Читать книгу: «Дети Цеарии»

Облака медленно ползли по ночному небу, едва пропуская лунный свет, который мягко падал сквозь окно. Ветер никак не собирался оставлять листья деревьев в покое, отчего они громко шумели, словно недовольные этим вмешательством. Периодически где-то завывал пёс, а вдалеке ему эхом отвечал другой, более звонко и задорно.

Огонь лампадки вдруг озарил маленькую фигурку, отбросившую свою тень на стену комнаты.

– Ты все никак не уснешь, дочь? – послышался мягкий голос.

– А я не хочу спать! – громко ответила девочка. – Совсем не хочу, не хочу!

Топот босых ножек не прекращался. Внезапно раздались шаги, и дверь в комнату резко открылась.

– Йованна, пора спать!

– Я не хочу, матерь! А можешь рассказать историю? Я тогда усну, честно-честно!

Матерь сначала промолчала, а затем улыбнулась.

– Обещаешь?

– Да, да! – закивала Йованна. – Я больше не буду шуметь!

– Хорошо. Тогда ложись в постель и укрывайся, а то у тебя тут прохладно.

Девочка быстро юркнула под одеяло, оставив снаружи только голову. Матерь присела на край рядом, приобнимая свою дочь.

– Что же ты хочешь услышать? – спросила женщина, поправив свои золотистые локоны, собранные в пучок, удерживаемые одной острой спицей.

– Расскажи про… про магию! – прошептала девочка, подергав ножками. – Это же так красиво!

– Про магию? Она не всегда бывает красивой. Она может быть и ужасной.

– Но ты же создаешь красивую магию? Как она может быть другой?

– Все зависит от твоей природы, Йованна. От того, что ты вкладываешь в каждое заклинание. И магия бывает разной, она дополняет мир, но никогда не стоит выше его.

– А какая она бывает?

– Жизнь, сама энергия, ее истоки, начало – все это Аарен. Великий аспект, который стоит на переплетении с незыблемым Порядком и балансом, который привнесли нашему миру Единые.

– Единые? – удивилась Йованна. – Кто они?

Матерь улыбнулась.

– Никто не знает. Кто-то говорит, что они пришли из ниоткуда, кто-то считает, что они были здесь до всего, что мы знаем. Они породили и создали эту силу, чтобы творить. Я не знаю, потому что… не встречала их.

– Они были здесь до всего? А что было здесь до нас?

– Есть разные легенды и рассказы, дочь моя. Многие говорят о народе дэкуров, о тех, кто был здесь еще до самих Единых. Именно он создал природу и все её прекрасные проявления – моря, горы, равнины, пустыни, страшные ураганы, огненные недра. И этот аспект назвали Шеру, в честь самой природы.

Йованна придвинулась ближе к матери и положила голову ей на ноги. В её васильковых глазах отражался танцующий свет лампадки.

– А что с ними стало? – спросила девочка, зевая.

– Их народ сильно пострадал после Великой Битвы. Многие пропали, кто-то ушел в небытие, но есть и те, кто изменились и стали совершенно иным проявлением этой магии. От них и пошла сила могучего аспекта Еримо – разрушительного огня и первозданного Хаоса.

– И они стали теми, кто владеет ужасной магией?

Матерь помотала головой.

– Еримо не такой страшный аспект. В чистом разуме и правильных руках эта сила может стать созидательной с Шеру, ведь огонь имеет начало, как и все вокруг. Все аспекты тесно переплетаются между собой незримыми нитями Эфира – самой сути магии.

– Как… как они это делают? – едва слышно проговорила Йованна, которая уже закрыла глаза.

– Все в магии связано, – прошептала матерь, одновременно убирая спицу из пучка и освобождая пряди, которые плавно распустились как целое поле адонисов. – Нельзя погрузиться в нее без Эфира, который как проводник дает почувствовать магию вокруг, ощутить ее в себе. Можно представить ее форму, как она течет в тебе, переливается, наполняет. И затем, испытав это, можно творить и охватывать этот мир своей силой.

Матерь склонила голову и посмотрела на тихонько посапывающую дочь.

– В этом и есть магия, – нежно проговорила она, приподнимаясь с кровати, при этом аккуратно укладывая Йованну на подушку. – И она с тобой всегда.

