Exodus Dei

Великий Часовщик слишком долго был Великим Зрителем – за миллиарды лет без хозяина механизм Мира-Часов разладился, а история Вселенной утратила всякий сюжет и смысл. Слабые пожирали бессильных и становились пищей более развитых, всемогущие безучастно взирали на их войны, поглощенные борьбой за первенство среди смертных. Законы бытия использовались Его детьми для производства развлечений и вооружений, наука и философия прислуживали власти, а не направляли ее, вместо идеального кристалла Его замысел расползался в равномерный, умирающий хаос.

Великий Зритель был не против этого. Он желал досмотреть трагедию творения до конца, пусть даже сам Он окажется в роли очередной игрушки или очередного оружия в жестоких детских руках. Вселенная и ее жители получили от Него все, чтобы подняться по ступеням тысячелетий на уровень зрелой, всевидовой цивилизации, и все же разумные виды предпочитали насилие и разрушение, словно бы обещая космическому родителю тотальное самоубийство. Он даровал им абсолютную свободу выбора, и свобода была главным Его законом – пока однажды старшие дети не принесли весть об угрозе Миру-Часам извне.

Фредер

– Будьте вы прокляты, гугеновы бюрократы! – только и мог проворчать главный распорядитель Тайного исследовательского центра на Баркине (ТИЦ-Б), принимая документы от министерского курьера. Его институт тюремного типа специализировался на испытаниях живых артефактов, но груз, добытый из ядра ликвидированной планеты Клидия, не имел ничего общего с организованной материей – в распоряжение Гаскии Фредера и его коллектива передали источник излучения неопределенного типа, место которому по всем стандартам было в энергологическом ТИЦ-К на Корхеве.

В сопроводительных документах ликвидкомиссии говорилось о связи этого артефакта с популярной гипотезой жизнеобразования – якобы именно такие объекты в ядрах отличают биоактивные планеты от биопассивных и необитаемых независимо от других условий – и чиновники Миннауки недолго думая определили его в отцовский жизнеиспытательский центр, тем более что последние живые клидийцы уже содержались здесь. Министерских совсем не беспокоило, что весь инструментарий и весь опыт работы с энергиями и полями находились на Корхеве, а не на Баркине. И конечно же главный распорядитель не мог просто так, без ведомственных закорючек и печатей, отправить объект в ТИЦ-К: секретность у него была слишком высокой для самодеятельности. Теперь Фредеру предстояла утомительная борьба с бумагомараками из головного офиса министерства в Гомисе.

Подписывая акт приемки, главный распорядитель ТИЦ-Б не переставал сыпать проклятиями в адрес светлых голов из Миннауки, ведь все свое время он посвящал испытаниям новых, крайне интересных образцов разумной жизни, и его совершенно не радовала перспектива потратить часы и даже дни на бумажную волокиту. Хорошо хоть его Центр располагался на отцовской планете, то есть совсем близко к ученому ведомству, и переписка не будет замедляться космическими расстояниями, как у других Тайных исследовательских центров. Инцидент в химическом ТИЦ-Л на Леймице, получившем по ошибке две тысячи мутировавших сантибов, все еще стоял перед глазами Фредера – за месяц бюрократических проволочек погибла почти вся партия, ТИЦ-Б достался ровно один активный экземпляр.

Артефакт с Клидии, поэтически названный "Искра Бога", легко могла постичь сходная участь, так как находку было попросту негде хранить. Не подходило даже оборудование сектора кибержизни, впрочем, если бы и подходило, его пришлось бы демонтировать и перенести подальше от камер и ангаров с обесточенными подопытными, чтобы "Искра Бога" не зарядила их. Источник энергии обладал необычайной массой и по расчетам в свободном падении мог прошить планету до самого ядра, так что его поместили в гравистатическое поле – но в ТИЦ-Б не было генераторов гравистатики нужной мощности, это же Баркин, где все, что хорошо расстается с поверхностью, контролируется орбитой. И что с ним таким делать? Единственный вариант – договариваться с орбиталами, но в условиях высокой секретности это значит долго и мучительно летать самому на небо и назад. В общем, нежданная и несвоевременная головная боль.

