Читать книгу: «Портрет ветра на значке», страница 2

Что там и говорить, Носкову стало приятно, что Надя оказалась не такой уж и трусихой. Когда они садились в открытую кабинку, котроллер, полноватая женщина лет сорока пяти, серьёзно и ответственно предупредила их:

– Обязательно закройте вход в кабинку страховочной цепью. Наверху не баловаться, дети, и на ноги не вставать! «Лодочку», в которой вы сидите, не раскачивать! Я, вообще, не имею никакого права вас одних туда садить… Я просто обязана наблюдать, чётко наблюдать рядом с вами активное присутствие взрослых людей. Больно уж вы молодо выглядите. А кабинки у нас, всякому понятно, открытые.

– Да нам уже по пятнадцать лет! – солгал Игорь. – Разве не видите? Мы уже взрослые и скоро поженимся.

– Зачем ты, Игорь, говоришь всякие глупости? – возмутилась Надя. – Зачем удивляешь людей? Им это интересно.

– Но я же сказал, что нам по пятнадцать лет, – стоял на своё Игорь. – Пусть так и будет.

– Я никогда и ничему не удивляюсь, – проворчала контролёрша, забирая у Носкова билеты. – Но в любом, даже в пожилом возрасте можно вниз так загреметь, что мало не покажется. Всем людям необходимо быть везде и всюду осторожными.

– Но мы давно уже это поняли! – весело ответил Носков. – Если бы нам про такое ничего не было известно, то мы никогда не стали бы кататься на колесе обозрения. Сидели бы с Надей в песочнице и строили бы разные домики.

– Так тоже нельзя, – возразила ему контролёрша. – Кто-то ведь должен кататься на колесе обозрения. Чем больше на нём людей, тем выше у нас денежная премия.

Они забрались в открытую кабинку-лодочку. Не прошло и минуты, как огромное колесо начало поднимать их медленно вверх. Как только Игорь и Надя поднялись, примерно, на высоту пятиэтажного дома, Носков встал на ноги, отстегнул заградительную цепь и важным видом стал смотреть вниз.

Ему хотелось, чтобы Надя видела, какой он смелый. Ничего не боится.

Для пущей важности он встал на одну ногу. Должна же Валдаева обратить внимание на то, какой он храбрый, сильный и ловкий.

– Сядь немедленно на место, Игорь! – сказала ему Надя. – Ты же запросто можешь упасть. Мы уже почти на самой вершине. Разве ты этого не заметил?

– Если тебе страшно, Надя, – громко крикнул Игорь, – то лучше не смотри вниз. На меня не обращай внимания, я не боюсь высоты и, вообще, ничего на свете не боюсь. Я же тебе говорил.

– Да, говорил. Уже сто раз.

Но тут он качнулся в сторону, Не смог удержать равновесия на одной ноге и полетел вниз. Надежда сориентировалась мгновенно. Скорей всего, в данном случае интуитивно действовали её невидимые руки.

Они поймали Носкова, когда ему оставалось до падения на широкую мощёную камнем тропинку не больше трёх метров.

Все, кто с ужасом наблюдали за страшной картиной, обратили внимание на то, что стремительное движение мальчика вниз на какой-то момент приостановилось. Игорь, на несколько секунд, буквально завис в воздухе, а потом плавно и медленно опустился на тропу. Причём, на ноги. Даже испугаться не успел. Впрочем, наверное, успел. К нему уже бежали взволнованные и удивлённые люди.

Но они так и не спросили у Носкова, как его самочувствие и, в целом, здоровье. Заботливая Валдаева, не позволила любопытным и сочувствующим засыпать своего одноклассника вопросами. Она с помощью своих необычных, можно смело сказать, волшебных рук, вернула его назад, в открытую кабинку колеса обозрения.

Люди начали дружно валиться на землю: одни – от удивления, другие – от ужаса. Надо же, человек упал вниз с такой высоты – и живым остался. Но этого ему ещё и мало. Он прямо с земли запрыгнул в свою кабинку-лодочку. Носков мутным взглядом посмотрел на свою одноклассницу и прошептал:

– Что это со мной было, Надя? Как ты думаешь?

