Царь последний. Русская история

Мартинистская обрядность представляла собой смесь масонских ритуалов, церковной литургии (католического образца) и практик ритуальной магии (теургии) с существенным преобладанием масонского компонента, что было неудивительно, поскольку и основатели движения пользовались в качестве образца масонскими ритуалами, и многие их современные последователи рассматривают мартинизм как извод масонства, его мистико-магическую ветвь. Разработанная Папюсом орденская структура предусматривала не одну, согласно традиции Сен-Мартена, а фактически пять степеней посвящения. При этом официально мартинистское посвящение передавалось, как и ранее, только в третьей степени – Неведомого Высшего (Высшего Неизвестного). Этой степени предшествовало два приготовительных (послушнических) звания Ассоциата и Инициата, которые формально не считаются отдельными посвятительными этапами, хотя приём в них и сопровождался определёнными ритуалами.⁶¹

В 1901—1906 годах Папюс неоднократно посещает Санкт-Петербург, а в 1909 году члены Ордена Мартинистов основывают в Санкт-Петербурге журнал «Изида» – официальный печатный орган мартинистов, издающий переводы книг Папюса и другие произведения по оккультизму и астрологии.

Целью приезда Папюса в Россию были лекции по магии и оккультизму. Именно Папюс и другой мартинист Низье Антельм Филипп посвятили Николая II в мартинизм.

Подробности о посвящении Николая II в Орден Мартинистов не опубликованы. Но в работах некоторых исследователей русского масонства (Б. В. Телепнева, Л. Д. Кандаурова, В. М. Острецова, А. И. Серкова) содержится информация, что в 1901 году в присутствии Папюса и месье Филиппа Николай II председательствовал в ложе, получившей название «Крест и Звезда». В эту ложу помимо царской четы входили вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, великие князья Николай Николаевич и Пётр Николаевич, а также многие представители высшей аристократии. Мартинисты собирались вначале в Зимнем дворце, затем в Царском Селе и на квартирах членов ложи. Председателем был сначала сам Филипп, а после его смерти, граф Мусин-Пушкин.⁶²

Вообще надо сказать, что основное развитие Ордена Мартинистов в России начинается с деятельности графа Валериана Валериановича Муравьёва-Амурского, брата министра юстиции. Будучи военным атташе во Франции, Валериан Валерианович увлёкся оккультизмом и даже в 1895 году был принят в Орден самим Папюсом. По возвращении из Парижа он основывает в Петербурге в 1899 году первую в России мартинистскую ложу «Аполлония», подчиняющуюся Верховному совету Ордена в Париже.

В начале 1900 года принцесса черногорская, герцогиня Лейхтенбергская Анастасия Николаевна (Стана) по поручению Николая II посетила во Франции учителя Папюса, члена Верховного совета Ордена Мартинистов, ясновидца и гипнотезёра Филиппа Низье, чтобы убедиться в его чудотворной силе. Вскоре произошла личная встреча Николая II с Филиппом на севере Франции в Компьене, организованная «черногорками» Анастасией Николаевной и её сестрой Милицей Николаевной. После этой встречи по личному приглашению царя Филипп прибыл в Петербург.

Первое посещение Филиппом России было непродолжительным (около двух месяцев) и ограничилось Царским Селом. Затем Филипп консультировал царскую семью как медицинский и оккультный советник. В частности, он подарил Александре Фёдоровне икону с колокольчиком, который должен был звонить при приближении к ней людей «с дурными намерениями». Царица была в восторге от Филиппа. В Петербурге к нему выстроилась даже целая очередь на приём. Позже, как-то за ужином Александра Фёдоровна рассказала Папюсу, как «бесподобный, неподражаемый месье Филипп» вылечил одну из её дочерей от оспы, а её саму избавил от почечных камней. Не отставал от неё и библиотекарь Зимнего дворца мартинист Леман, поведавший, что его племяннику собирались ампутировать ногу, но Филипп навестил последнего накануне операции, посидел рядом, посмотрел на него и изрёк: «Не горюй, голубчик, операции не будет». А на следующий день лечащий врач с изумлением обнаружил, что гангрена пошла на спад.

