Читать книгу: «Наследнички 5», страница 2

– Орлов, – сказал я, принимая вызов. – Родион, что-то случилось?

Рома, который только прислушивался, при этих словах резко повернулся в мою сторону вместе со стулом и посмотрел вопросительно.

– Андрей, тут такое дело, – начал Родион, потом замялся, на секунду замолчал и всё-таки продолжил. – У непримиримых что-то происходит. Я сегодня видел, как Кай прохаживается возле периметра. Он явно что-то обдумывал. А потом к нему подошёл ещё один, Лимар, кажется. Они о чём-то довольно напряжённо говорили, а потом ушли. Не знаю, может, я перестраховываюсь, но отец завтра будет связываться с Верном. Твоему отцу он уже звонил, так что… Вроде ничего такого, периметр крепкий, никаких разломов больше не наблюдается, но, это же Кай. Большей сволочи ещё даже не придумано, от него всего можно ожидать. Включая какой-нибудь опосредованный урон.

– И ты решил меня предупредить, – задумчиво проговорил я. – Только, Ершов, почему меня? Мне показалось, что вы с Ромкой нашли общий язык, даже подружились.

– Потому что Кара ненавидит Романа даже больше, чем твоего отца. – Пояснил Родион. – И если удар будет, то он в любом случае коснётся твоего брата, будь уверен. А ты… твой дар похож на дар безликих.

– Я тебя понял, Родион. Ещё раз спасибо. Мы будем начеку. – Я отключился и посмотрел на Рому и притихших девушек. – Наш отпуск отменяется. Завтра решаем вопрос с владельцем магазина, и я запрашиваю срочный вылет. Ершов предупреждает, что Кай, возможно, придумал какую-то гадость. А так как к тебе, Рома, эти выродки неровно дышат, то нам лучше вернуться домой. Там у нас больше шансов отразить удар, если он всё-таки последует.

– Чёрт, – Ромка взлохматил волосы. – Только этого нам не хватало. Ты прав, лучше нам в таком случае вернуться домой как можно быстрее.

Глава 3

Константин покрутил в руках небольшой цилиндр, посмотрел его на свет и посмотрел на Тихона.

– И как это работает? – спросил он старого учёного.

На этот раз Тихон сам приехал во дворец и привёз полностью модифицированную ловушку, созданную когда-то Всеволодом. В тот вечер, когда Костя приехал к нему в лабораторию, она ещё не была готова. Тихон накладывал последние штрихи и попросил Костю ему не мешать. И вот сегодня утром он сам привёз подарок для безликих.

– Его нужно взвести, – Тихон устало протёр лицо, допил чай, стоящий перед ним в изящной чашке и только после этого продолжил. – Нажать двумя пальцами с двух сторон, призвав дар, до тех пор, пока не мигнёт красная точка. После этого у вас будет ровно двадцать минут, чтобы установить эту крошку.

– Где именно его можно установить? – Константин очень осторожно поставил цилиндр на стол.

– Да где угодно, – Тихон развёл руками. – Можно даже закопать, но в этом случае процент выделившегося яда будет существенно снижен. Я сделал мощное крепление – вот здесь снизу, – и он перевернул цилиндр, показывая на неприметную точку. – Когда механизм взведён, то устройство можно прикрепить к любой горизонтальной поверхности. Крепится намертво, снять можно только после деактивации.

– И как можно провести деактивацию, если при приближении вырывается ядовитый аэрозоль? – Костя приподнял бровь.

– Ну, – Тихон задумчиво почесал подбородок, – этот момент я как-то не продумал.

– А надо продумать, – Костя посмотрел на цилиндрик. – Андрей прав? Жидкость берётся из какого-то субпространства?

– Да, и это уникальная связь, – Тихон задумчиво смотрел на прибор. – Она захватила меня с головой. Настолько, что я забыл о выключении. Мне осталось совсем немного, чтобы разгадать эту загадку, Костя. Всё-таки я Керн, и худо-бедно разбираюсь в подобном проявлении дара.

– Это чисто научный интерес? – Константин снова посмотрел на цилиндр.

