Читать книгу: «Отданная Зверю», страница 3

13

Снаружи шум, крики, смех.

Пытаюсь уложить Софи спать, но она то и дело подскакивает в постели. Голубые глазёнки сверкают любопытством.

– Мама, это Зверь дерётся?! Можно я посмотрю? Ну пожа-а-алуйста!

– Софи, ты выдумываешь, никто не дерётся.

Вру неубедительно, потому что по крикам очевидно, что происходит за домом. Пусть не драка, а кулачные бои, но смысл тот же. И успокаиваться жители острова явно не собираются, им детей не укладывать. А уж когда дерётся (как выразилась Софи) Зверь, то от шума чуть ли не стены трясутся. Особенно хорошо слышны женские крики.

Да-да, женские. У Зверя на острове целое женское поселение, причем добровольное, молодое и очень привлекательное. Как они, что, где, с кем и в каком порядке, не хочу даже представлять, да и вообще стараюсь об этом не думать.

Закрываю окна. Пусть будет душно, но тихо.

Софи сворачивается калачиком и наконец закрывает глаза.

– Мама, расскажи мне про папу, – просит мечтательно.

Малышка никогда не знала своего отца, и он стал для неё воображаемым героем. Как, впрочем, и для меня, только не воображаемым. Мой отец убил Массимо выстрелом в спину, когда я была беременна. Наказал за то, что мы с Массимо сбежали и пытались скрыться. Простой солдат моего отца, он не имел права касаться принцессы синдиката, даже если я этого хотела. А он не только коснулся, но и сделал мне ребёнка, и помог бежать, когда отец задумал продать меня старому извращенцу ради собственной выгоды. Так что да, отец Софи для меня тоже герой, но отнюдь не воображаемый. Он погиб из-за меня и ради меня.

– Твой папа был таким красивым, что все девушки за ним бегали. Но он замечал только меня.

– И любил, да? – сонно шепчет Софи.

– Да, очень. Тебя он тоже любил. Наверняка он смотрит с небес и гордится тобой.

– Даже когда я плохо себя веду?

– Всегда.

– Расскажи, как вы познакомились!

Это самая любимая история Софи, и я рассказываю её как сказку, приукрашивая детали, наряды и наше окружение. Малышка засыпает, забавно сопит в подушку. Потом вдруг приоткрывает сонные глаза и говорит.

– Зверь сильный, он нас защитит.

– От кого, милая?

– Дядя Орсон говорит, что враги всегда найдутся.

Когда мы вернёмся домой, я настучу «дяде Орсону» по голове за его высказывания при ребёнке.

Софи моя дочь, и любопытство она унаследовала у меня. Как только она засыпает, я выхожу из дома и, прячась за деревьями, подхожу к тренировочной площадке. На открытом воздухе подобие ринга, на нём Зверь и ещё один мужчина, тоже угрожающих размеров. Вокруг них толпа, мужчины и женщины. В воздухе ощутимое напряжение. Противник быстрее, более юркий и подвижный, наносит удар за ударом, пытаясь пробить защиту Зверя. Тот блокирует удары, уворачивается, словно выжидает. Потом наносит один меткий убийственный удар, и противник в нокауте.

Зверь не обращает внимания на крики толпы. Смотрит в мою сторону, как будто может видеть меня за деревьями. Потом отворачивается, обнимает за плечи двух девушек в купальниках и спускается с ринга победителем.

Мне следует уйти. Вернуться в комнату, лечь спать и постараться не вспоминать, как бугрилось мышцами тело Зверя, мощное, блестящее от пота. Однако, ведомая любопытством, остаюсь на месте. Смотрю, как с земли снимают твёрдое покрытие. Под ним – углубление, наполненное… грязью?

Девушки что-то говорят Зверю, он улыбается и кивком показывает на грязь. Они скидывают верх купальников, спускаются в углубление и начинают драться. Стараются повалить друг друга, толкаются, брызгаются, визжат. Падают, но тут же поднимаются на ноги, хотя и с трудом, так как грязь скользкая.

Толпа смеётся, улюлюкает, следит за движениями соперниц и выкрикивает их имена.