Кстати, именно Филипп путём гипноза внушил царице навязчивую мысль о её беременности. Однако когда она показалась врачам, оказалось, что это не так. Между тем, история с её мнимой беременностью получила нежелательную огласку. Также на медиумических сеансах по желанию Николая II Филипп якобы вызывал дух его отца Александра III, который советовал сыну крепить дружбу с Францией и подталкивал его к войне с Японией.

Низье Филипп

Николай II очень привязался к Филиппу, и интересовался его мнением по многим вопросам. В сентябре 1901 года Филипп, будучи при царском дворе, предсказал рождение наследника Алексея в 1904 году, а также предсказал падение Российской империи в следующем десятилетии, что повлечёт за собой уничтожение многих христиан и всей императорской семьи. Государь был настолько впечатлён Филиппом, что повелел руководству Военно-медицинской академии в Петербурге выдать ему диплом доктора медицины. Одновременно с этим Филипп получил чин действительного статского советника и, по некоторым, не вполне подтвержденным данным, получил назначение на должность инспектора по военно-санитарной части.

2 августа 1905 года во Франции Филипп скоропостижно скончался. Царская семья упоминала Филиппа как «одного из двух друзей, посланных им Богом» (другим их другом станет Григорий Распутин – С.М.).

После смерти Филиппа на роль первого оккультного советника царя выдвинулся уже упомянутый нами масон Папюс. В самый разгар революции в России, в октябре 1905 года, когда для романовской династии наступили чёрные дни, именно к нему обратил свои взоры встревоженный царь. Срочно прибыв по его приглашению в Царское Село, Папюс уже едва ли не на следующий день устроил торжественную церемонию колдовства и вызывания духов усопших. В звенящей тишине Папюс начертил на полу магические знаки и произнёс заклинания. Интенсивным сосредоточением своей воли ему удалось вызвать дух царя Александра III. Несомненные признаки свидетельствовали о присутствии невидимой тени. Несмотря на сжимавшую его сердце жуть, Николай задал отцу вопрос, должен он или не должен бороться с либеральными течениями, грозившими увлечь Россию. И дух ответил: «Ты должен во что бы то ни стало подавить начинающуюся революцию. Но она ещё возродится и будет тем сильнее, чем суровее должна быть репрессия теперь. Что бы ни случилось, бодрись мой сын. Не прекращай борьбы».⁶³

Папюс

Изумлённые царь и царица долго ломали голову над этим зловещим предсказанием. Потом Николай спросил Папюса, может ли он предотвратить эти страшные события. Оккультист пообещал «поставить» царю магическую защиту, но предупредил, что действовать она будет, лишь до тех пор, пока сам Папюс не исчезнет «с физического плана». Забегая вперёд, скажем, что скончался Папюс 25 октября 1916 года, а вскоре грянула и Февральская революция.

Папюс основал в России следующие Мартинистские ложи: в Санкт-Петербурге – «Великую ложу Аполлония Тианского» (председателем её сначала был Мёбес, потом – Антошевский, владелец журнала «Изида»), во Владимире – «Святого Иоанна Равноапостольного» (основной костяк её составила семья Казначеева и их ближайшие друзья и родственники, в 1911 году Казначеевы переехали в Москву вместе с ложей «Святого Иоанна»), в Киеве – «Святого Владимира Равноапостольного» (председатель Моркотун).

Царская охота. В 1913 году в газете «Правительственный вестник» был помещён очерк о бытовой и семейной стороне жизни царя, в котором, в частности, указывалось: «Государь не любит так называемых светских удовольствий. Любимым Его развлечением является наследственная страсть Русских Царей – охота. Устраивается она как в постоянных местах Царского пребывания, так и в особых для того приспособленных местах – в Спале, близ Скерневиц, в Беловежье».⁶⁴

Да, Николай II был на редкость активным и страстным охотником. Он детально описывал участников охоты, её обстоятельства и охотничьи трофеи (общие и свои личные) в своём дневнике. Так, 8 декабря 1891 года он писал: «убил первого лося, радость была огромная, когда я его повалил!» Его индивидуальный итог на охоте мог достигать сотен и более экземпляров дичи. Как правило, в этих бойнях придворная челядь старалась во всю и гнала дичь в больших количествах под его выстрелы. В одной из записей дневника Николай пишет, что в облаве участвовали солдаты из двух пехотных дивизий. Николай охотился в пригородах Петербурга, в Гатчине, финских шхерах Виролахти, Беловежской пуще. Продолжал он охотиться и во время первой русской революции 1905 года, и русско-японской войны.

С 1886 по 1909 год Николай застрелил 104 зубра, первых 7 зубров он убил в Беловежской пуще в сентябре 1894 года. В 1900 году он поставил свой личный рекорд, убив 41 зубра. Как правило, охота продолжалась несколько дней, и в ней, кроме Николая II, принимали участие лица, которые получили приглашение, что в то время означало высокую милость монарха, поэтому в отчётах складывались общие трофеи всех участников и личные трофеи царя. Кстати, охотиться на зубров в пригородах Петербурга могли только члены императорской семьи. Также Николай II любил поохотиться на ворон и собак.

Вот, например, некоторые выдержки из дневниковых записей венценосного стрелка за 1904—1905 годы: «Поохотился на ворон до обеда… Сделал хорошую прогулку с Мишей, убил ворону… Долго гулял и убил 3-х ворон… Глубоко наслаждался великолепной погодой и весенним днём. Охота была весьма удачная – всего убито 879 штук. Мною: 115 – 21 куропатка, 91 фазан, беляк и 2 кролика… Охота была в том же фазаннике и вышла очень удачною. Всего убито: 489. Мною: 96 – 81 фазан и 14 куропаток и беляк… Всего убито: 490 штук. Мною: 10 тетеревен, рябчик, куропатка, 2 русака и 45 беляков, вальдшнеп, всего – 60… Убил 144 фазана… Всего убито: фазанов 506, зайцев 16… Погода сделалась серая и задул свежий ветер. В 6:30 вернулся в Царское. Всего убито: 511. Мною: 6 фазанов, 5 тетеревей, сова, 3 русака и 35 беляков – итого: 50… Гулял с Дмитрием в последний раз. Убил кошку… После завтрака принимали раненых матросов в числе 30 человек, возвратившихся из Порт-Артура и Владивостока. Вернулся домой, переоделся и отправился на Бабигонскую охоту. Приняли участие: д. Владимир, Николаша и Петя. Я убил 64 утки. Всего около 200… Облава происходила в полях за церковью; в ней участвовали: д. Владимир, Николаша, Ники, Николай Михайлович, Сергей и Фредерикс. Я убил: 2-х фазанов, 21 серую куропатку, 5 русаков и 5 беляков. Всего убито: 233 штуки».

Так что, как видим, особой жалости или любви к животным и птицам наш герой не испытывал. А, как известно, равнодушие к страданиям и жестокость по отношению к животным порождает к такому же обращению и к людям. Возможно, именно из-за этих негативных качеств характера, он с такой лёгкостью и самонадеянностью, в отличие от своего отца, призывавшего беречь русского солдата, ввязался в столь кровопролитные русско-японскую и Первую мировую войны.

***

В целом, подводя итог описанию личности нашего героя, хотелось бы отметить, что он был, безусловно, примерным семьянином, всё свободное время проводил в кругу своей семьи, с удовольствием возился с детьми, любил пошалить и подурачиться.

Он в совершенстве владел французским, английским и немецким языками, любил музыку, театр, балет, оперу, любил читать книги и фотографировать. Был хорошо сложенным, спортивным человеком, умелым кавалеристом, уверенно державшимся в седле. Всегда со всеми был вежлив, никогда ни на кого не повышал голоса, хорошо, со вкусом одевался, отменно танцевал. Любил пилить и колоть дрова, убирать снег, кататься на автомобиле и велосипеде; много ездил на поездах и много ходил пешком; любил стрелять из винтовки по воронам и до самозабвения увлекался охотой. Не любил только государь заниматься государственными делами.

