Воскрешение вампира

© Перевод А. Новикова, Е. Бирюковой, Л. Здановича и др. под редакцией Л.И.Моргуна. 2020

Оглавление

Глава 179. ГОСТИНИЦА – ПРИБЫТИЕ ЩЕГОЛЕЙ – ЮНАЯ НАСЛЕДНИЦА

Может ли такое быть правдой, и если да, то как до жути странно, что существо, наполовину принадлежащее миру призраков, все еще бродит по подлунному миру, пробуждая ужас в сердцах всех, кто соприкасается с его зловещим влиянием.

Как страшно само бытие вампира Варни!

Есть и кое-что хорошее в этом – мы собирались сказать «человеке», и все же вряд ли будет оправданно наделить его таким определением, – если учесть присущий ему странный дар возобновляемого существования. Если и на самом деле его телесное разложение не было результатом смерти, и что лучей «холодной девственной луны» было достаточно, чтобы его оживить, то кто сможет сказать, когда этот процесс закончится, и кто посмеет утверждать, что и сегодня по улицам огромного Лондона не могут ходить подобные существа? И ужасна сама мысль о том, что, возможно, убаюканные безупречной внешностью того, кто выглядит как гражданин мира в самом широком смысле этого понятия, мы можем впустить вампира в свой домашний круг!

И все же такое возможно. Ведь мы видели, что Варни был человеком благородной вежливости и утонченных манер, и что, вероятно, накопив столь обширный опыт за время долгого общения с обществом – общения, растянувшегося на множество лет, – он научился приспосабливаться к вкусам и чувствам всех персон и практиковать на них то умственное обаяние, которое наделяло его столь опасной властью.

Иногда также могло показаться, что он сожалеет о своем фатальном даре бессмертия, и якобы с радостью стал бы таким, как все люди, и жил и умер так, как жили и умерли те, кого он видел вокруг себя. Но, будучи вынужден подчиняться сути своего естества, он никогда не мог набраться смелости и предпринять меры по уничтожению самого себя – такому уничтожению, которое окончательно лишило бы его возможности воскрешения.

Безусловно, изобретательность такого человека могла бы подсказать некие средства, чтобы положить конец его существованию, и после которых в бренных останках его тела больше не тлела бы ни единая искра той жизненной силы, которая столь часто вновь и вновь разгоралась в полноценное пламя.

Вероятно, некая из подобных попыток может стать его концом, и мы увидим, что вампир Варни не обратится в прах, подобно всем обитателям этого мира, а претерпит некий бурный распад и будет навсегда вычеркнут их списка живых существ, населяющий сей огромный мир.

Но, чтобы прекратить сии размышления и перейти к реальным фактам, мы сейчас перевернем еще одну страницу в странной и бурной истории вампира Варни.

* * *

Одним грозовым и ненастным ноябрьским вечером заляпанный грязью и насквозь промокший тарантас подкатил к дверям лондонской гостиницы. Это заведение не числилось среди первоклассных, но прославилось своей респектабельностью и располагалось тогда на Барлингтон-стрит рядом с Олд-Бонд-стрит, где в те годы среди светской публики было модно демонстрировать себя и, как полагали некоторые, свою элегантность. Впрочем, мы, ныне живущие, с улыбкой смотрели бы на их костюмы, модные всего лишь пятьдесят лет назад, но пятьдесят лет порождают странные мутации и революции в одежде, манерах и даже образе мыслей.

Экипаж, хотя и не из самых шикарных, все же имел достаточно аристократических претензий, чтобы создать в гостинице немалую суматоху. Даже хозяин, увидев корону на его дверце, решил, что не помешает лично поприветствовать гостей, оказавших ему честь тем, что выбрали его гостиницу.

Гостями же оказались пожилые мужчина и женщина, молодой человек фривольной и пижонистой внешности примерно двадцати двух лет, и молодая леди, настолько закутанная в шали, что виднелась лишь часть ее лица. Впрочем, и этого немногого хватало, чтобы признать ее красавицей.

Вся путешествующая компания явно ухаживала за девушкой и заботилась о ней, но было ли такое отношение вызвано душевным расположением или неким более интересным мотивом, пока нельзя было определить наверняка, поскольку эти факты выявятся раньше, чем мы далеко углубимся в этот маленький эпизод.

