Химера

– Во-первых, зарплата не позволяет. Во-вторых – напряга и чернухи мне по ящику хватает выше крыши.

Алла помалкивала и с возражениями больше не встревала. Возможно, опасалась, что может в конце концов разозлить идеалистически настроенного оппонента. Они вышли в комнату. За столом, уткнувшись головами друг в друга, шушукались о чём-то Гордей и Ирэн.

– Господа, благодарствую за угощение, всё было замечательно, но мне пора отчаливать, – развёл руками Глеб.

– Нам тоже, – объявила бесстыжая Алла.

– Посошок! – вскричал Гордей, и Ирэн засуетилась с рюмками.

– Минералочку, – извиняюще улыбнулся московский гость, – у меня впереди ещё сотня километров.

Уже на выходе Славка, подождав, пока Алла и Глеб выйдут на лестницу – Ирэн тоже выскользнула за ними – грустно пожаловался хозяину:

– Не развеял горе водкой. То разговоры умные, то бикса эта, наглая, как танк…

Гордей похлопал приятеля по плечу.

– Я так думаю, эта отвяза до утра все проблемы тебе разгонит. Таинственная женщина дождя не звонила?

Славка отрицательно мотнул головой.

– С другой стороны, когда вокруг тебя появляется много баб, – изрёк Гордей, открывая дверь, – тоже не есть хорошо. Так что смотри, не влипни.

На улице Глеб протянул Славке брошюру, самопальный формат которой угадывался даже на ощупь.

– Мне показалось, что вы, Вячеслав, не лишены эрудиции. Неплохо бы затеять с вами развёрнутый философский диспут. Жаль, нет времени.

– Да какая там эрудиция, – дёрнул плечами Славка, – так, книжки-газетки почитываю со скуки.

– Книжки дело хорошее, а вот газетки – пустое. Макулатура. В девяностые, в разгул ошалелой вседозволенности, ещё можно было найти какое-то подобие независимой прессы, а нынче… Плетью обуха не перешибёшь, вот и завалены прилавки либо славословием, либо нейтральным гламуром, а в основном – безудержной желтизной. Как там вы, молодёжь, выражаетесь – пипл всё схавает?

Глеб кинул взгляд на часы. Славка присмотрелся: «лонжин», стильные ходунцы на серебристом браслете, хотя прикид у хиппозного гуру на первый взгляд так себе, джинса потёртая. Алла слегка ткнула Славку в бок и сказала сквозь зубы: – Пойдём, не будем мешать, у них тут своя тема намечается.

Он обернулся. Ирэн стояла поодаль и явно ждала, когда Глеб освободится. И, подхваченный Аллой под руку, Славка послушно шагнул за ней в темень двора.

– Мы возьмём такси или тут недалеко?

– Десять минут ходьбы.

– Тогда возьми по дороге бухляшки, только немного. И сладкого.

Славка заскочил в любимый дядькин магазинчик, взял четвертинку и шоколадный рулет. Когда они зашли в подъезд, там не горела ни одна лампочка.

– Мамма мия! – простонала Алла, – этаж-то хоть какой?

– Всего лишь четвёртый. Что, темноты испугалась? Так это ж не Москва, сударыня, это провинция. Держись за мной, тут ещё и кошки под ногами шмыгают, если что – не верещи и не пугай соседей.

– Вот ещё! – пробурчала она, – я прошлой осенью в лесу на змею наступила и то не орала.

– Да ну! И чем всё закончилось?

– Слава богу, это оказался уж.

– Глеб тут обмолвился, что ты любительница приключений.

– Смотря каких. Ну и как он тебе, кстати?

– Да уж, настоящий рыцарь печального образа. А вопросы, коими он озабочивается… Проще теорему Ферма доказать, чем на них ответить. Высокомудрый наив. И ещё мне показалось, Ирэн он таки зацепил.

– Неудивительно. Мы, бабы, более склонны верить красивым небылицам. Хотя показалось мне, она не совсем та, за кого себя выдаёт. Хамелеонистая тётка, как будто роль играет.

– Вот как? Никогда бы не подумал. А ты наблюдательная.