– Это имеет прекрасный практический потенциал, если ты об этом. Представь только, насколько будет счастлив Егорка Ушаков, если у приграничного гарнизона будет экстренный доступ к такому вот карману с особым вооружением? – Спросил Тихон сварливо. – Я ведь не просто так изучаю это субпространство, созданное ещё Всеволодом. Думаю, что он подсмотрел идею у безликих. Что-то мне подсказывает, что основную часть своей жизни они проводят вот в таких субпространствах, где время на них не действует.

– Именно поэтому они остаются вечными мальчиками и девочками, – кивнул Константин. – И именно поэтому им необходима близость источника силы. Андрей с Ольгой пришли к этому выводу, когда с Верном в непосредственной близости находились.

– Время нельзя остановить, это невозможно. Но, можно максимально его замедлить. Настолько, что будет казаться, будто оно стоит на месте. Керны это проделывают, когда призывают дар, но очень недолго, и с обязательным откатом. Всеволоду удалось это сделать и закрепить результат. Яд-то до сих пор как новенький. Так что, мне есть чем заняться. Несмотря на странный дар первого Орлова, он всё равно оставался человеком. И это даёт мне шанс. – Тихон поднялся. – Пойду я, с тобой хорошо сидеть, да чаёк попивать, но кому-то и работать надо.

Он вышел, а Костя остался сидеть, разглядывая ужасающее по своей разрушительности оружие, лежащее перед ним в виде скромного металлического цилиндра.

Сегодня у императора не было запланировано ничего слишком важного, и он уже собирался покинуть кабинет и отпустить Рыжова, но тут зазвонил его телефон.

– Орлов, – сердце пропустило удар, когда он отвечал на этот вызов.

– Где сейчас находится твой сын? – голос Верна звучал сосредоточенно.

– А тебе какая разница? – Костя сразу ощетинился. Верн молчал, и он неохотно добавил. – Какого сына ты имеешь в виду?

– Младшего. Романа, – ответил Верн отрывисто. – Ты можешь в ближайшие дни быть с ним поблизости?

– Что случилось, Верн? – Костя поднялся из кресла, но так и остался стоять рядом со столом.

– Пока ничего, и я постараюсь, чтобы ничего не случилось, но… – Верн замолчал, а лишь спустя минуту продолжил. – Я заметил слабые колебания Астрала. Ничего не могу сказать определённого, но лучше, чтобы с Романом находился сильный некромант. Андрей всё-таки не владеет даром смерти в чистом виде.

– Верн, что это значит? – Процедил Костя. – Верн!

Но безликий уже отключился. Константин сначала хотел ему перезвонить, но покачал головой, пробормотав.

– Он мне всё равно ничего не скажет, можно даже не пытаться, – и набрал другой номер. – Матвей, мне нужен срочный коридор в Париж.

– Прости, что? – Подоров на секунду замер, а потом быстро заговорил. – Костя, а охрана, представительские мероприятия…

– Я лечу как частное лицо. Витьку сейчас предупрежу, чтобы добро дали. Егору позвоню из самолёта. – Говоря это, Костя поморщился. Он так и не научился летать, чтобы половину дороги не сидеть с пакетом у рта.

– Костя, что-то с мальчиками? – тихо спросил Матвей.

– Нет, но Верн, скотина, намекает, что с Ромкой может что-то произойти, и желательно, чтобы я был рядом.

– Так, может, проще их загрузить в самолёт и привезти домой? – Спросил Матвей осторожно.

– В Париже нет нашего самолёта. Его забрал Илья. Пока туда кто-то прилетит, потеряется время. – Костя сжал кулак. – Уж лучше, если самолёт полетит не порожняком. Ну а потом мы все дружно на него загрузимся, когда я блевать перестану, и полетим уже домой. Чёрт, ну почему я не могу просто переместиться туда, – и он с силой провёл рукой по светлым волосам.

– Готовься к вылету через два часа. – Сухо проговорил Матвей и отключился. Он не любил подобные неожиданности. Никто из них не любил подобного.

Костя невидящим взглядом посмотрел на стол, а затем взял цилиндр и вышел из кабинета. Ему нужно ещё Ирину предупредить, и вещи кое-какие собрать. К тому же предчувствие чего-то страшного, никак не хотело покидать. А когда Верн назвал имя Романа, предчувствие усилилось в несколько раз. И сейчас Костя боялся только одного – опоздать.