На лице Зверя улыбка, но смотрит он не на девушек, а на меня. Вернее, на деревья, за которыми я прячусь.

Наконец, одной из девушек удаётся повалить соперницу в грязь. Удерживая её на земле, победительница смотрит на Зверя. Он подзывает её к себе. Под улюлюканье толпы проводит ладонью по её обнаженной груди вниз к лобку. Девушка стонет, изгибается.

Приз для победительницы – ночь со Зверем?!

Даже мой брат до такого не додумался, а уж он совершенно бесстыжий.

Качая головой, возвращаюсь в комнату.

14

Я задыхаюсь.

Этой самый страшный кошмар, чёрная бездна, мучительная смерть. Изо всех сил пытаюсь втянуть воздух, но не могу. Сильная, большая рука закрывает мне нос и рот, давит с такой силой, что во рту кровь.

Спросонья не могу понять, что происходит, разум замутнён паникой.

Вокруг темно, только искры страха в глазах.

Бьюсь всем телом, но бесполезно. Мне не вырваться, я намного слабее. Хватаюсь за чьи-то плечи, царапаюсь и получаю удар в живот. Слепну от боли, схожу с ума.

С меня стягивают пижамные шорты, грубо давят на ноги коленом, раздвигая.

Вою до боли в горле, но получается сдавленно. Никто не услышит, никто не поможет. Да и есть ли на этом острове хоть кто-то, готовый спасти женщину от насилия?

Вряд ли.

В прошлый раз меня спасли.

Отец собирался продать меня гадкому извращенцу, и тот напал на меня. Меня спас Массимо, и после этого мы сбежали. То нападение тоже случилось посреди ночи и было таким же страшным.

Сейчас я ощущаю всё заново – ужас, отчаяние, беспомощность, но в миллионы раз сильнее. Я всё стерплю, всё выдержу, но не здесь. Со мной в комнате Софи. Что с ней? Только бы её не тронули!

Рука сдвигается, освобождая мой нос, и я делаю жадный вдох.

Грубые пальцы пробираются мне между ног, хозяйничают. Извернувшись, сгибаю колено и ударяю насильника в пах.

Ругательства его выдают, это Иво – охранник, которому Дон Леоне велел меня защищать. От него несёт спиртным, но даже в таком состоянии он намного сильнее меня.

– Лежи тихо, или придушу твою малявку! Ты все равно будешь трахаться со Зверем, но я получу тебя первым, и ребёнок будет от меня. Мой сын будет управлять империей Андреаса Леоне.

Иво насмотрелся на полуголых женщин в грязи, выпил и загорелся бредовой идеей. Наваливается на меня всем телом, давит, душит…

В комнате вдруг становится светлее, и в следующую секунду Иво исчезает. Раздаётся крик, тошнотный хруст его шейных позвонков.

Зверь выносит тело Иво из комнаты и швыряет в коридор.

Содрогаюсь от пережитого, от ужаса. Впиваюсь взглядом в угол, где стоит кровать Софи. Малышка садится в постели и смачно зевает. Она в порядке. Это всё, что мне нужно знать. Спасибо всем святым.

Зверь возвращается. Стоит в дверях и смотрит на меня.

– Зверь, это ты? Что ты здесь делаешь? – сонно спрашивает Софи.

– Выношу мусор.

– Ты меня разбудил.

За несколько секунд тишины я успеваю испугаться ещё сильнее. Сейчас Зверь наорёт на Софи, напугает её…

– Прошу прощения, ваше высочество, – наконец говорит он с усмешкой. Слова звучат странно, он не привык извиняться.

Он Зверь, беспощадный убийца, но сейчас я готова упасть перед ним на колени в знак благодарности, и не только потому, что он спас меня от насилия, а по другой, ещё более важной причине. Он делает исключение для моей малышки, показывает ей свою человечную сторону. Сомневаюсь, что многим была оказана такая честь.

Софи соскальзывает с постели, подходит к нему и трясёт растрепавшимися кудряшками.

– Ты дрался вечером! Мама сказала, что нет, но я всё слышала.

В слабом свете из коридора я вижу на его лице… растерянность? Он не знает, как ответить. Похоже, он никогда не общался с детьми, по крайней мере, не с такими командирами в юбке.