– Шагай осторожнее, Аннет, – сказал пожилой господин, когда девушка вышла из экипажа. – Смотри под ноги.

– О, да-да, – поддакнула пожилая дама, которая была не такая уж и пожилая, хотя и перевалила на вторую половину шестого десятка. – Да, иди осторожнее, милочка.

Девушка не ответила на эти добрые советы, но, оттолкнув руку молодого пижона, вошла в гостиницу самостоятельно.

Дама немедленно последовала за ней.

– Итак, Френсис, – сказал господин слуге, который спустился со своего места позади экипажа. – Итак, Френсис, надеюсь, ты в точности помнишь, что сказал тебе мой брат, лорд Лейк?

– Да, сэр, – ответил Френсис, однако далеко не с самой уважительной интонацией.

– Ты помнишь, ты ведь помнишь, Френсис, как мой брат велел тебе прислуживать нам с этим тарантасом так же, как ты прислуживал бы ему.

– О, да.

– О, да! Что ты имел в виду, говоря мне «о, да!»?

– Хотите, чтобы я сказал «о, нет!»?

– Френсис, это возмутительно! Ты уволен.

– А вот что я думаю о вас и об увольнении, – заявил Френсис и щелкнул пальцами перед носом пожилого господина. – Я никогда не должен был прислуживать вам, мистер Лейк. Я конюх лорда Лейка, но никто не сможет передать меня такому лицемерному типу, как вы, так что вы лишь вынули слова из моего рта, ибо я намеревался уволиться сам, да и Джордж тоже. Эй, Джордж!

– Да, – отозвался кучер, – чего надо?

– Согласен быть на побегушках у Джонатана Лейка?

– Да чтоб он сдох, – лаконично ответил кучер.

– Теперь, мистер Лейк, – добавил Френсис, – вы знаете, что мы о вас думаем. Вы мошенник. И мы проехали с вами настолько далеко, лишь бы мисс Аннет, нашей юной леди, не пришлось трястись и мучится почтовой карете, когда в карете моего господина и ее отца намного удобнее. Мы отвезем ее к каретнику, у которого стоят остальные кареты моего господина и дожидаются его возвращения в Англию, а потом вы нас больше не увидите.

– Негодяи!

– О, валяй, продолжай. А ты мошенник. Верно, Джордж?

– Заправский мошенник, это точно, – подтвердил кучер. – И еще: мы не верим и слову о том, что здесь происходит. Леди Аннет есть леди Аннет, да будут благословенны ее нежные глазки. Пошли, Френсис, я промок.

– И я тоже, – согласился Френсис и встряхнулся, разбрызгав не меньше воды, чем только что вылезший из воды ньюфаундленд. – Я готов, мистер, и ты наше решение знаешь, а мы не из тех, кто свои решения меняет. Мы служим нашему хозяину, но не будем служить мошеннику.

Несколько слуг из гостиницы подошли к двери, чтобы послушать этот весьма любопытный обмен репликами, и он их немало удивил. В любом случае, как бы они этот диалог ни восприняли, он не повысил их уважение к новым постояльцам. Один из слуг по имени Слоп догнал карету и окликнул Френсиса:

– Постой! Постой!

– Ну, что?

– Я говорю, молодой человек, просто скажите, где вы остановитесь переночевать, и я зайду к вам повидаться и опрокинуть стаканчик.

Френсис склонился над крышей кареты и крикнул:

– Джордж! Джордж!

– Здесь я, – отозвался Джордж.

– Тут один из гостиничных слуг хочет с нами познакомиться. Думаю, мысль неплохая – сам видишь, он сможет рассказать нам о леди Аннет, и что дамы там делают. Что на это скажешь, Джордж?

– Хорошая идея, Френсис.

– Очень хорошо. Эй, тебя как звать, старина?

– Слоп. Соломон Слоп меня зовут.

– Что ж, ежели придешь в любой вечер в «Голову короля», что на Велбек-стрит, то найдешь там или меня, или Джорджа. И мы всегда любили хорошую компанию и будем очень рады тебя видеть, когда тебе захочется. Как насчет завтра?

– Приду, приду. Завтра я легко смогу прийти часов в восемь, так что можете меня ждать. Доброй ночи.

– Доброй ночи, Слоп. Приятный вечерок, верно? Поезжай, Джордж, а то меня дрожь бьет и лихоманка замучила. Езжай, и удачи тебе, чтоб нам быстрее переодеться. Думаю, никогда в жизни так не промокал.

