Мушкетер и фея

В общем, Джонни прекрасно знал эти кварталы. И понимал, что найти там нужного человека не легче, чем получить книгу «Граф Монтекристо» в городской детской библиотеке.

Не нужны ни локоны до плеч,

Ни большая шпага и ни шпоры —

Лишь бы мушкетёр умел беречь

Боевое званье мушкетёра....

Мушкетёр известен не плащём

И не шпагой, острой, как иголка.

Мушкетёры могут быть хоть в чём:

В запылённых кедах и футболках...

Честь и смелость сами не придут,

Хоть надень оружие любое.

Ведь и кольт на кожаном заду

Сам собой не делает ковбоя...

Кружева и локоны — пустяк.

Главное — не растерять отвагу, —

А червяк — он всё равно червяк,

Если даже он прямой, как шпага.

Бывают фильмы, которые и один-то раз трудно досмотреть до конца. А бывают такие, что можно ходить на них десять раз, и чем больше смотришь, тем сильнее хочется увидеть их снова...

Терпение Воробьева-старшего лопалось довольно часто. Как правило, это не приносило Джонни заметных неприятностей.

Человеческая дружба - не собачья преданность, здесь голову иметь надо...

Сердце у Джонни тоже звякнуло, а внутри стало так, словно он проглотил несколько холодных стеклянных шариков.

Как все нормальные девчонки, Вика гоняла с ребятами в футбол, временами дралась, ныряла с полузатопленной баржи и никогда не забывала, что она девочка.

Важно, что в конце концов они согласились. Потому что они были лучшие на свете мама и папа (это Джонни знал твердо, хотя и усматривал у родителей отдельные недостатки).

Это была городская газета за прошлое воскресенье. В нижнем углу страницы синим карандашом кто-то обвел стихотворение. Над ним было напечатано: «Творчество юных читателей». А пониже: «Другу детства». И подпись внизу: «С. Волошин. 8 класс, ср. школа № 2».– Ух ты! – восторженно сказал Джонни. – Это он сам написал?– Кто еще может такую чушь сочинить? – язвительно откликнулась Вика. – Ты читай, читай.Джонни встал на стуле, как памятник, и начал:– «Мы с тобой играли в детстве…»– Да не вслух, – поморщилась Вика.Джонни тихонько зашевелил губами. И прочитал вот что:

Мы с тобой играли в детстве

На дворе заросшем.

Я тогда старался очень

Быть с тобой хорошим.

Ты тогда еще боялась

Лягушат зеленых…

А теперь промчалось детство

Средь зеленых кленов.

Ты с поры недавней стала

Чуточку другою.

Почему-то я робею,

Встретившись с тобою.

Он знал, что Джонни Воробьев не нуждается в сочувствии, особенно если считает себя правым. Борис Иванович смотрел со смесью утомления и любопытства. Утомления было больше.