Не дождавшись ответа, Софи складывает ладони в просящем жесте.

– Ты ещё будешь драться? Можно я посмотрю? Дядя Орсон сказал, что, когда я вырасту, он научит меня драться, чтобы я стала самой сильной и прибила всех мужиков.

Закатываю глаза. Я люблю брата, но ему надо следить за языком.

Собираюсь сказать ей, чтобы отстала от Зверя и легла спать, но губы не слушаются. Ахаю от адской боли. Иво разбил мне лицо. Точнее, раздавил. Не рассчитал силы, зажимая мне рот ладонью и придавливая к постели.

Отворачиваюсь, чтобы Софи меня не видела. Натягиваю шорты. Оставаясь в темноте, с трудом добираюсь до ванной комнаты на дрожащих ногах.

Закрываю дверь, оставляя Софи со Зверем. Иногда убийце легче довериться, чем мужчине, которому велели тебя защищать.

Всего на одну минуту, но да, я доверяю Зверю мою малышку.

Смываю кровь с распухших губ, выворачиваю футболку наизнанку и возвращаюсь в комнату, где моя смышлёная дочь упорно грузит Зверя своими выдумками.

– Мне уже пять лет. Я взрослая. Мне можно смотреть, как ты дерёшься. Я уже видела море крови…

– Софи! Где ты видела море крови? – возмущаюсь. Убью брата голыми руками, честное слово. Они с женой очень радуются, когда Софи их навещает, но, если так будет продолжаться, придётся это запретить.

При звуке моего голоса дочка замирает. Смущается.

– Ну… Однажды у бабушки я разбила стакан и порезала палец. Было море крови.

– Ладно, море крови. Океан. Плыви спать, врунишка, а я выйду на минутку со Зв… с нашим хозяином.

Не могу называть его Зверем при ребёнке, это идиотизм.

Мы выходим в коридор, я закрываю дверь. Стараюсь не смотреть на безжизненное тело Иво.

– Спасибо.

Зверь поводит плечом. Смотрит на мои разбитые губы, морщится.

– Тебе нужен врач?

– Нет. Иво не успел… Ты пришёл вовремя. Спасибо. – Повинуясь тёмному инстинкту, спрашиваю. – Скажи, Зверь, когда ты со мной закончишь, мне нужен будет врач?

Его взгляд становится ледяным, злым.

– Я занимаюсь бизнесом, а не разбоем и насилием. И на случай, если ты не заметила, у нас здесь достаточно желающих, я бы даже сказал жаждущих женщин, так что мы никого не принуждаем. Единственный насильник на острове тот, которого ты привезла с собой.

– Меня заставили приехать!

Пожимает плечами.

– Ты свободна. Можешь уехать прямо сейчас.

Подхватывает тело Иво одной рукой и уходит. Перед тем, как свернуть за угол, бросает на меня взгляд через плечо.

– Моя дверь открыта, и я не сплю, так что с тобой больше ничего не случится.

Эта фраза началась как угроза, но превратилась в нечто совсем другое.

15

История повторяется.

Я просыпаюсь в панике. Софи в комнате нет, дверь приоткрыта. Удивительно, что я вообще смогла заснуть после случившегося. Не иначе как поверила заверениям Зверя, что со мной больше ничего не случится. С ума сойти! Если я начинаю верить Зверю, то дело плохо.

Надеваю шорты и безразмерную футболку, украденную у Гайдо и достающую мне до колен. Спешу в комнату Зверя. Нет никаких сомнений, что моя дочь там. Он яркая личность, и неудивительно, что Софи выбрала его в друзья. Она и с моим братом общается почти на равных, а при этом от упоминания его имени содрогаются взрослые мужчины.

Приближаюсь к открытой двери в комнату Зверя, и, конечно же, оттуда доносится звонкий голос Софи.

– Давай прямо сейчас сходим, и ты покажешь мне как драться.

– Как же ты меня достала! – ворчит Зверь. Беззлобно, устало. Я его понимаю, с Софи трудно спорить. – Сколько тебе лет?

Софи молчит, не отвечает, и тогда Зверь шумно выдыхает.

– Ты когда-нибудь оставишь меня в покое?!

