Читать книгу: «Вячеслав Молотов. От революции до Перестройки.», страница 5

3. Неблагодарный Ленин

Письма Ленина из-за границы клеймили политический курс умеренных большевиков в Петрограде, но пока страны Антанты не пропускали «пораженцев» на Родину, Каменев мог действовать по своему усмотрению. И тогда Ленин с другими политэмигрантами, решившись на существенные репутационные потери, направился в Россию через Германию в так называемом «пломбированном вагоне»⁹⁸. Его прибытие в Петроград 3 апреля изменило соотношение сил в партии большевиков.

Первые выступления Владимира Ильича произвели впечатление шока не только на социал-демократов, но и на соратников – большевиков. Суханов, слушавший его выступление 3 апреля перед большевистским активом, вспоминал: «Я утверждаю, что никто не ожидал ничего подобного. Казалось, из своих логовищ поднялись все стихии. И дух всесокрушения, не ведая ни преград, ни сомнений, ни людских трудностей, ни людских расчетов, носится по зале Кшесинской над головами зачарованных учеников… Однако я утверждаю, что он потряс не только своим воздействием, но и неслыханным содержанием своей ответно приветственной речи не только меня, но и всю свою собственную большевистскую аудиторию»⁹⁹. Ленин шел куда дальше Шляпникова и Молотова, не говоря уже о Каменеве и Сталине.

Новый курс он изложил в нескольких речах и статьях. Мало того, что недопустима любая поддержка Временного правительства, необходимо стремиться к «революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства»¹⁰⁰. В знаменитых «Апрельских тезисах» Ленин настаивает на «необходимости перехода всей государственной власти к Советам рабочих депутатов, чтобы массы опытом избавились от своих ошибок». Передача всей власти Советам, где митинговали некомпетентные люди из народа, воспринималась большинством умеренных социалистов как абсурд. Совет, возражал Ленин, – это «шаг к социализму», он может созвать Учредительное собрание и полностью реорганизовать государство. Ильич призывал рабочих: «Пробуй, ошибайся, учись, управляй»¹⁰¹.

Троица Шляпников – Молотов – Залуцкий могла торжествовать: «Что, Николай Николаевич, батько приехал! А?»¹⁰², – радостно говорил Суханову Залуцкий. Как назло, 7 апреля Шляпников пострадал в дорожно-транспортном происшествии. Так что именно Молотов оказался одним из ключевых функционеров партии, которые помогали Ленину победить его умеренных оппонентов во главе с Каменевым. К тому же Шляпников поддерживал Ленина с определенными оговорками, тогда как Молотов – безусловно. В такой ситуации не включение Молотова в новый ЦК партии выглядит как черная неблагодарность со стороны Ленина. Но на это были свои причины, к которым мы еще вернемся.

К середине апреля вождь партии высказывался уже осторожнее: нет смысла призывать к немедленному свержению Временного правительства, пока оно опирается на Советы. Нужно сначала завоевывать большинство в них¹⁰³. Это не смягчило остроты дискуссии на Петербургской городской конференции РСДРП(б) 14 апреля, где Молотов сидел в президиуме. Спор был столь жаркий, что председательствующий Зиновьев предложил не принимать резолюцию, но Ленин и Каменев не согласились: партия должна знать свой курс. Была создана согласительная комиссия, в которую вошел и Молотов.

Каменев, хоть и смягчил позицию, требовал снять лозунг свержения Временного правительства как несвоевременный. В согласительной комиссии Молотов, поддержавший Ленина, сыграл немаловажную роль. Он же огласил и резолюцию в ленинском духе. На возобновившейся конференции Каменев пытался внести свои поправки, но их отклонили, хотя много было воздержавшихся¹⁰⁴.

Итак, Молотов оказался в лагере победителей-ленинцев. Однако ситуация менялась день ото дня. Ильич понимал, что если сейчас Каменев уйдет к меньшевикам, да еще увлечет за собой часть колеблющихся, то сам Ленин останется с радикальным активом, но без опытных политиков и агитаторов. Для успеха ленинской стратегии нужны были не только такие, как Молотов, но и такие, как Каменев – известные публицисты, ораторы и переговорщики. Сумев повести за собой большинство партии, Ленин теперь никак не хотел ее раскола и даже рассчитывал перетянуть на свою сторону часть левых меньшевиков. А тут еще большевистские споры были прерваны событиями, известными как «апрельский кризис»¹⁰⁵. В ответ на публикацию заявления министра иностранных дел России П. Милюкова о готовности продолжать войну с прежними целями 20 апреля начались волнения антивоенно настроенных солдат и рабочих Петрограда.

