Точка невозврата

Абрамов сидел и молчал, соображая, как лучше обыграть эту ситуацию.

– Вот что, Юра! Кроме тебя и Мирона, на улице больше никого не было. Это так?

Увидев его кивок, Виктор продолжил:

– Следовательно, все твои показания опровергнуть никто не может, в том числе ни я, ни Валиев, ни Козин. Думаю, все, что ты мне рассказал, ты должен говорить и в прокуратуре. Скажи, что после того, как Мирон достал из кармана нож, он бросился на тебя и попытался выхватить из рук табельное оружие. Тебе удалось вырваться, и ты, потеряв его из вида, произвел выстрел в воздух, стараясь привлечь этим наше внимание. Мирон в это время снова кинулся на тебя. Ты, не целясь, произвел два выстрела в его сторону, стараясь напугать и остановить его. Мирон оказался в этот момент намного ближе к тебе, чем ты думал.

Семенов, молча, выслушал версию нападения Абрамова и в знак согласия закивал головой.

– Спасибо, Виктор, я все понял. Значит, я не стрелял прицельно в Миронова: сначала выстрелил в воздух, а затем в его сторону и случайно угодил ему в голову.

– Ну, где-то так. Я буду говорить приблизительно, то же самое, что и ты. Пусть у нас с тобой и будут небольшие расхождения в показаниях, это, наверное, более правдоподобно, чем, если бы мы говорили с тобой слово в слово.

Абрамов встал из-за стола и направился к двери.

– Виктор, может, махнем за удачу? – обратился к нему Семенов.

– Нет, я думаю, еще рано пить за нее, – ответил Абрамов и вышел на улицу.

***

С утра Абрамов уже был в республиканской прокуратуре. Следователь, молодой симпатичный парень, быстро допросил его по данному факту. Когда Виктор выходил из кабинета, он остановил его около двери и тихо спросил:

– Скажите, Семенов, в курсе ваших показаний?

– Как вам сказать? Я с ним свои показания не обсуждал, – уклончиво ответил Абрамов. – Пусть сам рассказывает, что там произошло. Я вам доложил то, что видел лично.

Следователь внимательно посмотрел на Виктора, стараясь поймать его на неискренности, но Абрамов смотрел ему прямо в глаза.

– У вас ко мне еще есть вопросы? – поинтересовался он у следователя прокуратуры. – Если нет, то я пойду на работу, очень много дел.

– Вопросов у меня к вам больше нет, – холодно ответил следователь и, повернувшись к нему спиной, пошел к своему столу.

Абрамов вышел на улицу и направился через парк «Черное озеро» к себе в министерство. Солнце, несмотря на начало осени, не сдавалось. Расплавленный до пластилина асфальт прогибался под ногами, оставляя на серой податливой поверхности отпечатки подошв прохожих. Листья еще не потерявшие летнюю прелесть, начинали желтеть и осыпаться на землю.

– Абрамов! Погоди! – услышал он чей-то знакомый ему голос.

Он остановился и оглянулся назад. Его догнал секретарь партийной организации Управления. Поздоровавшись с ним, он сразу же поинтересовался, будет ли он выступать сегодня на партсобрании.

– Вячеслав Антонович, скажите, пожалуйста, я что, один коммунист в Управлении или есть еще и другие? Пусть выступят иные, выскажут свое мнение, поэтому непростому вопросу.

– Почему один? Вас у меня два десятка, – ответил секретарь. – Ты у нас человек новый. Глаз у тебя свежий, ты видишь все по-другому. Вот и доложишь коллективу, как ты думаешь….

– Так зачем вы все время стремитесь к тому, чтобы я выступал на том или ином собрании? Я у вас работаю всего около трех месяцев и уже дважды выступал, – возразил ему Виктор.

– Ты знаешь, Абрамов, мне нравится позиция, которую ты занимаешь на собрании. Ну, а сегодня ты обязательно должен что-то сказать, ведь рассматривается твой персональный вопрос. Коммунисты Управления обязательно должны услышать твою точку зрения.

– А, если я просто посижу и послушаю, что обо мне скажут мои товарищи. Мне тоже интересна их точка зрения. Так что обещать не буду, Вячеслав Антонович, посмотрю, что будут говорить люди.

