Отзывы на книгу «Соловьев и Ларионов», страница 3

Книга очень интересная и познавательная. Начало повествования было для меня сложным, даже хотела бросить, не дочитав. Но потом все-таки заставила себя продолжить чтение и не пожалела. Необходимо погрузиться в атмосферу описываемых событий и уже сложно оторваться. интересен и сюжет, и характеры героев. Советую всем познакомиться с этой книгой.

Главный герой романа Соловьёв, будучи молодым аспирантом, начинает заниматься биографией одной из выдающихся фигур Белого движения - генерала Ларионова, которому удалось не только уцелеть, но и благополучно дожить до преклонных лет, несмотря на все перипетии двадцатого века.

В попытке найти ответы на мучающие его вопросы, он отправляется в Крым, куда Ларионов добрался со своими войсками и в конечном итоге остался там жить.

В поисках его мемуаров, аспирант посетит многие значимые места, познакомится с интересными людьми, даже лично знакомыми с Ларионовым.

Но главным, конечно, станет не это. На протяжении всего текста незримо чувствуется неразрывная связь времён и поколений, прекрасно дополненная размышлениями на вечные темы бытия, о жизни и смерти, о памяти как связующей нити.

Прекрасно передана атмосфера научного сообщества, доходящая порой до абсурда, а сам роман с его реальными сносками, так органично встроенными в текст, заставляет начать поиски генерала Ларионова, вымышленного персонажа, но у которого, оказывается, есть реальный прототип.

Всё это дополняется прекрасными описаниями видов Крыма и его погодой, к месту упоминаниями личности Чехова А.П., который когда-то здесь ходил. И практически каждая строчка становится прекрасным дополнением к основной мысли романа.

При неоспоримых плюсах текста некоторые вопросы, оставшиеся неразрешенными, вкупе с определённой долей героизации белого движения, не позволили поставить более высокую оценку.

Но в целом, могу смело рекомендовать всем любителям как творчества автора, так и тем, кто ценит современную русскую литературу с хорошим слогом и наличием мыслей.

Кто помнит, как делать сноски для курсовой? Я вроде помню. Но вот чего я совершенно не помню, так это книжку, где шутки были бы в сносках - ссылках на другие книги причем безупречно, по всем правилам оформленные. И, конечно, книга полна своих специфических шуток для академической среды. Например, конференция в Ялте - хотя вроде бы и не в ней. Как Водолазкин обстёбывает докладчиков - любо-дорого посмотреть. Если в действующих лицах можно ещё и узнать прототипы - я бы поржала, но неосведомлена. Вот профессор Никольский - это кто? Знатный старик, выпуклый старик, прекрасный старик - а помните примечание, как Никольский читал доклад с листа с карикатурами?

Как я уже говорила в прошлых рецках на Водолазкина - он певец одной темы - темы времени. И вот что только у него время не делает в книгах, то пульсирует, то замедляется, то ускоряется, как поезд на прямом участке дороги, то тенькает, как синичка, то поёт, как соловей. В этом романе Водолазкин молод, горяч, спешит-торопиться - и обрывает на полуслове. Хотя я очень люблю открытые финалы - условия заданы и можно придумать, что хочешь и какой хочешь конец.

Свирепый, смрадный, снежный Крым времен гражданской войны, битвы за Перекоп и отплытии белых на последних кораблях в Константинополь. И легкая курортная беззаботность пляжа, на которой научный сотрудник загорает с музейной работницей. Время проступает сквозь время: в настоящем - прошлое, в прошлом - настоящее, генерал Ларионов творит свою магию, а историк Соловьев, сбросив липкие тенета страсти музейного работника, ищет сладостных объятий работника библиотеки. Ну а море, собственно, витийствуя, шумит.

– Русские, не жалейте о Крыме, – заявил он, сидя на молу майским днем 1955 года.... Как человек, оборонявший эти места, я говорю вам: удержаться здесь невозможно. Никому. Таково свойство полуострова.