Примечательно, что Молотов почти три десятилетия спустя, в качестве руководителя внешней политики, будет по требованию Сталина добиваться того же, за что в 1917 году они клеймили Милюкова – контроля над проливами из Черного моря в Средиземное. Режимы меняются, но стратегические задачи остаются…

В ходе этих выступлений произошло сближение позиций Ленина и Каменева. Каменев, добивавшийся сближения с другими социалистами, уже не настаивал на терпимости к правительству, раз меньшевики с ним рассорились. Ленин же демонстрировал перед умеренными большевиками взвешенность. И здесь радикально настроенный Молотов вновь оказался на обочине партийной политики.

В итоге апрельского кризиса Временное правительство покинули П. Милюков и военный министр А. Гучков, а пополнили шесть социалистов, в том числе лидеры Петроградского Совета – эсер В. Чернов, социал-демократы М. Скобелев, И. Церетели и народный социалист А. Пешехонов. Керенский возглавил военное ведомство. Большинство, 9 министров, в новом правительстве, созданном 5 мая, осталось за кадетами и другими либералами. В результате, союз Временного правительства и Советов восстановился, и власть даже укрепилась.

Апрельский кризис помог избежать раскола и большевикам. Их конференция вернулась к работе, чтобы закрепить итоги дискуссии и компромисса, скрепленного участием в волнениях 20–21 апреля. Молотов выступил в прениях по докладу Зиновьева об отношении к правительству и предложил внести в резолюцию поправку: вместо «явного попустительства» правительства контрреволюции записать «явное содействие», с чем товарищи согласились¹⁰⁶.

Однако в Центральный комитет Молотов не попал, хотя явно мог на это рассчитывать. В.А. Никонов объясняет это тем, что «он был лично практически не знаком с Лениным»¹⁰⁷. Можно возразить: в ЦК вошли другие люди, до 1917 года Ленину практически не знакомые, в том числе Я. Свердлов, И. Смилга и Г. Федоров. А вот хорошо знакомого Ильичу Шляпникова в ЦК тоже не оказалось. Ясно, что они с Молотовым в марте – апреле успели накопить заметный антирейтинг, особенно в умеренном крыле партии. А ЦК уже формировался на основе компромисса. Ершистый негибкий Молотов плохо в него вписывался. И это стало для него важным уроком.

Впрочем, Ленин не разбрасывался ценными кадрами – 7 мая Молотов, Залуцкий и Калинин вошли от Выборгского района в Петербургский комитет большевиков, а 10 мая – в его исполнительную комиссию. Молотов стал одним из девяти руководителей большевиков Петрограда – причем в тот период, когда судьбы страны решались в столице.

В этом качестве Молотов стал одним из организаторов избирательной кампании большевиков в районные думы Петрограда и сам баллотировался в нее на Выборгской стороне. Помимо общих политических требований, петроградские большевики привлекали избирателей и собственно городскими обещаниями: снижением квартплаты и платы за транспорт, улучшением продовольственного снабжения и жилищных условий для бедных, бесплатным образованием и здравоохранением. Все это планировалось обеспечить за счет муниципализации (передачи в руки городских властей) трамвая, телефона, водопровода, освещения, социальных учреждений и излишков жилья.

На июньских выборах большевики получили 20 % – очень неплохой результат для партии, которую всего месяц назад записывали в аутсайдеры. Ветер истории явно дул в спину выразителям социального отчаяния, нараставшего в рабочих кварталах. А в пролетарском Выборгском районе большевики победили. Молотов стал не просто районным депутатом, а председателем президиума районной думы.

