Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
Сегодня жизнь преподала мне бесценный урок: нельзя навязывать себя тем, кто тебя отталкивает. И нужно быть благодарным тем, кто тебя принимает...
Сегодня жизнь преподала мне бесценный урок: нельзя навязывать себя тем, кто тебя отталкивает. И нужно быть благодарным тем, кто тебя принимает...
Худший вид расточительства - провести жизнь на манер животного, даже не предприняв попытки в ней разобраться.
Худший вид расточительства - провести жизнь на манер животного, даже не предприняв попытки в ней разобраться.
И если в воюющей армии много героев, можно не сомневаться, что командует ею идиот.
И если в воюющей армии много героев, можно не сомневаться, что командует ею идиот.
Весь следующий день Антон предавался исконно интеллигентскому виду самоистязания: полемизировал с собой.
Весь следующий день Антон предавался исконно интеллигентскому виду самоистязания: полемизировал с собой.
Чтобы покарать такую прорву людей, нам придется создавать нешуточную карательную систему. А ее только заведи - она сразу начнет жить собственной жизнью, искать всё новых врагов.
Чтобы покарать такую прорву людей, нам придется создавать нешуточную карательную систему. А ее только заведи - она сразу начнет жить собственной жизнью, искать всё новых врагов.
Живи и постарайся быть счастлив, а если не получится быть счастливым, всё равно живи. Умей ценить то, что жизнь тебе даёт, а не тосковать по тому, что она у тебя отняла.
Живи и постарайся быть счастлив, а если не получится быть счастливым, всё равно живи. Умей ценить то, что жизнь тебе даёт, а не тосковать по тому, что она у тебя отняла.
Книги, которые имеет смысл читать, обладают одним общим свойством: они написаны автором для самого себя.
Книги, которые имеет смысл читать, обладают одним общим свойством: они написаны автором для самого себя.
- Считайте, что в ответ я вас обозвал самым оскорбительным для вас образом. Употребите свое тусклое воображение, а то мне лень.
Воображение у Лавкадия Васильевича вовсе не было тусклым. Он, должно быть, представил себе, как его мог обозвать Аренский, и весь побелел, затрясся.
- А вы... А вы считайте, что я за это отвесил вам пощечину!
Но такого высокого накала страстей Август Николаевич не вынес. Природное добродушие и чувство юмора одержали верх.
- Вот и отлично. Считайте, что за пощечину я вас вызвал на дуэль и укокошил. Вечная вам память.
- Считайте, что в ответ я вас обозвал самым оскорбительным для вас образом. Употребите свое тусклое воображение, а то мне лень.
Воображение у Лавкадия Васильевича вовсе не было тусклым. Он, должно быть, представил себе, как его мог обозвать Аренский, и весь побелел, затрясся.
- А вы... А вы считайте, что я за это отвесил вам пощечину!
Но такого высокого накала страстей Август Николаевич не вынес. Природное добродушие и чувство юмора одержали верх.
- Вот и отлично. Считайте, что за пощечину я вас вызвал на дуэль и укокошил. Вечная вам память.
Потеря любимого человека -- это рана, тяжелая рана. Но раны со временем заживают. Иначе кладбища всего мира были бы заполнены двойными могилами!
Потеря любимого человека -- это рана, тяжелая рана. Но раны со временем заживают. Иначе кладбища всего мира были бы заполнены двойными могилами!
"Мы не столь уж малого добились, учитывая юность и незрелость нашей цивилизации. И хоть еще во времена Экклесиаста считалось, что нет ничего нового под солнцем, это смешное заблуждение: три тысячи лет спустя человечество всё еще шагает по целине, открывает новые законы мира и собственного устройства, как духовного, так и физического. Мы находимся в ранней поре своей биографии, где-то на пороге подростковости со всеми атрибутами этого трудного возраста – детской жестокостью, легкомыслием, непоследовательностью, неопрятностью и мучительной неуверенностью в себе".
"Мы не столь уж малого добились, учитывая юность и незрелость нашей цивилизации. И хоть еще во времена Экклесиаста считалось, что нет ничего нового под солнцем, это смешное заблуждение: три тысячи лет спустя человечество всё еще шагает по целине, открывает новые законы мира и собственного устройства, как духовного, так и физического. Мы находимся в ранней поре своей биографии, где-то на пороге подростковости со всеми атрибутами этого трудного возраста – детской жестокостью, легкомыслием, непоследовательностью, неопрятностью и мучительной неуверенностью в себе".
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: