Вредина для мажора

Глава 11. Сим

– Стельмах, не спи! – слышу рык тренера и принимаю подачу от Сереги, тут же двинувшись на ворота. Ноги уже работают на чистом автомате. Обводя парочку игроков из команды условного “противника”, удерживаю у себя мяч, подлетаю к воротам в полной готовности к удару, тело знает, что от него надо, и действует само. Тогда как в голове… в голове, черт возьми, мелкая! И ее сияющая улыбка какому-то незнакомому парню. Неужели это у него она была сегодня ночью?

– Твою! – рычу, когда, атаковав, одноклубник валит меня на землю, и в колене простреливает боль.

– Стельмах, твою бабушку! Ты гулять вышел на поле или в футбол играть?! – зверствует тренер, выдавая яростный свист и останавливая игру.

Вот что бывает, когда подходишь к тренировке “без мозгов”! Так недолго и совсем уехать на скорой.

– Ты чего такой рассеянный? – тянет руку Витек, помогая подняться.

Оказавшись на своих двоих, одергиваю футболку и сжимаю челюсти.

– Да так.

– Бабы? – усмехается одноклубник, хлопая по плечу.

– Одна, – отвечаю размыто, так как никто о моей “проблеме” не знает, и рассказывать я никому не собираюсь о ее существовании.

После тренировки с поля практически выползаю на негнущихся ногах, заработав своей невнимательностью парочку внушительных синяков.

Долго остужаю бушующий до сих пор ураган в ледяном душе и, когда выезжаю со стадиона и мчу домой, даю себе мысленное обещание, что больше я к этой девчонке ни ногой! Все. Баста!

Не хочет, ну и не надо. В друзья набиваться не собираюсь.

Всего два дня, а я уже как на иголках, и от ее вида буквально потряхивает. Такая реакция ни в какие ворота не лезет.

Вся оставшаяся неделя пролетает в делах, которые я с успехом себе нахожу. Днями заваливая себя учебой и тренировками, ночами, если остаются силы, сматываюсь в клуб или бар, только бы не давать мозгу думать о кареглазой вредине. А уже из бара либо приползаю домой, либо вырубаюсь все в том же номере того же отеля, каждое утро подсовывая взятки девушкам с ресепшена за молчание.

На этой, собственно, почве за эту неделю мы уже дважды умудрились сцепиться с батей, которого мой образ жизни абсолютно не устраивает и о чем он не забывает мне напоминать при каждой встрече, устраивая планомерный вынос мозга. Вообще это женская прерогатива – есть его в час по чайной ложке, но у нас в семье матрица явно дала сбой.

В субботу вечером, весь взмыленный, прилетаю с тренировки и буквально в дверях сталкиваюсь с предками.

– Макс, привет, а я тебе дозвониться все пыталась, – выходит мама из дома, помахивая мобильным. – Ты откуда?

– Привет, ма, – снимаю шлем, – тренировка сегодня была дополнительная. Степаныч нас в тренажерке гонял, – слажу с байка и, приобнимая, целую в щечку единственную и неповторимую любимую женщину. Если бы не она, я бы точно уже психанул и съехал жить в квартиру, которая у нашего семейства есть в городе. И до универа ближе, и батя мозг не выносит по поводу моего образа жизни. Но знаю, что она очень переживает по поводу того, что постепенно дом пустеет, и лишний раз не хочу расстраивать.

Поэтому терплю.

И нападки отца, и близкое соседство с девчонкой, мысли о которой заталкивал все эти дни в самую глубь сознания.

– Привет, сын, – хлопает по плечу отец. Ни намека на вчерашний вечерний конфликт.

– Привет, бать.

– Ты, кстати, очень вовремя. Гай с Кати решили устроить семейный ужин, заодно отметим первый курс Летты и твою победу в прошлом матче, – смотрит на меня копия моих голубых глаз с легкой улыбкой.

Даже спустя годы мама все так же прекрасна. В такой идеальной форме, что многим девчонкам остается только мечтать выглядеть вот так в ее то годы.

– Ты как?

– Кхм…

Черт!

Вздыхаю, не зная, как бы потактичней съехать с этих семейных посиделок, но ловлю хмурый взгляд отца, и приходится сдаться.

