В сущности, вопрос о власти остаётся основным, продолжая раздирать общество противоречиями с переходами от централизованного правления к свободной демократии, и наоборот.

На самом деле, ни та, ни другая форма власти никогда не устраивала и не устроит общество в полной мере. Потому как – талантам действительно требуется больше свободы и демократии.

Но точно также и ординарным способностям – самой природой предписано выживать и развиваться до тех талантов в коллективной форме бытия, с исходящим именно из этого – централизованным регулированием и защитой объединяемых интересов.

То есть, та или иная форма власти – это вовсе не прихоть отдельных политиков, а требование соответствия власти реальному общественному раскладу, что по сути и определяет подлинный смысл общегражданской демократии, сочетающей государственное регулирование ординарного труда с поощрением индивидуальных талантов на предпринимательскую инициативу – в совместном определении результатов труда.

Противоречия в том, что в отличие от подобной инициативы, частный бизнес желает обособляться от государства, определяя результаты совместного труда по собственному усмотрению руководства частных компаний.

А сколько бы ни анализировать правовые нормы, принятые международным сообществом – мы не найдём в них права частного владельца – распоряжаться правами и свободами других, по своему усмотрению – на замену исключительной прерогативы государства в лице избираемой власти, в которой всякая теперь неадекватная эксплуатация находится на страже эксцессов с переоценкой оплаты частных работодателей за счёт недооценки труда наёмной рабочей силы.

В этом и заключается принципиальное отличие прозападного бизнеса от предпринимательства – в современной российской интерпретации.

====

О том, как усовершенствовать власть путём политических экспериментов со сменой её форм и содержания – дебатов великое множество. Но что-то мало таких, которые хотя бы попытались озвучить – во что эти эксперименты обходятся.

А обходятся они ни много, ни мало, а обрывом намеченных планов и свершений, (когда прежняя смена власти – радуется сдаче полномочий, в том числе и незавершенки с ответственностью), к чему новая смена вообще ещё не имеет никакого отношения.

Эта ещё толком ничего не знает, и ту – ищи теперь ветра в поле.

Спор на тему, какая: централизованная власть или децентрализованное самоуправление – присущ только тем, кто никак не желает понимать, что государственная централизация, это не чьё-то желание, нежелание, или склонность к диктатуре во власти.

В л ю б о м цивилизованном обществе она объективно устанавливается Основным Законом – Конституцией государства, в качестве приоритета на всей его территории с субъектами на само-управлении с местными законами, не п р о т и в о р е ч а щ и м и Основному Закону. Но, разумеется, если и Конституция не содержит противоречий в самой себе.

А именно такими противоречиями явились понятия о свободе Личности от общества, от власти, от государства – что равно означает с в о б о д у и от Конституции!

Очевидно, что если Закон в самом себе сочетает требования единения общества и свободы от единения – это и есть погружение в море неопределённости с продолжением политического разброда и шатаний.

Тем более, если Парламенту предстояло стать доминирующим по отношению к другим профессиональным ветвям власти – Парламент сам должен быть компетентен по меньшей мере не ниже уровня заслушиваемых профессионалов.

А всякие доработки с переработками уже принятых законов – говорят только о том, что бумажное творчество Парламентом не исчерпывается, но облечённое силой власти, законно требует огромных сил, средств и времени, потраченных народом, выходит, впустую, и новых аналогичных, в надежде на то, что пустой цикл не повторится.

И уже с массой личных переживаний, бытовых мытарств и сомнений в доверии к власти вообще: – от аморальной безработицы, от аморальных прав в зависимости от денег, от самоуправления, как от самоуправства и от свободы, равной как от унижений, так и для унижений.

Особенно унижений от бумаг с официальными печатями и подписями, на пороге своего дома.

А поскольку демократия призвана сменять т.н. авторитарные режимы, то речь прежде всего идёт об оппозиции либеральной.

А ей по правовым международным нормам – нужна не только свобода слова и политических убеждений, но и стародедовская свобода уличных и площадных (майданных) шествий и деяний.

То есть, мало оппозиции места в цивилизованном Парламенте! И тогда она выходит на улицы и площади, где, конечно же запросто смешивается с возможными провокаторами, поджигателями, погромщиками и всеми желающими реванша над властью.

А, таким образом, и либеральная оппозиция – умышленно или нет, хотела бы или нет – саму себя превращает в радикальную, с немалыми невинными жертвами и ущербами.

Иными словами, именно либеральная оппозиция оказалась великолепным цивилизованным предлогом для того, чтобы сеять радикальную дезорганизацию внутри общества и обращаться за поддержкой к международным нормам права, которыми, между тем, равно наделены два прямо противоположные события – незыблемость целостности государства и свободный выход из целостности, в зависимости от того, когда и кому потребуется их последовательный приоритет или свободный наезд одних на других.

Технология, прямо скажем – изящная! Теперь нет нужды в больших горячих войнах, а достаточно притянуть любое общество к международным правам, указать на низкий уровень их понимания и приятия – как тут же конъюнктурно выбранное право становится поводом для вмешательства международных сил в защиту прав человека.

