Алеет Восток

«Мир – это книга, и те, кто не путешествуют, читают лишь одну ее страницу».

Августин Блаженный

© Издательство «Раритет», 2014

Автобиография
Неформальный, лирический вариант

 
Что скажут о тебе другие, коли ты
Сам о себе сказать не можешь?
 

Козьма Прутков

19 марта 1947 года – день, когда я осчастливил мир своим появлением на свет. Но мир не заметил этого замечательного события, поскольку оно произошло в забытом богом белорусском городке Баравуха-1-я.

Мой отец, боевой офицер, десантник, готовил там молодую смену крылатой пехоты в воздушно-десантном полку Он прошел всю войну без единого ранения и закончил ее не 9, а 12 мая под Веной. Немцы ему упорные попались. Не знали, что Берлин уже сдался. И встречал отец день Победы под бешеным пулеметным огнем, стоя по пояс в болоте, где обморозил ноги. Штурман немного промахнулся и сбросил десантную бригаду в огненно-ледовую мясорубку.

Мама была учителем истории в вечерней школе. И как положено офицерской семье, мы путешествовали вслед за отцом по городам и весям нашей необъятной Родины, выполняя указания Министерства обороны.

Преподаватель истории Александрова Анастасия Алексеевна

Подполковник десантных войск Александров Василий Иванович

В 1954 году наш новый вождь, Никита Сергеевич Хрущев, решил, что любую войну можно выиграть ракетами, а пехота, десантники, танкисты, артиллеристы и прочие рода войск – балласт и ракетам в подметки не годятся. И выкинул одним махом миллион высококлассных опытных военных специалистов на улицу! Алма-Атинское воздушно-десантное училище, в котором в то время служил мой отец, было сокращено.

Отцу повезло. Его не уволили из армии, а перевели на службу в систему военкоматов.

Вот так, в один момент, мы оказались в небольшом, теплом, полусонном городе Оше. Здравствуй, милая Киргизия!

Жили мы прямо в самом центре города, во дворе военкомата, там, где сейчас находится драматический театр. Оттуда была очень хорошо видна главная достопримечательность города – гора Сулейман-Тоо.

Сулейманка – мой трамплин к вершинам Небесных гор

Однажды утром в яблоневом саду под горой я обнаружил палаточный городок, в котором расположилась странная команда. Молодые, крепкие ребята в военной форме таскали огромные рюкзаки, сматывали бухты веревки, пересчитывали ящики с консервами, примеряли огромные ботинки, подбитые странными железками – триконями. Это была альпинистская экспедиция Туркестанского военного округа на пик Ленина под командованием В.И. Рацека.

Теперь я понимаю, что это была судьба. Конечно, я понятия не имел, что это за ребята, но на скальные занятия на Сулейманку увязался вслед за ними. Все дальнейшее действо произвело на меня неизгладимое впечатление, результатом которого и стало увлечение горами на всю жизнь.

Затем был физический факультет Киргизского государственного университета. Вместе с дипломом физика-экспериментатора я успел получить значок «Альпинист СССР», закрыть третий разряд по альпинизму и завязать близкое знакомство с киргизским телевидением.

В мою научную карьеру в области оптики и спектроскопии сразу же вмешалось всесильное Министерство обороны. Оно решило, что без моего непосредственного участия обороноспособность страны понесет непоправимый урон. И два года в лейтенантских погонах я защищал с моей мотострелковой ротой берега полуострова Крым от возможных противников.

Космос был более благосклонен ко мне. Венец моих пятилетних усилий в особом конструкторском бюро Института космических исследований – датчик регистрации космической пыли. Спутник с моим датчиком до сих пор ищет космический мусор в подворотнях нашей матушки Земли. А моя научно-техническая карьера на этом закончилась, и бурные воды реки по имени «Жизнь» потащили меня в пороги творчества.

Работа, приключения, жизнь

Легкий роман с киргизским телевидением имел серьезное продолжение и превратился во взаимную десятилетнюю любовь. Я был автором и ведущим передачи «Ветер странствий», на вольных хлебах. То есть без зарплаты. Это напоминало клуб «Сделай сам». Сценарист, путешественник, кинооператор, звукооператор, режиссер, корреспондент, водитель и продюсер в одном лице. Короче, свободный художник. Я приносил на алтарь любви к искусству готовую продукцию в виде киносюжетов, а ТВ платило мне всенародной любовью и жидким гонорарным дождичком. Но я был свободен!

Интервью с Сенкевичем

Правда, не долго. Блажен, кто верует! Златокудрый, мелкий хулиган Амур подстрелил меня в самый неподходящий момент. А вслед за ним явился и партнер по свадебному бизнесу, незваный гость Гименей, со своими узами, то есть, брачными цепями. Создание семьи и рождение сыновей наставило меня на путь истинный.