***

Ксения Подорова, в девичестве Ушакова, постучала в дверь кабинета управляющего поместьем.

– Войдите, – раздался мелодичный женский голос.

Ксения открыла дверь и очутилась в маленькой комнатке. За столом, заваленным бумагами, сидела хорошенькая блондинка и смотрела на неё.

– Добрый день, Беатрис, – Ксюша села на стул, улыбнувшись настороженно смотрящей на неё девушке.

– Вы могли бы не стучаться, – Беатрис вздохнула. С тех пор как Аврора уехала с Владимиром Вольфом, чтобы познакомиться с его родителями, управление поместьем упало на неё. И она очень боялась напортачить.

– Могла бы, – согласилась Ксения. – Но зачем я буду тебя смущать? Скоро Вольф пришлёт нового управляющего. Как только Володю женят на Авроре.

– Не думаю, что это произойдёт так быстро, – Беатрис вздохнула. – Мария говорила, что её свадьба с Константином Устиновым почти через полгода планируется. А здесь всё-таки речь идёт о наследнике.

– Поверь, от Вольфов можно ждать всё что угодно, – Ксюша снова улыбнулась. – Мне сейчас искренне жаль Аврору. Надеюсь, Вовка сумеет её защитить от энтузиазма отца и деда. Но женят их быстро, будь уверена. И хорошо будет, если нас позовут и дождутся, когда мы вернёмся.

– Я рада за Аврору, правда, – Беатрис улыбнулась. – Владимир ей очень нравится. Он ей сразу понравился, когда мы ещё не знали, что он Вольф. Но это не снимает с меня обязанностей управляющей, так что, боюсь, я не смогу присутствовать на их венчании, даже если меня пригласят. Потому что управляющих Вольфы пришлют только после этой свадьбы, вы сами только что сказали.

– Беатрис, прими помощь Бориса. Он, конечно, тот ещё… хм… Но, поверь, Боря не хотел тебе навредить, – Ксения снова улыбнулась. – И давай уже на «ты». Мы обе дочери клана, как-никак. А в Совете, даже к императору обращаются просто Константин.

– Да наверное, ты права, – Беатрис с ненавистью посмотрела на бумаги типографии. Эта проклятая типография принадлежала сейчас Орловым, и нужно было заново переделывать договора поставок на безвозмездной основе. – Мне нужно съездить в типографию. Борис сможет составить мне компанию?

– Я ему передам, – и Ксения вышла из кабинета, оставив Беатрис думать над её словами.

В коридоре её ждал Иван. Ксения подошла к нему и обняла за талию, прижавшись всем телом.

– Ну что? – спросил тихо Подоров, поцеловав жену в висок.

– Я попросила Беатрис принять Борькину помощь. Ты уверен, что ей угрожает опасность? – Ксения посмотрела Ваньке в глаза.

– Да, уверен. – Иван вздохнул. – Я три раза запускал анализ, и почти шестьдесят процентов на то, что в овраг Борю с Беатрис скинул отвергнутый поклонник. Или кто-то вроде него. Я спрашивал Беатрис, она утверждает, что никого не отвергала. Более того, Беатрис говорит, что ни с кем толком и не встречалась. Никогда.

– Ну, – Ксения отвела взгляд от Вани. – Я тоже до тебя ни с кем не встречалась. Никогда. Да и с тобой я не встречалась, если разобраться. Так что, думаю, здесь не отвергнутый поклонник, а за что-то разозлившийся. Не знаю, может быть, Беатрис на Борьку как-то не так смотрела. Но, Ваня, получается, что авария не имеет к спрятанным в цехе матрицам никакого отношения?

– Почти восемьдесят процентов, что два этих дела не связаны. Их объединяет только одно – поместье. – Подоров развернулся вместе с женой и пошёл по коридору. – Вычислить неудовлетворённого жизнью поклонника будет несложно. Вычислить предателя из числа тех одиннадцати… ну не запирать же их всех в подвале и не допрашивать с пристрастием, – он сжал губы так, что они побелели.

