Врата Бога. Книга первая. Под сенью Ашшура

Дорогой читатель, давай познакомимся

Меня зовут Вадимом Барташем. Так сложилось, что я в одном лице редактор, журналист и издатель еженедельника, но с самого детства увлекаюсь литературой и ещё больше историей. История стала главным увлечением в моей жизни.

Мне хочется вкратце рассказать о произведении, которое здесь представлено на суд читателя.

Исторический роман-трилогия «Врата бога» состоит из трёх книг: «Под сенью Ашшура», «Ашшур в гневе» и «Закат Ашшура». Этот роман рассказывает о последнем периоде существования Ассирийской империи, о наивысшем её расцвете и стремительном крахе.

Почему я проявил интерес к Ассирии? Ответ на этот вопрос достаточно прост. Ассирия – это было особое государство. Оно совершенно не походило на древневосточные державы того времени. В пору своего расцвета оно охватывало практически весь Ближний Восток, и историки его считают самой первой полноценной империей, однако об этом как-то подзабывается. Замечу, что многие достижения народа, создавшего это государство, затем были переняты персидской, греческой и римской цивилизациями. Вот только перечень некоторых заимствований: разбивка года на двенадцать месяцев, а недели на семь дней, почтовая служба, обустроенные дороги, капитальные мосты, акведуки, доставлявшие воду с гор, метательные машины, профессиональная армия, в состав которой входили сапёрные части, а также абсолютистская монархия, и многое-многое другое. Всё это пришло из Ассирии.

Ассирийская империя оставила глубочайший след во всей человеческой цивилизации. И об этом следует знать.

Теперь скажу кое-что о самом романе.

Он многоплановый. В нём десятки героев. И большая их часть – реальные исторические личности. Ашшурбанапал, царица-мать Накия, учёный Набуахиариба (между прочим, его считают первым из учёных древности, который смело заявил о своих атеистических воззрениях), правитель Вавилона и сводный брат Великого царя Шамаш-шум-укин, дерзнувший восстать против сюзерена, возглавлявший Элам жестокий самодур Теуман и изворотливый и беспринципный Псамметих I, и ещё много других героев, которые упоминаются в древних хрониках. Там же встречаются и персонажи второго и третьего плана из этого романа. А ещё в этих хрониках достаточно подробно отражены и основные события о которых пойдёт речь.

Описываемая в романе эпоха- а это почти весь VII век до новой эры- отмечена не только восстаниями и войнами, но она стала и переломной. Эта эпоха подвела жирную черту под историей Древнего Востока, когда со сцены сошли народы, прежде на протяжении веков привыкшие исполнять главные роли (это были ассирийцы и отчасти эламиты) или вскоре потерявшие привычное влияние (египтяне), и на авансцену вышли совершенно новые персонажи, ставшие определять дальнейшее развитие нашей цивилизации.

Вначале среди новых гегемонов засветились скифы, затем мидийцы, ну а за ними пришли персы, которых спустя пару веков с пьедестала согнали греки.

Приятного прочтения.

Часть первая

Глава первая

Шёл пятнадцатый год правления Ашшурбанапала. Великий царь только что отметил своё тридцатитрёхлетие. Он был в самом расцвете сил. Империя его находилась по-прежнему на высоте, но тучи над ней сгущались. От Ассирии откололся Египет. Во главе него, объявив себя основателем новой династии фараонов, встал сын Саиского номарха. Хотя то, что так всё обернётся, никто и не мог предвидеть, ведь ливийский князь, владевший Саисом и ещё несколькими близлежащими городами в Дельте, всегда считался верным вассалом. И даже когда в Нижний Египет в очередной раз вторгся кушитский правитель Танутамон, Нехо выступил против него, но был разбит и погиб.

Кушитам поначалу улыбнулась удача…

Танутамон подошёл к крупнейшему городу Нижнего Египта и осадил в нём ассирийский гарнизон, но Мемфис долго защищался и лишь на пятый месяц осады пал. Сын Нехо I бежал в Ассирию и его благосклонно приняли при Ниневийском дворе. Два с половиной года Псамметих находился в эмиграции, он настолько освоился в империи, что даже взял в жёны одну из знатных ассириек и принял ассирийское имя, но то, что его рано или поздно пошлют на отвоевание у кушитов Египта, он предвидел. И вот, после почти трёхлетнего хозяйничания кушитов в долине Нила, в Египте начались волнения, и Ашшурбанапал счёл удобным момент выступления против южных варваров. Тем более восстания в Тире, Арваде и других городах Финикии были подавлены.