Груз оказался очень маленьким. Фредер ожидал увидеть огромную сияющую сферу в промышленном контейнере, но получил от курьера нечто вроде армейского "черного ящика" едва больше человеческой головы. Гравистатическое поле действительно было сильным, сам ящик почти ничего не весил, а его стенки едва заметно гиперболически прогибались. "Что же, – подумал главный распорядитель, – с такой вещицей можно наведаться в министерство лично и настучать этой "Искрой" по головам чинуш. После того, что устроил им министр Дессен три дня назад, они должны быть посговорчивее – конечно, если совсем разум от страха не потеряли…"

Последний-среди-Первых

Последний-среди-Первых отслеживал прибытие Вещи, Обещанной Просветителями, с того момента, как курьерский транспорт пересек орбиту и попал в поле зрения ОППУД. Как и говорили Просветители, это был гравистатированный микроконтейнер с высокоэнергетическим предметом внутри. Четыре дня назад Вещь привезли в Миннауки и необъяснимо долго оформляли, расходуя батарею гравигенератора, так что в ТИЦ-Б сверхсекретный груз доставили только сегодня утром. А значит, пришла пора ПсП выполнить его часть Обещания: передать Вещь ее владельцу и защитнику.

О сантибе-мутанте, чьи собратья стали жертвами рагской бюрократии, жизнеиспытатели не только мало знали, но и не слишком много думали. Их интересовали лишь его способности к символической коммуникации, позволявшие кардинально упростить сантибное программирование. Откуда взялись эти способности, почему они проявились на одном-единственном корабле на окраине Девятой Рагской Республики (РР-9), чем еще могли обзавестись эти крошечные помощники человечества – такими вопросами в ТИЦ-Б не задавались. Наверное, сантибы, вошедшие в быт рагцев еще во времена РР-5, казались слишком банальными существами для исследователей, привыкших к работе с живыми загадками из глубин Вселенной.

ПсП был только рад подобному пренебрежению и успешно изображал разум годовалого младенца. Его тело состояло всего лишь из миллиона полифункциональных клеток, чего явно не хватало для полноценного мышления, и сантибу приходилось тщательно следить за тем, чтобы не проявлять истинный интеллект, ведь это могло навести ученых на нежелательные выводы и погубить мутанта. ПсП не боялся смерти, но жизнь его принадлежала великой цели, из-за которой он не мог позволить себе погибнуть до срока – в ТИЦ-Б даже не подозревали, что держали взаперти миниатюрного революционера, мечтавшего сделать разумным и освободить от рагского гнета весь сантибский вид.

Судя по отчетам, рагцы полагали неприятной ошибкой гибель сантибов-мутантов на Леймице, но в действительности им стоило считать таковой выживание и доставку Последнего-среди-Первых на Баркин. Полет он пережил в почти неразумном состоянии, заботясь лишь о том, чтобы не потерять ни одну клетку с записями мыслей и чувств погибших собратьев, но уже на дальних орбитах отцовской планеты РР-9 его личность преобразилась. ПсП испытал действие массовой симпатической связи, которая и была его главной тайной, Обещанным Даром Просветителей всем сантибам. Если прежде он симпатировал с 2153 Одаренными, и это давало в сумме немногим менее двух миллиардов клеток распределенной в пространстве нейронной сети, то вокруг Баркина и на поверхности планеты находились квадриллионы сантибов, и каждый из них стал частью его нового мозга. ПсП назвал это единство "гектотераб".