– Ничего страшного. Ты, Носков, чуть не упал, – ответила она. – А ведь я тебя много раз предупреждала, что ты можешь свалиться вниз.

– Сейчас я буду сидеть спокойно и даже не слишком сильно дышать.

– Наоборот. Дыши глубже и успокойся.

– Наверное, я не самый смелый, сильный и ловкий на свете. А жаль.

– И не самый умный.

Сознания Игорь от страха не потерял, но обеими руками вцепился в края скамеечки, на которой сидел. Да так, что пальцы посинели.

Когда они добрались до самого низа, то женщина-контролёр шарахнулась от странных детей в сторону. Её зубы от удивления и, возможно, страха очень громко стучали. Причём, они издавали такой громкий звук, что с парковых фруктовых деревьев начали падать в траву недозревшие яблоки.

Толпа, собравшаяся внизу, расступилась перед ними. Ведь, как правило, люди боятся того, чего не в состоянии понять. Да и Носков тоже не мог сообразить, что с ним, всё-таки, произошло на самом деле, Подумав немного, он твёрдо и окончательно решил, что ему всё это померещилось. В противном случае его уже не было бы в живых.

Но крупный мужчина в солидном возрасте, администратор зоны аттракционов, решительно пошёл на Носкова:

– Ну, я сейчас надеру тебе уши, прыгающий хулиган!

– Я никуда не прыгал, – стал оправдываться Носков. – Разве можно прыгать вниз с такой высоты, да и взлетать наверх?

– Да ты не только маленький хулиган, – возмутился администратор. – Ты ещё старших обманываешь. Я прямо сейчас надеру тебе уши!

Ничего подобного Валдаева не могла допустить. Взрослые не имеют никакого права обижать детей. Она своими незримыми, но крепкими руками, точнее, ладонями, схватила крепкого администратора за плечи и посадила на цветочную клумбу. Он, конечно же, совсем не похож на ромашку или какой-нибудь другой цветок, но дяденьке можно и нужно было там посидеть и немного успокоиться.

Такой мощной и неведомой силе администратор, разумеется, противостоять не мог. Ломая своим грузным телом стебли цветов, он только и пробормотал:

– Я не прав! Погорячился. Простите. Я больше не буду. Виноват, извините.

– Я понимаю тебя, Филиппович, – тихо, но отчётливо произнесла контролёрша. – У меня от страха тоже ноги трясутся. Еле на них стою. Может быть, с тобой просто снимся друг другу. Говорят, что такое случается.

– Ты, что, Клавдия Григорьевна, с колеса обозрения упала? Какой же это сон?

Администратор больше не стал ничего ей объяснять. Он проворно встал на четвереньки и побежал прочь от опасного места. Но над ним никто не смеялся, работники парка и отдыхающие были напуганы не меньше, чем он.

А Игорь и Надя, взявшись за руки, побежали к главному выходу из парка. Они остановились только тогда, когда удалились от зоны культурного отдыха на почтительное расстояние.

– Они что, Валдаева, все с ума сошли? – спросил у девочки Игорь. – Шарахаются от нас в разные стороны. Как будто, мы монстры какие-то.

– Наверное, они так ведут себя потому, что на улице очень жарко, – сказала Валдаева, – перегрелись на солнце. Или, может быть, по какой-нибудь другой причине сделались такими испуганными.

– А ведь сначала они были просто любознательными. Задавали глупые вопросы. Почему? Отчего? Зачем? Хотели как можно больше знать.

– Теперь вот они успокоились, Игорь, и думают.

– Но мне показалось, что я и вправду чуть не упал. В следующий раз буду сидеть спокойно и совсем не шевелиться. Ведь всё могло бы плохо закончиться. Я же мог… загреметь вниз! Ты же это пронимаешь, Надя!

– Понимаю. Мог бы, – согласилась с ним Надежда, – запросто. Но ведь не упал же.

