доносящиеся из коридора, ведущего в сторону актового и спортивного залов.

Скрип кроссовок о поверхность пола и стук мяча.

По звуку ударов, я могла узнать, чего касается мяч, и периодические радостные крики подтвердили мои догадки: в зале шла игра. Верхняя передача отдавалась более тихим стуком, при приеме снизу было громче и смачнее, а нападающий удар был громким и часто сопровождался веселым возгласом. А дальше шли хлопки рук, когда сокомандники давали друг другу "пять".

– Яковлева? Ты что делаешь тут так поздно?

Этот голос заставил меня вздрогнуть и осознать себя сидящей на скамейке в холле на первом этаже, у лестницы. Спортзал был как раз на втором, и отсюда я прекрасно слышала все, что происходит наверху. Май в этом году теплый, в зале жарко, и двери открыты, чтобы создавать хоть какой-то сквозняк, потому что окна как следует не открываются – там сетка для защиты стекла.

Подняв голову, я посмотрела на еще одного учителя физкультуры – Ингу Ивановну. Невысокая женщина работала в нашей школе уже много лет, видела меня часто и даже заведовала волейбольной секцией год до того, как пришел Ермаков.

– Здравствуйте, – я проморгалась и встала.

– Все в порядке? – она приподняла бровь, в темноте осматривая мое лицо.

Поняв, что она рассматривает, я рукавом толстовки вытерла дорожки слез.

– Я в норме.

Инга Ивановна посадила меня на скамью и присела рядом.

– Я надеялась, что этот урод не смог сломить тебя. Кажется, я ошиблась. Прости.

Мне как будто пощечину дали.

В этот момент меня разрывало несколько желаний: убежать и спрятаться, разреветься, уткнувшись в плечо Инге Ивановне, и… плюнув на все, подняться и окунуться в звуки скрипящих о пол кроссовок. Поднять взгляд и увидеть те самые жутко яркие, вечно слепящие глаза светильники, прикрытые решеткой, снова ругнуться на низкий потолок зала, вдохнуть запах любимой мази, помогающей разогреть потянутые мышцы. Но стоило представить любимое зеленое деревянное покрытие пола с белыми линиями, как перед глазами вставало жуткое жирное и бордовое от злости лицо Ермакова.

Стало ли произошедшее тогда для меня травмой? Возможно.

Хуже всего было то, что я позволяла этому уроду. Брала на себя ответственность за его занятия, думая, что мне это будет в плюс, и не обращала внимание на то, что некоторых девчонок не было в зале какое-то время. А кто-то опаздывал на полчаса, и отвечал, опустив голову, что задержал тренер.

Я не была от него в восторге, Ермаков был мне противен, но я старалась не переносить на него свои интуитивные ощущения. Очень зря.

После пришедшей с синяком Оли, я начала присматривать за девочками и ограничивать их общение с этим ублюдком. Он понял это не сразу, однако, почему-то тогда не трогал меня. Возможно, думал, что обломает зубы об меня. Хотя, казалось бы…

– Инга Ивановна? – откуда-то сверху спустился кто-то из тренирующихся. – Мы там мяч случайно… Все в порядке?

– Все в порядке. Что случилось? – поглаживая меня по голове, спросила тренер.

– Мы там мяч закинули случайно… Точно все в порядке? – настойчивый попался, даже спустился пониже.

– Да, все хорошо. Стремянка в тренерской, ты знаешь где, ключи на подоконнике. В конце концов, ты за свои одиннадцать лет учебы столько раз в то место лазил за мячами, сам все найдешь, – Инга Ивановна усмехнулась и еще раз погладила по голове. Я натянула капюшон пониже, чтобы настойчивый помогатель не увидел слез.

– Хорошо.

Только к концу одиннадцатого класса я поняла, насколько мне не хватало волейбола. Однако, выпустившись, я уже гораздо проще смотрела на площадки, мимо которых проходила по улице. Даже пару раз сидела и смотрела, как ребята пятого или шестого класса перекидывали мяч через сетку в попытках отработать передачи. Но вернуться в тот зал уже никак не могла.

Глава 3

Лето после одиннадцатого класса закончилось слишком резко. О том, что я поступила в университет, я знала, но не ожидала в один момент оказаться на пороге общажной комнаты и увидеть трех вьетнамок, к которым меня подселили.

Вспомнился противный визгливый голос дежурной комендантши: "По правилам университета у нас нет разделений на русских и иностранцев!" и я опустила свою спортивную сумку на пол, признавая поражение. Следующие четыре года будут для меня веселыми.