За разговором с ним Абрамов не заметил, как дошел до министерства. Зайдя к себе в кабинет, он присел за стол. На столе лежала записка с номером телефона. Виктор подвинул ее ближе и прочитал: «Несколько раз звонил Серов. Просил, по мере возможности, связаться с ним по телефону. Валиев».

Абрамов набрал указанный номер и через минуту услышал голос Серова.

– Виктор Николаевич! – начал он. – Я уже, который день пытаюсь с вами связаться, но никак не могу застать вас на месте.

– Извините, я был очень занят.

– Что-то прояснилось с исчезновением Волковой и Левшиной? Я на досуге поразмышлял и почему-то склонился к мысли, что в их исчезновении был заинтересован лишь один человек, это Покровский. Вы же, наверняка, с ним встречались и говорили. Волкова шантажировала его почти открыто. Вы знаете, что она из него выманила?

– Я все знаю, – спокойно ответил Виктор. – Он мне рассказал. Вы сами, Илья Леонидович, были не менее заинтересованы в их исчезновении. Эти две молодые девушки пытались разбить вашу семью.

– Это слишком громко сказано, – ответил он и как-то неестественно засмеялся. – Жена меня давно простила, и у девчонок, как бы они ни пытались это сделать, ничего бы не получилось.

– Я не берусь об этом судить, так как не знаю, насколько прочны ваши семейные узы. Я жду вас завтра к семнадцати часам.

– Договорились, – бодро произнес Серов и положил трубку.

Звонок, прозвучавший минуту назад, заставил Абрамова совершенно по-другому взглянуть на это дело. Невольно возник вопрос к Серову: почему он все время направляет его куда-то в сторону от себя. Вот и сейчас, он снова попытался передвинуть вектор поиска в сторону Покровского.

«Кстати, почему он сразу не назвал фамилию этого сотрудника Обкома КПСС? Он ведь понимал, что я все равно узнаю, о ком шла речь? Похоже, решил выиграть время. Вот только для чего?» – подумал Абрамов.

Виктор попытался смоделировать ситуацию исчезновения девушек, но ничего путного не получалось. Чувствовалось отсутствие нескольких ключевых звеньев, и у него не было четко очерченного мотива преступления.

– Хватит думать, Абрамов, – весело произнес Валиев, входя в кабинет. – Ты мне лучше расскажи, что было в прокуратуре?

– Да там все нормально. Пришел, допросился и ушел, – ответил ему Виктор.

– Скажи, а обо мне и Козине они ничего не спрашивали?

– Почему же нет? Поинтересовались, как у вас здоровье и сможете ли вы самостоятельно пешком пройти этапом до Сибири, – ответил Абрамов и громко рассмеялся.

– Типун тебе на язык, – произнес Валиев и, достав из ящика стола газету «Правда», углубился в чтение.

Вечером состоялось партийное собрание Управления. Как Виктор и ожидал, оно раскололо партийную организацию Управления на две части, одна из которых осудила его за то, что он ударил Козина, который был выше его по званию и должности. Именно эта половина настаивала на исключении Абрамова из рядов КПСС. Ситуацию спасло выступление начальника Управления уголовного розыска, который встал на сторону Виктора. Он смог убедить коммунистов Управления в том, что эта стычка носила не служебный характер, а, скорее всего, личный. Как ни пытались противники опротестовать мнение Костина, эта версия набрала наибольшее количество сторонников. Виктор остался в членах КПСС и получил лишь замечание по партийной линии. Удовлетворенный решением собрания, он отправился домой.

***

На следующий день Абрамову позвонил дежурный по МВД и поинтересовался, нужна ли ему информация о местонахождении двух девушек Волковой и Левшиной.

– Николай, я их ищу, чуть ли не месяц, а ты мне задаешь подобный вопрос.

– Тогда вот что! Мне только что позвонила женщина и представилась как некая Горская Валентина Ивановна. Она сообщила, что девушки по фамилии Волкова и Левшина находятся по адресу: улица Комсомольская, дом 16, квартира 6. Записал?

– Да, Николай, записал, – ответил Виктор, не веря тому, что услышал. – Слушай, она больше ничего не сообщила?

