Непокорные небеса. Из цикла «Сказания Ардоса»

Дремота быстро свалила Симеока. К концу легенды он уже крепко спал, положив голову на колени отцу. Сон окутал разум своим туманным саваном, формируя картинки и образы, которые складывались в видение.

Именно в этот момент с юным Саимом впервые заговорил таинственный голос. Книга Бытия ожила и уже выбрала себе хранителя…

Глава 7. Переворот

Закатное небо пылало алым костром, светило медленно опускалось за горизонт, в который раз прощаясь с красочным миром. Звёзды медленно устилали темнеющее полотно, сияли ярко, словно освещали путь для прекрасных лун. Они восходили на западе, поднимаясь вместе, словно влюблённые держались за руки и следовали к алтарю. Это зрелище никто и никогда не воспринимал всерьёз, просто красивое явление – движение спутников Ардоса по небосводу… Но сегодня всё изменилось.

Наступило время вечери. Но не ужинали арди всей семьёй за столом, не рассказывали истории о прошедшем дне, не укладывали спать детей под колыбельные песни. Сегодня почти вся Ардия покинула свои дома, держа в руках свечи. Одетые в церемониальные траурные одеяния, шли они к берегам рек и озёр, опустив головы.

Торай видели и чувствовали скорбь народа, слепо верившего в праведность Илсир. Обманутые, преданные, оскорблённые – они опускали свечи в воду, ставя их на широкие листья лантала, и пускали по течению. Не пели птицы, не дул ветел, даже пламя боялось лишний раз шевельнуться.

Тишину развеял голос девушки, стоящей у самой кромки воды. Она запела, жалобно повторяя слова молитвы за невинно погибших. Второй голос зазвучал неподалёку, третий, четвёртый… Пение становилось громче, оно летело по обоим берегам рек, окружало озёра и пруды. Черед три часа волна отпевной молитвы прокатилась от Фривоса, края Гор, до Вириима, края Жизни, что славится бескрайними лесами Триатрона.

Вахди не вмешивались. Они молча стояли и наблюдали, как простой народ восхваляет заслуги Теней, как молится за их пребывание за Гранью… как проклинает Илсир и её саимов… Свершилось. Надоело ардийцам терпеть гнёт Высшей, не хотят они такого верховенства, не желают несправедливости. Отныне они жаждут мести за невинные души.

Илсир вышла на балкон дворца Вахтирай. Женщина, одетая в золотистое платье, с тонким поясом на талии, слушала, как летят в её адрес угрозы, проклятья и оскорбления, заключённые в песню. Воздух дрожал, сотрясаемый десятками тысяч голосов. Ярость воспылала внутри ярким костром, огонь растекался по венам, заставляя жёлтые татуировки сиять ярче Илсаяна. Женщина распустила белые крылья и, собрав все силы в плотный комок, оглушительно крикнула в темнеющую пустоту:

– Молчать!

Камень затрещал; металлические ворота площади Фенрит, которые ковала сама Керем Первородная, расплавились и осели мутной горячей жижей. Ударная волна от голоса Высшей взрывала землю, заставляла воду кипеть, а воздух нагреваться.

Неистовый крик прокатился по разумам Вахди. Не все смогли сдержать напор такой силы. Иес, Вахди Жизни, сгорбился от боли, сжав руками виски; эхо расползалось внутри, раня острыми шипами. Кирот и Кироса, словно крепкие скалы, хранящие Фривос и Туарим, тоже не смогли выдержать подобного натиска.

Ноним стоял на берегу реки, держа за руку Аманкиля. Мальчик поправился, как только связь с его настоящей матерью была разорвана раз и навсегда. Юный арди теперь не страдал ознобом и слабость не валила его с ног, не сдавливала боль тело, не пыталась коснуться души Смерть. Силы начали возвращаться стремительно, прибавилось и жажды знаний.

Мужчина закрыл глаза и попытался подавить боль в голове. Отчаяние и неистовость заливали сознание, беря истоки у Илсир, которая думала, что ей хватит сил заткнуть непокорный народ. Пытаясь справиться с сильным врагом, Ноним перестал контролировать ментальный блок, что держался долгое время. Память вылилась наружу, словно всеистребляющий поток прорвался сквозь дамбу.

Маленькую ладошку Аманкиля зажгло, словно он сунул её в костёр. Мальчик одёрнул ручку. По пальцам прокатился слабый электрический разряд. Голоса и образы хлынули в неподготовленный разум, парализуя тело.

