Читать книгу: «Не так воспитан», страница 3

Глава 4

Идя в карцер, сопровождаемый двумя людьми, отвечающими тут за порядок, я думал о том, что в карцере мне предстоит провести достаточно много времени. И вот тут встает одно большое желание – проводить это время с комфортом. А если так, то следует начать подготовку к преобразованию этого самого жилища. Только вот вопрос: с чего начать?

Вот в таких думах меня и довели до «места жительства» и не церемонясь впихнули, предварительно открыв дверь. М-да, я оглянулся и пришел к выводу, что тут надо будет основательно подготовиться. Так как энергии было много после зарядки, а день только начинался, я решил, что не стоит откладывать работы по благоустройству моего жилья.

Для начала нужно было понять, как обеспечить бесперебойность поступления энергии. И вот тут было много способов, но для меня в данный момент не доступных. Получается, что нужно сразу напитать все будущие преобразования и потом поддерживать все в хорошем состоянии. Значит, если напитка мне пока недоступна, то можно приступить к расчетам и нанесению рун и глифов.

Работа меня так захватила, что остановился я, только когда вечером принесли кусок хлеба и воды. Подумав немного, решил хлеб пустить на сухари, водой смочить горло, а поесть все же из своих запасов. Подумав, так и сделал, и стал раскладывать на своей койке еду: колбаски копченые, лепешки, немного орехов, чуть вяленого мяса, кувшинчик вина. Вино, кстати, полезно для восполнения запасов крови, а я ее умудрился потратить.

Но не прошло и десяти минут, как я начал есть, дверь распахнулась и на пороге стоял Лютиков, смешно открывая и закрывая рот. Потом повернулся лицом к коридору и заорал:

– Кто? Какая скотина посмела?

В общем, так как я привык есть в полной тишине, то встал, подошел к двери и, взяв за прутья, вставленные в окошко, закрыл ее со своей стороны. Крик в коридоре почему-то сразу стих.

– Может, я дверь неправильно закрыл? – пробурчал я под нос. – Ну, не думаю, что это прям проблема.

Я выкинул все мысли из головы и, взяв стоявший рядом со мной кубок, стал жадно глотать рубиновую жидкость. Дверь отворилась, когда я уже почти допил кубок. В проеме стоял Лютиков, все его лицо было в красно-белых пятнах, а ноздри хищно раздувались. Я же стоял с кубком в одной руке и с колбасой в другой, и в голову больше ничего не пришло, как спросить:

– Вино будете?

Я много видел разных тварей и демонов. Но такое я видел впервые… Чтоб у человека дергалось веко и при этом открывался рот. Возможно, тут играет роль особое строение лицевых мышц или приобретенная в ходе эволюции способность. Именно так я и сказал Лютикову. Что удивительно, капитан мигом успокоился и, повернувшись к маячившим за его спиной охранникам, сказал:

– Все изъять! Этого оставить без воды и еды на три дня.

И удалился.

В камеру зашли два парня и, споро собрав мою еду, все унесли с собой. Именно в этот момент я понял, какие нужно сделать доработки в схеме улучшения своего жилья. Надо обязательно включить эффект иллюзий.

После этого меня стали навещать каждые минут сорок, проверяя, как я страдаю и проникаюсь наказанием. А так как я все время чертил и тратил свою кровь на руны и глифы, состояние мое было так себе, то уже на следующий день от меня отстали и дали спокойно работать.

Через пару дней меня освободили и повели на занятия, предварительно дав привести себя в порядок и отведя в столовую, где мне налили жидкого бульона.

– А мясо? – реально удивился я.

– Не положено! – ответил повар.

– Ну, как же не положено, если вон лежит!

– Тебе не положено! – настаивал он на своем.

– Ну, так положите!

– Не положено!

– Но вон же лежит!

– Тебе не положено!

– Так положите!

– Ты дурной?

– А вы?

– Ты еще и издеваться вздумал? – взревел повар.

– А вы почему издеваетесь? – задал я вопрос.

– Тьфу! И откуда ты такой взялся?

