Брат 2: Америка, бойся русских!

Глава пятая

– А ты не боишься? – спросила Ольга.

– Чего бояться?..

– Ну, ресторан все-таки. А вдруг драка?..

– Драка?.. Я люблю драться… Обожаю драться…

Только если честно, он боялся. Но не пьяных дураков, которых особенно много в курортных ресторанах. Он боялся Альбины. Ее месть не знает границ…

С парнем в лодке она целовалась назло ему. Сумела насолить. Но и он раздразнил ее. Даже взбесил. Отсюда и сцена с огнетушителем. Затушила она их с Ольгой.

Только у Никиты есть гордость. Ошибается Альбина, если думает, что после всего этого он бросит Ольгу и прискачет к ней на задних лапках…

Он пригласил Ольгу в ресторан. Приоделся, она тоже нарядная – короткое облегающее платье, туфли на высоких каблуках, просто вся из себя. Довольно-таки эффектно смотрится… Только Альбина все равно лучше… Ну почему он все время думает о ней?..

Огромная круглая площадка летнего ресторана была со всех сторон закрыта вьющимся диким виноградом. Очень оригинально. Столики, эстрада, мягкая расслабляющая музыка. Ни одной шумной компании, никто ни к кому не пристает. Все тихо, культурно.

– Ты извини, я это просто так спросила, – виновато улыбнулась Ольга. – Знаешь, так приятно ощущать рядом сильного молодого мужчину…

Никита предполагал, чем закончится этот вечер. После ресторана они отправятся к ней в номер. И останутся в нем до утра. Если, конечно, не вмешается Альбина…

А ему почему-то хотелось, чтобы она вмешалась. Чтобы остановила его, забрала с собой. Пусть между ними и не будет секса. Но они смогут замечательно провести время на берегу моря, под луной и под шум прибоя…

– Ты о чем-то задумался, – заметила Ольга.

Она мягко положила ладонь на его руку.

– Думаю, не пора ли нам потанцевать?.. Вас можно?..

– Можно, – кивнула она. – Но сначала потанцуем…

Что ни говори, а с юмором у нее полный порядок.

В танце Ольга плотно прижималась к нему, жарко дышала в ухо. Хорошо хоть раздевать его не начала на глазах у людей.

– Может, пойдем? – спросила она.

Не терпится ей в постели с ним оказаться. Да и он тоже не железный. У самого настроение поднялось. И там, и тут…

– Еще немного посидим. И пойдем, ладно?..

– Не придет она, не жди…

– Кто – она?

– Та девчонка…

– А я разве кого-то жду?

– Да, ты ее ждешь… Только я не хуже, вот увидишь.

А ведь она права. Не в том, что лучше Альбины, в том, что Никита в самом деле надеялся ее здесь увидеть. Только нет нигде Альбины… Все правильно, у нее ведь тоже гордость есть, не придет она за Никитой, даже если знает, что он здесь. Не дело это – за парнями гоняться…

И все же он не торопился уходить. После танца еще с полчаса проторчали за столиком.

Ольга уже не упрашивала его. Она умоляла. Не словами – взглядом.

– Сейчас уходим… Минутку подождешь?..

Туалет в двух шагах. Мужской и женский, между ними что-то вроде холла. Никита справил нужду, вышел в холл. И носом к носу столкнулся с какой-то девушкой. Она была пьяна. И держала в пальчиках тонкую дамскую сигарету.

– Молодой человек, огонька не найдется? – спросила она.

– Извините, не курю…

– Да? Ну ладно…

Она повернулась и неуверенно шагнула к двери. Но ее «заштормило», она потеряла равновесие и, наверное, упала бы, если б не оперлась на Никиту.

– Ой! Извините!..

Никита помог ей принять строго вертикальное положение. И убрал ее руку со своей груди.

– Еще раз извините…

Наконец она отчалила от него. И двинулась теперь в направлении женского туалета.

– Счастливого плавания! – пожелал ей Никита.

Она что-то промычала в ответ.

Никита помыл руки, вернулся за стол.

– Ну что, все? – с надеждой спросила Ольга.

– Все, – кивнул он. – Официант!..

Молодой парень с каким-то идиотским чепчиком на голове не заставил себя долго ждать.

– Девяносто четыре рубля сорок восемь копеек…

Никита решил дать ему сотню. Чего мелочиться?..

– Один момент. – Он сунул руку в нагрудный карман джинсовой рубахи.

И похолодел. В кармане – пустота. А где же деньги? Где триста рублей, которые он брал с собой?..

