Читать книгу: «Повесть о Верочке. Книга 1 (издание второе)», страница 12

Забор

Часть профессоров и доцентов «КИСИ» делали много работ «на стороне» и жили в те годы, довольно неплохо. Нагрузка на кафедрах летом, была совсем небольшая, много рабочего времени, тогда уделялось шкурным делам.

Инфляция уже сильно ускорилась. Так что, наличные никто не откладывал впрок. Заработав деньжат на «халтурах», преподаватели тотчас пускали их в дело. Они занимались ремонтом квартир и строительством дачных домов для себя и родных.

Каждый хотел, показаться очень богатым. Все часто рассказывали, что, как и за сколько они, что-то сделали в своей замечательной «трёшке» и на престижном земельном участке. С их слов выходило, у них там почти, как в Кремле, а то и Версале.

Бедным сотрудникам оставалось лишь слушать их похвальбу. Подчинённые делали большие глаза и выражали своё восхищенье предпринимательской жилкой «гениальных» начальников.

Вместе с Верочкой, трудился молодой человек двадцати с чем-то лет. Звали его Витя Обуткин. Он был из простой неполной семьи, имел любимую маму и дорогую сестру, чуть помладше него. Она жила у супруга.

Не очень давно, парень женился на бедной студентке. Жила их семья удивительно скромно. Денег всегда не хватало. Чтобы свести очень скромный бюджет, днём парень учился в «КИСИ», а вечером он подрабатывал лаборантом на кафедре. Хоть и совсем небольшая, а всё же прибавка к доходам.

Наслушавшись баек профессоров и доцентов, Витя печально вздохнул и сказал: – У моей мамы имеется дача за городом. Но у нас не хватает ресурсов, чтобы там что-то строить. К тому же, в последнее время, потоком идут одни неприятности.

Делать Верочке было, особенно нечего. В её личной жизни не случалось ничего необычного. Поэтому, она внимала тому, что происходит с другими. Она отложила какую-то книгу и повернулась к печальному парню. Заметив, что девушка внимательно слушает, Витя начал рассказывать.

– Как вы, наверное, помните, март в позппрошлом году, выдался удивительно тёплым и солнечным. Зимний покров в центре города сошёл весь целиком. Всюду стояли глубокие, мутные лужи. Мама тогда мне сказала, нужно подтаявшим снегом набить металлический бак.

В садово-огородном товариществе «Малые дойки» водопровод подключали лишь в мае. До этого времени, мы поливали рассаду водой, которую сами смогли запасти.

Наконец, я собрался и отправился в путь. Дачный массив находился за городком Управленческий. Он стоял в окружении очень большого лесного массива. Погода в этом районе, всегда отличалась от той, что весною стояла в Самаре.

В тот день, там было морозно и сухо. Снега в лесу оказалось ещё очень много. Он лишь немного осел, а сверху стал сильно крупитчатым, словно кристаллы каменной соли.

Судя по гладкой поверхности просеки, я самым первым приехал туда. Тропинок нигде никто не наметил. Сугробы все были выше колен. Двигаясь по целине, я всё же добрёл до нужного места.

Снега на земельном участке лежало так много, что не имелось возможности пройти сквозь калитку. Её не удавалось открыть. Пришлось перелезть через деревянный забор. Увязая до середины бедра, я продвигался в конец нашей дачи. Туда, где стоял большой металлический бак.

Идти было весьма неудобно и трудно. Не желая потерять равновесие, я сосредоточил внимание лишь на ходьбе. Добравшись до середины участка в шесть соток, я неожиданно замер на месте.

Продолжая смотреть себе под ноги, я краем глаза заметил, на даче у нас кое-что изменилось. Подняв голову, я открыл рот от изумления. Через пару секунд я всё-таки понял, в чём собственно дело? Как оказалось, исчез деревянный домишко, что лет двадцать стоял, в углу нашей «фазенды».

Искрящийся на солнышке, снег всюду лежал очень ровно, как скатерть. И только в том месте, где ещё осенью, стояла избушка, он слегка опускался. В центре той котловины чернело пяток головешек разной длины.