– Ну, если смотреть с точки зрения физиологических и природных процессов, то в общем-то в совокупности энергий…

– Ты мне тут еще лекцию про пестики и тычинки прочитай.

– А вы хотите послушать?

– Ты сейчас это серьезно? – опешил повар.

– Ну да. Если разумный хочет узнать что-то и приумножить свои знания, долг Хранителей ему в этом помогать, – я постарался ответить максимально дружелюбно, как делала мама.

– Кто-нибудь, скажите мне, что я сплю… – простонал повар.

– Эй, там, не задерживай очередь. – В спину ощутимо толкнули.

– Так это не я задерживаю. Это повар не хочет давать мне мясо.

– Я же тебе сказал, что тебе не положено!

– Так вот же лежит!

– А-а-а-а!!!! Он что, дурак? – повар задрал голову вверх и простонал это в потолок.

– Что здесь происходит?! – Ну, вот кто бы сомневался, Лютиков.

– Товарищ капитан, ну хоть вы-то поясните курсанту, что ему мясо не положено! – взмолился повар.

– Инсендио! Опять ты?!

– Я!

– Что ты тут устроил?

– Я хочу мяса. А он мне его не дает.

– Тебе не положено!

– Так положите!

– Не положено!

– Но оно же лежит!

– Брррр… Инсендио, твою за ногу и об столб. Ты два дня не ел, твой желудок сейчас не воспримет другую еду. Поэтому мясо тебе не положено!

– Почему это я не ел два дня? Вполне себе питался, поэтому я хочу мяса.

После моих слов Лютиков завис минут на пять и только пялился на меня и моргал.

– Сгною. И тебя и их! – процедил сквозь зубы капитан.

– Кого их? А меня-то за что? – уже вопрошал я в сторону удаляющегося капитана.

– Так! Этому дать мяса, – тыкнул в меня пальцем Лютиков. – Вернусь, чтоб ты был готов. Я тебя научу уважать и любить устав.

– Вы не подскажете, а устав обязательно любить? – спрашиваю я повара, который провожал капитана каким-то странным взглядом.

– А? – отмер повар.

– Я говорю, устав обязательно любить?

– Обязательно.

– И он будет еще мне это показывать? – вздыхаю я. – Может, я просто буду знать устав, а любить не буду?

– А-а-а-а, – шлепнул себе по лицу повар.

После этого я понял, что, кажется, не так все понял. Хм, но, с другой стороны, а как я еще бы понял, если любить – это значит иметь отношения с женщиной.

Лютиков вернулся минут через десять в сопровождении двух ребят, что тогда забирали у меня еду. Дождавшись, когда я закончу есть, он сразу же спросил, забирали ли они у меня еду. Я подтвердил, что да. Потом он их спрашивал, следили ли они за мной, приходил ли кто и прочее. На что они всегда отвечали утвердительно. Когда очередь таких вопросов дошла до меня, я честно отвечал, что да, они следили, и нет, никто не приходил.

– Тогда чем ты питался? – спросил капитан.

– Едой, – честно ответил я.

– Но тебе же ее не приносили…

– Не приносили.

– Что ты тогда ел?

– Еду! Колбаски там, сыр.

– Откуда ты ее брал? – выпалил капитан.

И вот тут я понял, что не стоит рассказывать все, пусть врать мне и не хотелось, но лишиться такого козыря, как у меня, мне не хотелось, поэтому сказал правду, но не всю.

– Из кармана.

– Аргх… Не беси меня!

В общем, из дальнейших пояснений выходило, что я должен был голодать в карцере и при этом мне не положена нормальная еда. Ну, допустим, я согласен с наказанием в карцере, но почему еду нормальную нельзя есть, я так и не понял. В итоге пришлось согласиться, что был неправ, при этом сказать, что мои охранники ни в чем не виноваты и еду я пронес сам. Как? Ну, так под рубахой и в карманах. Правда, Лютиков на меня смотрел как-то странно. Так у нас смотрели на ущербных умом. Странные, правда, от такого взгляда ощущения.