– Во сколько ужин? – поглядываю на наручные часы, прикидывая, успею или нет сгонять до цветочного и хотя бы принять душ.

Все-таки и правда – первый курс, бюджет – для мелкой это праздник. Тем более, как я понял, именно об этом направлении она и мечтала. Каким бы я ни был самовлюбленным кретином в ее глазах, но я умею думать о других.

– Уже. Летта вот-вот вернется домой, – неопределённо машет рукой ма. – Ребята уже все приготовили. А что такое?

– Можно, наверное, хоть один вечер посвятить семье, а не клубам и бабам, да, Макс? – слышу за спиной вздох отца, накидывающего пиджак.

– Только заскочу в душ и приду. Хорошо? – пропускаю мимо ушей реплику папы и смотрю на мать, которая недовольно поджимает губы и убивает взглядом мужа.

Я, конечно, их историю от и до не знаю, но удивительно, как два таких совершенно разных человека умудрились не то что сохранить чувства до сих пор после двадцати восьми лет брака, но даже просто сойтись!

Это как я и вредина – абсолютные две противоположности.

– Пять минут, – киваю матери и, чмокнув в щечку, лечу в свою спальню.

– Ждем тебя там.

– Договорились.

Да и, положа руку на сердце, не могу я отказать себе в удовольствии позлить мелкую своим присутствием. Даже с каким-то извращенным удовольствием понимаю, как она будет “рада” такому гостю.

Принимаю душ, меняю футболку на джемпер, а джинсы на песочные брюки, пятерней ерошу шевелюру и уже через полчаса залетаю в дом Гаевских, попутно забрав у курьера букет.

А там, в доме крестных, неизменно встречают с распростертыми объятиями.

Глава 12. Летта

Неделя проносится просто стремительно.

Нагрузка становится все ощутимей, лекций все больше, собственно, как и новых друзей и знакомых. С Ритой мы уже абсолютно крепко сдружились и все лекции сидим вместе, а зеленоглазый Илья то и дело подсаживается к нам за столик в буфете и, как мне кажется, с интересом на меня поглядывает.

Не знаю, я в плане отношений и заигрываний такой себе профессионал, но его интерес к моей персоне заметила даже Ритка и теперь любит подкалывать по этому поводу.

Сима я эту неделю больше не видела. То ли он намеренно избегает со мной встречи, то ли судьба смилостивилась надо мной, и единственное, что напоминает о его существовании – рев мотора среди ночи, когда он уезжает и возвращается домой. Опять же, куда – долгого гадать не нужно.

Остается только дивиться, как это он умудряется быть примерным студентом днем и звездой спорта вечером, а потом переквалифицироваться так же быстро на ночь в кутилу-бабника.

В субботу после занятий прямиком мчу домой. Наконец-то впереди первый выходной, который я планирую провести в своей маленькой мастерской, заперевшись с холстом и красками.

Такси до дома долетает меньше чем за час, и я даже не знаю, благодарить шумахера-водителя или хорошенько обматерить. Но… все же вспомнив, что я девочка, рассчитываюсь и выхожу из авто.

На территории пустота. Машин предков нет, значит, еще не вернулись с работы. Зная их занятость, можно не удивляться, если они появятся только ближе к ночи. Для них не существует такого понятия, как выходной день. Работа есть всегда, особенно в связи с расширением бизнеса.

Захожу домой и уже почти проскочила к лестнице, как краешком глаза цепляюсь за промелькнувшее мимо что-то цветное в кухне.

– Ма-а-ам, па-а-ап? – кричу растерянно, бросая ключи на тумбу, и, не дождавшись ответа, иду на кухню. А там:

– Сюрприз, – слышу радостное от предков и зависаю на пороге, встречаясь с пятью парами глаз. Мама с папой и Стельмахи… с Симом. Черт. А ведь все так хорошо шло эту неделю! Я не видела его, он не видел меня – все были счастливы.

Вот тут хочется состроить рожицу, но потом замечаю в руках парня букет цветов и удивленно выгибаю бровь.

– С первой учебной неделей, наша студентка, – говорит ма и обнимает, целуя в щечку.

– Поздравляем, малышка, – тетя Лия.