– Нет, – ответил дежурный и положил трубку.

Абрамов сидел на стуле, стараясь осознать, что произошло.

«Значит, то, что ты так долго собирал, анализировал, все это оказалось бредом воспаленного мозга. Ты рисовал в своем воображении убийство, тщательно замаскированное под безвестное исчезновение, а здесь обычный, вполне бытовой случай. Просто девочки попали в какую-то компанию и зависли в ней чуть ли не на месяц», – подумал он.

Размышляя над этим, Абрамов не мог успокоиться. Его «воспаленный» мозг отказывался верить в это, потому что это противоречило его логике.

«Если девушки действительно «зависли» в компании, что им мешало связаться со своими родственниками? А, может, им просто не давали этого сделать?» – размышлял Виктор.

Вопросов было больше, чем ответов. Чтобы снять их, он встал со стула и направился к двери.

– Абрамов? Ты куда собрался? – поинтересовался Валиев.

– Дежурный по МВД сообщил мне, что ему позвонила женщина и назвала адрес, по которому, по ее словам, находятся Волкова и Левшина. Хочу поехать и проверить информацию. Может, они действительно «зависли», обкурились. Сейчас, у молодежи это бывает.

– Вот и я тоже так думал, а ты катил бочку на этого Серова. Ты посмотри на него, разве такой может убить? Он же настоящий мамин сынок. Он даже слова лишнего без разрешения сказать не может.

– Вот здесь вы не правы, товарищ подполковник. За кроткой внешностью может скрываться настоящий убийца. Не забывайте, Серов проходил службу в разведывательной роте воздушно-десантном штурмовом полку, и он, как никто другой, обучен убивать людей в любых условиях. А вы, сынок…

– Ты это серьезно? Вот бы никогда не подумал, глядя на него, – сразу поменяв тон, ответил начальник отделения. – А на внешность – белый и пушистый…

Абрамов вышел из министерства и, миновав Ленинский садик, подошел к трамвайной остановке. Дождавшись трамвая восьмого маршрута, он сел в него и поехал в сторону улицы Кирова. Трамвай был старым. Он гремел металлическими внутренностями так громко, что заглушал голос водителя, который объявлял названия остановок. Доехав до нужной ему остановки, Виктор вышел и, не торопясь, перешел дорогу.

Улица Комсомольская пролегала вдоль озера Кабан и была, чуть ли не центральной улицей в Старо-татарской слободе. Абрамов медленно шел вдоль доживающих свой век домов, стараясь разыскать среди них дом под номером 16. Он прошел всю улицу, но дома с таким номером не было. Улица состояла лишь из нечетных номеров домов.

Не зная, радоваться ему или сокрушаться, что не нашел нужного дома, Виктор понял, что звонок в дежурную часть министерства был не случаен. Кому-то очень хотелось направить розыск девушек в совершенно другое русло, превратив их исчезновение в самое банальное происшествие – увлечение наркотиками и алкоголем.

Возвращался Виктор в министерство пешком. Всю дорогу он думал об этом звонке, стараясь отгадать, кто и по чьей просьбе его сделал. Чем больше он думал об этом, тем больше в нем росла уверенность, что ни Волковой, ни Левшиной уже нет в живых, и что убийство этих девушек совершил расчетливый и умный противник.

Абрамов вошел в кабинет и буквально плюхнулся на стул, от чего тот жалобно заскрипел.

– Ну и как? Нашел? – злорадно улыбаясь, спросил Виктора Козин. – Здесь головой работать надо, а не ногами.

– Да, пошел ты, – ответил Абрамов. – Можно подумать, что ты здесь один такой умный. Если ты такой умный, то почему не министр?

Козин промолчал, видимо вступать в спор с Виктором не входило в его планы. Абрамов пододвинул к себе телефон и, открыв записную книжку, стал звонить Ринату Ильясову, близкому другу Серова.

***

Ринат оказался довольно веселым и находчивым парнем. Он все время шутил, будто находился на вечеринке, а не в кабинете Управления уголовного розыска МВД.

– Ильясов, прекращайте балагурить. Я вас о серьезных вещах спрашиваю, а вы здесь устраиваете КВН.