Нужно было противоядие "Брисбену", о "Соловьеве и Ларионове" когда-то давно слышала, взяла - и таки да, Водолазкин гений, Когда читаешь много хорошей литературы, давая себе труд закрепить впечатление от прочитанного внятными формулировками, естественным образом превращаешь себя в точный инструмент восприятия и интерпретации. Потому, встреча с яркой сильной талантливой книгой отзывается аккордом впечатлений, которых ни с чем не спутаешь - восторгом абсолютного узнавания. А искать подтверждения у критиков или других читателей, не только излишне, но в некоторых случаях даже и вредно.

Это сейчас к тому, что я заглянула в оценки читателей, выставленные роману (повести?, нет все-таки роману) и удивилась суровости, с какой наш брат-читатель задвигает его под лавку. Нет-нет. о вкусах не спорят и я не собираюсь, только недоумеваю, как можно было не разглядеть безупречной композиции. которая сама суть литературная игра, изображает посконно-домотканую традиционность, будучи совершенным постмодерном. Обманчивая линейность повествования то и дело играет с читателем шутки, сворачиваясь внутрь себя бутылкой клейна - внешний слой оказывается внутренним, той рубашкой, что ближе к телу: а родной, теплый приплавленный к тебе бутон внутреннего, вдруг раскрывается наглым махровым цветком наружу.

Как можно не услышать языка, каким рассказана эта история. С годами все больше убеждаюсь, что пушкинское "над вымыслом слезами обольюсь" не о горьких судьбах героев, исторгающих из читательских глаз потоки, но в большей степени о слезах восторга, которых не можешь сдержать, когда сочетание замысла и воплощения, выраженное в языке, так безупречно хорошо. и еще, в этой книге, впервые на своей читательской памяти, встречаю смешного Водолазкина. Я не знаю, почему ни в "Лавре", ни в "Авиаторе", ни в "Брисбене" нет смешных пассажей, но Евгений Германович, оказывается, может это и получается у него отменно.

А о книге-то, о книге, что ж не сказала? Ах, ну да, исправляюсь. Историк аспирант Соловьев пишет исследование о генерале Ларионове, которое ляжет в основу его диссертации. И все? И ВСЁ, что может дать неленивому и любопытному читателю потрясающе хорошая книга.

Я бежала, слушала книгу и иногда неудержимо хихикала, хотя порой сердце так и сжималось от грусти. Искры смеха из меня вышибала вся линия с историком Соловьевым - до боли знакомые фигуры историков-коллег, требования к сноскам, перебор сносок, вакханалия конференции... Все это дорогое и знакомое. У Водолазина хорошо получилось создать фигуру Ларионова - историка, увлеченного навязанной ему когда-то темой, полученной в наследство от другого аспиранта. Когда-то чужая и нелюбимая, она потом срослась с ним как вторая кожа. И вот он бросается в пучину исследований, дорожит найденными крупицами, думает над краеугольным вопросом почему же его белый как снег генерал не был растрелян большевиками, пускается на безумства, чтобы добыть еще информации. Пик его истории для меня приходится на конференцию в Керчи, такую яркую и живую, что даже у меня разболелась голова от творящегося там. Потом круг замыкается и становится как-то понятно, что все подходит к концу.

А потом еще линия с генералом Ларионовым, интересной фигурой, вобравшей в себя много философского, таинственного, всю соль старой империи. Генерал, фигура довольно эксцентричная, на первый взгляд, открывается с разных сторон в повествовании. Он задумчивый и глубокий, по-детски наивный и как бы не от мира сего, но при этом смотрящий в суть вещей, глубоко чувствующий, но что-то утративший. Его не расстреляли, но после ухода армии он точно что-то потерял, что, кажется, долго искал в воспоминаниях.

Две линии повествования - Соловьев и Ларионов- так тесно сплетаются, что становятся неотделимы друг от друга. Старый генерал живет в Соловьеве, а Соловьев находит себя в генерале. Его жизнь становится неразрывно связана с духом генерала, который видится и был везде. Вот он бродил по улице Чехова в n-ом году, а вот сейчас Соловьев идет по той же улице 76 лет спустя. А потом еще романтика поездов. Куда же без нее.

Какое-то особое извращенное удовольствие доставляли сноски на разные книги, придавшие тексту налет историчности и пародии на жизнеописания великих людей.