В квартире Алла, едва скинув туфли, тут же отправилась исследовать квартиру. Славку всегда забавлял этот процесс. Любая женщина, впервые попав сюда, неизменно совершает один и тот же ритуал – неторопливый обход квартиры по периметру, и почему-то почти всегда против часовой стрелки. Возможно, это и не любопытство вовсе, а подсознательное стремление пришлой самки обнаружить в берлоге самца следы предшественницы, предполагаемой соперницы.

– Значит, у тебя даже компьютера нет?

– Не-а.

– Кошмар какой. Жизнь движется мимо тебя…

Он пододвинул к дивану столик, сервировал его рюмками-напитками-закусками. Алла, как и утренняя незнакомка, задержалась у фото с родителями. Славка достал альбом с фотографиями и, упреждая расспросы гостьи, коротко поведал о трагичной и загадочной прошлогодней истории.

– А в каком месте это произошло? Ты извини, может, я лезу в неприятные тебе подробности.

– Нам с дядькой сообщили не очень много. Экспедиция базировалась в Перми и перебрасывалась на Север в два этапа вертолётом: вначале вахтенный отряд газовиков, затем собственно геологическая партия. Отец с матерью и ещё одна семейная пара отправились с первым рейсом: по утверждению пилотов, вертолёт их высадил километров через двести в условленном месте, в малонаселённом районе – не то порыбачить, не то поохотиться, в общем, убить время в ожидании второго рейса. Мобильная связь в том районе практически отсутствует, но у них якобы имелся с собой спутниковый телефон. Однако все четверо с того момента будто испарились.

– И что теперь? – спросила Алла, – они не считаются ни живыми, ни погибшими?

– Получается так. Пропавшие без вести. Тел нет – факта смерти нет, таков закон. Дело, конечно-же, завели, и надо понимать, оно благополучно пылится где-то в тамошней прокуратуре. Я только знаю, что почти вся группа была из Питера. Официальные бумаги и некоторые документы – оригиналы или копии, мне переслали. А ещё один из пилотов отозвался письмом-соболезнованием с кое-какими подробностями. Я предположил, что он пытался максимально отвести от себя вину за произошедшее. В частности, горевал, что выперли его с очень даже денежной работы. Адрес свой вертолётчик не сообщил, да и зачем он мне? Конечно, ему самому всё это было и неприятно, и непонятно.

– Грустная история, – Алла поставила фотографию на место, – а ты знаешь, я где-то читала о похожем инциденте. Во всяком случае, это точно было на Урале и точно в прошлом году. Кажется, там кого-то всё-же нашли. Не буду сейчас ломать голову, дашь потом номер для связи, если я что-то нарою, то позвоню. Как знать, вдруг это тот самый случай?

Славка разлил водку, подвинул ей рюмку. Он только сейчас почувствовал, насколько устал за сегодняшний день. Ноги налились свинцом, безумно хотелось завалиться головой на подушку, и даже женщина, крутившаяся перед глазами, не особо прельщала. Алла потрепала его по макушке.

– Славик, ты сейчас уснёшь на лету. Давай я тут похозяйничаю, а ты принеси постель и сообрази ванну. Можно без шампанского.

Пока гостья возилась с простынями-наволочками и в ванну набиралась вода, Славка решил позвонить Палычу и, уже сняв трубку, положил её на место. Было ещё не очень поздно, и дядька, возможно, в меру трезвый, но прямо перед славкиным носом маячил серый женский плащ, неопровержимый, как вещдок, а под тумбочкой притаились золотистые босоножки, приплясывают, посмеиваются – а ну, догадайся, чьи? И в ящике лежит и улыбается французская косметичка в форме сердца – что, мол, тоже не узнаёшь? Алиса всегда любила модные вещички, вкус у неё имелся, этого не отнять. Только лишь папа-коммерсант и обеспечивал. А с нищего муженька-допризывника что взять? Голь перекатная…

Не мог он набрать дядькин номер и озадачить того глупыми вопросами про утреннюю промокашку-потеряшку. Боялся. И у гордеевых молодожёнов именно по этой причине не стал допытываться по поводу грозы и непогоды. Да не стоило и стараться, потому что он и сам прекрасно помнил, как, поднявшись с той лавки на Центральном, не ступил по дороге домой ни в одну лужу. Не было луж. И дождя никакого не было.

Алла за спиной проскользнула в ванную.

– Хозяин, не спи. Я быстро.