Спать я ложился в смешанных чувствах. С одной стороны, зачем мне эта учеба, а с другой – что многого я об этом мире не знаю, а значит, придется учиться и спрашивать. Надо подготовить список вопросов. И начать, думаю, следует с еды. И главное, как добывать еду и на кого можно охотиться, а то с таким подходом, как у них, я зачахну без еды.

Отступление

– Степан Михайлович, что будем делать с приближающейся практикой?

– А что с ней еще делать можно? Готовь запросы на распределение.

– Первые курсы включаем в общую практику?

– А они чем лучше других?

– В этом году курс специфический.

– Угу. Знаю я эту специфику. В общем так, поблажек не будет. Если ты не помнишь, за нами контроль. Полный. Поэтому на практику идут все. Но первому курсу можно сделать поблажку, и отправить их в менее опасное место.

– А это куда?

– Да отправь вон поближе к Адыгее. Давно у нас там запрос стоит погонять некоторых.

– Но как можно?..

– Даже нужно. Ничего с ними не случится, там часть рядом. Вот в эту часть и направь на практику, пусть пообвыкнут, и пару учебных выходов организуй. Мы тут не кисельных барышень растим. Уяснил?

– Так точно!

– Ну, раз понял, исполняй!

Следующая неделя прошла в спокойном ритме, мы много бегали, много занимались и много учили устав. Устав это такая штука, что прям сразу так и не объяснишь. С одной стороны, жить надо по уставу, а с другой – все его почему-то нарушали. Смысл этого от меня ускользал, и я так и не понял, когда можно нарушать, а когда нет. В итоге решил делать все со всеми: все нарушают, и я нарушаю, все не нарушают, и я не нарушаю. Нужно, так сказать, поддерживать сплоченность коллектива.

Еще нам рассказывали о стреляющем оружии. Из того, что мне было понятно, это то, что лук и рядом не стоит с этим оружием. Вроде как во много раз мощнее, я было не поверил, но меня уверили, что потом дадут убедиться. Для себя решил, что обязательно буду владеть таким оружием, жаль только, что патроны для него просто так не сделать самому, да и не достать.

А потом нам сказали, что у нас начинается практика и нас всех отправляют в какую-то часть, и что нам выпала чья-то честь посетить сие место. Правда, потом один из нашего отряда сказал, что часть эту найти может один человек по имени Хрен. Я было хотел пойти найти этого Хрена, но меня остановило то, что она еще и находится в животном, которое превышает все мыслимые размеры. Даже у дракона нет такой, скажем так, филейной части.

В итоге к поездке в эту часть я готовился основательно, посетив вечером перед отбытием столовую и переложив все продукты, какие нашел, в свой «карман». Лишним не будет.

В часть мы добирались на какой-то длинной повозке с множеством колёс, приезжающей на специальное место и двигающейся по проложенным специальным железным палкам. Мне сказали, что это поезд и ехать нам примерно часов пятнадцать, может меньше, все будет зависеть от количества остановок.

В поезде мне понравилось, хорошие места и пространства много, но опять же мне пояснили, что это не предел, есть и лучше удобства. По мне и так было очень комфортно, но спорить я не стал.

До места добрались без происшествий, нас высадили на одной из остановок, потом построив повели к другой повозке, менее комфортной и не такой большой. Рассевшись, мы еще час ехали по дороге в направлении указанной части.

Когда приехали, уже было основательно темно, но не так поздно, по времени, как сказал наш капитан, выходило девять вечера, как раз успеем поужинать и лечь спать. Построившись у автобуса, мы ждали, когда Лютиков с кем-то переговорит и махнет нам рукой, чтоб двигаться дальше. И уже буквально через пять минут мы строем проходили под поднятым полосатым бревном, входя в часть, которая станет местом нашей практики на ближайшие три месяца.

Когда мы уже почти легли спать в отведенной нам казарме, появился какой-то парень с фразой:

– Подъем, духи!

Тело сработало на автомате, а так как я лежал ближе всех к крикуну, то решил действовать на опережение. Кастую заклинание развоплощения и, разогнавшись и подпрыгнув, сразу же в прыжке бью ногами в грудь парню. Того сносит, как бревно баллисты. Я же, поднявшись, вижу еще лица незнакомых мне людей, поэтому сразу же кастую заклинание замедления и, свалив свою кровать в проход, кричу:

– К бою! Некроманты! – и тут же, подавая пример, материализую в своей руке топор. Им проще бошки мертвецам рубить.

