Назад дороги нет. Часть 1

– После занятий будет прогулка, там ты встретишься с сестрой, – сказал Оливер, быстро сменив тему. Он отвернулся, указал тонкой рукой на дверь, где проходило занятие, и первым вошёл внутрь. – Нам сюда.

Они оказались в просторной круглой комнате, где не было ни стульев, ни школьных парт. Все мальчишки сидели прямо на грязном полу и дружно повернули головы, когда Тео, Оливер и Ник вошли. Воспитатель, которого, как пояснил Ник, звали Освальд, тощий высокий мужчина среднего возраста с тоненькими усиками и большими передними зубами, внешне очень напоминавший крысу, заверещал на ребят за то, что они опоздали. Под его крики они пробрались в самый дальний угол и приготовились ждать продолжения прерванного урока.

«Ну и чушь!» – подумал Тео, когда понял, что весь урок крысы-воспитателя был посвящён промывке мозгов и убеждению тому, как всем мальчишкам будет хорошо, когда их отправят в другие страны, в новые семьи и счастливую жизнь.

Он с трудом слушал монотонный голос воспитателя. Бессонная нервная ночь в автомобиле давала о себе знать. Глаза его начали слипаться, а голова медленно клонится, пока не упала на плечо сидящего рядом Оливера. Тот взглянул на Тео, но ничего не сказал, позволив мальчишке задремать и наконец провалиться в так нужное ему в этот момент беспамятство.

Самый бессмысленный урок в жизни Тео вскоре закончился. Большую его часть он проспал и теперь чувствовал себя слегка неловко оттого, что проснулся, уткнувшись лицом в шею Оливера. Тео, Ник и Оливер шли по переполненному коридору. Было время перерыва, и каждый хотел хоть немного отвлечься и отдохнуть. Тео рассеянно моргал, он не до конца проснулся и отдохнувшим себя совсем не чувствовал. Он пытался слушать оживлённый разговор приятелей и краем глаза замечал, как на него недоверчиво поглядывали другие мальчишки.

Неужели уже все были в курсе о его стычке с Томом? Если так, то он надеялся, что до Габби эти новости ещё не дошли. Меньше всего он хотел, чтобы она начала за него переживать.

– Как же я хочу, чтобы меня поскорее отправили в другую страну, – мечтательно говорил в этот момент Ник. – Я буду ездить в школу на лошадях, есть манго и у меня будет семья.

Он широко улыбнулся, и его пухлое лицо радостно засияло.

– Вот бы нас вместе отправили, – Оливер тоже улыбнулся и легонько пихнул Ника в плечо.

Тео недоверчиво уставился на них, не уверенный, не послышалось ли ему всё сказанное спросонья. Почему-то он считал, что уж Оливер и Ник на тупые рассказы ублюдка воспитателя точно не поведутся.

– Вы серьёзно верите в эту херню? – спросил он их и остановился посередине коридора. – Да они просто лапшу вам на уши вешают!

Последняя фраза прозвучала слишком громко, и многие проходящие мимо ребята оглянулись на их компанию. Оливер и Ник удивлённо переглянулись, оттеснили его к стене, когда высокий пацан грубо прокричал, чтобы они не мешались на дороге.

– С чего это ты взял? – нахмурившись тихо спросил Оливер.

– Да. Откуда ты знаешь, что это враньё? – Ник насупился, сдвинул брови на переносице и плотно сжал губы в тонкую полоску. В глазах его застыло неверие и полное убеждение в своей правоте. Точно также выглядела Габби, когда, разозлившись на неё за то, что она разбила его виниловой проигрыватель, Тео в отместку рассказал, что Санта-Клауса не существует. Только вот ситуация сейчас была намного серьёзней.

– Я… Я слышал, как директор говорил, что на самом деле они продают детей в рабство, – заговорил он. Оливер и Ник были неплохими ребятами, и поэтому он считал, что им стоит знать всю правду. – Вы же сами сказали, что здесь всем плевать на нас. Не думаю, что они проявят такую заботу и отправят вас в семьи кушать манго.

– Может, ты что-то не так понял? – с недоверием посмотрел на него Оливер и скрестил руки на груди.