Во главе семидесятитысячной ассирийской армии Великий царь поставил туртана Набушарусура, а его правой рукой назначили Псамметиха, который возглавил несколько тысяч египетских беженцев.

Ассирийцы разбили кушитов в трёх сражениях и выгнали их из дельты Нила.

* * *

Вначале Ашшурбанапал разделил власть над Нижним Египтом между восемью номархами, но столица провинции досталась Псамметиху, а когда через пару лет тот принял самое активное участие в изгнании Танутамона уже и из Верхнего Египта, то Ашшурбанапал объявил сына Саиского номарха наместником над всей страной. И этим совершил ошибку. Великому царю нельзя было полностью доверяться, как он считал своему другу Псамметиху.

Сосредоточив в своих руках всю полноту власти над многомиллионным Египтом, тот вскоре воспользовался затруднениями, которые возникли у империи на её северных границах, и провозгласил себя фараоном.

* * *

Не меньше головной боли создавал и Элам.

Какое-то время у Ашшурбанапала с ним были неплохие отношения. Когда в этой обширной стране, располагавшейся на юге Иранского нагорья, наступила небывалая засуха, по совету своего наставника, учёного Набуахиарибы, Великий царь предоставил из государственных запасов много зерна населению соседнего царства и даже дал кров нескольким десяткам тысяч эламских беженцев, которые покинули свои селения, спасаясь от голодной смерти. Эти эламиты жили в империи до тех пор, пока в их стране не созрел хороший урожай, после чего они вернулись на родину.

Казалось бы, этот благородный жест должен был по достоинству оценить тогдашний правитель Элама.

И он его оценил…

Уртаки вернул Ассирии статуи аккадских богов, вывезенных прежними эламскими царями и которые в течение долгого времени в качестве «пленных» находились у эламитов, но… Потепление в отношениях между двумя вечно враждовавшими государствами не было продолжительным. Уже на четвёртый год правления Ашшурбанапала царь Элама поддержал правителя одного из сильнейших арамейских княжеств на юге Вавилонии, Бел-Икеша, и князя халдейского Приморья Набу-шум-эреша, и совместно с ними подошёл к Вавилону, где сидел наместником сводный брат Великого царя.

Ашшурбанапал без промедления двинул в Вавилонию пять отборных корпусов. Узнав об этом, Уртаки и мятежные князья сняли осаду Вавилона и бросились наутёк к границе Элама.

Ассирийцы догнали их у самых пограничных столбов и нанесли этой враждебной коалиции жестокое поражение.

После этого перепуганный Уртаки уже несколько раз присылал послов, чтобы хоть как-то урегулировать свои отношения с Ашшурбанапалом и предотвратить возможное вторжение ассирийцев. Великому царю доложили, что вновь прибыли люди от правителя соседней страны.

– Ну, так и быть, я на этот раз их, наверное, приму… – многозначительно произнёс Ашшурбанапал. – Но послы Уртаки удостоятся особой чести…

* * *

Одной из главных забав у ассирийской знати являлась охота. Однако охота не на кабанов или на диких ослов, а на львов. И это отражалось на дворцовых фресках.

Тогда львы водились в Северной Месопотамии и даже попадались в окрестностях ассирийских городов, но больше всего их встречалось в поймах рек и в Сирийской степи. Впрочем, их количество неуклонно сокращалось, и со второй половины VIII века до новой эры их начали разводить в питомниках, которые имелись в окрестностях Ниневии и Кальхи.

Обычно ассирийская знать и сами цари охотились на львов, находясь в колесницах или на конях, и расстреливали этих хищников из луков или поражали их из дротиков. Это была не просто забава, а настоящее азартное состязание, и тут было важно с меньшего количества выстрелов убить хищника. Затем шкуры поверженных хищных кошек выставлялись на показ хозяином дома в качестве трофеев. Особенно, судя по ассирийским анналам, прославились в этой весьма опасной забаве такие цари, как Синаххериб и Ашшурнацирапал.

Нынешний Великий царь с некоторого времени тоже увлёкся подобной забавой, и иногда в одном из закрытых дворов Северного дворца для него выпускали из клеток взрослых хищников, и он расстреливал их из лука, находясь, правда, в безопасности. Затем эти подвиги отображались придворными художниками.