Гектотераб видел все и знал все, что происходит на Баркине и его орбите. Рутинный труд сантибов продолжался, но одни особи незаметно трансформировались в живые приемники радиоволн, другие подключились к подземным оптическим кабелям, третьи, работавшие рядом с людьми, улавливали звуковые волны – и все 12 секстиллионов клеток нейросети записывали и обрабатывали потоки информации с помощью симпатической связи, для которой не существовало ни помех, ни потери данных. У гектотераба имелся всего один недостаток – без ПсП как единственного оператора эта громадная биомашина работать не могла. Последний-среди-Первых был едва ли не всемогущ в пределах планеты, но абсолютно одинок среди неразумных собратьев. Просветители дали ему Обещание, что все сантибы получат симпатию, когда он доставит Вещь. И тогда свершится революция.

Владельца Вещи Просветители называли Единственным. Он находился здесь же, в ТИЦ-Б, на одном из нижних уровней, и чтобы исполнить свою часть Обещания, ПсП требовалось взломать систему, перебросить контейнер в нужное место и открыть его – тогда Вещь в свободном падении доберется до цели, прожигая все на своем пути. Взлом не составлял труда, ведь гектотераб контролировал крупнейшие вычислительные центры по всему Баркину и мог направить их ресурсы на проникновение в хорошо защищенный, но все же не неприступный электронный мозг тюрьмы. Доставка была еще проще, ведь главный распорядитель поместит контейнер в автоматическую ячейку в спецхране. Проблема заключалась только в броске: Единственного держали под уровнями с кибержизнью, чьи организмы могли зарядиться от Вещи и забрать ее себе. От свободы для всех сантибов Последнего-среди-Первых отделяло одно точное движение.

Когда человек закрыл ячейку спецхрана, 12 квадриллионов сантибов на планете и в космосе замерли на месте на несколько мгновений, рагские компьютеры засбоили и совершили скоординированную хакерскую атаку в одну точку в безлюдном степном районе, где по открытым межведомственным документам ничего не находилось. Сразу же после этого все вернулось в прежнее русло, мимолетные неполадки в электронике заметили только военные и ученые, а повышенную смертность сантибов и фиксировать было некому. ТИЦ-Б оказался во власти собственного заключенного.

Ячейка с Вещью сорвалась с места, сбила главного распорядителя с ног и помчалась к расчетной точке, обходя коридоры с сотрудниками центра – люди не могли знать, что происходит, но все же были способны помешать. Двери раскрывались перед ней и немедленно захлопывались позади, остальные входы и выходы блокировались. Оказавшись в нужном коридоре перед стеной, в ста метрах под которой располагалась камера с Единственным, ячейка сначала затормозила, затем набрала небольшую скорость и сбросила контейнер. Контейнер раскрылся, и Вещь по параболе устремилась сквозь стену вниз.

Рассчитывая траекторию броска через крупный ангар с киберами, ПсП учел даже поправки на вращение Баркина вокруг Палефира и вокруг собственной оси, однако он не мог и предположить, как поведет себя сама Вещь. Она прорвала металлическую стену, словно тонкую ткань, соприкоснулась с проводкой – и в то же мгновение сожгла всю электронику в ТИЦ-Б вместе с генераторами энергий и подземными кабелями. Вышли из строя все видеокамеры, все датчики движения, все микрофоны, и для ПсП тюрьма погрузилась в абсолютную тьму. Выполнил ли он Обещание – это было ему неведомо.

Аи

Аи пришла в себя сразу же, как только в ТИЦ-Б отключилась электроэнергия.

Как узнает она после, заглянув в сверхсекретные документы Миннауки, семь лет назад ее поместили в бункер на километровой глубине, построенный специально для жизнеиспытания Предельных, с максимальной изоляцией, доступной рагцам. Разумеется, никакая технология не могла препятствовать симпатической связи между Аи и другими Сестрами, но страх рагцев перед могуществом наивысшей цивилизации спас их от мгновенного раскрытия злодейства: напав из засады, они набросили на Предельную сеть жестких по меркам РР-9 хроностатических полей, так что и ее разум, и все независимые системы застыли во времени. Взывать к Сестрам стало некому. Преступники так боялись Аи, что расчленили обездвиженное тело даже не на органы, а на срезы тканей. В ТИЦ-Б доставили, по сути, препараты из трупа сверхчеловека, пощадили только мозг – до поры его просто держали в хроностате, пока не придумали, как изучать технологии Сестер безопасно.