– Да вы сами подумайте! – Тео рассерженно взмахнул рукой. – Этот мистер Киллиган, или как там его, настоящий работорговец – и вот это всё – его бизнес. А эти все сказки про лучшую жизнь нужны только для того, чтобы удерживать вас в узде.

Лицо Ника покрылось красными пятнами, в серо-голубых глазах заблестели слёзы. Он шмыгнул носом, топнул ногой.

– Нет! Это не может быть правдой! – громко воскликнул он, привлекая ещё больше к ним внимания. Оливер на него шикнул, призывая не шуметь, и уже хотел что-то сказать, но Ник круто развернулся и побежал прочь, расталкивая идущих ему навстречу ребят.

– Чёрт, Ник! – Тео с досадой смотрел ему вслед. Реакция мальчишки оказалась намного хуже, чем он думал. Тео решил, что они будут благодарны за то, что он раскрыл им правду. Наверное, не нужно было вываливать так резко. – Подожди, я…

Он уже хотел броситься догонять Ника, но Оливер схватил его за запястье, удерживая на месте.

– Оставь, ему надо побыть одному… – тихо сказал он. Взглянув на Тео, Оливер засунул руки в карманы и переступил с пятки на носок. – Ты… Ты уверен, что это так?

В голосе Оливера слышалась надежда на то, что Тео сейчас посмеётся и с улыбкой скажет: «это просто шутка, друг». Он до последнего не мог так просто отказаться от своих желаний. И Тео отчасти даже мог его понять. Как от такого отказаться? Когда ты постоянно находишься в таком убогом месте в окружении настоящих отморозков, поддерживать будет только мысль, что однажды тебя увезут отсюда, в место, где наконец появится семья, люди, любящие тебя просто за то, что ты есть. А тут вдруг появляется какой-то неизвестный мальчишка и заявляет, что все твои мечты – обычная фикция. На месте Оливера, Тео, наверное, себя бы ударил.

– Оливер… – позвал мальчишку Тео. Тот замер, смотря перед собой, не моргая, даже почти не дыша, будто мысленно был вовсе не здесь. Лицо его стало свинцово-серым, губы беззвучно шевелились, он вдруг закашлялся, полез в карман брюк и, вынув ингалятор, пустил себе в рот мощную струю. Из кармана выпал небольшой браслет из медной проволоки, на котором были нанизаны пуговицы, перья, бусинки и даже, если Тео не показалось, небольшой обрубок крысиного хвоста. Мальчик невольно расширил глаза и продолжал таращиться на браслет, который Оливер скоропалительно снова спрятал в карман.

– Это мой амулет, я сам его сделал, – решил пояснить мальчик. – Он даёт мне энергию. Командиры запретили мне делать амулеты и обереги потому, что я отказался их делать им.

– Понятно, – Тео не знал, как на такое реагировать и все эти сверхъестественные штуки казались ему полнейшей чушью, но своего нового друга он обижать не хотел. – Крутой амулет.

– Спасибо! – уголки губ мальчика дрогнули. – Блядь! – воскликнул Оливер, дёрнулся из-под руки Тео, на мгновение зажмурил глаза. – Отсюда даже убежать нереально!

Он осел на пол около стены, выронив ингалятор, опустил голову на колени и запустил тонкие руки в свои волосы.

– Прости, что я…

Тео недоговорил, растерянно смотря на мальчишку. Хрупкое, худенькое тело Оливера начало мелко подрагивать, тонкие пальцы дёргали светлые волосы, будто бы с корнями желая их выдрать. В этот момент он выглядел таким беззащитным и отчаявшимся, что Тео вдруг поймал себя на странном желании обнять его покрепче и успокоить. Соврать, что всё будет хорошо. Ничего не говоря, он сел на пол рядом с Оливером и вытянул длинные ноги. Задумчиво опустил голову. Пытался понять, почему вообще у него возникло подобное чувство. Наверное, Оливер в этот момент напомнил ему Габби.

– Тебе не за что извиняться, – сказал вдруг мальчишка, и они посмотрели друг на друга.