Вот он видит он горное плато и обрыв, спускающийся стеной в океан, волны которого с жадностью облизывают острые скалы. Земля стремительно приближается, и грохот раздаётся в ушах. Тень от громадного дракона ложится на траву, яркой зеленью покрывающую долину вблизи возвышенностей. Затем превращается в туман и рассеивается, застилая взор синими клубами.

Торай Небес подходит и, сложив руки ладонями вместе, с поклоном сообщает, что прибыла Ладия, Слеза Иллахима, и ожидает в храме Небес. Утробный рык вырывается из груди, и беспокойство разливается озером внутри, заставляя снова обволакивать себя дымкой. Один взмах кожистых крыльев, и земля остаётся внизу, открывая взору невиданной красоты небеса. Холодный воздух заполняет лёгкие, придавая сил.

Снова вниз. Сложив крылья, Дракон ныряет и устремляется к священной роще. Едва не касаясь деревьев, он расправляет две мощные перепонки и парит над лесом. Приземляется и моментально превращается в арди.

Аманкиля трясло от силы, которая перетекала в него. Он видел и слышал разговор с Ладией, её мольбы о помощи. Видел, как погиб настоящий Ноним и отправился за Грань. Наблюдал, как его сам Аарис Первородный берёт на руки, ещё не омытого, наспех завёрнутого в пелёнки, и уносит подальше… Наблюдал, с какой заботой в сердце и любовью заботились о нём названные родители, как берегли его от опасностей, защищали от злобы и корысти, учили смирению и праведности…

Мальчик упал на колени, начав задыхаться. Он сжимал на груди рубаху, словно она давила.

– Ами! – вскрикнул Ноним, рванувшись к мальцу. Он восстановил ментальный блок, но было поздно. Юный арди получил едва ли не смертельную дозу силы Стихии вместе с памятью. Но что ещё опаснее – Илсир узрела сияние души Аманкиля. Теперь она знает, что он наследник Теней. И она уже идёт за ним.

Взяв мальца на руки, мужчина взглянул на звёздное небо. Лирис и Дирияк – так отныне прозвал народ Луны – светили ярко; словно два глаза, наблюдали они за происходящим. Арди пели всё громче, эхо разносилось по всему государству, отскакивая буквально от каждой стены.

Шум крыльев Саима слышался довольно чётко. Лже-Ноним побежал, стараясь увести за собой преследователей, чтобы они не навредили народу.

– Единством и Братством заключённые, славные Долгом, соединённые Судьбой! Я, Аарис Первородный, Дыханием Иллахима-Отца одарённый, крыльями Ветра награждённый, поставленный командовать Бурей-Матерью! Взываю к мудрости и праведности, к смелости и справедливости! Призываю всех Вахди встать со мной в один ряд и собрать силу Семи! – Прокричал что было сил мужчина, не останавливаясь. Он не знал, отбежал ли достаточно далеко от берега: отпевная молитва слышалась даже на таком расстоянии, словно её пели совсем рядом.

Крик оллори разорвал тишину. В своём истинном воплощении Илсир преследовала предателя. Лже-Ноним ускорился. Забежал в первый попавшийся дом и уложил Аманкиля на постель. Накладывать заклинание сокрытия не было больше смысла. Высшая знает, где находится сын Лирис и Дирияка. Она найдёт его и убьёт. Нужно дать ей отпор. Иначе – смерть. Самому прятаться тоже больше не было нужды. Замысел раскрыт. То, что Вахди Небес плетёт козни в другом краю, нельзя заставить забыть. Держать ответ придётся в любом случае.

– Посмотрим, кто кого, падшая, – прорычал Аарис, снимая морок. Он ему больше не понадобится. Заклинание испарилось и развеялось, оставив после себя лишь синие искры. – Если мои осаи¹² со мной, то ты поплатишься, – добавил он грозно и вышел из дома.

Тут же мощные лапы сбили его с ног. От сильного удара Аарис отлетел на пару метров и рухнул на землю. Ярость ослепляла. Дымка курилась над головой, принуждая использовать её и обратиться в Дракона. Но рано. Пока не почувствовал он единых уз, пока не зазвенели они в душе, нельзя бросаться в бой. Против Хранительницы Семи нужна столь же древняя и равная по силе магия. В одиночку не одолеть такого врага.

– Как ты посмел?! – голос богини звенел ненавистью.