Возле самого домика стояли молодые деревья. С двух сторон, к нему примыкал деревянный забор. Всё это сгорело дотла. Как раньше писали в романах, моё сердце тоскливо заныло. На память пришли бессмертные строчки замечательной песни: – Враги сожгли родную хату…

До меня вдруг дошёл, ужасающий смысл выражения: – …стоять на родном пепелище.

Чьих-то следов вокруг не было видно. Их хорошо замело последней мартовской вьюгой. Скорее всего, жилище сожгли не очень давно. За пару недель до того, как я приехал на дачу. И не поленились же гады, тащиться сюда по пояс в снегу.

Домик у нас был очень маленький, одноэтажный, три метра на три. Имелась там небольшая веранда два на три. Осенью, перед закрытьем сезона, я перекрыл новым толем двускатную крышу и отремонтировал рамы, разбитые жителями ближайших районов.

Электричества в нашем товариществе тогда не имелось. Никто из хозяев участков, не оставался там на ночевку. После того, как стемнеет, везде было пусто и тихо.

Поэтому, хулиганы никого не боялись. Они с фонарями постоянно бродили по дачам, тащили оттуда, что попало под руку, и ломали там всё, что не могли унести. Но раньше они, хоть не сжигали дома. Видимо, скучно им стало. Вот и дошла у них очередь, до таких развлечений.

Оставалось неясным одно, почему они выбрали наш бедный участок, что находился в середине товарищества? Значит, кто-то имел большой зуб на мою дорогую маманю.

Постояв над кучей золы, я сильно задумался, как собирать теперь снег? Весь инструмент погорел в нашем маленьком домике. Вспомнив, что кое-какие предметы находилось за металлическим баком, я отыскал там совковую лопату без ручки.

Кое-как приспособил искривлённую палку, которую мама использовала, вместо подпорки, и принялся за работу. Я набил полный бак, а сверху насыпал горку из снега, высотою в полметра. Когда он растает, глядишь, будет ещё ведёрко воды. Потом постоял над большим пепелищем и уныло поплёлся домой.

Всю весну и жаркое лето мы, с мамой приходили на дачу, и даже не знали, где нам приткнуться? Не то, что слегка отдохнуть, даже сумку с едой и водой положить было негде.

В то время, мама работала в государственной автоколонне диспетчером. По разрешенью начальства, она купила железную будку со списанной в металлолом хлебовозки. Затем, договорилась с водителем грузовика, и заплатила ему. Тот привёз древний «кунг» к нам на дачу.

С тех самых пор, та железная будка и носит гордое звание «дачного домика». Используя всяческий хлам, я восстановил сгоревший забор. В дело пошли столбы разной кривизны и диаметра, а так же старые доски и брусья.

Прошла пара месяцев. Забор нашей дачи ветшал больше и больше. Столбы все подгнили и покосились в разные стороны. Слеги сильно провисли. Местами, штакетник сам оторвался, местами его проломили хулиганы и воры. Старое дерево, обработанное непогодой и временем, обрело серый безрадостный цвет.

Соседи справа и слева не выдержали такого положения дел и заменили свои ограждения. Хозяин тылового участка оказался более сдержанным. Он не ударил и пальцем о палец. Мы с мамой решили, что ждать больше нечего. Нужно нам обновить и задний забор и ту ограду, что выходила на проезжую улицу.

К концу жаркого лета мама вдруг заявила: – На лесоторговую базу привезли столбы, брусья и рейки. На субботу я наняла грузовую машину. Купим нужные нам материалы и отвезём их на дачу.

Ранним утром мы были на базе. Столбы мы надумали взять двухметровой длины. Знакомый нам кладовщик, посоветовал маме, брать только те, что потолще и, как можно смолистей.

Я еле залез на огромный штабель из брёвен, стал находить и спускать вниз колоды, которые мне больше понравились. Набрав, сколько нужно, я погрузил их все в грузовик.

Туда же сложил купленные рейки с брусками. Напоследок, кладовщик сообщил, что дерево очень сырое. Так что, забор в этом году лучше не ставить. Пусть дерево хорошенько просохнет.