Предшествовавшая политическая деятельность Молотова была связана прежде всего с агитацией и пропагандой. Теперь, не войдя в ЦК, он утратил прежние возможности публиковаться в центральном органе. В свою очередь, «Правда», как общероссийская газета, стала уделять петроградской тематике меньше внимания. Поэтому Молотов предложил начать выпуск собственного органа Петербургского комитета. Однако Ленин, который в это время считал каждый рубль ради покупки типографии для «Правды»¹⁰⁸, 30 мая раскритиковал Молотова за местничество, и предложил пока создать комиссию по делам прессы. И хотя Петербургский комитет Молотова поддержал, Ленин все равно денег не дал. Вячеславу Михайловичу пришлось довольствоваться «комиссией»: в июне ЦК назначил его главой Бюро печати при ЦК РСДРП(б).

Задача, впрочем, стояла весьма масштабная и требующая солидных организаторских навыков. Она включала рассылку литературы местным организациям, создание сети своих корреспондентов и архива партийной литературы и изданий, помощь информационными материалами местной большевистской прессе, выпуск для них бюллетеня. Наладить его Молотов не успел – в июле ситуация вокруг партии большевиков катастрофически изменилась. Да и остальные планы этого бюро не осуществились. А намерение Молотова создать централизованную агитационно-пропагандистскую машину большевизма воплотились в жизнь только в 20-е годы.

Фактически Молотов оказался «на подхвате» в агитпропе ЦК. Организацией большевистской прессы занимался также и Сталин. Летом 1917 года они сблизились и даже проживали вместе на улице Широкой: «Мы жили тогда со Сталиным на в одной квартире. Он был холостяком, я был холостяком. Была большая такая квартира на Петроградской стороне… Вроде коммуны у нас было. Три или четыре комнаты»¹⁰⁹. Здесь же поселились Залуцкий и Смилга с женой. Сталин в это время ухаживал за Надеждой Аллилуевой и позднее переехал к Аллилуевым. Но это произошло уже после новых политических потрясений.

4. Летние грозы

3 июня собрался I съезд рабочих и солдатских депутатов, где преобладали эсеры и меньшевики. Понимая, что на съезде успеха они не добьются, большевики решили надавить на него извне. На 10 июня они наметили вооруженную демонстрацию с лозунгами против «министров-капиталистов» и предстоящего наступления на фронте. Лидеры умеренных социалистов высказались резко против, ссылаясь на угрозу нападения на демонстрантов со стороны правых радикалов (Союза георгиевских кавалеров и др.). Эти опасения, как подтвердят события начала июля, не были лишены оснований.

Уступая требованию меньшевиков и эсеров, большевики теряли лицо, однако, провоцируя вооруженное столкновение, рисковали оказаться виновниками кровопролития, безрассудными авантюристами. И в ночь на 10 июня ЦК РСДРП(б) демонстрацию отменил. Петроградский комитет и «военка» (военная организация большевиков) были разочарованы, кое-кто из рядовых партийцев в гневе рвал партбилеты¹¹⁰. Молотов, который участвовал в подготовке акции, теперь должен был уговаривать активистов потерпеть.

Лишив большевиков возможности провести свою демонстрацию, лидеры съезда назначили на 18 июня общую. Оказалось, что усилия Молотова с единомышленниками не пропали даром, массы вышли под лозунгами: «Вся власть Советам!», «Долой 10 министров-капиталистов!», «Долой наступление!» Ленин с товарищами тоже были удовлетворены. Однако уже на следующий день, с началом наступления Юго-Западного фронта, манифестировали правые под лозунгом «Война до победы!»

А 3 июля взбунтовали солдаты 1-го пулеметного полка, выступавшие против войны и разжигавшего ее Временного правительства. Вечером 3 июля члены ЦК, Петроградский комитет (ПК) большевиков и «военки» искали способ избежать открытого восстания, к которому никто не был готов. Молотов присутствовал на обсуждениях, но, наученный горьким опытом, самостоятельной позиции не высказывал. Участвовал он и в совещании ЦК и ПК РСДРП(б) с делегатами конференции, представителями рабочих и солдат, где постановили выбрать делегацию в Петросовет, чтобы предъявить ему требование о переходе власти к Советам. Совещание поддержало «немедленное выступление рабочих и солдат на улицу для того, чтобы продемонстрировать выявление своей воли»¹¹¹.

