Мой любимый призрак. Городские мифы

Глава 5 Омские ангелы так беспричинно печальны

 
Омские ангелы так беспричинно печальны,
Так одиноки в потоке чванливых столиц.
Им охранять наши души, и песни и тайны,
Им отыскать своего средь метелей и лиц.
Наши поэты порой так легки и крылаты,
Спорят с судьбой и ищут защиты у строк,
Омские Музы уйдут, не дождавшись расплаты.
И остается безбрежность метельных дорог.
 
 
Кто нас хранит? Берегини, русалки и Лада,
Где-то в тайге бродит Велес – печальный медведь.
И уезжают, твердят, возвращаться не надо.
Как без поэтов и жить, и смеяться, и петь.
Я положу апельсин на плиту у Олега,
Я прогуляюсь по Линиям, снова в плену
Строк поднебесных, дома побелели от снега,
Тонут событья и думы, и я там тону….
 
 
И никого ни на Любинском, ни в отдаленье,
Только собор, и печальная песня любви.
Слышу я в парке, как бродят в тумане олени,
Князя Петра навещу, и растаю вдали…
Ангелы в небе отыщут, как прежде поэтов,
Музы молчат, никого, ничего впереди,
Снова у Любочки строки звучат до рассвета.
Если прислушаться там адмирала шаги…
 

Что- то в мире менялось на глазах, но что именно Елизавета понять никак не могла. Она встретила мужика, который был на кого-то странно похож, но она не могла вспомнить на кого именно. И зачем вообще она вдруг с ним столкнулась тут и сейчас. Нет, определенно в мире что-то происходило, узнать и понять бы еще, что именно.

И только потом, вглядевшись и вслушавшись, догадалась, что пересекались они на сайте Стиху ру, только он не говорил, что из Омска, вроде там было что-то про Казахстан, потому она никак не ожидала его вдруг в реальности встретить. Да и вообще, от поэтов лучше держаться подальше. Ведь давал ей наказ дедушка, вернее любимый поэт ее бабушки, которого она привыкла считать своим дедушкой. Так вон он наказывал, чтобы Лиза не приближалась к ним, издалека они кажутся значительно симпатичнее. Вот пусть такими в ее памяти и остаются.

Она помнила, что этот парень писал приличные стихи, иначе бы прошла мимо и не остановилась. Но разве это был повод для личного знакомства здесь, на улице? Хотя возможно в последнее время, только творчество было поводом для знакомства, такой чужой казалась она для обычных мужиков. Представить себе, что она с кем-то знакомиться на СЗ было невозможно. Ну, пара фраз, не более того, поупражняться в изящной словесности можно, если время есть, но чтобы соглашаться на свидание – нет уж, увольте. Она давно не играла в эти игры, где проигрыш велик, а выигрыш ничтожен.

– У меня все точно так же, – говорил Николай, которого она еще в сети окрестила Ники и продолжала так называть. – Я знал, что ты не согласилась бы со мной встретиться, потому и не называл город. Но мне было интересно все, что ты делаешь, и я знал, что рано или поздно на тебя наткнусь на улице нашего города, ждать пришлось довольно долго, но это стоило того.

Мужик, а он казался настоящим мужиком, а не этим супер пупер непонятно какого полу, – как она окрестила золотых мальчиков и тех, кто пытались себя за них выдать. Правда, в Сибири и в Омске их было значительно меньше, вероятно, они сразу перебирались в дорогую столицу и околачивались там. Нет, небеса ей послали настоящего мужика, уже не так плохо. Да еще поэта, что обещало продолжительное знакомство. Но она сразу почувствовала, что будет кто-то еще из ее прошлого, чтобы сравнить и сделать выбор. Да какой к черту выбор. Она так привыкла быть одна, что ей определенно никто не был нужен, ну может быть в ресторан сходить, не более того.

И снова Лиза не попрощалась и не сослалась на работу, которой у нее было больше, чем надо в данный момент, ей не нужно было даже лгать или лукавить. Но отчего так происходило, словно бы они были как-то связаны не в этой жизни, так в другой и прекрасно знали друг друга тысячу лет. А может и связаны, а может и знали. Случайных встреч по второй половине жизни точно не бывает.

