Царь последний. Русская история

© Сергей Мосолов, 2023

ISBN 978-5-4490-8062-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

И пошёл дождь, и разлились реки,

и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал,

и было падение его великое.

(Евангелие от Матфея 7,27)

Аннотация

В книге «Царь последний» рассматриваются основные исторические события, связанные с процессами становления и развития российского общества и отечественной государственности, произошедшие в период царствования Николая Второго.

В исследовании получили описание основные события жизни страны такие, как Русско-японская война, реформы Витте и Столыпина, деятельность при Дворе Григория Распутина, Первая мировая война, революции, отречение и гибель последнего русского царя и его семьи.

Книга может быть интересна и полезна преподавателям, школьникам, абитуриентам, студентам и всем интересующимся историей России.

Предисловие

Настоящая монография С. В. Мосолова посвящена особому периоду в истории Российского государства – этапу правления императора Николая II (конец XIX – начало ХХ веков), который стал последним в истории российской монархии. Отношение к последнему российскому императору было и остается неоднозначным – с одной стороны период его царствования связан со значительными изменениями в российской государственности, с другой – он завершился крахом монархии, империи и историческими трагедиями.

В представленном исследовании получили описание основные события общественно-культурной жизни страны в исторических условиях начала XX века – русско-японская война, реформы С. Ю. Витте и П. А. Столыпина, влияние на царскую семью старца Григория Распутина, Первая мировая война, последующие революционные события, отречение от престола и, наконец, смерть самого Николая Второго и членов его семьи.

Автор продолжил начатую им в предыдущих четырех монографиях («От древних славян до Русского царства: Курс русской истории», «Российская империя в ХVIII веке: Курс русской истории», «Эпоха царей Александра I и Николая I: Курс русской истории» и «Освободитель и Миротворец: русская история») линию анализа предпосылок и факторов осуществления государственной политики российских императоров. В настоящем исследовании отражён результат тщательной и кропотливой научной и творческой работы, в которой автор анализирует составные элементы намерений и практических шагов последнего российского императора, предпосылок его становления как личности и императора.

При этом безусловно следует согласиться с автором в том, что основным фактором влияния на правление Николая Александровича стал комплекс всех исторических предпосылок (экономических, политических, социальных и даже психологических), а не только личностные качества различных исторических фигур.

В настоящий период развития Российской Федерации, когда новое переосмысление и объективные оценки исторического опыта России представляют собой обширное поле для научных дискуссий, данное обращение к историческим корням отечественной общественной культуры призвано пробудить бурный интерес у самых разных кругов читателей к самостоятельному анализу основных предпосылок современности и тенденций перспективного развития. В монографии в увлекательной и наглядной форме выражен собственный взгляд автора на рассматриваемые исторические события, закрепленные в многочисленных объективных научных источниках.

Особое внимание автор уделяет не только важнейшим историческим событиям и их значению для развития государственности на территории нашей страны, но и подробной характеристике культуры народов Российского государства. В этом смысле работа призвана решить некоторые проблемы в осознании необходимости национального единения, в понимании единства русской истории, особенно в переломные и «смутные» времена.

Важнейшим показателем качества исследования С. В. Мосолова является значимость проведенного исследования для решения современных образовательных и культурных задач, а также для духовно-нравственного и патриотического воспитания современной молодежи.

Таким образом, представленная монография Сергея Владимировича Мосолова «Царь последний: русская история», по нашему мнению, представляет большой научный интерес и безусловно может быть рекомендована к изданию.

Доцент кафедры юриспруденции АНО ВО Московский гуманитарно-экономический университет Северо-Западный институт, кандидат юридических наук Пирогов Павел Павлович

Главы

– Молодые годы царевича

– Хозяин земли русской

– На рубеже веков

– Война с японцами

– Первая революция

– Столыпин

– Распутин

– Великая война

– Отречение и кончина

Глава первая. Молодые годы царевича

Рождение Ники. – Крещение. – Детство. – Воспитание. — Учёба. – Принесение присяги. – Восточное путешествие. – Происшествие в Оцу. – Матильда Кшесинская.

