Одиссея Атани Дюбарри. Король и пешка

Иллюстратор обложки Олеся Ковалева

© Маргарита Мартынова, 2022

ISBN 978-5-4496-7222-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Погода в этой части Тихого океана пребывала в равновесии уже вторую неделю. Каждое утро солнце начинало свой путь по беспечно голубому небу, рисовало полосы в прозрачном воздухе, задерживалось на рассекающих его птицах, и уползало за горизонт, погружаясь в безмятежные зеркальные воды. Легкий ветер лишь слегка наполнял паруса судов, плывущих по своим делам, совсем не интересуясь мнением тех, кто на них находился.

На верхушке мачты корабля, стоявшего в бухте у одинокого маленького острова, дремал пеликан, и его массивное туловище еле заметно покачивалось на ветру. Открыв один глаз, птица посмотрела на взошедшее солнце, затем покосилась на палубу судна. На первый взгляд, корабль казался брошенным, но нет – рядом с нижним трапом на сооруженной подстилке крепко спал молодой человек, одежда которого выдавала в нем моряка.

Пеликан повел коротким хвостом, перебрал лапами и неуклюже взлетел, распахнув огромные крылья. В несколько взмахов птица преодолела расстояние до суши и скрылась в растительности между скал.

Остров был, хоть и мал в размерах, но обитаем, о чем свидетельствовало поселение, разбитое на большей части его территории, состоявшее из хижин и нескольких построек. К югу тянулись плантации и ряды кокосовых пальм, у самого берега, недалеко от бухты, шло строительство наблюдательной вышки, где уже в этот час сновали работники: несколько дюжих парней с обветренными лицами.

Между хижин, придерживая укороченное для удобства, но неуместно нарядное платье, быстрым и уверенным шагом шла высокая молодая девушка.

– Доброе утро, Эмили! – заглянула она под огромный навес, где женщина европейской наружности мыла тарелки в металлическом круглом чане.

– Привет, дорогая, – добродушно отозвалась та, выпрямляясь, и более строго прибавила. – Ты не завтракала!

– Я знаю, – пожала плечами та. – Немного проспала. Ничего страшного…

– Вряд ли! – не согласилась Эмили. – Кассандра, тебе надо кушать! Посмотри на себя: одни глаза и косточки. А ведь такая румяная девушка была. Что бы сказала твоя мама, если б увидела?

По лицу Кассандры скользнула легкая тень

– Мама? Мама видит… Она не сердится…

– Зато сержусь я, – Эмили уперла руки в широкие бедра. – Я тебе в матери и гожусь! Одни глаза остались уже. Житья тебе муж не дает!

Это прозвучало с ноткой доброжелательной ворчливости. На губах Кассандры наметилась улыбка, но она её тут же подавила.

– Не знаешь, кто на плантациях? – спросила она, меняя тему.

– Знаю, конечно. Гарри…

– Хорошо. Спасибо, – девушка собралась уходить, но обернулась. – Можешь придумать мне кусочек чего-нибудь перекусить? Я зайду чуть позже!

Не дожидаясь ответа, она проскользнула между двумя пальмами с обломанными листьями, поправила сползающий с запястья широкий браслет, инкрустированный камнями, и направилась вперед. Заметив мужскую фигуру, срубающую ветки с дерева, она остановилась.

– Доброе утро, капитан! – в её голосе появилось веселье.

– А вот не язви! – тот выпрямился и обернулся. Его красивое, хоть и немолодое лицо сияло энергией. – Не капитан я – и все тут. Выбора другого нет! – Эдгар Косс сделал паузу и спросил. – Спит?

– Конечно, – с легкой гримасой ответила Кассандра. – Я бы сказала, как обычно, храпит так, что крыша хижины слетает…

– А я тебе давно говорил, – белозубо улыбнулся Эдгар. – Парни в кубрике только ватой в ушах и спасались!

– Перевели всю вату, – без особого энтузиазма улыбнулась девушка, собралась идти дальше, и вдруг обернулась. – Ах, да! Эдгар! Что вы вчера устроили, хотела бы я знать?

– Что, например? – вдруг расхохотался тот.

– Не знаю! – усмехнулась она. – Как вы там дежурство коротаете? Энтони пришел мокрый, как кит!

– Вот! – продолжил шутить Эдгар. – А уверял, что он будет тих и осторожен, чтоб тебя не будить.

– Да! Где Энтони и где осторожность. Он, конечно, старался, но вода с него капала и хлюпала. А я не сплю так убойно, как он сам.

Эдгар снова засмеялся.