Тео отчего-то вдруг заметил, что глаза Оливера были ярко-зелёными и очень серьёзными, длинные светлые ресницы подрагивали, а на переносице, у него виднелся маленький, едва заметный шрам. Наверное, когда-то его ударили прямо в нос. Глаза его, такие огромные, внимательно смотрели на Тео, выискивали что-то важное в его лице. Они так и замерли, ничего не говоря, рассматривая друг друга и изучая. Словно каждый из них желал узнать, что творилось в голове второго. Тео первым отвёл взгляд, чувствуя некоторую неловкость.

– Но почему отсюда нереально сбежать? – спросил он, не глядя на Оливера, слегка нахмурившись. Он рассчитывал, что вместе с Габби ему удастся выбраться из этого приюта.

Оливер пожал плечами:

– Некоторые ребята пытались, – сказал он, – за ними спускали собак. После этого некоторых притаскивали обратно – выглядели они ужасно – израненные, в укусах. Уэнди, наша медсестра, их выхаживала.

Он на мгновение замолчал, нахмурился и потянулся за ингалятором, пшикнул ещё немного в рот, а затем спрятал его обратно в карман.

– Другие не возвращались. Может, им удалось сбежать, может, они умерли. Ходят слухи, что они попадают к какой-то банде наркоторговцев.

Тео почесал голову. Он не хотел верить, что это был единственный вариант. «Мы с Габби выберемся отсюда, – подумал он, – возможно, не сразу, но мы это сделаем. Обязаны сделать…и, может быть, мы будем не одни». Он посмотрел на Оливера. В его лице он начал видеть союзника, того, кто может ему помочь.

– Слушай, – Тео положил ладонь на плечо мальчишки. – Мы можем что-то придумать.

Оливер тяжело вздохнул, закусил губу и провёл рукой по волосам, лицо его приняло слегка озабоченный вид.

– Так… – произнёс он, встал, и отряхнул свои брюки. – Я пойду поищу Ника, а ты иди к сестре. Позже тогда встретимся.

И с этими словами он побежал по коридору, оставив Тео смотреть ему вслед.

* * *

Габби он нашёл не сразу. Долго бродил по двору, вглядываясь в лицо каждой темноволосой девчонки и разочарованно вздыхал, когда понимал, что это не она. Другие ребята, мимо которых он проходил, продолжали на него странно подглядывать. Они перешёптывались, улыбались и тыкали пальцами, но ему на это было абсолютно плевать. «Пусть пялятся сколько влезет. Они решили, что я лёгкая добыча для их «великого» командира? Отлично, но я так просто не сдамся. Ни на того напали».

Сейчас, о предстоящих разборках с Томом, Тео особо не думал. Единственное, что так сильно желал мальчик, это найти свою сестрёнку. И уже понемногу начинал тревожиться, потому что её нигде не было видно.

А что, если её всё-таки обидели? Что если её кто-то ударил? Или может быть, её заперли в какой-нибудь жуткой комнате, и теперь она не может выбраться? Сидит в ней тихонько, такая одинокая и маленькая, такая напуганная, и ждёт, когда он придёт за ней.

– С ней всё хорошо. Она в порядке, – мысленно пытался убедить он себя. – Она не даст себя так просто в обиду.

Но как же всё-таки сложно в это поверить. Вера вообще дрянная штука, подумалось Тео: в один момент, ты действительно веришь, что всё будет хорошо – тебя ждёт отличная жизнь, учёба в престижном месте, придурки друзья, с которыми весело кутить, поддерживающая семья. А в другой момент всё это лопается как мыльный пузырь. И ничего не остаётся. Жизнь резко переворачивается, делится на две части: до и после. И ты отчаянно хочешь вернуть былое, пытаешься цепляться за него изо всех сил в надежде, что все сейчас происходящие простой кошмарный сон. Но только в прошлом одна пустота и воспоминания, которые со временем медленно сотрутся. А ты остаёшься лицом к лицу с настоящим, где нет место всему, что было. Где нужно бороться с мудаком, возомнившим себя самым главным. Где нужно защитить ото всех сестру, и пытаться как-то жить дальше. Жить, превозмогая ноющую боль, зная, что любящего отца, который решал все твои проблемы, рядом больше нет. Теперь ты сам себе взрослый и сам должен всё решать. И вера здесь уже никак не поможет.