Николай II был человеком мягким, слабохарактерным, слабовольным, но упрямым. «Безвольный, малодушный царь», – констатировала генеральша Богданович.⁶⁵

Контр-адмирал А. Д. Бубнов, занимавший во время Первой мировой войны должность начальника морского управления в Ставке Верховного главнокомандующего, вспоминал: «Николай II был истинно верующим – как верили в старые времена, – и глубоко религиозным человеком, склонным к мистицизму и фатализму под влиянием несчастий, преследовавших его с самого начала царствования, что и отразилось в его затаенном печалью взоре… При своих высоких нравственных качествах он не обладал, к сожалению, свойствами, необходимыми, чтобы править государством. Ему прежде всего недоставало твёрдости воли и решительности, этих основных свойств настоящего правителя и вождя. Обладая средними умственными способностями, затемненными большим религиозным мистицизмом и устарелыми политическими взглядами, он просто не в состоянии был разумом „объять“ грандиозную задачу управления Российской Империей, которая легла на него тяжёлым бременем и к которой он не готовился».⁶⁶

«У Николая нет ни одного порока, – записал 27 ноября 1916 года французский политик и дипломат Морис Палеолог, – но у него наихудший для самодержавного монарха недостаток: отсутствие личности. Он всегда подчиняется. Его волю обходят, обманывают или подавляют; она никогда не импонирует прямым и самостоятельным актом. В этом отношении у него много черт сходства с Людовиком XV, у которого сознание своей природной слабости поддерживало постоянный страх быть порабощенным. Отсюда у того и другого и равной степени наклонность к скрытности».⁶⁷

На эти качества Николая II неоднократно обращала внимание и его жена, Александра Фёдоровна. Так, в частности, 13 декабря 1916 года она писала ему: «Стала ли бы я так писать, если бы не знала, как легко ты колеблешься и меняешь решения, и чего стоит заставить тебя придерживаться своего мнения… „Россия любит кнут!“ Это в их натуре – нежная любовь, а затем железная рука, карающая и направляющая. Как бы я желала влить свою волю в твои жилы… Я страдаю за тебя, как за нежного, мягкосердечного ребёнка, которому нужно руководство…» (письмо №639 – все свои письма к мужу она нумеровала).

И в других письмах к мужу она периодически просила и требовала, чтобы он был твёрдым, жёстким, волевым: «Будь твёрд… помни, что ты император» (№305 от 4 мая 1915 г.); «они (министры. – С.М.) должны научиться дрожать перед тобой» (№313 от 10 июня 1915 г.); «покажи им (депутатам Госдумы. – С.М.) кулак… яви себя государем! Ты самодержец, и они не смеют этого забывать» (№351 от 11 сентября 1915 г.); «Покажи всем, что ты властелин, и твоя воля будет исполнена. Миновало время великой снисходительности и мягкости – теперь наступает твоё царство воли и мощи! Они будут принуждены склониться пред тобой и слушаться твоих приказов, и работать так, как ты хочешь и с кем ты назначишь. Их следует научить повиновению. Смысл этого слова им чужд: ты их избаловал своей добротой и всепрощением. Почему меня ненавидят? Потому, что им известно, что у меня сильная воля и что когда я убеждена в правоте чего-нибудь, то я не меняю мнения, и это невыносимо для них… Вспомни слова Филиппа, когда он подарил мне икону с колокольчиком. Так как ты очень снисходителен, доверчив и мягок, то мне надлежит исполнять роль твоего колокола, чтобы люди с дурными намерениями не могли ко мне приблизиться, а я предостерегала бы тебя» (№631 от 4 декабря 1916 г.); «Будь Петром Великим, Иваном Грозным, императором Павлом – сокруши их всех – не смейся, гадкий, я страстно желала бы видеть тебя таким по отношению к этим людям, которые пытаются управлять тобою, тогда как должно быть наоборот» (№640 от 14 декабря 1916 г.).

О том, что Александра Фёдоровна оказывала существенное влияние на своего благоверного супруга и проводимую им политику отмечал в своих воспоминаниях наставник цесаревича Алексея француз Пьер Жильяр, неотлучно находившийся при семье Романовых с конца 1905 по май 1918 года: «…задача, которая выпала на его (Николая II. – С.М.) долю, была слишком тяжела, она превышала его силы. Он сам это чувствовал. Это и было причиной его слабости по отношению к государыне. Поэтому он, в конце концов, стал всё более и более подчиняться её влиянию».⁶⁸