– Я, когда ему дежурство сдавал, слышал, что парни придумали новую шутку: кто сможет пройти по кромке воды на руках дальше всех…

Кассандра закатила глаза в усмешке, но выглядело это беззлобно.

– Боже мой, – сказала она. – Господа пираты! Атани на вас нет!

По лицу Эдгара скользнула еле уловимая тень:

– Да, – сказал он после короткой паузы. – Я отдал бы год оставшейся жизни, чтобы узнать, где она и как… Вчера только с Джорджем обсуждали. Он уверен, что Атани обязательно вернется, и быстрее, чем нам всем кажется.

– Вам виднее, – уклончиво заметила Кассандра. – Только не всем это поможет, – и бросила взгляд в сторону строящейся вышки на берегу. – Не знаешь, отец мой там?

– Не видел, – после паузы ответил Эдгар. – Врать не буду.

– Хорошо, посмотрю, – кивнула девушка, и сменила направление своего движения.

Всего через минуту она уже подходила к берегу, изучая деревянную конструкцию снизу вверх.

– Доброе утро, парни! – бодро заявила она, задрав голову. – Отец мой здесь?

– Привет, Кас! – сказал кто-то из пиратов и помахал ей сверху молотком. – Нет, тут его нет.

– Аккуратнее там! – усмехнулась она. – Забьешь меня еще…

– Ты быстрее меня подстрелишь! – расхохотался тот. – Я заметный! – он постучал по дереву кулаком. – Как тебе постройка?

– Если учесть, что часть идеи принадлежала мне, то вполне ничего! Но я, по-прежнему, не согласна с выбранным местом для вышки! Её через год попросту подмоет, и все ваши труды уплывут в океан!

– Мне сказали, колотить тут молотком – я колочу, – показал зубы матрос. – И все так делают, да, парни? – он вдруг бросил взгляд куда-то в сторону и сменил тон. – Кас! – нарочито урезая ее имя, сказал пират и показал руками чье-то приближение.

Девушка сдвинула брови, глядя на него снизу вверх, пытаясь при этом понять, что бы это значило, затем обернулась туда, куда он показывал, кивнула в знак согласия и скрылась за кустами, ускорив шаг. Лицо ее выражало напряженное раздражение, губы, все еще хранившие детскую пухлость, были сжаты. Кажется, она очень хотела избежать какой-то встречи, но когда где-то совсем рядом с ней мелькнула мужская фигура, Кассандра шевельнула бровями, сбавила шаг и втянула воздух носом.

– Доброе утро, брат, – сухо произнесла она и поспешила пройти мимо, но молодой человек схватил её руку повыше локтя.

– Сестрица, вопрос!

– Филипп, ты делаешь мне больно, – жестко, но спокойно сказала Кассандра, останавливаясь. – Что тебе?

– Куда это ты ходила ночью, хотел бы я знать… – глаза молодого человека сузились. В них появилось раздражение.

– Что? – она поморщилась и выдернула руку. – Извини, тебя не касается, куда и зачем я хожу…

– Черт! Это не смешно! – ругнулся Филипп, и на его красивом лице промелькнула злоба. – Я – твой брат, и меня волнует честь семьи!

– Мой брат погиб семь месяцев назад, – сухо заметила Кассандра, выпячивая подбородок. – А у тебя всего лишь его лицо! Тебя волнует, почему я по ночам где-то хожу? Встречный вопрос, где же ты ходишь по ночам, что видел меня?

– Это не одно и то же. Я – мужчина…

– Надеюсь! – выпалила девушка, мотнув головой.

Филипп вспыхнул, его рука замахнулась, но удержалась в воздухе.

– Да! – Кассандра насмешливо отступила назад, потом сделала шаг вперед и выпятила подборок еще сильнее. – Давай! Ударь меня! – она покосилась в сторону видневшейся за деревьями вышки. – Нас видят, Филипп. У тебя будут неприятности… Ах, да! Тебя, в самом деле, не касаются мои дела!

На этой фразе она развернулась и быстро направилась в сторону плантаций, стиснув зубы от гнева. Кажется, ей стоило огромных усилий сдерживать все, что таилось внутри.

Проводив сестру взглядом, молодой человек в бессильной ярости нанес несколько ударов по соседнему дереву, и, шипя себе под нос что-то неразборчивое, пошел вперед, разбрасывая ногами песок. Он был так поглощен собой, что только со второго раза услышал, что к нему обращаются.

– А! – встрепенулся Филипп, скрипнув зубами, и повернулся на голос.

– Доброе утро, сын мой, – ласково и спокойно повторил грудной баритон, и священник сложил руки на груди. – Уже с утра даете волю гневу…

– Святой отец, как так можно?! Моя сестра бродит по острову по ночам! Это возмутительно для приличной девушки. Конечно, я злюсь.