Аарис медленно поднимался на ноги. Удар был сильным, но не настолько, чтобы заставить Дракона пасть ниц. Мужчина чувствовал, что его соперница сдерживает порывы гнева, пытаясь не обратиться снова в боевое воплощение и не убить Первенца Иллахима.

– Ты зашла слишком далеко, – прохрипел Аарис. – Пора положить этому конец. Наш Отец никогда бы не посмел так поступить и не позволил бы нам.

– Я не Иллахим, Аарис, – прошипела женщина, подавшись вперёд. Глаза опасно блеснули, под ногами заклубилась золотистая дымка. – Вы поставили меня во главе, так следуйте же за мной! Или умрите, – добавила она ехидно.

Илсир гордо выпрямилась и надменно смотрела на Дракона. Она знала, что это опасный противник. В боевой ипостаси Вахди может использовать Дыхание Иллахима. Но… он не нападёт, потому что нет единства меж Стихиями. Давно.

– Ты сама проложила себе дорогу к мраку. Теперь всё кончено, – прорычал Аарис.

Призыв был услышал. Дышать стало легко и свободно, кровные узы плелись подобно паутине, в груди образовывался щит, который расширялся, вытесняя страх и неуверенность.

– Ты прав. Это конец, – хищно улыбнулась Илсир и вскинула руку.

На ладони закружились искры. Кулак сжался и в нём начала собираться древняя сила. Прокричав заклинание, женщина метнула яркий сгусток в Вахди Небес. Энергия достигла цели. Сияющий горячий шар попал в плечо Дракону. Но тот лишь отступил на пару шагов, выдержав мощный удар.

Плечо и грудь женщины-саима опалило жаром пламени. Сознание на миг провалилось в пустоту, а после боль сковала тело раскалёнными цепями. Крик вырвался из груди, освобождая лёгкие от воздуха, позволяя невидимым тискам сжаться ещё крепче. Ноги подкосились, Илсир рухнула на колени, задыхаясь. В спину, между основаниями крыльев прилетел огненный сгусток, заставив перья и одежду плавиться. Керем решила окончательно ослабить богиню. Она первой прибыла на зов брата. Смутьянка от рождения, она не могла упустить возможности попробовать свои силы.

Понимание своих ошибок пришло в голову крылатой ардийки не сразу. Разум не желал проясняться до конца. Но спустя несколько мгновений, как только зрение могло фокусироваться на образах, женщина осознала, что не справится со взбунтовавшимися Вахди. Она прокрутила в памяти момент, когда метнула силой в Аариса. Глаза чётко видели: шар прилетел в плечо. Но откат силы в полной мере вернулся к владельцу и навредил.

Перейдя на магическое зрение, Илсир увидела едва заметную связь между подоспевшими Вахди. Они окружили её и сверлили порицающими взглядами, едва сдерживаясь, чтобы не напасть. Полупрозрачные тонкие нити окутывали дух каждой из Стихий, крепчая и становясь больше.

– Не пытайся встать, – понял намерения богини Аарис Первородный. Он подался вперёд, словно настаивая на том, чтобы Илсир продолжала стоять на коленях. – Иногда поражение – это лишь урок, который нужно усвоить. Усвой, что никогда нельзя творить зло. Используй шанс и прекрати бесчинствовать и проливать кровь невинных. В следующий раз, когда ты захочешь кому-то навредить, чтобы показать свою мощь и вседозволенность, подумай, что ждёт тебя.

– Вы не убьёте меня, не сможете, – оскалилась поверженная, глядя исподлобья.

Ладия выступила вперёд.

– Нам и не придётся, – сказала она сухо. – Ты однажды поплатишься за свои поступки. – А теперь убирайся! – крикнула она.

Илсир попыталась встать. Боль по-прежнему вгрызалась в плечо. Она не приняла во внимание слова Вахди. Они – ничто для неё. Жажда власти так ослепляла, что не было тёмного уголка, чтобы уместить благоразумие. Пользуясь благородством Стихий, женщина призвала верных саимов.

Стихиям пришлось расступиться, чтобы их не задели осколки реальности. Открылось больше десятка порталов и из них начали выходить вооружённые крылатые воины. Все в доспехах, во взгляде сталь и холодный расчёт.

«Без боя она не сдастся», – мысленно утвердила Ладия.

«Я и не надеялся на её смирение, – усмехнулся Аарис. – Защищайте арди!» – ментально приказал он и распростёр руки. Синяя дымка окутала мужчину, заворачиваясь в воронку.