Ну и конечно же, Николай Александрович, и особенно Александра Фёдоровна, были подвержены мистицизму. Анна Вырубова вспоминала: «Государь, как и его предок Александр I, был всегда мистически настроен; одинаково мистически настроена была и государыня… Их Величества говорили, что они верят, что есть люди, как во времена Апостолов, не непременно священники, которые обладают благодатью Божией и молитву которых Господь слышит. К числу таких людей, по их убеждению, принадлежал и Филипп, доктор философии, француз, который бывал у Их Величеств».⁶⁹ Неслучайно из-за этого в Зимнем дворце часто можно было видеть различных юродивых, блаженных, предсказателей судьбы, людей способных якобы влиять на судьбы других людей. Это были – Паша-прозорливая, Матрёна-босоножка, Митя Козельский, упомянутые нами мартинисты Филипп и Папюс, и, наконец, Распутин, о котором мы поговорим позже.

На охоте в Спале. Фотография из семейного

альбома Романовых. 1912 год

Глава третья. На рубеже веков

Внутренняя политика. – Экономический кризис 1900—1903 годов. – Промышленность. – Реформы Витте. – Кишинёвский погром. – Внешняя политика. – Экспансия России в Китае и Корее. – Обострение отношений с Японией.

Развитие капитализма в России

К концу XIX века Россия добилась значительных успехов в экономическом развитии. Причинами этого стали не только «великие реформы» 1860—1870-х годов, но и использование передового зарубежного опыта и иностранных инвестиций, а также продуманная экономическая политика правительства, направленная на поддержку отечественных предпринимателей и промышленников. Но тем не менее Россия по-прежнему оставалась среднеразвитой аграрной страной, отягощённой многочисленными пережитками крепостнической системы, а в промышленности до сих пор сохранялись раннекапиталистические формы хозяйства – мануфактуры. Во второй половине XIX – начале XX веков мануфактура существовала во многих отраслях как придаток фабрики или как форма организации производства, вызванного к жизни фабрикой, например, плетение рогож, приготовление бумажных коробок для упаковки и так далее. В отраслях, для которых ещё не была создана система машин (валяльное, скорняжное, производство замков, самоваров), мануфактура оставалась высшей формой организации производства.

Особенно сильно ощущалось наличие пережитков в сельском хозяйстве. Помещичье землевладение, отработочная система⁷⁰, крестьянское малоземелье, наделы, наличие общины тормозили развитие аграрного сектора и радикально отличали его от передового хозяйства западных стран.

В отечественной исторической науке принята следующая периодизация экономического развития России на рубеже веков: 1893—1899 гг. – первый промышленный подъём; 1900—1903 гг. – экономический кризис; 1904—1909 – промышленная депрессия; 1909—1913 гг. – второй промышленный подъём.

Именно экономический кризис 1900—1903 годов стал важным этапом в развитии России. Он сильно ударил по архаичным формам хозяйства и привёл к разорению многих мелких и средних предприятий. В отличие от Европы, достаточно быстро пережившей кризис, в России кризис перерос в депрессию, которая длилась вплоть до 1909 года. Однако кризис способствовал и техническому перевооружению российских предприятий. Количество предприятий за период 1900—1908 годов увеличилось, численность рабочих выросла на 16%, а сумма производства выросла на 40%. Это было достигнуто в основном за счёт повышения производительности труда и совершенствования оборудования.

Вместо временных предпринимательских объединений 1880—1890-х годов, действовавших, по сути, нелегально (так как это не было предусмотрено законом), возникли крупные монополии (картели и синдикаты), сосредоточившие в своих руках целые сферы производственной деятельности.

Первым таким синдикатом европейского типа, который появился в России, принято считать синдикат гвоздильных и проволочных фабрик. Он был основан в 1886 году немецкими капиталистами и заложил базу для создания в 1903 году синдиката «Гвоздь», после распада которого в 1908 году был образован один из крупнейших синдикатов России «Проволока». Первым же чисто российским синдикатом считают созданный при непосредственном участии царского правительства в 1887 году синдикат сахарозаводчиков. Министр финансов Николай Бунге писал в 1886 году об этом синдикате в докладе Совету Министров: «Соглашение заводчиков между собой во имя их общего интереса могло бы принести существенную пользу делу, и заводчики могли бы образовать между собою синдикат»⁷¹.

Другое старейшее монополистическое объединение – «Экспортный синдикат бакинских керосинозаводчиков» был создан в 1892 году также при содействии правительства, которое в интересах нефтепромышленников значительно снизило им фрахтовые тарифы на Закавказской железной дороге.