Славка, не зная, чем заняться, подошёл к столику, выпил рюмку, сел и уставился в тёмный экран мобильника. Как ни крути, а позвонить она должна, хотя бы ради любопытства. Сейчас-то уже поздновато, ну и студент Гарик может уши навострить. Да, лучше бы завтра, по крайней мере голова будет посвежее. А сегодня явный перегруз. Выспаться бы ещё как следует, но нагловатая гостья, явно алчущая безбожного траха, вряд ли позволит. Он положил трубку перед собой, опустил голову на руки и начал задрёмывать.

– Что тут у тебя нового? Те, кто обещал звонить – не звонили?

Славка открыл глаза и обернулся. Неслышно подкравшаяся Алла стояла в позе древнеримской статуи, безмятежно вытирая голову полотенцем. Из одежды на ней присутствовали лишь узкие чёрные трусики и шлёпанцы-вьетнамки сорок четвёртого размера.

– Чертовски сексуально, надо признать, – хрипло пробормотал Славка и потянулся к ней. Плотский голод длиной в неделю мгновенно дал о себе знать. И конечно, она ждала подобной реакции. Увернулась и указала пальчиком в сторону ванной.

– Давай туда же. Вода уже набирается. А я пока фотки посмотрю.

Потом добавила ему вслед:

– Шампунчик у тебя очень даже ничего. Это в вашем райпо такие продают?

Ну и что она нашла в тридцатирублёвом ширпотребе, что продаётся на каждом углу?

Ах, ну конечно. То же самое, господа, из того же ряда. Ещё одна неучтённая деталь. Флакончик вычурной формы, удобная гнутая ручка, фас и профиль – «ля франсе» плюс арабская вязь. Эта ёмкость рублей на пятьсот потянет.

Чуть подумав, он обтёр флакон полотенцем, вышел в коридор и сунул в тумбочку, в пару к косметичке. С наслаждением погряз в благоухающей пене, расслабился, зажмурился от удовольствия. Насчёт ванны это Алка здорово придумала, хоть немного усталость снимет. А потом надо обязательно холодный душ, который уже точно приведёт его в чувство. От шума льющейся воды и пенного тепла неудержимо повлекло в сон.

Из состояния лёгкой дремоты Славку вывел подозрительный стук, раздавшийся за стенкой. Похоже, что хлопнула входная дверь. Или показалось? Нет уж, на сегодня сюрпризов предостаточно, если ещё и эта мадам какой-нибудь фортель выкинет… Славка на ощупь открыл сливную пробку, кое-как отряхнулся от пены, вылез и выглянул за дверь. Алла сидела на разостланной постели в позе по-турецки, в прежнем мини-одеянии и тихо хохотала, закрыв лицо фотоальбомом.

– Ты чего?

– А ты чего? – сказала она весело, – хоть бы предупредил, гад такой. Сам представь – сижу себе в самом пикантном виде, фотки смотрю, ничего не подозреваю. И тут – какой пассаж! – заваливает мамзель, вся из себя, ну и – классическая немая сцена.

– Что она сказала?

– Сразу от двери позвала тебя. Шумилов, верно?

– Ну.

– Баранки гну… Значит, адресом не ошиблась. Сунулась на кухню, потом рванула прямой наводкой сюда, увидела даму на пляже, то бишь меня, и пялились мы друг на друга секунд несколько. Что было дальше? Слава богу, в волосы мне не вцепилась, только на лице её, как пишут классики, отразилась вся гамма. Прошипела неприличность, типа «обалдеть», повернулась и кинулась назад. Что-то там пошурудила в коридоре, потом бахнула дверью и… всё.

Славка шагнул в коридор – да, конечно, плащ и босоножки исчезли, содержимое ящика Алиса извлечь также не забыла. На тумбочке валялась пара ключей.

– Как она выглядела? Ну, возраст, цвет волос? – спросил он скорее по инерции.

– Нормально выглядела, модная такая цаца. Шатенка, стрижка короткая, возраст – постарше меня будет. Погоди-ка, она же сама дверь открыла, а ты спрашиваешь, как выглядит. Или ты раздаёшь ключи каждой встречной? Знаешь, у меня есть идея – если ещё какая-нибудь сюда закатится, пригласим её третьей в койку. Меня, например, такое разнообразие не смущает.