– А я, хоть и очень смелый, но, почему-то, сильно испугался. И сейчас меня немного трясёт. Я пойду, наверное, домой.

– Может быть, Игорь вернёмся в парк.

– Зачем?

– Ещё пару кругов на колесе обозрения сделаем.

– Никогда в жизни! Ты, Валдаева, была права. Качели и карусели гораздо лучше, чем колесо обозрения.

– Успокойся, Носков, тебе надо прийти в себя. Но ты должен помнить о том, что мог бы, на самом деле, упасть.

– Валдаева, когда мы станем совсем взрослыми, – очень серьёзно сказал Игорь, – Я обязательно на тебе женюсь.

– Почему?

– Потому, что ты не только красивая, но ещё и очень умная. А ты выйдешь за меня замуж? Я тоже красивый и стану моряком.

– Опять какую-то ерунду говоришь, Носков.

– Я ещё, когда мы ходили с тобой в детский сад, твёрдо решил на тебе жениться.

– Значит, ты, Носков, всё-таки, ударился о землю?

– Ну, ты и сказала! Я же, вообще, не падал.

Он махнул рукой и медленно пошёл домой. Игоря удивляло то, что он очень ярко смог представить, как летит вниз с большой высоты, а потом вдруг быстро поднимается вверх. Но как такое может померещиться?

Надя тоже собралась идти домой. Решила немного посмотреть, что там нового происходит в интернете. Но, возможно, просто почитает интересную книгу, а потом, может быть, и поспит. Жарко летом, иногда надо и днём отдохнуть в квартире. Ничего в этом зазорного нет.

Она шла по знакомой улице, мимо шестнадцатиэтажного дома, где жила в однокомнатной квартире новая классная руководительница, теперь уже пятого «б», в котором училась Надя, Игорь, их друзья.

Проходя мимо этого здания, она увидела, что рядом с подъездом дома стоит её молодая и обаятельная учительница Тамара Максимовна Занюгова. Всегда весёлая и задорная классная руководительница на сей раз была озабочена и даже находилась в расстроенных чувствах.

Перед ней стоял огромный книжный шкаф, который грузчики отказались тащить на девятый этаж. Вышел из строя грузовой лифт, поэтому они категорически передумали поднимать вручную такую тяжесть наверх. Решили не «надрываться» даже за хорошие деньги. Такие прогулки они посчитали вредными и, может быть опасными для собственного здоровья.

– Вот стою я здесь, Надюша, – тяжело вздохнула учительница, – и совершенно не знаю, что мне делать, что предпринять. У меня ведь даже дачи и родственников в этом городе не имеется. Я ведь не так давно приехала к вам сюда из других мест, после окончания университета.

– Шкаф красивый и, наверное, очень старый, вернее, старинный, – предположила Надя. – Но, видно, что очень крепкий и надёжный.

– Прекрасный и надёжный, и не такой уж он и старый. Я привезла его сюда из деревни Поющие лягушки у одной бабушки. Ей, всего-то, сто два года.

– Неужели у вас нет никаких знакомых крепких дяденек, – удивилась Валдаева, – которые бы могли занести ваш замечательный книжный шкаф на девятый этаж?

– Таких нет. Все какие-то малорослые и худые. Они сами-то и без всякой тяжести, вряд ли, поднимутся без лифта по ступенькам на такую высоту.

– Наверное, они не занимаются физкультурой и спортом, и в детстве этого не делали.

– Скорей всего, так. Если бы я знала, что так со шкафом получится, то замуж вышла бы за какого-нибудь борца-тяжеловеса. У меня пока никакого мужа не имеется и даже жениха. Я ведь раньше не предполагала, что куплю такой огромный книжный шкаф. Ещё в раннем детстве я мечтала о таком.

– Значит, вам очень повезло. Вы, можно сказать, счастливый человек.

– Я после приобретения этого замечательного шкафа не могу о себе такого сказать.

– Почему?