В душе и в сердце разливается тепло, а губы сами собой растягиваются в улыбке от такого приятного сюрприза, а когда замечаю уставленный вкусностями стол, счастью просто нет предела.

– С первым курсом, мелкая, – подмигивает Сим, подходя ко мне со своим… ве… эх, пионы! Мои любимые.

Родители двинулись в сторону сервированного стола, и мамы не преминули бросить в нашу сторону многозначительный умилительный взгляд. Буквально вижу в их глазах картинки с нашей свадьбы. Ну вот что за… сюрприз?

И только я собралась шикнуть на Сима, ляпнув что-нибудь злое, как Макс наклоняется:

– Все веселье только начинается, мелкая! – заговорщицки шепчет и… целует. В щечку. Едва касаясь своими губами моей пылающей как фонарик щеки. Нежно, быстро и горячо. Так, что я, от такого неожиданного выпада, теряюсь и только что и могу пялится в эти голубые глаза, которые надо мной явно смеются и растерянно хлопать ресничками. Этот почти что детский поцелуй прошиб до самых кончиков волос, пуская по нервным окончаниям волнительные импульсы тока.

– Это издевка, да? – прищуриваюсь, наконец то находя в себе силы сказать хоть слово, и выдергиваю из рук парня букет. – Это же мне?

– Вообще то мне, но так уж и быть я поделюсь. – Смеется парень, устраивая свою лапищу загребущую у меня на плече. – Я не мог отказать себе в удовольствии позлить тебя. – Выдают мне чистосердечное признание, получая локотком по ребрам.

– Ауч!

– А в следующий раз будешь думать, прежде чем меня злить. Неделю не появлялся, мог бы и сегодня ужин проигнорировать. – Бурчу недовольно.

Ну вот почему он такой… такой сногсшибательно самоуверенный?!

– То есть ты меня по прежнему видеть не хочешь? – фыркает парень, гипнотизируя своим взглядом сверху вниз.

– Так и есть. – Выпаливаю ни на секунду не задумавшись.

Друг детства с долгие пару секунд молчит, а потом выдает беззаботно:

– Тогда придется тебе смирится. Тебе от меня не избавится, мелкая. – Пожимает плечами и тянет меня в сторону гостиной.

Ну вот, а я уже было подумала, что гениальная стратегия “игнора” от Ритки действует. Но я же говорила, что этот парень слишком упрям! И как видно дольше чем на неделю молчания – его не хватило.

Усаживаемся за столом и в честь такого события не можем отказать себе в парочке бокалов вина, которые папа с дядь Артемом разливают в хрусталь. Один только Сим остается непреклонен, устроившись напротив меня и то и дело подпинывая под столом.

Ну, ребенок, честно слово!

Двадцать пять, а в голове ветер.

– Вчера разговаривали с управляющим, – немного погодя сворачивает дядь Артем на рабочие темы, – наша реклама пекарен готова к запуску.

– Осталось закончить ремонт, – улыбается мам, делая глоточек.

– Я тогда вообще вас дома видеть перестану, да? – перевожу взгляд с родителя на родителя, – вы уже и так на работе живете.

– Хорошо, у нас все уже почти разъехались, – смеется тетя Лия, – Майя в Испании, Милли в Питере, а вот этот наш спортсмен тоже, не ровен час, помашет ручкой, – смотрит на сына с такой нежностью в глазах крестная.

Перевожу взгляд на парня, который задумчиво улыбается и ловит мой взгляд.

– Кстати, – включается в разговор папа, – что у нас там с “Перьями”, не звонили дочурке?

И только стоило вспомнить старшую дочь Стельмахов, как мобильный оживает и весь диалог как-то сам самой переключается на нее.

После звонка Майи разговор сворачивает на тему детей. Наши предки вообще любили перемывать нам косточки. И уж так завелось с детства, что, можно сказать, мамы у нас две и папы два. Я всегда знала, что случись что, могу легко обратиться к Стельмахам, так же как и мой брат. А Максим с девчонками могут обратиться к моим родителям. Это в нашей семье было абсолютно нормально и естественно. На самом деле я им безумно благодарна за такое воспитание и за то, что эти ребята мне показали, какая она должна быть – дружба.

– Так, а дальше какие планы, Макс? – спрашивает отец, разливая по бокалам вино. – Какой клуб?