Тео остановился. Закрыл глаза, сжимая ладони в кулаки. Почувствовал, как к горлу подступил ком и его вдруг резко затошнило. Он слышал голоса детей, шелест листьев, опадающих с деревьев, чьи-то быстрые шаги, но для него все это как будто бы доносилось издалека. Тео находился в вакууме, окружённый собственной болью и не знал, что делать.

– Генри! – раздался вдруг громкий девчачий крик.

Он распахнул глаза и увидел её. Габби. Она бежала к нему со всех ног, длинные волосы развевались за её спиной, бледное личико казалось каким-то изнурённым, под глазами залегли большие мешки, а губы её были обкусаны до крови. Но, несмотря на всё это, с ней всё было в порядке. Её никто не тронул.

– Габби, – одними губами прошептал Тео, когда её тоненькие ручки сомкнулись за его спиной. Она обняла его со всей силой, что находилось в её маленьком тельце, уткнулась ему головой куда-то в грудь и тихонько всхлипнула.

Тео прижал сестру к себе как можно крепче, опустил голову на её макушку, чувствуя запах дешёвого мыла. Волосы Габби были слегка влажными, но следов крови их отца больше не оставалось. На ней было простенькое клетчатое платьице, коротковатое ей в рукавах и старенькие потёртые ботиночки. Плечи её слегка подрагивали, она зажмурилась, слегка нахмурила лоб и медленно, тяжело дышала.

До того как обнял её, Тео даже не представлял, насколько сильно ему не хватало Габби все эти несколько часов, каким одиноким он чувствовал себя без сестры, без её родного голоса. Без Габби он словно бы терял любой ориентир, оставался один, не имея какой-либо цели, и не понимал, куда ему повернуть дальше. Теперь, только она одна могла удерживать его от опрометчивых решений. Только она была его семьёй.

«Я так сильно её люблю, – подумал Тео, не желая разжимать объятий, отпускать её от себя. – Я сделаю всё. Только пусть она не тревожится так сильно, пусть живёт спокойно».

Он заметил, как заинтересованно, с нескрываемым любопытством, на них смотрели другие ребята. Никто из не должен был узнать его и Габби тайну.

– Пойдём вон туда, подальше от всех, – шепнул Тео сестрёнке, украдкой указав на уродливую статую с детским черепом.

Девочка кивнула, и, взявшись за руки, они медленно дошли до статуи. За ней можно было присесть прямо на землю, стать невидимым для остальных. То, что им было так нужно в этот момент.

– Как ты, Габби? – осторожно спросил Тео, когда они уселись поудобней. Он – вытянув ноги, она – поджав колени к груди. – Рассказывай.

– Я… Я… – Габби посмотрела на него большими глазами, медленно моргнула. Губы её задрожали, она всхлипнула, потёрла рукой нос, и не выдержав, заплакала, отчего слёзы крупными каплями покатились по щекам.

Сердце Тео ухнуло куда-то вниз. Он не мог спокойно смотреть на сестрёнку в таком состоянии. Видеть, как она плачет и понимать, что он не может ничего исправить. Не может повернуть время вспять, сделать так, чтобы к ним не врывалось в дом двое убийц, чтобы папа был сейчас жив.

– Иди ко мне, – хриплым голосом произнёс он, раскинув руки в стороны, и Габби тут же ринулась в его объятия, уткнулась личиком ему в плечо, всхлипывая, не в силах сдерживаться.

Тео успокаивающим жестом погладил её по мягким волосам. Отстранённым взглядом он смотрел перед собой, и с неким удивлением отмечал, что у него слёз больше не осталось.

В этот момент, лютая, холодная ненависть охватила его с ног до головы. «Когда-нибудь я найду того сукина сына, который заказал моего отца, – с мрачной уверенностью подумал мальчик, – это займёт много времени, и мне потребуется много сил, но я это сделаю. И тогда… я разрушу всю его жизнь, точно так же, как он мою».

– Я хочу домой, – прошептала Габби, чуть отстранившись, она посмотрела на Тео, – Я хочу к папе.

– Я тоже.

Габби шмыгнула носом. Лицо её раскраснелось и опухло, синяки под глазами будто бы потемнели и стали ещё больше. Она так не была похожа на себя прежнюю. На ту любопытную девочку, обожающую детективы, громкую и говорливую, слегка подозрительную, умеющую лишь одной улыбкой заворожить многих людей.