Он полез в другой карман. И там ничего. Он встал, охлопал себя по карманам джинсов. И там пусто. Что за чертовщина?..

– Что, проблемы? – с нездоровым пониманием спросил официант.

– Да были же деньги, были!..

Никита продолжал рыться в карманах. Но уже знал – нет там ничего. Деньги бесследно пропали.

– Были, конечно, были… – с кислой миной на лице отозвался парень. – Сейчас поможем их найти… Кузя!..

Из-за стойки бара тут же вышел крепко сбитый парниша. Бармен, а по совместительству вышибала.

– Сава, ты чего нервничаешь? – послышался чей-то мягкий мелодичный голос.

Никита вздрогнул. Он узнал этот голос. Это была Альбина.

Снова как будто из ничего образовалась. Красивая до изнеможения. Волосы уложены, облегающие джинсы, голубая блузка. Но смотрится она в них так, как будто на ней дорогое вечернее платье. Величава словно пава. Вот что значит уметь себя подать…

– О! Альбина… – протянул официант.

– Чего такой нервный, спрашиваю?

– Да тут проблемы. Платить не хотят…

Никита готов был со стыда провалиться сквозь землю.

– Кто не хочет платить?.. – удивилась она. – Никита?.. Быть такого не может!..

– А ты что, знаешь его?..

– Знаю. Никита приличный парень. И он всегда платит по счетам. Правда, Никита?..

Альбина с издевкой посмотрела на него… Эх, если бы он знал хоть один способ испариться, исчезнуть куда-нибудь с глаз долой… Но нет, ни одного такого способа он не знает. Поэтому приходится сидеть за столиком и мучиться…

– Расплачусь я, расплачусь… – уныло глянул он на официанта. – Просто деньги куда-то делись…

На Альбину он не мог смотреть, глаза опускались…

– Ты не волнуйся, Сава, деньги он найдет. Я за него ручаюсь…

– А-а, ну если так…

Официант забрал с собой бармена-официанта и убрался восвояси.

– Можно? – с ехидной улыбкой спросила Аль-бина.

И не дожидаясь утвердительного ответа, опустилась на стул.

– Чего ж ты так, Никита?

На Ольгу ноль внимания. Как будто ее и в природе не существует.

– Радуешься, да? – вопросом на вопрос кисло ответил Никита.

– Да нет, просто интересно, как это можно в ресторан без денег прийти…

Альбина, похоже, решила вдоволь позлорадствовать. Как будто заранее знала, в сколь унизительном положении окажется Никита. Как будто знала… Почему – как будто?..

– Я сегодня твою подружку видел, – вроде бы некстати сказал он. – Ее, кажется, Яной зовут…

– Да что вы такое говорите?.. – ехидно сказала Альбина.

– А почему ты не спрашиваешь, откуда я ее знаю?..

– И откуда же вы ее знаете?

– Ловкость рук, и никакого мошенничества… А руки у нее ловкие…

До него уже дошло, что та девчонка в холле туалета появилась неспроста. «Заштормило» ее, рукой о Никиту оперлась. А он и не заметил, как ловкие пальчики шесть пятидесятирублевых купюр из кармана вытащили.

– Значит, ты все понял?

– Да не дурак…

– Дурак!.. Ты самый настоящий дурак!..

Кураж слетел с Альбины, нежные щечки пошли пятнами, глаза заблестели от слез.

– Дурак!..

Она поставила на стол сумочку. Вынула оттуда деньги – ровно триста рублей, бросила их в пустую пепельницу.

– Не очень удачная шутка, – забирая деньги, сказал Никита. – С огнетушителем было интересней…

Казалось, Альбина сейчас расплачется – такой жалкий у нее был вид.

– Да пошел ты!.. – Грубостью задавила она слезу. – Больно ты мне нужен!..

Она поднялась из-за столика. Знакомой походкой манекенщицы направилась к бару. Но споткнулась – видимо, от волнения. Она не упала, но каблук сломала. Никита видел, как она сняла сломанную туфлю. И развернулась к нему.

– Вот тебе!..

Словно пушечный снаряд над ним просвистела туфелька.

Зал зааплодировал. Уж больно интересная сцена.

– Пошли отсюда!.. – потребовала Ольга.

Она схватила Никиту за руку и потащила к выходу. Он едва успел бросить на стол сотню.

– Никита, шел бы ты домой, – сказала Ольга.