– На днях пришло приглашение из клуба отца, – упирает локти в стол парень, – и еще один клуб из Испании, пока я на распутье, но склоняюсь к “Соколам”.

Вот для меня тема футбола далека, так же как и луна. Я понятия не имею, кто такие “Соколы” и что за клубы есть в Испании, но по похлопыванию папой Максима по плечу, вижу, что он впечатлен.

– Так держать, дружище!

– Еще бы к личной жизни был такой же подход, цены бы тебе не было, – неожиданно вклинивается в разговор голос отца Макса, и, судя по тону, дядь Артем недоволен. – Пока же сомневаюсь, что из тебя может выйти что-то толковое.

Жестко.

Я аж поперхнулась. А тетя Лия с грохотом приземлила бокал на гранитную столешницу.

За столом повисла гробовая тишина.

Вот как бы я не собачилась с Симом, но таких слов он точно не заслужил! По крайней мере, положа руку на сердце, единственный грешок, что за ним водится – излишняя любвеобильность и он не отказывается пользоваться тем, что девушки сами падают ему в ноги. Но в остальном…

Стельмах-старший смотрел на сына мало понятным мне взглядом, а Сим, кажется, даже побледнел. Его невеселая ухмылка явно говорила о том, что задели эти слова парня так, словно ему пощечину влепили прилюдно.

– Отлично, бать, – говорит Макс, качая головой и поднимаясь из-за стола. – Однако я даже если в лепешку расшибусь, для тебя один хрен из меня ничего толкового не выйдет! Хорошего вечера, – бросает уже всем и, всего на мгновение задержав взгляд на мне, быстро уходит из-за стола, где все притихли и, кажется, даже не дышат.

Неприятно. Очень. А главное, такого выпада от дяди Артема я не ожидала, от слова совсем.

Обычно такими сыновьями, как Максим Стельмах, гордятся, но тут явно какие-то проблемы. Я была только свидетелем мимолетных обсуждений между мамой и тетей Лией, но не знала весь масштаб катастрофы в отношениях отца и сына. И я даже боюсь представить, как сейчас чувствует себя Сим, когда этот “сор” вынесли на всеобщее обозрение. Даже несмотря на то, что семья Гаевских уже давно считается для них родней. Не по крови, так по духу точно.

– Зря ты так, Тёмыч, – наконец-то нарушает повисшую в столовой тишину папа. – Он у вас молодец. Ты сильно придираешься к парню, – говорит другу, покручивая в руках бокал.

– Ты видишь, что из него растет? – раздраженно рычит дядь Артем, а такой злости на его лице я не видела ни разу за свои девятнадцать лет. – Все мысли о бабах и никакой ответственности. У него в голове нет такого слова, как “семья”. А мы не вечны, Гай.

– Смешно это слышать от человека, который о семье задумался только в сорок! – кидает на стол салфетку тетя Лия и смотрит на мужа, – ты перегибаешь, Стельмах.

– Так… – откашливается ма, поглаживая меня по руке, непонятно, кого успокаивая: себя или меня. – Давайте все остынем.

Дальше разговор сам собой уходит в другое русло, но мне не дает покоя Сим, который умчался и на котором не было лица. Сегодня мне по-настоящему стало жалко парня, к которому, кроме ненависти и раздражения, ничего не привыкла испытывать. Хотя, кому я вру. Такое мое отношение – исключительная возможность прикрыть реальные чувства, которые испытываю к этому индюку. Чувства, которых я ужасно боюсь. Уж лучше так, как есть у нас сейчас, чем так… как могло бы быть, дай я себе слабину. Но сегодня…

– Я скоро вернусь, – улыбаюсь родителям и, накинув на плечи джинсовую курточку, выхожу из дома, немного ежась от налетевшего порыва холодного осеннего ветра. Следуя уже знакомой тропинкой к дому Стельмахов, пытаюсь подобрать слова, которые, возможно, скажу Максиму, но уверена, что в любом случае, что бы я не сказала, он посчитает меня опять мелкой и глупой дурочкой.

Ну и ладно. Просто моя совесть меня съест, если я оставлю его наедине со своим скверным настроением.