Идея Ленина овладела массами, но самого Ленина, прибывшего в Петроград утром 4 июля, это не обрадовало. Дилемма была непростой. Повторять оппортунистическое поведение 10 июня – значило окончательно оттолкнуть радикальные массы, тем более что анархисты, инициировавшие выступление, уже «дышали в затылок». В итоге Петербургский комитет РСДРП(б), а затем и большинство ЦК решили возглавить демонстрацию, чтобы превратить ее «в мирное, организованное выявление воли всего рабочего, солдатского и крестьянского Петрограда»¹¹². Ни о каком восстании речь не шла. В.А. Никонов пишет, что он «убежден», будто большевики в июле «пытались взять власть»¹¹³, однако доказательств не приводит.

Большевики, разумеется, стремились к власти, чего не скрывали. Но в этот период они требовали передать власть Советам, в которых сами не имели большинства. Ленин надеялся, что в случае, если Советам придется проводить радикальные преобразования, реальное влияние в них быстро перейдет к левым крыльям социалистических партий, то есть к союзу большевиков, левых эсеров (тогда еще не выделившихся из ПСР) и левых меньшевиков (в том числе Мартова, Троцкого и Луначарского). В условиях, когда большевики не имели в Советах большинства, требование «Вся власть Советам!» не давало им монополии на власть и лишь означало замену только что распавшейся коалиции социалистов и кадетов коалицией тех же социалистов и большевиков. Никакого военного переворота, только политический сдвиг влево.

В ночь с 3 на 4 июля большевистский актив занимался мобилизацией сил на предстоящее мероприятие, которое должно было превзойти грандиозную демонстрацию 18 июня. Молотов находился в гуще событий – Выборгский район формировал солидную колонну.

В демонстрации 4 июля приняли участие десятки тысяч рабочих, солдат и матросов. По пути к Таврическому дворцу протестующие подошли к особняку Кшесинской, резиденции большевиков. Они ведь были главными организаторами шествия. По словам Раскольникова, «разыскав Владимира Ильича, мы от имени кронштадтцев стали упрашивать его выйти на балкон и произнести хоть несколько слов. Ильич сперва отнекивался, ссылаясь на нездоровье, но потом, когда наши просьбы были веско подкреплены требованием масс на улице, он уступил и согласился»¹¹⁴. Сказав несколько слов о бдительности и выдержке, поддержав требование «Вся власть Советам!», вождь удалился с балкона. Заметим, что когда он на деле собирался брать власть, то вел себя иначе. Пока же Ленин не знал, что делать, если Петросовет и ЦИК не пойдут на уступки, и предложил в этом случае ждать указаний ЦК¹¹⁵.

Расстрел июльской демонстрации. Петроград. 4(17) июля 1917. [РГАСПИ. Ф. 788. Оп. 1. Д. 129. Л. 1]

Молотов в этих закулисных маневрах не участвовал. Скорее всего, он находился в колонне демонстрантов, где, кстати, подвергался немалой опасности. Революционные колонны были обстреляны на Литейном и Невском проспектах, но до Таврического дворца дошли. Однако лицом к лицу с морем вооруженных демонстрантов руководители Петросовета проявили твердость и от взятия власти отказались¹¹⁶.

Что дальше делать, демонстранты не знали – и стали расходиться. А социалистические лидеры ЦИК Советов, не теряя времени, заручились поддержкой воинских частей, готовых противостоять «бунту» на случай его повторения. И заодно запустили кампанию по дискредитации Ленина. Министр юстиции П. Переверзев стал распространять сведения, будто тот является немецким шпионом. Даже по мнению меньшевиков, аргументы были крайне неубедительными¹¹⁷. Правительственное сообщение было напечатано 5 июля в газете «Живое слово», пользовавшейся репутацией бульварного издания, но публикация имела грандиозный резонанс. Мало кто вникал в юридические детали в накаленной политической обстановке.

Это дало властям повод перейти к репрессиям против большевиков. И хотя в ночь на 5 июля ЦК РСДРП(б) постановил «демонстрации более не продолжать»¹¹⁸, редакция «Правды» была захвачена и разгромлена военными. 1-й пулеметный полк был расформирован, начались массовые аресты.

