Закон и справедливость. Из цикла «Кто я?»

© Маргарита Мартынова, 2022

ISBN 978-5-4493-1102-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Океан был спокоен. Огромный водный простор казался еще ярче из-за отражавшегося в нем неба. Где-то на горизонте взлетел в воздух фонтан, выброшенный китом, и снова воцарилась тишина. Ничто не говорило о том, что всего каких-то полчаса назад в этих широтах гремело морское сражение. Впрочем, оно и не было долгим. Огромная пиратская шхуна буквально разгромила своего противника – торговое судно под Британским флагом, и сейчас только эти два корабля портили безмятежную водную картину.

На палубе изрядно потрепанной торговой бригантины толпилась пара десятков человек, оставшихся в живых после нападения пиратов, и опасливо поглядывали на своих мучителей. Капитан последних – грузный пышнобородый мужчина с выбитым передним зубом – отчаянно топал ногами, и слюна разлеталась в разные стороны. Крик его окутывал корабль целым облаком раздраженной ярости, и легкая картавость усиливала общее неприятное впечатление.

– И это все?! Я клянусь всеми, ещё не сдохшими акулами – это и все?! – он пнул ногой тюки с тканями, сложенные перед ним. – Вот эта пара узлов с тряпками и весь ваш груз?! И ради этого богом проклятого барахла я заплатил потерей десяти первоклассных парней, включая своего лоцмана, которого стоило десятков чертей ещё найти?! Что я должен делать с этим хламом? Сшить себе платье, да?!

– Мы все выгрузили, сэр, в Панаме… – пискнул кто-то в толпе захваченных пленников. – На корабле и правда больше ничего нет…

– Заглохни, падаль! Без тебя это вижу! – капитан пиратов угрожающе повел нижней челюстью и метнул цепкий взгляд на своих ребят. – Перетаскивайте и это тоже. Попробуем продать… А этот жалкий скот пустить ко дну вместе с их корытом…

– Капитан! – сказал вдруг кто-то из пленных. – Сэр, разрешите предложить сделку!

Повисло молчание. Пират обвел взглядом кучку испачканных грязью и кровью моряков.

– Это кто это тут вякает?! – поморщился он.

– Я, сэр! – из толпы шаг вперед сделал молодой человек с выцветшими на солнце некогда русыми кудрями и крупной родинкой на щеке. – Эдвард Хэмптон!

Пират сел на фальшборт и осклабился

– Надо же! А мне чхать, как тебя звать! И что ты хочешь мне предложить? Миллион золотом, зашитый в твоих кальсонах?!

– Нет, сэр, – тот на удивление был спокоен и уверен. – Услуги лоцмана!

– Тюююю…

– Вы не хуже меня знаете, что просто так вам не пройти этими водами ни вперед, ни обратно. Предполагаю, что вы идете на Антигуа, но…

– Га! – перебил его капитан. – Умный малый, что ещё сказать… Ну, допустим и так! Хочешь пойти в мою команду?! Лааадно…

– С уговором, сэр! – Эдвард Хэмптон был холодно невозмутим.

Все присутствовавшие при этой сцене пираты загудели, но капитан жестом приказал замолчать и, прищурив один глаз, посмотрел на смелого парня.

– Каким же?

– Вы отпускаете всех с нашего судна! Даете им возможность уйти хотя бы на шлюпках!

Пираты захохотали, моряки с захваченного судна стали переглядываться. Капитан пиратов и лоцман смотрели друг на друга. Первым не выдержал пират и хлопнул себя по бедрам:

– Ха-ха-ха-ха! – раскатистый хохот прокатился под парусами. – С ума сойти! Ну, ты даешь, Эдвард Хэмптон!

Насмеявшись, он вдруг резко наклонился вперед и сурово хрюкнул:

– Слушай, любезный! Я вот сейчас достану свой пистолет и изучу цвет твоих мозгов! Конечно, если они есть!

– Именно, сэр! – кивнул тот. – И уже точно останетесь без лоцмана!

– Хорошо, – разбойник встал с ящика, на котором сидел, и нарочно заскрипел сапогами. – Допустим! А что мне мешает потом сделать пару залпов по этим шлюпкам?