– Не понял…

Они подходили к трехэтажному корпусу, в котором она жила.

– Ты не хочешь быть со мной…

– Снова не понял.

– Ты и сейчас не со мной. Мысленно ты со своей Альбиной…

– С чего ты взяла?

– По твоим глазам вижу… Ты думаешь о ней.

– Еще бы мне о ней не думать. Они с подружкой сыграли со мной злую шутку. Обули, как последнего пацана…

– Она сумасшедшая…

– Вот поэтому мы должны пойти к тебе и обсудить вопрос, как ее лечить. Ведь ты же почти готовый психиатр…

– Медицина здесь бессильна, – покачала головой Ольга. – Она бесится из-за того, что ты со мной. Она ревнует тебя…

Никита думал точно так же. Неравнодушна к нему Альбина – это факт.

– Но ведь это ее проблемы, правда?

– И твои тоже… Это ваши общие проблемы. И знаешь почему?.. Потому что ты тоже неравнодушен к ней. А я для тебя всего лишь щит, за которым ты пытаешься спрятаться от нее…

А ведь она совершенно права.

– Только я не хочу быть щитом. Не хочу принимать удар на себя…

– Но ты же психиатр. Работа с сумасшедшими твоя стихия…

– Ну знаешь, если подходить к вопросу с этой стороны, то тут сначала милицию подключать надо. Как-никак тебя обворовали. А это преступление…

– Но ведь это была шутка…

– Но ведь обворовали тебя профессионально… Твоя Альбина – фрукт непростой. В ресторане она себя чувствует как дома. Всех знает, со всеми на «ты». Подружка у нее профессиональная воровка. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу – кто ты… Надеюсь, ты меня понял?

– Понял. Понял, что ты меня отшиваешь.

– Пусть будет так… Спасибо тебе, Никита, мне с тобой было очень хорошо… Прощай…

– А может, до свидания?..

Ольга не ответила, повернулась к нему спиной.

– Ну, прощай…

Никита не стал дожидаться, когда она скроется в дверях. Тоже развернулся на сто восемьдесят. И растворился в темноте.

Его разбудил бабушкин голос.

– Ой, Альбина, проходи…

Кто-то в гости к ним пришел. Альбина какая-то… Какая-то?! Альбина?!.

Никите вдруг показалось, что он лежит не на кровати, а на раскаленной сковородке. Как ошпаренный слетел он с нее. Впрыгнул в шлепки, натянул шорты. И вовремя. За дверью снова послышались голоса.

– Спит, Никита, спит. Время уже скоро полдень… Ты уж пристыди его, непутевого…

Альбину он встретил в стойке на руках. Ноги под потолком, глаза закрыты – так, конечно, трудней удерживать равновесие. Но Никита должен казаться спящим.

– А он что, всегда так спит? – весело спросила Альбина.

– Ой, батюшки, что ж это такое делается? – запричитала бабушка.

– Сейчас мы его разбудим…

Никита почувствовал прикосновение мягких нежных пальчиков. Альбина щекотала его под мышками. Но это доставило ему только удовольствие. Глаз он не открыл. И продолжал стоять на руках.

– Есть еще один способ…

Альбина зашла к нему сзади и толкнула в спину.

– А я так не играю, – еще в падении успел сказать Никита.

Он мог бы упасть на пол как бревно. Но это больно, – в самый последний момент он сгруппировался и опустился на корточки.

– Спасибо! – открывая глаза, поблагодарил он.

– За что? – ярко улыбнулась Альбина.

Красивая, милая, нежная… Ну как можно признать в ней дитя порока?..

– За то, что разбудила.

– Забирай его, Альбина, – весело сказала бабушка. – Забирай с глаз долой. Надоел он уже мне дома… Только сначала я вас чаем напою. С блинами…

Она ушла. Никита остался с Альбиной.

– А кое-кто, между прочим, блинов не заслужил, – сказал он.

– Это ты про себя?

– Как ты угадала?

– А я тебя насквозь вижу.

– И что же ты видишь?

– Вижу, что ты дурак…

Она подошла к нему вплотную, заглянула в глаза. Как будто жаром из открытой печи полыхнул ее взгляд. Никита стушевался, отвел в сторону свои глаза. Но в то же время тело его приобрело необычную легкость. Как будто оторвалось от земли – ног под собой он не чувствовал.

– И я дура…

Она взяла его за руку. И правильно сделала, а то ведь он мог взлететь под самый потолок.