«Она больше никогда не будет такой. – С отчаянием понял Тео. – Мы больше не будем прежними».

Так они и сидели. Вспоминали папу, каждый проведённый с ним момент: то, как он двигался с уверенной спокойной грацией, как улыбался одним уголком губ, отчего возле серых глаз, не доставшихся ни одному его ребёнку, разбегались маленькие морщинки. То, как он смеялся, слегка откинув голову, или забавно хмурился, когда выслушивал жалобы учителей на сына. Он всегда был сосредоточенным и очень серьёзным. Казалось, что ничто не может его потревожить.

По утрам он пил чёрный кофе без сахара, поправлял галстук, целовал Габби в лоб и просил Тео хотя бы один день провести без неприятностей, на что мальчик кривился и обещал попробовать.

А когда он иногда гулял с Тео и Габби по парку, шагал бодрым шагом по зелёным улочкам, что-то оживлённо рассказывая им, женщины всех возрастов заинтересовано провожали его глазами, кокетливо улыбались, поправляли причёски, заворожённые его спокойной уверенностью. Он был замечательным. Самым лучшим.

– Тео, – тихонько позвала его Габби, через некоторое время. – Ты же никогда не оставишь меня?

Он посмотрел в её слегка испуганное лицо.

– Конечно, я не оставлю тебя, – пообещал он, взял её ладошку в свою, нежно сжимая. – Я люблю тебя, Габби.

Она замерла, окинула его долгим серьёзным взглядом, словно что-то решала в своей голове.

– Поклянись, что ты не умрёшь как папа, – произнесла девочка твёрдо.

Тео сглотнул, вспомнил, что у него сегодня разборка с ублюдком Томом, и порадовался, что Габби ничего ещё об этом не знала.

– Обещаю, – не глядя ей в глаза сказал он.

Габби прищурилась, недоверчиво смотря на брата. Она уже было хотела что-то ему сказать, как из здания приюта вышла строгая женщина с колокольчиком в руках, зазвонила в него и громко объявила:

– Дети, прогулка закончена!

Тео тут же подскочил, отчасти обрадованный, что их разговор с Габби прервали, и ему не нужно перед ней оправдываться или что-то выдумывать, желая её успокоить.

– Пора идти, Габби, – Тео потянул сестрёнку за руку, поднимая с земли. Глаза Габби расширились.

– Нет! Я не хочу! Пожалуйста, давай не пойдём, мне… Мне страшно без тебя.

Он положил ладонь на плечо сестры, легонько его сжал, попытался выдавить улыбку.

– Габби, помнишь, что сказал тебе папа, перед тем как… – Тео осёкся, он не мог сказать «перед тем, как умер». Ему казалось, что если он это скажет, то последняя нить, связывающая его с отцом, оборвётся навсегда, не останется больше ничего. – Ты помнишь, что он сказал тебе на прощание?

Габби растерянно покачала головой, и Тео продолжил:

– Он сказал: «ничего не бойся». Помнишь, как тебя закрыл в гараже этот придурок Бен, когда ты играла в Нэнси Дрю? И ведь ты даже не испугалась, не проронила ни одной слезинки. Ты самая храбрая девочка, которую я знаю! – Габби неуверенно улыбнулась, она вспомнила, как Тео надрал задницу этому Бену.

– Ну вот! – обрадованно воскликнул мальчик. – Вот ты и улыбнулась! Всё будет, хорошо Габби. Я тебе обещаю. И мы встретимся на следующей прогулке.

Тео наклонился, поцеловал сестрёнку в лоб, и она крепко обняла его. Они замерли на мгновение, желая продлить этот момент как можно дольше. Понимая, что сейчас снова придётся провести несколько болезненных часов врозь. Мальчик повернул голову и заметил, как своими злобными маленькими глазками на него смотрел Том.

Он стоял совсем недалеко от них, возле небольшого домика, где хранились садовые принадлежности и прочий хлам. Скрестил на груди руки и кривил тонкие губы в ухмылке. На одно мгновение Тео и Том встретились глазами, ухмылка пацана стала шире, он вскинул брови и провёл рукой по шее.

– Тебе конец, – прошептал одними губами.