Зунг, Ми и Хоа оказались из одного потока, сейчас они учились на подготовительном факультете. Девчонки были дружелюбными, даже предложили самодельное мороженое и попросили, по возможности, помогать с русским языком. Я про себя потерла руки: репетиторство могло стать неплохим вариантом заработка, ведь наш университет, судя по контингенту на ближайших улицах и в здании общежития, кишмя кишит иностранцами. Мило улыбнувшись девочкам, я сходила вниз за оставшимся у противной комендантши чемоданом, и, решив оставить разбор вещей на потом, взяла наушники с телефоном и отправилась на прогулку.

Территория университета была огромной и ухоженной: большое количество лавочек, сейчас занятых возвращающимися к учебе студентами, квадратно подстриженные кустики, мелькавшие то там, то сям, симпатичные светлые корпуса, появляющиеся из-за деревьев то справа, то слева от выбранной мной дороги. Люди были разные, многие довольно интересные: вот у курилки стоит компашка африканцев в яркой и стильной одежде, мимо меня задумчиво прошагал симпатичный парень в круглых очках и теплого цвета пальто, на ближайшей лавочке расположились китайцы вокруг, кажется, русской девушки с кавказскими корнями, что-то разъясняющей, тыкающей в планшет. Мимо, обсуждая что-то и объясняя друг другу что-то на пальцах, прошествовали два преподавателя. Почему-то создалось впечатление, что они физики. Такими увлеченными бывают только они, как будто бы.

Всю территорию обойти было непросто, мне потребовалось около сорока минут. Ориентируясь на карту в телефоне, я, отмахиваясь от собственных мыслей, остановилась перед очередным зданием.

ФОК – физкультурно-оздоровительный корпус.

На встрече первокурсников куратор-старшекурсница говорила, что здесь будут проходить пары по физре. И все бы ничего, но здесь была не просто физкультура, а разделение по секциям.

С тяжелым вздохом, я потянула на себя стеклянную дверь и прошла через турникет с помощью карты студента.

Если бы первым делом я увидела волейбольную площадку, кажется, я бы развернулась и убежала отсюда со всех ног, однако это всего лишь теннисные корты и дорожка вокруг них. Сердце начало замедляться после резкого выброса адреналина, я прошла к трибунам около дорожки и присела на первый ряд.

Вдох. Выдох.

Все хорошо.

Стук мяча менее звонкий, более глухой и тихий. Сам он маленький и выскальзывает из пальцев, если отрабатывать с ним имитацию нападающего удара. Да, тренер в спортшколе часто проводила подобные упражнения, ведь от закрытия ладони зависит то, куда полетит мяч после удара. Два обычных шага с полукруглым забегом влево, один широкий шаг левой, приставить ногу, присесть и выпрыгнуть, выталкивая себя всеми имеющимися силами, одновременно выводя руки из-за спины и замахиваясь на удар. Только вместо удара перекинуть через сетку теннисный мячик, как следует загибая кисть вниз и поворачивая в нужную сторону.

Здесь эти зеленые малыши отскакивают от ракеток, стен и пола. Непривычное применение, хотя и более правильное, если уж быть честной.

Поняв, что я окончательно успокоилась, откинулась на спинку кресла трибун.

Зачем я сюда пришла? Травить себе душу?

Так у тебя, Алекс, это получилось. Что дальше?

– Алекс?

Мне даже сначала показалось, что я ослышалась, и чей-то голос слился с собственным в голове, но мне на плечо положили руку.

– Ты чего тут сидишь?

Эту девчонку я уже где-то видела… О, точно, это же одна из наших кураторов – Вика. Она каким-то образом сумела заметить меня среди представляющихся тогда перваков и запомнить?

– Твоя просьба называть тебя "Алекс" заставила тебя запомнить, – улыбнулась почему-то эта миловидная девушка.

Я приподняла брови.

– У тебя очень выразительная мимика, ты знала? – Вика присела на кресло рядом и задала вопрос повторно. – Ты чего тут сидишь?

– Не знаю. Просто так, – отмахнулась я.

– Ну, раз ты не занята, может, присоединишься ко мне? – она приподняла брови. – Сегодня товарищеский матч нашей мужской сборной по волейболу, у меня там парень играет. Не хочешь посмотреть?

Мужской сборной по волейболу.

Губы почти разъехались в ироничной ухмылке.

Комок подкатил к горлу, и мне пришлось сглотнуть пару раз, прежде чем я смогла снова посмотреть на куратора.

– По волейболу? – кажется, мой голос стал сиплым в этот момент, но радостная Вика этого не заметила.