Алла откровенно забавлялась. А что ей горевать – выбралась из столичной сутолоки на периферию, мгновенно нашла подходящее приключение и теперь веселится себе. Невелика разница – искать развлечений в неведомой глебовой агрокоммуне или прокувыркаться ночь с провинциальным балбесом.

– Славик, ты долго собираешься нудиста изображать? Ещё минута, и я изнасилую тебя прямо там.

Славка закрыл входную дверь на два замка и поспешно залез под душ.

…Веером разлетелись фотографии, столик откатился куда-то на середину комнаты, и даже подушки в пылу любовной борьбы порхнули на пол. В запале она урчала как кошка, и, кажется, даже кусалась, и Славка, не в силах совладать с этим горячим упругим ураганом, откинулся на спину, позволив Алле делать с собой всё, что позволяет её бурная фантазия.

Какое-то время они только тяжело дышали, приходя в себя, Алла прижалась к нему всем телом и мелко дрожала. На попытки заговорить она ничего не отвечала, он даже попробовал пощекотать её, но и это не возымело успеха.

Да уж, этой фурии даже Маринка в подмётки не годится, лениво оценивал Славка, безуспешно шаря одной рукой по полу в поисках подушки. Алла наконец оторвалась от него, села на постели и потянулась в истоме. В полутьме растрепавшаяся «космическая» причёска придавала ей сходство с каким-то сценическим рок-идолом. Славка, посмеиваясь, попытался пригладить ей волосы.

– А, брось! Знаю, на чёрта похожа, – отмахнулась Алла и тут же спросила без всякого перехода, – надеюсь, теперь я могу полюбопытствовать, кто же была та дама с бешеными глазами?

Она перегнулась через Славку и вытащила из сумочки пачку сигарет.

– Алла, с ума сошла, не кури здесь, – поморщился Славка.

– Тогда отнеси меня туда, где можно, – капризно сказала она, – я вся обессиленная.

– Это ещё вопрос, кто кого обессилил, – возразил Славка и, подхватив на руки (а тяжела, однако) отнёс её на кухню. Она закурила, влезла к нему на колени и щёлкнула по носу.

– Давай колись, дон жуан, не уходи от ответа.

– Нет здесь никакого секрета, это моя бывшая жена.

– Давно развелись?

– Ещё в прошлом веке, почти девять лет уже.

Алла покосилась.

– То есть как? И она до сих пор спокойно захаживает к тебе в любое время?

– Это загадка для меня самого. Я понятия не имею, откуда она свалилась и где взяла ключи. Не будем морочить голову на ночь глядя, я сам ещё не разобрался во всём этом. Одно могу обещать – после сегодняшнего она уже точно не появится, так что не переживай.

– Переживать? Ха, вот ещё. Славик, у меня на такие ситуации уже давно вызрел иммунитет. Я, знаешь ли, не привыкла держать себя за второй сорт, прятаться от кого-то, шарахаться… От вас, мужиков, многое зависит. Если ты женатик и тащишь домой постороннюю даму на ночь, то сам должен сознавать возможные последствия. Согласен?

Выдав на гора эту несколько напыщенную фразу, она повернула голову и прислушалась.

– По-моему, там у тебя мобильник пищит.

У Славки ёкнуло сердце, он бесцеремонно отставил Аллу в сторону и бросился в комнату.

– Алло, это Вячеслав? – спросила трубка настороженно.

– Да.

– Ничего, что поздно звоню, вы ещё не спали?

– Нет-нет, всё нормально. Я…

– Видите-ли, мне передали вашу записку, но я не вполне… то есть, у меня, конечно, всё хорошо, вот только не могу припомнить, когда и где я должна была вас дожидаться?

– Как где? Сегодня, у меня дома, – брякнул Славка и почему-то сразу догадался, что сморозил нечто неправильное.

– Сегодня? У вас дома? – в её голосе зазвучало недоумение, – то есть, в Москве, я правильно поняла?

Он смешался. Разговор клонился не в ту степь, она явно его не узнавала.

– В какой Москве, зачем в Москве? Здесь, в Комсомольске, улица Лермонтова, четыре…

Короткое молчание.

– Ой, извините. Я, наверное, не тот номер набра…

– Подожди, Лилия, не выключайся! – закричал Славка в отчаянии, – мы с тобой действительно знакомы, просто эту историю в двух словах не рассказать. Ты, видать, опять что-то забыла, и вообще, нам надо не по телефону… Давай увидимся завтра в любое удобное время, ну хотя бы в баре «Эллада», знаешь такой?