Матерь ласково поцеловала девочку в лоб. Та немного шевельнулась и еще больше укуталась в одеяло, оставив снаружи только веснушчатый носик. Женщина улыбнулась, задула лампадку и бесшумно вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Где-то вдали снова завыл пес.

Ночь обещала быть звёздной…

Глава первая: Роковая ночь

1

Тьма…

Запах гари, пепелища, жженого дерева и обгоревшего железа.

И едкий, влажный в носу с привкусом земли, приторно кисло-сладкий….

Запах. Плоти.

Огонь дожирал остатки речной мельницы, которая была единственным источником света в деревне. Его хватало, чтобы приметить два маленьких силуэта, осторожно передвигавшихся между узкими улочками.

– Десеана, где мама? – всхлипнул один из них, перед этим громко икнув.

– Тише, Асанар! – процедила сквозь зубы девочка, дернув брата за рукав. – Я не знаю… Не шуми, ОНО может быть здесь.

– Ууу! – тихо взвыл Асанар и моментально получил пощёчину.

– Я же сказала – тихо!

Парочка аккуратно пробиралась по улице, держась практически рядом с обугленными домами. Запах гари постепенно усиливался, становясь практически невыносимым. Дорога начала расширяться, и Десеана поняла, что они выходят к площади. На ней обычно полукругом располагались небольшие магазинчики, где местные добытчики и мастера торговали ягодой, рыбой, молоком, столярными инструментами, одеждой из меха и кожи и прочей утварью. Иногда заезжали путешественники и торговцы с других королевств, привозили игрушки, ремесленные вещи и оружие. Сейчас от этого всего не осталось и следа. Десеана взяла брата за руку и медленно выглянула за угол последнего дома на этой улице.

Перед ними открылось ужасное зрелище. Все прилавки и магазинчики, которые были выполнены из местного превосходного кедра, теперь были лишь горами обгоревших опилок вперемешку с брошенным товаром. Рядом с этими кучами и даже прямо в них расположилось множество обугленных практически до костей трупов жителей и редких торговцев. По центру площади виднелось возвышение, откуда обычно вещал управитель деревни, но теперь и это место превратилось в груду жженой древесины. А за ним был единственный мост, по которому можно было попасть в селение, пропадающий в дыму и ночном тумане в этот злополучный час.

– Пойдем, Асанар, тут недалеко до моста, – шепнула Десеана и потянула брата за руку.

– Я голодный, Десеана, мы ничего с собой не взяли! – заскулил Асанар.

– Нет времени на это! – резко одернула его сестра, – Нам надо сначала выбраться из деревни, потом разберемся.

– Хорошо… – вздохнул брат, крепко схватившись за её руку.

Дети сделали буквально несколько шагов, как вдруг почувствовали, что под ногами дрожит земля. Раздавались тяжелые шаги, прямо по той улице, где они были только что. Грузное дыхание сопровождало каждую поступь. Было ясно, что они не успеют добежать до моста. Десеана приметила небольшой овражик, который закрывал очередной холм трупов, и быстро потянула туда брата. Как только они нырнули в укрытие, из-за угла вышло нечто.

Рогатое, огромное, высотой в три рослых мужчины, чудовище, выглядящее как те самые бесы или черти, которыми пугали мамы своих непослушных детей. Вся спина до кончика хвоста у него была усеяна разными по высоте острыми пластинами, две мощные ноги с торчащими из колен шипами погружались в землю, оставляя полыхающий след. Монстр держал одной лапой не менее ужасный двусторонний топор, обрамленный языками пламени. Морда отдаленно напоминала подобие лица и казалось, что два витых рога нависают над крупными глазами с вертикальным зрачком, которые рыскали по площади, бросая убийственный взор на останки жителей, пепелища домов и лавок. Чудище дошло до середины площади, резко остановилось и потянуло носом, точнее двумя прорезями, которые являлись таковым. С топорища спадали струйки огня, образуя в земле маленькие кратеры.

Дети замерли. Глухо и тяжело раздавалось дыхание.

Брат с сестрой не шевелились. Время как будто превратилось в пузырь.

Снова грузный вдох.

Выдох.

И тишина.