На какой-то миг он снижал свою активность, а затем, словно забыв слова Абрамова, продолжал шутить. Вскоре его смех и шутки стали раздражать Виктора, так как, прикрываясь ими, он просто уходил от его вопросов.

Виктору понадобилось достаточно много времени, прежде чем он понял, что за этой маской веселья Ильясов скрывал важное, а именно то, для чего он его и вызывал к себе. Посмотрев на улыбающееся лицо Рината, он, молча, достал из ящика стола постановление о его задержании и начал оформлять. Почему он это сделал, Абрамов до сих пор не мог себе объяснить. Стоило ему только вписать в постановление фамилию Ильясова, улыбка мгновенно сползла с его лица.

– За что вы меня собираетесь закрыть? – удивленно спросил он Виктора. – Я ничего противозаконного не совершал. Я буду жаловаться на вас!

– А, вы догадайтесь с трех раз, – в ответ тихо произнес Виктор. – Что вы молчите? Попробуйте….

– Но, я, же ничего не делал? Я никого не убивал и не грабил. Почему я должен отвечать за Серова? Да, он просил помочь ему спрятать трупы девчонок, но я отказался участвовать в этом. Вы сами можете у него спросить, он вам это подтвердит.

От этих слов волна адреналина захлестнула Абрамова с головой. Ему захотелось вскочить со стула и расцеловать этого молодого человека, сидевшего напротив него.

«Раскрыл! Раскрыл!» – стучало сердце, стараясь вырваться за пределы грудной клетки.

Стараясь пересилить охватившие его эмоции, Абрамов посмотрел на Ильясова и вполне равнодушно спросил:

– Вот вы и спросите Серова об этом в камере, будет он подтверждать ваши показания или нет? Думаю, что вы еще многое вспомните за железной дверью, отделяющей вас от свободы.

Оперативник говорил немного саркастически, и любой человек сразу же разгадал бы тактику запугивания, но только не Ильясов. Напуганный возможным задержанием, он явно плохо соображал и не контролировал ситуацию. Он нервно откинулся на спинку стула и стал шарить по карманам. Обнаружив в одном из них носовой платок, он обтер им вспотевшее лицо.

Судя по его напряженному и сосредоточенному лицу, он всячески старался понять, за что его хотят задержать, ведь он лично ничего противозаконного не совершал. Он не убивал этих девчонок, не прятал их трупы. Ну, обратился к нему с просьбой помочь перепрятать их его знакомый Серов, но он ведь мог и пошутить.

– Я не хочу в камеру! – не сказал, а скорее прокричал Ильясов. – Что вы делаете, я не преступник!

Виктор схватил его за ворот пиджака и с силой подтянул к себе.

– Выбирай! Или камера, или признание! – крикнул Абрамов ему в лицо. – Другого выхода у тебя нет! Ты понял?

Он отпустил Ильясова. Тело его мгновенно, как ему показалось, сжалось в объеме от охватившего его ужаса.

– Я не убивал! – закричал он еще сильнее. – Не убивал!

Виктор протянул ему лист бумаги и пододвинул ручку.

– Бери ручку и пиши все, что ты знаешь об этом преступлении, иначе я тебя согну в бараний рог!

Он схватил лист бумаги и, достав из кармана пиджака шариковую ручку, приготовился писать.

– На кого мне писать? На вас?

– В каком смысле на меня? – переспросил Виктор его. – Пиши на имя прокурора республики. Так и пиши, прокурору республики от такого-то. Затем пиши, явка с повинной.

Ильясов почему-то сунул в рот свою ручку и уставился глазами в потолок. В таком положении он просидел минуты две, а затем, пододвинув поближе лист, начал быстро писать. Абрамов встал из-за стола и отошел к окну. Неожиданно в кабинет вошел Валиев. Заметив сидящего за столом Виктора Ильясова, он удивленно посмотрел на Абрамова. Взгляд его был до того красноречив, что Виктор невольно заулыбался.

– Неужели расколол на убийство? Вот ты даешь!

Он встал за спиной Ильясова и стал читать, что тот уже написал.

– Товарищ подполковник! Не мешайте человеку писать явку с повинной. Видите же, он волнуется.