Глава 13. Летта

Пока топаю по тротуару к соседнему дому, оглядываясь на загорающиеся в сумерках фонари, сердце то и дело трусливо уговаривает отступить. Но мозг упрямо сопротивляется, уверяя, что с друзьями так не поступают. В беде не бросают. И вообще…

Дом Стельмахов встречает полнейшей тишиной, и даже свет нигде не горит. Такое ощущение, будто и нет никого. Правда, дверь открыта, значит, Сим здесь.

– Макс? – прохожу через большую гостиную, слушая свои громкие шаги, но других признаков жизни не улавливая.

Оглядываюсь, решая, может, подняться на второй этаж? Конечно же, я знаю, где его спальня. Но потом замечаю фигуру парня на заднем дворе.

Сим сидит у бассейна на шезлонге, уперев локти в колени и зарывшись руками в волосы. Нужно быть слепой, чтобы не понять, как сильно его задели и расстроили слова дядь Артема.

Но почему плохо ему, а сердце начинает поднывать у меня?

На мгновение, остановившись на пороге, ведущем в сад, я снова стушевалась. И правда, не дура ли я, что лезу не в свое дело? Если бы он хотел, то сам рассказал. Но уровень доверия у нас явно ниже, и имею ли я право…?

Но тут же отвешиваю себе мысленный подзатыльник и заставляю ноги идти к застывшему в одной позе Симу.

– Эй, Сим-Сим, – подхожу и беспардонно усаживаюсь рядом, толкаю локотком в бок и выдавливаю из себя улыбку. – Да ладно тебе, неужели зазнайка расстроился? – стараюсь держаться как можно беззаботней и придать голосу невозмутимость, но он предательски дрожит.

– Чего тебе, мелкая? – тяжело вздохнув, поднимает взгляд на меня Макс, и я только сейчас соображаю, как непозволительно близко уселась. Так, что кожу начало покалывать от ощущения парня рядом. – Пришла своими язвлениями добить?

– Я не бью лежачих, зануда, – морщусь.

Ну вот, как я и думала – мелкая. Для него я всегда была и буду мелкая, назойливая младшая сестренка.

– Хотела вернуть на место твою сногсшибательную корону, но как знаешь, – подскакиваю, собираясь уйти, но Макс ловит меня за руку и одним рывком усаживает обратно, еще и сжимая ладошку в своих огромных ладонях.

– Я устал, – неожиданно выдает парень, а до моего мозга с трудом доходят произнесенные им слова, так как все тело, все чувства и эмоции сосредоточились на его горячих руках. На прикосновениях его грубых, уже мужских ладоней и плече, к которому я невольно оказалась прижата. В груди что-то нежно затрепетало, а дыхание сбилось с ритма.

Два года я боролась с собой.

И ему хватило недели, чтобы снова разбудить ураган внутри меня.

Слабачка, Летта!

– От… от чего устал? – запоздало, но удается выдавить из себя.

– От постоянных попреков отца, – бросает взгляд на меня Сим и, видимо, заметив мое удивление на лице, тихо смеется, – идеальная семья Стельмахов не такая уж и идеальная. По крайней мере, в семье не без урода.

– Да брось, – восклицаю возмущенно, напрочь позабыв о его длинных пальцах, что переплетаются с моими. – Дядя Артем любит тебя и гордится. Я уверена! Нет, я знаю!

– И тем не менее, – усмехается Макс. – Мне всегда чего-то не хватает, чтобы услышать от него элементарное “молодец, сын”. Так было еще со школы. Девчонкам всегда все сходило с рук, а вот я для него как красная тряпка для быка. То не делай, туда не иди, должен быть идеально запрограммированным роботом, – говорит Сим и отводит взгляд, поднимая его к безоблачному ночному небу, на котором сегодня прекрасно видно звезды.

– Просто он желает тебе счастья.

– И поэтому вечно тыкает носом в косяки, как нашкодившего котенка?

– Ну-у-у… тебя если не тыкать, ты вообще распустишься, – выпалила, да тут же прикусила язык.

– Ну, спасибо, вредина! – ухмыляется Макс, большими от удивления глазами поглядывая на меня. – Ты умеешь поддержать, – легонько пинает носком кроссовка по моей ноге.

