Маленькие секреты дальнего зарубежья, или Исповедь президента

© Старин, 2018

ISBN 978-5-4493-7984-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

Я принадлежу такому типу людей, которых все зовут по фамилии, поэтому никто не помнит моего имени, а фамилия моя очень простая – Старин.

Перед вами лежит книга, которую написал человек, проживший в иммиграции более 20 лет

Нельзя сказать, что я знаю об эмиграции всё, но сказать, что знаю много можно.

Перед тем, как начать писать эту книгу, прочёл много неформальных статей о разных проблемах, успехах и неудачах людей в иммиграции, много научных статей на тему эмиграции с широким опросом населения

Эта книга написана с позиции человека, который прожил в одной только Кададе 15 лет, по профессии тренер – преподаватель, плюс к этому президент русского общества в кададском городе Z на протяжении всех 15 лет.

Для того что бы вы правильно поняли, что Кадада – это не грамматическая ошибка автора, специально объясню, что это название не просто страны, а всего дальнего зарубежья, как бы оно не называлось.

Люди, которые собираются переехать в Кададу на постоянное место жительства очень часто плохо представляют себе, место в котором им предстоит жить и, скорее всего, умереть, потому что вернуться назад у многих просто не останется ни сил, ни финансов.

Именно для них я пишу эту книгу.

Эта книга не имеет стройного сюжета, так как в ней описана реальная жизнь, а моя реальная жизнь это сплошные зигзаги, по этому вас дорогие читатели, будет бросать из огня да в полымя, так же, как бросало меня в течении всей моей жизни за границей.

Моё чёрное чувство юмора, которым меня наградил Господь, поможет вам прочесть эту книгу без тяжелых ощущений и сдобрит горькую тему эмиграции.

Мои первые знакомства в Кададе с русскими

Как я уже писал, мне, благодаря моей любознательности, удалось пообщаться с огромным количеством наших соотечественников в разных странах.

Но, сами понимаете, что я не ограничивался только соотечественниками. Я с большим интересом общался со всеми, кто был готов общаться со мной, преодолевая языковой барьер.

И вот попал я в мою первую русскоязычную компанию.

Всё было стандартно: пришёл в гости, хозяева обласкали, обогрели, представили меня остальным гостям, сели за стол, откушали хлеб-соль и всё, что в тот раз послал Господь, а послал он немало от щедрот хозяйских, перечислять не буду, – всё как у Ильфа и Петрова.

И вот я обратил внимание на приятную рыжеволосую девушку, лет с виду двадцати пяти, которая, как и многие родившиеся или привезённые в раннем возрасте за границу, разговаривала на русском языке с характерным акцентом, но очень правильно.

Я, расплывшись в улыбке от съеденного и выпитого, разомлевши от хозяйского гостеприимства, обратился к этой юной особе в характерной придурошной для нас всех манере и спросил: «А Вы, красавица, сколько лет в Кададе?»

На что красавица, подпрыгнув чуть ли не до потолка, с необычным для такого тривиального вопроса жаром ответила: «Ой, как приятно, как приятно!»

Я не мог понять, чему она так обрадовалась, но она тут же объяснила, что она не русская, а кададка, а русский учила ещё в Ленинграде, и вообще она скромный профессор русской истории.

Так как я только прибыл, мне было всё интересно, и я приступил к расспросам молодого профессора русской истории.

Я задал ей кучу вопросов, которые начинались с её жизни в СССР и заканчивались тем, где она училась в Кададе, чтобы стать профессором.

То есть я подробнейшим образом её допросил, протоколы допроса я с опозданием в 14 лет пишу для того, чтобы вы, мои читатели, могли составить себе правильную картину о некоторых аспектах жизни за границей.

Так вот, по её словам, а лично я ей верю, как любому человеку ровно на пятьдесят процентов, она училась в обычной паблик скул, то есть по-нашему, в бетонной двухэтажной школе напротив дома в Люберецком районе.

Я допускаю, что это правда, мы все знаем, что в любой стандартной школе можно получить образование и потом добраться до вершин научной деятельности.

Но также мы все знаем, что не всё зависит оттого, насколько вам хочется добраться до вершин.

Многое зависит от того, какое положение в обществе занимают ваши родители.