Отец Иларио деликатно улыбнулся в окладистую короткую бороду:

– Не создавайте себе проблем, сын мой. Не ваша же это забота. Вчера у неё дежурил муж, вполне возможно, она была рядом с ним…

Филипп дернулся и схватил священника за ворот.

– Что вы сейчас сказали?! Кассандра замужем?! – вдруг испугавшись своего действия, он отпустил сутану и сделал полшага назад. – Вы уверены в этом?! Ах, да… Вы же священник, – по лицу Филиппа заходили желваки. – Кто?! Кто он?!

Натолкнувшись на полный недоумения взгляд святого отца, он отступил на еще полшага, и по перекошенному лицу скользнула догадка.

– О, черт! Кажется, я понял!

Развернувшись на пятках, Филипп вдруг быстро пошел в обратном направлении.

…Этот май на Сент-Люсии был не сильно дождлив. Плотные облака собирались над островом, наползая на горы, и разбредались по небу, разразившись всего лишь небольшим количеством воды. Густой комок серы, выброшенный из-под земли вулканом, низко полз на юго-восток, навстречу какому-то кораблю, стремящемуся в бухту.

На втором этаже одного из домов, утопающих в ограде из плотного кустарника, распахнулось окно, и в нем показалась девушка необыкновенной красоты, длинные шоколадные волосы которой были слегка небрежно заколоты на затылке. Выглянув на улицу, она бросила взгляд в сторону залива, вдохнула полной грудью морской воздух и скрылась в комнате.

– А я бы не стала вставать здесь на якорь без сильной нужды, – вдруг сказала Атани, хотя в спальне, кроме неё, никого не было, и одернула складки дорогого шелкового платья со шлейфом. – Но дождь все-таки будет. Жаль, – девушка поправила цветочный горшок в этажерке, и её красивое лицо стало задумчивым. – Я хотела дать Саманте еще пару уроков, и один сегодня. И – хорошо, я передумала связываться с верховой ездой. Откуда мне быть наездницей….

Она аккуратно коснулась пояса платья, где была прикреплена старая видавшая виды широкая цепочка с украшениями в виде рыб и якорей и, словно испугавшись чего-то, снова подошла к окну.

– Дождь все-таки будет… – опять сказала Атани и более строго прибавила. – Жюльен, где тебя носит?!

Внезапно в комнату ворвался порыв ветра и сзади красавицы раздался грохот: это портрет молодого мужчины с усами упал со стены. Это, казалось бы, незначительное происшествие произвело неожиданно страшное действие: девушка обернулась и испуганно вскрикнула, затем, сменившись в лице, схватила подол платья и поспешно вышла из комнаты.

– Жером! – зазвучал её властный голос на весь дом. – Жером! Чертово платье… – прибавила она уже тише, направляясь к лестнице. – К этому нельзя привыкнуть…

– Графиня… – из коридора первого этажа выбежал седовласый господин в вишневой ливрее.

– Где Жюльен? – жестко спросила Атани, спускаясь по лестнице. Весь её вид выражал суровое нетерпение.

– Граф ушел еще утром… – почтительно ответил Жером с полным спокойствием вышколенного служителя.

– Это я уже слышала! – отрезала девушка. – Я спрашиваю, куда он отправился!

– Не знаю, графиня…

– Сомневаюсь! – Атани шевельнула бровями и уверенно направилась к дверям кабинета графа. – Вряд ли есть в этом доме что-то, чего ты действительно не знаешь! Когда он обещал вернуться?

– Думаю, с минуты на минуту, мадам… – Жером послушно направился за ней. На его лице промелькнуло выражение тревоги.

Дверь в кабинет Жюльена Секурья никогда не запиралась. Повернув ручку, Атани вошла внутрь, подошла к широкому письменному столу из тяжелого дерева, и дернула на себя верхний ящик. Убедившись, что он заперт, она осмотрела стол и сняла крышку с затейливой фигурки, нижняя часть которой служила пепельницей. Как и ожидалось, ключ лежал там.

Под взглядом Жерома девушка открыла ящик, уставилась на пустое дно, и уперлась ладонями в столешницу. На красивом лице Атани промелькнул страх.

– Пистолетов нет, – сурово заключила она. – Жером, куда он пошел?!

– Графиня… – осторожно начал тот.

Атани хлопнула ладонью по столу и слегка подалась вперед, челюсть судорожно дернулась

– Кита тебе под киль, какая я тебе графиня! – процедила она зло. – Говори, куда он пошел!