Валиев плюхнулся в свое кресло и снова восхищенно посмотрел на Абрамова. Виктор стоял около окна и неотрывно наблюдал за рукой Ильясова, которая по-прежнему двигалась вдоль листа. Прошло минут сорок, прежде чем он закончил писать. Отложив в сторону ручку, он протянул его Абрамову.

– Все, что знал, написал, – облегченно сказал он, – теперь я могу идти домой?

Виктор взял бумагу и начал читать. Прочитав, положил на стол.

– Извини, Ринат, но я вынужден тебя задержать на трое суток, – произнес Абрамов. – Сейчас я поеду в прокуратуру с твоей явкой, они решат, что делать с тобой и Серовым.

– Но, я, же не убивал этих девчонок! – истерично закричал он и зарыдал.

Виктор подписал у Валиева постановление о задержании подозреваемого и проводил его в ИВС. Он быстро поднялся по лестнице и, окрыленный успехом, влетел в свой кабинет.

– А, ты парень, фартовый, – произнес Валиев, – здорово ты его «развалил».

Абрамову было приятно слышать эти слова от своего непосредственного начальника.

– Товарищ начальник, можно мне взять с собой Мартынова и поехать на задержание Серова?

– Бери и езжай. Удачи тебе, – сказал Валиев.

***

Абрамов с Мартыновым подъехали к воротам предприятия около двух часов дня. Охранник, стоявший около ворот, в категоричной форме отказался пропускать их на территорию автотранспортного хозяйства.

– Не стойте здесь и не уговаривайте меня. Руководство запретило пропускать чужой транспорт, вот с ним и решайте свои вопросы. Мне все равно, откуда вы, из милиции или еще откуда. Вон идите туда, оттуда и звоните, – сказал он и показал рукой на небольшой ангар, который незаметно приютился около бетонного забора.

Им ничего не оставалось, как направиться туда. В ангаре размещались диспетчерская и медицинский кабинет обследования выезжающих в рейс водителей.

– Девушка, можно позвонить с вашего телефона? Нам нужен заместитель директора Серов, а охранник не пропускает нашу машину.

– А вы откуда, молодые люди? – поинтересовалась диспетчер.

– Какое это имеет значение? – произнес Виктор. – Вы лучше скажите номер его телефона.

– А вы что, не знаете его номер? – спросила она Абрамова.

– Я знаю, но он по этому телефону не отвечает. Может, он на совещании или сам проводит его.

– Извините, но Серова на месте нет. Он еще утром выехал по служебным делам и обратно не возвращался, – произнесла она.

– А что, раньше нельзя было нам сказать об этом? – произнес Мартынов. – Полчаса терла нам мозги.

Девушка, похоже, обиделась. Она отвернулась в сторону, а затем поднялась со своего стула и вышла в соседнюю комнату.

– Давай, поедем к нему домой, – предложил Абрамов, – время обеденное, вдруг он дома.

Дома Серова тоже не оказалось. Обеспокоенная нашим приездом его жена заволновалась.

– Скажите, что случилось? Что он натворил? – поинтересовалась она у Виктора.

– Все хорошо, – извиняясь перед ней, произнес Абрамов. – Просто мы проезжали мимо вашего дома и решили заскочить к нему. Я попрошу вас передать мужу, чтобы он связался со мной. Скажите, я очень буду ждать его звонка. Извините, еще раз за вторжение.

Абрамов с Мартыновым вышли из подъезда и направились к ожидавшей их машине.

– Виктор, ты думаешь, он тебе позвонит? – спросил его Мартынов.

– Если он узнал, что мы задержали Ильясова, то звонить не будет. Он, наверняка, подался в бега. Нужно срочно объявлять его в розыск, чтобы были официальные документы на его арест.

Они сели в машину и поехали в министерство.

***

Вернувшись на работу, Абрамов доложил Валиеву о неудачном выезде.

– Все правильно, Виктор. Серов человек умный, он сразу понял, что ты расколол Ильясова, и пустился в бега.

– И что теперь делать? – поинтересовался Абрамов у начальника отделения.