Мама тотчас созвонилась с моей «милой» тёщей, и договорилась о том, что наши дрова, до весны полежат в их пустом гараже. Сватья не возражала. Мол, пусть себе сохнут сколько угодно.

Водитель привёз меня и дрова к гаражу. Помещение оказалось довольно большим, метра четыре на шесть. В нем стоял лишь «Запорожец», проржавевший насквозь. Я всё сгрузил и аккуратно сложил вдоль длинной стены. Лесоматериалы не заняли много пустого пространства.

В первые дни ноября, ударили небольшие морозы. Снега пока ещё не было. Из низких, мрачно чернеющих туч, изредка сыпались небольшие крупинки белого льда. Сильный порывистый ветер гнал «крупу» по земле.

Вдруг, позвонила «любимая» тёща и приказала, немедля очистить гараж. Она заявила, её лучшему другу, негде хранить дорогую машину, а наши дрова ему сильно мешают.

Я не стал спорить с мамой жены, себе же выйдет дороже. Дав отбой, я сразу набрал номер младшей сестры, жившей на окраине города. Она согласилась прибыть к гаражу моей новой родственницы и привести своего мужа с собой.

Уже через час, мы с зятем освобождали полупустое помещенье от дров. Работа шла под постоянным надзором улыбавшейся тещи. Чем её ублажил старый друг, неизвестно. То ли, деньгами за аренду её гаража? То ли, каким-то другим хитрым способом?

Сестра «поймала» грузовичок, который тогда назывался «газоном», и попросила водителя, отвезти лесоматериалы на дачу. Ехать было не так далеко. Всего два или три километра. Мужчина тотчас согласился.

Мы погрузили дрова. Я с шофёром и зятем втиснулись в небольшую кабину, рассчитанную на двух человек, и мы втроём двинулись в путь. Сестра пошла следом за нами.

На огромном дачном массиве «Малые дойки» не было ни единой души. Освободив древний «газон», мы уложили все лесоматериалы в нашу железную будку, заперли её на замок и разбежались с сестрою и зятем в разные стороны.

Всю зиму я хорошо себе представлял, как ярко горит наш «дачный домик», доверху набитый смолистой сосной. К счастью, в тот раз, Бог нас почему-то, помиловал. Ни хулиганы, ни хмурый шофёр, подвозивший нас осенью, до дров не добрались.

Скорее всего, первые вовсе не знали о них ничего. Ну, а второй, поленился за ними приехать. Возможно, водитель решил, что мы запомнили номер машины. Хотя, кто его знает? Вдруг он оказался, просто честным мужчиной?

Наступила весна. В конце апреля, мы с зятем, сломали остатки дачной ограды, сложили труху в огромную кучу и сожгли её всю без остатка. В этом году, на Первое мая выпало сразу четыре праздничных дня.

За это долгое время, мы врыли столбы, прибили к ним слеги из брусьев и сколотили изгородь из купленных реек. Штакетник, который получше, я отложил для той линии, что выходила на проезжую улицу.

Для входа с дороги я сколотил неплохую калитку. За три светлых дня, всё было сделано. Забор получился на загляденье. Свежее пилёное дерево радовало измученный взгляд. Усталые, но очень довольные, мы пошли по домам.

На следующий день, прямо с утра я вернулся назад, чтобы покрасить ограду. Я вышел из небольшого проулка, повернул к своей даче и обомлел. Изгороди, как не бывало! Я бегом помчался к участку.

Красавец забор, сиявший вчера новизной, бесследно исчез. Вдоль улицы торчали только столбы, глубоко врытые в землю. Ворюги перепилили толстые слеги и утащили готовые звенья штакетника. Тоже было проделано и с другой стороны небольшого участка.

Весь день я потратил на поиски. Улицу за улицей я обошёл весь дачный массив «Малые дойки». Ни нового, ни свежеокрашенного ограждения, с короткими звеньями я найти не сумел. Похоже, наш чудесный забор уже переехал в другое садово-огородное общество.

Делать нам было нечего. Без изгороди в нашей стране жить невозможно. Народ хорошо понимает, что замки и ограды удерживают от воровства только честных сограждан. Однако, люди настойчиво ставят заборы.