– Я же тебе нравлюсь, – сказала она. – Только не говори «нет»…

– А я и не говорю…

– Ты дурак, – повторила она.

– Почему?

– Зачем ты за эту Ольгу ухватился?

– Откуда ты знаешь, как ее зовут?

– Я все знаю.

– Откуда?

– Я же говорила тебе, что я местная.

– И у тебя много знакомых.

– Много и почти везде…

– Тот парень в лодке, с которым ты целовалась…

– Я не целовалась. Но заставила тебя в это поверить…

– Ты дразнила меня?

– Да я убить тебя была готова!

– За что?

– За то, что ты дурак… И потому что сама дура… Сама не знаю, что со мной…

– А Яна?..

– Что – Яна?..

– С ней что происходит? Ловко она меня обчис-тила…

– Это я попросила. Чтобы отомстить тебе… Терпеть ненавидела, как ты с той девкой…

– А тебе-то что?

Альбина с тоской посмотрела на Никиту. Как будто она отчаявшийся врач, а он безнадежно больной пациент. Покачала головой:

– Вот и скажи после этого, что ты не осел…

Она сделала шаг к двери. Только он не зевал: схватил ее за руку, притянул к себе. Она не сопротивлялась.

– Ну что такое? – вяло спросила она.

Ответить ей Никита не смог. В горле пересохло, язык прилип к небу.

Он как одержимый набросился на Альбину. Прижал к себе, покрыл ее шею поцелуями. Одна рука у нее на бедре, вторая на спине. Тело у нее крепкое, упругое. И как будто волшебная энергия в нем, она передавалась ему через кончики пальцев. В какой-то момент Никите показалось, что он парит в облаках.

Он сам не понял, как его рука оказалась на ее ягодицах. Зато понял, что он на самом деле летит. Но не вверх в облака, а на пол. Бум! И он под ногами Альбины. Она отступила от него на пару шагов.

– Еще раз – и в глаз! Понял? – не зло, но решительно ткнула она в него указательным пальцем.

Никита сел, с угрюмым видом почесал затылок.

– Понял, – буркнул он себе под нос.

– Чао!

Она резко повернулась и пошла. В дверях остановилась.

– Через час жду вас, молодой человек, возле своего дома. На море пойдем… И пожалуйста, не опаздывайте!

Как будто живительного бальзама на душу плес-нула.

– Чего Альбину прогнал? – спросила бабушка.

– Сама ушла… Мы сейчас на море пойдем.

– Вот это дело. Вот это правильно.

– А дед на какой машине на работу поехал? – спросил Никита.

– На своей любимой. На «тройке»… Что, машина нужна?

– Да не мешало бы…

– Ключи в серванте…

К дому Альбины Никита подъехал на «семерке». Точно в назначенное время. Ждать долго не пришлось.

Альбина вышла к нему в белом сарафане, в шлепках. В руках пляжная сумка.

– Знатный у меня жених, на машине, – весело сказала она, усаживаясь в машину.

– А у меня невеста красивая, – не растерялся Никита.

– Шутишь?

– На счет красивой – нет. А на счет невесты – не знаю. Ты ведь меня в шутку в женихи записала…

– Не знаю, не знаю, посмотрим, как ты вести себя будешь… Кстати, а зачем ты машину взял?..

Никита и сам не знал толком, зачем ему машина.

– Взял и взял, – пожал он плечами.

– Если на старую пристань, то машина ни к чему. А если на дикий пляж…

Альбина взяла паузу. Как будто знала, что сейчас Никита глянет на ее обнаженные ноги. Стройные, загорелые. И соблазнительные.

– Нет, на дикий пляж мы не поедем, – покачала она головой.

– Поехали просто покатаемся…

– Поехали…

Никита направил машину к выезду из Тепломорска. Дорога неплохая, на улице солнце палит, а в са-лоне хорошо – воздушные потоки через раскрытые окна выгоняют жару, несут прохладу. А еще ветерком сарафан Альбины поднимает. Еще выше ноги ее обнажаются. Только Никита не видит этого – смотреть боится.

– Люблю вот так на машине кататься, – сказала Альбина.

Закинула руки за голову, потянулась. Сарафан поднялся еще выше. Никита не утерпел. Глянул на ножки. Но она этого как будто и не заметила.

– У отчима «Волга», – продолжала она. – Но с ним неинтересно…

– А со мной интересно?

– С тобой – да…

«А еще с кем?» – мысленно спросил Никита.

– А больше я ни с кем в машине не катаюсь, – как будто услышала она его немой вопрос. – Я вообще девушка скромная…

Никита промолчал.