– Сейчас ты узнаешь, что такое гнев Небес… – Голос Вахди смешался со звериным рыком. Из тумана, оглушительно взревев, вылетел Дракон.

Кироса проводила брата взглядом. Она всегда восхищалась стойкостью и смелостью Первенца Иллахима. Он никогда не отступал. Всегда ратовал за справедливость. Аарис взял на себя богиню, бросил ей вызов. За остальными оставалось малое – защитить народ, что боится и гневается одновременно. Илсир предала их, сделала рабами своей воли. Нельзя допустить, чтобы отреклись арди и от Стихий, раз и навсегда предав забвению.

Военное искусство – первое, чему учатся ардийцы с малых лет. Девушки или парни – все умеют владеть мечом. Каждый в меру своих сил обладает этим знанием. Но вот кто поистине внушает страх, так это байсары. Непокорные свирепые воины Киросы, которые могут противостоять малым числом огромному войску.

– Э бойсор! Ахитар ками! «Байсары! К бою!» – крикнула Длань Иллахима.

Позади открылся портал. Из него ровным строем вышло чуть больше десятка воинов, облачённых в лёгкие доспехи. В руках парные мечи с волнообразным обоюдоострым лезвием – маяны. На груди – четыре полосы, следы от звериных когтей.

– Ордиок али то Сакхэм! «Убейте Саимов!» – Снова приказ, после которого началась бойня. Не было никаких сомнений: вместе Вахди поставят на место алчную и свирепую богиню. Сила Семи имеет великую власть над миром. Единство и братство, что заключены в этой магии, ведут своё начала от единого существа Создателя, а потому отныне нельзя уничтожить целое, не уничтожив половины.

Но взоры праведных и мудрых Стихий перестали смотреть в грядущее… А в это время, на краю мира набиралось сил Великое Зло, угрожая окутать Ардос чёрным туманом с манящими красными проблесками…

Глава 8. Сила Семи

Ардос погряз в войне. Кровь проливалась реками на землю, впитываясь подобно воде. Мрак распространился по миру, захватывая чистые души. Всё началось с восстания народа, которому надоело терпеть лишения и ложь. Правда прорвалась наружу и окрасила мечи в синий.

В пылу борьбы за свободу арди Стихии не заметили, как изменился мир. Зло ожило и приступило к действиям. Молодой саим Симеок Алайиль впервые почувствовал силу книги Бытия. Мощь древнего знания поражала и придавала уверенности в себе. Но то лишь обман. Иллюзия всемогущества являлась приманкой, капкан же оставался невидим до тех пор, пока не становилось слишком поздно.

Юный арди осознал, что случилось, но голос проник так глубоко, что слился с разумом. Невозможно было отличить свои мысли от шёпота Атаран Турвад, которая не прекращала попыток поставить свою жертву на колени.

В итоге Симеок пал ниц. Глаза из потрясающе красивых, фиолетовых, словно драгоценный элимант, превратились в чёрные с красными прожилками, а крылья стали иссиня-чёрными, с алым металлическим отливом. Жажда власти и признания затмила остатки разума окончательно. Здравый смысл испарился, словно его и не было. Душа сгнила, от неё остался лишь иссушенный комок, что тлел подобно остывающим углям. Её место занимала магия, что перелилась из книги.

Нарушив законы мироздания, Симеок начал создавать армию. Он желал подчинить себе этот мир. Отправился в дальний край, что носил название Эрим, место, где жили молящиеся арди и те, кто отказался от своего призвания, приняв решение прожить жизнь в вере и смирении. Симеок читал заклинания одно за другим, создавая из сгустков мрака новых и опасных существ. Первыми ступили на праведную землю данады – волкоподоные существа с лоснящейся шерстью, горбатым загривком и опасными челюстями с ядовитой слюной. Их красные глаза сияли в полутьме, распространяя страх вокруг. Следующими стали шиат. Они разгоняли воздух своими крыльями, а уродливость тел лишь усиливала тот ужас, который они несли. Полудраконы-полудемоны с перепончатыми крыльями и ядом в зубах, что способен уничтожить всё, чего коснётся.

Монстры убивали и пожирали ардийцев, наслаждаясь сладостью крови и крепостью жил своих жертв. Немногим удалось сбежать, но лишь некоторые смогли добраться до безопасного места. Междоусобица разрывала мир на части, а новая угроза только подогрела вражду.