Но дальнейшей битвы не случилось, так как из коридора раздалось знакомое:

– Инсендио, твою душу бога мать! Отставить!

Пришлось подчиниться и далее выслушивать, что духи это мы, и что традиции в армии незыблемы. На мое возражение, что духи – это бестелесные существа, остаточные эманации и прочее, мне посоветовали сходить к мозгоправу. Я очень сильно не хотел идти к покойных дел мастеру, о чем и уведомил капитана. Лютиков меня не понял и сказал, что у меня будет помимо моей формы еще два наряда. Я поинтересовался, какого фасона, но он только стукнул себя ладонью по лицу и ушел, оставив меня гадать, какие все же наряды и под какие торжества мне положены.

Утром мы проснулись рано и стали много бегать. Причем, как оказалось, много бегать мы стали потому, что виноват я. Мне не совсем было понятно, почему я виноват, когда сработала команда «духи». Нормальный и уважающий себя маг всегда должен реагировать соответствующе. Лютиков на это разразился какой-то тирадой, в которой опять упоминался некий всезнающий Хрен.

Когда мы набегались, нам дали задание приводить в порядок территорию части, а именно все подкрасить, подмести, унести мусор и вообще, чтоб все было в идеальном состоянии. Все разошлись в разные стороны, получив соответствующий инвентарь. Примерно часа два я мел всякие дорожки и площадки, пока не подошел один из части и не всучил мне кисточку и банку краски.

– Это что? – недоуменно взирал я на банку зеленой краски и тоненькую кисточку.

– Ты слышал приказ капитана? – спрашивает меня солдат, а я в ответ киваю головой. – Помнишь, он сказал, что все надо подкрасить? Вот как раз надо подкрасить траву, так как она выцвела на солнце и местами пожелтела. Приступай.

Так как такое указание действительно имело место быть, то я споро принялся за дело. Сначала было неудобно, но я приноровился и, уже не обращая на проходивших мимо о чем-то хихикающих солдат, покрасил примерно метр травы, когда меня отвлек уже въевшийся в мозг голос:

– Инсендио! Ты чем занят?

– Привожу в порядок территорию! – подскочил я по стойке смирно.

– Я тебя спрашиваю, что ты делаешь?

– Провожу, как и было сказано, покрасочные работы!

– Ты дурак?

– Никак нет, товарищ капитан!

– Траву-то ты зачем решил покрасить? – как-то спокойно спросил Лютиков, от чего я прям растерялся и оглянулся на смеющихся за моей спиной солдат.

– Э-э-э… сказали привести в порядок всю территорию, в том числе и подновить окрас травы.

– Ясно все с тобой. Слушай сюда. Тебя разыграли старой армейской шуткой, но ты ж у нас уникум, повелся. Сдай краску и кисточку и дуй в казарму, приводить себя в нормальное состояние. А вы, шутники, – обратился Лютиков к тем, кто смеялся, – сейчас берете лопаты и перекапываете тут все, для посадки нового газона. И если он не вырастет, спрашивать буду с вас строго.

В казарму я шел весь переполненный мыслями о том, как отомстить за розыгрыш. Понятное дело, что от таких розыгрышей никуда не деться, так как иногда солдатам бывает скучно, но и оставлять такое просто так нельзя. А поэтому нужно сделать так, чтоб всем сразу было понятно, что лучше так не шутить.

Озарение пришло, когда вечером в казарме я наблюдал за окончанием работы шутников. Теперь главное, сделать все точно и аккуратно. И так, чтоб никто не заметил. Следовательно, нужно дождаться ночи и как-то прокрасться в соседнюю казарму, а далее я им покажу, что такое магия жизни.

Утро для части наступило с истошного крика и поиска всезнающего Хрена. Мне с каждым днем все больше хочется познакомиться с этим мудрецом. Пока я обдумывал, как найти всезнающего Хрена, вопли стали раздаваться ближе к нашей казарме, при этом речь изобиловала странными словечками, в которых часто можно было услышать один корень слов, но множество его производных.