– Всегда пожалуйста, – дарю очаровательную улыбку и пинаю в ответ. Очень надеюсь, что в темноте он не видит моих красных от смущения щек. – А если серьезно, то они с папой переживают. Мой тоже нет-нет, да выдает Артемию порцию нравоучений. Иногда такими выражениями, что уши вянут, – морщусь, припоминая, как случайно подслушала папин разговор с Темкой по телефону. Так сильно мой лексикон давно не пополнялся.

– Что им переживать? Любимые жены, взрослые дети, бизнес из года в год взлетает все выше…

– И года идут, Макс. Дядь Артем просто хочет быть уверенным, что в случае чего он может на тебя положиться. И тетя Лия с девчонками.

Собственно, именно это он и сказал за столом отцу. Как бы не было это все печально, но мы взрослеем, а наши родители далеко не молодеют. Страшно, как порой быстро утекает время.

Ну вот, стоило только об этом задуматься, как в сердце пробралась грусть. А в голову влезло то самое предложение, которое озвучила мне Таша. И решения по которому у меня до сих пор нет.

– Так что, не злись на него.

– Мелкая, когда ты успела так вырасти? – спрашивает задумчиво Макс и получает мой возмущенный вздох. Так и хочется крикнуть: глаза разуй! Но я спрашиваю только:

– Так может пора перестать звать меня “мелкой”, Стельмах?

На что в ответ мне подарили снисходительную улыбку. И я бы, наверное, так и пялилась, как дурочка, большими влюбленными глазами на манящие со страшной силой губы Сима, которые к тому же слишком близко, если бы не услышала дальше:

– Что-то я сегодня совсем разоткровенничался с тобой.

– Ну, а что поделать, если я единственная, кто способен выдержать твою нудную болтовню! – дразнюсь и тычу локотком по ребрам, чтобы хоть как-то сбросить странное наваждение, которое все больше и больше затягивает в свой плен.

– А главное, смотри-ка, сама прибежала. Я польщен, – смеется негодяй, которого от моей ответной колкости спасает мобильный, начинающий трезвонить.

Пока Сим достает гаджет из кармана, я, улучив момент, выдергиваю ладошку из его захвата и сую свой любопытный нос за плечо парня.

– Нинель, – читаю имя звонящей, – боже, кто бы сомневался! – фыркаю и бью ладошкой в плечо Сима. Внутри мгновенно вспыхивает злость.

Нет, не так! Даже ярость. И хочется, просто ужасно хочется его покусать!

А все так хорошо начиналось! Я почти поверила в то, что мы можем быть друзьями. Ну, вот и как? Скажите, как можно на него не злиться?

– Куда? – дергает меня за края джинсовки Макс, – я еще не закончил тебе душу изливать, вредина! – но я, торопливо поднимаясь на ноги, отскакиваю от него подальше.

– Вон иди, тебя сейчас и выслушают и утешат! Обо всем забудешь моментально! – бросаю зло и складываю руки на груди. – Арина, Карина, Марина, Дарина… – считаю на пальчиках, припоминая имена всех пассий, которые были “на слуху” за все мои девятнадцать лет. – Алевтина вроде тоже где-то там мелькала, нет? – продолжаю, зло пыхтя, под пристальным взглядом парня, голубые глаза которого, кажется, светятся в темноте. А еще нагло смеются. Но Сим ответить этой Нинель совершенно не торопится. – Виталина еще была, точно! – тычу в его сторону пальчиком и округляю глаза, – Марина? Я говорила Марина?

– Мелкая…

– У тебя вообще есть в телефонной книжке не женщины и не с окончанием имени на “ина”?! – топаю зло ногой, поджимая губы.

А он… он смеется. Начинает от души хохотать.

– Что? Ты надо мной смеешься?

– Ревнуешь? – задает вопиюще наглый вопрос Сим и встает с места, делая шаг ко мне.

– Сядь обратно, ненавижу смотреть на тебя снизу вверх, – бубню, отступая, но голову задирать приходится все выше, потому что Макс, само собой разумеется, абсолютно не послушался меня и теперь напирает еще настойчивей. Да еще и этот его взгляд. Хитрый, волнующий, темный в ночи. И улыбка, как у самого черта! Одним соблазнительным уголком губ, на которые я буквально пару минут смотрела, как на живительный оазис.