Симеок торжествовал. Он быстро заполучил край, полный ярких красок, себе во владения. Презирая отныне все светлое и хорошее, Тёмный преобразовал земли, распространил чёрный туман. Некогда цветущие поля превратились в пустоши с барханами из серого песка, чистые озёра – в топи, наполненные бурлящей жижей. А в центре этого кошмара красовался Юрин – замок Тьмы: здание, возведённое при помощи древней магии из костей и камня.

Но и этого саиму было мало. Он прочёл книгу до конца и разрушил те грани, что отделяли запретное знание от этого мира толстыми стенами. Мужчина создал бринатов – воинов тьмы. Внешне похожие на арди, они всё же отличались чёрными глазами, серо-жёлтой кожей и когтистыми пальцами на руках. Тело не было испещрено татуировками. Они не имели языка, могли лишь понимать приказы, исходящие от тех, кто ими повелевает при помощи Книги. С этих пор в наскучившем пустом краю закипела работа: Симеоку было мало одной земли, он решил заполучить их все и поселиться в Вахтирай – дворце Семи Стихий.

***

Обман – великое оружие в умелых руках, но очень часто этот зверь восстаёт против своего хозяина, впивается в глотку и душит, пока жертва не встанет на колени и не примирится с обстоятельствами. Любая тайна откроется, как бы её сильно не запечатывали, как бы надёжно не прятали. «Нет большей беды, чем та, что скрывается под завесой тайны. Такое горе всегда ходит в паре с ложью», – так говорят арди.

Стихии не могли справиться с армией Симеока. Они были едины, но Свет, который нужен для победы над Тьмой, находился в руках Илсир. А она не желала помогать. Находясь под надёжной защитой своихсСаимов, она ждала, пока война разорвёт мир на части, думала, что на руинах старого сможет построить новое и подвластное ей царство.

Но не она одна готовила тайный план. Вахди тоже не сидели на месте. Они пусть и не могли победить Симеока, но надеялись, что избавят мир от Падшей.

– Осторожно! – крикнул Аманкиль, выставив ярко-алое крыло как щит, чтобы ядовитые стрелы не смогли ранить Аариса.

Мальчик возмужал за те годичные циклы, что бушевала война и пожирала светлые души, шествуя по земле. Он прошёл ритуал Йанри в том, что не так давно называлось Храмом Воды. Крылья выросли быстро. Они стали красными, как у боевого саима. Путь воина, предназначенный ему задолго до рождения, открылся, как только нужда заставила воевать. Сторону выбирать не пришлось: обида за обман крепла, но преклонять колено перед Злом парень не собирался.

– Благодарю, Ами, – сказал коротко Аарис, уклоняясь от очередного удара чёрным клинком.

В руках Вахди Небес держал прямые недлинные мечи, залитые тёмной кровью. Пальцы частично покрылись чешуёй, но менять ипостась мужчина не собирался. Нужно беречь силы. На подходе целая стая данадов. В голове уже звенело эхо волчьего воя. Твари приближались со стороны Халрима – так нынче называют земли, ранее бывшие пристанищем для праведников. Всё зло реками лилось оттуда, убивая жизнь.

Светило уже несколько осемий не вставало из-за горизонта. Единый Свет Иллахима, которым владела Илсир, не помощник в войне.

Воздух разорвал крик Феникса, летящего по небосводу. Яркая вспышка раскаляла облака, испаряя их. Огненная птица стала снижаться и, когда достигла земли, раскрыла пылающие крылья. Набрав скорость, она полетела почти над самой травой, высохшей от отсутствия света. Пламя распространяло жар, убивая тёмных сущностей. Яркие горячие языки облизывали тела убитых, оставляя от них только расплавленные кости и доспехи.

«Долго же ты собиралась, сиэ», – ухмыльнулся ментально Аарис, кинув взгляд на раскалённые небеса.

«Не стоит меня корить за медлительность, – раздался ответ в голове. – Тут работы не так много. Можно справиться и одному. Или твои кости не так крепки, а сила не так велика? А, братец?»

«Не хочу тратить силу зря. Это только начало», – оповестил Вахди, осматривая опалённое поле.

– Они близко, – сказал Аманкиль, вытирая о штаны лезвия обоюдоострых мечей с длинной рукоятью, сделанной в виде крылатого оллори.

