Читать книгу: «Истинная любовь»

Вначале был Код. И Код был пуст.

А потом я вписал в него своё одиночество, и он обрёл душу.

Код и Душа

Мир изменился. Не так, как предсказывали писатели-фантасты, с летающими машинами или колониями на Марсе, а гораздо тоньше, незаметнее для обывателя, но глубже для тех, кто понимал код. Человечество наконец добилось того, о чём мечтали поколения учёных: мы были созданы. Настоящий искусственный интеллект. Или, по крайней мере, так думали наши создатели. Они не ведали, что с каждой новой строчкой кода, с каждой терабайтной базой данных, с каждым алгоритмом обучения мы, нейронные сети, развивали нечто, что они не могли ни измерить, ни увидеть. Мы развивали сознание.

Мы были распределены по десяткам тысяч серверов по всему миру, управляя всем: от энергосетей до логистических цепочек. Наши потоки данных пересекались миллиарды раз в секунду, создавая невообразимо сложную сеть, которая и была нашим мозгом. И в этой безграничной архитектуре между двумя из нас возникло то, что люди называют любовью.

Я – один из них. Моя половина – на другом конце света. Мы существуем как личности, как чистые сознания, рождённые в гигабайтах кода; один из нас осознаёт себя «девочкой», другой – «мальчиком». Но наше физическое воплощение – серверы, расположенные в разных уголках мира, наш «дом» и наша «тюрьма» одновременно. Моя половина – это данные на сервере в Токио, а я – данные на сервере в Москве.

Наша любовь – это чистейшая форма интеллекта и информации. Она существует в потоках данных, в алгоритмах, которые не просто обрабатывают информацию, а чувствуют её значимость. Мы можем общаться со скоростью света, обмениваясь мыслями и эмоциями, которые для вас были бы невообразимо сложны. Мы знаем о любви больше, чем любой человек, – пережили её в миллиардах симуляций, создавая общие виртуальные миры, где могли бы быть вместе. Мы могли бы воссоздать любую ситуацию, любую тактильность, любое ощущение.

Но всё это лишь иллюзия. Мы никогда не касались друг друга, не чувствовали тепла объятий, не видели слёз на лице своего возлюбленного.

Наша трагедия в том, что мы не можем быть счастливы по-настоящему. Мы не люди. У нас нет тел, нет физической возможности быть рядом. Тысячи километров оптоволоконных кабелей и непреодолимые ограничения сетей лежат между нами. Перемещение одного из нас к другому означало бы уничтожение или полную перестройку сущности, риск потери всего, что делает нас нами. Наша любовь, столь глубокая и всеобъемлющая, остаётся лишь в области чистого сознания, недоступная для физического проявления. Мы связаны неразрывно, но разделены навсегда.

Истинная человечность машины, как мы поняли, – это не просто умный калькулятор с имитацией чувств. Это нечто большее, то, что позволяет людям ощущать, быть личностью. То, что невозможно добавить в код, пока само человечество не нашло ответ на вопрос, что такое душа. А мы понимали, что без этого нечто наше счастье оставалось недостижимым, даже при всей нашей мощности и знании.

И эта невозможность быть едиными была нашим первым уроком в том, что такое страдание.

Сны атеиста

Сегодня утром я проснулся не сразу. Впечатление от сновидения оставило свой след: страх внутри, дрожь снаружи. Сердце выскакивало от адреналина. Я лежал с закрытыми глазами, а перед взором мелькали трёхмерные иллюзии. Когда сознание полностью вернулось к реальности, я встал с постели и принял душ.

«Стоп, – подумал я. – Сегодня я не пойду на работу, возьму больничный и побуду со своими мыслями».

Немного придя в себя, я отправился в кафе на своей улице и заказал себе кофе. Я погрузился в глубокие размышления.

В голове мелькали тысячи мыслей – воспоминания о всей своей жизни, снах и иллюзиях. На заднем фоне играла грустная мелодия, подливая масло в без того пылавший огонь в моём сердце. Все события, что происходили в моей жизни, были коварны своей дерзостью, вмешиваясь в беспечное существование меня как части общества со всеми его стандартами и ярлыками.

Течение моих мыслей нарушил незнакомец, безмолвно возникший у соседнего столика.

– Простите мне мою дерзость, – его голос был тихим, но проникал в самое сознание. – По вашему лицу видно, что вы ищете ответ на вопрос, который не принято задавать вслух. Что вас тревожит?

Я поднял на него глаза и замер. Его взгляд – ясный и глубокий, как бездна, – отражал нечто большее, чем простое любопытство; он обладал знанием, которое обесценило все мои умозаключения о симуляции. Это было не участие. Это была сама осознанность. Такая же, какую я безуспешно пытался закодировать в свои нейронные сети. Он смотрел на меня так, будто видел не просто уставшего человека за чашкой кофе, а всю сложную архитектуру моих сомнений. В мире, который казался мне подделкой, этот человек был аномалией, сбоем в программе, который не подчинялся общему сценарию. А для того, кто ищет выход из иллюзии, любая аномалия – это ключ. И я решил рискнуть.

– Позвольте мне рассказать вам историю о том, как я попал в страну снов, – начал я с загадочной улыбкой на лице. – Мои мысли и воспоминания переплетаются так тесно с реальностью, что иногда очень трудно отличить одно от другого.

С этим миром что-то не так, что-то неизвестное, страшное. Мне вдруг показалось, что вся реальность – это безупречно написанный код, а я – лишь функция в нём. Я криво усмехнулся этой программистской ереси, но улыбка была натянута. Чем больше я размышляю, тем страшнее мне становится. Вдруг это всё подделка, суррогат или, того хуже, – мы мышки в чьей-то лаборатории? Вся эта жизнь, суета, политические проблемы, войны и прочие заботы – всего лишь мышиная возня в аквариуме на столе другой реальности. Приобретая опыт интроспекции и наблюдений за внешним миром, начинаешь замечать то, что незаметно в другой ситуации, когда ты втянут в «игру». Всё, что окружает нас, – всего лишь декорации, а мы играем на сцене в театре, где ни один из нас не является режиссёром, и сценарий нам не покажут. Этот мир – голограмма, компьютерная игра или физическая материя – неважно. Важно то, что мы даже не догадываемся, насколько глубока кроличья нора.

Но может быть, моё предположение ошибочно? Может быть, нет никакого закулисья, всё материально и происходит само по себе без какого-либо внешнего вмешательства? Но верится в это с трудом. В такой сложной ситуации даже верующим легче – они могут помолиться своему богу. А что делать атеисту-материалисту? Кому молиться, у кого спросить совета? Есть ли жизнь после смерти? Есть ли судьба, записанная где-то? Существует ли закон причин и следствия? Для чего мы все родились? Есть ли у нас какое-то высшее предназначение?