Всё очень надеются, хоть честные люди не впадут в искушение, а их у нас, пока тоже немало. Но если они начнут воровать, тогда только держись. Пропадёт вся страна.

На следующее воскресенье, мы с зятем снова прибыли на наш земельный участок. Из остатков стройматериалов мы сколотили ограду средней паршивости. Она размещалась вдоль улицы.

На заднюю сторону дачи свежего леса уже не хватило. Штакетник там получился удивительно редкий. Кошка пройдёт, не заденет, а ворюгам достаточно выбить одну тонкую рейку, и дорога свободна.

Зять ещё прибивал сучковатые корявые рейки, а я уже взял малярную кисть и зелёного цвета эмаль, что привёз утром из города. Хоть мы и сильно устали, но до наступления вечера, покрасили изгородь.

К концу ударной работы, на улице появилась сорокалетняя женщина. Представившись агентом «Госстраха», она громко спросила: – Дачу застраховать не желаете?

– А можно застраховать наш забор? – поинтересовался я у неё.

– Причём здесь забор? – удивилась она: – Оформим только ваш домик!

– Домик у нас сожгли прошлой зимой, а неделю назад украли ограду. Так можно застраховать забор или нет?

– Нет! – заявила возмущённая женщина и, что-то ворча, двинулась дальше. Наверное, дама решила, я над ней насмехался.

Витя недолго умолк, протяжно вздохнул и продолжил печальную повесть: –Недавно, в компании старых друзей я отмечал «день строителя». Постепенно наш разговор добрался до дачных участков. Я поведал товарищам всю эпопею с забором. Все надо мной посмеялись.

Я давно уже понял одну интересную вещь. Если кто-то рассказывает о личной трагедии, то все очень стараются, проявить, хоть какое сочувствие. Правда, далеко не всегда и не у всех хорошо получается.

Если же речь заходит об очень больших неприятностях, окружающие громко смеются. Люди не могут сдержать свою радость, что это случилось не с ним, а с кем-то другим.

Не хохотал лишь один из друзей. Когда я закончил рассказ, он тут же продолжил странную тему: – В прошлом году, у меня на работе, раздавали участки под дачи, по десять соток на брата. Садово-огородный массив был совсем ещё новый. Он находился в чистом, не паханном поле, недалеко от широкой шоссейной дороги.

В нашей конторе, набралось всего восемь желающих. Мы взяли землю, расположенную рядом друг с другом. Посовещались и дружно решили, будем делать забор все одновременно. Так намного быстрее и красивей получится.

В общей сложности, длина ограждения выходила чуть больше, чем один километр. По гос.цене мы купили столбы, брусья на слеги, штакетник, гвозди, заказали грузовые машины. Все вместе, взяли отгулы.

Четверо суток мы жили в армейской палатке и работали там с утра до темна. Огородили участки общим забором и разделили их изгородью между собой. Два или три садовода, даже успели кое-что посадить. Один мой приятель привязал к саженцам, небольшие бумажки. На них он писал, что это за дерево и, как называется сорт.

Прошло больше недели. По каким-то делам, я проезжал по дороге, что проходила вблизи нашего садово-огородного общества. Снег в ту пору ещё не упал. Я ожидал, увидеть новый забор на фоне увядшей, жёлтой травы.

К моему удивлению, ограды там не было. Не веря глазам, я остановил машину, вылез из грузовика на обочину и посмотрел ещё один раз.

На твоей старой даче хотя бы торчали столбы. – сказал парень повернувшись ко мне. Он чуть помолчал и тихо закончил: – На наших участках, не осталось совсем ничего. Не только забора, но и столбов и деревьев. Мерзавцы украли, всё до последней изломанной рейки.

Дальше всё было именно так, как всегда происходит в такой ситуации. Все, с кем не случалось чего-то подобного, стали громко смеяться. Только я и рассказчик так и сидели с грустными лицами.