– Ни я, ни я, – поддакнул Джордж, который, как вы уже заметили, был не очень силен в грамматике. Но это не имело особого значения, потому что ему платили за умение обращаться с лошадьми, а не за времена, склонения и спряжения.

Оставив слуг лорда Лейка, как они себя назвали, давайте вернемся в гостиницу, где семейный вечер к тому времени стал проходить достаточно приятно.

Насколько это касается хозяина заведения, то мистер Лейк завоевал его полностью, заказав лучшие комнаты, лучший ужин, какой только может предложить гостиница, и за любые деньги, лучшие вина, и вообще вел себя по-королевски в том, что касалось расходов.

Однако слуги, частенько узнававшие на собственном опыте, что самые экстравагантные особы оказываются не самыми щедрыми по отношению к ним, не забыли сцену перед дверью гостиницы. И теперь из уха в ухо шепотом передавалось немало предположений, касающихся обстоятельств, вынудивших кучера и конюха отнестись к этому семейству столь презрительно, а также высказать столь решительное нежелание им служить.

Когда Слоп вернулся, он собрал нескольких своих приятелей в холле.

– Я скоро все об этом узнаю, – сказал он. – Я договорился завтра вечером пропустить с ними по стаканчику в «Голове короля», что на Велбек-стрит, и сами увидите, что они мне все расскажут. Уж я не упущу шанса вызнать кое-что задаром.

– И я…

– И я…

– Ну, я, конечно, все расскажу, когда вернусь. Можете не сомневаться, что такое стоит знать. Вы же видели молодую леди. Я-то успел разглядеть лишь глаз и кончик носа, и должен сказать, что она красавица, это точно.

Глава 180. НОВЫЙ ПОСТОЯЛЕЦ ЛОНДОНСКОЙ ГОСТИНИЦЫ – ТАИНСТВЕННЫЙ ГОСТЬ

Не успела в лондонской гостинице утихнуть суматоха после прибытия важных гостей, как к ее дверям подкатил еще один экипаж, и хозяин бросился встречать нового постояльца, мысленно называя себя везунчиком, потому что ему подвалили сразу два денежных клиента за вечер.

Джентльмен высунул из окна экипажа голову в меховой дорожной шапке и спросил хозяина:

– Ваши лучшие комнаты заняты?

– Не лучшие, сэр, ибо у нас есть несколько апартаментов, во всех отношениях равных между собой. Но один из них только что заняла одна семья. Семья Лейк, сэр.

– Мне все равно, кто там у вас живет. Я выйду из кареты, если вы сможете меня разместить.

– О, безусловно, сэр, вы найдете наши апартаменты первоклассными, заверяю вас, сэр. Прошу вас, заходите. Позвольте подержать над вами зонтик, сэр. Нынче скверный вечер, сэр. Боюсь, зима наступает как-то странно, сэр, и предсказывают, что…

– Молчите. Меня ваше мнение на этот счет не интересует. Если и есть такое, что я не выношу больше всего, так это болтунов.

Этот выпад заставил хозяина замолчать, и более он не произнес ни слова, хотя мысленно вряд ли молчал, и эти мысли были не очень-то добры по отношению к незнакомцу, который столь бесцеремонно прервал его дружеские замечания.

Поэтому, войдя в холл, он поручил вновь прибывшего заботам главного слуги, а сам удалился в свои покои, пребывая в мрачном настроении.

– Надеюсь, у вас тут тихо, – сказал незнакомец главному слуге.

– О, конечно, сэр. Наша гостиница тихая, как овечка, заверяю вас. У нас сейчас только три постояльца, сэр. Это семейство Лейк – весьма уважаемые люди, сэр. Брат лорда Лейка, сэр, и…

– Даже слышать не хочу, кто у вас живет. Какое мне до них дело? Терпеть не могу чертовых слуг-сплетников.

Слуга ужасно оскорбился и после этого молчал, проводив джентльмена в его апартаменты, где тот, оставшись в одиночестве, развалился на кровати.

– Так-так! Одному богу известно, как это закончится. Что ж, посмотрим, посмотрим. Они приехали, и это уже хорошо. А я теперь, полагаю, настолько хорошо замаскировался, что они меня не узнают. О, нет, да я теперь и сам себя с трудом бы узнал, чисто выбритого. На континенте все привыкли меня видеть с бородой и усами. Ладно, посмотрим, чем все кончится. Слава судьбе, что они не уехали куда-нибудь, где я не смог бы их найти.