– Если не останется другого выбора, то придётся. – Подумав, сказала бывшая Ушакова. – Адреаса попросишь. Они достаточно отмороженные, чтобы понимать необходимость подобных допросов, и не настолько психи, чтобы переусердствовать.

– Да я понял уже, что тебя к ним лучше не подпускать, ты же Ушакова, – Ксения при этих словах мужа вспыхнула, а Ванька негромко рассмеялся и выскочил на улицу.

– Ну, знаешь ли, – Ксения сжала кулачки. – Похоже, ты, Ванечка, решил, что провести сегодняшнюю ночь на диване будет полезно для здоровья. – И она, вскинув голову, пошла искать Орлова, чтобы передать просьбу Беатрис, раз уж добровольно согласилась стать посредником между ними.

***

Я поставил последнюю подпись в документе и передал его Джонатану. Он, в свою очередь, протянул мне наш экземпляр.

– Могу я поинтересоваться, господин Орлов, почему именно вы представляете интересы Александра Стоянова здесь в Содружестве? – Джонатан окинул меня пристальным взглядом, а потом также пристально посмотрел на Ромку. – Я плохо знаю кланы Российской империи, но даже мне известно, кто такие Орловы. Это, конечно, большая честь и для меня, в том числе, но всё равно необычно.

– Почему же? – я невольно нахмурился. – Александр Стоянов попросил нас с Романом побыть посредниками, тем более что мы собирались посетить Содружество, и мы, конечно же, согласились.

– Я тоже не вижу ни в просьбе, ни в нашем согласии ничего особенного, – добавил Рома.

– Поймите меня правильно, господин Орлов, – покачал головой Джонатан. – Когда ко мне обратился господин Гусев, чтобы я рассмотрел возможность продажи оружия Александра Стоянова, я, разумеется, согласился. Из цехов его предприятия выходят настоящие жемчужины, и быть первым, кто представит их на оружейном рынке Содружества, всё равно что выиграть в лотерею. Но когда ваши очаровательные помощницы сообщили мне, что именно Орлов будет подписывать необходимые документы, я, признаюсь, несколько растерялся. Простите, но я не верю, что даже такой известный человек, как Александр Стоянов, может прийти к сыновьям правящего клана и попросить их побыть посредниками в таком деликатном деле, как продажа оружия.

– Господин Джонатан, – я, кажется, понял, почему он пребывает в «некоторой растерянности». – Александр Стоянов – наш дед по материнской линии. Кроме того, мы с Романом являемся его единственными наследниками. Или вы считаете, что дед не мог попросить внуков об этом одолжении?

– Александр Стоянов – дедушка сыновей клана Орловых? – Джонатан сильно удивился, но быстро взял себя в руки. – Ну что же, это меняет дело. К тому же я рассчитываю на длительное продуктивное сотрудничество. И если мне повезёт прожить достаточно долго, то, вполне вероятно, мы с вами будем иметь дело напрямую.

– Скорее, с нашими поверенными и с юристами клана, – я скупо улыбнулся. – Но, не переживайте, юристы клана тоже Орловы. Во всяком случае, старшие юристы.

– Вы меня успокоили, – он широко улыбнулся. – Шампанского, чтобы отметить сделку?

– Нет, это исключено, – Ромка опередил меня, ответив отказом. – У нас с Андреем аллергия на шампанское.

– Какой кошмар, – Джонатан уставился на нас с искренним сочувствием. – И что, целители ничего не могут сделать?

– Увы, – я развёл руками. – Это так несправедливо, – добавил я, скорчив скорбную гримасу.

– В таком случае давайте просто попрощаемся, и я начну готовиться к приёму груза, – и Джонатан протянул нам руку. Мы с Ромкой по очереди её пожали. Я забрал папку с документами, и мы вышли на улицу.

На улице нас ждал лимузин, предоставленный нам отелем. Стоимость его эксплуатации была включена в стоимость нашего проживания. Оплачивал отель Гусев, и я даже не хотел знать, во сколько Артёму это обходилось.

– Может, Ершов перестраховывается? – спросил Рома, когда сели в машину. – Я не слишком хочу уезжать. Ещё с удовольствием побыл бы здесь несколько дней.