Детство, воспитание и образование

Николай Александрович, старший сын цесаревича Александра Александровича и цесаревны Марии Фёдоровны, родился 6 (18) мая 1868 года в день Иова Многострадального¹ в Царском Селе (ныне город Пушкин Пушкинского района Санкт-Петербурга). Он был наречён Николаем в память умершего молодым старшего брата отца и жениха матери – наследника цесаревича Николая Александровича (1843—1865), при этом совпадали имена, отчества, тезоименные святые самих цесаревичей (Николай Чудотворец Мирликийский) и их отцов (Александр Невский). Тезоименитство Николая отмечалось 6 (19) декабря.

Первенцу цесаревича никто не предвещал скорого царствования. Ибо дед мальчика – пятидесятилетний Российский самодержец Александр Второй – был крепким, здоровым мужчиной, чьё царствование могло продлиться десятилетия, а отец – будущий царь Александр Третий – был молодым и сильным человеком, двадцати трёх лет. В дневнике Александра III сохранилась запись: «Бог послал нам сына, которого мы назвали Николаем. Что за радость была, этого нельзя себе представить, Я бросился обнимать мою душку-жену, которая разом повеселела и была счастлива ужасно. Я плакал, как дитя, и так было легко на душе и приятно на сердце».

С самых ранних лет родные и близкие ласково называли его Ники. Крещение младенца было совершено духовником императорской семьи протопресвитером Василием Бажановым в Воскресенской церкви Большого Царскосельского дворца 20 мая (2 июня) 1868 года; восприемниками (крёстными) были: Александр II, королева Дании Луиза Гессен-Кассельская, наследный принц Дании Фредерик, великая княгиня Елена Павловна.

Раннее детство Ники протекало по уже отработанной схеме: русские кормилицы в кокошниках и сарафанах, няни-англичанки, короткие платьица и сугубо женское окружение. Он рос здоровым и озорным ребёнком, так что членам императорской семьи частенько приходилось драть за уши расшалившегося наследника. Вместе со своими братьями Георгием и Михаилом и сёстрами Ольгой и Ксенией он рос в строгой, почти спартанской обстановке. Дети спали на простых солдатских койках с жёсткими подушками, по утрам принимали холодные ванны и обычно завтракали овсяной кашей. Александр III наказывал наставникам: «Ни я, ни великая княгиня не желаем делать из них оранжерейных цветов. Они должны хорошо молиться Богу, учиться, играть, шалить в меру. Учите хорошенько, послаблений не делайте, спрашивайте по всей строгости, не поощряйте лень в особенности. Если что, то адресуйте прямо ко мне. Я знаю, что нужно делать. Повторяю, что мне фарфора не нужно. Мне нужны нормальные, здоровые русские дети. Подерутся – пожалуйста, но доказчику (доносчику) – первый кнут».

Как мать, так и отец всегда уделяли детям много внимания. Мария Фёдоровна часто сама купала детей и выполняла работу, которую при дворе, как правило, выполняла прислуга. В одном из писем от 20 марта 1877 года она рассказывала своей матери: «Я только что от нянечки, где сама купала обоих мальчиков, сперва Ники, а потом Жоржи. Обычно я купаю ежевечерне лишь одного, но Жоржи так расплакался, когда я сначала дала обещание Ники, что я не смогла устоять, прочитав у него на личике огорчение и обиду, и искупала и его».²

Цесаревич Николай Александрович с матерью, цесаревной Марией Фёдоровной. 1871 год

От своих сыновей Александр Александрович требовал, чтобы они росли настоящими мальчишками, смотрели противнику в глаза, учились отвечать за свои поступки и не допускали ни малейшей бесчестности. В то же время он никогда не забывал, что его дети – в первую очередь, конечно же, дети. Им интересно и подраться, и поиграть, и пошалить – и сам отец, наследник Престола, гулял и играл со своими маленькими сынишками и дочками. Зимой устраивали снежные баталии, строили крепости, лепили баб во дворе, летом ходили по грибы и по ягоды. Сам Александр Александрович весьма любил пилить дрова, учил этому и детей. Он хорошо понимал, что беготня в саду для детей интересней забав с игрушками, которых у них было немало, и что собственноручно выкрашенное в луковом отваре пасхальное яйцо куда ценнее дорогостоящих сувенирных, даже очень изящно сделанных. Ники, воспринял от отца простоту в общении и живость характера. Он был обаятельно шаловлив, любил игры и занятия, требующие много движения – и это стремление быть всегда в движении, содержать себя в хорошей физической форме сохранилось у него на всю жизнь.