Сахар

Мама у Верочки росла в ленинградском детдоме. Отец тоже родился в 1945-м году, в очень тяжёлое время для нашей страны. Совершенно естественно, что он оставался единственным ребёнком в семье. У него оказался лишь двоюродный брат, которого звали Евгений. Так что, у девушки было, на удивление мало родных. Впрочем, как и, у её бывшего мужа.

Дядя Женя трудился инженером-механиком на крупном заводе и числился там на хорошем счету. Его даже к ордену обещали представить. Однако, всё вдруг изменилось.

После «приХватизации» его предприятия, мужчину внезапно уволили, без выходного пособия и без объяснений причин. От большого расстройства у него и случился обширный инфаркт.

Человеку весьма повезло. Карета скорой медпомощи оказалась недалеко от его блочного дома. Через десять минут, после сердечного приступа, мужчину уже погрузили в машину. Через четверть часа, больного доставили в кардиологический центр Самары.

Целых три долгих месяца, пятидесятилетний мужчина находился на излечении в клинике. После чего, был отправлен домой, выздоравливать. Срок реабилитации приближался к концу. Чувствовал молодой «инвалид» себя хорошо. Наступала очередная весна и пробуждала природу к активизации жизни.

В тот солнечный день, тёща вернулась с прогулки и строго сказала: – В магазин при оптовой базе привезли сахар в мешках по пятьдесят килограммов. Нужно его нам купить. Так получается намного дешевле, чем на развес.

Бери-ка зятёк детские санки и двигай туда. Купишь «песок» и довезёшь до подъезда. Ну, а сосед поможет тебе занести на третий этаж. Я только что с ним договорилась об этом.

Женя не стал пререкаться. Всё равно сидит дома без всякого дела. Он, молча, оделся и пошёл выполнять поручение тёщи. Дорога до магазина не заняла много времени. Он отдал деньги кассиру, показал чек продавцу и, по старой привычке, сунул бумажку в карман зимней куртки.

Рядом возник грузчик в грязном синем халате. Он вытащил тяжёлый мешок на крыльцо, положил на стальные салазки и помог его закрепить. Мужчина взял в руки веревочку, привязанную к металлической планке, и тронулся в путь.

Небо блистало голубизной. Громко чирикали воробьи и синицы, ожидавшие приближенье тепла. Лучи яркого солнца, искрились в кристалликах льда и отражались в блюдцах талой воды.

Крупные лужи приходилось уже, обходить стороной. Очень широкие ямины, форсировать вброд. Через какое-то время, мужчина шагнул на дорожку, плотно зажатую с обеих сторон. Слева стояла стена пятиэтажного дома. Справа темнел обледенелый сугроб.

Женя задумался: – «Возвращаться назад и идти новой дорогой, весьма далеко. Пройти рядом со стенкой – никак невозможно. Сквозь воду отчётливо видно, там глубина значительно больше, чем по лодыжку. Насквозь промочу сапоги. От такого купания, они могут совсем развалиться».

Вдоль большого сугроба тянулась полоска из грязного льда, с поперечным уклоном к воде. По пути в магазин, он и не глянул на это препятствие и легко проскочил через узкое место. Вот и сейчас Женя не видел какой-либо опасности. Он продвигался вперёд и был стопроцентно уверен, салазки мчаться за ним.

Они и вправду катились, но лишь определённое время. Потом, одно из полозьев, внезапно наехало на бугорок, что находился возле сугроба. Ощутив торможение своего экипажа, Женя обернулся назад.

Мужчина заметил, санки стоят, слегка накренившись в сторону лужи. Он немного напрягся и стал потихоньку, тянуть верёвку к себе. Правый полоз почти переехал небольшую ледышку, которая вдруг оказалась у него на пути. Именно в этот момент, сахарный «песок» шелохнулся.

Ткань синтетической торбы была сплетена из полупрозрачных искусственных нитей. Сквозь них, было отчётливо видно, что происходит внутри? Крупинки, лежавшие в верхней части мешка, вдруг встрепенулись и, одна за другой, посыпались вниз.

И чем быстрее они, перемещались на новое место, тем скорее салазки теряли устойчивость. Наконец, центр тяжести санок сместился настолько, что они кувыркнулись. Стальные полозья блеснули на солнце. В то же мгновение, дорогая покупка оказалась в воде.