Например, все видят, что ваш сосед по парте вдруг в конце четверти оказывается «хорошистом», и вы и одноклассники это спокойно воспринимаете.

Потому что вся школа знает – он сын большого профсоюзного босса.

А вот Петька с последних рядов – сын дворника лимитчика, он, как и его отец, имеет смешной деревенский говор, и все его дразнят, что его папу из лесу на балалайку выманили.

Петька, несмотря на все старания, получает максимум тройки, а учителя и одноклассники его презирают.

В результате сын босса становится тоже боссом, закончив школу почти на одни пятёрки, а Петька – сантехником в ЖКХ своего же дома, где его папка мёл двор.

То же самое происходит в любой школе мира, и Кадада не является исключением.

Поэтому, в принципе, можно допустить, то, что наш профессор училась в обычной школе.

Беседуя далее (назовём нашего профессора Сани), я узнал очень много интересного.

Меня, например, интересовало, как она относится к нам, считает ли она нас умными, достойными уважения или, как многие западные люди, находится в плену стереотипов?

От этого вопроса её обаятельное рыженькое личико перекосило, и она из приятной девчушки превратилась в фурию с чертами Саманты Пауэр.

И нашу Сани понесло, она одержимо начала рычать.

Она говорила, что первое впечатление о России у неё было прекрасным.

Потом она рассказала, как посетила Киево-Печерскую лавру, соборы и дворцы в Питере, но отрезвило её то, что нигде нет удобных туалетов, поэтому она мне прямо в лицо заявила, что считает нас всех варварами.

Так как я был новоприбывшим в стране, и одновременно был приглашён в новую компанию, а Сани, как я уже узнал, была многолетним другом семьи, я был с ней мягок. И возразил, что у каждого народа есть своя Ахиллесова пята.

Например, сказал я, всем известен факт, что англосаксы, и коренные кададцы ещё двадцать лет назад не знали, что такое мочалка и что с ней делать.

На эту попытку гармонизировать ситуацию Сани отреагировала тем, что налилась кровью и с яростью набросилась на меня, да так рьяно, что это выглядело уже просто неприлично.

Я оглянулся на окружающих меня соотечественников, ожидая поддержки, – за столом их было человек пятнадцать, включая хозяев дома, но по их лицам я понял, что все они без исключения были на стороне профессора русской истории.

Меня это не очень удивило (я ещё раз повторяю, что я не впервые за границей, и наши соотечественники частенько считают себя и нас всех людьми второго сорта, а любых иностранцев – людьми сорта первого).

Поняв, что я остался в меньшинстве, я спокойно продолжил беседу, сказав, что в нашей стране не всё в порядке в связи с тем, что мы пережили две революции, две мировые войны, от которых наша страна так до конца и не оправилась.

И предложил ей представить сценарий, когда в Кададе произошли бы подобные события, до строительства туалетов было бы правительству? В результате экскурса в Российскую историю я затронул отмену крепостного права и назвал неправильную дату.

И Сани, как профессор русской истории, не без удовольствия поправила меня, назвав верную дату.

Тогда мне стало очень стыдно, что я, имея прямое отношение к русской истории, и особенно к этой дате, так как мой пра пра дед был крепостным, а я не знал даты отмены крепостного права.

Как я мог в таком случае вести спор, да ещё и победить в нём, если я не знал даты таких важных событий истории?

Вот, я привёл вас к вопросу, который очень важен для нас всех.

Это вопрос знания собственной истории.

Есть такое правило: «Чтобы управлять кем-то, нужно знать об этом человеке больше, чем он знает о себе сам».

Выходит, что те, кто потратил деньги на образование Сани, не зря это сделали!

Мы, как народ мало о себе знаем, в лучшем случае то, что нам написали в учебнике истории за четвёртый – пятый класс.

В продолжение беседы Сани, родители которой, кстати, сотрудники министерства иностранных дел, сказала мне в запале, что с СССР они, к счастью, покончили, но вот новая напасть, – Китай!

И так как разговор продолжался несмотря на то, что Сани так и не вернулась в нормальное состояние и кипела, как самовар, я спокойно спросил: «А чем вам Китай-то насолил?»

Она гневно ответила, что Китай стал уж очень богатый и задрал нос, на что я спокойно ответил, что ведь это вполне заслуженно.