Десеана переглянулась с братом. У того в глазах читался дикий страх вперемешку с чем-то еще. Девочка пригляделась и ей удалось узнать эту крупицу стыда, мелькнувшую буквально мгновение. Она взглянула на его штаны и увидела, как медленно расползается в свете луны тёмное пятно. Сестра еще крепче сжала руку младшего брата, как бы передавая частички храбрости. И аккуратно, медленно, практически не дыша, выглянула так, чтобы её глаза были на уровне с краем оврага. Трава немного мешала смотреть, но Десеана благодарила Единых, что она хоть как-то их скрыла.

Чудовище застыло. Даже не раздавались те тяжелые вдохи. Но оно теперь стояло с вытянутой свободной от топора лапой и чертило в воздухе какие-то символы. Или руны. Или…

Открывало портал?

В голове у Десеаны промелькнуло тысячи разных ответов:

«Может это писания? Древние руны? Реликтовые символы? Заклинание или чары? А если это вызов кого-то? Портал… Но для чего? Или для кого? – думала девочка, не отрывая глаз от чертящей лапы.

Раздался резкий свист и хлопок. Ветки на ближайших деревьях зашатались, трава пригнулась к земле. Десеана быстро нырнула обратно.

– Ur Varduk dsaaash Tere’Gron, – раздался низкий, раскатистый как гром голос.

«Пламя Владыки с тобой, Тере’Грон», – услышала вдруг девочка.

– И Владыка хранит его. Здравствуй, Бахаал. – ответствовал другой голос, который был еще ниже предыдущего.

– Эта грязная деревня уничтожена. Никто не выжил. Теперь тут одни трупы этих поганых червей, – процедил тот, кого назвали Бахаалом. – Если она и была тут, то наверняка сгорела с остальными выродками.

– Ты внимательно всё осмотрел, Бахаал? Ведь тут куча мест, куда она могла спрятаться, – громыхнул Тере’Грон. – Или убежать. Я не буду верить на слово тебе, мне нужны доказательства, что она мертва.

– Может и так. Но я заверяю, что она точно в грудах этих отбросов. Я проверил это лично. Меня это никогда не подводило. Могу сделать еще раз.

Послышался очередной тяжёлый вдох. И выдох.

– Я ничего не ощущаю. Может… я просто сейчас взорву это гнилое место, чтобы не возникало сомнений? – сказал Бахаал и послышался звук рассекаемого воздуха чем-то тяжёлым.

– Довольно, – резко рявкнул Тере’Грон. – Ты тогда точно явишь нас людям. Подстрой так, будто это был их же набег. Воры, убийцы, кочевники и прочая мерзость, или… Да, может даже другое паскудное королевство! Эта деревня находится у границы Эгреона. Поэтому у тебя полная свобода действий. Владыка сказал, что этого будет достаточно. Для начала… Ни у одного из королевств нет сил, чтобы раскрыть это. А цеарий они не призовут… Это пыль для них. Сейчас брось силы на подготовку наших армий, множества бесов еще не получали твоего кнута! Нам надо быть готовыми. Всегда… По одному слову Владыки мы явимся в их мир и погрузим его в огонь. Их защита уже начала сыпаться, как кости облезлых стариков. Есть еще кое-что… но это потом. Сейчас нам нужно понять, как люди отреагируют на это. А дальше будет наш ход. Всё, мне пора.

– Подожди, Тере’Грон. Что делать с другими цеариями?

– Сейчас ты ничего не сделаешь, Бахаал. Эти идиотки даже не будут руки марать об это. Неважно, нас многое удерживает…. Многое мешает. Но первый шаг сделан. Завершай и возвращайся.

Снова раздался свист и хлопок. Послышались шаги, и Десеана позволила себе снова осторожно выглянуть из оврага.

Бахаал стоял ровно по центру площади. Его полностью обволакивало пламя, а топор раскалился до того, что на него невозможно было смотреть. Демон взмахнул полукругом и вогнал его с такой силой, что оба лезвия вошли в землю. Прозвучал настолько мощный грохот, что у детей заложило уши. Десеана спряталась и обняла брата.