– Пять.

– Что пять?

– Нет.

– Что нет?!

– Пять лет.

– Каких пять лет?!!

– Нет, я никогда не оставлю тебя в покое. Я буду тебя преследовать, как привидение. Ты бица, поэтому у тебя будут другие привидения тоже. Мы с мамой читали книжку про это.

Одна из любимых игр Софи – отвечать на предыдущий заданный вопрос. Кажется, Зверь с этой игрой не знаком и не особо ей впечатлён.

– Уйди куда-нибудь, а? – просит утомлённо. – Уже утро, иди почисти зубы, причешись… что ещё там.

– Я расчёсываю волосы сто раз в день, – гордо говорит Софи.

– Я тоже расчёсывал, и они вылезли, – бурчит Зверь.

Секунда тишины, а потом я слышу слёзы испуга в голосе дочки. Она очень гордится своими кудряшками.

– Это неправда! Расчёсывать полезно, твои волосы не могли от этого вылезти!

– Могли!

– Мама! Ма-а-а-ма-а-а!

– Эй, тихо, не зови свою мать! Она меня раздражает.

В этот момент я появляюсь в дверях. Стою, скрестив руки на груди. На меня смотрят две пары виноватых глаз.

– Мамочка, я только на минутку вышла. Ты спала, а я хотела спросить Зверя что-то важное.

– Я велела тебе не выходить из комнаты. Что было таким важным?

– Я… я хотела узнать, сколько сейчас времени, – придумывает на ходу.

– И сколько?

– Зверь сказал, что уже утро и что, если я буду расчёсывать волосы, они выпадут! Это неправда!

– Конечно, неправда. Расчёсывать волосы полезно. – Смотрю на Зверя с укором, и он морщится.

Парадокс: этой ночью он свернул шею Иво без малейших угрызений совести, однако стыдится того, что расстроил Софи. Если он способен испытывать стыд, то ещё не всё потеряно.

– Твоя дочь опять просочилась ко мне, – жалуется, перекладывает вину на нас с Софи.

– Сделай щеколду на нашу дверь, как я просила, и тебя никто не потревожит, – отвечаю тоном ворчливой жены.

– Сегодня сделают замок.

Он уже договорился? Когда успел…

– Спасибо. И за помощь ночью тоже спасибо. Большое.

Он кивает и поворачивается к экрану. Аудиенция окончена.

Отвожу Софи в комнату. Выбираем ей одежду, и она идёт в ванную, а я возвращаюсь к Зверю.

Заметив меня в дверях, он скалится.

– Что ещё?!

– Я хочу знать, Иво – он…

– Больше тебя не побеспокоит.

– Он мёртв или…

– Или что? Думаешь, он жив после того, как я свернул ему шею, словно жалкому цыплёнку? Да, Белла, я его убил, потому что никто не касается моей собственности без моего разрешения.

– Касаются чего?! – Возмущаюсь его наглости.

– Мо-ей собст-вен-но-сти, – говорит чуть ли не по слогам.

– И не надейся, что я когда-нибудь стану…

– Ты живёшь в моём доме, значит ты моя собственность, – перебивает.

– А если я выйду из твоего дома? – Смотрю на него с вызовом.

– Хочешь стать общественной собственностью? – Делает приглашающий жест рукой. – На острове простые правила. Либо ты со мной, либо со всеми.

Ну и правила! Я и так догадывалась, что дела обстоят именно так, но услышать об этом напрямую неожиданно.

– Я с тобой, – подтверждаю без сомнений, и в ответ раздаётся жуткий смех Зверя.

Удивительно, но Софи быстро привыкла к его голосу и понимает его без труда, хотя части слов выходят хрипом, а части – почти беззвучным шёпотом. Однако ничто не могло подготовить меня к его смеху, как будто его голосовые связки пилят ржавой пилой.

Мой брат тому виной. Многие скажут, что Зверь заслужил наказание, но оно было вынесено и приведено в исполнение моим братом.

– Не нравится мой голос? – усмехается. – Не волнуйся! Я не болтаю, когда трахаюсь.

– Я не собираюсь… Как тебя зовут? – спрашиваю неожиданно. Не могу обсуждать серьёзные темы, называя его по кличке.