Но она так явно не считала и разразилась гневной тирадой в сторону Китая, китайцев и всех врагов Кадады и западного мира.

Я сидел и с оторопью слушал то, о чём никогда и не догадывался. Оказывается, можно стать врагом, даже если у тебя всего лишь дела лучше, чем были, и ты просто стал жить лучше, чем сосед.

Я считаю, что настало время заняться самообразованием – это поможет нам побеждать в споре с подготовленным противником вроде мною описанного выше профессора.

Первые шаги сделаны. Жизнь продолжается

Я не буду описывать самые первые шаги после прибытия, как то

– Проверка и получение иммиграционной карточки, которую необходимо заполнить и предъявить при паспортном контроле в иммиграционной службе в аэропорту по прибытии

– Таможенный досмотр

– Оформление и получение PR-карты постоянного жителя

– Аренда временного жилья до момента, пока вы не оформите все необходимые документы для полноценной жизни в Кададе

– Оформление и получение медицинской страховки

– Оформление детей в школу

– Оформление льгот на детей и льгот, которые предусмотрены для всех новоприбывших.

– Прохождение языковых курсов

– Поиск и устройство на работу

– Запись в бесплатную библиотеку

И многое другое.

В интернете собрано огромное количество подробной информации по всем этим пунктам со специфическими подробностями в зависимости от страны.

В конце моей книги вы можете найти адрес моего блога, а в нём краткую, но полноценную информацию по всем этим направлениям.

Я же хочу подробней поговорить о том, что беспокоит людей после аренды жилья, обустройства и начала жизни в новой стране.

Конечно, в первую очередь их интересует вопрос как выжить, то есть начать работать, потому что любая сумма, которую они привозят с собой рано или поздно закончится.

Поэтому, устройство на работу – это самое главное.

Я приехал в Кададу в так называемые «жирные» годы.

Цены на нефть шли вверх, деньги рекой текли в бюджет провинции, и даже произошло неслыханное и невиданное: по почте пришёл конверт, в котором правительство нашей провинции прислало на каждого члена семьи по $400 долларов, решив в такой форме поделиться со всеми жителями своей радостью и достатком.

Надо признаться, в моей жизни впервые кто-либо из властей просто так не отнял деньги, а подарил их, правда это был и последний раз. Это было очень странно для нашего менталитета, и мы даже подумали, что лучше бы правительство построило ещё один бассейн для общего пользования, чем раздало деньги народу, который их просто потратит.

Но думаю, большинство людей всё-таки предпочли бы синицу в руках, чем бассейн в небе.

Кададцы в 2000-х встречали всех, кто приезжал из стран бывшего СССР, добродушно и это нельзя было не заметить.

Вся Кадада словно купалась в сладостной неге достатка, люди были добры друг к другу, и нам, иммигрантам, передавалось это ощущение спокойствия и расслабленности.

Работы вокруг было море, и куда – бы ты не зашёл, бормоча на своём недоанглийском языке, тебя хватали за руки и предлагали работу.

Можно было ещё и носом при этом крутить. Ситуация с устройством на работу сейчас кардинально отличается от того, что было раньше. Как и во всем мире в Кададе экономический кризис длится уже на протяжении 10 лет. Периодически средства массовой информации рапортуют о каких-то локальных успехах и экономическом подъеме, но в реальности, дела обстоят совершенно по-другому.

Без опыта работы в Кададе на работу по специальности устроиться очень тяжело, конечно, за исключением особенно востребованных профессий.

Но если вы нуждались в работе для выживания, то проблем на тот момент не существовало.

Вот вы устроились на первую свою работу, вас встречают и объясняют ваши обязанности, вы начинаете работать.

И если вы имели опыт работы в других странах, то вы сразу же замечаете, что здесь, в Кададе, своя культура взаимоотношений на работе.

Что первое бросается в глаза, особенно нам, как людям, жившим когда-то в социалистической стране?

Первое – это отношение начальника к подчинённым, а часто начальник – это и владелец бизнеса.

Так вот, это отношение часто вводит нашего переселенца в ступор.

Один из моих подопечных, из Киргизии, где он закончил институт международных отношений, смог устроиться лишь на должность разнорабочего в магазин Таргет.

В магазине кададец, менеджер, не имеющий школьного диплома, несколько раз высказал недовольство, что киргиз не оказывает ему должного почтения.