Пять лет работы кинооператором на студии «Киргизтелефильм» дали прекрасную профессиональную школу. Ежедневный, тяжелый труд на новостях, репортажи с мест. Бесконечные колхозы, фермы, коровы, станки, стройки, заводы, интервью и тысячи лиц, которые сливались для меня в одну говорящую голову.

Редкая удача – работа на фильме. Это были: «Испытание», «Пятый угол», «Шесть сигналов в минуту», «Тропа» и «Конечная остановка». Я благодарен судьбе за то, что стал членом неформального братства кинооператоров и прикоснулся к величайшему монстру из искусств, Его Величеству – Телевидению.

К 1988 году родник государственного финансирования ТВ иссяк и будущее было зыбким и неясным. Вот тут-то и выстрелило «театральное ружье», которое я зарядил настоящим патроном – своим первым восхождением на гору святого пророка Сулеймана в Оше. Все эти годы я не изменял своей первой любви. Продолжал ходить в горы, кататься на горных лыжах, строить подъемники и подниматься к вершинам. Теперь все это пригодилось. С благословления великой перестройки мы вспомнили о своем нетривиальном хобби – альпинизме и основали первую в республике частную туристическую компанию – «Тянь-Шань». Мы – это Володя Бирюков, Володя Максимов и я. Нам повезло: любимое занятие и работа в одном пакете. Два в одном.

С тех пор, вот уже 26 лет, я занимаюсь туристическим бизнесом и последние 15 лет в семейной компании «Эдельвейс».

С удивлением смотрю в свое пенсионное удостоверение. Фамилия – моя, даже фотография слегка похожа. Но какое отношение все «это» имеет ко мне?! В душе всё те же 20 лет!

За это время, между делом, построил дом. Посадил не одну сотню деревьев. Имею красивую и в меру ворчливую жену Татьяну. Вырастил двух сыновей, за что ей большое спасибо. В планах строительство Мемориала альпинистов Кыргызстана в ущелье Ала-Арча, спуск на лыжах с вершины пятитысячника, встречи с друзьями, которыми бог не обделил, и путешествия. Ведь мир так прекрасен и удивителен! Пока способен удивляться – ты живешь!

Написал книгу «Азиатские белые горы». Оказалось, что в ней только десятая часть того, о чем и о ком хотелось бы рассказать, так появилась эта новая книга.

Друзья и горы, о которых хотелось бы рассказать

Вэдэушное детство

«Это баловство до добра тебя не доведет».

Занудная мораль мам всего света

Наш военный городок Алма-Атинского воздушно-десантного училища прятался в пыльной казахской степи между семидесятым разъездом железной дороги и аэродромом. Каждое утро, по пути в школу, мы видели, как из пузатых транспортников Ли-2, круживших в небе, вываливались маленькие фигурки и над ними раскрывались белые купола. Парашюты торжественно плыли над далекими горами.

Однажды вечером после прыжков один из транспортников при посадке промахнулся мимо полосы и сел на городок. Слава богу, на окраине и одним крылом снес в школьном дворе лишь сортир, а другим слегка въехал в здание школы, выбив при этом учебному пособию – скелету последние зубы.

Вот было у нас, детей, радости! Мы целую неделю не учились и отвинчивали от самолета всякие интересные железки.

Часовые – курсанты училища с карабинами за плечами – гоняли нас, правда, без энтузиазма, понимая, что это занятие бесполезное и неблагодарное.

Обычно после уроков «шайка малолетних преступников» от 7 до 10 лет выдвигалась, согласно рекогносцировке, на учебное стрельбище. Там в изобилии в окопах и на позициях валялись утерянные курсантами на стрельбах патроны, запалы, трассирующие пули и прочая огненная забава. В те времена это было в порядке вещей, никто боезапасы не считал. Видимо, добра такого всегда хватало.

Элитную работу по сбору взрывоопасных предметов выполняла наиболее квалифицированная часть нашей «шайки». Черную работу по собиранию картошки на колхозных полях выполняли зеленые новички. Затем готовился настоящий пионерский костер. В него закладывались все собранные боеприпасы. Причем велся строгий учет. Наш вожачок Вовка Шубников уже учился в третьем классе и даже проходил умножение!

Затем вся «шайка» пряталась в окоп. Доброволец поджигал этот праздничный фейерверк и тоже бросался в окоп. Столб огня и дыма поднимался метров на пять. Трава была сухая. Особенно красиво в сумерках летели трассеры и звучно грохотали запалы. Когда баталия кончалась, мы засовывали картошку в золу и потом ели восхитительную печеную картошку с огурцами и помидорами, уворованными на тех же колхозных, неохраняемых, полях. Если еще кто-то прихватывал из дома булку хлеба и соль крупного помола, то не было в мире вкуснее еды!

Повзрослев, пробовал я в Париже суп из трюфелей, а в Токио суши в ресторане. Нет, не то! Может, потому, что там никто не стрелял и ничего не взрывалось?