Более двухсот участников июльских выступлений и левых лидеров, включая Каменева, Троцкого, Луначарского, Раскольникова, попали под арест. Ленин 9 июля принял участие в заседании Исполнительной комиссии Петербургского комитета РСДРП(б), после чего скрылся. С тех пор Молотов до исторических октябрьских дней его не видел.

В итоге выиграли в июльском кризисе правые социалисты: 8 июля пост председателя правительства с согласия Львова перешел к Керенскому, а в новом его составе социалисты получили большинство.

Из особняка Кшесинской большевиков выгнали, так что приход к власти большевистской команды во главе с Молотовым в Выборгском районе оказался очень кстати. Здесь большевики получили небольшое помещение на Финляндском проспекте в доме № 6. Адрес пришлось делить с меньшевиками и рабочим клубом, так как районная дума была многопартийной, и здание было выделено под нужды разных рабочих организаций.

Скрывавшийся в Разливе Ленин выступил за снятие лозунга «Вся власть Советам!», поскольку «данные Советы» не способны эту власть взять. «Лозунг перехода власти к Советам звучал бы теперь как донкихотство или как насмешка. Этот лозунг, объективно, был бы обманом народа, внушением ему иллюзии, будто Советам и теперь достаточно пожелать взять власть или постановить это для получения власти, будто в Совете находятся еще партии, не запятнавшие себя пособничеством палачам, будто можно бывшее сделать небывшим»¹¹⁹. По мнению Ленина, теперь ставку следовало делать не на Советы, а на любые «революционные», то есть идущие за большевиками общественные организации. Но какие конкретно? Инициатива вождя обсуждалась на совещании ЦК, Петербургского и Московских бюро и комитетов партии 13–14 июля. Молотов и Свердлов спорили до хрипоты, защищая ленинскую позицию, но аргументов не хватало. Большинство выступило против. До сих пор передача власти Советам была основой политической стратегии большевиков. Если отказаться от этого требования, что же останется? Захват власти одной партией? Это бланкизм, диктатура меньшинства, которая погибнет, столкнувшись с сопротивлением большинства населения. К тому же на Урале и в небольших городах Центрального промышленного района уже наметилась «большевизация» Советов. Не поторопился ли Ленин со сменой лозунга?

На Петроградской конференции 16 июля предложение Ленина от имени ЦК защищал Сталин при поддержке Молотова, который убеждал товарищей: «При желании Советы могли бы мирным путем взять власть в свои руки… События 3–4 июля толкнули Советы на путь контрреволюции, и наше отношение к Советам не может быть прежним… Большевикам ставят ультиматум: или подчинитесь или долой из Советов!.. Мы не можем бороться за власть тех Советов, которые предали пролетариат»¹²⁰.

Но и здесь сторонники сохранения прежнего лозунга во главе с Володарским одержали верх. Как-никак, Советы давали легальную возможность обращаться к массам и взаимодействовать с левыми деятелями. Отказавшись от участия в них, можно было оказаться в полной политической изоляции. Что показательно, Молотов при голосовании резолюции воздержался.

На VI съезде РСДРП, полулегально прошедшем 26 июля – 3 августа в Петрограде, партию большевиков пополнили межрайонцы, включая Троцкого и Луначарского. Ленинскую точку зрения отстаивал Сталин, выступивший с политическим докладом: «до 3 июля была возможна мирная победа, мирный переход власти к Советам… теперь, после того, как контрреволюция организовалась и укрепилась, говорить, что Советы могут мирным путем взять власть в свои руки, – значит говорить впустую»¹²¹.

Молотов, выступая на съезде, полностью поддержал Ленина и Сталина и, по обычаю русских марксистов, нашел прецеденты в истории Франции. Он привел в пример 1848 год, когда «восторжествовал буржуазный порядок, и вплоть до 1870 года пролетариат не мог поднять голову. Бонапарт был возведен на престол при одинаковом участии крупной и мелкой буржуазии, считавшейся республиканской.