– Я бы тоже, Рома, но рисковать не собираюсь. В медовый месяц поедем путешествовать. – Ответил я ему, а Лариса кивнула, подтверждая мои слова. – И сейчас я буду звонить старшему пилоту. Нашего самолёта в Париже нет, так что, вполне возможно, мы и проведём здесь дополнительные пару дней, пока дождёмся, когда нас заберут. А то и вовсе на поезде поедем, если уж совсем ничего в ближайшее время с коридором сделать будет нельзя.

Я достал телефон, но, прежде чем набрал номер, трубка у меня в руке зазвонила. Посмотрев на номер, я ощутил укол беспокойства. Меня вообще в последние дни не отпускало плохое предчувствие.

– Я слушаю, папа, – быстро ответил я. Громкую связь не активировал, всё-таки ехали мы не на своей клановой машине.

– Рома рядом с тобой? – голос отца звучал глухо, и я почувствовал, что беспокойство усилилось.

– Да, что случилось? – быстро спросил я.

– Я сейчас в самолёте, и мы попали в воздушную яму, поэтому буду краток, чтобы не прерываться. – Отец плохо переносил самолёты, поэтому мука в его голосе была вполне обоснована. – Скоро я буду у вас. Встретьте меня в аэропорту. Надеюсь, у вас приличный номер и мы сможем все вместе разместиться.

– Эм, – протянул я, глядя при этом на Ольгу. Похоже, ночевать в одной постели мы больше не будем. – Да, номер большой, и мы вполне поместимся, – ответил я обречённо, и тут же встрепенулся. – А зачем ты едешь к нам?

– Верн сказал, что задницей чувствует неприятности, и порекомендовал мне быть пока рядом с вами. – Он замолчал, а потом быстро добавил. – Особенно, рядом с Ромкой. Я не знаю, связано это с тем, что произошло с ним на алтаре, но… – Он снова замолчал. На этот раз он молчал долго, а затем глухо проговорил. – Андрей, придумай, куда ваши девочки смогут сходить сегодня вечером. Нам с вами нужно серьёзно поговорить. Уж лучше вы услышите кое-что от меня, чем вас просветит эта сука – Кара.

– Папа…

– Я буду в аэропорту через три часа, скоро увидимся, – и он отключился.

– Что случилось? – Рома выглядел встревоженным.

– Я не знаю, – покачав головой, я прислонил телефон к губам и принялся смотреть в окно. – Не знаю, Рома, но мне это ни черта не нравится. Да, отец через три часа будет здесь, и нам желательно его встретить. Думаю, что мы с тобой будем спать сегодня вдвоём на диване в гостиной. Ну а вам придётся делить одну комнату и кровать, – сказал я вспыхнувшим девушкам и снова повернулся к окну. Чёртовы безликие. Ну что им спокойно не живётся? Это был риторический вопрос. Меня же сейчас больше волновал другой: о чём отец хочет с нами поговорить, и почему это так секретно?

Глава 4

Степан Ушаков зашёл в номер Орловых и огляделся по сторонам. Илья сделал всё, чтобы ограничить его общение с Юлькой, заказав огромный семейный номер с тремя комнатами: для себя и для двух девушек. Он не был такой комфортный, как королевские люксы, но зато позволял Илье соблюдать свои обязанности няньки, которые он сам на себя взвалил.

– Алина сказала, что проклятый предмет, скорее всего, находится в районе старого порта? – Степан сел в кресло в крохотной общей гостиной, в которой даже диван не помещался, и посмотрел на Орлова.

Илья в это время стоял возле своей доски и внимательно смотрел, как по ней двигаются выписанные им символы.

– Да, похоже на то, – он кивнул, рассеянно глянув на Ушакова. – Но я хоть убей, не могу сообразить, где именно он может располагаться. В доках? Это нелогично. В те времена, когда эти проклятые вещи разбросали по всему Провансу, редко кто из капитанов кораблей не был одарённым. Лишать корабли капитана? Это больше на диверсию похоже, чем на месть свихнувшейся брошенной женщины.