Закончилась эта идиллия просто. Вовки как-то раз не было, а новый «счетовод» оказался двоечником по арифметике. Когда уже начали вытаскивать картошку из золы, вдруг бабахнул запал от гранаты. И осколком оторвало палец у одного из «авантюристов». Хорошо, не голову.

Отделались мы неделей домашнего ареста. Нас простили, и актом примирения было катание на аэростате, с которого в обычные дни курсанты совершали свой первый прыжок.

Кумир послевоенных пацанов и прадедушка «Человека-паука»

Тогда с километровой высоты мне открылась грандиозная панорама Тянь-Шаня. Это был Заилийский Алатау. Центр цивилизации, наш военный городок, сверху казался величиной с арбузное семечко. Может быть, тогда у меня и зародилась страсть подниматься к вершинам и летать?

Наше примирение, как показали дальнейшие события, оказалось коротким перемирием.

В гарнизонном клубе на летней площадке вечерами, после захода солнца, обычно демонстрировались фильмы. Хитом 50-х годов были индийские фильмы «Бродяга» и «Господин 420» с Раджем Капуром в главных ролях. И конечно, неувядаемый трофейный «Тарзан», который мы смотрели уже раз по десять. Причем, по просьбе родителей и по приказу начальника училища малолетних хулиганов на вечерние сеансы не пропускали. Но разве двухметровый забор мог быть препятствием для души, жаждущей общения с высоким искусством?! У нас всегда были бесплатные привилегированные свободные места на сцене позади экрана. Правда, изображение было перевернутым слева направо, большой экран был в четырех метрах от глаз, а динамики кричали прямо в наши уши! Но это абсолютно не мешало, наоборот, казалось, что ты сам вместе с Тарзаном совершаешь фантастические прыжки, продираешься сквозь девственные джунгли и живешь с ним одной жизнью.

Но всему прекрасному на свете приходит конец.

Однажды вместо сообщения об очередном показе бессмертного «экшена» на афише мы увидели портрет звезды советской эстрады Розы Баглановой и программу концерта наших шефов – артистов алма-атинской филармонии. Это было нечестно. У нас были другие планы!

Мы решили бороться за свои права. В те времена кинопленка, кроме функции носителя изображения, обладала еще одним замечательным свойством. Она бурно горела, с выделением яркого, желтого пламени. Если взять два метра пленки и скрутить в тугой рулончик, а потом потянуть за внутренний конец, то получалась прекрасная метровая шпажка. Она завертывалась в бумагу, и получалась своеобразная «матрешка». Обычно использовались газеты. На них красовались портреты вождей, но тогда мы были далеки от политики и делали это без всякого умысла.

1:0, победили фанаты Тарзана

Когда «матрешку» поджигали, газета не давала сгорать пленке быстро, при этом выделялось чудовищное количество дыма. Это изделие называлось «дымовухой». Особенно талантливые выпускники нашей «школы юных диверсантов» добивались того, что «дымовуха» не просто дымила и воняла, но и летала как неуправляемый реактивный снаряд, выписывая в воздухе немыслимые фигуры, издавая при этом художественный свист. Куда там американским бойскаутам с их детскими забавами!

Боезапас из десяти «дымовух» был размещен под дощатой сценой, где обычно в оркестровой яме играл духовой оркестр училища. И когда примадонна запела хит пятидесятых годов: «Ах, Самара-городок, беспокойная я, успокойте меня!» – и далее по тексту, изо всех щелей сцены повалил дым и зловоние. Примадонна, подхватив свои шуршащие юбки, и все музыканты в авральном порядке позорно покинули сцену

В это время из оркестровой ямы с истошным воем вырвались еще две летающие «дымовухи». Начальник клуба сыграл пожарную тревогу, и вся публика стала спешно покидать площадку Виктория была полная!

Через пять минут дым рассеялся, и стало понятно, что это была «милая» детская шутка.

К нашему безмерному удивлению, публика и начальник клуба нашего юмора не оценили. И фильма с Тарзаном не было.

Было другое кино. Расследование было проведено по-военному, быстро, и наказание последовало неотвратимо. Зачинщики были выявлены и преданы в руки правосудия. То есть, родителям. На месяц мы были отлучены от самого великого из искусств – кино.

Не знаю, пострадало ли от этого остальное искусство, но алма-атинская филармония навсегда вычеркнула из списков своих подшефных организаций Алма-Атинское воздушно-десантное училище имени Верховного Совета Киргизской ССР.

С тех пор я с опаской отношусь к фейерверкам и другим огненным забавам, как китайского, так и отечественного производства, особенно, когда они находятся под управлением подрастающего поколения. Ах, как тогда была права мама!

Кто бы мог подумать. На вид такие приличные мальчики, но в каждой душе сидит свой чертик!