– Во-первых, ваше слово, сэр..!

– Слово?! Фредерик Гарсон не дает слово каким-то дохлякам, вроде тебя, ясно?!

– Да, сэр! – кажется, у того на все был готов ответ. – Ну, тогда какой вам смысл от лоцмана?! Я посажу вас на ближайшую же мель! Да-да, вы пустите мне пулю в лоб, это я слышал…

Пират снова хрюкнул.

– А откуда я знаю, что после того, как уплывут доходяги с этого корыта, – он топнул ногой. – Ты не посадишь нас на мель?

Хэмптон пожал плечами:

– Мое слово, сэр. Тогда вы не заплатите мне жалованье!

Воцарившееся молчание, прервал новый приступ раскатистого хохота капитана Гарсона. Он смеялся громко и открыто, запрокинув голову, и показывая при этом желтоватые оставшиеся зубы, сотрясаясь, как желатин, потом вдруг вытер рот рукой и ущипнул себя за треугольную бороду:

– Сукин ты сын, ты ещё и жалование получить у меня хочешь?

– А разве члены вашей команды служат за идею?

– Черти и дьяволы! – ругнулся пират, покосившись на своих. – А мне нравится этот малый! Люблю я наглых и смелых… Ну, так что же, Эдвард Хэмптон… Значит, сделка? А ты понимаешь, что, если нас поймают, тебя повесят вместе с моими парнями?

Тот кивнул.

– А если сделки не будет, то вы отправите меня на дно вместе с МОИМИ парнями! Кстати, сколько вы платите лоцману?

Капитан Гарсон достал из-за пояса табакерку, открыл её и нюхнул, потом обвёл глазами захваченных моряков:

– Интересно, вроде все мужики… – задумчиво выдал он. – Может, там есть переодетая баба, поэтому он так печется? Парни, может, их всех прощупать?

– Давай сам, капитан! – огрызнулся кто-то из его команды. – Мы не нанимались мять чужие яйца!

Тот снова хрюкнул и оценивающе изучил фигуру Эдварда Хэмптона, потом щелкнул языком:

– Ладно! По рукам! Для начала просто мое слово, лоцман. На моем судне все остальные детали. Парни! – он повернулся к своей команде. – Этого лохмача – к нам на «Тритон»! Этот скот – в шлюпки и пусть гребут быстрее, пока я не передумал! Само корыто поджечь! Ядра тратить не будем!

* * * *

День был солнечный и ясный. Улицы Плимута кишели торговцами, прибывшими из очередного рейса моряками и рабочими верфи. Шумно скандалили какие-то женщины, пока рядом пронзительно плакал ребенок одной из них, торговец тканями разгуливал под лучами солнца, пытаясь обращаться к каждому встречному. По тротуару быстро шла женская фигура в траурной вуали, легко лавируя между толпой прохожих. Покрой платья выдавал в ней женщину высокого круга, но довольно быстрая и нервная походка, заставляла многих с интересом поворачиваться в её сторону.

– День добрый, миледи! – крикнули ей из-за какого-то забора и она лишь молча кивнула. Дойдя до конца улицы, она скрылась в воротах большого дома с массивными колоннами и подняла вуаль. Слуга, дежуривший на ступеньках, открыл ей двери и принял на руки легкую накидку хозяйки.

– Доктор приходил? – спросила женщина, слегка запыхавшись. Её тонкие скулы покрывал искусственный румянец.

– Да, миледи… – отчеканил вышколенный служитель, и она быстро устремилась на второй этаж.

Несмотря на солнечный день, в спальне были плотно зашторены окна, и царил спокойный полумрак. На широкой постели лежала молодая женщина и её черные кудри разметались по подушке. Пухловатые губы были обескровлены, тонкие руки лежали поверх одеяла. Рядом в кресле с вышиванием сидела служанка, которая сразу встала при появлении госпожи.

– Сиди… – негромко сказала та. – Я задержалась, к сожалению. Что сказал врач?

– Все хорошо, миледи. Даже отлично. В любой момент она может очнуться, нет никакой опасности!