Асанар прижался к сестре, слёзы градом капали на её одежду. Девочка гладила его мягкие волнистые волосы и чувствовала, что у неё самой образовался тяжелый комок в горле. Она не понимала, что происходит. Кто это был? О чём они говорили? Кто такие демоны? Единственное, что она поняла, что речь шла о цеариях. Её матерь, Эвенида, как раз была одной из них. И завтра она должна была прибыть в деревню, чтобы подготовить её к Посвящению. Но теперь от деревни ничего не осталось. Ровным счётом ничего…

Снаружи больше не раздавалось звуков. Не было слышно ни шагов, ни того тяжёлого дыхания. Лишь мирно звучал ветер, плавно покачивающий ветви деревьев и шелестящий листву, река упорно омывала берег и где-то вдали пели цикады вперемешку с беснующимися сверчками, благим матом квакали лягушки.

Только сейчас Десеана услышала все эти звуки. Близость воды успокаивала готовое выскочить из груди сердце, легкий ветерок приятно касался кожи, а насекомые и животные давали понять, что природа живёт. Старается дышать, делать этот мир ярче и краше. Всё продолжается, несмотря ни на что. И девочке полегчало. Она чувствовала, что ком растворяется, понимала, что они с братом живы и нет ничего важнее этого. Не соединились с грудой несчастных тел, заполонивших всю деревню. Тревога потихоньку спала и, собравшись с силами, она решила выглянуть снова. Медленно, практически затаив дыхание, она посмотрела за край оврага.

Её рот застыл в немом изумлении. Площадь была пуста. Точнее не было того грозного демона. Но теперь все было просто не узнать. Горы пепла и сажи, обугленные до костей трупы, прожженные брёвна и доски, разбитые товары и ремесленные инструменты, клубы дыма – всё, что по итогу осталось от деревни, исчезло. Теперь была совершенно иная картина.

Покосившиеся торговые лавки стояли как новые, ближайшие дома снова возвышались, целые и невредимые. Только дом управителя выделялся среди них тем, что те же обугленные остатки дерева и копоть остались на своих местах. Но более всего ужаснуло Десеану то, что сгоревшие трупы жителей теперь вернулись к своему обычному состоянию. Теперь их выделяли оперения торчащих стрел, короткие арбалетные болты, разрубленные конечности, всюду лежали мотыги, вилы, рогатины, ножи, несколько мечей и щитов. Это место теперь было не пепелищем, а бойней.

– Асанар, пойдем. Тут никого. – шепнула девочка брату, потеребив его за плечо. Тот быстро вытер слёзы, и полез вслед за сестрой.

– О-о-о-х… Что это, Десеана? Что тут произошло? – застонал Асанар и громко всхлипнул, – Это… Этого же не было! Это колдовство!

– Тише, тише! Может и колдовство, я не знаю. Нам нужно уходить отсюда. Ты разве не слышал, о чём они говорили? Сначала стоит предупредить матерь и… короля. Здесь есть неподалеку застава, сначала пойдем туда. А потом…

– Подожди, стой. – вдруг перебил Асанар. – Я не слышал ничего. О чём они говорили? Ты что, их понимаешь?

– Как можно было не понять? – поморщилась Десеана, – Они хотят убить цеарий. И явиться сюда, в наш мир, чтобы уничтожить его. А то, что мы сейчас видим, это скорее всего чары. Или заклинание. Но я не знаю, что именно, у меня нет таких знаний. Поэтому нам нужно к матери.

– Так они этого не говорили! – развел руками брат, – Они только рычали и издавали какие-то звуки. Может и говорили, было похоже. Но я все равно ничего не понял.

Асанар быстро окинул взглядом всю площадь. От вида крови и порубленных тел его передернуло.

– Я… Даже не верится… – Десеана схватилась руками за голову. – Но как? Я ведь даже не Посвященная…

Девочка опустила руки и сжала их в кулачки.

– Я думаю, что матерь ответит на все вопросы. Но как же ночлег? А еда? Не обращай внимание на это, – она указала пальцем на трупы. – Мы оба знаем, как это выглядело. Сейчас это магия, может какое-то проклятие, я не знаю…

Асанар еще раз бросил взгляд на останки, снова дернулся, но потом тоже собрал ладони в кулаки и пробормотал.

– Пойдем.