Внимательно смотрит на меня, потом качает головой.

– Я зверь, Белла, запомни это.

– Я в этом не сомневаюсь, но, если мы всерьёз обсуждаем рождение ребёнка, мне нужно знать твоё имя.

– Тут нечего обсуждать. Либо мы делаем ребёнка, либо я отправляю вас обратно. Вы и так уже здесь задержались.

16

– Я правильно понимаю, что ты ни при каких обстоятельствах не согласишься доставить меня домой к брату?

– Почему же? Роди мне ребёнка, и на следующий день я доставлю вас с Софи куда угодно. Ребёнок останется у меня.

– Ты в курсе, что беременность длится девять месяцев? Мы с Софи не можем здесь жить так долго…

– Почему? Последние годы вы жили в сонном пригороде с вечными пробками на дорогах и отвратительной погодой. А здесь вам предоставлен рай. Я буду тебя содержать, и ты ни в чём не будешь нуждаться.

– А как насчёт школы для Софи?

– Домашнее обучение. Если ты сама не справишься, наймёшь ей учителя. Белла, мы с тобой одного поля ягоды. Ты с детства знала, что, будучи дочерью Дона, не получишь свободы выбора. Я предлагаю тебе идеальный вариант. Тебе не придётся играть роль жены, брак тебе не нужен, а мне тем более. Мне нужен только ребёнок. Если после родов ты захочешь остаться, поселишься на другой стороне острова. Там дома тех, кто приехал с семьями, и планируется постройка всех возможных удобств. Даже когда ты туда переедешь, всем будет известно, что ты мать моего ребёнка, и к тебе будут относиться соответствующим образом.

– Что будет, если родится девочка?

Зверь приподнимает бровь.

– Женщина с твоим прошлым не должна задавать такие вопросы.

– И что у меня за прошлое? – Зеркалю его выражение лица.

– Выдающееся, – отвечает коротко и непонятно. Ничего выдающегося я за собой не заметила, просто пыталась выжить и защитить Софи.

Пристально смотрю на него в ожидании продолжения.

– Если у нас родится дочь, она станет полноправной наследницей моей империи, – говорит Зверь непререкаемым тоном.

Мне удаётся скрыть удивление. Это крайне необычная, прогрессивная точка зрения для синдиката. Наверное, я должна радоваться, однако слова Зверя имеют на меня обратный эффект. Не думаю, что его так называемая империя занимается продажей игрушек. Скорее, оружия, если судить по увиденному. Страшно представить мою будущую малышку в качестве наследницы бизнеса Зверя.

– У неё будет выбор? – бросаю вызов.

– Как и у тебя сейчас.

Выбор в узких рамках правил синдиката. Что ж, это не самое худшее.

Остров и правда прекрасен, и Софи здесь очень нравится. И всё, что Зверь сказал про нашу жизнь на севере, тоже справедливо. Постоянная опасность, скука, плохая погода… да ещё ощущение, что я обуза для брата. Орсон бы возмутился моим словам, и я не сомневаюсь, что он обожает Софи, однако мы нуждаемся в постоянной защите и помощи. Как Дон, он обязан соблюдать традиции синдиката, поэтому в скором времени у меня не останется выбора. Придётся выйти замуж, и о кандидатах даже подумать страшно.

Но… Зверь? Довериться ему?

Если судить по его общению с Софи, он не худший вариант из возможных. По крайней мере, по отношению к детям. Да и он не требует замужества, только ребёнка в обмен на свободу, содержание и защиту. И я смогу остаться с малышом.

Зверь внимательно следит за мной, словно читает мои сомнения.

Подхожу ближе, ведомая притяжением его взгляда. Провожу кончиком пальца по шраму на его шее. Он позволяет, не отталкивает мою руку. Следит за мной нечитаемым взглядом.

– Отца Софи звали Массимо. Я до сих пор люблю его всем сердцем и никогда не перестану. Низший солдати моего отца, он был самым бесстрашным, щедрым и любящим мужчиной в мире. С первого взгляда я поняла, что он станет моей единственной любовью. Он не побоялся пойти против моего отца и всего синдиката. Ради меня был готов на всё. Он погиб от руки моего отца и до последнего защищал и любил меня…

– Надеюсь, ты не собираешься разрыдаться? – недовольно скалится. – У этой занудной истории есть хоть какой-то смысл, или ты пытаешься меня усыпить?