– А ты не думал, что это именно диверсия? – Степан слегка наклонил голову набок, внимательно глядя на доску и пытаясь понять, как в этом мельтешении аналитики могут что-то разглядеть. – Что на самом деле проклятая вещь предназначалась для одного конкретного места, для порта, например. И именно для того, чтобы оставлять корабли без капитанов перед выходом в море, а, скорее всего, во время плавания? А остальные были разбросаны просто для отвода глаз?

– Стёпа, не считай меня глупее себя, – Илья резко провёл рукой и мельтешение символов остановилось. Сейчас на доске была нарисована прямая, поделённая на чёткие отрезки. – Очень неоднозначный результат. Скажем так, это может быть правдой. Но в таком случае почему Совет кланов Содружества ничего не делает, чтобы убрать угрозу? Почему за столько лет они ничего не сделали?

– Они не знают, что это именно проклятые вещи, – Степан улыбнулся. – Мужчины погибают разные, связаны между собой лишь наличием дара.

– И то, если только они призывали по какой-то причине дар в определённых местах. Мы же узнали про то, что это именно проклятье, потому что нам об этом сказал малефик, умудрившийся это проклятье словить, – Илья посмотрел на Ушакова. – Мужчина – малефик. До недавнего времени это считалось невозможным. В любом случае выявить причины размещения проклятых вещей нам вряд ли удастся. В архивы нас никто не пустит, и даже Виктор не сможет ничего сделать.

– Нужно идти в порт, – Степан решительно поднялся.

– Да, нужно, – Илья провёл рукой против роста волос, взлохматив их. – Но как отпустить туда девочек? Если только… – Он развернулся и посмотрел на Степана. – В вашей небольшой семейной армии, по недоразумению называющейся охраной клана, есть неодарённые бойцы?

– Да, – Степан пару раз моргнул, а потом ударил себя по лбу. – Точно! Если проклятье направлено на одарённых мужчин, то неодарённый вполне может находиться возле проклятого предмета.

– Нет, неправильно. Если мужчина не будет призывать дар возле проклятого предмета, то ему ничего не грозит. Неодарённому это сделать будет проще, но суть ты уловил. Мы тоже можем попытаться, но иногда дар вырывается неосознанно, на рефлексах, особенно в случае опасности. – Илья снова посмотрел на доску. – Сколько понадобится времени, чтобы прилетел помощник? При условии, что с Виктором я всё согласую?

– Не знаю, как коридор свободный появится, – Степан развёл руками.

– Звони отцу, а я пока с Леймановым свяжусь, – сказал Илья. – Ну и у нас появилась пара дней незапланированного отдыха. Можешь воспользоваться и осмотреть город с Юлькой.

– Я так и сделаю, – Ушаков улыбнулся и достал телефон, чтобы позвонить отцу. Ну а когда всё будет согласовано, можно и погулять, тем более что здесь на юге осень практически не чувствуется.

***

Лариса посмотрела на Ольгу, и, вздохнув, подошла к Роману, обняв его за талию.

– Вам не нужно будет ютиться на диване, – сказала она. – Папа спрашивал, смогу ли я съездить в Лондон во время этой поездки. Нам нужно обновить кое-какие договоры. Я думала, что если время позволит, то попрошу вас съездить туда. Но, всё решилось само собой. Оля, ты же составишь мне компанию?

– Конечно, – Ольга улыбнулась. – А вы спокойно поговорите с отцом и сделаете всё, что хотите сделать, не напрягаясь и не оглядываясь на нас.

– Я очень сильно хочу сказать нет, – Ромка вытащил Ларису у себя из-за спины и сел на диван так, что девушка упала ему на колени. – Но не буду этого делать.

– Да, – я взлохматил волосы. – Отец был немного взволнован, а это для него нехарактерно. Поэтому будет лучше, если какое-то время вы побудите подальше от нас. Никогда себе не прощу, если вас рикошетом случайно зацепит.

– Не слушай его, – сразу же сказал Ромка нахмурившейся Ларисе. – Он сейчас чушь несёт. Ничего нам не угрожает. А отец был взволнован из-за того, что на борту самолёта находится. Он, как бы это сказать, не любит летать.