Ответ прозвучал неохотно, но смиренно:

– На встречу с Аленом Парэ.

Девушка отшатнулась от стола. На её лице появился панической ужас, губы задрожали.

* * * *

За 7 месяцев до описанных событий…

Ветер не был попутным, и «Галатея» покидала остров, всем своим видом выражая протест стихии. Испанский флаг на верхушке мачты был дерзко скомкан встречным ветром, вода под килем извергала пенные пузыри, приобретавшие зеленоватый оттенок. Океан погружался в закат.

На палубе стояла женская фигура, положив ладони на перила фальшборта. Красивое лицо девушки не выражало никаких эмоций: она неотрывно смотрела на удаляющийся клочок суши, на котором еще виднелись чернеющие точки человеческих фигур.

Сделав глубокий вздох, Атани небрежно поправила кружево на рукаве платья и бросила взгляд на противоположную сторону палубы, где с обреченным видом одиноко топталась мужская фигура в бархатном костюме. Поймав взор девушки, джентльмен встрепенулся и замер. Еще раз вздохнув, Атани сделала еле заметный жест рукой, который можно было расшифровать, как просьбу подойти, и сжала губы в полоску.

Еле слышно ступая, граф Секурья подошел почти вплотную к ней, и уже хотел заговорить, как вдруг Атани подняла палец, даже не повернувшись при этом в сторону собеседника.

– Молчите, – сказала она ледяным тоном, по-прежнему, смотря в сторону острова. – Да, я вас позвала, но не за тем, чтобы слушать…

Граф стал еще серьёзнее, чем был за минуту до этого.

– Мадемуазель! – горячо воскликнул он. – К сожалению, все сложилось не так… Если бы…

– Не хочу, – девушка поморщилась. – Я по-прежнему не хочу вас слушать. Мне неинтересны объяснения, граф. И не привлекают ваши попытки оправдаться. Какой в этом смысл, скажите? – она слегка повернулась в его сторону. – Вы пришли сюда за мной – и вот, теперь я с вами…

– Вы не дали мне сказать ни единого слова… – сказал граф, любуясь ею, но голос его не был наполнен отчаянием. Только покорной грустью. – Мне жаль, что так вышло. Если бы вы соизволили меня выслушать… – и прибавил. – Я не имел цели ломать вашу жизнь.

– Уже сломали. Она вверх дном, если вам интересно. Я вам все сказала, граф, – лицо Атани приобрело оттенок еще большей холодности. – Я не хочу вас слушать. Ни вас, ни кого бы то ни было. Мне сегодняшнего дня хватит очень надолго, – она сделала паузу, изучая морскую пену, и прибавила. – Я вообще-то хотела задать пару вопросов. Расскажите мне, какую легенду вы придумали капитану этого корабля. Я должна знать, кто я теперь…

Любой, находящийся сейчас на мачте «Галатеи», мог бы увидеть в этой сцене что-то особенное. Сверху было не разобрать лиц и увиденное, казалось, было полно освежающей красоты и строгости. Расшитое кружевом платье девушки чуть разлеталось от ветра, солнечные лучи раскрашивали бисер, которым оно было украшено, в несколько оттенков, весь вид красавицы выражал еле заметное противостояние обстоятельствам, а стоявший рядом с ней мужчина не сводил с неё глаз и казался ниже ростом, выражая покорность воле любимой женщины.

– Моя сестра, – ответил граф Секурья и перевел взгляд на горизонт, словно смутившись. – Сестра по отцу, и мы были разлучены с детства…

– Ах, – многозначительно выдала Атани, подавив желание сыронизировать. – А что вы пообещали тем двоим, что сопровождали вас на остров?

– Шестимесячное жалованье за молчание. По крайней мере, пока мы не сойдем на берег. Откроют рот – не получат ни монетки.

Девушка шевельнула бровями:

– Грамотный ход. Одобряю. Заметьте, я не спросила, куда мы плывем в итоге…

– Я не планировал… – начал Жюльен, но Атани, скрипнув зубами, подняла палец.

– Я же сказала, что не хочу слушать, – напомнила она и прибавила с легкой иронией. – Что же вы тогда планировали? Каждый день видеть лица родных парня, которого вы убили?! Или на это должна была смотреть я?! Граф, – девушка вздохнула. – Вы очень многого не знаете… Очень, – Атани отошла от фальшборта. – И да, наша беседа окончена. Я буду в той удобной большой каюте, которую вы любезно для меня освободили… Братец!

На этой фразе она развернулась и пошла к трапу, а Жюльен Секурья низко опустил голову и оперся руками на перила фальшборта.