Он смотрит на меня, не мигая, и это пугает. Его взгляд и такая улыбка пугают. Что он задумал?

– Стельмах, я не шучу! – вскидываю перед собой ладошки, силясь вложить всю свою злость в слова. Но парня это забавляет еще больше.

– Да ладно тебе, Летт, – посмеивается и одним резким движением хватает меня за края джинсовки Макс.

– Что ты… – пытаюсь вырваться, но он настойчиво тянет на себя.

В голове все кричит – нельзя, и, упертая, дернувшись, я делаю еще шаг назад. Да зря. Очень-очень зря!

– Ай! – вскрикиваю испуганно, потому что моя неуклюжесть играет со мной злую шутку. Я обо что-то запинаюсь и лечу вниз, размахивая руками и цепляясь за единственное возможное спасение. За парня, вернее, за его футболку.

– Твою ж… – рычит Сим и, не успев сориентироваться, наваливается сверху всем своим гигантским, по сравнению с моими пятьюдесятью килограммами, весом, не расплющив меня по земле только благодаря тому, что падает на локти и нависает.

– Вроде выросла, а все такая же неуклюжая! – выдыхает Макс, посмеиваясь, и получает от меня ладошкой в плечо.

– Слезь с меня, махина! – пыхчу зло, а у самой руки дрожат. Он ужасно близко. Вопиюще опасно. Я чувствую его горячее дыхание на своих губах. Оно щекочет не только кожу, но и нервы. Вижу его странный, новый по отношению ко мне взгляд, когда его голубые глаза залипают на моих сжатых в упрямую линию губах.

Хочу оттолкнуть, но не могу и пошевелиться, словно парализованная новыми ощущениями просыпающимися внутри.

– Мелкая, – шепчет Макс и неожиданно наклоняется.

Мое сердце биться перестало. Когда мне показалось, что вот сейчас… еще мгновение, и он меня поцелует. Его губы в миллиметре от моих. В запредельной близости. Я даже, как последняя наивная дурочка, зажмурилась и мысленно уже улетела в космос от предвкушения.

Но… секунда, две, и ничего не происходит. А Макс, словно передумав, дёргано упираясь лбом в мой лоб, сжимает челюсти до хруста.

Что происходит? Как дышать? А двигаться как?

Вдох, выдох, Виолетта. Вдох, выдох.

Донельзя отвратительная ситуация! Мы в доме совершенно одни, на улице глухая ночь, фонарей на заднем дворе дома Стельмахов нет, и силы воли сопротивляться, удумай Сим чего “взрослого”, у меня тоже нет. Хотя с чего он должен это “удумать” со мной? С мелкой?

И страшно, и волнительно.

– Ч-ч-что ты делаешь? – выходит сдавленно и едва слышно. Но Сим не отвечает. Я пялюсь на него испуганными глазами, а он отпускает руку мне на талию и сжимает ладонь. Так, что по коже побежали легкие разряды тока, а меня бросило в настоящий жар. – Э-э-эй… – выдыхаю тихонько, когда Макс совершает еще большую глупость, чем свалиться на меня! Он целует меня в шею. Туда, где бьется венка. Совсем нежно и акукуратно, будто… будто боится, что я распадусь на кусочки. А я… уже кажется, разваливаюсь на атомы от того, какие горячие и мягкие у него губы.

Нет! Нет-нет-нет! Нам… нельзя! Вот она, та самая опасная тропа, когда каждый шаг, как бомба замедленного действия. Для него я буду очередная девочка в списке побед, а для меня это будет разбитое сердце.

Такая мысль отрезвляет мгновенно, и я упираю ладошки в тяжело вздымающуюся каменную грудь парня, отталкивая от себя. Сим падает на спину рядом, а я подскакиваю на ноги, как ужаленная, и смотрю теперь сверху вниз на его всенепременно дерзкую ухмылку.

– Трусиха, – шепчет Сим едва слышно непривычно низким голосом с легкой хрипотцой. И, слава богу, ночь на улице, и он не может видеть моих пылающих щек. Но зато как участился мой пульс, эта самоуверенная выскочка наверняка почувствовал. Понял, как я… как мое тело отреагировала на этот детский поцелуй.