К 1905 году в России существовало более 30 фактически узаконенных монополий. Вот лишь некоторые из них. В 1902 году была создана крупнейшая монополия «Общество для продажи изделий русских металлических заводов», более известная как «Продамет», объединившая более 30 заводов юга России, Польши, Прибалтики и Урала, то есть примерно 18% всех металлургических предприятий Российской империи. В 1912 году заводы «Продамета» выпускали 84% общеимперского объёма производства сортового железа, 81% листового железа, 76% железнодорожных рельсов.

В начале XX века был создан синдикат «Трубопродажа» (Общество для продажи чугунных труб и устройства водопроводов и канализаций), объединивший восемь трубопрокатных заводов России (Западная группа – три завода в Польше и один в Петербурге, Восточная группа – три завода на Юге России и один в Москве) и охвативший 100% русского сбыта железных труб.

В 1903 году создано «Общество для продажи изделий русских зеркальных заводов». В 1904 году – «Общество для торговли русских вагоностроительных заводов» («Продвагон»), к 1912 году имевшее 97% российских заказов на вагоны. Аналогичный синдикат паровозостроительных заводов («Продпаровоз») объединил 90—100% общего выпуска паровозов. В 1906 году – «Общество для торговли минеральным топливом Донского бассейна» («Продуголь»), имевшее 75% добычи угля в Донбассе. А также синдикаты: суконных фабрик, льнопромышленников, «Табачный», «Продаруд», «Медь» и другие.

К началу 1910 года в России существовало уже 150 синдикатов и иных монополистических объединений.

По абсолютным размерам своего производства Россия к началу XX века сильно отставала от передовых капиталистических стран, но по темпам развития в 1890-е годы она значительно их превосходила. За десятилетие 1890—1899 годов выплавка чугуна увеличилась в Англии на 18%, в США на 50%, в Германии на 72%, а в России на 190%; в 1880 году Россия занимала в мировом производстве чугуна седьмое место, в 1895 году – пятое, в 1900 году – уже четвертое, уступая лишь трём названным выше странам. За то же десятилетие добыча каменного угля возросла в Англии на 22%, в Германии на 52%, в Соединенных Штатах на 61%, в России на 131%. Добыча нефти в России составляла в 1885 году 115 миллионов пудов, в 1900 году – 631 миллионов пудов, в 1904 году – 656 миллионов пудов. И в конце XIX века Россия вышла на первое место в мире по объёму добычи нефти.

В начале XX века в России своего промышленного машиностроения и производства средств производства (станков и оборудования) фактически не существовало. Слабо была развита судостроительная промышленность: за рубежом закупалось порядка 80% всех судов. Постепенно стали развиваться новые отрасли – авто и авиастроение. В 1912—1913 годах на Русско-Балтийском заводе началось серийное производство крупных многомоторных самолётов конструкции Сикорского «Русский Витязь» и «Илья Муромец», представлявшее собой первый реальный шаг к созданию транспортной и пассажирской авиации.

Продолжалось строительство железных дорог, суммарная протяжённость которых, составлявшая 44000 км в 1898 году, к 1913 году превысила 70000 километров.

В 1892 году началось строительство Западно-Сибирской железной дороги. Основными её линиями являлись: Челябинск – Курган, Курган – Омск, Омск – река Обь. Она проходила по территории Оренбургской, Тобольской, Томской, Иркутской губерний, Акмолинской области.

В 1897—1903 годах была построена Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД), проходившая по территории Маньчжурии и соединявшая Читу с Владивостоком и Порт-Артуром⁷².

Регулярное железнодорожное сообщение между столицей империи Санкт-Петербургом и тихоокеанскими портами Владивостоком и Порт-Артуром было установлено 1 (14) июля 1903 года. По суммарной протяжённости железных дорог Россия превосходила любую другую европейскую страну и уступала только США, однако по обеспеченности железными дорогами на душу населения уступала как США, так и крупнейшим европейским странам. При этом бурное развитие железных дорог в начале царствования Николая II (2751 верста в год в 1895—1899 годах) серьёзно замедлилось. И в 1907—1912 годах было построено только 2952 версты (менее 600 вёрст в год), что явно не соответствовало спросу.