Роскошь последние Романовы не любили. Александр III дарил своим детям на праздники полезные вещи, книги, садовые инструменты. Обстановка в комнатах маленьких великих князей была скромной, кормили их тоже отнюдь не по-царски. К чаю подавалось варенье, хлеб с маслом, печенье, а вот пирожные дети видели крайне редко. Обед тоже был прост, и дети с удовольствием ели всё, что им давали.

Первым воспитателем Николая и его братьев являлся живший в России англичанин Карл Иосифович Хис. Ему будущий царь обязан совершённым знанием английского языка, увлечением закаливанием и спортом – теннисом, греблей, конным спортом и немного боксом. Французский и немецкий языки преподавали Дюпейре и Гормайер. А Густав Лансон, автор «Истории французской литературы», привил Ники интерес к французской словесности и литературе. При этом он не имел оснований жаловаться на своего ученика, скорее наоборот. Цесаревич живо интересовался классической литературой, особенно Мольером, Лафонтеном, Мериме и Гюго.

Весной 1877 года по решению царя Александра II официальным воспитателем Ники стал профессиональный военный педагог генерал Григорий Григорьевич Данилович, который свою педагогическую карьеру начал в Дворянском полку, а затем служил под началом талантливого руководителя военно-учебных заведений Якова Ивановича Ростовцева. В 1860-х годах Данилович принимал участие в реформе военно-учебных заведений, многие годы возглавлял Второй кадетский корпус. Для цесаревича он составил специальную учебную программу. Она была одобрена Александром II и включала восьмилетний общеобразовательный курс на основе программы классической гимназии, а также – пятилетний курс высшего образования юридического факультета Петербургского университета и Академии Генштаба. Данилович приучал юного цесаревича к повиновению, к соблюдению дистанции между собою и окружением. Ники любил новенькие книжки и тетрадки, хорошо очиненные карандашики, но его, озорника и ленивца по характеру, ничего по-серьёзному в учёбе не увлекало. Внимание его было рассеянно, мысли витали в облаках. Он таял от нежности при взгляде матери, но при приближении отца душа у него уходила в пятки.³

Ники питал искреннюю нежность и привязанность к своему брату Георгию (Жоржу), чья живость ума и забавные шутки веселили весь двор. Он скрупулезно записывал на бумагу эти перлы остроумия и, перечитывая в одиночестве, смеялся от души. Не испытывая ни малейшей ревности к интеллектуальному превосходству младшего брата, он часто говорил себе: это Георгий, а не я заслуживает быть наследником престола.

Зимой Ники и Жорж подолгу катались на коньках на лужайке перед Аничковым дворцом, где заливался каток. По воскресеньям они обычно лоботрясничали или принимали друзей, среди которых были князья Барятинские и графини Воронцовы. Когда эта весёлая компания рассаживалась за столом, шум и гам стоял такой, что командовавшему трапезой генералу Даниловичу приходилось повышать голос, чтобы восстановить хоть какой-то порядок. У детишек голубых кровей возникала масса проделок и проказ – хлебные катыши летали, словно пули, то туда, то сюда, порою прилепляясь прямо на нос, иной раз, попадая точно в рот; беря бокал, участник пиршества не отказывал себе в удовольствии садануть локтем соседа по столу, или отпустить тому смачный щелбан. Барышни вели себя куда более сдержанно, скромно хихикая над юношами, находя их поведение чрезвычайно забавным.

Данилович Г. Г.