– Рота, стройся! – влетел в казарму Лютиков. – Живей, живей!

Когда же мы построились, капитан обрадовал нас тем, что мы временно назначаемся в подчинение хозяйственников на предмет заготовки фуража. Кто-то поинтересовался наличием непарнокопытных в составе войск, на что Лютиков сказал, что самые умные будут уничтожать траву не как все – инструментом, а тем способом, которым это делают жвачные, то есть жрать будут без майонеза.

Территория части встретила нас густой растительностью и прохладой. А еще где-то ругающимися людьми. Но на все это мне было плевать, я наслаждался хорошо выполненной работой и приятным чувством насыщения своего источника, с которым делились энергией растения. Отвлек меня от пополнения источника возглас Лютикова.

– Вы что, вашу душу мать, такого насажали, идиоты?! – орал капитан на недавно смеющихся надо мной парней.

– Семена, что нам дали!

– М-мать! Вы семена радиоактивными отходами поливали?

– Никак нет!

– Ни хрена не понимаю… – вздохнул Лютиков.

Отступление

В просторном светлом кабинете на обычном офисном кресле сидел мужчина лет пятидесяти в рубашке с коротким рукавом. Кабинет был обставлен дорогой мебелью со вкусом, из всего интерьера только выбивалось кресло. Мужчина был занят чтением документов на своем планшете, и казалось, что ничего не могло оторвать его от этого занятия, пока на столе не зазвонил телефон. Нажав кнопку громкой связи, мужчина произнес:

– Да.

– Петрович, привет. Чем занят?

– И тебе не хворать. Что я могу делать? Работаю, как всегда. Ты просто так звонишь или по делу?

– По делу, Петрович, по делу. Слушай, скажи, тебе сена не надо?

– Гхм… блин, я из-за тебя чаем подавился. Михалыч, у вас там в армии что, совсем плохо? Вас на лошадей пересадили? Я понимаю, ты мне топливо предлагать бы начал, но сено?!

– Петрович, реально, сено нужно или нет?

– Михалыч, я даже боюсь спрашивать, откуда оно у вас, – вовсю веселился хозяин кабинета.

– Петрович, даже если расскажу, не поверишь.

– Да, уж. Слушай, а давай. Почем продашь?

– Так отдам, если ты это, еще комбайн в часть пригонишь.

– Ты сейчас серьезно?

– Более чем. Сам все увидишь.

– Ну, жди, через час буду. Комбайн, сам понимаешь, будет позже. Удивил, так удивил. Еду. – И хозяин кабинета положил трубку.

Глава 5

Как сказал капитан, «заготовка жратвы для буренок» длилась два дня. Два дня мы косили, рвали и пилили выращенную мной траву. Были у меня мысли все отменить, но подумав, я решил, что буренкам нужней, раз им корм заготавливают. Подкармливать зверей это дело хорошее. Под конец, когда питающее плетение иссякло, все выдохнули с облегчением.

Правда, сразу же после сенокоса приехали какие-то люди и моих шутников забрали, посадили в машину и увезли. На вопрос «Куда это их?» Лютиков ответил, что поднимать сельское хозяйство за Полярным кругом, а в особенности увеличивать посевные. На его ответ раздалось ироничное:

– Эдак они до смерти там будут грядки делать, при вечной мерзлоте.

Лютиков на это, в своей манере, сказал нам взять саперные лопатки, после чего отвел нас на площадку, на которой был монолитный камень, названный асфальтом. Дождавшись, когда мы построимся, капитан выдал вводную: своим примером на этой площадке показать, как надо копать ямки и делать грядки.

– А как копать? – задал я вполне волнующий вопрос.

– Чего? – удивился капитан.

– Товарищ капитан, я спрашиваю, как копать: в длину, ширину?

– В глубину, мля! – выкрикнул Лютиков и, развернувшись, ушел.