– Бери дело и дуй в прокуратуру, объясни им все. Может, они и возбудят уголовное дело по убийству Волковой и Левшиной, тем более у тебя есть явка с повинной Ильясова.

Взяв розыскное дело, Абрамов направился в республиканскую прокуратуру. Встретившись там с прокурором-криминалистом, он рассказал ему об обстоятельствах исчезновения Волковой. В заключение своего рассказа Виктор протянул ему явку с повинной, которую написал Ильясов. Прокурор-криминалист внимательно прочитал этот документ и вернул обратно.

– Что ты хочешь, Абрамов? – спросил он. – Чтобы мы возбудили уголовное дело?

– Вы меня правильно поняли. Я хочу, чтобы вы возбудили уголовное дело по факту убийства, тогда Серова можно объявить официально в розыск.

Работник прокуратуры невольно заулыбался.

– Я сказал что-то не так? – спросил его Абрамов. – Что вызвало у вас смех?

– Сколько времени ты работаешь в розыске? – в свою очередь спросил он Виктора.

– Три месяца, – ответил оперативник, – но какое это имеет отношение к моей просьбе?

– Слушай, Абрамов! Запомни раз и навсегда, нет трупа – нет убийства. Ты понял? Сейчас, ты наехал на Ильясова, и он тебе дал такие показания, а завтра он одумается и скажет, что оговорил Серова и себя заодно.

– Ну и что мне теперь делать? – поинтересовался Виктор у него.

– Искать трупы пропавших девчонок или самого Серова. Найдешь его, расколешь, узнаешь от него, куда он их спрятал, вот тогда и будет возбуждено уголовное дело.

– Понятно, – произнес Абрамов. – Спасибо за науку!

Виктор взял розыскное дело и молча, направился обратно в МВД. Всю дорогу до министерства он шел, возмущаясь действиями сотрудников прокуратуры.

«Нормально устроились, – думал он, – найди им трупы, расколи преступника, и лишь затем они соизволят возбудить уголовное дело и приступить к работе. При этом они еще будут смотреть, каким образом ты получил эти показания. Чуть что, и сам сядешь на скамью подсудимых рядом с убийцей».

Подавленный отказом Абрамов вошел в кабинет и молча сел на стул.

– Ну как, возбудил уголовное дело? – ехидно спросил его Козин.

– Пока нет. Вот найду Серова, тогда точно возбужу, – ответил ему Виктор.

– Ты над ним не смейся, Валера. Он молодец, – поддержал Абрамова Валиев. – Ты бы видел, как здорово он «развалил» этого Ильясова. Не каждый так может блефовать. А то, что не возбудили уголовное дело, это чепуха. Я специально направил его в прокуратуру, чтобы он наглядно увидел всю эту процедуру.

Валиев ободряюще посмотрел на Виктора и похлопал по плечу.

– Теперь ты хорошо усвоил, что слова к делу не пришьешь. Нет трупа – нет убийства. Ни одно уголовное дело не пройдет через суд без этих доказательств. Даже, если у тебя будет информация, что убийца сжег труп, ты обязательно должен отыскать в золе хотя бы один маленький фрагмент кости, чтобы доказать, что он действительно убил и сжег тело покойного.

– Можно было бы и не гонять меня в прокуратуру, не выставлять там дураком, – обиженно произнес Абрамов.

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – в ответ на его реплику произнес Валиев. – За одного битого двух небитых дают.

Виктор встал из-за стола и направился к ребятам из первого отделения.

– Слушай, Глеб, мне нужны бланки заданий на проведение наружного наблюдения. Хочу повесить хвост за одной женщиной. Она, сейчас, в интересном положении и, судя по объему живота, должна родить со дня на день.

– Ты хочешь, чтобы за ней наблюдали и в роддоме? – с улыбкой ответил Глеб. – Извини, но их в операционную не пустят.

– Нет, я рассчитываю, что ее муж, узнав о рождении ребенка, обязательно захочет ее увидеть, и придет к ней в больницу.

Глеб порылся в папке и достал оттуда бланк.

– Бери. Будешь готовить задание, смотри, не испорти. Сам знаешь, это бланки строгой отчетности, они все пронумерованные.

– Понял. Постараюсь не испортить, – ответил Абрамов и, взяв бланк, направился к себе в кабинет.