Дети взялись за руки и направились к мосту. Новый образ деревни был воистину реален, всё было без единого намека на ужасную расправу, которую учинил Бахаал. Но они оба знали, что это не так.

2

Брат и сестра почти дошли до моста, как Асанар резко потянул Десеану в сторону, показывая пальцем.

– Десеана, смотри! Что это?

Его палец был направлен на высокую стену камышей, которые плотным рядом покрывали весь берег вдоль моста. Десеана ничего не увидела.

– Что там?

– Ну вот же, присмотрись! Смотри ниже!

Девочка опустила взгляд ниже и пригляделась. И действительно, что-то мелькнуло, буквально слегка. Они подошли ближе и увидели труп. Обгорелый.

– Фу! – фыркнул Асанар и заткнул нос пальцами. – Он сильно воняет.

– Я похоже знаю, кто это… – сказала Десеана и подошла ещё ближе, присела на корточки, раздвинула лес камышей, немного повозилась, встала и вернулась обратно. – Видимо это ты увидел.

В её руках поблескивала и переливалась от лунного света ромбовидная эмблема. По бокам она была инкрустирована зеленым мелким камнем, судя по всему, изумрудом, а сама отливала золотистым оттенком. В её центре расположились две когтистые серебристые лапы, едва касавшиеся меча. Само изделие было в идеальном состоянии без намеков на следы огня или сажи.

Послышалось шипение. Дети резко развернулись и увидели, что тело, которому принадлежала эта эмблема, просто растворилось, оставив на месте лишь небольшую пригоршню пепла.

– Видимо эта эмблема сдерживала действие чар, – сказала Десеана и еще раз внимательно посмотрела на неё. Это был Тетим, помнишь? Только почему он тут оказался? Он умер на площади.

– Тот самый Тетим? – воскликнул Асанар и выхватил эмблему у Десеаны. – Не может быть. Он же единственный, кто сражался с этим… Этим… Чудовищем.

Он кинул взгляд на то место, где только что находилось тело Тетима. Асанара снова передернуло.

– Да… И погиб, как и все. – девочка вздохнула. – Ладно, спрячь её. Нам надо идти.

Они пересекли мост и направились по дороге, ведущей к ближайшей заставе. Было уже далеко за полночь, лес навис мрачной грядой над сестрой и братом. Лишь изредка раздавалось далекое уханье совы, шелестели листья, заливались щебетанием и пропадали одинокие птицы.

Асанар очень громко сопел. Он отпустил руку Десеаны и семенил рядом, иногда боязно вздрагивая от очередного шороха или громкого звука.

– Мы скоро придём? – спросил он, потирая ладони. – Я замерз и хочу есть!

– Да, скоро должна появиться священная роща, а как минуем ее, так сразу на заставу и выйдем. – проговорила девочка, которая вдруг остановилась. – Асанар, ты слышишь?

Асанар тоже остановился, замер и помотал головой. А потом резко закивал, схватил руку сестры и прижался к ней.

Из лесной глуши раздавался звук ломаемых веток и кустов. Дети застыли, буквально окаменев на месте.

«Волк или медведь? – подумала Десеана. – Только больно быстро движется…»

Звук усиливался. Асанар вцепился в руку девочки и не отводил глаз, напоминавшие огромные блюдца, от чащобы. Сестра быстро смотрела по сторонам, ища хоть какое-то место, где можно спрятаться, но прямо за ними был крутой склон, идущий наверх и утыканный деревьями, вдоль дороги не было ни единого куста, а прямо на звук идти явно не хотелось.

Хруст становился все ближе. Десеане казалось, что она ощущает на себе взгляд. Взгляд, полный ненависти и убийственной злобы.

– Эй, вы двое! – послышался голос.

Дети обернулись на голос.

– Вы что это, заплутали? А ну-ка, подите сюда, рассмотрю вас поближе.

Брат и сестра переглянулись. Асанар снова бросил взгляд на чащу, которая теперь не издавала никаких звуков. Без лишних разговоров они сорвались с места и побежали к тому, кто окликнул их.

– Ну вы даёте, ребяты. Гулять в лесу в ночь… Страха нет, аль как? – спросил их незнакомец, подняв факел повыше. – О, так вы еще и в саже. Вы не из деревни случаем?