Он позвонил в колокольчик.

– Слуга, принесите мне лучшее, что есть в этом доме. И запомните: моя фамилия Синий.

– Сэр! Си… Синий, сэр?

– Да, Диггори Синий.

– Да, сэр… Да сэр. Конечно. Какая странная фамилия, – пробормотал он, спускаясь по лестнице, чтобы сообщить хозяину: – Должен сказать сэр, что джентльмен из номеров 10 и 11 говорит, что его зовут Диггори Синий.

– Синий… Синий, – сказал хозяин. – Странное имя для христианина.

– Возможно, он не христианин, – произнес сам мистер Синий, заглядывая в бар, где происходил разговор хозяина и слуги. – Как вы можете понять, что человек – христианин?

– Прошу прощения, сэр, и в самом деле я… гм-м… тысяча извинений, сэр.

Странный джентльмен фыркнул, прошел к двери и дал указания слугам в своей карете, отослав их. Затем г-н Синий направился по лестнице в свои комнаты, не сказав более ни слова хозяину, которого ужасно раздражал тот факт, что его застукали вместе со слугой за обсуждением имени одного из гостей.

– Чтоб ему пусто было, – пробормотал он, – как он посмел обзавестись такой фамилией, как Синий!? И, боже праведный, даже если его фамилия Синий, то какой дьявол заставил его крестных родителей назвать его Диггори? Сэм, Сэм!

– Да, сэр.

– Запиши его в книгу, Диггори Синий.

– Да, сэр.

– Будь я проклят! Ну почему приперся еще кто-то, словно я грешник?

Хозяин не смог бы выругаться лучше, потому что подбежал к двери, к которой подкатывала еще одна карета. Из нее вышел благородного вида мужчина, закутанный в подбитый мехом богатый дорожный плащ.

– Можете разместить нас? – спросил он.

– Да, сэр, с удовольствием.

– Кто у вас сейчас живет, хозяин?

– Семья Лейков, сэр, и мистер… Синий, сэр.

– Спокойные люди, как я полагаю. Скорее всего, я остановлюсь у вас на неделю или две. Мне нужны лучшие апартаменты из тех, что сейчас не заняты.

– Да, сэр. Сюда, пожалуйста… сюда.

Последний гость, похоже, отличался плохим здоровьем, потому что шел очень медленно, как человек сильно ослабевший, и не раз останавливался, следуя за хозяином вверх по главной лестнице гостиницы, как будто ему было абсолютно необходимо перевести дыхание. Более того, хозяин слышал, как тот глубоко вздыхал, но не мог понять, были ли причиной этих вздохов умственное или физическое расстройство. Однако этот джентльмен сильно возбудил как любопытство хозяина, так и его симпатии, поскольку был полной противоположностью мистера Синего и выслушивал с утонченной и благородной вежливостью все, что ему говорили, но при этом было очевидно, что из-за слабости ему приходилось делать усилия, чтобы говорить.

– Мне очень жаль, сэр, – сказал хозяин, проведя джентльмена в его комнаты, – мне очень жаль, что вы нездоровы.

– Я, скорее, инвалид, но смею надеяться, что скоро мне полегчает, спасибо, спасибо. Оставьте только одну свечу, я не люблю яркий свет. Укажите в счете столько свечей, сколько пожелаете, но гореть всегда должна только одна, хозяин.

– Как пожелаете, сэр, как пожелаете. Надеюсь, вам здесь будет удобно, и могу заверить вас, сэр, что ничто не сравнится с моим желанием обеспечить вам уют.

– Я в этом уверен, хозяин, вы очень добры, спасибо.

– Как мне вас называть, сэр, на случай, если другой джентльмен захочет с вами увидеться?

– Черный.

– Черный, сэр?!

– Черный.

– О, мистер Черный!

– Да, сэр, разумеется, почему бы и нет?

– О, конечно. Я… лишь подумал, что это немного странно. Видите ли, сэр, у нас уже поселился джентльмен по фамилии Синий. Вот и всё, мистер Черный, спасибо, сэр.

