Цитаты из аудиокниги «Невозможное как стратегия. Как нейронаука помогает добиваться экстремальной продуктивности в бизнесе, спорте и жизни», страница 2

начнем мы с мотивации, то  есть с того, что изначально толкает нас на путь к максимальной продуктивности. Но в том смысле, в каком этот термин используют психологи, он, по сути, представляет собой обобщенное название трех подмножеств навыков: стимул, упорство и цели. Стимул  (этой теме посвящены глава 2  и глава 3 ) – обозначает мощные эмоциональные мотиваторы, такие как любознательность, страсть и целеустремленность. Все они автоматически побуждают  нас поступать тем или иным образом 17 . Это мотивирующие факторы первостепенного значения. Большинство людей под мотивацией на самом деле подразумевают настойчивость, то есть то, что нам нужно, чтобы продолжать двигаться в выбранном направлении, когда ослабевает стимул. Возьмем самый простой побуждающий фактор – любопытство. Когда нас по-настоящему что-то интересует, даже самая тяжелая и скучная работа, которую приходится выполнять, чтобы больше узнать о предмете, такой не кажется. Да, она требует немалых усилий, но воспринимается  как игра. А превращение работы в игру  – один из верных признаков того, что вы участвуете в бесконечной игре.

Более значимое  обычно не равноценно более приятному.

И наконец, два последних химических вещества, эндорфины и анандамид, – благословенные обезболиватели. Оба – сверхмощные средства для снятия стресса, заменяющие унылость повседневности эйфорическим чувством расслабленности и счастья

любознательность, страсть, целеустремленность ( глава 2 ), автономию и мастерство

Страх – это психологический стимул, потому что он заставляет нас бороться за ресурсы либо убегать, чтобы не стать чьей-то добычей, – например, взяв свою семью, отправиться в дальние края в поисках новых ресурсов. Любознательность еще один стимул такого типа, поскольку он вынуждает нас задуматься, найдем ли мы в дальних краях больше богатств. Страсть побуждает нас овладеть навыками, необходимыми для успешного путешествия по неизведанным землям. А цели движут нами, указывая на то, какие именно ресурсы мы пытаемся найти в дальних краях и почему мы так хотим их найти.

Достижение невозможного – или как минимум уровня суперпрофессионализма в своей области – непременно требует вхождения в состояние потока и, кроме того, развития тех способностей, которые при этом проявляются ярче всего: мотивации, обучаемости и креативности. Эта мысль может показаться довольно запутанной и даже противоречивой, но путь к невозможному долог и перемежается длинными отрезками, которые придется преодолевать вне потокового состояния.

Фактически, чтобы, находясь в состоянии потока, превратить микро- в макропоток, нужно увеличить уровень дофамина и норадреналина. А делается это с помощью уже перечисленных триггеров. Так что активно их задействуйте, если хотите оставаться в этом состоянии дольше и погрузиться в него глубже. Повысьте количество новизны, сложности или непредсказуемости своего занятия

искусство невозможного требует искусства жизни.

Дофамин – главная химическая награда, которую выдает нам мозг; окситоцин занимает второе место

Лауреат Нобелевской премии в области экономики Дэниел Канеман обнаружил, что счастье американцев растет прямо пропорционально их доходу, но лишь до той поры, пока они не начинают ежегодно зарабатывать около 75 тысяч долларов. После этого рубежа два показателя практически перестают коррелировать. Счастье уже слабо связано с доходом, потому что, как только мы получаем возможность удовлетворить свои базовые потребности, притягательность всего, что позволило это сделать, уменьшается. А как только внешние стимулы начинают ослабевать, на сцену выходят внутренние.