Вот эту забаву ассирийской знати Ашшурбанапал и решил продемонстрировать только что прибывшим от Уртаки послам, но прежде он вызвал к себе некоего Бел-Ибни.

* * *

Ашшурбанапал обратил внимание на него совсем недавно, и произошло это совсем не случайно, так как этот Бел-ибни ему показался полезным. И вот что необходимо о нём рассказать…

Бел-ибни являлся халдеем, и с виду он был очень необычным. Прежде всего потому, что он был гигант. Он одним своим видом вызывал трепет, так как возвышался почти на три головы над самыми высокими мужчинами того времени, и если средний рост тогдашних ассирийцев или тех же эламитов не превышал два с половиной царских локтя (примерно 165 сантиметров), то рост Бел-Ибни был в полтора раза выше (и достигал 245 сантиметров)! А ещё этот халдей обладал неимоверной силищей. До недавнего времени он являлся всего лишь младшим офицером гвардейцев, но на него положила глаз сестра Ашшурбанапала, бедовая и очень распутная деваха, которую звали Шерруа-этеррит.

Обрадовало ли Бел-ибни внимание со стороны принцессы из семейства Саргонидов?

А вот тут однозначно нельзя сказать.

Разумеется, породниться с ассирийским царским домом для любого это огромная честь, однако о сестре Великого царя распространялась слава, как об одной из самых гулящих девок при дворе. Теперь она надумала угомониться и, позарившись на неимоверную силу гиганта, сделала его своим любовником и уже собиралась выйти за него даже замуж, но для этого Бел-Ибни следовало возвысить. Ашшурбанапал возвёл его в генеральское звание, впрочем, Шерруа-этеррит этого показалось недостаточно, и она потребовала для будущего мужа нечто большее.

Бел-ибни являлся смелым и решительным воином, хотя какой из него выйдет администратор, Ашшурбанапал всё-таки не мог ещё предполагать.

Гигант появился в приёмном покое, приблизился к трону и преклонил колено перед Великим царём. Даже в таком положении он был не ниже Ашшурбанапала. Один его вид мог вызвать оцепенение и дрожь.

– Вызывал, государь?

Ашшурбанапал кивнул головой.

Гигант поднялся и приложил ладонь к могучей груди.

– Я жду распоряжений! Одно твоё слово!

Ашшурбанапал оценивающе окинул взглядом фигуру гиганта и произнёс:

– Тебе известно, что в Ниневию прибыло четвёртое за полгода посольство от эламитов?

– Да!

– Уртаки меня уже своими посольствами осаждает, но на этот раз я его посольство решил принять. Однако прежде…

– Я слушаю, государь!

– Прежде… я устрою для прибывшего эламского посла забаву – львиную охоту. И ты мне понадобишься на ней… Если ты сделаешь то, что я задумал, то получишь в награду руку моей сестры и в придачу Ур. Ты понял меня?

– Понял, государь.

– Я позволю тебе жениться на принцессе!

– Я выполню всё, что ты мне прикажешь! – ответил гигант.

Когда Бел-Ибни удалился, Ашшурбанапал соизволил пригласить посла.

* * *

Посольство эламского царя возглавлял князь Тахрах, племянник Уртаки.

Тахрах был младшим сыном вдовы предыдущего царя Элама. Его матерью являлась Шильках. Она чем-то походила на бабку Ашшурбанапала. Если спросите, чем же она походила, то на это с ходу отвечу: не только характером, но даже и внешне. Она была, так же, как и Накия-старшая, в возрасте, но по-прежнему выглядела очень моложаво, и энергии ей было не занимать. А ещё благодаря её железной хватке ей удалось сохранить за старшим сыном Теуманом Сузы, а царская ставка располагалась теперь в менее привлекательной и более удалённой Мадакте.

– Как здоровье моего брата? – спросил Ашшурбанапал князя Тахраха, когда тот, склонившись, почтительно поприветствовал Великого царя.

– Хумбан, Иншишунак, Пинекир и прочие боги эламской страны оберегают здоровье моего государя, Великий царь! Я хотел бы от имени своего повелителя преподнести тебе дары. Можно их внесут?

– Успеется! – поднял руку Ашшурбанапал. – Сейчас не официальный приём, так что сделать это можно и позже. А сейчас… я хочу тебе сказать, что завтра устрою в честь эламского посольства охоту… Причём это будет особенная охота! Я надеюсь, ты любишь эту забаву, князь?