Такое чувство возникает вдруг иногда. И не просто симпатия, и именно то, что это твой человек, и видитесь вы не первый раз, и не в последний. Разве не так было с Олегом. Она увидела его в студенческом клубе. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что они встречались в разных временах. Он улыбнулся и прочитал эти ее мысли, и согласился. Правда, он был уже женат, и влюблен в свою жену – этого не скроешь. И ничего, кроме общения быть не могло. Но они жили по соседству и много общались. Хотя она даже не знала до его гибели, что он писал стихи. Но это не имело никакого значения. Они же были не двумя половинками, а двумя уникальными личностями, на время столкнувшимися, чтобы потом она помнила, она писала о нем, она вписала его в компанию поэтов, которых так любила и ценила. И главное, он был коренным омичом, что еще важнее. Ведь среди поэтов она упорно искала именно омичей.

Нет, что не говори, а в последнее время была какая-то мистика, причем она проявлялась везде, в самых неожиданных местах. Значит, должно было случиться что-то еще и это только прелюдия. Хотелось ли ей перемен, таких глобальных. Она не могла ответить на этот вопрос однозначно.

Николя признался, что в городе бывает не так часто, работает на севере, а сюда приезжает почти как в гости к дочери, хотя живут они в квартире на Левом берегу. Но он чувствует себя гостем в Омске, что конечно стало для него минусом. Наверное, так она себя чувствовала в столице, у бабушки. А ведь часто проводила там немало времени, у нее были там старинные друзья-товарищи.

Ники смущался, прелестное состояние для взрослого мужика, и сразу было видно, что ему не хочется уходить так просто. Уж если они столкнулись так внезапно, нельзя же взять и просто попрощаться.

– Мне скоро уезжать на работу, а не провести ли нам вечер вместе, вот хотя бы завтра, – очень робко, без всякой спеси и апломба предложил он.

Самое странное предложение из всех возможных и невозможных. Она сто лет не была на свиданиях, и стоит ли начинать?

Елизавета понимала, что она должна согласиться, не понятно зачем, но должна, потому что этот крепкий мужик спасет, прикроет ее отчего-то более странного и страшного, чему пока она не знала названия. Она даже не догадывалась, что именно это могло быть, и все же… Он натолкнулся на нее не просто так и в тот самый час, когда что-то должно было свалиться, как снег на голову.

Она протянула ему визитку с домашним и Сотовым, улыбнулась на прощение. И вместе с Максом направилась домой. Пес был явно чем-то недоволен. Он умел это выражать, и Лизи прекрасно понимала свою собаку.

– Да ладно тебе, это не просто первый встречный, мы с ним общались, о стихах говорили, мне просто неловко отказать ему, тем более он уезжает далеко и надолго. А ты посидишь один вечер без меня, дом поохраняешь, и ровно в полночь я вернусь. А может и раньше, ты и соскучиться еще не успеешь.

Пес недоверчиво на нее взглянул, но они ничего друг другу сказать не успели. Какая-то незримая суматоха заставила забыть и волнения, и собачьи обиды. Но что это было? Даже пес не смог бы объяснить, если бы и умел говорить, а что уж говорить о милой даме?

Глава 6 Большие перемены

Поравнявшись со своим домом на набережной, они вдруг остановились оба одновременно, потому что перед ними что-то упало прямо в глубокий снег. Это был не человек, потому что даже очертаний фигуры не было, скорее большой прозрачный мешок с водой, такие летом сбрасывают мальчишки, завидя кого-то, а потом прячутся у себя в квартире.

Но и пакета никакого она не обнаружила, когда подошла ближе, не было там пакета, просто провал в сугробе. Словно кто-то незримый в него провалился и исчез у них на глазах. Да и сбрасывать его было неоткуда. Они стояли на открытом со всех сторон месте, ну разве что с облака кто-то мог им швырнуть незримую фигуру.

Макс задрал голову кверху, но там никаких мальчишек или взрослых не было, даже самолет над ними не пролетал. Да он бы и учуял запах, но и запаха не было, и что бы это значило.

– Вот и я говорю, что бы это значило? – развела руки Лизи и стала оглядываться. Ничего так и не обнаружила и дернула его за поводок.

– Подожди, Лизи, – услышала она голос за спиной.

Вздрогнула, замерла и готова была превратиться в соляной столб или в фигуру изо льда. Такие уже начали мастерить повсюду в их прекрасном граде, в преддверии Нового года.

Пес его слышал тоже, потому что он зарычал яростно, словно там стоял бандит с ножом, и готов был ударить его хозяйку. Вот интересно, что он такое видел? Но что-то точно узрел.

Лиза резко оглянулась, посмотрела туда, куда уставился Макс, откуда раздавался голос, и само собой никого там не нашла. Но этот голос, это имя, она не забыла бы его ни в этой жизни, ни в какой другой. Только кто мог его имитировать, откуда все это появилось? Этого не может быть, она и не думала, что помнила его, что так сразу узнает, словно не было всей ее жизни без него. А может быть она становится ведьмой от горя и несчастий? Нет, это только цитата из любимого романа.