Постояв и посмотрев, как все стали долбить лопатками камень, я решил, что копать так копать. Поэтому нанес руны укрепления на лопатку и приступил к исполнению указаний. Самое удивительное, мне никто не мешал, а когда я уже скрылся из виду, то пришлось прибегать к помощи. Решил вызвать пару элементалей, чтоб выкидывали землю. Правда, пришлось поторговаться, но в целом контракт был не такой уж сложный, и за толику силы от меня они согласились забирать землю и равномерно ее раскидывать вокруг части.

Закончил только к вечеру, с перерывом на обед. Лютиков все это время не появлялся, назначив старшим какого-то ефрейтора. Спать я ложился с чувством хорошо проделанной работы. Под мерное сопение и храпение своих сослуживцев. Казалось бы, только прилег, но сразу ушел в страну снов.

Утро встретило нас не выспавшимся и злым капитаном, прохаживающимся вдоль нашего строя.

– Мнда… Я, видимо, недооценил потенциал некоторых, – вздохнул Лютиков остановившись посередине строя.

– Инсендио! – тут же рявкнул он.

– Я! – сделал я шаг вперед.

– Какого ху… дожника ты вырыл эту долбаную яму?

– Так вы же сами приказали… – растерялся я от такого вопроса.

– Агхм… мля… Но не двадцать метров глубиной! Как вообще ты это умудрился сделать?

– Духов попросил! – честно ответил я и земетил, как капитан перевел взгляд, а обернувшись, увидел, как все мои сокурсники мотают головами в отрицании.

– Так! Яму засыпать!

– Не могу. Я уже договорился, что туда подведут источник воды.

– С кем договорился? – сразу же насторожился капитан.

– С духами, – честно отвечаю и наблюдаю, как у капитана сужаются глаза, и он начинает смотреть уже на всех, но все снова мотают головами в отрицании. Постояв так секунд двадцать, Лютиков продолжил:

– Сейчас, мы пойдём, и ты мне все расскажешь… и ответишь… за сломанные ноги генерала.

Но уйти нам не удалось, в казарму вбежал солдат и с ходу доложил, что в связи с прорывом воды в вырытой шахте закоротило лебедку, и товарищ генерал в данный момент остался в подвешенном состоянии на высоте десяти метров.

– Да, вашу ж душу, да об колено и через три пятых об забор, – простонал Лютиков и приказал нам тащить свои задницы на спасение всеми любимого генерала. На мой вопрос, когда это мы успели так полюбить генерала, что готовы предоставить ему свои задницы, Лютиков напомнил мне о скорой встрече с загадочным Хреном, на что я согласился, но капитан запрокинул голову и что-то промычал похожее на «За что?».

Генерала достали буквально через тридцать минут с помощью какой-то матери и опять же Хрена. Кстати, у Хрена еще, как оказалось, есть брат и сестра. С ними я решил познакомиться позже. Но генерал обещал скорую встречу сразу же, как его спустят, на мое предложение срезать удерживающую веревку точным выстрелом, чтоб ускорить встречу, отклонили в корне. Ну, я могу и подождать.

Когда генерала увезла специальная медицинская машина, Лютиков оглядел наш спасательный отряд и сказал, что такого бардака у него еще не было. А значит, нам предстоит убрать здесь все и привести в исходное состояние.

– Не получится! – возражаю я. – Землю для ямы сразу не найти.

На мою фразу капитан сказал, что ему это все до брата Хрена, и вообще сами сделали, сами и исправляйте. После чего ушел в направлении столовой. Я же, оглядев смотрящих на меня соратников, понял одно: мне придется очень быстро бегать.

Бегать пришлось аж до ночи. И то пока не смог спрятаться в небольшом саду, восхваляя учебу матушки, а без этой науки ничего бы не получилось. Соратники, походив и не найдя меня, ушли восвояси. Подумав, я пришел к выводу, что они обиделись, понять бы еще на что.

После этого случая приехали на машинах какие-то люди и быстро установили в яму специальные каменные кольца, потом провели какие-то трубы и поставили даже, как мне сказали, колонку. Как высказался Лютиков: «Облагородили то, что мы по недомыслию испортили».