Следует также обратить внимание на то, что от 70 до 100% производственных мощностей в большинстве отраслей промышленности контролировал иностранный капитал, в значительной мере – французский. Франция являлась и основным кредитором, вложившая средства, в частности, в сооружение Транссибирской железнодорожной магистрали. Английские предприниматели инвестировали добычу кавказской нефти и донецкого угля, немецкие – развитие машиностроительных предприятий.

К началу XX века иной стала и социальная структура российского общества. Буржуазия составляла незначительную его часть, к тому же она не играла самостоятельной политической роли. Пролетариат к началу века насчитывал уже около 17-ти миллионов человек. Его ядро составляли фабрично-заводские рабочие, численность которых достигала до 3-х миллионов человек. Дворянство, потерявшее в пореформенный период до 40% своих земель, оставалось главной социальной опорой царской власти. Основную массу населения (до 75%) составляло крестьянство, переживавшее процесс социального расслоения. Такая пёстрая социальная структура обусловила нарастание социальных противоречий между помещиками и крестьянами; между кулаками и беднейшими крестьянами; между буржуазией и пролетариатом; между высоко и низкоквалифицированными рабочими. Следующим шагом на пути экономических преобразований в России должно было стать проведение новой аграрной реформы, направленной на ликвидацию крепостнических пережитков, а также предоставление буржуазии прав, отражающих её общественный статус.

Бурное развитие промышленности в России, как и в других странах, сопровождалось появлением и обострением рабочего вопроса. По мере увеличения численности рабочих и роста их самоорганизации, начинается стачечное движение, выдвигаются разнообразные требования к промышленникам, связанные с улучшением условий и оплаты труда. Часть промышленников, вынужденная пойти на уступки рабочим, требовала от царского правительства распространить правила на всю страну, чтобы другие предприятия не имели конкурентных преимуществ. Несмотря на то, что консервативные круги с неохотой признавали наличие рабочего вопроса, с 1880-х годов в России стало действовать рабочее законодательство, появлялись первые правила, ограничивавшие детский и женский труд, работу в ночное время и тому подобное.

Николай II стремился сделать своё правление образцовым и продолжал неукоснительно следовать во внутренней политике курсу, начертанному Александром III. Так, он сохранил на своих постах важнейших министров, трудившихся при отце. Среди них выделялись два государственных мужа: Константин Петрович Победоносцев и министр финансов Сергей Юльевич Витте. От Победоносцева Николай ещё в самом юном возрасте воспринял убеждение в божественной непогрешимости царя и необходимости нераздельной власти. Этот непреклонный, целостный и патриотичный до мозга костей персонаж отвергал любую уступку, которая могла бы ослабить монархию. Не будучи «в принципе» врагом свободы, Победоносцев отказывался признавать право на неё за русской нацией, столь мало приспособленной к тому, чтобы понимать её и с умом пользоваться. И Николай, всецело доверяя ему, следовал в его русле.

Но всё же Россия нуждалась в эволюционном развитии – как в политическом, так и в экономическом плане. Именно поэтому Николай обернул свой взор к Витте, который, будучи верным слугою трона, держался вполне современного мышления. Рекомендацией этому деятелю в глазах царя служило то, что его открыл, вывел на большую дорогу и поддерживал почитаемый отец. К тому же в бюрократических кругах Санкт-Петербурга Витте пользовался определённой популярностью.

Вкратце о его личности. Он родился в семье курляндского дворянина Христофа-Генриха-Георга-Юлиуса и дочери губернатора саратовского края Екатериной Андреевны Фадеевой в 1849 году. Сын скромного служащего, он имел возможность учиться только благодаря стипендии. Закончив учёбу в Новороссийском университете, Витте поступил на работу в Управление Юго-Западных железных дорог. Замеченный сначала начальством, потом Александром III, он был назначен в 1889 году директором Департамента железнодорожных дел, в феврале 1892 года – министром путей сообщения и, наконец, в конце августа 1892 года – министром финансов. Это министерство занимало исключительно важное место в структуре исполнительной власти, поскольку его глава, помимо распоряжения всеми финансами страны, осуществлял реальное управление всей казённой промышленностью, внутренней и внешней торговлей и транспортом.