И в тот момент снова подбежал Ники, словно бы он гнался за ней все это время и теперь, наконец догнал.

– Лизочка, милая, как только ты отошла, мне позвонили и сказали, что нужно выезжать на вахту, наш ресторан придется отменить до лучших времен, они не будут ждать. А мне очень нужна эта работа.

И он растерянно стоял перед ней, словно потерял что-то самое дорогое и близкое, и страдал страшно от своей беспомощности.

Как ни странно, Лизи даже обрадовалась его вторжению, потому что перед ней был живой человек, его эмоции, чувства, переживания – все было живым и настоящим. А она начала отвлекаться на какие-то странные силы, и сама словно бы переносилась в иное пространство. Вон начала слышать мысли своей собаки, так ведь и свихнуть недолго на старости лет, а у нее еще столько дел впереди. Она не может сейчас отключиться от мира, и витать где-то в эмпиреях снов и грез, живая прошлым, далеким прошлым. Ники ее спасает и спасет от всего, что было и давно быльем поросло.

И она улыбнулась ему, как своему спасителю, внеся еще большую смуту в его сознание.

– Да не переживай ты так, у нас еще вся жизнь впереди, вернешься, и обязательно сходим, – говорила она, понимая, что Ники нуждается в утешении.

Он так обрадовался встрече, так хотел этого свидания, а она только принимала благосклонно все, что творилось, и соглашалась с тем, что должно было происходить. Но искренние чувства потрясли даже ее, вот и смешалось все в душе в один миг.

– Мне надо собираться, времени совсем не остается. Я обязательно что-то забуду, а ведь это надолго и там не такая зима, как тут.

Подкатило такси, которое просто следовало мимо, он порывисто обнял ее и плюхнулся туда, вероятно, произнося про себя какие-то матерные слова, не иначе. Все было написано на его лице, и отражалось в голубоватых глазах, полных печали, смешанной с досадой.

– Не судьба, – сказала бы ее бабушка.

И она поверила в то, что это была не судьба. Большой досады не испытала, потому что все закончилось, еще не успев начаться.

Пес потащил ее в подъезд, ему не хотелось больше оставаться в этом странном месте, где шерсть у него в прямом смысле вставала дыбом. И Лиза побежала за ним, потрясение от того голоса, от странного падения немного притупилось, чужие переживания она восприняла, как свои собственные.

– Ну вот, ты не хотел этого, и не сбылось, – упрекнула она Макса.

Но тот не особо радовался, он напряженно думал о том, что ждать им и от этого полярника, так он его окрестил, и от упавшего с неба призрака, волновавшего его еще больше.

Вот жили они, не тужили, писали романы, гуляли, за ястребов вместе болели, и никого не было поблизости. А тут что происходить стало, и собачьей спокойной жизни точно пришел конец. А смириться с этим рыжий шарпей никак не мог, как не старался. Ведь он привык считать себя самым главным, и на роли второго плана уходить никак не хотел. А ведь придется, черт бы их всех побрал.

Как только они соберутся все вместе, так про него совсем и забудут. И если покусаешь этого мужика, то будет только хуже, ему точно порадоваться не придется, она его подарит кому-нибудь или выгонит на улицу, вот чего только и добьется в этом случае

Глава 7 Возвращаются все

Как только Лиза и ее противный пес скрылись из виду, Эльдар поднялся и отряхнулся от снега, по старой привычке, уверенный, что тот должен был прилипнуть к его форме или парадному костюму, в котором он спешил на деловые встречи и на романтические свидания. От старых привычек избавиться очень трудно, тем более, если новых-то и нет вовсе. А мы все помним прекрасно, как и что там было прежде, и мучительно желаем вернуться туда, и повторить, и сделать снова то, что память бережно хранит.

– Ну вот и прибыли, – усмехнулся он, и увидел только что отыскавшего его Рыжего.

Как тот нашел его, сказать трудно, но все-таки отыскал. Нюх у демона безводной пустыни всегда был отменным. Наверное, и не в таких условиях находил тех, кого хотел, хотя в муравейнике тоже не все было так просто.

– А где тебя еще было искать, как не около дома твоей королевы? – явно ехидничая, спросил тот.

– Кажется, ее пес почуял меня, мог даже цапнуть, вероятно, так я ему не понравился, – размышлял вслух Эль. Делясь первыми впечатлениями от того, что с ним теперь случилось.