Что резко било ушам, так это любовные похождения аспиранта. Описание взаимодействия героя с противоположным полом регулярно набивает оскомину в современной русской литературе от мужчин-авторов. Так и хочется повести плечами от дискомфорта. Вот и здесь не сами даже женские персонажи, а восприятие женщин Соловьевым меня коробило. Зоя была нужна повествованию, куда же без роковой женщины. Лизу тоже не уберешь, но вот в целом 2+2 не приходили к 4, когда дело касалось женских образов в восприятии героев. Ну такую любовь.

Это раннее произведение, но оно несет в себе зачатки будущего "Авиатора" с романтизацией прошлого и что-то от "Брисбена".

Впечатление от книги д.ф.н. Евгения Водолазкина -как от хорошей музыки. Отрадно, что «музицировать», создавая образы из слов, начинают и доктора филологических наук. Музыка Водолазкина -ровная, спокойная, плавная, без ритма попсы и барабанов. Такая, наверное, неслышно звучит в библиотеках или-при чтении хорошей книги. Что такое «хорошая книга»? Это как музыка, которую разделяешь. Примерно так и «звучит»в книге историк Соловьев, добросовестно готовя биографию загадочного белогвардейского генерала Лебедева. Загадочного-еще и потому, что он остался жив при Советской власти. А в 1920 году в Крыму красным много крови попортил. Кстати, вы за «красных» или за «белых»? Это важно для себя выяснить. «Знаково»,- считает Водолазкин и дает ссылку на «Труды по знаковым системам», Тарту,1964-2003.Выпуски1-30.А вообще-то, оказывается, белый генерал Ларионов был когда-то пацаном, кадетом и всем кадетским классом они шестнадцать(!!!) раз смотрели в театре «Грозу» А. Н. Островского. P.S.Пьеса в пяти действиях, написанная в 1859 году, в обстановке предреформенного общественного подъёма. Действие происходит летом в вымышленном городе Калинове. P.P.S.Гранин Д.А. Иду на Грозу,Л.,1962 Хотя… когда выясните, за кого вы в той войне, для 120000 русских людей, погибших в Гражданскую в Крыму, важно или неважно? Существуют ли причинно-следственные связи или морально-этические между нашими мыслями-поступками-жизнью? - Воюя на стороне путчистов, латышские стрелки, по мысли Соловьева, поддержали режим, проглотивший впоследствии и Латвию, и ее независимость, и самих стрелков. - По мнению исследователя, нравственная ущербность лишала государства энергии, необходимой для их благополучного существования… Или говорить нужно лишь о тенденции. Но не о правиле? - Значит ли это, спрашивает генерал (Ларионов), что основной причиной смерти человека является его жизнь? Аптекарь Кологривов в этом романе ответил : «Можно, ваше высокоблагородие, сказать и так». А еще в романе -прекрасные картины Ялты, канатной ялтинской дороги, описание первых сексуальных мыслей и действий Соловьева и последующих таковых же, а также напоминание нам о всех тех маленьких мирах, которые мы представляем и в которых живем и умираем. Правда, дети в свою будущую смерть совсем не верят. Такое неверие нужно беречь…

Я прочитала эту повесть Е. Водолазкина в сборнике "Совсем другое время" и пишу отзыв "по горячим следам". Книга меня не просто увлекла, она меня восхитила рассказанной историей, прекрасным языком и чувством юмора автора! Вообще, на мой взгляд, эта книга о месте смерти в жизни, если можно так выразиться, о том, как ее ищут, жаждут, о смерти как об избавлении. Но, несмотря на эту тему, книга совсем не мрачная, она очень легкая, и, читая ее, мне слышался голос рассказчика - тихий, спокойный, убаюкивающий.

Прежде всего, на что хотелось бы обратить внимание, так это на потрясающий язык. Пожалуй, я никогда прежде не читал такого красивого текста. Только ради этого стоит открыть эту книгу. НО Само произведение не менее захватывающе. Просто прекрасный сюжет в котором ты просто не понимаешь, где вымысел, а где реальность. Единственное, что лично для меня осталось загадкой, так это финал, вернее его открытость... И еще о времени... читая произведение невольно задумаешься о времени как таковом и об истории в нашей жизни. Пронзительная картина влияния прошлого на настоящее и это при том, что

...история наука о мертвых

Рискую вызвать гнев и непонимание, но все-таки выскажусь. Это первая книга Евгения Водолазкина, которая мне понравилась. А читала я все.