– Да. Макса в этом году поставили в основной состав, он дико этому рад, но также дико волнуется, поэтому попросил прийти и поддержать. Если я буду не одна, думаю, он очень обрадуется.

Я сжала кулаки, немного судорожно вдохнула. Взгляд девушки стал озадаченным, но не более.

– Пойдем.

Я сама не узнала в этом сдавленном слове собственного голоса. Но Вике многого не надо, поэтому она схватила меня за руку, спрятанную в рукаве темно-синей толстовки, и потащила куда-то через все фойе, в большой коридор.

Здесь…

Я сглотнула. На меня как будто свалилась огромная монолитная плита, захотелось сжаться до маленького комочка и рвануть как можно быстрее отсюда.

Не понимаю, как я не услышала шума, когда сидела около кортов, но здесь совершенно другая была атмосфера.

Несколько компашек довольно высоких парней в темно-зеленой форме, где-то рядом с ними стояли девушки. Кто-то поднимался по одной из лестниц, перевязывая лейкопластырем пальцы, кто-то стоял поодаль, подпрыгивая то на прямых ногах, то подтягивая колени к груди, распрыгиваясь перед игрой. И все бы ничего, но из зала, куда я еще даже не дошла, слышался тот самый звук кроссовок, соприкасающихся с полом. Кажется, здесь покрытие прорезиненное. Это гораздо удобнее и приятнее, чем старые разваливающиеся доски под ногами, как в моем школьном зале. Я язвительно подумала про себя: неужели я в таком состоянии готова все еще думать и анализировать что-то… такое?..

Вика с кем-то поздоровалась, и потянула меня дальше, но не в зал, а по лестнице вверх. Пока мы проходили по узкому проему, я накинула капюшон. Так комфортнее, да и взгляды некоторых парней напрягали. И если для них это просто любопытство явно новому лицу, то мне это стоило огромного запаса спокойствия и нервов.

На втором этаже ФОКа находились площадки для бадминтона и столы для пинг-понга, а также площадка с зеркальными стенами, где занимались, судя по всему, гимнасты. Однако сейчас там не было худеньких девочек с резиновыми мячиками, радужными лентами и яркими булавами, а разминались и развлекались двое высоких парней в темно-зеленой форме.

Красивый цвет, мне нравится.

– Макс! – позвала Вика, оставив наконец мою руку в покое, и помахала, когда тот, что повыше, повернулся к ней.

"Центральный блокирующий," – мелькнуло в моей голове, когда Максим подошел к нам и обнял девушку. Парень был немного долговязым, но люди с высоким ростом часто все такие: они не сразу привыкают к своим размерам, часто сутулятся и пригибаются. Когда мне предложили руку, чтобы пожать, я почувствовала запах любимой мази с пчелиным ядом. Не то, чтобы он забыл помыть руки, перед тем как прийти сюда, этот запах даже после можно почувствовать. Ничем не перебьешь. Я даже не побоялась ответить на рукопожатие, возможно, этот резкий запах как-то прочистил мозги.

– Мы пришли поболеть за тебя! – выдала Вика, сбивая меня с мысли. Я попыталась улыбнуться.

– Я очень рад, спасибо, родная, – огромный парень снова склонился и сжал девушку в крепких, но мягких объятьях.

А говорят, что с волейболистами просто встречаться. Она сейчас потеряется в его громадных руках!

Сокомандник Максима тоже подошел к нам.

– Илья, – он протянул руку.

– Алекс, – я снова пожала руку. Еще немного такой практики, и точно пообвыкнусь.

– Алекс? – недоуменно переспросил он.

– Именно так, – я немного улыбнулась.

– Понял, – он сделал непонятное движение бровями вверх-вниз, но вопросов задавать не стал. – Не подскажешь время?

Я закопалась, доставая телефон из громадных карманов толстовки.

– Без пяти шесть.

– Спасибо. Макс! Хорош обжиматься, нам пора!

Я посмотрела на парочку рядом. Возможно, так и должна выглядеть любовь. Максим стоял, утыкаясь в плечо Вики лицом, несмотря на весь свой огромный рост. Девушка мягко гладила его по русым волосам, явно успокаивая.

– Возможно, ему нужно пару минут, чтобы прийти в себя, – я засунула руки в карманы толстовки и посмотрела на Илью. – Вика сказала, у него сегодня первая игра в основном составе.

– Да. Такой большой, а такой мямля, – немного усмехнувшись, прокомментировал парень, посматривая на приятеля. – Даже меня сюда размяться потащил. А нам еще сейчас в начале бегать, – посетовал Илья, махая головой куда-то в противоположную сторону.