В итоге Николай получил домашнее образование в рамках большого гимназического курса, а в 1885—1890 годах – по специальной программе, соединявшей курс государственного и экономического отделений юридического факультета университета с курсом Академии Генерального штаба. Учебные занятия велись в течение 13 лет: первые восемь лет были посвящены предметам расширенного гимназического курса, где особое внимание уделялось изучению политической истории, русской литературы, английского, немецкого и французского языков, причём английским языком Николай владел как родным. Последующие пять лет посвящались изучению военного дела, исторических, юридических и экономических наук, необходимых для государственного деятеля. Лекции читались учёными с мировым именем: Н. Н. Бекетовым, Н. Н. Обручевым, Ц. А. Кюи, М. И. Драгомировым, В. О. Ключевским, Н. Х. Бунге, К. П. Победоносцевым и другими. Протопресвитер Большого собора Зимнего дворца и Благовещенского в Московском Кремле Иоанн Янышев преподавал цесаревичу историю Русской церкви и инославных⁴ исповеданий. Впоследствии Янышев в 1894 году, после дачи императором Александром III согласия на помолвку наследника с принцессой Гессенской Алисой, ставшей Александрой Фёдоровной, был определён законоучителем последней для перехода в православие.

В целом стоит отметить, что Николай особого интереса к учёбе так и не проявил. По воспоминаниям Витте, Победоносцев как-то поделился с ним такой подробностью о прилежании будущего венценосца: когда обер-прокурор Святейшего Синода читал ему свой курс, то видел только то, как Ники прилежно ковырялся в носу.

Из всех предметов цесаревичу особенно нравились литература и история. Ещё с детства он полюбил читать. В круг его любимых, читаемых и перечитываемых авторов входили Пушкин, Гоголь, Толстой, Достоевский, Чехов.

Также с детских лет Николай был приучен вести дневник, и, по примеру многих тогдашних дворян, он изо дня в день добросовестно заносил туда сведения о погоде, имена всех, с кем встречался, совершал прогулки, обедал и прочее. С годами ведение дневника стало для него потребностью. В архиве хранятся 50 объёмистых тетрадей – подлинник дневника за 1882—1918 годы; часть их была опубликована. Именно благодаря дневниковым записям облик Николая II более зримо и правдиво предстаёт перед нашим взором.

Первого марта 1881 года на набережной Екатерининского канала в результате покушения народовольцев был смертельно ранен Александр II. Свершилось таинственное предсказание гадалки, напророчившей однажды ему, что на него будет совершено семь покушений и последнее окажется роковым.

Эта трагедия стала важным рубежом в становлении личности и характера Николая. Вместе с младшим братом Георгием он присутствовал при кончине своего деда. «Мой отец подвёл меня к постели, – вспоминал он позднее, – я увидел дрожание ресниц, голубые глаза моего деда открылись, он старался улыбнуться. Он двинул пальцем, он не мог поднять руки, ни сказать то, что он хотел, но он несомненно узнал меня…» Пережитое потрясение осталось в памяти цесаревича вплоть до последних дней его жизни.

После гибели Александра II на престол вступил его старший сын Александр Александрович. Трагическая смерть царя-освободителя перевернула традиционный уклад жизни императорского двора. Опустел нелюбимый Александром III Зимний дворец – он остался лишь местом проведения официальных церемоний и торжественных придворных балов. Теперь царь предпочитал более скромный и привычный Аничков дворец, где он жил, будучи ещё цесаревичем. Но главной резиденцией нового царствования постепенно становится уединённый дворец-крепость, расположенный в сравнительно глухом месте – городе Гатчина. Он казался самым надёжным в наступившие неспокойные времена. Усиленная охрана, особые меры предосторожности при перемещениях императорской семьи, общение с очень и очень немногими допущенными в избранный отцом-самодержцем круг – всё это наложило свою печать на Николая.

6 (18) мая 1884 года, по достижении совершеннолетия (для наследника престола – 16-летия), Николай принёс присягу в Большой церкви Зимнего дворца, о чём извещалось высочайшим манифестом. После этого он официально стал привлекаться к исполнению обязанностей наследника, выполняя различные почётные поручения и состоя в качестве почётного члена во всевозможных обществах.

Первые два года Николай служил младшим офицером в рядах Преображенского полка. Два летних сезона он проходил службу в рядах лейб-гвардии гусарского полка эскадронным командиром, а затем проходил лагерный сбор в рядах артиллерии.