– Как и все эламиты! – подтвердил Тахрах.

Посол приложил руку к сердцу и поклонился Ашшурбанапалу, ну а тот продолжил:

– Я покажу тебе, князь, и твоим людям, львиную охоту…

– О-о! Превосходно!

– В моём дворце!

Ашшурбанапал знал на чём сыграть.

Тахрах, как и его старший брат Теуман, постоянно испытывал давление со стороны волевой и слишком энергичной матери, до сих пор старавшейся руководить ими, и поэтому, при первой же возможности он пытался доказать и себе и окружающим, что стал уже взрослым мужчиной и созрел до того, что вполне может проявлять самостоятельность.

Ашшурбанапал был почти уверен, что Тахрах обязательно клюнет на заброшенную для него наживку…

И так оно и случилось.

* * *

Ещё по утру из вольера выпустили в один из закрытых дворов Северного дворца двух молодых львов и взрослую львицу. Эламские послы и придворные расселись в креслах на террасе и смотрели с безопасной высоты на то, как раздражённые львы прогуливались по арене. Ну а эти хищники уже возбудились, и постоянно рыча, оскаливали морды и показывали всем свои грозные клыки.

– А где Великий царь? – спросил Тахрах приставленного к нему ассирийского чиновника. Тот почтительно заулыбался и многозначительно произнёс:

– Великий царь скоро появится.

– Он задерживается?

– Немного наберись терпения, князь, и ты его увидишь.

И действительно, Ашшурбанапал через несколько минут появился. Но появился он не на безопасной трибуне, как этого все в эламском посольстве ожидали, а внизу, во дворе, по которому разгуливали грозные и сейчас изголодавшиеся хищники. Великого царя сопровождали два воина с обнажёнными мечами, и ещё один гвардеец держал на всякий случай пару дротикрв.

Ашшурбанапал посмотрел вверх и поприветствовал зрителей.

Все дружно встали и зааплодировали повелителю империи.

– Это точно Великий царь? – переспросил князь у приставленного к нему ассирийца. – Не двойник его?

– Это он! Не сомневайся, уважаемый! Это и есть Ашшурбанапал!

– Тогда я не верю глазам своим!

– Они тебя не обманывают, – усмехнулся ассирийский чиновник. – В последнее время наш государь пристрастился к львиной охоте. Эта забава, хотя и довольно-таки опасная, но издавна любима ассирийскими владыками. Дед нашего Великого царя, Синаххериб, на таких вот охотах добыл тысячу двести шкур, а однажды он даже был ранен напавшей на него львицей и едва не погиб.

Ашшурбанапалу поднесли лук и стрелы, и он, встав к импровизированному барьеру, начал стрелять.

Вначале он метко поразил двух молодых самцов, убив одного со второго выстрела, а другого с третьего, а когда на него напала львица, выхватил из рук гвардейца копьё, оттолкнув воина, который попытался его прикрыть своей грудью, и поразил прыгнувшую на него с грозным рыком львицу. Если бы в этот момент Ашшурбанапал промахнулся или у него дрогнула бы рука, то львица могла бы его растерзать. Но, поражённая копьём, она захрипела, упала на песок и стала обливаться кровью.

Зрители соскочили со своих мест и неистово зааплодировали.

Один из гвардейцев подошёл к смертельно раненной львице и добил её.

– Ваш государь – несомненно, отважный человек! – с восхищением воскликнул князь Тахрах.

Но, как оказалось, это было только началом представления…

Самое интересное ещё всех ожидало впереди.

* * *

Ашшурбанапал переоделся и через некоторое время появился на трибуне.

– Я потрясён до глубины души, Великий царь! – воскликнул эламский посол, когда к нему подошёл повелитель империи. – Я никогда не видел, чтобы цари лично участвовали в поединках с такими грозными хищниками!

– О-о! Это ещё не всё! – усмехнулся немного запыхавшийся Ашшурбанапал. Раб ему поднёс кубок вина, Ашшурбанапал его выпил одним залпом, а затем продолжил – Вот сейчас, после небольшого перерыва, будет вторая часть представления. И она тебя, князь, уж совсем должна удивить.

– Я в предвкушении, Великий государь. И что я увижу?

– Терпение, – Ашшурбанапал с прищуром посмотрел на посла и произнёс – Предлагаю перед этим представлением заключить между нами пари.

– Пари?

– Да, пари!

– Какое?