– Однако вы меня интригуете, Вячеслав. Во-первых, я никогда ничего не забываю, а во-вторых, у меня в Комсомолке сроду не имелось каких-либо знакомых, знаете-ли, – проговорила трубка после напряжённой паузы.

От её деловитого тона не осталось и следа, теперь она говорила осторожно, подбирая слова. Словно по минному полю кралась.

– Ну хорошо, попробую поверить. Теперь скажите мне ваши данные, только быстро и без запинки: фамилия, имя, отчество, адрес и место работы.

Ого, манеры, как у хваткого оперативника.

Славка послушно отбарабанил.

– Чудеса в решете, – усмехнулась она, – честное слово, не знаю, кто вы такой.

– Лиль, хорош болтать, – послышался мужской голос где-то в непосредственной близости, – у меня на счёте денег мало.

Кажется, она прикрыла трубку рукой: дружок по имени Гарик ошивался где-то поблизости.

– Ладно, загадочный незнакомец, – тихо сказала она, – давайте условимся так: я завтра позвоню вам сама, только с другого телефона, а этот номер попрошу стереть. Время точно сказать не берусь, потому что ещё не знаю свои планы. Скорее всего, с девяти до десяти утра…

– Да-да, хорошо, буду ждать, – торопливо ответил Славка.

Она чуть помедлила, понятно, что на языке у неё вертелось много чего ещё, потом почему-то хмыкнула и сказала с задумчивой интонацией: – До свидания, до завтра.

Славка некоторое время смотрел на потухший экран телефона, затем потёр лоб и пробормотал сам себе: – Хорошо хоть так, чем вообще никак.

Что ж, непонятности продолжали закручиваться во всё более тугой узел, и конца этому не предвиделось. Пока единственное, в чём можно быть почти уверенным – это то, что голос в трубке принадлежал утренней потеряшке. Но вот манера и тональность разговора…

В задумчивости он наполнил рюмки остатками водки. Ещё Алла эта чёртова, в её обществе размышлять на посторонние темы получается с трудом. Та, вытянувшись сзади на постели, лениво водила пальчиком по его спине, рисуя какие-то фигуры.

– Славик, да ты прямо нарасхват, – протянула она и продолжила допытываться, – ну а это кто? Похоже на знакомство по объявлению. Или ты что-то натворил? Она из прокуратуры, да? – последние слова были произнесены артистическим шёпотом.

– С чего ты взяла?

– Ну, ты так смешно про себя докладывал. Словно на допросе.

Кто бы спорил, со стороны его диалог с Лилией и впрямь выглядел глуповато.

– Алла, если я не ошибаюсь, ты совсем недавно заявляла про какой-то там иммунитет и прочее…

Заметив, что Славка насупился, Алла подалась ближе, упёрлась тугой грудью и злорадно-весело шепнула на ухо:

– Ну давай, не стесняйся, обматери меня, отправь по адресу. Что, мол, пристала, зараза, репей, заноза постельно-озабоченная…

Он приложил палец к её губам, прервав этот поток.

– Да брось, за что на тебя обижаться? У меня свои проблемы, у тебя свои.

– О кей, давай решим так – сегодня ты мой и только мой. А то, что завтра – пусть будет завтра, – промурлыкала она, щекоча его длинными ресницами, – утром я исчезну, и можешь благополучно забыть наше мимолётное приключение.

Она порывисто прильнула к нему и впилась в губы своим необычным кусающим поцелуем.

– Алла, только без жестокостей! – шутливо взмолился Славка, – на мне уже живого места нет.

Она довольно ухмыльнулась и завалила его на подушки.

– Ах ты бедняга… Ну прости, вот такая тебе дура необузданная попалась. Всегда беру своё по полной программе.

Огромная луна уставилась жёлтым глазом в балконное окно, шевелились от прохладного ночного ветерка занавески, посапывала рядом угомонившаяся инопланетянка Алла, а к Славке сон никак не шёл. А ведь совсем недавно готов был вырубиться, едва присев на диван, невзирая на вертящуюся перед глазами шальную любовницу. Да ещё, как назло, во дворе подняли галдёж на тему «уважаешь-не уважаешь» два забухавших индивидуума. Славка встал и плотно прикрыл окно. Чёрт, и выпить ничего не осталось. Он направился было на кухню, где в холодильнике завалялась с незапамятных времён валерьянка, но тут с дивана донеслось сонное:

– Славик, ты где? Мне холодно.