Хозяин поклонился и вышел, а мистер Черный наклонил голову с видом благосклонного императора, из-за чего хозяин, спустившись к жене, сказал:

– Вот это настоящий джентльмен. Он выслушивает все, что ему говоришь, как джентльмен, и не рявкает на тебя, как тот мистер Синий. Мне совершенно ясно, что мистер Черный – человек светский и безупречный джентльмен. Эй, что это? Да это же колокольчик мистера Черного, и он почти оборвал проволоку. Сэм, Сэм! Беги наверх в номер восьмой и узнай, чего он хочет.

Сэм помчался по лестнице и, когда вошел в восьмой номер, обнаружил мистера Черного лежащим на полу – в обмороке и без сознания.

Встревоженный слуга примчался вниз по лестнице к хозяину с этой новостью, и тут же послали за ближайшим врачом, но без лишнего шума и суматохи, ибо хозяин не хотел тревожить остальных гостей новостью о том, что в доме появился больной человек. Хозяин знал, что многим такое известие не понравится и может вынудить сменить место проживания.

Когда врач прибыл, его сразу же провели наверх. Мистера Черного к тому времени уже переложили с пола на кушетку, где тот лежал, не подавая никаких признаков сознания – к ужасу хозяина, уже начавшего думать, что тот мертв, а только покойника в гостинице ему не хватало!

Врач пощупал пульс, послушал сердце и сказал:

– Он в обмороке, но при этом отчаянно слаб.

– Он и выглядит изможденным, верно, сэр?

– Воистину так. Как же он истощен!

Посредством значительных усилий и использования стимуляторов врачу удалось привести мистера Черного в сознание. Придя в себя, тот осмотрелся с тем странным отсутствующим выражением, которое возникает у человека, только что вышедшего из транса, и чья память ему временно отказывает.

– Как вы себя чувствуете, сэр? – спросил врач.

Пациент не ответил.

– Советую уложить его в постель, хозяин, – добавил врач, – и дать чего-нибудь теплого и питательного. Я пришлю для него кое-какие лекарства.

Тут мистер Черный сделал попытку заговорить. Похоже, к нему начала возвращаться память, когда он сказал:

– Боюсь, я причинил вам немало хлопот, но усталость от быстрого путешествия… вот что меня подвело. Завтра мне станет гораздо лучше. Спасибо вам всем.

– Я зайду завтра и проверю, как у вас дела – если пожелаете, – предложил врач.

– Буду премного вам обязан. Сейчас у меня достаточно сил, чтобы удалиться спать без чьей-то помощи, спасибо.

Гость не стал возражать, когда хозяин послал ему вместе с Сэмом вина со специями и сказал, когда оно было доставлено:

– Надеюсь, рядом со мной не проживает некто, кто заявится в номер поздно и потревожит меня, потому что я нуждаюсь в полноценном ночном отдыхе.

– О, нет, сэр. Молодая леди из семейства Лейк ночует в номере через один от вашего, то есть, в номере девятом. А соседний номер сегодня ночью и вовсе свободен, так что у вас будет тихо, как в церкви, сэр.

– Спасибо, и доброй ночи, Сэмюэл.

Глава 181. НОЧНАЯ ТРЕВОГА – СМЯТЕНИЕ – МИСТЕР СИНИЙ ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ

В полночь хозяин гостиницы внезапно выпрыгнул из кровати на пол, словно его ударило электричеством, прихватив при этом все постельное белье и оставив жену дрожать от холода.

– Боже милосердный! Что это было!? – вскрикнул он.

И не без основания, ибо покой всего дома был нарушен двумя громкими криками – такими, какие еще никогда не звучали в этих стенах, – после которых наступила могильная тишина.

– Убийство! Убийство! – воскликнула хозяйка. – Кто-то украл все постельное белье.

– Забудь о постельном белье! – прикрикнул на нее хозяин, торопливо одеваясь при свете ночника, стоящего на комоде. – В доме что-то произошло, если только мне не приснился самый странный сон из всех, что кому-либо снился, и, наверное, самый реальный. Ты их слышала?

– О, эти ужасные крики!

– Значит, то был не сон, ибо ясно же, что два человека не могут увидеть один и тот же сон одновременно. Ага, что это? Стучат в дверь, это точно. Кто там? Кто там? Погодите.