Мужчина стрелою метнулся к салазкам, схватил их из лужи и, держа на весу, оттащил метра на три. Поставив ношу на снег, он, забыв про инфаркт, рысью кинулся к дому.

Примчавшись к крыльцу, Женя развязал все верёвки и стащил с санок поклажу. Бросив на улице свой экипаж, он ворвался в подъезд и метнулся наверх.

Пока он бежал, из большого мешка, что-то лилось, как из худого ведра. Вода растворила часть свекольного сахара. Струя густого сиропа тёкла прямиком на ступени. Пытаясь спасти новые брюки, мужчина держал тяжёлую торбу перед собой навесу. Он её сдавливал крепкими пальцами, словно Самсон кимерийского льва.

Мухой взлетев, на третий этаж, Женя с шумом ввалился в квартиру. Благо, что дверь оказалась только прикрыта. Тёща взглянула на зятя и побледнела, как свежевыпавший снег.

Что напугало старушку до такой сильной степени, он так и не понял, ни тогда, ни потом. То ли, вид запыхавшегося от бега инфарктника, с мешком на руках? То ли, густая и грязная жижа, заливавшая пол? Однако, на раздумья у них не было времени. Нужно было спасать, пропадающий ценный продукт.

Не говоря ни единого слова, тёща кинулась в комнату, схватила пачку старых газет и расстелила их на столе. Женя взял из шкатулки длинные ножницы и одним ловким движением вскрыл горловину мешка.

Действуя в четыре руки, сахар немедленно высыпали на большую столешницу, быстро его разровняли и отделили сухой от промокшего. Впитавшие влагу, крупинки слегка потемнели. Их грани немного размякли. Оказавшись на воздухе, они начали склеиваться между собой.

Сироп из мешка заляпал весь пол в тесной прихожей, коридоре и комнате. Поэтому сахар, просыпанный в спешке, лёг на подготовленную к прилипанию почву.

Небольшие кристаллы громко хрустели под подошвами ног. С каждым шагом, чувяки хозяев хорошо приставали к цветному линолеуму. После чего, они отрывались с отвратительным звуком и звонко хлопали, пешехода по пяткам.

Не ощущая усталости, инфарктник стал наводить порядок в квартире. Женя быстро вымыл полы и выстирал тапочки, в которых он с тёщей ходил по сиропу. Вспомнив о брошенных на улице санках, мужчина открыл наружную дверь.

Снизу послышался разгневанный голос пожилого соседа: – И какие же сволочи, залили лестницу отвратительной дрянью? Ходить теперь невозможно.

Женя тихонечко двинулся вниз и понял, человек возмущался вполне обоснованно. Ноги липли к ступеням с потрясающей силой. Он ощутил себя мухой, случайно попавшей на клейкую ленту.

Огорчённый таким обстоятельством, Женя взял санки и, едва отрывая подошвы от лестницы, вернулся в квартиру. Он печально вздохнул, наполнил ведро тёплой водой и, кляня всё на свете, пошёл мыть ступени. Все три этажа.

Дело с мокрой уборкой у него продвигалось на удивление плохо. Воду пришлось поменять три раза подряд. Когда он возился в тамбуре лестницы, в подъезд быстро вошла родная жена.

Как всегда, она вернулась с работы усталая и слегка раздражённая. Нужно ли всем объяснять, что рассказ виноватого Жени, совсем не улучшил её настроения.

Наступил тёмный вечер. На семейном совете, жена с тёщей решили: в связи с тем, что с деньгами сейчас очень туго, то сахар не будем выбрасывать. Что с того, что он опрокинулся в лужу на улице? Часть его не намокла. Так что, съедим без всяких проблем.

Влажный «песок» оставим до лета. Будем варить с ним компоты, варенье и делать вино из ягод и фруктов. Если в сахар попали микробы, то их всех убьёт кипятком или спиртом.

За ночь «песок» окончательно высох. Он прочно слипся и превратился в плиту толщиною в два пальца и размером в столешницу. Пришлось Жене руками отламывать небольшие пласты, площадью с лист писчёй бумаги.