– Во дворе появится мой человек, и он сразится с двумя львицами. Причём, он будет с ними сражаться безоружным. И его никто не будет прикрывать.

– Я не ослышался? Ты не шутишь, Великий государь?

– Нисколько! Повторяю, мой человек вступит в схватку с львицами и будет с ними биться голыми руками. Один на один! Вернее, один против сразу двух львиц! Которые между прочим будут здоровые и намеренно не накормленные.

У князя расширились глаза и брови поползли вверх.

– Безоружный человек сразится сразу с двумя львицами?! Одновременно?!

– Одновременно!

– О, великий Хумбан и всемогущая богиня Пинекир! Они же его не пощадят! Они его разорвут на части! Такое мне невозможно представить!

– И всё же… Князь, ты готов заключить пари? – переспросил эламского посла Ашшурбанапал, уже начавший терять терпение.

– Какие будут его условия? – наконец сдался посол.

– Если мой человек не справится с львицами, я одарю тебя, князь, золотом. Ты его получишь столько, сколько весишь сам.

– Ну, а если… А е-если я вдруг проиграю? Хотя в это и очень трудно поверить…

– Сейчас я от тебя ничего не потребую. Но когда мне это понадобится… то ты выполнишь любое моё пожелание! Ну, так что? Ты готов, князь, заключить пари?

После достаточно долгой заминки и некоторых колебаний Тахрах, младший сын Шильках и племянник нынешнего эламского правителя Уртаки, кивнул головой.

И вскоре после этого на арене появился великан.

В этом великане зрители узнали Бел-ибни. Он был обнажён, и прикрывала его только набедренная повязка.

* * *

– Кто это?! – переспросил Тахрах у севшего рядом с ним Великого царя.

Тот с улыбкой на лице ответил:

– Это халдей, и он мой слуга.

– А как его зовут?

– Его зовут Бел-ибни. И надеюсь, что это будущий наместник Ура…

Поражённый эламит не удержался и покачал головой. Он ещё не видел таких громадных людей. Это была настоящая глыба, целая гора, состоявшая сплошь из мускулов.

Вскоре на арене появились две крупные львицы, и представление, захватившее всех зрителей, началось.

* * *

Львицы не стали кружиться и медлить, а сразу же набросились на великана-халдея. На его везенье, одна из них опередила напарницу, и халдей страшным ударом отбросил её в сторону, а когда на него накинулась вторая, он отскочил, сделал ловкий захват сбоку и прижав нападавшую хищницу к земле, свернул ей мгновенно шею. Впрочем, эта львица успела перед смертью нанести великану несколько ран.

Великан-халдей поднялся, лицо его было бледное, он пошатывался, но всё же устоял на ногах. Он ждал, когда придёт в себя первая хищница, ненадолго потерявшая от его страшного удара сознание. А трибуны в это время ревели от неописуемого восторга. Но вот эта львица очнулась. Халдей бесстрашно подошёл к ней.

Львица вновь попыталась напасть на великана, и при этом она ему едва не вырвала кусок мяса из груди, глубоко поранив Бел-ибни своими когтями. Однако он сумел разорвать ей пасть.

Все уже стоя рукоплескали Бел-ибни, и Тахрах, никогда не видевший ничего подобного, выражал восхищение громче всех.

– Ну что, князь? – Ашшурбанапал посмотрел на Тахраха.

– Я проиграл пари, Великий государь, – произнёс младший сын Шильках. – И вынужден исполнить любое твоё желание.

– Придёт час, и я сообщу тебе о нём! – загадочно произнёс Ашшурбанапал.

* * *

Не прошло и трёх месяцев после той памятной львиной охоты, которая была проведена во дворе Северного дворца в Ниневии, как эламский правитель Уртаки и скрывавшиеся при его дворе Бел-Икеш и князь Приморья, халдей Набу-шум-эреш, один за другим занедужили и после этого дружно задумали покинуть этот мир и спустились в царство теней. Все поговаривали, что их смерти как-то странно совпали, а кое-кто начал высказывать и предположения, что их могли отравить.

Но кто бы это мог сделать? Виновного людская молва так и не определила.

Ну а кто им был, об этом знал наверняка тогда всего лишь один человек…Но по этому поводу Ашшурбанапал лишь многозначительно улыбался.

Шильках возвела на трон Элама своего старшего сына, а князь Тахрах, её младший сын, поехал во вторую столицу Элама Мадакту, где и вступил в должность тамошнего наместника.