– Потому, Наденька, что грузчики отказались поднимать его наверх. А теперь вот и совсем не знаю, куда мне его везти. Бабушка, у которой я его приобрела, не возьмёт его назад, даже за деньги. У неё слабая память. Она забывает, что продаёт и покупает. Я и сама не помню на лицо ни эту бабушку и ни дом, в котором она живёт. Да и не хочу с ним расставаться. Красивый шкаф.

– Мне тоже он очень нравится.

– Сначала старушка мне не хотела мне него продавать.

– Почему?

– Потому, что для неё эта память о своём прадедушке.

Подойдя к огромному шкафу, Валдаева внимательно осмотрела его, и девочке он очень понравился. Не только симпатичный, но и очень вместительный. В его нижней части, состоящей из двух секций со створками можно хранить двадцать мешков с картофелем или луком. В нём, в крайнем случае, можно даже жить.

Но Занюгова категорически запротестовала против такого использования книжного шкафа. Если бы такие события происходили, например, в Соединённых Штатах Америки, тогда совсем другое дело. Там радостные и счастливые дамы и господа обитают даже в картонных коробках. Это им очень нравится потому, что у них есть свобода выбора. Если хочешь, то живи просто под деревом, а если нет, то обитай в четырёхэтажном особняке.

К ним подошла интеллигентная и сухонькая старушка по фамилии Кельнерова и сообщила, что в молодости жила более десяти лет в одном из Соединённых Штатов Америки и не в картонной коробке, а в старом и уютном автофургоне, который располагался на широком, но правда, каменистом поле.

Тогда ещё молодую женщину и её мужа, неунывающего безработного негра Джо часто навещали скунсы, и супружеская пара кормила их варёными бобами и поила полезным для здоровья соком из свежих одуванчиков.

– Это вы мне рассказывали уже тысячу раз, уважаемая Фаина Иосифовна, – заметила учительница Занюгова. – Меня сейчас интересует совсем другая жизненная тема. На меня волнует и тревожит.

– Какая же это тема, Тамара? – поинтересовалась добрая старушка. – Неужели может существовать в природе что-то интересней и важней моих рассказов о замечательной заокеанской стране?

– Я не знаю, как мне поднять на девятый этаж вот этот больший, но очень красивый книжный шкаф, – пояснила Тамара Максимовна, – а вы мне рассказываете о какой-то там стране. Если бы я, например, преподавала в школе географию, то, может быть, меня это как-то и заинтересовало.

– Так в чём же проблема, Тамара? Следует активно и напористо действовать! – посоветовала Кельнерова. – Надо просто вызвать бригаду грузчиков, и они решат этот не такой уж и сложный вопрос.

– Извините, конечно, что я вмешиваюсь в приятную беседу взрослых людей, – сообщила старушке Надя, – но грузчики отказались выполнять свою работу. Грузовой лифт не работает. А пешком и с тяжёлым грузом в руках ходить они не желают. У них не наблюдалось никакого настроения для выполнения своих прямых обязанностей.

– Но ведь это же прекрасно! – выразила свой восторг старушка Кельнерова. – Меня радует с их стороны проявление самой настоящей демократии. Наконец-то, российские грузчики почувствовали себя настоящими личностями!

– Не вижу здесь никакой демократии, – возразила Занюгова. – Я же готова была им заплатить за работу любую разумную цену. Но моё предложение их не устроило.

Поскольку книжный шкаф стоял на месте, как вкопанный, и самостоятельно никуда не собирался перемещаться, дальновидная старушка Кельнерова решила поделиться с учительницей и школьницей своими воспоминаниями. Но когда она поняла, что они её не слушают, отправилась в небольшой сквер, расположенный во дворе дама. Устроилась на скамейке и что-то уже рассказывала стайке воробьёв.

Настроение учительницы Занюговой никак не поднималось, и это огорчало Надю.

– У вас такой печальный вид, Тамара Максимовна, – сказала школьница. – Даже не знаю, чем вас можно утешить.

– Абсолютно ничем меня нельзя успокоить, Надя, – глухо произнесла Занюгова.– Я окончательно поняла, что полная неудачница.