Минут тридцать ушло у него на подготовку задания. Закончив писать, он протянул бланк Валиеву и попросил его подписать у начальника Управления уголовного розыска.

– А что, ты не можешь к нему сходить и подписать? – спросил он. – Может, ты считаешь, что у меня это получится лучше?

– Но вы, же начальник отделения, – удивленно произнес Виктор. – Вот Козин, в отличие от вас, запрещал нам общаться с руководством, минуя себя.

– У каждого свои причуды. Иди и подписывай, – коротко бросил он. – Считай, что я тебе дал поручение.

– А это ничего, что я пойду сам? Может, вы снова решили устроить мне курсы молодого бойца?

– Я сказал, иди, значит, иди, – произнес он, – а я почитаю газету. Приучайся самостоятельно решать свои проблемы. Здесь не детский сад, и горшки каждый выносит за собой сам.

Взяв бланк, Абрамов направился в кабинет начальника управления.

***

Костин стоял у окна с телефонной трубкой в руках и с кем-то разговаривал. Заметив Абрамова, Юрий Васильевич махнул рукой, давая понять, что он может зайти. Виктор осторожно вошел и присел на стул, стоявший у стены. Закончив разговаривать, начальник положил трубку и, взглянув на него, спросил:

– Что у тебя, Абрамов?

– Я хотел подписать у вас задание на наружное наблюдение, Юрий Васильевич.

– И за кем ты решил понаблюдать? – поинтересовался он.

– За женой подозреваемого Серова, – ответил Виктор. – Вам, наверное, уже доложил начальник нашего отделения, что мне удалось «развалить» друга Серова, некоего Ильясова. Тот рассказал, что две недели назад к нему обратился Серов с просьбой, чтобы он помог ему перепрятать трупы двух девушек, которых тот убил.

У Костина от удивления брови выгнулись дугой. Виктору даже показалось, что Костин привстал с кресла.

– Погоди, погоди, Абрамов, – произнес он, – ты ничего случайно не путаешь?

– Нет, Юрий Васильевич, – сказал Виктор в ответ, – явка с повинной Ильясова лежит у меня на столе.

– Чего ты сидишь, быстро тащи ее сюда, – волнуясь, произнес он, – раскрыл такое преступление и сидит, словно ничего не произошло.

Абрамов быстро сходил в свой кабинет и принес ее. Костин несколько раз ее перечитал и, отложив в сторону, посмотрел на него.

– Ты еще не задержал Серова? – задал он вопрос Виктору.

– Нет, Юрий Васильевич, пока задержать его мне не удалось. Я выезжал к нему на работу вместе с Мартыновым, но, ни на работе, ни дома его застать не смог. Похоже, он ушел в бега.

– Тогда скажи мне, пожалуйста, что ты ждешь от наружного наблюдения за его женой. Ты рассчитываешь, что она выведет нас на него?

– Дело в том, что его жена беременна. Она должна рожать в самые ближайшие дни, поэтому я не исключаю, что Серов, будучи сентиментальным человеком, попытается с ней увидеться.

– Что ж, это вполне резонно, – сказал Костин и, склонившись над листом бумаги, подписал задание. – Ты еще не звонил Волковой?

– Нет, думаю, что это преждевременно. Вот найду Серова, тогда, можно и сообщить ей.

– Правильно. Спешить не будем. А то представь себе, «растрезвоним» об этом, а трупов и не найдем. Погоди немного, не уходи, я сейчас доложу об этом министру, – произнес он и, подняв трубку, стал ждать, когда тот ему ответит.

Виктору было приятно, что во время своего доклада он дважды назвал его фамилию. Положив трубку, он взглянул на него и по-отечески сказал:

– Абрамов, министр очень доволен твоей работой. Он считает, что я не ошибся, когда взял тебя в наше Управление.

– Спасибо, Юрий Васильевич, – поблагодарил его Виктор, – я обязательно найду этого Серова.

Он засмеялся и произнес:

– Другому бы не поверил, а тебе верю. Иди и ищи его.

Абрамов вышел из кабинета Костина. От чувства эйфории за его спиной появились крылья. Виктор чуть ли не бегом направился к себе в кабинет и, схватив лежащие на столе бумаги, бросился на улицу.