– Мне важно, чтобы ты знал правду.

– Какую ещё на хрен правду?! – Раздражённо взмахивает руками.

– Я всегда буду любить Массимо и никогда не отдам моё сердце другому мужчине.

– Какое мне до этого дело?! Прекрати трепаться! Роди мне ребёнка – а дальше делай что хочешь.

– Хорошо.

Мой ответ застаёт его врасплох.

– Ты согласна? – не верит. Не иначе как думал, что я ещё долго буду торговаться.

– Говорят, ты азартный мужчина, поэтому предлагаю тебе игру. Мы сделаем это один раз.

– Это?!

– Секс.

– Ты называешь секс «это»? Предвкушаю твои навыки…

– У меня нет навыков. Мы с Массимо занимались любовью, а не сексом, а кроме него у меня никого не было.

Долгое время Зверь таращится на меня, потом матерится.

– Хорошо, мы сделаем это один раз, и что дальше? – спрашивает устало, как будто его вконец достали мои игры, да и я сама в придачу.

– Если я забеременею, то останусь на острове. А если нет, то ты доставишь нас с Софи к моему брату.

На пару секунд он закрывает глаза, глубоко вдыхает. Потом обжигает меня взглядом.

– Я согласен. Раздевайся!

17

– Мама, я готова идти на пляж, – раздаётся голос Софи в дверях.

Она заходит в логово Зверя, как в свою комнату. По-хозяйски осматривает всё вокруг, хмурится, словно подозревает, что мы скрыли от нее интересную игру.

Мы со Зверем и правда затеяли игру.

Надеюсь, Софи вырастет разумной и уравновешенной, как ее отец, а не унаследует мои опасные, азартные порывы.

– Что вы делаете? – спрашивает Софи ревниво.

Не сводя с меня глаз, Зверь достаёт из ящика стола огромный планшет, раза в два больше обычного. Пара движений – и на нём открывается игра. Гоночные машины на трассе.

Софи шумно выдыхает.

– Вот это да! У меня такого нет… – Умоляюще округляет глаза. – Можно мне поиграть? Я недолго… – Чуть ли не карабкается на колени Зверя, тыча пальцем в экран.

Он смотрит на меня, ждёт моего решения.

– Софи, ты можешь поиграть, только недолго. Десять минут. – Зверь насмешливо изгибает бровь, и я морщусь. – Двадцать. Тридцать.

Софи уже меня не слышит. Уставившись в планшет, что-то приговаривает. Как она разбирается в играх, понятия не имею. Даже прочитав правила, я не всегда понимаю смысл некоторых игр.

Веду её в нашу комнату, она следует за мной вприпрыжку.

– Хорошо, мамочка, я никуда не выйду. Буду играть. Я хочу такой планшет и такую игру. Можно? Пожалуйста-пожалуйста!

Устраиваю её в нашей комнате с планшетом. На внезапно ослабших ногах возвращаюсь к Зверю.

Он поднимается и запирает дверь.

– Раздевайся! – повторяет приказ.

Я сама предложила одноразовую игру, и отступать не в моих правилах. Но мне страшно. Кружится голова. Кажется, под ногами движется пол. За несколько метров от нашей с Софи комнаты я тысячу раз передумала, а потом снова набралась решимости.

Я Белла Агати, и я не отступаю от задуманного.

Вот только никогда не думала, что изменю моему любимому мужчине. Массимо погиб несколько лет назад, но это ничего не меняет. Я по-прежнему его люблю.

У единственных не может быть замены.

– Мне обязательно раздеваться?

Если секс будет безличным, быстрым и чисто механическим, то это будет не измена, а способ выживания. Путь к свободе.

– Да, тебе обязательно раздеваться. Я хочу на тебя посмотреть.

– Зачем тебе на меня смотреть? Разве без этого никак? У тебя проблемы с эрекцией?

Зверь злится, сдерживается из последних сил.