– Вряд ли он хочет растянуть себе что-то на первой игре в основном составе.

– Это точно.

Впереди показалась сетка, висящая от потолка и до пола. За ней угадывались трибуны, а внизу…

– Ты тут впервые? – удивился Илья, видимо, заметив мое лицо. Парень махнул рукой на лавку.

– Я только поступила. Прогуливалась и встретила Вику, а она позвала сюда, – присаживаясь на предложенное место, я краем глаза посмотрела на то, что передо мной. Сердце екнуло, и я тут же отвернулась. Рыдать на глазах у Ильи мне бы не хотелось.

– О, вот как? – парень снова непонятно дернул бровями.

Он был симпатичным. Светлые волосы, кажется, за лето выгорели на солнце, отрасли, и он собрал их где-то на макушке ярко-розовой резинкой. Выглядело забавно и даже мило. На носу с горбинкой куча веснушек, глаза серые и смешливые.

– Ты либеро? – поинтересовалась я, оглядывая его белую, в отличие от других, футболку, но с какими-то абстрактными темно-зелеными узорами.

– Ты разбираешься? – удивился Илья и оглядел собственную одежду.

– Увлекалась когда-то, – сглотнув, я попыталась махнуть рукой как можно беззаботнее.

– А-а. Да, у меня пару лет назад произошла сильная травма плеча, – он похлопал по правой руке, – пришлось менять амплуа…

– Жестко, – даже немного сочувствующе проговорила я.

Если кто-то до сих пор считает, что в волейбольной команде всего лишь шесть игроков выходят на поле, то сильно ошибается.

Таких высоких, как Максим, часто берут на роль центрального блокирующего и, на мой взгляд, это одна из сложнейших позиций в волейболе. Несмотря на то, что чаще всего ЦБ играют в третьей зоне, их основная задача – ставить блок. И ставить его везде, где бы нападающий противник не пытался перевести мяч через сетку. В зависимости от ситуации приходиться буквально в несколько шагов перемахивать половину площадки, например, в четвертую зону, чтобы присоединиться к доигровке на двойной блок, а уже через несколько секунд розыгрыша лететь со всех ног во вторую зону, чтобы остановить атаку вместе со связкой. Добавить к этому постоянный разбег перед нападающим ударом, на который тоже надо быстро переместиться – все это довольно тяжело может даваться высоким ЦБшникам. Поэтому после подачи на поле вместо них без замены выходит либеро.

Этот совершенно противоположный центральному блокирующему игрок должен максимально быстро перемещаться по площадке и иметь лучший прием во всей команде. В его задачи не входит забивать или блокировать на сетке, его работа – это защита в поле. Он спасает и берет на себя самые тяжелые в приеме удары и скидки, страхует при нападении и помогает отдавать пас, если в какой-то ситуации связка выполнил первое касание. Пока либеро работает на задней линии, центральный блокирующий может отдохнуть.

Илья был либеро. Нельзя сказать, что он был маленького роста, как это чаще всего принято, не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, по моим ощущениям, однако, что-то в нем выдавало его амплуа. Возможно, я отметила это по его движениям: довольно быстрым, резким и вертким.

– У вас классная форма, – отметила я.

Кажется, мой пристальный взгляд смутил парня. Он отвел глаза, я, осматривая площадку перед собой, тоже почувствовала, как щеки краснеют.

– Кэп постарался. У него есть вкус, – довольно улыбнулся Илья.

Внезапно сетка рядом с головой парня сдвинулась, и на ступеньку спустился еще один игрок.

– Так вот ты где… – явившийся зло посмотрел на Илью, только сейчас заметившего, что наше уединение нарушили, но, переведя взгляд на меня, кажется, сбился с собственной фразы. Но тут же взял себя в руки. – То есть я, как последняя собака, должен носиться по всему ФОКу, собирая команду перед игрой, а ты тут с девчонками развлекаешься? – прошипели сверху. Мне кажется, или я заставила его еще сильнее разозлиться?

Я удивленно смотрела на появившегося, пока до меня не дошел смысл его фразы. Бровь на моем лице сама полезла вверх, честно. Так влияет на меня мысленное офигевание.

Это он сейчас в мою сторону бочку катит?

– Я просто решил составить компанию симпатичной девушке, чего сразу "развлекаешься"? – Илья посмотрел в мою сторону и, вставая с лавки, подмигнул. Его веселье подняло немного настроение и заставило улыбнуться.