Наш азиатский соотечественник, был молод, красив, имел молодую жену и годовалого сына, рассказывая мне о своём положении на работе, он был готов разорвать своего начальника на куски.

Я изо всех сил старался объяснить ему, что не все кададцы безграмотные и грязные, как его начальник, но он, склонив свою непокорную голову, явно не был готов принять мою точку зрения.

Вместо того, чтобы согласиться с моими доводами, он начал меня расспрашивать, где я побывал, и названные страны его явно не впечатлили, так как он бывал в Японии, Китае и во всех странах малой Азии. В конце концов, через месяц после нашей беседы он собрал чемодан и уехал домой, – всего он пробыл в Кададе полгода. Вот вам и первая история об одной маленькой, но очень гордой птичке, которая хотела долететь до солнца, но обожгла свои крылья.

А вот и ещё одна очень весёлая, но не менее поучительная история, которую мне рассказал один из моих соотечественников ещё в 2000-х.

Он приехал в Кададу из одной нашей республики бывшего СССР, там он работал врачом, и его основной специальностью была мануальная терапия, то есть с помощью нажатий он ставил сместившиеся кости больного на место.

Прибыв в Кададу, он не стал подтверждать свой диплом, так как это было равносильно получению нового медицинского образования.

Очень небольшой процент наших врачей в состоянии подтвердить здесь свой диплом, и поверьте, что это вовсе не связанно с тем, что у них низкая квалификация, всё дело в высокой конкуренции.

То есть местная ассоциация врачей просто блокирует всех иностранных специалистов, делается это весьма цивилизованным образом. Соискателю предлагается пройти дорогие курсы, а после этого сдать экзамены по медицине по английскому языку на очень высоком уровне, что для большинства соискателей невозможно.

И вот наш герой, зная заранее обо всех ловушках, которые ему приготовили его ревнивые коллеги, решил ограничиться получением лицензии на массаж.

В те годы это было не трудно, и получив документы, он устроился работать в одну из массажных клиник города Z.

Причём, он рассказывал, что в то время было огромное количество работы, массажистов не хватало, и он нашёл себе работу ещё за месяц до того, как получил лицензию.

При этом хозяйка клиники весь этот месяц названивала ему, чуть ли не ежедневно, была очень любезна в общении, поглаживала его и сладко мурлыкала.

Но вот настал день, когда по почте пришли документы, которые давали право ему работать, как массажисту и он вышел на работу.

Каково же было его удивление, когда он увидел разительную перемену в своей новой начальнице – она вдруг стала надменной, сухой и требовательной.

Мало того, через несколько дней работы она, заходя в клинику, даже не поздоровалась с ним и другими работниками, которых было ещё двое.

На нашего бывшего врача это произвело тяжёлое впечатление, он начал расспрашивать двух своих сотрудниц о том, что произошло, но ему ответили, что это в порядке вещей, и так все ведут себя с подчинёнными в этой провинции.

То есть оказалось, что в каждой провинции есть свои обычаи, и именно здесь с сотрудниками меньше всего церемонятся. Это показалось нашему соотечественнику невыносимым, и он решил объяснить своим товарищам по несчастью, что терпеть такое обращение никак нельзя, проведя с ними беседу, он решил немедленно уволиться.

Как оказалось, проведенная беседа и личный пример увольнения не прошли даром для неокрепших умов двух сотрудниц нашего героя, обе они немедленно ушли с работы вслед за ним.

Причём одна из них имела диплом врача рентгенолога и сразу же устроилась на работу по специальности, а вторая просто сменила клинку на другую, где к ней отнеслись как к личности, заслуживающей уважения.

В результате грубая и надменная хозяйка массажной клиники осталась наедине со своими пациентами, и ей пришлось не только работать своими белыми ручками, но и нести тройные убытки, потому что каждый из массажистов ушедший из её клиники перестал приносить ей прибыль.

Вот какое странное влияние произвёл на маленький, но весьма успешный бизнес человек, приехавший из бывшей страны победившего и развитого социализма.

Сам же наш герой, пройдясь по клиникам, и убедившись, что к массажисту-иммигранту, да ещё и с начальным английским, нигде в Z по-человечески относиться и не собираются, взял, да и открыл свою личную клинику, где и до сего дня успешно работает.