Говорят, что дьявол кроется в мелочах, но мелочи всегда любили все, да и куда от них деться?

– Тебя сильно тревожит, понравился ты или нет какому-то псу? Ты встретился с любовью всей своей жизни, но говоришь только о псе. Сколько живу, так и не могу людей понять, особенно мужиков, странные они какие-то почти все, а уж настоящие полковники и поэты особенно.

Почему он заговорил о поэтах, Эль так и не понял, наверное, на то у него были какие-то основания. Сам он никогда ни одной строчки не сочинил тогда, и теперь не собирался этого делать.

– Да, уж, она почти не изменилась, и за ней по пятам бежал какой-то мужик, такого я и тогда не припомню, но теперь, – наконец соизволил Эль хоть слово сказать о Лизе. И это сразу оказался негатив, попытка ревности.

Она работала в мужском коллективе, а он ее не ревновал, потому что не сомневался в своей неотразимости, так что же с ним случилось теперь?

– То ли еще будет, ревность удушит тебя теперь, – про себя подумал Рыжий, но вслух сказал другое:

– А тогда ты много чего не замечал и не помнил, – может, теперь будешь внимательнее к тем, кто тебя все еще любит, хотя теперь уже и любить-то не за что.

Он умел утешить и ободрить любого. Но Эльдар отмахнулся от него. Ему вовсе не нравилось, когда кто-то вмешивался в его личную жизнь, даже если вмешивается бес-искуситель. Она всегда и для всех была тайной за семью печатями и не только потому, что это могло стоить ему звезд. Но он не потерпел бы, если бы кто-то и что-то говорил, обсуждал и осуждал. Это касалось только двоих людей. И еще одно, он боялся, что кто-то узнает страшную тайну его любви, большой и прекрасной, и запретной. И того, что он сам своими руками расправился с ней, потому что струсил, не смог дойти до конца, не пошел против своих и чужих. Он несколько раз порывался ей что-то объяснить. В последний раз попытка оказалась самой нелепой, беспомощной, какой-то жалкой. Но он только что получил капитана, и они обмывали его звезды. Лиза в тот момент рассмеялась и ушла навсегда. Она сказала, что поступила в университет, и они больше никогда не увидятся.

– Никогда, слышишь Эль, и не смей ко мне даже приближаться.

Как мог он забыть эти слова. Ей все давалось просто и легко, ему приходилось всего добиваться самому, она никогда не сможет понять его, хотя и любила его самозабвенно, но этого ей не понять.

Звезды остались на его плечах, он стал майором и подполковником, но к ней так и не посмел приблизиться. В этих ее словах был смертных приговор для их любви. И ведь должен был кто-то все решить раз и навсегда, это оказалась она в тот миг.

Он поспешно женился на той, которая считала это большой честью для себя. Она исправно исполняла все свои обязанности, как и положено восточной женщине. Эльдар иногда исполнял свои супружеский долг, а во все остальное время прикрывался работой, службой дни и ночи. Это было правдой отчасти, его всегда можно было застать на рабочем месте, тогда еще не было Сотовых, и обмануть звонившего было трудно. Но не только служба его там удерживала, были и более веские причины, о которые не узнала до последнего дня ни одна живая душа. И если бы его не отправили назад, он и сам постарался бы о том забыть навсегда.

№№№№№№

Вот после падения с небес вся или почти вся жизнь прошла у него перед глазами, он взглянул на нее со стороны, и понял, что в ней не было чего-то очень важного и значительного, а все, что было, не стоило того.

И двадцатипятилетний парень смотрел на себя 45 летнего, и мало что оставалось, кроме сожаления о том, что могло случиться, да не случилось. Ведь оказавшись снова здесь, он должен был броситься в свой дом, взглянуть на жену и сыновей, но даже не подумал о том, и под дулом пистолета не пошел бы сейчас туда. У него было совсем другое задание. И это самое задание стало хорошим поводом для того, чтобы забыть, отмахнуться, отговориться. Да и что хорошего он мог увидеть там, где жил, а вернее только приходил ночевать, чтобы рано утром, а иногда ночью по тревоге отправиться на службу, которая, как известно и опасна и трудна. Но при всем при том она была легче и проще его личной жизни, порой казавшейся невыносимой.

Эльдар вздрогнул, когда на дорожке появились две девицы, куда-то спешившие, и одна из них прошла буквально через него, а вторая где-то рядом, и задела его своим рюкзаком. Это ясно показало, что у него совсем нет оболочки, если он ее ощущает, то только по старой памяти. Кстати, а в каком месте остается его память, если у него нет тела?