– У меня проблемы не с эрекцией, а с тобой. Понятия не имею, как занимаются любовью, пусть хоть в пальто, но это не про нас. У нас с тобой будет секс, Белла, а им занимаются голыми.

– Не всегда. Можно частично раздеться или просто приоткрыть нужные места… – Хватаюсь за соломинки. Не то, чтобы я передумала, но он Зверь с устрашающей репутацией, а я знала всего одного мужчину и любила его до беспамятства. В остальном я могу быть сильной и бесстрашной, но в любви я… слабая женщина.

– Раздевайся уже, чёрт возьми! – орёт Зверь и тут же продолжает намного тише. – Ты согласилась, не так ли? Если передумала, то убирайся отсюда. А если нет, то давай не станем делать секс похожим на насилие. Меня это ничуть не возбуждает.

Он прав.

Кивнув, решительно скидываю с себя одежду. Стою перед Зверем совершенно голая. Он медленно водит взглядом по моему телу, и я словно ощущаю прикосновения. Не совсем ласку, скорее, изучающие, прохладные мазки по коже.

Едва скрываю дрожь. Не могу сказать, что совсем уж неприятную.

Зверь подходит ко мне, но смотрит не на моё тело, а в глаза.

– Что ты предпочитаешь в сексе?

– С любимым мужчиной мне всё нравится.

– А с нелюбимым? – Кривит рот в усмешке.

– Никогда не пробовала.

Кивнув, кладёт ладонь на низ моего живота. Поглаживает, хотя и не особо нежно, но с удивлением ощущаю тёплую пульсацию между ног.

– Ты очень красивая женщина, Белла Агати. Ты родишь мне красивых детей.

Детей? Во множественном числе?! Он очумел?!

Но я не успеваю возмутиться, потому что его пальцы скользят ниже и проникают мне между ног. Именно что скользят, потому что я влажная. Не ожидала этого от себя, хотя полагаю, это закономерная реакция тела. Ничего не значащая.

Глядя мне в глаза, Зверь рисует круги вокруг моего входа. Инстинктивно развожу ноги, чуть приседаю, предлагая ему доступ. Он проникает внутрь, и из моего горла вырывается совершенно неприличный стон. Давлюсь им, прикусываю язык.

Я настолько возбуждена, что ноет живот.

Оттолкнув Зверя, обхватываю себя ладонями.

– Подожди! Я… не могу. Прошли годы, но я по-прежнему люблю Массимо. Сейчас чувствую, как будто изменяю ему. Мне нужна минутка, чтобы собраться с силами…

Зверь качает головой.

– К чёрту всё это! Слов нет, как ты меня достала со своими выкрутасами!

Собирается уйти, но я хватаю его за руку.

– Нет!

– Что нет?!

– Нет! Мы уже начали, так давай доведём дело до конца.

Потому что это малодушие с моей стороны. Я приняла решение, а теперь трушу и кривляюсь, а это недопустимо.

– Доведём дело до конца? Ты знаешь, как возбудить мужчину. – Кривится, но не уходит. – Давай, доводи до конца!

Показываю на угловой диван.

– Ляг, пожалуйста! – прошу тихо.

Он качает головой, но ложится. Следит за мной со смесью непонимания и раздражения. Как за сумасшедшей.

– Не трогай меня, ладно? Я… всё сделаю сама.

Безмолвно кладёт руки за голову.

Сажусь рядом с ним. Вблизи он огромен, незнакомый и опасный. Кажется странным, что я совершенно голая, а он одет.

Приподняв футболку, кладу ладонь на его живот, как он делал со мной. Его мышцы напрягаются, но он больше ничем не выдаёт свою реакцию.

Даю знак, и он, приподнявшись, стягивает футболку.

У него впечатляющее тело. Сильное, загорелое, в многочисленных рубцах и шрамах. Вожу кончиком пальца, повторяя их рисунок, потом спускаюсь ниже, к застёжке джинсов.

– Я сейчас потрогаю тебя… там, – предупреждаю.

По его лицу пробегает усмешка, однако, когда я касаюсь его члена через джинсы, Зверь резко втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Не остаётся равнодушным.