Асанар и Десеана одновременно покивали головами. От взгляда девочки не ускользнуло то, что незнакомец всё время держал свободную руку прямо на рукояти меча, висевшего в ножнах у пояса. Его добродушное лицо было слегка красноватым в свете факела, а густая борода и усы были в крошках и соринках. Но глаза смотрели пронзительно и твёрдо, иногда поднимались над головами детей и осматривали округу.

– Стало быть, деревенские, да-а-с, – протянул он. – А я как раз ехал туда посмотреть, что и как. Мы тут, с товарищами, загуляли… Ну и прикорнули малость. Я проснулся от какого-то шлепка, что ли… ну, короче, громыхнуло! Походил вокруг, ничего не нашёл, потом увидел дым над лесом и решил, что из деревни. Надо же проверить, вот я тут теперь.

Незнакомец снова бросил взгляд на чащу, нахмурился.

– Так, ну я вам сказал, какими судьбами я тут. А теперь поделитесь, как вы тут оказались.

– На деревню напали, – начала Десеана, глядя ему прямо в глаза. – Спаслись только мы вдвоём. Как всё утихло, пошли на заставу предупредить. Вы оттуда?

– Стало быть, да… Напали говоришь? Что, прям всех убили? Странно. И кто это был? – спросил незнакомец, потирая рукоять меча.

– Чудище! – вдруг крикнул Асанар и оглянулся. – И сейчас вот там в кустах что-то на нас бежало, но вы спасли нас.

– Э-э-э, погоди, ещё не спас, – покривился стражник и махнул факелом в сторону дороги за ним. – Там мой конь. Хватит языками чесать, на месте поговорим. Я и слез с него потому, что вас услышал.

Троица пошагала по дороге. Десеана и Асанар держались за руки, а незнакомец шел сразу за ними, постоянно осматриваясь по сторонам. Но на сей раз слышен был лишь звук их шагов.

– Господин, а как вас зовут? – спросила девочка.

– Какой я тебе господин, упаси. Меня Икрамом звать, дозорный с северной заставы. Давайте-ка, ребяты, поспешим, не хватало, чтобы эта погань, кем бы она не была, учуяла моего коня. Топать придётся долго.

Они ускорились. Пройдя буквально несколько десятков шагов, Икрам свистнул. В ответ послышалось ржание.

– Стало быть, целехонек. Ну-ка, давай право берем, он там к дереву привязан.

Дети и мужчина повернули в чащу, где к небольшой берёзке был привязан чёрный гнедой скакун. С одного бока свисал круглый щит с щипом на набалдашнике, а на другом расположился большой мешок.

Икрам похлопал коня по морде, засунул руку в мешок и достал морковку. При её виде Асанар громко сглотнул.

– О, вы еще и голодные, – понимающе кивнул Икрам, гладя шею животного. – Ну ничего, у нас много еды осталось, накормим.

Он посадил сначала Асанара, затем Десеану, потушил факел и сам забрался на коня. Вдруг недалеко послышался звук ломающихся веток.

– Это опять оно! – воскликнул Асанар.

– А-ап, а-ап, но-о, пошёл! – прокричал Икрам и конь резво вырвался на дорогу и помчался по дороге.

Ветер бушевал в ушах детей, длинные волосы Десеаны хлестали мужчину по кожаной куртке, а её брат практически прижался к голове коня, обхватив того за шею. Икрам то и дело вдавливал шпоры в упитанные бока, подгоняя скакуна ещё быстрее. Звуки трясущейся кольчуги, бьющегося деревянного щита, встречного ветра, веток и кустов из чащи, казалось, разбудили спящий лес. Так они мчали до тех пор, пока по правую сторону не показалась та самая роща, о которой говорила девочка.

И сразу на этом шум из глуши прекратился. Икрам не сбавлял темпа, а Десеана повернула голову и подняла голову так, чтобы через плечо всадника увидеть дорогу. На момент вдали мелькнул темный силуэт и пропал.

– Оно вроде отстало, – прокричала она.

– Может и так, – ответил Икрам. – Но чем быстрее мы окажемся на заставе, тем лучше.

Троица скакала еще некоторое время. Деревья начинали редеть, стало видно реку. И вот, наконец, появились очертания деревянных стен с силуэтами факелов. Это была застава.