Он развернулся и шмыгнул к Алле под одеяло.

– Не спится что-то.

– Я тебе дам «не спится», – пробормотала она, – чтобы дрых через пять минут, иначе опять пристану.

Странное дело, то ли эта шутливая угроза, то ли её ласковые поглаживания возымели действие, но довольно скоро Славка провалился-таки в долгожданный омут.

Вот только сновидений не надо. Не хочу ни космических полётов, ни грозы с молниями, ни клокочущих водоворотов. До них жилось спокойно, а после – только проблемы, тревоги и беспокойство.

Сон всё-таки посетил его. Даже не сон, а так – видение, смутно-тревожное, без ярких красок и даже почти без звуков. Широкая просека, жуткая чащоба, стволы деревьев все как на подбор векового обхвата. Двойная колея от колёс, и Славка двигался по ней, словно по рельсам, почти не прилагая усилий. Плыл как бы сам по себе. Мир вокруг неяркий, одноцветный, даже слегка чужеродный, зелёный с проседью. А самое главное, кто-то находился рядом, позади него, и это была женщина. Он догадывался, он ощущал её присутствие, но почему-то никак не мог разглядеть своего поводыря. Поворачивал голову свинцовым усилием, но спутница без труда ускользала, лишь тающая тень и лёгкий шорох за спиной… Наконец Славке надоели игры в прятки, и он решился позвать её по имени. И она тут же откликнулась:

– Не кричи, я же сказала, что позвоню сама.

Далеко впереди возникла искорка света, она быстро приближалась, и он понял, что идёт невесть откуда взявшаяся здесь электричка, и надо было дать ей дорогу, отступить в лес. Луч приблизился, превратился в бьющий по глазам сноп света, и Славка мгновенно проснулся.

Утреннее солнце струилось меж распахнутых занавесок и слепило глаза. Часы показывали восемь, а в ванной шумела вода. Шмотки разбросаны где попало, одеяло шиворот-навыворот, одна из подушек по-прежнему на полу. Бардак. Составить, что ли, компанию шаловливой гостье, подумал Славка, сладко потягиваясь. Заглянул за дверь, и Алла, блаженствующая под струями душа, сразу его заметила и поманила пальцем.

– Это что за статуй? Быстро запрыгнул сюда.

С фантазией у неё и в трезвом виде был полный ажур. Через несколько минут она уже заставила Славку зарычать от удовольствия.

– Алка, ты просто секс-бандитка какая-то.

– А что такого? – отфыркиваясь под струёй воды, невинно поинтересовалась она, – я думаю, тебе теперь долго никаких девок уже не надо. Ну и моё самолюбие какое-то время не будет страдать.

Обернулась длиннющим банным полотенцем и как ни в чём не бывало удалилась за дверь. Так бы сразу и говорила, а то – иммунитет у неё, видите ли. Такая же мстительно-ревнивая, как и все прочие. А остальное – банальный антураж, актёрство, небрежно наброшенная маска эмансипе и пофигистки.

Из душа он выбрался пустой и лёгкий, как младенец. Алла, присев возле холодильника, скорбно взирала на его пустое содержимое. Славка смущённо повинился:

– Ал, ты особо не переживай, что с холостяка взять. Здесь у меня мыши пляшут. Давай мы по пути на станцию куда-нибудь заскочим. К шашлычникам, хотя бы…

– Негодяй! – подняла она брови, – значит, ты меня на электричке собрался спровадить? А такси заказать кишка тонка?

– Ну, в этом плане я, конечно, негодяй. Знаешь, тут у таксёров тариф до метро – косарь.

Она вздохнула и махнула рукой:

– Да ладно, шучу. Собирайся, проводишь меня.

Пока Алла вертелась перед зеркалом, пытаясь привести волосы в относительный порядок, Славка в темпе проинспектировал шкаф с одеждой. Ничего лучше джинсовой двойки и водолазки не нашлось, а вот от любимой кремовой рубашки с открытым воротом пришлось отказаться – буйная Алла всё-же оставила коварную отметину на шее. История повторяется – мы с незабудкой в этом плане теперь два сапога пара, пришла в голову забавная мысль.