Затем, класть их на доску и дробить молотком и клещами. Получались небольшие куски. Размером они походили на тот колотый сахар, который раньше в России, все знали, как «комовой».

Недовольная тёща не сидела в сторонке. Она помогала, убирать со стола измельчённый продукт и ссыпать его обратно в мешок.

Столь трудоемкий процесс занял у Жени восемь часов. Сахар кололся весьма неохотно. В разные стороны летела мелкая пыль и достаточно острые обломки кристаллов. Они оказались на руках у мужчины, у него на лице, волосах и на всех горизонтальных поверхностях комнаты!

Пришлось Жене вечером взять мягкую тряпку и стереть сладкую пудру с подоконников и полированной мебели. После чего, вымыть полы в малометражной квартире.

Едва волоча гудевшие ноги, семидесятилетняя тёща двинулась в кухню. Она решила с устатку, выпить бокал сладкого чая. Заварку старушка держала в маленьком чайничке, и добавлял в напиток самой последней.

В первую очередь, она взяла пакет с новым, не замоченным в луже «песком», зачерпнула его маленькой ложечкой и положила в крутой кипяток. В то же мгновенье, произошло, что-то совсем непонятное.

Из глубины фаянсовой кружки появились крупинки тёмного цвета. Каждая из них оказалась размером с зерно кулинарного мака. Они плавали по горячей воде и на удивление хорошо растворялись. Скоро весь кипяток, приобрёл грязно-серый оттенок.

Потрясённая женщина подцепила один маленький шарик и раздавила его между большим и указательным пальцем. Папилярные линии сразу покрылась жирной масляной плёнкой непроницаемо чёрного цвета.

Тёща взяла кухонную тряпку, которой протирали столешницу, и попыталась ей снять непонятную массу. Грязь отлично размазывалась, но кожа от этого не становилась хоть сколько-то чище.

Старушка крикнула зятя и показала на странные шарики, что находились между крупинками сахара. Как понял Евгений, это была чёрная сажа, гранулированная технологическим способом.

Весь вечер у Жени ушёл на эксперименты. Они походили на то, что когда-то давно, делали колдуны и алхимики. Первым делом, мужчина просеял сахар через мелкое сито.

Он сильно надеялся, что чёрные шарики пройдут между тонкими нитями, а кристаллы «песка» там застрянут. К сожаленью инфарктника, «белая смерть» и маслянистая сажа очень сильно привыкли друг к другу. Они не хотели распасться на отдельные фракции.

Женя решил, отделить одно от другого, старым дедовским способом. Так, повара отбирают всяческий мусор из обычной крупы. Он высыпал горсть продукта на стол и начал вручную откидывать сладкий «песок» в правую сторону, а сажу, соответственно, в левую.

Но, как оказалось, сахар вам не крупа. Его кристаллики значительно мельче порушенных мельницей зёрен. С такой тонкой работой не справилась бы ни трудолюбивая Золушка, ни даже её подручные мыши.

Немного подумав, Евгений решил, разделить странную смесь при помощи холодной воды. Однако, при комнатной температуре два компонента растворялись почти одновременно. После чего, сироп становился грязно-серого цвета.

Кипяченье раствора ничего не дало. Сажа совсем не желала, ни всплывать на поверхность, ни выпасть в осадок. Оставалось только одно – выбросить весь купленный сахар, и забыть о деньгах, что ушли на покупку продукта.

В самый тяжкий момент того вечера, Женя вдруг вспомнил, что в магазине, он взял чек у кассира. Инфарктник пулей рванулся в прихожую, сунул руку в карман зимней куртки и с облегченьем почувствовал, что бумажка на месте.

Тёща воодушевилась этой находкой и заявила, что завтра пойдёт к продавцам. Она покажет «песок», смешанный с сажей, и потребует его заменить. Настроенье у всех тотчас поднялось. Домочадцы сложили подмоченный сахар в мешок, а сверху разместили сухой.

Утром, тёща взяла смятый чек, положила в прозрачный пакет чайную чашку «песка» и отправилась в путь. Она долго скандалила с толстым хозяином оптовой базы, но все же, добилась нужного ей результата.