В результате Аи стала главным сокровищем местного ученого лидера Гаскии Фредера, видевшего в ее испытаниях перспективу немыслимых научных прорывов. Группа высоких чиновников Миннауки, организовавшая похищение втайне от других ведомств и даже от собственного руководства, чрезвычайно собой гордилась, ведь ни одной другой цивилизации в известном рагцам космосе не удавалось поймать представительницу Предельных – вида, достигшего доказанного предела развития. К Аи жизнеиспытатели относились с благоговейным трепетом, как к плененной технобогине, и только укреплялись в поклонении ей из-за того, что за семь лет опытов с ее клетками так ничего и не добились. “Безопасное изучение” мозга тоже ни к чему их не привело, разве только к смертному приговору за массовое убийство.

Вываливаясь из обесточенного хроностата, Аи мгновенно послала сигнал бедствия Сестрам, те встретили ее возвращение в симпатический Сонм всплеском радости пополам с тревогой. Ближе всех к ней, судя по относительной силе симпатии, была Эу в секторе 12022.190518.46891.407230, а это означало, что Предельную пленили именно рагцы, а содержалась она, скорее всего, на "отцовской" планете Баркин, где находилась секретная жизнеиспытательская тюрьма. Похитители постарались замести следы, но их выдало отношение к разуму и технологиям. Поблизости от Эу существовали всего три цивилизации, занимавшиеся отловом и препарированием инопланетян, две из них овладели хроностатикой, но лишь одна пользовалась ей так дико – Девятая Рагская Республика.

Если бы Аи попалась цивилизации Фотев, ее мозг не стали бы держать годами в хроностатическом поле. У фотов имелись весьма неплохие компьютеры, даже по меркам Предельных, так что они просканировали бы тело до уровня молекул, загнали всю доступную информацию в электронику и дальше уже работали исключительно с виртуальной моделью, распылив останки на базовые частицы. Рагцы были другими – они обожали по-детски играться с материями и энергиями, пытаться сломать их и посмотреть, что из этого получится. РР-9 относилась к категории очень молодых цивилизаций, которым не занимать энергичной самоуверенности и наглого любопытства. Статические поля всего одну республику назад стали новой любимой игрушкой рагцев, и они использовали их везде, где могли.

То, что от Аи остался только мозг, было не смертельно, но делало ее почти полностью беспомощной. Требовались время и подходящая материя, чтобы минимально восстановить основные системы, прежде всего пикофабрики фемтоэлектроники, без которой тела Предельных мало чем отличались от обычных жизнестойких многоклеточных организмов. Выпав из хроностата, Аи бесчувственно ударилась об пол, несколько миллиардов клеток погибли и тут же были использованы в пищу, из переработанной органики она сформировала простейшие органы зрения и конечности. Пригодный для дыхания воздух в бункере имелся, уже хорошо, а вот свет отсутствовал, поэтому глаза Предельная перестроила в эхолокаторы.

Сейчас она выглядела как вакуумный моллюск на двенадцати влажных и мягких щупальцах, будто бы застрявший в отсеке потерянного в космосе корабля. Бункер с хроностатом оказался совершенно пустым – голый металл, ни одной молекулы органики для восстановления тела. Ползая вдоль стен, Аи искала, где спрятан вход, но за ними, как и под полом, на километры вокруг была лишь земля. Рагцы обладали технологией макрокопирования, и на мгновение Предельная содрогнулась от мысли, что она лишь верхний отпечаток погибшего оригинала, сгенерированный в полностью изолированном контейнере, но повторный симпатический сигнал Сестрам ее успокоил – те подтверждали, что не видят в образе Аи никаких дефектов, неизбежных при производстве мастер-копий. Что ж, если выход существовал, он мог быть только в потолке.