Теперь у нас социалисты-революционеры и меньшевики идут по тому же пути». Пессимистическая картина, получается, теперь придется ждать нового подъема революции с десяток лет. Но не все так плохо, «буржуазия записывается еще в республиканские ряды» (Молотов в духе времени страшится угрозы восстановления монархии как итога революции). Но все равно «после кризиса 3–5 июля нет возможности мирной передачи власти в руки Советов… В изменении мирного характера революции и есть переломный момент. Власть можно получить только силой». После этого брутального суждения Молотов пускается в абстрактные рассуждения о «пролетариате и беднейшем крестьянстве», которые вместе «хотят взять власть в свои руки». С точки зрения практической выглядело это не очень убедительно. Как они ее возьмут, если не через Советы? В своем выступлении Н. Бухарин раскритиковал Молотова, выступив за передачу власти большевистским Советам и перевыборы других¹²². Так, собственно, и получится на практике.

Молотов, как и официальная большевистская партийная самоистория, утверждали, что ленинцы победили, и съезд снял лозунг «Вся власть Советам». Однако достигнутый компромисс был сложнее: партия должна «отстаивать против контрреволюционных покушений все массовые организации (Советы, фабрично-заводские комитеты, солдатские и крестьянские комитеты) и в первую голову Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», продолжать бороться за влияние в них. Так что линия большевиков менялась не сильно. Резолюция ставила задачу «взятия государственной власти» в руки революционных классов¹²³, но не называла инструментов. А ими могли быть прежде всего обновленные, пробольшевистские Советы.

Впрочем, и Ленин надеялся, что в ходе нового этапа революции (он пишет даже о новой революции) возникнут новые Советы, «но не теперешние Советы, не органы соглашательства с буржуазией, а органы революционной борьбы с ней. Что мы и тогда будем за построение всего государства по типу Советов, это так… Начинается новый цикл, в который входят не старые классы, не старые партии, не старые Советы, а обновленные огнем борьбы, закаленные, обученные, пересозданные»¹²⁴.

Раз уж Молотов так горячо доказывал товарищам, что на Советах свет клином не сошелся, настало время побороться за другие рычаги власти. И здесь нашему герою сопутствовал несомненный успех. На выборах в городскую думу Петрограда 20 августа, прошедших с его живейшим участием, большевики получили треть мест, заняв второе место после эсеро-меньшевистского блока. Но это была лишь разминка перед решающими битвами.

27 августа – 1 сентября произошло вооруженное выступление генерала Л. Корнилова, которое дискредитировало правые силы и дезорганизовала правительство¹²⁵. Молотов вместе в Г. Бокием в эти дни неотлучно находился в Петроградском комитете, держали связь с заводами, где на случай уличных боев формировалась вооруженная рабочая милиция – Красная гвардия.

Сплочение левых сил против Корниловского мятежа сместило политический спектр к «красной» зоне. Лидеры эсеров и меньшевиков 27 августа заявили о недопустимости коалиции с кадетами, явно сочувствовавшими генералу, а 31 августа это решение подтвердили ЦК двух партий. Керенский, прервав переговоры с кадетами, 1 сентября объявил о создании Директории из пяти человек и провозгласил Россию республикой.

Лозунгом дня стало сплочение всех левых сил, включая большевиков. Сыграв важную роль в ликвидации мятежа, они не только восстановили, но и упрочили свои позиции, особенно в крупных индустриальных центрах. Работало на них и обострение экономической ситуации. Вскоре партия Ленина пришла к руководству Советами в Петрограде, Москве, Киеве и других городах. Сам ее вождь писал: «…исключительно союз большевиков с эсерами и меньшевиками, исключительно немедленный переход всей власти к Советам сделал бы гражданскую войну в России невозможной»¹²⁶. Однако лидеры ЦИК с большевиками договариваться не захотели и резолюцию отклонили. Они надеялись на созыв Всероссийского демократического совещания, которое возьмет на себя подготовку Учредительного собрания.

Накануне совещания 14 сентября Ленин ультимативно заявил: либо принятие программы большевиков, «либо восстание. Середины нет. Ждать нельзя. Революция гибнет»¹²⁷. И «для иллюстрации» набросал план переворота, включающий захват здания, в котором совещание собиралось. На совещании социалисты так и не договорились о создании левой конструкции власти. Воспользовавшись неразберихой, Керенский 25 сентября вновь сформировал Временное правительство с участием кадетов. Однако оно потеряло поддержку как левых, так и правых партий.