Читать книгу: «Поголовная радость», страница 6

Во многих бедах виновата,

Бессмертна, но не прощена.

Нас в неизвестность шнек выносит

К рожденьям новым и путям.

А шантрапа всё кровососит

И служит праведно смертям.

Мы встретимся ещё на стёжках,

Они не приведут в тупик.

Земная наша жизнь в оплошках,

Для вечности – она лишь миг.

Магнат поймёт, политик ловкий,

Чинуша-казнокрад, кусок,

Что нет у шнека остановки,

В пучину сыплется песок…

Частицу вечности итожа,

От света отделяя тьму,

Бог по песчинкам всё разложит

По цвету, весу… по всему.

* * *

Твоя задача – прятаться от пули,

Служить Мамоне, числиться в ворах.

Но если так, ответь, не потому ли

Пространство твоей жизни – жалкий прах.

Не чувствуешь ты радости от блага,

Ведь нет свободы в клетке золотой.

Твой потолок – зелёная бумага,

Заокеанский фокус и отстой.

Пускай читает Бес тебе морали,

Двуногая, кромешная беда.

Но то, что вы присвоили, украли,

Народ из глотки вырвет, господа.

Достанет вас Россия и в Нью-Йорке,

И вряд ли сохраниться ваш… приплод.

Ведь у тебя не жизнь, лишь отговорки

И ссылки на неразвитый народ.

Не нужно быть оракулом особым,

Чтоб предсказать кончины у корыт…

Бикфордов шнур змеёй ползёт за снобом,

К взрывоопасной смеси норовит.

Коварный царь отщёлкает орешки,

Подавится их золотым нутром.

Шнур подползёт и к говорливой пешке,

Смешон и неустойчив шаткий трон.

Твоя задача – вспомнить, что на свете

Есть люди, как и были с давних пор,

Что ты под небом синим, на планете,

Мешок с костями, суповой набор.

Замкнётся круг, шнурами опоясан,

Народ уже не терпит суеты.

Взят мерзкий круг в кольцо рабочим классом,

Не выйти из него таким, как ты.

* * *

Безвременья цветы

Черны, а не пестры.

В них сто пудов мечты,

Несбывшиеся сны.

В лавине небылиц

И молния, и гром.

Рабы упали ниц

Перед лихим ворьём.

Подняться им с колен

Мешает жизни жуть.

Пусть голод, вечный плен,

А там уж… как-нибудь.

Средь чёрных лепестков

Мечты рабов смешны,

Под тяжестью оков

Они мечтать вольны.

Под грузом вечных грёз,

Не первый час и год

Надеемся всерьёз

На радостный исход

Пусть бед минует срок,

Просушит солнце гниль,

И биржевой игрок

Вмиг превратится в пыль.

Безвременья пора –

Расцвет голодных ртов…

Но чёрен дым костра,

Среди немых цветов.

В костре сгорает плоть

Надежды на добро.

Спаси же нас, Господь!

Но души, не нутро…

Корона короля –

Не в утешенье нам.

Разверзнется земля,

Мирской поглотит хлам.

Черны цветы везде,

Но в глубине души

Мы верим в ссудный день,

Который всё решит.

Летят под облака

И мысли, и слова.

Черны цветы пока…

Но вера в нас жива.

Пророк

С нами рядом родился пророк,

И дано ему много отныне.

Путь его по планете далёк,

Он пока среди нас, что в пустыне.

Убирайте не выпавший снег,

Потому что так проще, так лучше.

Ведь родился уже человек,

Разогнавший вчерашние тучи.

Он взрослеет, чай с сахаром пьёт,

Неприметен, обычный рождённый.

Но стремятся отправить в расход

Разгоняльщика туч эпигоны.

Подражая нахально ему

И чужое своим называя,

Существуют они… по уму.

Делят мощный кусок каравая.

Они чувствуют жалким нутром,

В повседневной и подлой охоте,

Что парнишка пойдёт напролом

Сквозь ничтожные тени и плоти.

Наглецов не подводит чутьё…

Кто ж поймёт и осудит их строго?

Ведь своё золотое житьё

Они дерзко украли у Бога.

Обобрали того, кто пришёл

Сделать мир справедливей и чище.

Не однажды уже воскрешён,

Он безмерно богат, пусть и нищий.

Он вселяет надежду рабам…

Перед стужей, в день стылый, осенний

Пусть избранник идёт по гробам,

И усопшим даёт воскресенье.

У пророка заботы свои,

И пришёл он не с бухты-барахты.

Дарит людям бессмертье любви,

Не дворцы, не заводы, не яхты…

В чёрной плоти – унылая глушь…

Жив пророк среди душного смрада.

Началось пробуждение душ,

И другого нам блага не надо.

Истина

Находится в Вашингтоне.

Карточный домик, возможно,

Но только об этом не ведают

Актёры, что в нём сидят.

Сам себя перегонит

Сам себя уничтожит,

Фейковыми победами

Сомнительный конгломерат.

Подобье строенья шаткого

Сотворено и в Азии,

Соединённой с Европою

И разобщённой с ней.

Там люди стали лошадками,

В творящемся безобразии,

А если проще, холопами

Неадекватных дней.

Простейших свобод лишённые.

Обманутые, доверчивые,

Молятся на предателей,

Бандитов большой страны.