И далее потянулись дни спокойствия и учебы. Мы стали бегать, ходить в караулы и учиться, учиться и учиться. Пару раз нам дали разобрать и собрать автомат. Его надо было собирать и разбирать на скорость. Пока однажды к нам в казарму не пришел Лютиков и не объявил для всех праздник. Праздник заключался в том, что у нас начинаются учения. Я не совсем понял, почему учения начинаются, если мы уже давно учимся, но Лютиков только отмахнулся и сказал готовиться.

На следующий день мы, по сигналу тревоги собравшись и построившись, загрузились в грузовики и поехали по одному Лютикову известному маршруту, занимая некую высоту, как контрольную точку.

Мы ехали по дороге, что пролегала между рядами домов, потом переехали железную дорогу, проехали дорогу в виде кольца, и вот мы уже выехали из города в направлении какой-то станицы, как местные сказали, не то Волоконии, не то Владимирской. Еще минут через двадцать мы проехали эту станицу, оставив ее слева и позади, а справа тянулась железная дорога, которая потом скрылась за высаженными в ряд деревьями.

Проехав так еще минут двадцать, мы, не доезжая до еще одной станицы, свернули в сторону холмов. И вот, пропетляв уже по простой наезженной дороге и поднявшись немного на холм, мы подъехали к небольшому домику с высокой железной, похожей на башню, но узкой штукой. И еще было множество странного вида приспособлений, похожих на огромные тарелки.

– Выгружаемся! – прозвучала команда, как только мы остановились.

Потом было построение, указание занять позиции и окопаться. До конца дня мы устраивали позиции, организовывали себе ночлег и прочие бытовые радости. К ночи у половины прибывших не было сил даже подняться, а, казалось бы, простая работа: копай да носи.

Отступление

В комнате на столе, на стоящем на подставке планшете вдруг загорелся экран и пропиликала незамысловатая мелодия. Капитан лениво посмотрел на вызывающего абонента, потом взглянул на наручные часы и все же решил ответить.

– Почему так долго? – раздался с экрана голос.

– Занят был.

– Что, в этом году пополнение буйное?

– Да, какой там, – махнул рукой Лютиков, – скорее косячное.

– Что, все так плохо?

– Ну, как тебе сказать… Не все, но есть тут индивидуум.

– Так. Давай подробней!

– Есть! В целом все пополнение по силе середнячки. Но есть один новенький, буквально как с другой планеты. Вроде и воспитан, и прочее, но некоторые банальные вещи прям будто в первый раз видит или узнает.

– Засланный?

– Не знаю. Он, понимаешь, прям вот кажется, что действительно не от мира сего. Будто бы рос на другой планете, он даже на какие-то, казалось бы, стандартные вещи в нашем обществе смотрит совсем с другого ракурса.

– Хм… а по силе?

– Ну, земля подтверждена. Еще что-то с пространством.

– Поясни.

– При мне куда-то дел пару мечей. И чую, не только мечи так может.

– А с землей что?

– Это точно подтвердил. Выкопал яму в пятнадцать метров, туда потом генерал свалился, когда пьяный хотел устроить новичкам «райскую жизнь».

– Генерал цел?

– Цел, куда он денется. Сломал две ноги себе, пришлось вытаскивать лебедкой, когда почти вытащили из этой ямы, напор воды столбом ударил и закоротил лебёдку. Вот генерал почти час болтался подвешенный.

– Воду тоже он организовал?

– Не исключено. Но больно уж он далеко от ямы стоял. Там витязю работы, а он даже на воя не тянет.

– Очень странно. Тогда, может, группа?

– Вполне. Но кто еще? Да, и знаешь, не думаю я, что это он. Слишком уж он удивляется и не понимает некоторых вещей. Не, так не работают. Что-то тут другое. А еще он постоянно говорит, что магия, духи, демоны.

– Духи, демоны? Что за бред?

– Вот и я так подумал. Но ты мне скажи, знало ли человечество определенное время назад, что смогут управлять стихиями? Что это, если не магия? Так что, думаю, может, он это новое звено в эволюции?

– Давно ли ты стал ученым?

– А ты с мое потренируй таких деток уникальных, еще не таким будешь ученым.

– Ладно, Лютый. Ты держи нас в курсе событий. И да, деток надо уже в поле выпускать.