Так ведь это всего лишь тактика. А для стратегии – достаточно сосредоточить подобную, с позволения сказать, оппозицию всего лишь в одной столице, и без прежнего пересечение границ танковыми колонами, подхлестнуть центральную власть к убеждению про то, что «свобода – куда как лучше, чем несвобода» и новыми законами устанавливать порядок – противоположный прежнему!

И вот вам цивилизованное ноу-хау для одоления любого конкурента.

====

Эффект политической мины под властью и народом состоялся во вполне мирной столичной дискуссия по отмене всего лишь одной – 6 статьи предыдущей Конституции, в результате которой был нанесен сокрушительный удар!

Но не по престижу руководящей компартии, а по всей системе управления и хозяйствования мощнейшего союзного государства, а затем и с последующей отменой всей Конституции и самого конституционного строя.

Т.е. удалось осуществить то, что не удавалось никому посредством штыков или бронированых кулаков.

Очевидно, подобный эффект, в условиях перехода к народной власти сохраняется везде – где политическое руководство устанавливает её над хозяйственным комплексом с государственной системой управления.

А таким образом и левые радикалы и правые либералы сошлись в одном экстремистском противостоянии к новой власти.

А вторые и послужили поводом для вмешательства прозападных, якобы, международных органов в целостность государств – по своему силовому выбору демократии.

2. Поднималась ли попытка возврата к прежнему барству?

Ответить на эту головоломку нельзя, не поднимая вопроса – понимал ли первый Президент России, что заявляя о свободе от партбилета – он заявлял об освобождении в том числе и от самого себя?

От одного из тех, кто выйдя в свет с деревенской улочки им. К. Маркса, многими десятилетиями внушал и доказывал собственной успешной карьерой – верность и всесилие идеи марксизма-ленинизма, вплоть до тех вершин, которые только и позволили ему швырнуть партбилет отнюдь не секретарю местного парткома, а на виду у всего мира.

От того, кто знал досконально, что по внедрённой им же системе уравнительной оплаты труда с категорическим ограничением свободных частных доходов, по аукционной приватизации евротипа – именно российскому народу ничего из им же созданного и защищённого от агрессоров – не достанется, кроме как подпольным миллионерам, новоявленным дельцам с двойным гражданством, и тем, кто стоял у руля распределения мощнейших общественных фондов?

Понимал ли он все последствия популлистского лозунга типа «разрешено всё, что не запрещено законом» – именно в тот период, когда прежние советские законы отвергли, а новые и по сей день ещё рождаются во фракционно-идеологическом противостоянии?

И даже Конституция основательно подверглась интерпретации четырёх (как минимум) свободных идеологических предубеждений, прежде чем дойти до тех, кто её обсуждал, одобрял и принимал.

Понимал ли он, что ещё в де-факто жестокой конкурентной борьбе за мировую власть и господство – стало возможным самого сильного конкурента сломить вовсе и не языком оружия, а одним лишь языком со вполне цивилизованным предложением свободы движения национальных структур к собственному, свободному и независимому обособлению, вплоть до полного расчленения и распада государства, в е к а м и объединяемого?

Понимал ли он, что приватизации подверглись не земли и недвижимость, а катастрофическим образом – общенациональный государственный бюджет, благодаря успешной переориентации на частные интересы всех подземных кладовых со стратегическими источниками непрерывных доходов, оставив на интересы государственные – лишь сравнительно мизерный налоговый процент.

Наверное, прозрел для понимания – иначе бы не завершил свой уход от президенства словами – «берегите Россию»! Но сколько же других обывателей подхватили его понимание барства – уже повторно разваливающегося государства.

И надо очень крепко не любить российский народ, чтобы всё им созданное и защищённое от врагов – предложить ему же по рыночным ценам.

====

А что же при этом понимали остальные – с самым простейшим содержательным замыслом жизни человеческой: – построить дом, посадить дерево и вырастить наследника.

И если нет на это достаточных средств – перед каждым молодым гражданином своей щедрой (да и любой) страны возникают три пути: начать зарабатывать их собственной энергией, либо любыми иными способами добыть необходимое и достаточное количество банкнот и на них приобрести готовый дом, насажать деревьев и обеспечить своё наследие.

Но есть и третий путь – не делать ни того, ни другого. А потратить свою энергию на творческий артистический талант, дабы мысленно изображая с экрана, (со сцены, из романов, поэм и прочих художеств), показывать всем остальным бесталанным – как надо бы строить дом, сажать деревья и растить детей.

А также – каким отборным мясом следует кормить любимых кошек и собачек, не пачкая руки о грязное производство товаров и продуктов, не впрягаясь в какие-то сроки с ответственностью, а побороздить в своё же удовольствие по городам и весям, собирая гроши с обывателей, и будешь иметь всё, что производится чужими руками.