Лица воров лощённые,

Сотни раз переверченных,

Принадлежат карателям,

Не осознавшим вины.

За Океаном находится

Домик уютный… картонный -

Проклятье Нового Света,

Обросшее трын-травой.

А на лужайке – сукровица

И кровь на травке зелёной.

Израненная планета

Грязь смоет влагой живой.

* * *

Чёрный дятел в тишине,

Яростный и пылкий.

Он сидит не на сосне,

А прямо на затылке.

Но затылок тот чужой,

Мыслями загружен.

Я не лезу на рожон,

А смотрю снаружи.

День июньский мускулист,

Что мужик с лопатой.

Значит, я – натуралист

Или соглядатай.

Ну, какого же рожна

В бросовой системе

В гневе резвая желна

Бьёт прохожих в темя?

Может, ищет червяков

В скопище извилин.

Край наш нынче бестолков,

Но Господь всесилен.

Говорят, что мы темны,

И привыкли к розгам,

Но случится у желны

Сотрясенье мозга.

Пусть пока жирует гнусь,

Но уже… отпета.

Если встрепенётся Русь,

Тряханет планету.

Упадёт желна к ногам,

С ней и все вопросы.

Дружно к дальним берегам

Мчатся кровососы.

Чёрный дятел ныне жив,

С флагом зарубежным.

Но уже Земля дрожит

И сильней, чем прежде.

* * *

Год минувший – несчастливый,

Суета и злость.

На ольхе не зрели сливы.

Не сбылось.

Господа пообещали

Мощный урожай.

Как могу, лгунов прощаю…

Очень жаль.

Верить подлости греховно,

Точно говорю.

Но из шишечек ольховых

Джем сварю.

Но не верю я блаженно

Добрым господам.

Им запас такого джема

Весь отдам.

Пусть нажрутся до отвала

Нашей нищетой.

В страшных сказках небывалых

Смысл простой.

Держит нас за идиотов

Компрадорский сброд.

На людей идёт охота

Круглый год.

В смехе рыла крокодильи,

Им неведом страх.

Всё мы это проходили

При царях.

Год грядущий, свято верю,

Будет неплохим.

Околеют дружно звери

У ольхи.

Будет день и будет пища

Для вороньих стай.

Встань с колен, Великий нищий!

Час настал…

* * *

Сказать есть много поводов:

«Мы – дети трубопроводов».

Давно живём подачками,

Вокруг разгром и срач.

Задавленные МРОТами

И тяжкими заботами,

Не грузим деньги тачками,

В кладовки наших дач.

Творят дела паскудные

Собаки неподсудные.

Всё продано, всё куплено,

И нам давно – труба.

С такими вот «высотами»

Быть трудно патриотами.

Кормить воров насупленных

Устала голытьба.

А нефть по трубам катится…

Их радует сумятица.

Чем больше беспредельщины,

Тем круче лоботряс.

Бегут в места оффшорные

Подонки рукотворные,

Но им теперь обещано

С размахом грабить нас.

Не трубами едиными

Нас душат руки длинные.

В мир закордонный продано

Грядущее людей,

И в пропасти бездонные

Уходит Русь вагонами,

В старании зла поданный,

Продажный чародей.

* * *

Показалось, что в гримёрной,

Я уже не помню, где,

Пил я спирт, как будто, борный.

Он бежал по бороде.

Все артисты веселились.

Им желалось посмотреть,

Как глаза мои катились

Из глазниц и прямо – в смерть.

Боже мой! Такая малость…

Суетились стервецы.

Им хотелось, им желалось,

Чтобы я отдал концы.

Только я стоял, что стела

На окраине села,

И душа, как будто, пела.

Просто плакать не могла.

Заказали панихиду,

Оказалось – я живой.

Спирт глотал я так, для виду…

И нормальный, питьевой.

А в гримёрных, коих масса,

Люд желает стать иным,

Хочет зрелищ, хлеба, мяса…

Стать корзинкой с дном двойным.

Мы с такими чудесами –

Ни туда и ни сюда.

Борный спирт глотайте сами,

Извините, господа.

Показалось, что на сцене

Нашей жизни удалой

Все мы служим Мельпомене,

Но не доброй и не злой.

Миллионы новых граждан

Без души и без лица.

Быть другим желает каждый,

И гримёрным нет конца.

* * *

Мир параллельный – страшная беда,

И правит им не мудрость, а мыслишка.

Но околесица и в нём не навсегда,

И вольнице воров настанет крышка.

Пока там правит компрадоров клан,

Народы стран считает он скотами.

Пришёл на пир всемирный, кто не зван…

В нём жалкий Бес резвится на татами.

Не он один, изрядно их уже…

По сути, недоумки, недобитки

Живут в дешёвом мерзком кураже,

Народы обобравшие до нитки.

Там процветает взяточник, бандит,

Палач, лакей с магнатом бестолковым.

Но время мир тревожный исцелит,

Народы сбросят тяжкие оковы.

Звон околесицы не долговечен там,

И он столкнёт всех нечестивых лбами.

Но только час пришёл запомнить нам,

Что очень не прилично быть рабами.

Не избежать несчастий и потерь

Тем жалким людям, чья смешна свобода.

Пускай не завтра, а уже теперь

Стоит в России добрая погода.