Меня затягивает в эту игру. Неудивительно, я же всё-таки молодая женщина, и у меня живое, нуждающееся тело. Я не хочу, чтобы оно нуждалось, но… что поделаешь.

Глядя в глаза Зверя, расстёгиваю его джинсы. Медленно, словно случайно царапая его член ногтями, испытывая его терпение. Он дышит тяжело, сбивчиво, сжимает зубы, но не трогает меня, не нарушает моё правило. Приподнявшись, стягиваю его джинсы и боксеры.

Зверь смотрит на мою грудь, тяжело сглатывает.

– Когда ты… это делаешь с другими…

– Всегда использую защиту. – Он понимает меня без лишних объяснений.

Оседлав его ноги, смотрю на член. Большой, перевитый венами, с крупной головкой.

Очень твёрдый.

Провожу по нему ладонью. На ощупь он тёплый, бархатистый, с блестящей каплей на головке. Стираю её большим пальцем. Подношу палец ко рту и застываю. Мне хочется его облизать.

А потом хочется нагнуться и взять член в рот. Втянуть его в себя до самого горла.

Дело не в Звере, а в том, что я женщина. Живая, молодая, одинокая.

Мне нужен мужчина.

Между ног влажное, ноющее чувство, но я ему не поддамся. Не наброшусь на Зверя с мольбой. Я не животное, чёрт возьми!

Взгляд Зверя горячий, жадный, и от этого я возбуждаюсь ещё сильнее.

– Не смотри на меня! – требую.

Он собирается возмутиться, но я скольжу вверх по его телу, приподнимаюсь и, взяв его член в руку, направляю в себя.

Зверь изгибается дугой, из его растерзанного горла вырывается страшный хрип.

Внутри меня только головка. Глубоко дышу, пытаюсь насадиться чуть глубже, но с непривычки ощущения неприятные. Саднит, растягивает.

– У тебя большой член.

– Я должен за это извиниться?

– Я не твоя любовница и не собираюсь получать удовольствие.

– Сказала она, усаживаясь на мой член. – Фыркает. – Что ты там вытворяешь?! Ты сейчас с дивана навернёшься!

– Перестань трепаться, а то я не смогу расслабиться и ввести тебя внутрь.

– Чёрт возьми, Белла, это член, а не клизма!

– Ты обещал молчать во время секса.

– То, чем мы сейчас занимаемся, и рядом не стояло с сексом.

Внезапно его руки на мне, приподнимают, обнимают, и через несколько головокружительных секунд я лежу на диване, а Зверь сверху между моих раскинутых ног.

– Ты недостаточно влажная, но это должно помочь.

Проводит языком по моей промежности, и тысячи нервных окончаний звенят удовольствием. Не могу больше сдерживаться. Заранее прощаю себе то, что изменяю памяти любимого мужчины, и, обхватив плечи Зверя ногами, погружаюсь в безумные ощущения. Он вылизывает меня, пока моё тело не начинает содрогаться от приближающегося оргазма. Потом Зверь приподнимается и входит в меня.

Жадные, потные, обезумевшие, мы используем наш единственный шанс. Я кончаю с криком, мечусь в его объятиях, и он следует за мной, заполняя меня до предела, тем самым, возможно, закрепляя наш договор и гарантируя себе наследника.

Закончив, не выходит из меня. Нависает надо мной, по его виску стекает капля пота, в глазах вызов. Мы договорились, что сделаем это всего один раз, но он его продлевает. Снова двигается во мне, там, где всё ещё горячо и чувствительнее некуда, и одновременно втягивает губами сосок, щекочет его кончиком языка.

Изгибаюсь под ним, захлёстнутая новой волной возбуждения. Заверяю себя, что это продолжение первого раза, а не новый заход.

– Я люблю другого, – напоминаю то ли себе, то ли Зверю.

– Повторяй это, и я кончу ещё раз, – бурчит он, проводя языком по моей груди.

– Как трогательно! – раздаётся голос. Знакомый… любимый?!

В следующую секунду Зверя сносит с меня ударом. Не успеваю сориентироваться, как меня подхватывают на руки. Вижу перед собой голубые глаза, которые унаследовала моя дочь. Это невозможно… немыслимо.

Массимо?! Он жив?