И даже соседу из ПТУ посоветуешь прибыльный бизнес и энную сумму для непрерывного роста своей собственной капитализации.

И тогда – до чего же хорошо и красиво жить вообще на нашей планете. Без тени зазрения хоть какой-то совести от мысли, что по ту сторону экрана – кто-то слюни последние глотает, жуя сухую корку хлеба.

Но что же теперь – так в свободном фарватере и следовать наследственности, по которой богатый родит богатого, бедный – бедного, больной – больного, а крутой – крутого?

====

И вот что не менее интересно: ни марксизм, ни кто либо ещё и понятия не имели, что представляет из себя реставрация капитализма – из уже готовых основ социалистической альтернативы развития с коллективным трудом без частных посредников между народом и государством, с исключением безработицы от частных локаутов, и максимально доступным по деньгам – товарам и продуктам, жилью, энергетике, медицинскому обеспечению, образованию, культуре, транспорту и спорту – каждому гражданину страны, что представляло беспрецедентные в России условия для подлинно всеобщего роста и развития многонационального государства.

Вообще судить о преимуществах той или иной концепции – можно объективно по соизмеримому времени их возникновения и развития в условиях мирного сосуществования стран с различной политической идеологией, но именно этого и не случилось.

К тому же сторонников возврата к свободно-рыночной экономике на частной собственности прельщала кажущаяся простота реставрации капитализма через элементарную приватизацию государственных источников доходов – в частные.

Практически это означало абсурдную ситуацию, в которой всё, что построено народом – подлежало аукционной продаже ему же, но по ценам, доступным либо отдельным подпольным (вне закона) миллионерам, либо закордонной олигархии.

К тому же приватизация госисточников доходов послужила прежде всего сокращению бюджета общенационального, вплоть до относительно мизерных налоговых отчислений с населения.

В итоге – граждане, занятые благороднейшим делом решения общих для всех наиважнейших задач по обеспечению внутренней и внешней безопасности, а также социальная политика по поддержке малоимущих граждан – оказались в явном проигрыше в сравнении со свободными частными доходами.

А массовому обывателю предложен свободный выбор, чему отдавать предпочтение – служению своей Родине, или заниматься свободными доходами с выбором Родины – наиболее удобной и выгодной.

====

При этом уже невозможно не замечать, что время классического, прогрессивно-индустриального капитализма ушло в прошлое. А в нынешнем варианте – его содержанием стало не расширение товаров для общества, а произвольные свободные цены на товары для общества, т.е. чисто денежный коммерческий капитал.

А именно такой, в отличие от товаров, способен просто печататься и саморазмножаться через кредиты в каждом частном случае и смешиваться с подпольными, откровенно преступными и безнравственными.

С тем, чтобы именно на свободно-доступном рынке «отмываться» любыми товарами и ресурсами, производимыми и другими.

Хотя точно то же самое можно было применять к производству товаров отечественных, сдерживая инфляцию поддержанием баланса денежной массы – с массой товарной!

А, по большому счёту – дело оказалось не в собственности, частной или общественно-государственной, а в том, насколько нравственно или безнравственно она используется её распорядителями по отношению к другим.

Но особенно к большинству тех, кто в отличие от свободного бизнеса – выбрал благороднейшую стезю решения общих для всех государственных задач с далеко не свободными доходами.

И всё было бы вполне цивилизованно, если бы и в современном понятии о частной собственности не оставалась звучать рефреном от рабских времён – владение и живой рабочей силой по своему усмотрению выгоды из неё.

Можно и не вспоминать Канта, размечтавшегося о том, что человека никак нельзя причислять к средству для достижения благополучия другим человеком.

Отметим только – что там где заранее имеется в виду найм в подчинение одним человеком многих- никакой свободы просто не усматривается, кроме осознанной необходимости в т.ч. – к тяжёлому и опасному труду, без чего никакая полноценная экономика – просто не мыслима.

Не менее щепетильным является вопрос о неприкосновенности частной собственности, которая до беспредела заполитизирована.

На самом деле она правомерна только в пределах частного владения. Но как только частное лицо вывозит товары и услуги на общественный рынок – они немедленно подпадают под обязанность власти защищать права и интересы других участников рынка, с естественным одолением неприкосновенности частного права.

При этом особое значение приобретает тот фактор, что если (как утверждают правые силы) частный бизнес подвигается личными талантами и способностями, то никак нельзя игнорировать саму предысторию частной собственности, которая одинаково может быть как заработана, так и завоёвана силой или добыта другим преступным путём, с удачным обходом законов, лишь бы успевать её зарегистрировать официальным органом на свободном рынке.

Вывод-то напрашивается какой: ведись частный бизнес по всем благородным джентльменским правилам – возможно и не было бы ни расслоения на бедных и богатых, ни рейтингов с олигархами -мультмиллиардерами.

А в том и дело, что частное право принялось вытворять такие кульбиты, что пресловутая неприкосновенность – прямо приравняла его тайны – к деяниям, в том числе и явно преступного подпольного свойства.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?