– С ума сошли, первый курс, – возмутился капитан.

– Увы, распоряжение сверху ускорить подготовку бойцов и усилить тренировки.

– Мля. Все не слава богу. Сколько есть времени?

– Ну, думаю, с полгода есть. В общем, работай, а командиров твоих проинформируем. Кстати, сейчас вы где и какие планы?

– Учения у нас. Будем захватывать свиноферму, как стратегический объект.

– Хе-хе, смотрите, мирное население не перестреляйте. Чтоб потом претензии не предъявили.

– Шутник, блин. Иди уже, – махнул рукой капитан, и экран погас. – Тьфу, час от часу не легче.

Два дня мы провели на новом месте, валяясь в так называемых окопах и ночуя в палатках. А потом капитан сказал, что нам поставлена задача занять стратегическую точку. Этой точкой является какая-то там ферма свиньи. При этом свиньи в данном случае будут выступать в роли мирных жителей, и в них никоим образом стрелять и попадать нельзя. Вроде как это заложники.

Я попросил товарищей объяснить слово «заложники», и мне сказали, что это люди, которых захватили бандиты, и их надо освободить любой ценой.

После пламенной речи капитана у нас было десять минут на сборы, а потом марш-бросок до цели. Хорошо хоть бежать было не так далеко. Плохо то, что бежать пришлось по холмистой местности и все время по склонам, то вверх, то вниз. В итоге к месту прибыли через час, вымотавшиеся.

Капитан сразу, как прибыли, отправил двоих на разведку с указанием не наследить и сделать все тихо. Я было порывался тоже пойти, все же учеба матери более этому способствует, но мне сказали сидеть и не отсвечивать, так как мне сообщат, когда придет мое время.

Разведчики вернулись минут через сорок, сообщив, что объект под усиленной охраной. Есть вышки, есть оборудованные прожекторы, караулы и колючая проволока, назвав это «все как всегда». Капитан на это только кивнул, после чего обвёл всех взглядом и стал рассказывать, как нам поступить.

Рассказывал Лютиков четко и по существу, ставя каждому свою задачу. Итак, пойдем на штурм мы ночью, часть зайдет со стороны холма, что был недалеко, часть должна проползти считай по полю метров пятьсот, при этом не попасться и не засветиться. А еще часть должна обогнуть ферму и зайти с тыла. Причем группа тех, кто пойдет с тыла, была самая малочисленная.

Мне выпало ползти по полю. Капитан дал отмашку, и мы, чуть разойдясь, приступили к исполнению задуманного плана. Я сразу же накинул на себя маскировку, потом еще отвод глаз и, упав, как учили, стал ползти. То, что наша задумка не удалась, я понял, когда прожекторы (это такие большие лампы) высветили моих соратников. В итоге пошли выстрелы, замелькали огоньки, потом взревела сирена, и те, кого мы должны были обезвредить, просыпались и включались в бой.

А я? А я все полз и полз, пару раз прожектор проходил по мне, но маскировка работала, и я продолжал ползти. На все про все у меня ушло тридцать минут. За это время поймали и связали всех моих соратников. Но поиски не прекращали и, думаю, не сразу прекратят, а значит, мне стоит затаиться.

Придя к такой мысли, я прополз под проволокой, предварительно ее перекусив в нужных местах. И когда попал на территорию фермы, уже пригибаясь добежал до здания.

– Итак! Что мы имеем? Можно накрыть тут все определенным заклинанием, но тогда пострадают заложники. Их надо освободить. Значит, этим и займемся.

Вход в здание с «заложниками» находился на обратной стороне, и пришлось мне сначала карабкаться на крышу, а потом с крыши в торцевую дверь, замеченную мной случайно. В итоге я оказался на вполне просторном чердаке. Еще чуть поискав, нашел люк, что вел внутрь.

Вот я внутри, оглядевшись, понимаю, что работы будет много. Свинок надо как-то переправить в безопасное место. И сделать это надо быстро. Где у нас есть безопасное место? Я только одно знаю, это тот лес, в котором я тут появился. Решено, переправлю их Духу леса, пусть сам занимается.