Эта притча про то, что не дав себя поставить в стойло, человек может добиться гораздо большего, чем смирившись со своей участью.

Таких историй множество, и каждая из них – часть большой картины, которую мы можем увидеть позже. Так множество маленьких точек на экране телевизора создают изображение.

Подтверждение дипломов о высшем образовании

Подтверждение диплома, как и трудоустройство – краеугольные темы для любого специалиста, приезжающего в страны Запада для работы.

Что вообще беспокоит бывшего советского, а теперь российского, казахского, белорусского и других граждан нашей бывшей общей страны?

В первую очередь, по какому принципу приравнять свой диплом к западным, а свои степени к западным степеням – бакалавру, мастеру и так далее.

Нам предлагается множество шкал, которые по-разному нас оценивают, в разных странах.

И в чём разница и сходство во всех этих системах, призванных оценить наше образование?

Я лично для себя сделал один неутешительный вывод, что только в области математических и строго технических областях существует более или менее объективная система оценки.

Во всех же остальных областях существует система двойных стандартов, направленная на занижение значения нашего образования по сравнению с местным.

Иногда это делается даже в том случае, когда наш диплом или научную степень вынуждены были полностью признать юридически.

Очень ярким примером может послужить следующая история, которая произошла буквально на моих глазах с одним из наших соотечественников в одной из западных стран, куда он эмигрировал со своей семьей.

Когда в университете, где он работал, красили шкафчики для одежды, студентам покрасили шкафчики в серый цвет, профессорам – в красный, а вот нашему русскому профессору шкафчик покрасили в синий цвет.

Это его возмутило, он спросил, почему его шкафчик покрасили в другой цвет, ему ехидно и надменно ответили: «Чтобы все видели, что он не такой профессор, как все остальные».

Так как это было практически на моих глазах, то я постараюсь объяснить всем, кто уже про себя сказал: «Да какая разница, какого цвета ящик? Ведь на работу то его взяли!»

Дело в том, дорогие мои, что атмосфера, в которой варятся наши бывшие сограждане в иммиграции, бывает очень нездоровой, и это определяет, насколько счастлив может быть иммигрант.

Видя, как относятся к профессору его коллеги, студенты стали вести себя на его занятиях соответственно, то есть принялись грубить ему, игнорировать его требования, и просто травить.

Наш профессор был неробкого десятка, но выиграть в этой войне он не мог, и с большим скандалом он покинул этот университет.

Этот неприметный эпизод даёт нам представление о том, что любая мелочь может повлиять и обязательно повлияет на вашу работу, а в конечном итоге – и на всю жизнь.

И самое странное, что наш профессор, не писал об этом в своих письмах на Родину.

Наоборот, он писал о своих выдающихся достижениях, да и что скромничать, просто «подвигах» в дальнем зарубежье.

Мало того, в русской общине страны он считался успешным человеком, достигшим невероятных высот.

Ведь большинство из тех, кто приехал, имея такой же уровень образования, как у профессора, работали на уборке или других работах, не требующих квалификации.

А где же копилась вся эта информация?

Куда писали жалобы, как реагировала русская и местная общественность?

Да в этой закрытой общине и была, максимум, – выплёскивалась в общинные газеты тиражом по тысяче экземпляров.

Сейчас появились социальные сети, и люди могут писать в них о проблемах, связанных с иммиграцией, но и здесь есть свои подводные камни.

Во-первых, не всё хочется выносить на суд общественности, а во-вторых, не всё возможно вынести на суд общественности.

А вот по поводу того, как кададские работодатели проверяют дипломы, можно написать отдельную книгу.

Но, как всегда, приведу реальный, и поучительный пример, он поможет многим соискателям понять природу поведения тех, кто вам кажется таким сложным и загадочным, небожителем, – великим кададским работодателем.

История следующая.

Семья молодых специалистов от 30 до 40 лет приехали в Z, где-то в 2000 году.

По причине экономии поселились в недорогом районе, где проживают люди средней руки, а также те, кто ездят на ламборгини, но экономят на квартплате.

А рядом спокойно уживается простой люд: от разорившихся бизнесменов, неудачников до интеллигенции, а также бывших сидельцев в тюрьмах, и совсем дремучих людишек с социального дна (здесь их за глаза называют вайт треш, «white trash», белый мусор, быдло).