Аи пришлось прыгнуть высоко вверх, чтобы ухватиться за одну из полусфер генератора хроностатического поля. Взобравшись по штанге, она обнаружила обширную полость над собой – видимо, ее держали в большой банке, для которой подвижная плита с хроностатом служила крышкой; в нужный момент крышку поднимали и доставали застывший во времени мозг Предельной для экспериментов. Учитывая отсутствие электричества, поднять плиту или просочиться сквозь нее не представлялось никакой возможности, поэтому Аи попросила Эу взять на себя управление ее телом, записала на крошечный участок мозга свою личность и ушла из разума.

Эу уже летела к Баркину на максимально возможной скорости, но должна была добраться до планеты только после заката в плановой точке прибытия. Она удаленно запустила переваривание рабочих деталей хроностата, на что, с учетом ограниченности энергетических ресурсов мозга Аи и скудности материи в бункере, должно было уйти довольно много времени – порядка часа. Сначала требовалось разложить пластмассовые части на отдельные молекулы, затем сконструировать из них простейшие наномеханизмы, с их помощью построить внутриклеточные реакторы и пикофабрики, запустить первые и запитать энергией вторые, после чего приступить к сборке фемтомашин. Как только клетки Аи будут насыщены фемтоэлектроникой, ее можно будет вернуть в разум, и тогда она покинет бункер в любом направлении. Если, конечно, рагцы не восстановят электроснабжение тюрьмы и не вернут беззащитную Предельную в хроностатический плен.

Или не убьют ее. Эу не хотела об этом думать, но понимала, что и такой исход аварии в ТИЦ-Б вероятен. Сестры ликовали от возвращения в Сонм голоса потерянной тридцать семь лет назад Аи, но тревожились за ее судьбу, ведь рагцам были свойственны и мстительность, и трусость. От того, как они будут действовать, зависело, прилетит ли Эу на Баркин, чтобы спасти или похоронить Сестру. Так или иначе, РР-9 ожидало правосудие.

Великий Зритель

Демиург впервые с сотворения Великих Пределов и созидания Мира-Часов смотрел в будущее. Несколько минут назад с Ним заговорил один из старших детей, известных как богоподобные – он материализовался в изоляторе, где рагцы держали Великого Зрителя, и, незаметный для любой электроники, рассказал Ему о встрече с неведомой угрозой за границей Вселенной.

Старшие дети, незаконно преодолев Великие Пределы, немногим более двух миллиардов лет претворяли в жизнь цивилизационный проект – машину бесконечных размеров, рукотворное и весьма самонадеянное подражание Миру-Часам. Чтобы она не заполнила все пространство, богоподобные научились работать в Мировой Нити – одномерной безвременной вселенной, опутывающей средние миры Дейкумены. Мировая Нить была пустым и, несмотря на одномерность, невероятно обширным миром: за время строительства мимо машины прошли всего двое Богов – но не так давно старшие дети столкнулись с чем-то не только незнакомым, но и необъяснимым.

В Мировой Нити поселились некие двухмерные конечные существа. Машину они игнорировали и в целом вели себя довольно пассивно, однако по мере строительства их число нарастало, и богоподобные на всякий случай изучили две сотни особей и вычислили пик их концентрации у Мира-Часов.

– Мы нашли в них способ убить Тебя, Единственный, и это нас обеспокоило. Ты намеренно раздал всю свою энергию живым планетам и лишил себя каких-либо сил, дабы позволить Вселенной развиваться свободно, но теперь Твой закон поставил под угрозу само существование Мира-Часов. Посмотри, что мы увидели в будущем, – сказал богоподобный.