***

Абрамов сидел в небольшой хорошо обставленной комнате в квартире, принадлежащей соседке Серовых, и пил с хозяйкой чай. Мария Андреевна Миронова, женщина лет сорока, после смерти мужа вела замкнутый образ жизни. Муж ее, бывший военный, после возвращения из Афганистана окончательно спился и полтора года назад скончался от переохлаждения недалеко от родного дома. Детей у них от совместного брака не было, и теперь Мария Андреевна коротала вечера в полном одиночестве. Сама она была родом из Житомира, родственников в Казани у нее не было, и поэтому все свободное время она отдавала чтению книг. За то время, что он находился в ее в квартире, Виктор узнал практически все не только о жизни хозяйки, но и об всех людях, живущих по соседству.

– Мария Андреевна, выходит, что вы не видели Илью вот уже три дня. Я так вас понял?

– Да, – немного подумав, сказала она.

Женщина замолчала и, протянув руку к чайнику, стала подливать Абрамову в чашку чай.

– Значит, Виктор Николаевич, вы тоже побывали в Афганистане? Наверное, намыкались там, как мой муж. Другие вон вернулись с деньгами, все в звездах, а этот, как уехал в одном кителе, так и приехал в нем.

– Тот, кто там воевал, а не сидел в штабах и тылу, все приехали без всякого добра и были довольны, что вернулись с руками и ногами.

– Виктор Николаевич! Вам что, мой чай не нравится? Я смотрю, вы к нему даже не притрагиваетесь.

– Да что вы, чай у вас просто великолепный. Я выпил уже три чашки.

– Вы мне вот что скажите, Виктор Николаевич, – произнесла она. – Вы ведь ко мне, наверное, не чай пришли пить. Я сердцем чувствую, что вы чего-то не договариваете.

– Не буду от вас скрывать, вы женщина прозорливая, умная. Скажу вам честно, меня интересуют не малолетние хулиганы, которые проживают в вашем подъезде, а Серов Илья Леонидович.

– Я так и поняла.

– Мария Андреевна, я его подозреваю в хищении государственной собственности. Вы же знаете, какую должность он занимает в автохозяйстве, вот мне и кажется, что многие вещи так и липнут к его рукам. Почему не украсть, если наше с вами добро никто не охраняет.

– Да, я тоже заметила, что с ним в последнее время неладное творится. Представляете, он начал озираться по сторонам, словно постоянно боялся кого-то. А четыре дня назад приехал домой на новой машине белого цвета.

– Как на новой? А куда он девал свою красную машину? И что это была за машина? – задал Абрамов ей несколько вопросов.

– Ничего не знаю, Виктор Николаевич. Он во двор на ней не въезжал, а оставил ее за углом вон того дома, – сказала она и показала рукой на дом.

– А как же вы ее увидели?

– Я возвращалась в это время из магазина и чисто случайно обратила на нее внимание.

– Вы марку машины можете сказать, государственный номер?

– Она была без номера. А в марках машин я не разбираюсь.

Виктор замолчал, стараясь проанализировать полученную информацию.

– А, что говорит жена Серова? Вы с ней общаетесь?

– Что вы! Раиса такая скрытная девушка. Из нее клещами не вытащишь слова. А вот мать Раисы, та женщина разговорчивая. Как-то она мне сказала, что Илья хочет приобрести дачу в Зеленом Бору. Что совсем недавно они ездили туда, смотрели домик и участок. Однако купили они дачу или нет, сказать не могу.

– Понятно, Мария Андреевна, – произнес Абрамов и поднялся из-за стола.

Но Миронова схватила его за рукав пиджака и попыталась усадить снова на стул.

– А как же чай, Виктор Николаевич, – произнесла она, – выпейте хоть чашку.

– Может быть, как-нибудь потом, – ответил Абрамов, – я же на службе, поймите меня правильно. Что будет, если каждый из нас в рабочее время будет гонять чаи? Вы на меня не обижайтесь. Чай у вас просто великолепный, а вы – хорошая собеседница. Вот вам мой телефон, позвоните, если появится Серов. Я обязательно приеду и зайду к вам.