Тео хмыкнул, не удержавшись, показал пацану средний палец и, взяв ничего не заметившую Габби за руку, повёл её к приюту.

«Мы ещё посмотрим кто кого», – подумал он, зная, что даже, если сегодня ему не выйти победителем из драки, он найдёт способ ответить.

– Тео… – позвала вдруг его Габби, она задумчиво нахмурилась, смотрела перед собой, закусив губу, – а этот человек, который привёз нас сюда, он ещё вернётся?

Мальчик пожал плечами. Думать о Тайлере ему совсем не хотелось. Перед глазами сразу возникало воспоминание о том, как мужчина с силой толкал его к стене, как яростно кривилось его лицо и взлетал большой кулак с желанием ударить со всей дури. То, как сам Тео зажмурился, приготовился ощутить болезненный удар.

– Я надеюсь, что мы его больше не увидим, – ответил Тео, искренне веря, что так всё и будет.

Он хотел думать, что они сбегут отсюда, и ни Тайлер, никто либо ещё никогда не смогут их найти.

– Ты ведь никому не говорила, как мы оказались здесь на самом деле? – спросил мальчик, посмотрев на сестру.

Габби покачала головой:

– Я сказала так, как он нам велел говорить.

– Молодец, – Тео потрепал её по голове.

Они зашли в приют, подошли к висевшей в холле доске с расписанием, и, внимательно его изучив, договорились встретиться на следующем перерыве. Он должен был начаться только в четыре часа дня. Ещё так долго!

Тео напоследок обнял сестрёнку, а после замер, наблюдая за тем, как она идёт к воспитательнице. Он так бы, наверное, и стоял, провожая её взглядом и борясь с желанием броситься за ней следом, схватить её за руку, и никуда не отпускать, если бы в этот момент его вдруг кто-то не толкнул в спину.

– Эй, Генри!

Тео вздрогнул. Быстро развернулся, ещё никак не привыкший, что теперь стоит откликаться на это имя, и увидел перед собой Оливера. Тот засунул руки в карманы брюк и внимательно смотрел на новенького, слегка наклонив голову, отчего чёлка падала ему на глаза. За его спиной неуверенно переминался Ник. Лицо его было слегка опухшим и покрасневшим от слёз, но, заметив взгляд Тео, он ему дружелюбно улыбнулся и помахал рукой.

– Всё нормально? – осторожно спросил его Тео. Он чувствовал себя немного виноватым перед Ником, хотя вовсе не жалел, что открыл ему правду.

– Более-менее, – с грустной улыбкой ответил Оливер, – и если честно, спасибо, что ты нам это рассказал.

– Да, спасибо тебе большое, – пылко воскликнул Ник, – а то бы мы до сих пор думали что…

Он вдруг резко замолчал, недоговорив, и о чём-то задумался. Лицо его приняло серьёзный вид, брови сошлись на переносице, он сжал ладони в кулаки, и вскинул голову. Он долго смотрел на Тео и Оливера.

– А знаете, что? – громко заговорил он, словно в этот момент внезапно стал оратором, призывающим возглавить восстание. – Я не собираюсь сидеть в приюте и ждать, когда из нас сделают рабов! Нам нужен план, как сбежать отсюда!

Зелёные глаза Оливера расширились от испуга, он подскочил к Нику, зажал ладонью ему рот, быстро огляделся по сторонам.

– Тшш… Ты чего так разорался?! – рассерженно зашипел он.

Две светловолосые пухленькие девочки, проходившие мимо них в этот момент, удивлённо на него посмотрели, и Оливер широко им улыбнулся, заиграл бровями, а затем подмигнул, махнув свободной рукой. Девочки странно переглянулись, снова покосились на него и, перешёптываясь, поспешили скорее уйти.

Тео громко фыркнул, с трудом подавляя рвущийся наружу смех. И сам себе удивился. Ему-то до этого казалось, что он уже никогда не сможет искренне развеселиться после того, что с ним случилось. Но лица Оливера и Ника в этот момент, были по-настоящему забавны и, вероятно, кого угодно могли бы развеселить.

– Не вздумай ещё что-нибудь сказать! – произнёс Оливер, строго смотря на Ника, отчего тот виновато опустил голову, а его уши густо покраснели.