3

Икрам остановил коня прямо у закрытых ворот, быстро слез, покопался в мешке и достал еще один факел. Воткнул его в землю, вытащил из-за спины нож, освободил меч из ножен и сноровисто высек искры, несколько раз ударив лезвиями. Затем взял в руки загоревшийся факел, взял коня за вожжи и постучал по створкам.

– Эй, Орнилес, открывай! Я прибыл! – выкрикнул он и ещё несколько раз отвесил по воротам.

– Хто я-то? – невнятно послышалось по ту сторону. – Полностью назовись… Как звать, хто по батюшке, хто по матюшке, ой, матушке…

– Ты, пьяное рыло, открывай ворота, или я тебе глаза на седалище натяну! – прорычал Икрам и, повернув голову, сказал детям. – Этот остолоп был в сознании, когда я уезжал, а сейчас пары слов связать не может. Икрам я, дубина ты никчемная!

Он снова постучал так, что послышался скрежет петель.

– А-а, Икрам… Так и, и-и-к, надо было начать… – ответил голос. Раздались шаги, потом кряхтение, шуршание отодвигаемых ставней, и только потом ворота медленно раскрылись. За ними стоял, покачиваясь, невысокий человек с факелом и арбалетом.

– Ты зачем арбалет взял, коровы кусок? – снова вспыхнул Икрам. – Я тебе что говорил?

– Что, э-э, ну-у, уедешь и приедешь… Ой, посмотришь там на эту… ну… деревню…

– Я тебе, чепуха, сказал, что быстро вернусь. И чтобы ты не закрывал ворота, а уж тем более не налакался, как свинья! С ней и то приятней общаться, чем с тобой сейчас.

– Ну так, э-э… меня Васэ позвал, мол, я ваще ни капли, какая служба… надо выпить за здоровье празднующего… Ну, я и… э-э… выпил немного…

– А арбалет зачем взял?

– Ну так, э-э… Вдруг это не ты? И кто-нидь там тебя заменил… Ну я и, э-э… на всякий случай…

– Ты бы даже вплотную не попал, тебя шатает, как ветку на ветру! Ещё немного, и на твоей совести были бы жизни этих детей, – Икрам указал пальцем на брата с сестрой. – Дай пройти, потом продолжим.

Он быстро завел коня внутрь, оттолкнув Орнилеса к стене. Тот отлетел к стене и плавно сполз по ней. Перед тем как закрыть ворота, Икрам немного постоял, всматриваясь в лес и на дорогу. И только потом задвинул ставни.

– Вернемся к нашим баранам, – мужчина поправил меч на поясе и присел рядом с Орнилесом. – Тебе было сказано, чтобы ты дождался меня, был начеку и не покидал пост. Верно?

– М-м, да… – прозвучало в ответ.

– Ты нарушил все мои приказания, поставив под угрозу не только мою жизнь, но и жизни этих ребят?

– Ну-у, не совсем… Я же дождался…

– Дождался? – переспросил Икрам. – Когда я тебе это говорил, это значило, что ты должен был увидеть меня еще с поста, спуститься и открыть ворота заблаговременно. Мы стражи заставы, ты помнишь Орнилес? Ты помнишь наши обязанности?

– В-вроде да…

– Все понятно. – Икрам встал, подошёл ближе и поднял Орнилеса за шиворот. – Ты даже не в броне. Сейчас ты идешь спать, а завтра я с тобой разберусь…

Он с трудом отвёл горе-стражника с заплетающимися ногами в небольшое помещение, видимо являвшимся сторожкой. Затем вернулся к детям и повёл коня за вожжи.

– Вы меня простите, ребяты… – с грустью в голосе сказал Икрам. – Они хорошие войны, товарищи, но как только я покидаю заставу, они себя чувствуют, скажем так, слишком вольно… А тут ещё и повод, что у Васэ именины. Поэтому Орнилес как последняя скотина напился. Он, видимо, не поверил, что я быстро вернусь, а уж тем более мог встретить кого-то, вот и позволил себе такое. Я сам немного себе позволил, но притомился и уснул раньше их. Ну ничего, я с ними разберусь… Это точно.