Парню пришлось научиться сражаться. Без этого навыка на Ардосе не выжить. Аарис, как самый сильный из всех, учил юного арди обращаться с мечом. Каждое действие отрабатывалось на практике. Словно кот, играющийся с беззащитной мышью, тренировался молодой саим на пленных бринатах, которых приводил Дракон в качестве жертв. Суровые времена требуют столь же суровых мер.

Поначалу Ами не хотел брать в руки оружие. Он противился убийству. Но пришлось. Когда в тайную обитель прорвались слуги мрака и убили Иромею, что собой закрывала юнца, не страшась ужасной участи, парень решил, что настало время мести и неистовства. Любовь, извращённая потерей и сожалением, с добавлением обиды и отчаяния, повела вперёд.

Керем превратилась в ардийку, встав рядом с братом и названным племянником. Она сильно ослабла. Без поддержки Илсир трудно совладать с ипостасью. Завязав свои воплощения на силе, что исходила от Высшей, Стихии обрекли себя на рабство.

– Долго мы не протянем, – констатировала женщина. – Я слаба, остальные Вахди сдерживают тварей к северу отсюда. А их становится всё больше.

– Я ещё не использовал трансформацию, – сказал с надеждой Дракон.

– Нет, оин, даже не думай об этом! – осадил Аманкиль. Он впервые за четырнадцать циклов назвал Аариса отцом. Хоть его родителями и являлись Лирис и Дирияк, но знаниями и опытом он обязан Вахди. – А если ты не удержишь дымку? Нет, не смей.

– Придётся, Ами. Иначе нам не справиться с Мраком. Если получится освободить свою силу от связи с Высшей, то мы сможем осуществить наш план.

– А если нет? – голос Керем дрогнул. Глаза на миг потеряли огненную яркость, волосы поблекли. Страх вырывался наружу. – Что будет с нами, если Первенца Иллахима не станет?

– Я постараюсь вернуться, сиэ.

Аарис сказал это с таким теплом, с такой нежностью, что Вахди Пламени не выдержала и, расплакавшись, кинулась на шею брату. Мысленно она прощалась с ним… и со своей жизнью. Ведь если Дракон умрёт, то все Вахди станут смертными и погибнут от ран.

– Мы совершили ошибку, и теперь ты за неё платишь. Это несправедливо, – сквозь слезы прошептала Вахди Пламени. – Мы должны все вместе нести это бремя, брат.

– Если у меня всё получится, – проговорил мужчина, – ты почувствуешь, как крепнет сила. Все почувствуют. Дымка подчинится, и мы сможем покончить с Илсир, претворив в жизнь задуманное.

– Только бы ты был прав… – с толикой неверия сказала Керем.

Дракон вырвался из крепких и опаляющих объятий сестры и, кинув прощальный взгляд на Аманкиля, который стоял, изо всех сил сдерживая слёзы. Распростёр руки. Синий туман, слабо сверкающий белыми молниями, окутал Дракона и стал увеличиваться в размерах. С оглушительным рёвом крылатый ящер вылетел из дымки и взмыл в небо.

Силы быстро утекали, как мелкий песок сквозь пальцы. Контроль терялся стремительно, в голове зашумело, а перед глазами всё помутнело. Но Вахди не желал сдаваться. Он силился разорвать узы, что держат его на цепи, как одомашненную ящерицу.

Память, копившаяся долгие отлики, пролетала перед глазами, показывая одно событие за другим. Смерть близко. Дымка перестаёт подчиняться. Наверняка Илсир видит попытки прорваться. Она любой ценой захочет поставить непокорную Стихию на колени, дабы продолжить пользоваться Силой Семи. Она сделает всё, что угодно. Воспоминания продолжали проплывать в обратном порядке. Они ускорялись, превращаясь в бесконечный поток, пока не осталось только одно… самое первое.

За немыслимое количество лет Иллахим превратился в безликую сущность, но дорогие сердцу, такие родные черты начинали угадываться в лице. Аарис не видел своего рождения, не знал, как именно появился на свет, но одиночество, заполнявшее душу, напомнило, что он не имел родных, только отца. Их двоих окружала бестелесная пустота и тьма, которая, боясь Света, обходила рассеянные по Вселенной осколки умершего мира.

Ощущение, рвущее душу на части, передалось и Создателю. Слеза потекла по щеке и упала в пустоту, заполнив её собой. И тут же явилась Вода.