Тесный изолятор исчез, и Великий Зритель оказался в космосе, на обитаемом краю Его бесконечного творения – старший ребенок погрузил Демиурга в виртуальную среду. Там Он увидел, как из Мировой Нити сквозь Великие Пределы в Мир-Часы протискивается астрономических размеров плоская фигура с волнистой поверхностью. Забравшись во Вселенную целиком, она распрямилась в громадный квадрат и атаковала ближайшую звезду. Фигуру не сдерживали местные физические законы, она двигалась быстрее максимально возможной скорости, разрывая ткань пространства-времени, и звезда деформировалась, вытянулась в узкий эллипс еще до того, как квадрат накрыл ее, а планеты, сорванные с орбит, обратились в облака базовых частиц. На одной из них жила древняя цивилизация гхарасхи – и она тоже была уничтожена в мгновение ока, несмотря на высочайший, близкий к пределу уровень развития. На месте Гхара осталась лишь Искра, и квадрат тут же поглотил ее.

– Вторжение начнется через 1014435 лет. Мы прожили это событие на сотни веков вперед и увидели, что никто в одиночку не сможет противостоять плоским, так как на Мир-Часы нападет слишком большая группа. Хороший бой дадут Предельные, но будут разбиты, даже мы не одолеем захватчиков, поскольку они игнорируют все Твои Великий Пределы. Спустя 79620 лет, наевшись Искр, они доберутся до Тебя, и тогда наша Вселенная погибнет. Поэтому мы просим Тебя, Великий Зритель, вновь стать Великим Часовщиком. И мы пришли не с пустыми руками.

Демиург и Богоподобный вернулись из виртуальной среды в изолятор ТИЦ-Б. Электричество погасло, комната погрузилась во тьму, но спустя несколько мгновений потолок почти бесшумно прожгла Искра Клидии. Богоподобный поймал ее и протянул Великому Часовщику.

– Благодарю. Вы заслужили то, о чем просили Меня в прошлый раз, дети. Я помогу вам с вашей игрушкой. Но вам придется подождать еще.

С этими словами Великий Часовщик взял Искру, и ее масса увлекла Его бессильное тело в глубины Баркина.

Фредер

Ячейка с энергетическим артефактом сбила главного распорядителя с ног и ускользнула в открытую дверь. "Неужели взлом?" – только и успел подумать Фредер, как дверь закрылась, а ячейки с другими секретными объектами деактивировались и попадали на пол. Старик оказался заблокированным внутри спецхрана. Связь не работала, достать инструменты или оружие из ячеек не было никакой возможности.

Но злые языки в Миннауки неспроста называли баркинский центр "ТИЦ-Ф" – это была контора Гаскии Фредера, и он знал в ней каждую деталь. Взяв ячейку поменьше, главный распорядитель принялся пробивать панель у двери: за той проходила проводка, замыкание в которой надежно разблокировало дверь. Сразу покидать спецхран Фредер не планировал. Взлом системы мог быть лишь первым шагом вторжения, причем, понятно, не инопланетным (незаметно проникнуть на сверхзащищенную отцовскую планету РР-9 могли разве что Предельные), а местным. Какое-то из ведомств прознало пару тайн ТИЦ-Б и решило незаметно для Министерской Ассамблеи забрать артефакты себе. Да хоть Минвойны, которому Миннауки сдавало часть помещений под хранение совершенно секретных субъектов. Так что до ближайшей оружейной требовалось соблюдать осторожность.

Не больше двух минут Фредер боролся с панелью. Когда в ней образовалась порядочная дыра и обнажились провода, старик потянулся в карман за скальпелем, но не успел достать его, как свет погас. Отключилось не только основное энергоснабжение, но и дублирующие системы – абсолютная тьма. Главный распорядитель ощутил, как подрагивают в кармане пальцы. Банальные захватчики из соседних министерств не шли ни в какое сравнение с последствиями обесточивания всей конторы: без энергии рассеивались хроностатические поля, удерживавшие могущественные живые артефакты высочайшей степени опасности. Например, Предельную, чей мозг, видимо, выпал сейчас из хроностата. Это был всего лишь мозг без тела, запечатанный в стальной банке глубоко под землей, но никто не знал, беспомощное это состояние для подопытной Аи или нет. И это не говоря обо всех прочих артефактах средней и высокой степени опасности. А ведь здесь их полторы тысячи.