– Ох, боже… – выдохнула леди Севильстон и, подойдя к постели, поцеловала больную в лоб. – Признаться, я уже не верила, что этот момент когда-нибудь случится! Все это сущий кошмар… Я уже не верю в существование справедливости! – она села в другое кресло и сжала губы в тонкую полоску.

Она была ещё достаточно молода, но лицо хранило отпечаток большого горя и пережитых испытаний, тщательно собранные волосы прятали в своей гуще несколько посеребрённых волос, цепкий взгляд её был полон напряжения и переживания.

– Милана, – после молчания сказала она. – Принеси мне фруктовый сок, пожалуйста… Я побуду с Элизабет…

Однако её планам не суждено было сбыться. Через минуту после ухода служанки в приоткрытую дверь заглянула другая горничная:

– Миледи, я прошу прощения… Там внизу мэтр Тавро…

– И что же он хочет? – шевельнула бровями та, слегка повернув голову.

– Признаться, не могу знать… – смутилась румяная креолка.

– Хорошо. Я сейчас иду… Нет! Не уходи! Я не хочу оставлять Элизабет одну! Будь здесь!

Словно по мановению палочки невидимого волшебника, как только удалилась хозяйка дома, а молодая белозубая горничная украдкой выглянула в окно, больная на постели зашевелилась и с глубоким вздохом открыла выразительные синие глаза. Несколько секунд она изучала потолок и шторки вокруг кровати, потом повернула голову, и этот шорох достиг ушей служанки.

– Ой! – пронзительно завопила та. – Очнулась! Она очнулась! Миледи!

И с громким криком выбежала из комнаты, не закрыв за собой двери.

Испуганная такой реакцией, больная резко села на постели, но голова её закружилась, и, сжав виски ладонями, она без сил упала на подушку. Почти тут же в комнате появилось несколько слуг.

– Она смотрела на меня! Я это точно видела!

– Замолчи ты! – пробасил дворецкий и тихо подошел к постели. В ту же секунду больная снова открыла глаза.

– О! Как вы себя чувствуете, мэм? Вы меня слышите?

Та кивнула, но взгляд её был дикий и растерянный, как будто она хочет немедленно вскочить и убежать. Все напряглись.

– Хорошо… – кажется, бедный слуга совершенно не знал, что делать. – Вы только не волнуйтесь. Это я, Джонатан, дворецкий леди Севильстон, вы меня помните?

– Нет, – хрипло сказала молодая женщина, вздрагивая от звука собственного голоса. – Не помню… Где я?

– Дома у миледи…

– Где это? Кто вы все?! Почему я ничего не помню?! – её голос сорвался на крик, и в этот момент в комнату вбежала сама леди Севильстон.

– Отойдите от постели! Откройте окно, дайте ей воздух! Джонатан, иди и скажи мэру, что Элизабет очнулась, раз уж он так хотел узнать о её здоровье. Отойдите все от постели! Дорогая, – она села на кровати и провела рукой по лицу больной. – Все хорошо не волнуйся, я с тобой, успокойся…

– Кто вы? – упрямо спросила та.

Повисло всеобщее молчание.

– Я… – кажется, от леди Севильстон потребовалось колоссальное усилие, чтобы её голос звучал ровно и спокойно. – Это я, Оливия, твоя названая сестра, мы росли вместе, и были выкормлены одним молоком… Ты только что очнулась после долгой горячки, ты почти месяц была без сознания, сильно бредила, но сейчас опасность миновала…

– В таком случае, кто же я? Почему я не помню этого!?

Оливия с силой хрустнула пальцами и сквозь зубы бросила слугам:

– Все вышли вон… и пошлите за доктором быстро! – а потом прибавила ласково и тихо. – Тебя зовут Элизабет. Все хорошо, не волнуйся ни о чем. Ты в моем доме, под присмотром, все будет хорошо, сейчас придет доктор…

– Я заболела?

– Да… У тебя была сильная лихорадка. Я молилась за тебя, только я и верила в то, что ты победишь болезнь! Скажи мне, как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, миледи… Не знаю. Немного гудит голова и мутит… И ужасная пустота внутри… как будто ничего нет… я ничего не помню!

* * * *

Спустя час Оливия Севильстон ходила по гостиной туда-сюда, шелестя платьем, когда вниз спустился долговязый доктор, наблюдавший Элизабет.