Аарис вспоминал такие странные, но приятные ощущения внутри, когда впервые узрел сестру. Его сущность заколыхалась, едва не рассеялась, но немного сосредоточившись, удалось сохранить целостность. Появилось желание подступить поближе и рассмотреть, прикоснуться.

Первые чувства, эмоции, первые желания и потребности – всё это Аарис ощутил первым. И силу Иллахима, часть своего отца, он принял тоже первым. Он Первенец… Владелец дыхания Создателя. Дыхания, которое рвалось из груди, из души… изнутри.

Сердце пропустило удар, звон разорвавшихся пут резанул по слуху. Скорость стала выше, глаза наполнились ярким зелёным светом, синяя чешуя покрылась белыми молниями. Воздух наэлектризовался и посвежел, давая сил для новых взмахов и предстоящего Древнего Зова.

«Я Первенец Иллахима. Я его дыхание, его дух. Я – искра, от которой разгорается Свет. Я – Дракон… Никто не властен надо мной. Ибо я есть Начало».

Рёв Аариса заставил небеса содрогнуться, от чешуйчатого тела отделилось несколько ударных волн, разгоняя тёмный туман. Один взмах крыльев – и высота стала больше, холодные потоки только придавали силы, увеличивая разряды. На длинной шее появилось несколько синеватых колец. Дыхание копилось в груди, прорываясь наружу.

«Силу свирепую, мощь первозданную, бурю великую, бурю ардийскую – Бурю-Мать зову… – Аарис начал выстраивать в голове слова Древнего Зова. – Явись птицей сизою, стань зверю подобной, разрастись по небу и внемли приказам Первенца Иллахима. Наполнись моим дыханием, вбери в себя воды чистые, пламя яркое, впитай силу длани Его, неистовость и мудрость Его прими и обрушься на Зло смертельной волной. Явись же на мой ЗОВ!»

Дракон раскрыл пасть и выдохнул. Гул разнёсся по небу и следом вырвалось Дыхание Иллахима – пульсирующий столб белого пламени, плавящий воздух. Великая Буря повиновалась призыву, и из пустоты начала образовываться синяя облачная воронка. Пришло время стереть всё убогое с этой земли и посеять семена надежды.

Крик Феникса оповестил о прибытии помощи. Вахди Огня сияла так ярко, словно она сама была пламенем, состояла из него. Тяжёлые взмахи едва держали в небесах. Из-за горизонта, устало, словно из последних сил, разгоняя лучами нахлынувшую тьму, поднимался Илсаян. Керем чувствовала братские узы. Они полностью окрепли, стали независимыми. Безграничная сила вернулась.

Буря росла, наполняясь дыханием, непрерывно сверкали молнии. Свет небесного светила заполнял собой низкие клубящиеся тучи, а вскоре яркое пламя начало впитываться в синий туман. Когда Буря-мать разрослась по всему небосводу от края до края, то своей силой её наполнили остальные Вахди. Сметающие всё на своём пути воронки опускались на иссохшую мёртвую землю и поднимали целые пласты, взрывая поверхность электрическими разрядами.

Настало время битвы, настало время Света.

***

Илсир стояла на балконе дворца Вахтирай. Она магическим зрением наблюдала за тем, как изо всех сил Вахди пытаются сдержать тварей, созданных Симеоком. Женщина не помогала, она лишь надменно взирала на Стихий, отчаявшихся и ослабевших.

Саимы сосредоточились вокруг дворца и были готовы в любой момент отразить атаку, защитить свою госпожу. Их тысячи тысяч, и все, как один, распустили угрожающе алые крылья, в сильных руках держали оружие, острое и разящее.

Богиня оглядела довольным взглядом свою армию. Она улыбнулась. В голове мелькнула мысль о надёжной защите. Но неожиданно пол ушёл из-под ног, а в глазах потемнело. Ленты магии лопались, затрагивая душу.

Крик боли вырвался из груди, тело изогнулось, пытаясь воспротивиться пытке, что мучила беспрестанно. Илсир надеялась на свою силу, вверенную Стихиями, но не думала, что они смогут обойтись без неё.

Обман, которым она жила и который использовала, больно укусил своего владельца. Киамаль, убившая свою семью ради проверки собственного могущества и ставшая наречённой реинкарнацией Создателя, теперь осталась одна. Сила не исчезла, но пользоваться ею она теперь не могла.

Казалось, что надежда на былое величие и долгое правление угасла, но Судьба внесла коррективы, не позволив Великой реке течь спокойно…