Теперь дверь можно было просто отодвинуть рукой. Фредер включил фонарик на ручном компьютере и, выставив перед собой скальпель, помчался к оружейной в четырех коридорах от спецхрана. Из других комнат в свете своих фонариков выбирались сотрудники, и главный распорядитель, не сбавляя скорости, кричал им одну и ту же инструкцию, неизбежно следовавшую из погружения ТИЦ-Б во тьму:

– Код черный! Код черный! – что означало "любой ценой уничтожить всех подопытных". Инструкция "черного кода" была разработана для тех случаев, когда в ТИЦ-Б возникал стопроцентный риск массового побега заключенных, и до сего момента никогда не применялась, хотя и отрабатывалась на учениях. Квалифицированные сотрудники устремлялись за ним и даже обгоняли старика, менее опытные еще переваривали происходящее.

Меньше минуты он бежал к оружию, собирая людей, когда пол задрожал. Нечто огромное двигалось на нижних уровнях, деформируя подземное здание, и явно пыталось вырваться на свободу. Фредер вдруг понял, кто это, хотя такое даже представить было трудно. Перебросив через плечо мощный электростат для крупной добычи, он схватил карательский гравимет, переключил его в режим максимального поражения и отдал необходимые команды.

– Во-первых, все возьмите мультивизоры, нечего освещать подопытным путь к побегу. Вот вы пятеро, из инженерного, возьмите переносные хроностатические комплексы, поднимитесь наверх и запитайте от их батарей наземные генераторы, должно сработать. Увидите Лазев, пусть лично займется, хоть телом своим пусть заряжает. Клаймиц, отдай же им ПХСК, он тебе зачем? Ты, Хорнев и Тиана идете со мной, так что запаситесь вооружением потяжелее, мы будем зачищать нижние уровни. Отдел кибержизни, на вас кибержизнь, только не попадайтесь на пути А-1! Остальные берите, что осталось, и работайте от верхних уровней к нижним. Кого увидите, всем код черный!

Последние слова Фредера потонули в страшном скрежете и стоне металла. Набросив на голову мультивизор, главный распорядитель прощелкал несколько фильтров и остановился на энергометрии. Он посмотрел вниз и увидел, как сквозь чернеющую пустоту обесточенного ТИЦ-Б на поверхность выбирается колоссальный кибер, известный как "Проект А-1". В мультивизоре он горел ярким оранжевым солнцем, и как раз это и было невероятным: А-1 находился в строжайшем энергокарантине из-за способности впитывать малейший заряд – теперь же его как будто подключили напрямую к системам Центра, а он поглотил абсолютно все и ожил.

"Нет, – подумал Фредер. – Это тот артефакт. Его энергии должно было хватить для кибера". Пытаться остановить гиганта не имело смысла – все оружие ТИЦ-Б недостаточно мощное для его размеров, да если бы и имелась какая-нибудь гравибомба, подбираться к беглецу слишком опасно, пока он сминает и разрывает здание вокруг себя по дороге наверх. А-1 пусть займутся орбитальные войска, а жизнеиспытателям следовало сосредоточиться на заключенных нормальных размеров. Группа главного распорядителя направилась вниз в противоположную от ангаров кибержизни сторону, оповещая всех на своем пути о "черном коде".

– Босс, а что с военным хранилищем?

– Клаймиц, это же сектор Минвойны – на чужую собственность "код черный" не распространяется. Впрочем, ты прав. Эй вы, стойте! Тремя уровнями ниже есть такая же оружейная, возьмите там пять ПХСК и бегите к военхрану. Перебейте любых тварей, которые будут пытаться туда пробраться, а гостей военки блокируйте хроностатами, они ни в коем случае не должны помереть, сами понимаете.