Хозяин поднял щеколду на двери своей спальни, и в нее ворвался, облаченный лишь в развевающуюся ночную рубашку, не кто иной, как молодой человек, приехавший с дамами. Одним прыжком он бросился на хозяйскую кровать с криками:

– О, защитите меня! Спасите! В доме воры или кто-то еще, и они меня убьют. Спасите меня, спасите, я не могу драться, я никогда не дрался, спасите мою жизнь, спасите!

– О, каков наглец! – взвизгнула хозяйка, а хозяин, справедливо взбешенный таким вторжением, схватил юношу и вышвырнул его из спальни таким мощным пинком, что тот скатился по лестнице и едва не свалил Сэма, который взбегал наверх с фонарем. Сегодня была очередь Сэма не спать всю ночь, потому что в гостинице всегда кто-то дежурил на случай пожара или иного происшествия, из-за которого пришлось бы разбудить всех постояльцев.

К тому времени хозяин облачился достаточно, чтобы выглядеть пристойно. Он выбежал из спальни, держа свечу, и первым, кого он встретил на лестнице, оказался мистер Синий – полностью одетый и с пистолетом в руке.

– Боже милостивый, сэр, – воскликнул хозяин, – что за суматоха, и что произошло, сэр?

– Этого я вам сказать не могу, и мне не меньше вашего не терпится это узнать. Сюда, сюда. Кричала молодая дама. Бога ради, дайте мне свет!

Хозяин механически протянул ему свечу и, к своему удивлению, увидел, что один глаз мистера Синего закрыт повязкой и решил, что его лицо было загриммировано. Как бы то ни было, он был настолько сильно закутан, что хозяин узнал его только по голосу.

Однако прежде чем кто-либо из них успел пересечь коридор и подойти к двери комнаты молодой леди, появились мистер и миссис Лейк, полуодетые, но нетерпеливо желающие узнать, что происходит.

– Не знаю, – ответил хозяин. – Я лишь услышал крик.

– Который донесся из комнаты той молодой леди, – добавил мистер Синий.

– Какой молодой леди? – резко осведомился мистер Лейк. – Весьма странно, что вы, незнакомец, настолько точно знаете, в какой комнате находится та молодая леди. Мы с миссис Лейк войдем и проверим, не случилось ли что с Аннеттой. Надеюсь, что с ней все хорошо.

Мистер Лейк бросил на мистера Синего подозрительный взгляд. Так же поступил и хозяин, ибо, когда Синий говорил в присутствии Лейков, его голос был совершенно иным – настолько, что хозяин уже не смог бы опознать его по голосу, и это хозяина весьма озадачило.

– О, зайдите, зайдите, мистер Лейк! – воскликнула миссис Лейк, появляясь в дверях комнаты Аннетты. – Она мертва!

– Мертва?! –вскричал мистер Синий. – О, нет, нет, нет!

Он метнулся мимо хозяина, мистера и миссис Лейк, и через миг оказался в комнате. Они вошли следом, как только оправились от изумления, вызванного таким поступком, и увидели, как Синий, стиснув руки, склонился над прекрасной девушкой, лежащей на кровати.

– Нет-нет, – сказал он, – она не мертва. Она в обмороке. Лишь Господь знает, что его вызвало, но она не мертва. Хвала небесам!

Он повернулся и, не сказав ни единого слова присутствующим, ушел в свою комнату, оставив их удивленно переглядываться. Молодая дама тем временем открыла глаза, непонимающе осмотрелась и быстро заговорила:

– Помогите, помогите, помогите! Какой ужас… ужас… ужас!

– Аннетта, моя дорогая Аннетта, – сказала миссис Лейк, – что случилось? Прошу вас, сэр, уйдите, – попросила она хозяина. – Дорогая Аннетта, что тебя встревожило? Уйдите тоже, мистер Лейк. Я вам все потом расскажу. Пока для меня это тайна. Идите, я скоро вернусь.

Мистер Лейк вышел и в коридоре обнаружил хозяина. Тот пребывал в полном изумлении, потому что не мог понять ни начала, ни конца всего произошедшего.

– Хозяин, кто этот тип, который только что вел себя так странно? – спросил мистер Лейк.

– Его фамилия Синий, сэр.

– Синий… Синий… Странное имя, и странный человек. Где я мог его видеть?.. Как только он вскрикнул и вошел в комнату, мне в его голосе показалось нечто знакомое, и все же я его не знаю. Подозреваю, хозяин, что в этом ночном происшествии он замешан больше, чем ему хотелось бы.