– А ну пошел разминаться быстро, – парень на ступеньках прихватил Илью за шкирку и потащил куда-то так быстро, что либеро успел только рукой мне на прощание махнуть. Парень улыбался, и только это подсказало, что ситуация, в целом, не так плоха.

Пока я стояла и провожала их взглядом, ко мне присоединилась Вика и предложила присесть поближе к перилам.

За всеми этими событиями я совершенно забыла о том, что когда-то чувствовала себя в зале некомфортно.

Глава 4

– Как тебе Илья? – немного толкнув меня в плечо, спросила Вика.

– Он хорошо сложен для либеро. Если уже на протяжении двух лет работает в этом амплуа, то должен был успеть пообвыкнуться к его специфике. Да и вряд ли бы его просто так взяли в сборную, – прокомментировала я, осматривая наконец зал.

Я была права про прорезиненный наливной пол. Это удобно: подошва не скользит, если только не истоптана, можно спокойно падать, не боясь за собственные колени и локти. Волейбольное поле было выкрашено красным цветом, линии, по классике, белые, ауты спокойного синего цвета. Ауты радовали: с боковых линий не менее трех метров до стены, а у лицевой все пять набирались. Потолки высокие, но вот эти слепящие светильники… Хм, здесь они теплые. Даже добавляет некоторого комфорта.

– Бедолага Илья, – проворчала Вика, глядя, как команда выходит на поле и начинает бежать по кругу. Сначала просто пробежка, потом беговые упражнения, по типу высокого поднимая бедра и захлеста голени, после разошлись по всей своей стороне и начали разминаться.

– Что? Почему? – удивленно спросила я, переводя взгляд с номера один на Вику.

– Просто так, – она улыбнулась. – Не забивай себе голову.

Не став спорить, я снова посмотрела вниз.

Их было двенадцать, стандартный состав. Уверена, что в команде еще есть запасные игроки, но, видимо, для товарищеского матча решили много людей не беспокоить. Впереди бежал капитан, тот самый номер один, который и утащил за собой Илью. На спине я смогла рассмотреть надпись "Sviridov". Я не успела рассмотреть его как следует до этого, лишь ореховые глаза, смотрящие зло, запомнились почему-то. Теперь я была на расстоянии, но все же могла увидеть некоторые детали.

Лицо симпатичное, черты лица не грубые, но довольно прямые, волосы темные, но под теплым светом отливают немного в рыжину. Фигура подтянутая, хотя можно было бы придраться и сказать, что он худоват. Однако я себе врать не стала. Черная компрессионная кофта под темно-зеленой широкой формой прекрасно обтягивала мышцы рук, да даже оверсайз-футболка играла выгодно и на каждом движении обтягивала торс капитана. Он явно следил за собой. Да и сложен был правильно, пропорционально: довольно длинные ноги в наколенниках, уже сейчас натянутых, привлекали внимание уверенными шагами в черно-оранжевых высоких кроссовках.

– Мы после игры думали сходить с ребятами в "Ростикс" через дорогу, ты с нами? – склонившись к моему уху, спросила Вика. Я почти вздрогнула от ее вопроса, насколько ушла в свои мысли.

– С ребятами? – переспросила, повернувшись к куратору.

– Я, Макс и Илья. Составишь компанию?

– М-м-м.. Я точно не помешаю?

– Ты в этом, судя по всему, разбираешься даже лучше меня, как бы я ни хотела пытаться понять его рассказы про "чётенький прострел" и "божественный быстрый", – улыбаясь, передразнила, видимо Макса, Вика.

– А ты хочешь разбираться? – поинтересовалась я.

– Хм.. Вряд ли я смогу скакать по полю также фанатично рядом с ним, но понимать и разделять его восторги мне бы хотелось, – подумав, ответила Вика.

Я даже позавидовала Максиму в какой-то степени. Не уметь, осознавать, что вряд ли сможешь также, но при этом стараться понять, что же в этом такого интересного для своего парня – мне кажется, о такой девушке мечтают миллионы.

– У тебя слишком восторженный взгляд, Алекс, ты меня пугаешь.

– А, прости, – я отвернулась от Вики, и как раз прозвучал свисток. Это заставило меня заинтересовано опустить глаза на поле под нами.

Первый свисток после начала разминки означает переход к отработке нападающего удара. Связка выходит в центр, к сетке, в третью зону. Сначала идет нападающий удар из четвертой, третьей и шестой зон, через некоторое время прозвучит свисток, и колонна нападающих перестроится ко второй зоне, связующий начнет отрабатывать пасы назад, во вторую и первую зоны, периодически накидывая еще и в шестую.