Сюжет. Въедливый аспирант работает над своей диссертацией, и едет летом на конференцию. И тут завертелось. Судьбы совсем разныхлюдей, сплетенные страницами рукописей, рассказами знакомых, повторяющимися фамилиями. Зеркальные сопоставления главных героев прописаны очень точно, а все чеховские ружья выстрелили. Рабочая командировка превращается в курортный роман, а курортный роман - в детектив и охоту за сокровищами. Роман органично перетекает из увлекательного сюжета в философские рассуждения. Концовка просто чудесна. Она же объяснила просто все! В том числе, почему генерал когда-то не погиб. Ведь он же пощадил своего палача когда-то. Смерть ничему не учит. Прочтите внимательно, и все будет ясно.

Стиль. Юмор, точные описания. Ссылки как отдельный вид искусства и часть текста - такого я еще не видела, интересное решение. И тоже юмор и сарказм в этих ссылках (правда для этого нужно быть немного знакомым со трудами на которые автор указывает).

Герои Порадовало, что герои живые, что они меняются, раскрываются с новых сторон. Про генерала, конечно, меньше, хотя его характер тоже раскрыт. Но Соловьев чудесен. Книжный червь и провинциал в Петербурге постоянно меняется в ответ на новые факты из жизни Ларионова, встречи с учеными в Керчи, встречи с собственным прошлым. В повествовании вообще большинство героев кажется не такими, какими мы предполагаем их увидеть. Музейщица Зоя срезает сигнализацию и залезает в чужой музей, ее мать (тоже музейный работник) за бороду выводит с кафедры ученого. При таком раскладе и у неамбииозной Лизы Ларионовой есть шанс на интересную судьбу даже в библиотеке.

Предворяющий "Лавра" роман "Соловьев и Ларионов" сразу проигрывает по всем пунктам главному творению Водолазкина: он сумбурный, свежий и непричесанный, пахнущий первыми пробами письма и неизведанной почвой, "Лавр" же настолько целен и прекрасен, не побоюсь этого слова - "идеален". В то же время, автор настолько разнообразен в каждом своем романе, что притирать книги друг к другу не имеет особого смысла. Итак, история аспиранта Соловьева, пишушего диссертацию о жизни и тайнах белого генерала Ларионова, приводит его к месту действия событий 1920ого года - в Ялту, а затем на конференцию в Керчь. В Ялте он пытается найти новые сведения для своей работы, знакомясь с людьми, которые еще сохранили какие-то свидетельства о жизни генерала. Устные свидетельства лишь приоткрывают завесу тайны "почему же генерал остался жив?", в погоне за письменными свидетельствами Соловьев познает себя. Тетрадки, дневники, пометки на полях - материал, с которым приходится работать дотошно и кропотливо историку, чтобы докопаться до истины. Ответ на самый важный вопрос мы, конечно, в прямую не получим, но и недосказанности не останется, автор умело выкрутиться из ситуации. Языково и образно после чтения Михаила Шишкина на мой вкус Евгений Водолазкин не дотягивает, стилизация под старорусскую речь в "лавре" ему удалась как нельзя лучше, а современный язык уже не так игрив и пластичен в его руках. Это не отнимает магии погружения, просто картинка не такая яркая и четкая, как могла бы быть. И еще - меня абсолютно покорила погруженность в материал, это ж сколько всего надо было накопать, почти самому стать Соловьевым, чтобы выписать такой роман?! Этим, как мне кажется, текст и ценен. Книжка для ценителей творчества автора, точно не стала бы с нее начинать знакомство, но и пропускать тоже не рекомендую. Несколько раз ловила себя на мысли, что вижу непрямые параллели с фильмом Алексея Федорченко "Последняя "Милая Болгария" и Набоковским "Даром", всё очень неявно, но что-то общее у них есть.