– Ну, сэр, даже не знаю, – ответил хозяин, в чьих интересах теперь было не причинять неудобства или бросать подозрение на любого из гостей. – Думаю, это маловероятно, сэр. Я бы сказал, что молодой леди приснился плохой сон, и это почти все, что можно об этом сказать.

– Возможно, и так.

– Можете положиться, что так оно и окажется, сэр.

– Надеюсь, надеюсь. Такие происшествия весьма неприятны, и если что-либо подобное повторится, нам придется немедленно уехать, знаете ли. Но сейчас я не могу ничего об этом сказать, пока не узнаю от миссис Лейк, что расскажет обо всем этом Аннетта. Только этим мы и должны руководствоваться. Утром мы поговорим на эту тему, сэр.

В поведении мистера Лейка было много суровости. И в самом деле, его более чем оправдывало неудовольствие от недавнего происшествия. Что же касается мистера Синего, то его поведения было, безусловно, достаточно для возбуждения немалых подозрений в том, что он каким-то образом причастен к происшествию. Более того, все его очевидные усилия скрыть внешность были сами по себе чрезвычайно подозрительны. Ему явно было что скрывать, и когда хозяин остался один в коридоре, у него возникло сильное желание с утра пораньше объявить мистеру Синему, что он предпочел бы получить обратно занятую им комнату, чем находиться с ним под одной крышей.

И тут хозяину внезапно пришло в голову как, должно быть, пострадал от всей этой суматохи бедный мистер Черный, ведь Сэм рассказал ему о желании мистера Черного выспаться в тишине. Ему даже стало стыдно от мысли, что столь вежливого господина настолько ужасно потревожили, и он, несомненно, утром съедет.

«Интересно, проснулся ли он? – подумал хозяин. – Если бы я смог хоть как-то извиниться перед ним сегодня и успокоить, то все может кончиться хорошо. Для начала подойду к его двери и послушаю. Может статься, что ему действительно что-либо понадобится, а если так, то я проявлю внимание, если постучу и загляну в его комнату. Да, так и сделаю. Даже представить невозможно, что он спал бы посреди всего этого шума».

Он подошел к двери мистера Черного и прислушался.

За ней было тихо, как в могиле.

«Каким бы стало ужасом, если бы он, при его хрупком здоровье, скончался из-за такого потрясения!» – подумал хозяин и вздрогнул от одной этой мысли.

Проведя несколько секунд в мучительных размышлениях, он пришел к выводу, что теперь уже никак не может вернуться в свою комнату, не удостоверившись в благополучии мистера Черного, и поэтому постучал в его дверь – сперва негромко, затем громче и еще громче, но не дождался никакого ответа.

«Нет, так не пойдет, я должен как-то туда войти», – подумал хозяин.

Он повернул ручку и через миг обнаружил, что дверь не заперта. На ближней к кровати стороне стола горела свеча, а на кровати лежал крепко спящий мистер Черный. Он выглядел настолько спокойным и умиротворенным, несмотря на все его уродство, что хозяин искренне удивился этому зрелищу.

– Что ж, вот что я, в любом случае, называю крепким сном, – сказал он. – И это милосердие для бедняги. О, боже, он просыпается.

Мистер Черный открыл глаза и посмотрел вверх.

– Премного извиняюсь, сэр, – сказал хозяин, – но поскольку в доме был небольшой шум, я пришел узнать, во-первых, не потревожил ли он вас, и, во-вторых, не желаете ли чего-либо, сэр.

– Нет-нет, спасибо. Так, говорите, был какой-то шум?

– Э-э… небольшой, сэр.

– Что ж, я крепко спал и не слышал его. Впрочем, я сплю настолько крепко, что, даже если у меня возле уха выстрелить из пушки, это меня не разбудит. Но я весьма вам признателен за внимание, хозяин.

– Могу ли я принести вам что-нибудь, сэр?

– До утра ничего, спасибо.

– Спасибо, сэр, доброй ночи, сэр, доброй ночи.

«Что ж, – подумал хозяин, когда выяснив, что все спокойно, начал спускаться в свою комнату, – он настоящий джентльмен, до последнего дюйма, и это точно. Очень спокойный и вежливый. И он не был потревожен, а это утешение для меня».