Но решать эти философские проблемы ему было вовсе некогда, о чем Рыжий ему и напомнил, не подавая голоса. Они могли общаться вот таким образом, и в телепатии есть свои прелести. Она сохраняет тишину, можно не напрягаться, не стараться перекричать друг друга.

Как интересно было прогуляться по набережной, на которую ты только с высоты небес мог взирать. А там трудно даже увидеть любимую женщину, как он мечтал о том, когда был там. Вот и теперь не смог себе в том отказать, вот и прошелся, прикоснулся ладонью к щеке какой-то грустной дамы, она вздрогнула и оглянулась, словно что-то почувствовала, а потом опять погрузилась в свою грусть.

– Если бы она еще увидела, как ты хорош, – заявил Рыжий, снова оказавшийся рядом.

И тогда Эль вспомнил свое отражение в зеркале, и то, что теперь он был в образе китайца, который играл короля Сиама и какого-то наемного убийцу. Хорошо бы хоть краешком глаза взглянуть на этого самого китайца и на фильмы, в которых он покорял женские сердца. Но они расстались с Лизой так давно, что, наверное, ни этих фильмов, ни самого китайца еще не было в их поле зрения, иначе бы она ему о том обязательно сказала.

Эльдар понял, что и он мог бы вот так же не париться в сером доме, не рвать и метать, защищая общественный порядок, а играть самозабвенно какого-то короля или киллера, и не сомневался, что у него все это получилось бы лучше. Но не в этой жизни, вернее, не в той. которая уже прошла.

– Хватит прохлаждаться, пошли к нашей девушке, ты странный какой-то – тебя кажись ни жена, ни она больше совсем не волнуют, а надо бы хотя бы для вида поддерживать имидж. Вот что значит голая страсть, нет там никакой любви, никакого чувства вообще. А отняли то, что страсть олицетворяло и куда что делось, ходишь – бродишь как неприкаянный.

Он покосился на Рыжего, и пошел за ним, понимая, что выполнить задание будет намного труднее, чем могло показаться на небесах. У него нет самого главного, того, что он делал лучше всех, а без этого трудно о чем-то говорить и мечтать, все это прах и тлен.

№№№№№№№№

И снова тот дом, и та же квартира на четвертом этаже, в мире, где время течет, ничего, в общем-то и не изменилось, как ни странно, а перемены случились там, где оно остановилось.

Как много непонятного и странного творится, однако, в этой реальности. А ведь в свое время он не мог представить себе, что жизнь будет течь, когда его не будет на свете. Ну как так, он допускал, что она была, когда его не было, но что она будет, когда его не будет, он допустить не мог. Как ясно он услышал голос Лизы, которая читала стихотворение, записывая его на диктофон, вероятно.

Он не должен был его слышать, потому что не лето, и окна были закрыты, но слышал. Вероятно, Рыжий снова решил над ним поиздеваться. Да как он вообще смеет. Хотя впрочем, он может все, потому что Эль находился не в своем, а в чужом мире. Наверное, так чувствовали себя князья, покинув мир, и понимая, что они лишились власти.

Но стихотворение, и этот голос, который сводил его с ума и тогда и теперь:

 
Останутся книги, когда нас не будет на свете,
Бессмертием нашим останутся книги и дети.
И где-то в сети пусть потомки потом обнаружат,
Тот том о тебе, и о том, как любим ты и нужен.
 
 
Мы стали давно для них мифом и сказкой, конечно,
И было иль не было, будут гадать безуспешно.
И вдруг эти строки, они проступают незримо,
И будет понятно, что был ты навеки любимым.
 
 
Что было в начале безумного бурного века,
Когда за свечами и жизнь незаметно померкла.
И двух стариков убаюкала лютая стужа.
Они вдруг поймут, что ты был мне все время так нужен.
 
 
И в городе нашем, и там, за чертой и пределом,
Мы снова расскажем, как странно душа холодела,
Когда без тебя я с котом в тишине оставалась,
Куда-то стремилась, чего-то так странно боялась.
 
 
Боялась тебя не увидеть, не обнять в суматохе,
А боги нам мстили, порою бывали жестоки,
И все-таки эта любовь нам в тумане являлась,
И все-таки Муза над нами порою смеялась.
 
 
И где-то в сети, они снова стихи обнаружат,
Там все о тебе и о том, как ты нежен, как нужен.
Останутся строки, когда нас не будет на свете,
Бессмертием нашим останутся книги и дети.