– Но, может быть, у вас поднимется настроение, если вы просто пойдёте домой и про свой замечательный и очень красивый шкаф забудете навсегда. Кофе попьёте, посмотрите телевизор или какую-нибудь книжку с картинками почитаете.

– Я не могу оставить здесь свой шкаф. Ему по ночам будет холодно и одиноко. Он мне стал очень близким и родным.

– У вас дома есть караоке?

– Имеется такая штуковина. Но почему ты об этом спрашиваешь, Надя?

– Что-нибудь несколько раз споёте, и вам станет хорошо.

– Не станет.

– Вы же, Тамара Максимовна, всегда весёлый и задорный учитель математики, – справедливо заметила Надя, – поэтому должны находиться и сейчас в хорошем настроении или, в крайнем случае, в приподнятом.

– Сегодня, Надя, у меня это никак не получается, – сообщила Занюгова. – Я стараюсь улыбаться, но вместо улыбки у меня на лице появляется ярко выраженная гримаса отчаяния. Наверное, почти каждый прохожий предполагает, что я хочу его укусить.

– Я уверена, что вы не собираетесь так поступить.

– Нет, конечно. Никогда, Надя, я ничего подобного не планировала.

Немного подумав, Надя, всё-таки, решила помочь учительнице. Но это надо было сделать так, чтобы молодая и в обычные дни задорная Тамара Максимовна не поняла, каким образом шкаф оказался в её квартире. Девочка не хотела, чтобы её классная руководительница слишком уж удивлялась.

Если Тамара Максимовна увидит, что шкаф летит по воздуху к её квартире, которая располагается на девятом этаже, как обычный воробей, то может начать улыбаться всем, везде, всегда и всюду, как это делают американцы или те же… японцы. А такого, постоянно весёлого настроения никто не поймёт. Может быть, только врачи.

Вдруг Валдаева вспомнила, что обладает мощными невидимыми и, можно сказать, особенными руками. А значок с портретом ветра на месте. Ведь можно попробовать совершить доброе и полезное дело. Наверное, всё получится.

Пришлось Валдаевой прямо на ходу придумывать не совсем правдивую, но, вполне, вероятную историю о том, что у неё очень много знакомых среди юных штангистов, которые просто обожают поднимать и таскать тяжести. Понятно, Надя им сейчас позвонит, и они мигом здесь появятся.

– Я заплачу им, Надюша, столько, сколько надо, – серьёзно сказала учительница. – Любой труд должен… вознаграждаться, то есть оплачиваться.

Но Надя сообщила Тамаре Максимовне, что её друзья, юные штангисты, ни за что не возьмут денег. Они очень культурные и воспитанные дети.

Кроме того, они очень скромные потому, что спортсмены из городской детской и юношеской спортивной школы олимпийского резерва.

– Они очень любят мороженое, все четверо, – начала фантазировать девочка. – Много не надо покупать. Но двадцать восемь порций самого лучшего… можно.

– Я куплю пятьдесят самых разных брикетов, – заверила девочку Занюгова. – Тебе, наверное, надо оставить ключ от моей квартиры?

– Надо. Не будем же мы ломать входную дверь. Правда, они сильные и могут это сделать. Они и с такой работой справятся.

– Не стоит её ломать, гораздо проще отворить.

С готовностью учительница протянула девочке ключи и назвала номер квартиры – 375. Надя заверила её, что через полчаса шкаф будет на месте. А этого времени Тамаре Максимовне должно, вполне, хватить для того, чтобы купить самое вкусное мороженое в мире. Но торопиться не надо. В крайнем случае, юные штангисты её подождут. Ведь они обожают и пломбир, и крем-брюле, и простое сливочное… но только вкусное.

Ведь, конечно же, дело было не в мороженом. Наде необходимо было просто отвлечь учительницу математики от того, что совсем скоро будет происходить. Ей не стоит видеть, как в воздух поднимается огромный книжный шкаф. Она пусть даже и очень умная, но может этого не понять.