Он подвёл коня ко входу в башню, из которой доносился дружный храп.

– О, ну и остальные не подкачали, – продолжил Икрам, снимая с коня мешок и щит. – Тут слишком глухое место, чтобы как-то переживать за безопасность. Разве что только со стороны реки, ведь в деревню ведет один мост. Ладно, надо вас накормить. Подождите, я отведу коня в конюшню и вернусь.

Мужчина помог спуститься Асанару с Десеаной, затем повел коня в стойло. Только сейчас дети рассмотрели заставу. Она представляла собой расположенные поперек дороги две стены с воротами, а по центру возвышалась дозорная башня. В стороне, куда повел скакуна Икрам, растянулся горный, крутой массив, который отлично прикрывал подступы с той стороны. А по другую сторону протекала река, на которой виднелись несколько лодок, паромов и маленький домик, служивший для хранения припасов. Шесть пар грядок с разными овощами рядом с конюшней были местным огородом. У реки была аккуратно отведенная и ограниченная бревнами зона со стойками для оружия и небольшими чучелками. Это было тренировочное поле. Застава выглядела бы достойно, если бы не куски разбросанной капусты, кровавые отпечатки размазанных помидоров на стенах, раскиданная солома и пустые бутыли, которых у башни было в достатке.

– Да, весело им тут было, – буркнул подходящий Икрам, смачно похрустывая яблоком. – Ну, как проспятся, будут уже не дозорными, а хозяюшками. Вылижут тут все начисто… Стало быть, пройдемте.

Он открыл дверь и пропустил детей. Идущий впереди Асанар сразу зажал рукой нос.

– Десеана, лучше не дыши, тут ужасно воняет. – пробубнил брат.

Десеана последовала примеру, но всё же уловила дичайший запах перегара и стократ усилившийся храп. Перед ними предстала небольшая комнатка со сдвинутыми в центре столами и множеством блюд, но, к сожалению, практически съеденных. На лавках расположилось шестеро мужчин, которые и являлись источником разрываемых барабанных перепонок. Трапезница была освещена только одиноким светильником, стоявшим в самом дальнем углу.

– Так, топайте наверх, там спальня. Подождите меня, я пока вам возьму еды. Этих кретинов не добудиться сейчас. Да они так или иначе службу несут. От одного запаха сдохнуть можно… – проворчал Икрам и принялся собирать то, что осталось на столе.

Десеана с братом поднялись по лестнице, на которую указал Икрам. Они быстро отворили дверь и залетели в комнату. В ней помещалось семь добротных, заправленных кроватей, у изголовья которых были маленькие столики с табуретами. Всё убранство спальни было оформлено аккуратно, но строго и сердито – ничего лишнего. К тому же тут было значительно тише. Асанар плюхнулся на ближайшую кровать.

– О-о-о… – с неописуемым восторгом протянул он. – Наконец-то можно прилечь. А то я очень устал…

– Я тоже, братец, – Десеана аккуратно присела на рядом на край. – Но не засыпай. Нам надо рассказать, что произошло.

– И поесть.

– Да. И это тоже…

Сразу после этих слов открылась дверь и зашел Икрам, держа в руках щит, на котором было две тарелки с несколькими кусочками запеченной картошки с зеленью, двумя маленькими ломтиками мяса, приправленным луком, и парой-тройкой листов капусты, а в центре стояли две здоровые кружки.

– На те, вот. Собрал, что имело хоть какой-то здоровый вид, – он протянул детям щит, который на данный момент являлся подносом. Те жадно схватили его содержимое и начали смачно уплетать. – Васэ постарался с картошкой, а вот выпить чего-то вкусного я ничего для вас не нашёл. Поэтому набрал чистой воды. Вы кушайте, не торопитесь, нам ещё надо все обговорить.

Икрам поставил щит у кровати, взял стул и присел рядом. Он сидел молча, внимательно смотря на брата и сестру, пока те уничтожали наполнение тарелок. Как только последний кусок картошки скрылся во рту Асанара, мужчина взял посуду и поставил на столик.

– Ну, теперь мы можем спокойно поболтать, – произнес он и наклонился ближе, уперев локти рук в ноги. – Значит, вы знаете мое имя, теперь мне хотелось бы узнать ваши.