Друзья зашли внутрь. Оливер прошёлся по холлу, внимательно оглядываясь по сторонам, прислушиваясь к каждому шороху и, убедившись, что в ближайшую минуту из-за угла никто не вынырнет, вернулся. Наклонившись к Тео, он шёпотом произнёс:

– Сейчас дежурные накрывают столы, и мы в это время можем шататься, где угодно. Давайте найдём место потише, и хорошенько всё обсудим.

Тео, немного подумав, согласно ему кивнул. Он вдруг порадовался тому, что нашёл общий язык с Оливером и Ником, и они не рассердились на него за то, что он открыл им правду. «Они действительно неплохие ребята, – подумалось Тео, – и наверняка хорошо знают приют и помогут мне и Габби сбежать отсюда».

– Я знаю, куда мы можем пойти, – осторожно сказал Ник, посмотрев по очереди на мальчишек, поманил их рукой и двинулся по коридору. Переглянувшись, Тео и Оливер последовали за ним.

Ник привёл их в маленькую тесную каморку для швабр, куда они с трудом втроём втиснулись, едва при этом, не повалив на грязный пол все швабры. Но Ник успел их вовремя подхватить. Правда, случайно толкнул Оливера и тот, не удержавшись, непременно бы упал, если бы не Тео, вовремя успевший схватить мальчишку за запястье и дёрнуть на себя. От неожиданности Оливер уткнулся макушкой ему в грудь, и тут же быстро отстранился.

– Спасибо, – шепнул он Тео, смущённо убирая со лба чёлку и стараясь на него не смотреть.

Тео пожал плечами, будто бы говоря: «Да ладно, чего уж там». Он дождался, пока Ник заново расставит швабры, а после, внимательно посмотрев на приятелей, наконец решил спросить о том, что его интересовало больше всего:

– И когда вы собираетесь бежать?

Ник, задумчиво почесав затылок, кинул вопросительный взгляд на Оливера, а тот дёрнул одним плечом, опустил голову, внимательно рассматривая шнурки своих ботинок.

– Точно не в ближайшее время, – сказал он рассудительным тоном. – Сейчас осень, потом зима… мы не выживем на улице в холод, так что лучше весной.

Тео нахмурился. Был ещё один момент, который его интересовал. Он знал, что если Тайлер их не обманет, его с Габби никуда не отправят, но он не мог гарантировать, что такая участь не постигнет Оливера и Ника, и с удивлением понимал, что не хотел бы с ними распрощаться. «Всё потому, что, тогда мне придётся искать кого-то нового на роль помощников» – мысленно сказал он себе.

– А когда всех увозят из приюта? – спросил мальчик уже вслух.

– Каждые три месяца, – мрачно ответил Оливер, – Они вывозят ребят из приюта небольшими группами, и думаю таких приютов очень много. Затем на месте старых ребят появляются новые. Какой-то грёбаный круговорот, – Оливер почесал голову, затем посмотрел на своих друзей выпученными глазами и воскликнул. – Выходит, меня пронесло два раза, а Ника один, но в следующий раз так может не повезти. Из воспитанников не меняются только командиры, они остаются одни и те же несколько лет подряд для поддержания порядка.

Тео задумчиво кивнул, не подавая вида, насколько его поразило то, что рассказал Оливер, что поставки детей идут с такой регулярностью: «Да уж, похоже, бизнес у Киллигана процветает».

– Значит, будем надеется на удачу, и нам нужно придумать план, – произнёс он. – Вот только…

Мальчик взглянул на Оливера и Ника. Те в ответ смотрели на него сосредоточенными лицами. – Если мы сбежим, то куда идти? Нас могут отловить, как бродяг, и снова засунуть в приют.

Ник и Оливер озабоченно переглянулись, вероятно, об этом они совсем не думали. Тео же молчаливо за ними наблюдал. Он и сам не представлял, что делать дальше, после побега. Знал только, что домой уже больше никогда не вернуться. Его дом остался в том счастливом прошлом, которое навсегда исчезло. Теперь есть только настоящее и как им распоряжаться, он пока не представлял. Лицо Оливера вдруг просветлело, он щёлкнул пальцами и возбуждённо горящими глазами уставился на Тео.