Как только Тамара Максимовна бодрым и быстрым шагом отошла на почтительное расстояние от Валдаевой, а потом и, вообще, исчезла за углом, Надя начала заниматься транспортировкой тяжёлого и громоздкого груза.

Нет сомнения в том, что кто-то видел со стороны, как больший книжный шкаф легко поднялся в воздух, метра на полтора, потом лёг на бок. На необычное явление моментально обратила внимания старушка Кельнерова. Надя обратила внимания, как Фаина Иосифовна резкими и длинными прыжками направилась к двери соседнего подъезда и стремительно исчезла.

Если бы Надя видела, как эта немощная старушка, забыв о существовании лифта, прыжками поднимается на восемнадцатый этаж, то, наверное, попыталась ей хоть что-нибудь объяснить. Не очень хорошо получилось. Но зато эта женщина быстро научилась перепрыгивать сразу семь-восемь ступенек. Может быть, это ей где-нибудь и когда-нибудь пригодится.

Но времени у Валдаевой пока имелось достаточно, чтобы левой невидимой рукой отворить дверь в подъезд, в котором находилась квартира её классного руководителя, учительницы математики и физики Тамары Максимовны.

Девочка крепко и свободно держала шкаф в правой незримой руке, точнее, на огромной и крепкой ладони. Он плавно, не очень торопливо влетел через подъездную дверь вовнутрь здания. Надежда находилась позади его, в метрах трёх-четырёх. Со стороны казалось, что девочка просто наблюдает за происходящим чудом, но делает это спокойно, с невозмутимым видом.

Восемь лестничных пролетов, как раз, почти до четвёртого этажа Валдаева с довольно лёгкой ношей, по её мнению, прошла спокойно. Без приключений. Но на широкой площадке, перед следующим лестничным пролётом, стояли два парня, примерно, девятнадцати-двадцати лет.

Они вели оживлённую беседу о том, какие крутые селфи, то есть фотографии и видео, намереваются выставить в интернет. Один рассказывал, что скоро все увидят, как он глотает гвозди. Но, правда, они ненастоящие. Его мама испекла их из муки. Но эти поддельные гвозди сразу и не отличишь от железных или стальных. Вот все удивятся.

«Обманщик! – подумала Надя. – А ведь найдутся не совсем умные дети и подростки, кто может наглотаться настоящих гвоздей и попадёт в больницу».

Эти двое, мешали летящему громоздкому, но красивому предмету мебели двигаться вперёд, загородили проход. Правда, Валдаева, могла бы их грубо отодвинуть в сторону шкафом или другой незримой рукой. Но она так не поступила, а только культурно и вежливо сказала парням:

– Пожалуйста, пропустите нас, а то нам никак не пройти!

– Ничего! Подождёте! – грубо ответил один из парней. – Мы разговариваем. Не видно, что ли? Ходят тут всякие!

– Так ведь здесь никого нет, – прошептал второй. – Нет никаких грузчиков. Шкаф, сам по себе, висит в воздухе. А за ним идёт только маленькая девчонка.

Парни наклонились, заглянули под шкаф, чтобы, всё-таки, увидеть грузчиков, но никого не обнаружили. Тот, который ел гвозди из муки, быстро ретировался. Открыл дверь в свою квартиру, и закрыл её за собой на ключ. Но второй, что остался на лестничной площадке, оказался не таким уж и трусливым.

Он с яростью набросился на висящий в воздухе шкаф. Попытался бить его ногами, но промахивался. А ведь мог повредить красивую старинную мебель. Поэтому Надя довольно быстро взяла его крепкими, большими пальцами левой невидимой руки и вовремя подняла над шкафом и осторожно опустила в самый низ подъезда, почти у главной входной двери.

Вероятно, храбрец, наконец-то, сообразил, что творится что-то странное, страшное, совсем не понятное. Он громко и жалобно закричал:

– Эй! Кто-нибудь, спасите! На меня напал летающий шкаф!

Но больше этого парня никто не трогал, поэтому через некоторое время он, всё-таки, успокоился. Очень резво и решительно спрятался в мусоропроводе. А Надя продолжила свой путь. Не прошло и пяти минут, как шкаф уже стоял в квартире учительницы математики, у стенки.