– У нас в пригороде Лондона имеется прекрасное поместье, так что вам не нужно будет в гостиницах селиться. – Я вытащил телефон и принялся искать номер начальника охраны Лондонского особняка.

Не хочу, чтобы Ольга куда-то уезжала, да ещё и без меня, но прекрасно понимаю, что это будет прекрасный выход из нашего положения. Тем более, если здесь замешаны безликие. Эти твари не только к нам с Ромкой неравнодушны, но и к нашим девушкам. А мы молодцы, сумели из миллионов незамужних женщин найти именно тех, от кого у Кая и его сумасшедшей подружки крышу рвёт похлеще, чем от Ромки. Брат мне рассказал, как Кара возбудилась, увидев Ларису. Так что, лучше действительно перестраховаться.

В полном молчании мы отвезли девушек на поезд, и когда он тронулся, поехали в аэропорт, встречать отца.

– Их встретят? – хмуро спросил Ромка, глядя перед собой.

– Да. И, Рома, ты уже об этом спрашивал, – ответил я ему, выруливая на стоянку перед частными ангарами.

Мы нашли ангар, принадлежащий Вольфам. У Орловых свой ангар был только в Лондоне. Поэтому в других крупных городах Содружества использовали или ангар посольства Российской империи, или те, что принадлежат Вольфам. И последних было как бы не больше посольских.

Самолёт заехал в ангар через полчаса после того, как мы в него вошли. Всё это время мы с Ромкой не разговаривали, напряжённо думая, каждый о своём. Самолёт остановился, и винты перестали вращаться. Я встрепенулся и оторвался от стены, к которой прислонился спиной во время ожидания.

Открылся люк, и опустился трап. Высокий блондин появился на трапе только спустя пять минут. Он спускался, держась за поручень, а стюардесса, обслуживающая этот рейс, смотрела ему вслед сочувственно.

– Если я сейчас упаду на землю и начну её целовать, это будет выглядеть слишком странно? – голос отца звучал глухо, а лицо было приятного зеленоватого оттенка. – Ненавижу летать, – признался он и крепко обнял нас.

– Всё так серьёзно? – спросил Ромка, слегка отодвигаясь от него и заглядывая в лицо. – А то мы девчонок в Лондон отправили. Будет немного нехорошо, если выяснится, что ты просто соскучился.

– В Лондон? – он посмотрел на него, потом перевёл взгляд на меня. Я смог только плечами пожать, подтверждая Ромкины слова. – Ну что же, может быть, так даже лучше.

– О чём ты хотел поговорить? – спросил, чувствуя, как меня накрывают с головой непонятные предчувствия.

– Давайте уже в гостиницу приедем и поговорим, – сказал отец твёрдо. Он немного отошёл от перелёта и первым направился к выходу из ангара.

В гостинице портье проводил нас недоумённым взглядом. На его лице крупными буквами было написано, что он где-то видел этого светловолосого мужчину, но никак не может вспомнить, где именно.

Когда мы поднялись в номер, отец осмотрелся по сторонам и присвистнул.

– Однако. Я в таких никогда не жил. – Наконец, произнёс он.

– Простые смертные, такие как Артём Гусев, не привыкли терпеть тяготы и лишения, – ответил я ему усмехаясь. – Им не нужно показывать стойкость перед лицом бытовых трудностей.

– Это ты ещё их дом не видел, – добавил Ромка. – У Гусевых свой пруд есть прямо на территории. И ведь это не поместье. Дом хоть и на отшибе стоит, но всё равно в черте города.

– М-да, – отец покачал головой. – Ладно, перед смертью не надышишься. Я хотел с вами серьёзно поговорить. Не знаю, как начать, – он поморщился. – В общем, я не родился Константином Керном. А после смерти занял его тело. Костик в тот момент как раз к месту силы ехал и все изменения, в том числе и в характере, даже родные списали на инициацию, – быстро проговорил отец и замолчал.

Мы с Ромкой переглянулись. Отец с беспокойством смотрел на нас, тогда я, вздохнув, ответил.