– Помнишь, я говорил, что ходят слухи, будто бы ребята попадают в банду к торговцам наркотиками… – быстро протараторил он. – Я думаю, можно податься туда.

Заметив, как сильно вытянулось лицо Тео в этот момент, он тут же добавил:

– По крайней мере, это уже не рабство.

– Ты это серьёзно?! – воскликнул Тео так громко, что на него зашикал побледневший Ник испугавшийся, что их обнаружат.

– Послушай, – тихо заговорил он, – пока меня сюда не забрали, я жил на улице потому, что ушёл из дома. Мой отец умер, а мать спилась. Я воровал еду, спал в ночлежках, и у меня был друг…

Оливер вдруг на мгновение запнулся и как-то разом побледнел, отчего черты его лица будто бы заострились, а глаза стали казаться ещё больше.

– Он занимался проституцией, – еле слышным голосом продолжил он, – и знаешь, это было мерзко, но ему за это хоть что-то перепадало, он пытался выжить. Так вот, по-моему, лучше наркота.

Мальчишка резко отвернулся, сильно закашлялся, потянувшись за ингалятором, вставил его себе в рот и нажал на клапан. Его худенькие плечи начали мелко подрагивать, он тяжело и хрипло дышал, усердно стараясь ни на кого не смотреть.

Тео же, наоборот, не мог отвести от него взгляда. В его голове никак не укладывалось, что хрупкому, похожему на девчонку Оливеру приходилось бродяжничать, воровать и видеть такие вещи, как торговля собственным телом. А ведь это наверняка не единственное, с чем он сталкивался. Просто не хотел сейчас говорить.

«Да, – думал Тео, наблюдая, как быстро вздымается и опускается грудь Оливера, – действительно уж лучше торговать наркотиками, чем самому столкнуться с подобным».

– Может, пойдём в столовую, – подал голос Ник, неуверенно поглядывая на мальчишек, – пока нас не хватились?

Оливер быстро кивнул и первым выскочил из каморки. В полном молчании, Тео и Ник последовали за ним.

* * *

В столовой им подали непонятного вида жижу, лишь отдалённо напоминавшую суп. Тео так и не смог себя пересилить и попробовать это. После обеда был тихий час, на который, к большой радости Ника и Оливера, Том не пришёл.

– Он и его дружки наверняка сейчас обсуждают, что сделают с тобой вечером, – шёпотом пояснил Оливер Тео, и Ник согласно покивал. Оба мальчишки казались взволнованными и слегка напуганными. Но когда Тео сообщил им, что они не обязаны ему помогать, и он вовсе не обидится на них за это, тут же без колебаний заверили, что они его не бросят.

– Нам не впервой, – преувеличенно бодрым голосом добавил Оливер. Всем своим видом он показывал, что недавно случившийся разговор в кладовке его совсем не задел, будто бы его и вовсе не было, и Тео тактично решил на эту тему ничего у него не спрашивать. Отчасти, потому что сам он ни за что не собирался рассказывать Оливеру или Нику настоящую причину, по которой он и Габби попали в приют.

Смолчал Тео и о том, что чувствовал искреннюю благодарность к новым приятелям. Ведь не каждый человек полезет в драку, чтобы помочь едва знакомому мальчишке. Сам того не желая, Тео подумал вдруг об Уэсли. Вспомнил его улыбку и весёлые светло-карие глаза, и резко ощутил, как ему сейчас не хватает друга.

Они подружились в начальных классах, когда обоих одновременно вызвали в кабинет директора для выговора. Тео тогда сорвал урок. Он получил сильно заниженную отметку, а всё потому, что учитель, мистер Эванс, был отцом тупого придурка Стива, и не мог простить Тео того, что он ударил его сыночка подносом по лицу. Тео же, смотря на свою оценку, почувствовал небывалую злость. Он вспоминал, как долго ему пришлось готовиться. Отец тогда ему пригрозил, что заберёт все подаренные мамой виниловые пластинки, если он не подготовится к уроку. Тео спихнул учебники прямо на пол и залез на стол, обозвав мистера Эванса мудилой, а Уэсли громко засмеялся и начал ему аплодировать. И, конечно, они сразу же нашли общий язык, хоть и находились, как любила иногда говорить хорошая подруга отца миссис Эллингтон, в разных социальных классах.