Гостья в последний раз критически оглядела себя в зеркало.

– Лахудра… Я летела с сеновала, тормозила головой. Славик, хоть бы какая из твоих баб догадалась фен оставить. Сам видишь, иногда очень нужен бывает.

Едва они вышли из подъезда, Славка сразу приметил Палыча. Дядька одиноко хохлился за доминошным столиком, дымил утренней сигареткой, на нарисовавшуюся сладкую парочку глянул пристально и, как показалось, с неодобрением.

– Мы, кажется, собирались телефонами обменяться, – напомнила Алла.

– Да, конечно, – спохватился Славка, продиктовал ей номер и добавил, – будет ещё лучше, если ты ту статью целиком в письме вышлешь.

– Письма посылать – архаизм. Жаль, компа у тебя нет – нашла бы возможность скинуть, а так – в Москву ко мне прогуляешься, – ответила Алла рассеянно.

На Славку она уже смотрела как бы сквозь, поминутно хваталась за трубку, и ей звонили, и она кого-то набирала. До славкиных ушей доносились то скабрезный трёп с подружкой, то озабоченно-деловой диалог с неким Иваном Станиславовичем («я обещанный эксклюзивчик вам прямо с утра занесу, но имейте в виду, что материал сырой, кое-какие детали требуется доработать…»), и наконец томное: «а Евгения можно к трубочке? Ах, дома нет… Тогда-передайте-пусть-перезвонит-он-знает-кому…»

Ночное приключение закончилось, московский круговорот вновь тащил её к себе, пришла пора забывать и случайного напарника по пересыпу, и случайный этот посёлок, который не на каждой карте и сыщешь.

Перед спуском к перрону – небольшая толчея цветочного мини-рынка, неизменные бабульки с семечками и рассадой, суетливые струйки спешащих пассажиров. Чуть поодаль – зелёные «грибки», пивная реклама, шашлычник Ашот мечется меж двумя мангалами, машет картонкой на угли. Просиял золотыми коронками:

– Молодые люди, мимо не проходим! Самый первый шашлык – только для вас. Даю скидку.

Славка сделал спутнице приглашающий жест, та кивнула и коротко бросила, не отрываясь от трубки: – Давай.

Ашот лично принёс им два дымящихся, с пылу с жару, шашлыка, появившийся следом мальчишка-подручный поставил на столик кружки с тёмным пивом и тарелку с зеленью. На Славку мгновенно напал зверский аппетит, и Алла, наблюдая, как он уплетает, не преминула снисходительно усмехнуться:

– Давай-давай, восполняй калории…

Телефон на какое-то время угомонился, она молчала, думая о чём-то и глядя в стол. Затем неожиданно спросила:

– Славик, я надеюсь, ты не останешься на меня в обиде?

– Это за что?

– Видишь ли, мне не по душе расставаться, когда остаются недомолвки. Такого молчуна я первый раз встречаю. Да ещё и в разобранных чувствах. Полезла утешать и утешала, как видишь, всю ночь. Может, не стоило? Может, наоборот, помешала? Ты молчишь и молчишь, рот на замке, хоть бы сказал что-нибудь даме на прощание. Не надо замыкаться в общении с женщиной, пусть даже случайной.

Надо же, какие речи. Впрочем, она и вчера пыталась источать умности.

– Сказать честно?

– Валяй.

– Ты появилась как раз вовремя и помешать ничему не успела. Я благодарить тебя должен, а не обижаться, иначе всю ночь выл бы от тоски и лез на стену. А скорее всего, нажрался бы с Гордеем до чёртиков.

Она смотрела внимательно, хлопая кукольными ресницами.

– Не ошибусь, если скажу, что у тебя на данный момент состояние, как бы это точнее выразить… – она пощёлкала пальцами, – между небом и землёй, что ли. Признайся, ведь я вчера угадала?

– Что угадала?

– Несчастная любовь? Ну или нечто вроде.

– Какая там несчастная, мы виделись-то считанные минуты.

– Но девка неплоха, – предположила Алла.

– Да, только по телефону теперь прикидывается, что первый раз меня слышит. Сегодня, даст бог, увидимся, а там… при взаимной симпатии… кто знает? – вырвалось у него.