Через пятнадцать минут с двумя огромными полиэтиленовыми сумками появилась и Тамара Максимовна.

Увидев шкаф, восторженная Занюгова быстренько переобулась в тапочки, положила пакеты с мороженным на стол и бросилась обнимать книжный шкаф. Слёзы радости заблестели в её глазах. Тамара Максимовна пожала девочке руку и сказала:

– По такому особому и торжественному случаю, Надя, я исполню древний танец Неуёмной радости потомственных московских шаманов. Где-то, у меня в другом шкафу для этого хранится специальный музыкальный инструмент.

Не сразу, но она отыскала большой бубен, обтянутый дерматином ярко-зелёного цвета и большую колотушку, очень похожую на поварёшку. Под грохот бубна Занюгова начала активно приплясывать перед большим, недавно приобретённым книжным шкафом, прыгая то на одной, то на другой ноге.

Балдаевой спустя пятнадцать минут стало казаться, что учитель математики и физики Тамара Максимовна забыла о её присутствии в своей квартире. Надежде надоело наблюдать за стремительным танцем классной руководительницы и она на цыпочках направилась к входной двери.

– Ты куда, Надя? – Занюгова завершила пляску. – Неужели тебе совсем не понравилось, как я пляшу?

– Очень понравилось, – сказала девочка. – Но мне показалось, что вы собираетесь так прыгать до самого вечера, и я решила пойти домой.

– До вечера я не смогла бы. Уже и ноги и руки устали.

Пришлось Валдаевой вернуться назад и присесть на диван. Гляну на пакеты, лежащие на столе, Надя поинтересовалась:

– Как вы думаете, Тамара Максимовна, мороженое, которое вы принесли, ещё не растаяло? Правда, вы плясали не так уж и долго.

– Надо же! В порыве радости я о нём почти забыла. Пока я самую большую сумку с ним я спрячу в морозильную камеру.

Занюгова удалилась с одним из пакетом на кухню.

Когда он вернулась в комнату, то не удержалась и снова обняла книжный шкаф.

– Как всё здорово, Наденька! Теперь я буду всегда доброй и весёлой. По крайней мере, до покупки следующего шкафа. А где же юные штангисты?

– Их срочно по телефону вызвали на соревнование, – ответила Валдаева. – Кроме того, они сегодня уже съели очень много мороженого. У них болят животы и до сих пор мёрзнут зубы. Такое бывает.

– Конечно, бывает. Но очень жаль, что они ушли, – Занюгова села на стул, доставая из сумки пакеты с мороженым на стол. – Придётся, Надя, нам с тобой съедать целых сто порций мороженого.

– Больше двух штук, Тамара Максимовна, я одолеть не смогу. Порций десять оставьте. А все остальные тоже положите в морозильную камеру, и там они не растают. Может быть, долежат даже до следующего лета или до того времени, когда вы купите ещё один большой книжный шкаф.

– Возможно, и долежат, если не выйдет из строя холодильник. Кроме того, в нашем доме часто происходят и внезапные отключения электроэнергии. Так что, мороженое надо будет съедать в срочном порядке.

– Вы сегодня же позовите кого-нибудь в гости, – посоветовала Валдаева. – Может быть за неделю или две они всё съедят.

– Лучше уж ты, Надя, приходи ко мне каждый вечер, и мы с тобой будем беседовать и питаться мороженым.

– Может быть, я два или три раза к вам зайду. Я же не Вини Пух, чтобы постоянно ходить к вам в гости.

– Ты – не Вини Пух, а славная девочка Надя Валдаева. А мороженное – очень сладкий продукт. Его можно есть даже с горячим чаем.

– Это интересно. Я никогда не пробовала запивать чаем эскимо или крем-брюле.

– Я тоже. Но это и не так важно. Жаль, что твои друзья штангисты не дождались моего прихода. Мне было приятно познакомиться с этими замечательными ребятами.