Лично я очень негативно отношусь как к этому названию «вайт трэш», так и к тому, что более устроенная публика под этим подразумевает.

Дело в том, что за последние двадцать лет в мире произошли, возможно, непоправимые изменения, – я имею ввиду глобализацию, в результате был полностью уничтожен рабочий класс во всём мире, за исключением Китая и Малазии.

Теперь работу пролетариев выполняют бесправные рабы из восточных стран, а тех, кто потерял своё место в жизни (из западных стран), низвели до положения быдла.

Как это произошло?

Да очень просто: когда люди, работавшие на огромных заводах Запада, перестали быть нужными, им осталось только сидеть на пособиях, пить и заполнять свою пустую жизнь наркотиками, а их детям – ходить в государственные школы, где им прямым текстом объясняют их место во взрослой жизни.

Я испытываю к этим людям самое большое сочувствие, так как они не могут понять, что с ними происходит, и кто в этом виноват.

И мне очень жаль взирающих на них свысока. Tе, кого в ближайшее время постигнет та же участь, ещё нужны на рабочих местах.

Их уже начали заменять на приезжих индусов и работников из разорённых войнами стран (в рамках так называемого аутсорсинга).

Аутсорсинг – это использование внешнего источника и/или ресурса, когда организация передает (на основании договора) определённые виды или функции производственной предпринимательской деятельности другой компании, действующей в нужной области.

В Кададе, как и в других странах Запада, в рамках аутсорсинга международные корпорации передают работу, которую выполняли кададские сотрудники, в третьи страны, например в Индию.

Так, всем известно, что call-центрами, теле маркетингом сейчас полностью занимаются индусы, и это только один из примеров.

Другие примеры – IT – техническая поддержка, security, разработка веб сайтов, социальных сетей, web-design, обработка фото и в конце концов, так называемые управляемые IT сервисы и многое другое.

То есть, мало того, что коренное население реально подвинуто иммигрантами 2000-х годов, но и эти иммигранты конкретно потеснены ещё более свежими и дешёвыми иммигрантами, которых завозили непрерывным потоком после 2000-х.

То есть, современный среднестатистический иммигрант в странах первого мира заранее поставлен на конвейер, где из него выжмут все соки и выбросят в лучшем случае на нищий социал.

А потом втолкуют, что он сам виноват, потому что неудачник, лузер.

Тут ему вспомнят и плохое знание английского, и то, что он не умеет улыбаться, и то, что он конфликтует, когда его детям в школе навязывают «прекрасное» и максимально толерантное половое воспитание.

Сам я очень хорошо и с уважением отношусь к простому народу Кадады и быдлом его не считаю.

Быдло же, в моём понимании вовсе не те, кто не имеет денег и/или высшего образования, кто не смог удержаться на хорошей работе и т.д., а те, кто имея и то и другое, остаётся существом, которое и человеком-то назвать трудно из-за отсутствия духовности.

Я жил первые полтора года в выше описываемом районе, и люди, которые там живут, были самыми лучшими соседями в моей жизни.

Но вернёмся к нашей молодой семье специалистов из СНГ.

Так вот, молодая и очень красивая женщина с опытом работы в самой крутой западной хайтек фирме, с образованием, полученным в одном из старейших престижных государственных университетов, но без опыта работы в Кададе, через четыре месяца после прибытия в Кададу была приглашена на интервью в одну небольшую компанию.

Во время интервью она смогла произвести на сотрудников сильное, положительное впечатление и потребовала зарплату зрелого специалиста.

Всем известно, что работодатели из маленьких, да и больших фирм, в первую очередь, хотят сэкономить на зарплате своих сотрудников.

Поэтому при устройстве на работу против вас будут применены самые разные, не знаю, как бы это по корректней перевести на нормальный язык, уловки, подставы, грязные приёмы, социальные негласные стандарты.

Например, если ты иммигрант из стран восточной Европы, то твоя зарплата может быть ниже, чем у тех, кто приезжает из стран западной Европы.

Если это женщина, то это, как и у нас, минус тридцать процентов.

Как выяснилось позже, ребята из фирмы нанимателя ни за что не хотели давать взрослую зарплату женщине, да ещё и новоприбывшей славянке.