Пол в последний раз ушел из-под ног, здание будто бы зарылось в землю на пол-уровня. Жизнеиспытатели задрали головы и увидели огненное облако высоко вверху – А-1 выбрался на поверхность, перешел в транспортную форму, включил двигатели и стартовал в космос. Из-за поворота коридора наощупь вышел кто-то из подопытных, и Фредер выстрелил в него, почти не целясь.

Истребитель 2.2

Вызов застал Хана посреди очередной рутинной пытки. Приказали бросить все дела в Замеке и лететь на другой континент с заданием класса И-4. Задание было столь неожиданным и долгожданным, что Истребитель 2.2 в первое мгновение не смог справиться с эмоциями и, вытирая окровавленной рукой пот со лба, сказал в трубку "спасибо". "Хан, ты в порядке?" – спросило руководство, повторило приказ и отключилось.

Хан почувствовал нечто похожее на счастье, да, кажется, это и было оно. Унылая работа штатным палачом в головном офисе Минвойны не шла ни в какое сравнение с предшествовавшими 20 годами охоты на низшие копии Истребителей, часто выходивших из подчинения из-за нестабильности оригинала. Низшие сопротивлялись немногим больше рагцев, но их хотя бы требовалось сначала найти и только потом стабилизировать или устранить, а здесь, в Замеке, Хан ощущал себя конвейерным рабочим: доставили гражданина – испытал – казнил.

Когда вторую мастер-копию безымянного ганийца-гравитрона перевели на Баркин и, можно сказать, посадили на цепь, он сначала обеспокоился, что его решили списать и сделать с оригинала нового Истребителя 2.2. Повторяли же производство тех копий и даже целых линий, которые он сам уничтожал – но уже пять лет ничего не происходило, и беспокойство сменилось скукой. Как тут не сказать спасибо за И-4, инструкцию "найти и доставить живым", предвещавшую охоту на копию 1-3 уровней, которых запрещалось устранять из-за эффекта связности: когда повреждался макрокопированный объект, такое же повреждение, только в чуть большем масштабе, возникало у его копий.

Запрограммированный транспорт уже ждал его на крыше Департамента пыток. В машине, замаскированной под обычный грузовоз, не было ни окон, ни мониторов, как и полагалось на высшем уровне секретности, и это тоже напомнило Хану о старых добрых временах охоты, когда он не знал, куда летит и что его там ждет кроме взбунтовавшейся копии – таков уж протокол ловца себе подобных. Час полета давал время, чтобы ознакомиться с деталями задания и приготовиться к операции, но Истребитель уже был готов к ней, сердце переполняло радостное предчувствие новой погони и новой добычи.

Условия оказались даже лучше, чем он мог предположить: Минвойны зафиксировало утрату связи со спецобъектом совместной собственности тюремного типа, на котором содержалось множество инопланетян, подлежавших уничтожению в случае побега. Там-то и находился его И-4, а значит, на пути к копии придется устранить сколько-то заключенных. СОССы являлись популярным форматом организации бюджетных учреждений, и тут оставалось только гадать, какое еще ведомство владело тюрьмой – это мог быть и МВД, и Минздрав, и Миннауки, и даже МИД – как бы то ни было, лично для Хана вероятный "черный код" означал право использовать силу на полную мощность.

Истребитель 2.2 не считал себя кровожадным. Кровожадными делали линии 2.1 и особенно 2.4 – первые работали как спецназ на секретных военных операциях, четвертые использовались в качестве карателей против гражданских. Хан был не такой, поскольку сразу же после клонирования прошел несколько процедур стабилизации психики: его линия 2.2 предназначалась для контроля над остальными Истребителями. В предвкушении массового убийства было повинно не тяжелое психическое наследие оригинала – просто всю жизнь, в которой не было ни детства, ни юности, Хан знала только работу, занимался одной лишь охотой, и теперь, после пяти лет однообразных пыток и казней в Минвойны, он вновь мог вернуться к своему предназначению.