Для наставления его в части военных наук были приглашены профессора Академии Генерального штаба – полковник Леер и генерал Пузыревский. Вот, что Ники записывает в своём дневнике: «11-го января 1890 года. Четверг. Занимался с Леером, чуть-чуть не заснул от усталости». «25-го января. Четверг. Утром имел Леера» (именно так!). Зато в субботу 27 января «встал поздно, чем урезал Лееру его два часа»⁵.

Тем не менее, несмотря на эту не слишком серьёзную тягу к серьёзным делам, наследника приглашают 2—3 раза в неделю принимать участие в заседаниях Государственного совета, где убелённые сединою сановники хоть и относились к нему с почтением, однако же никогда не домогались, чтобы он высказывал своё мнение по тем или иным вопросам!⁶

Дети Александра III и Марии Фёдоровны: Михаил, Ксения, Георгий и наследник Николай. Гатчина, ноябрь 1886 год

В этот период жизнь наследника – сплошная череда праздников и развлечений, подобная суета сует увлекает и опьяняет его. В дневнике Ники следуют одна за другой банальные заметки: чаепития с дядьями и тётками, катания на коньках, балы, спектакли, вечеринки, на которых он засиживается подчас далеко за полночь, до головной боли. В него он вносит и свои главные впечатления: «Танцевали до упаду.. Хлыщил за девицами по набережной… Лежали на лужайке и пили… Опять пили… Пили и закусывали… Веселились за разными танцами, устраивали возню, небольшую и большую, с женской молодёжью в тёмных коридорах и комнатах… У Шереметьевых много возились, бегая по всему дому по тёмным коридорам…».

Вот, к примеру, некоторые записи за январь – апрель 1890 года, которые наглядно демонстрируют жизнь наследника в то время:

«12 января. Пятница. Встал в 10 часов 30 минут; я уверен, что у меня сделалась своего рода болезнь – спячка, так как никакими средствами добудиться меня не могут… Катались на катке без Воронцовых. После закуски поехали в Александрийский театр. Был бенефис Савиной „Бедная невеста“. Отправились на ужин к Пете. Порядочно нализались и изрядно повеселились».

«13 января. Суббота. Поехали в „La Boule“⁷. Очень смеялся и забавлялся».

«18 января. Четверг. Весь день у меня болела нога благодаря ушибу на вчерашнем вечере. Ходил в туфле. Завтракали: т. Мари, д. Альфред и Воронцовы. Не мог кататься на коньках, а смотрел и скучал. Пили чай с Воронцовыми. В 7 часов вечера начался обед у Кавалергардов, Венгерцы, песенники и цыгане. Уехал в 11 час. 30 мин. очень весёлый».

«19 января. Пятница. Встал около 10 час. Сняли перевязку с ноги и наклеили пластырь, чувствовал себя прескверно после ужина и с трудом пошёл завтракать. Спал вместо прогулки. Пил чай со всеми у Ксении. Общество было оживлённое. В 8 часов вечера поехали к Сандро⁸ к обеду. Были одни товарищи. Играл хор гвардейского экипажа. Горбунов рассказывал анекдоты до полуночи».

«20 января. Суббота. Остался очень доволен вчерашними рассказами Горбунова. Был у Сергея, он лежит с ветряной оспой. Чистили каток. Поехали во Французский театр. Вернулись домой поздно».

«23 января. Вторник. Сегодня было моё маленькое приёмное утро. Завтракали: дядюшка Альфред, Н. К. Гирс и Оболенские. На катке было очень весело. Я наконец надел коньки и валял во всю мочь за мячиками. Пили чай с Воронцовыми и Ольгой. Страшно дрались с ними у Ксении. В 7 часов вечера обедали у Оболенских. Отлично танцевали у Воронцовых до 3-х часов ночи».

«24 января. Среда. Тезоименитство великой княжны Ксении. Из постели прямо влез в мундир. Семейство поздравляло наверху перед обедней. Завтракали как по воскресеньям… Поехали на репетицию спектакля в Эрмитаж. Обедали в 8 часов вечера дома с Еленой и Володей».