– Мы знаем. То есть, нам неизвестны подробности, но вот про то, что твоя душа прибыла вообще из другого мира, нам известно. – Он долго смотрел на меня не мигая. Мне даже стало слегка не по себе от его пристального взгляда. Чтобы скрыть нервозность, я упал на диван и, посмотрев в глаза, так похожие на мои собственные, добавил. – Пап, я провёл незабываемое время в обществе Верна. И большую часть этого времени мы находились в свёрнутом пространстве. Если всё пересчитать, то я с ним наедине провёл несколько лет. Неужели ты думаешь, что этот гад не завалил меня намёками насчёт тебя?

– Мы долго с Андрюхой анализировали эти намёки и намёки этой твари Кары, – Рома сел рядом со мной, – и пришли к выводу, что это ничего не меняет. Какая разница, если все, кому ты дорог, узнали тебя как раз после той инициации. Значит, настоящего Костю Керна никто, включая родную мать, толком и не знал.

– И получается, что даже бабушка с дедом Виталием знали и любили именно тебя, – добавил я.

– И вам всё равно? – отец слабо улыбнулся.

– По крови мы Орловы и Керны, – вставил Ромка.

– И Стояновы, ты забыл про Стояновых, – мрачно напомнил я ему.

– Вот про кого мне хотелось бы забыть, так это про Стояновых, – Ромка закатил глаза. – У нас чудовищная наследственность, и ты здесь вообще ни при чём.

– Рома, меня называли Тёмным Властелином. Я творил жуткие вещи, по-настоящему жуткие, – отец, похоже, решил исповедаться до конца.

– Папа, тебе подчинились семейные дары, тебя признал Кодекс, а на мой зов отзываются орлы. К тебе пришёл чеширский кот. Какие ещё доказательства тебе нужны, чтобы понять, ты – Орлов! А в голове у всех свои тараканы. – Я махнул рукой.

– Андрей, ты не понимаешь, – он покачал головой. У меня сложилось впечатление, что отец хочет убедить нас в том, что он когда-то был чудовищем, и, возможно, им остался. Но ему не повезло. Мы с Ромкой, ко всему прочему, ещё и относительно умными родились, и умели думать и принимать решения самостоятельно, не оглядываясь на чужое мнение. – Важны не только действия, но и мотивация, а также желание. Так вот, я осознанно шёл на страшную жестокость. В какой-то момент я хотел причинять боль, а потом мне стало всё равно, и это было по-настоящему страшно…

– А, по-моему, это ты не понимаешь, – Ромка встал, подошёл к столу и порылся в документах, которые мы получили от Александра Стоянова сегодня с курьером. Там кроме документации на уже отправленного в Содружество оружия, была предварительная спецификация чего-то, носившего рабочее название «Вихрь гнева». – На, полюбуйся. И скажи, мы должны больше опасаться наследственности, доставшейся нам от воина и властелина, пусть и отличающегося определённой продуманной жестокостью, или от человека, способного придумать оружие, творящее такое?

Отец долго смотрел на него, потом взял документы и начал читать. По мере того как он читал, его глаза расширялись всё больше и больше. Наконец, он осторожно положил бумаги на стол.

– Он не собирается его делать? – спросил он, глядя при этом на меня.

– Понятия не имею, – я развёл руками. – По телефону дед сказал, что оно ему пришло в голову от радости, ведь контракт здесь в Содружестве так хорошо и быстро был заключён. Он даже не ожидал, что всё так удачно сложится, и обрадовался. А теперь ответь, ты от радости великой тоже мог придумать хрень, способную стереть с лица земли огромный город, размером со столицу, уничтожив абсолютно всё живое? При этом умирать это живое будет далеко не безболезненно и достаточно долго, чтобы эту боль прочувствовать до конца.

– Я вот только одного не понимаю, зачем ему понадобилось воду преобразовывать в кислоту, когда уже всё будет закончено? – Ромка озадаченно потёр подбородок.

– О, я тебе сейчас объясню, – я встал и остановился напротив брата. – Догадался, знаешь ли, задать ему этот вопрос, когда он звонил насчёт этих бумаг. Если пойдёт внезапно дождик, во время применения этого… этого… в общем, этого, то преобразование необходимо, чтобы вода не смогла уменьшить действие яда нарывного действия, распылённого во вторую стадию раскрытия боевой части.