Чтобы составить о ней полное представление, они потребовали от неё домашний адрес и настояли на том чтобы при личной встрече передать контракт в руки.

Когда они приехали и осмотрели дом и район, в котором жила соискательница, то поняли, что денег у неё на продолжительный поиск работы нет, а, значит можно рискнуть и предложить зарплату пониже.

Эта молодая красавица проработала потом в этой компании около четырёх лет.

Длительное время всё в ней устраивало работодателей – и плохой английский, и отсутствие местного опыта, и то, что она сначала не умела водить машину, и то, что потом научилась и приезжала на работу на старом форде.

Но вот в один прекрасный день она приехала на работу на новой тоёте, и коллектив фирмы напрягся.

После того, как она купила совершенно новый дом, к ней начали придираться.

А далее произошла накладка, её муж на новом внедорожнике подъехал к крыльцу здания, где находилась фирма, и так как машину поставить места не было, он поставил её перед входом, а сам он к несчастью был в костюме и при галстуке.

Начался обеденный перерыв, и из двери, где стояла наша красавица, держась за руку с костюмированным мужем, один за другим, горохом посыпались сотрудники фирмы.

Как говорил мой знакомый, описывая эту историю, каждому из них пришлось пожать мужу руку, так как все они уже были знакомы.

Затем их взгляд падал на новый внедорожник, который стоял посреди двора, и все сразу понимали, кому он принадлежит, так как хозяин даже двери не захлопнул и стоял прямо перед ними.

Собравшись в центре двора, они начали рассматривать новую модель машины и задаваться вопросом о цене, интересоваться, купил ли его наш друг, или взял в лизинг и так далее, и на их лицах отражалась смена эмоций: от радостного настроения до полного разочарования и зависти.

После этой ситуации над нашей героиней начали сгущаться тучи.

В тот момент, когда она начала работу в этой фирме, компания состояла всего из пяти человек, работавших до этого программистами в большой корпорации, обслуживающей нефтегаз.

Стартапом эту фирму можно было назвать с натяжкой, так как ничего нового они не изобрели, а попросту отделились от корпорации-гиганта, прихватив с собой наработанную технологию и клиентскую базу.

Но вот перед новоиспечёнными владельцами весьма прибыльной фирмы возник кадровый вопрос, то есть, простым языком, они должны были набрать для работы сотрудников, при этом никто из них никогда не был даже менеджером, то есть управленческого опыта не имел.

Поэтому, один из них, по национальности англосакс, причём родом из Англии, предложил свои услуги как кадровика.

Выглядело это следующим образом.

С надменностью, свойственной худшим представителям этой нации, он сказал всей группе, что знает, как вести себя с подчинёнными: просто берёшь и нанимаешь «литл пипл», то есть в переводе «маленьких людей», а после этого надо дать им понять, кто здесь главный, и тогда они будут подчиняться и приносить прибыль новоиспечённым хозяевам.

В принципе, ничего криминального в его речах не было, но то, каким тоном он говорил, и то, какие слова он применял, говорило о его рабско – тираническом мировоззрении.

И вот, на глазах нашей героини бывшие рабы становились тиранами.

А как мы знаем, нет худшего хозяина, чем бывший раб.

И в этом нашей славянке пришлось убедиться на собственном опыте.

Когда работодатели нанимали её, они ожидали от неё не только выполнения рабочих обязанностей, но и что бы она и развлекала их, именно это девушка поняла после того, как фирма начала набирать «литл пипл» на работу.

Но, как и многие наши женщины, она была очень скромная, и не стала бороться за популярность в среде своих новых нанимателей, так как это претило её воспитанию и культуре.

Из-за того, что, девушка выполняла свои обязанности, и никто не мог предъявить ей претензии по работе, нашу славянку начали полностью игнорировать.

Как она мне потом объясняла, она перестала «соответствовать коллективу».

В какой-то момент компания наняла иммигрантку из Швеции, которая, понимая, что от неё требуется, начала вести себя настолько эпатажно, что это даже начало смущать новых тиранов, они делали ей «ну-ну-ну», но она продолжала в том же духе, и все были просто в восторге.

Затем себя снова проявил наш англосаксонский друг.

Он, на правах представителя самого цивилизованного, по его понятиям, народа в мире, решил проверить образование славянки.