Вернулась женщина очень усталая, но чрезвычайно довольная: – Евгений! – сказала дама с порога: – Бери-ка мешок и вези поскорее назад, хозяин велел продавцам, вернуть тебе деньги.

К её удивлению, зять наотрез отказался. ОпУпея с подмоченным сахаром уже отразилась на его сильно изношенном сердце. После всех треволнений он себя чувствовал значительно хуже, чем неделю назад.

Нянчить тяжёлый мешок мужчина теперь откровенно боялся. Как оказалось, инфаркт болезнь очень опасная. Можно легко откинуть копыта. Ведь никому неизвестно, когда же приедет скорая помощь, и откачают тебя ещё раз, или же нет? Недовольная мама жены чуть поворчала и снова пошла к соседям за помощью.

В ближайшей квартире жил высокий, физически развитый парень лет двадцати. Молодой человек вошёл в положенье больных и старых людей. Он согласился, снести тяжкий груз с третьего яруса, а затем, отвезти в магазин. Причём, совершенно бесплатно.

Женя связал горловину верёвкой и помог, устроить поклажу на могучем соседе. Тёща вышла в гулкий подъезд и пошла впереди. Следом топал носильщик. Женя запер квартиру на два замка. Он с железными санками держался последним.

Женщина бодро спустилась на первый этаж, открыла створку тёмного тамбура и услужливо её придержала. Высота тех дверей едва превышала метр девяносто, а ширина восемьсот миллиметров. Неся груз на широком плече, внушительный парень шагнул в узкий и низкий проём.

Чтобы двигаться дальше, соседу пришлось немного присесть и с трудом втиснуться в тесный проход. Чуть дальше, виднелось второе препятствие такого же рода.

Молодой человек стал пробираться сквозь новую узость. Вдруг, мешок в пятьдесят килограммов, за что-то задел. Носильщик ничего не заметил и устремился вперёд.

Находившийся сзади, Евгений увидел невероятную вещь. Выяснилось, что из косяка торчит длинный гвоздь, невесть кем забитый на уровне головы человека. Металлический стержень, проткнула редкую ткань. Мешковина тихонечко треснула и немедля порвалась. Сахар толстой струёй обрушился вниз.

Увидев белоснежный поток, тёща отчаянно взвизгнула. Женя застыл, словно каменный столб. Сосед громко ругнулся и уронил неудобную ношу. Мешок с влажным шлепком свалился на пол. Дыра на боку у него широко распахнулась. «Песок» рванулся наружу гораздо активнее. Горка из сахара быстро росла у всех на глазах.

Секунду спустя, участники драмы вышли из ступора. Без слов понимая друг друга, они стали действовать, молча и слаженно. Сосед поднял мешок и, зажав дырку, как можно плотнее, пошёл обратно в квартиру. Сахар, словно вода, «тёк» сквозь пальцы носильщика и отмечал скорбный путь светлой размытой полоской.

Женя стремглав прибежал на третий этаж, открыл наружную дверь и пропустил соседа в прихожую. Пометавшись по дому, он нашёл старый веник, железный совок и пустое ведро.

Затем, вышел на лестницу и начал сметать в частые кучки россыпи белых кристаллов. Тёща примчалась в квартиру и шмыгнула в кладовку. Чуть повозившись во тьме, она разыскала мешок, очень похожий на тот, который недавно порвали.

Собрав со ступеней всё, что было возможно, инфарктник вернулся в квартиру. Члены небольшой экспедиции стали снова готовиться к выходу. На самое дно бросили то, что Женя обнаружил на лестнице.

В серёдку сложили, замоченные в луже куски, а сверху насыпали сухой белый сахар, который остался в порванной таре. Красный как рак, сосед страдал от смущения и помогал, чем только мог. Наконец, горловину крепко стянули верёвкой и осмотрели те результаты, что сумели достичь. На первый взгляд, торба меньше не стала.

Все трое опять вышли наружу и двинулись вниз прежним порядком. Так же, как раньше, сосед нёс мешок на плече. Однако, перед узеньким тамбуром он задержался, опустил поклажу на пол и замер, как статуя.