«25 января. Четверг. На каток приехали три Воронцовых. Возились с ними после чаю. Велел сделать у себя на письменном столе телефон, говорил через него с Сергеем. Закусывали одни. В 9 часов начался детский бал здесь наверху, как в 1887 году. От души веселился».

«30 января. Вторник. Просто надоело поздно ложиться каждую ночь, но ничего не поделаешь. Опять принимал шестерых. После завтрака поехал в Комитет Министров. Заседание длилось полтора часа. Оттуда прямо на каток. Был картофель и Ольга к чаю…».

«4 февраля. Воскресенье. Встал в обрез к обедне… На катке был картофель в полном составе, Ольга также… Закусывали в 7 часов 45 минут вечера. Был третий концертный бал. Я веселился, но ко мне слишком приставала княжна Урусова, гречанка».

«15 февраля. Четверг. Утро было довольно занятое, у меня был Леер… На каток приехал только Сергей. Пили с ним чай втроём, много разсуждали о кругосветном плавании осенью..».

«4 марта. Воскресенье. Встал поздно, успел наскоро прочитать газеты. Ходили к обедне и завтракали с музыкой. В 3 часа дня приехали: Анти, Сандро, Сергей и картофель. Строили крепость, играли большим мячиком, прорвали его и страшно вымокли. В 7 часов 30 минут вечера был фамильный обед. В 9 часов 30 минут поехали в 8-й экипаж, где было пение доморощенных цыган… Немного поиграли в рулетку у Сандро. Выиграл 6 рублей и вернулся домой в час ночи».

«6 марта. Вторник. Встал очень поздно, потому что спал дурно. Читал. Завтракали. Работали на катке, всё не клеилось и все скучали. Пили чай с Маей-паровозом! Играли в бадминтон. Я выиграл 6 раз».

И, наконец, 28 апреля 1890 года Ники заносит в дневник торжественную запись: «Закончил образование окончательно и навсегда!»

Да, мой читатель, этот поток пустяковин систематически перетекал со страницы на страницу, из месяца в месяц. Пожалуй, эти строки могли бы принадлежать бесшабашному подростку 13—15 лет, а между тем герою нашему уже шёл тогда 22-й год. За его внешней приветливостью и любезностью в глубине души скрывалось безразличие ко всему, что не понравилось ему с первого мгновения. Поверхностный и рассеянный, он искал пути ничего не делать, ни о чём не судить, ничем особенно не озабочиваться и как можно меньше о чём бы то ни было думать. Характер у него был столь не ярко выраженный, что порою у его собеседников складывалось впечатление, будто его и нет вовсе, будто перед ними всего лишь учтивый фантом. Да и внешне сей молодой человек был бесцветен. Не в пример своему могучему родителю Ники имел рост обыкновенный, средний (168 см), и красивое, но лишённое выразительности лицо. Граф Владимир Николаевич Ламсдорф (1845—1907) отмечал в своём дневнике: «Наследник престола ничуть не похорошел и попросту теряется в толпе, поди различи его среди людской толпы! Он попросту маленький гусарский офицер – не то чтобы некрасивый, но какой-то незаметный, незначительный».⁹

Довольно известная в то время хозяйка светского салона Александра Викторовна Богданович – жена генерала от инфантерии писателя Евгения Васильевича Богдановича писала в своём дневнике 6 ноября 1889 года: «Цесаревич любим в Преображенском и Гусарском полках, где он служил, но в нём нет грации, он неловок, не умеет встать, говорит же очень приветливо и развивается физически, но не умственно»¹⁰.

И даже император Александр III о наследнике сказал министру финансов Витте в 1892 году: «Да ведь он совсем ещё мальчик, у него совсем детские суждения»¹¹.

Но тем не менее к своим 22-м годам этот мальчик получил обширные сведения в разных областях знания. В программу его образования помимо учебных занятий входили путешествия по различным губерниям России, которые он совершал вместе с отцом. Для окончательного завершения и отшлифовки образования царь-отец выделил в его распоряжение фрегат (крейсер) «Память Азова» в составе эскадры для путешествия в 1890—1891 годах на Дальний Восток.