* * * *

Мощный стук в дверь заставил Эдгара вздрогнуть и отпустить руку любимой женщины.

– Войдите! – отозвалась та и встала с койки, на которой они сидели.

– Добрый вечер, – на пороге появился Боб Кельвин. – Мешаю, наверное…

– Ничуть, – ответила за обоих Карла. – Я пройдусь по острову….Посмотрю, как там… обстановка…

Она быстро вышла из хижины, предоставив обоим мужчинам свободу разговора.

Не дожидаясь какого-либо приглашения, Боб взял один из имевшихся в хижине стульев и сел на него задом наперед.

– Эдгар, дружище, надо что-то решать…

– Я в курсе, – мрачно отозвался тот. – Надо. Есть версии?

– Она давала тебе какие-нибудь указания?

Эдгар поморщился.

– Откуда? Если только движением волос… Ты же видел: вчера Атани уже ни с кем не разговаривала, и по её виду было ясно: подойди я к ней, получу пулю куда-нибудь… в ненужное ей место… – он слегка усмехнулся. – Какие приказы я получал – все были получены ранее. До этой истории с графом. А потом она молча отправилась на «Аврелию», собрала вещи и также молча села в шлюпку. Ничего. Мы предоставлены сами себе…

– Согласно морским законам, все командование переходит к тебе… – заметил Боб.

– Могу поделиться обязанностями, – усмехнулся снова Эдгар, сел на кровать и задрал ногу на ногу. – Я никогда не метил в капитаны и не хочу им быть. Капитан у нас один – это Атани. Но её нет. И не будет ни завтра, ни через неделю – это очевидно. Кто знает, что и как сложится у неё с этой спонтанной поездкой.

Повисла пауза. Боб почесал переносицу.

– Торчать тут мы все равно не можем. Я понимаю, тебе сейчас и тут неплохо… – он покосился в сторону двери.

– Возможно, – уклончиво ответил Эдгар. – Но, увы, сейчас я должен не за себя думать, – он сделал паузу. – Мы, в любом случае, должны уйти в море, иначе парни здесь сойдут с ума. Другой вопрос, что надолго мы не уйдем: у «Аврелии» скорость уже не та, мы на ходу больше пяти месяцев…

– Мы кренговаться можем там же, где и всегда. По крайней мере, у «Аврелии» нет тех проблем, что у пиратов в целом, поэтому доки на Фиджи в нашем распоряжении… – задумчиво сказал Боб, сцепляя ладони в замок. – Но есть ли смысл отправляться туда сразу всем составом…?

– Сделаем так, – кивнул Эдгар своим мыслям. – Объяви парням, что через три дня мы снимаемся с якоря и уходим в плавание… Атани же не взяла с собой никаких своих записей и планов: мы ими воспользуемся. Уйдем в рейд недели на три, попробуем поймать пару судов, потом вернемся сюда. Мы вполне можем осуществить килевание здесь своим силами через крен. В конце концов, Боб, не мы первые это сделаем…

Тот отозвался не сразу, что-то обдумывая.

– Я бы отвел «Аврелию» на Фиджи… Но хорошо, для начала, пусть так. Кого-нибудь здесь оставишь?

Эдгар пожал плечами и подался чуть вперед.

– Думаю, привычный состав из близнецов и Юлиуса. И еще… Боб…

– Что?

– Если Атани не дала новых приказов, то это не значит, что она отменила старые. А я все-таки старой выучки моряк… – заметил он. – Присматривай за Энтони, хорошо? Я имею в виду, пока он на берегу…

– С ним какие-то проблемы? – слегка напрягся Боб Кельвин.

Эдгар пожал плечами.

– Не уверен. Скорее, нет, чем да, но таков был приказ Атани…

– Он же по традиции сейчас главный по острову, в рамках плантаций и рабов. По широкому счету, они все ему подчиняются. Так было всегда в таких случаях…

– Я думаю, она имела в виду, чтобы за рамки он не выходил. Не знаю. В частности, упор на Кассандру Суронте.

Боб пару раз чиркнул слюной между зубов:

– Еще та задача… Чтобы эту семью не видеть, Атани отсюда сбежала с едва знакомым джентльменом во фраке, а ты говоришь…

Эдгар поднял глаза на приятеля.

– Знаешь… – сказал он задумчиво. – Мне почему-то жаль этого беднягу графа. Он показался мне вполне вменяемым человеком…

– И победителей не судят, – заключил Боб со странной потерянной улыбкой.

– Возможно. Только бой не закончен и неясно, кто там победил… Покажет только время. Я думаю, мы еще увидим нашего капитана.