– Мое почтение, миледи…

– Доктор! Боже! Что скажете?!

Тот снял очки и пожал плечами.

– Случай мною не рассматриваемый, но имеющий место быть. Я опасался, прежде всего, за её рассудок, за её способность самостоятельно мыслить и отвечать за свои действия, ибо подобное воспаление мозга при условии…

– Доктор, я слышала уже ваши научные подтверждения! Скажите, что теперь с Элизабет?

– Потеря памяти. Полная. У неё в порядке речь, координация, её слова связаны, мысли логичны… Но её память абсолютно стерильна! Она не помнит ровным счётом ничего и никого!

– И что же делать? – упавшим голосом спросила женщина.

Тот развел руками снова и поправил пенсне:

– Ждать. Память к ней может вернуться завтра, а может через полгода. Она может вспоминать отдельные куски, а может вспомнить все сразу. Медицина тут бессильна, миледи.

Оливия заходила по комнате, заламывая руки.

– Правильно ли я вас понимаю, что теперь она будет спрашивать о себе и о своей жизни…?

– А как бы вы поступили в её положении, миледи? Разумеется, да…

– И вы полагаете, стоит ей вот так прямо сразу рассказывать…

– Однозначно не стоит, – доктор покачал головой. – Её мозг ещё слаб, боюсь, психика не выдержит всей лавины информации. Вводите её в курс дела частями, постепенно. Не знаю, миледи. Мое дело вас предупредить, раз уж вы тут единственный близкий ей человек…

Та снова заходила туда-сюда:

– Да… Я понимаю. Благодарю вас, доктор. Спасибо…

После ухода врача, приказав слугам дежурить у постели спящей Элизабет, Оливия Севильстон, накинув вуаль, направилась в церковь. Любой, кто бы вошёл в те минуты в этот Божий дом, мог увидеть сидевшую на коленях у алтаря женщину, постоянно повторявшую:

– Направь, Господи. Подскажи верный путь… Не допусти, прошу тебя… Подскажи и направь рабу твою…

* * * *

– Ваша Светлость, прошу на борт! Мы с минуты на минуту снимаемся с якоря!

– Да-да, – лорд Севильстон завертел головой, отыскивая в толпе кого-то. – Любезный, Вы там мою жену с мисс Грей не видите?

– Нет, сэр! – во весь рот улыбался моряк. – Они уже на борту!

– Как?! Как это я пропустил? Вот незадача! Видимо, пока торговался с этим торговцем!

– Ваша Светлость! На борт! Отлив вас ждать не будет!

Неуклюже пыхтя, лорд Севильстон поднялся на судно и сразу поспешил спуститься вниз, так как команда стала готовиться к отплытию.

В каюте, выделенной ему с супругой, уже сидели две женщины.

– Дорогой мой Уильям! – встала одна из них, смеясь. – Мы с Элизабет были готовы к тому, что плыть придется без вас!

– Оливия! – усмехнулся тот в пышные усы. – Буквально пять минут назад я думал тоже самое в отношении вас обеих!

Все рассмеялись

– Я купил какую-то безделушку, – лорд Севильстон вынул из кармана фигурку ската на цепочке. – Торговец уверил, что этот амулет защищает от морских дьяволов…

– Это от пиратов, что ли? – усмехнулась Элизабет. – Я бы тогда вооружилась парой пистолетов… правда, стрелять не умею!

– На нашем шикарном судне, – поднял палец лорд Севильстон. – Оснащение таково, что без особых усилий разобьет любой пиратский кораблик, Элизабет! К тому же, я не думаю, что пиратов занесет по нашему пути, торговые суда здесь не ходят, пиратам тут скучно…

– Меня волнует другое, – леди Севильстон прислушалась к звону якорных цепей. – Как пережить качку. Помню, когда в восемь лет меня везли в Англию, мне ужасно тяжело далось это путешествие, – она выглянула в иллюминатор. – Боюсь, что создам вам проблем…

– На корабле есть врач, – пожала плечами Элизабет. – Дорогая Оливия, не волнуйся, наше путешествие не обещает быть долгим!