Стыдно!

– Надо полагать, так ты девчонок в постель укладываешь, Сим? – включаю свой обычный режим – злая Летта – и нервно отряхиваю прилипшие к джинсам травинки, пряча взгляд. – Я-то думала, у тебя в арсенале есть более изящные уловки.

– Если бы я хотел тебя уложить в постель, ты была бы уже там, дорогая… – говорят мне зло, выдавая полу рык и резко усаживаясь на траву. – Так что не надо строить лишних иллюзий.

– Держи карман шире, Казанова. Этому никогда не бывать! – рычу ему в тон и, крутанувшись на пятках, топаю вон из этого дома. К себе. В спасительный уют своей спальни. Подальше от парня, что свалился на мою беду и теперь, кажется, делает все, только бы вывести меня из себя.

Провоцирует, злит, выводит на эмоции, играет.

Всегда был такой. И совершенно не повзрослел.

Залетаю домой, предки с крестными все еще сидят за столом, что-то активно обсуждая, а я, сославшись на усталость, закрываюсь в своей комнате. Валюсь на мягкий матрас кровати, пялясь в белый потолок и впиваясь пальцами в волосы, которые от наших “поваляшек” теперь похожи на гнездо.

Сердце все еще бешено колотится, как будто я выпила ведро энергетика, а в голове целый рой жужжащих надоедливых мыслей. Щеки пылают, как фонарики, и мне это совершенно, абсолютно, стопроцентно не нравится! Место на шее, которого касались губы Макса, словно горит, будто там пылает маленький костер. Но нет! Я даже провожу там трясущимися пальчиками. Нет там костра! Точно-точно, нет!

– Ар-р-р! – рычу, и прячу голову под подушку.

Дурочка, дурочка Летта. И как только повелась на этот его жалобный взгляд побитой собаки. Это же Макс! Он не умеет страдать, переживать и даже быть нормальным человеком не умеет.

А я не умею ему сопротивляться. Теперь уже железобетонно в этом убеждаюсь. Словесно, на расстоянии – пожалуйста. Но когда эта зазнайка в непосредственной близости, весь мой боевой настрой уползает куда-то в неведомые глубины и во мне просыпается мямля и трусиха Летта.

– Ладно, – бурчу в подушку, – надо всего лишь держать его на расстоянии. Да, точно! Дистанция…

И только я, радостная, подскочила на постели, приняв волевое решение продолжать игнорировать друга детства, как мобильный пиликнул. Пришло сообщение. Смотрю имя отправителя, и стона недовольства сдержать не выходит.

“Нинель, кстати говоря, – менеджер моего футбольного клуба. Ей немного за сорок, она глубоко замужем, и у нее трое прекрасных детишек”, – и в конце смайлик с рожками и дьявольской улыбочкой. Сим, вот точно его рожица!

“МНЕ ВСЕ РАВНО!” – набираю быстро гневное СМС и отправляю.

Меня совершенно не интересует, кто такая эта Нинель! Вот ни капельки!

Тогда почему я, как дурочка, сижу и улыбаюсь? Почему я так рада этой новости?

Не знаю!

А тем временем на телефон прилетает очередное СМС. Снова Сим:

“Во сколько завтра в универ?”.

Я молчу.

“Летт?”

Игнорирую.

“Мелкая, я ведь могу и прийти!”

Не думаю.

“Или еще хуже, буду караулить все утро у ворот. Ты же не хочешь, чтобы у твоих предков были лишние вопросы?”

У-у-ух! Смотрю, он не собирается сдаваться. И так и подмывает ответить, но я блокирую экран и прячу мобильник под подушку. Не скажу, во сколько. А в то, что он реально будет меня караулить, не верю ни капельки. Будто заняться ему нечем больше.

Дистанция. Нам нужна дистанция, и чем больше, тем лучше! Вот примерно как между нашими домами. Все, что меньше, уже опасно.

Хватаю любимую пижаму и иду в душ. Длинный какой-то день. Тяжелый и волнительный. Однако одно сегодня я поняла совершенно точно. Игнорировать Стельмаха младшего не выйдет. Даже при всей моей решимости, Сим как воздух – он везде! Поэтому было глупо даже надеяться на то, что он просто так отстанет.