– Ну а почему бы и нет? Если только это не знакомство по объявлению, вот там уж точно не симпатию жди, а лишь голый расчёт. Понравься, впечатление произведи, слова найди нужные. Зачем мне взрослому мальчику азбуку объяснять?

– Ал, со вчерашнего дня моё мнение о тебе успело поменяться несколько раз. Ты не только классная трахальщица, но и психолог неплохой. А сложить всё вместе – получится психотерапевт.

– Это комплимент такой?

– А разве плохой комплимент?

– Своеобразный. А что касается психологии… Психолог из меня пока неважный. А журналист, он кто? Либо прислужник текущей политики, либо скользкий папарацци. Только настоящий писатель – величина независимая. Судья истории, так сказать. Это не я придумала, это кто-то из классиков сказал.

– То есть ты заранее готова тянуть лямку прислужника?

– Точнее – исполнителя воли главного редактора. Хотя сама ещё не знаю, как получится. Сейчас интернет-издания в гору пошли, не так денежно, зато свободы больше. Ты, я, он, она – все мы, Слав, прислужники. Только моя будущая карьера ещё и стерильностью не отличается. Из разряда «наглость – второе счастье». Или «хлебом не корми – дай в чужом дерьме поковыряться».

– Так я никак в толк не возьму – ты ещё студентка или уже журналистка?

– И то и другое. Овёс в Москве дорог, крутимся-вертимся…

У перрона свистнула отходящая электричка, Алла оглянулась.

– Ладно, заболтались мы, ехать мне надо.

Они закончили с шашлыком, поднялись и направились к платформе. Славка купил ей билет, у турникета они задержались.

– Ну что, настало время банальных фраз? – иронично сказала Алла.

– И каких-же?

– Мне было хорошо этой ночью, надеюсь, и тебе тоже. Номер свой я дала, если будет что по жизни наперекосяк, звони.

Послышался шум приближающегося поезда. Алла подалась к Славке, одарила летучим прощальным поцелуем и поспешила на перрон. Подошла электричка, гулкая и свистящая, заглотила в себя добрую сотню человек. Зашипели, смыкаясь, двери. Состав лязгнул, завыл, замолотил по стыкам, и через несколько секунд всё стихло.

В задумчивости Славка поднялся по ступенькам обратно к мини-рынку и тут нос к носу столкнулся с Вовкой Чигирём. Напарник торопился на электричку, едва не проскочил мимо, но заметив Славку, резко затормозил.

– О, привет, болезный! Ну ты как, оклемался вчера? До дому хоть нормально дошёл?

Вот так, дружище Слава. Отныне весь мир будет время от времени предлагать тебе игру под названием «угадайка». Алиска – раунд первый, полный провал, нокаут. Теперь Чигирь, попытка номер два. Интересно, что будем угадывать с девушкой Лилией? Или с тем же Палычем?

– Да вроде нормально… – замялся Славка, – а что случилось-то? Плохо помню.

– Ну как… Скрючило тебя ни с того ни с сего, позеленел весь. Мы уже хотели «скорую» вызывать, ну а ты сказал, что дома отлежишься. Встал, инструмент бросил и ушёл. Совсем не помнишь, что ли?

Славка изобразил озабоченность.

– Смутно. Траванулся чем-то, скорее всего.

– Я через пару часов пытался тебе дозвониться по мобиле, да бесполезно.

– Трубку не брал, что ли? Или «абонент вне зоны действия»?

– У тебя телефон вообще молчал, – Чигирь почесал в затылке, – хотя нет, вру. Какие-то звуки слышались, и очень странные. Шуршание такое, как вроде по листьям кто идёт, и шёпот. Я «алло-алло», а никто не отвечает, только шепчется в ухо. Ни слова не разобрать. Не могу даже объяснить, что бы это значило. Трижды тебя набирал, и всё время одно и то же.

Вовик говорил что-то ещё, но Славка почти не слышал его. Ему внезапно стало страшно. Колючие ледяные мурашки пробежали от головы до пяток, в памяти тут же всплыли вчерашние события на Центральном. Да не на работе его скрючило! На улице! И самой работы не было. Грозой её ночью замкнуло, работу. Грозой, больше смахивающей на апокалипсис.