– Знаю, о чем думаешь. Такая-сякая, пятое-десятое… Да, Никита, нечиста я на руку. Сама не знаю, зачем это делаю…

– Что делаешь?

– Сам знаешь, о чем я… Все из-за Янки…

– Она тебя совратила?..

– Нет… Просто так получилось…

– Брат у нее уголовник. Ты рассказывала…

– Слава – это ерунда… Дед у Янки особенный. Хотя и не родной вроде бы дед… Ефрем Иванович совсем уже старый и больной… Раньше он вором в законе был. Знаешь, кто это такие…

– Да знаю, не из деревни…

– Ворам в законе семью иметь нельзя. Вот и не было у Ефрема Ивановича жены. А лет десять назад он от дел отошел. Воровская сходка его на пенсию отправила. Был вором в законе, стал вором в короне. Он обосновался в Тепломорске, с Янкиной бабкой сошелся, в доме у нее поселился. Сначала Славка к нему зачастил. Он ему блатной романтикой мозги закомпостировал. Потом Янка… Он их в карты играть учил. Не просто играть. А так, чтобы всегда выигрывать…

– Ловкость рук?..

– Вот-вот… А меня Янка потом всему учила. Это как игра была…

– Игрались, игрались и доигрались…

– Доигрались, – согласно кивнула Альбина. – Слава уже по этапу пошел. Янка в ту же сторону катится… И я тоже… Сама не знаю, как бумажник в поезде стащила…

Сама не знает… Целый спектакль разыграла. Тихой застенчивой девочкой прикинулась. Как будто для нее существовал только один Никита. А сама уже к бумажнику прицелилась. Раз – и он в ее шустрых пальчиках, два – и перекочевывает в сумочку. И все так ловко, быстро, никто ничего не понял…

– Ты что-то про клептоманию говорила…

– Надо же было что-то сказать… Ты не думай, дело вовсе не в том, что я не могу не воровать. Просто для меня все это как игра. Слава говорит, что у меня особенная сила в руках. Пальцы высокочувствительные, очень пластичные. И склад характера у меня особый… Он не раз предлагал мне в паре работать… Только я всегда отказывалась. Работать с ним – это профессиональное воровство. А я так не хочу…

Машина уже выехала из Тепломорска. Катила по извилистому шоссе, вокруг зеленые горы, живописный пейзаж. Но красоты природы меньше всего волновали сейчас Никиту. Альбина открывала ему душу. Темную душу, грешную, но не лишенную света. Еще не поздно встать на путь истинный.

– Значит, тебя сам процесс интересует. Азарт игры…

– Да, наверное, так, – кивнула она.

– А я для тебя – тоже игра? – неожиданно спросил он.

– О чем ты?..

– С лодочником целовалась. Из огнетушителя меня поливала. Подругу свою натравила…

– Ты думаешь, это игра? – Голос ее дрожал.

– Не знаю…

– Останови машину! – потребовала она.

Никита послушно съехал с дороги, остановился. Даже мотор заглушил.

– Ну остановил. И что да…

Договорить он не смог – Альбина потянулась к нему, обхватила руками шею, их губы слились в долгом затяжном поцелуе.

Целоваться она не умела. И руку в плавки не запускала. Но Никита получал в стократ большее удовольствие, чем с Ольгой. Альбина разила наповал силой своего очарования…

Она отстранилась от него. А он еще долго сидел с закрытыми глазами.

– Ну а теперь, как ты думаешь, – взволнованно спросила она, – играюсь я с тобой или нет?..

– Думаю, что нет…

И он с ней не играл. Все очень серьезно…

Глава шестая

В Тепломорск они вернулись поздно. Катались на машине, пешком бродили по горным тропинкам. И при каждом удобном случае целовались. С каждым разом все крепче и дольше. Никита все никак не мог насытиться вкусом ее губ. Но уже хотелось большего.

Первое время Никита пытался повалить Альбину на спину, запустить руку под юбку. И всегда получал отпор. Нет, нет и нет… В конце концов он смирился. Или, вернее, она его смирила…

Машина остановилась возле ее дома.

– Это был самый лучший день в моей жизни, – сказал он.

Альбина промолчала. Зато он видел, как в темноте счастливо светились ее глаза.

– Мы всегда будем вместе? – спросил он.

– А ты этого хочешь?

– Хочу.

– Ты скоро уедешь.

– Но я могу забрать тебя с собой.

– Не заберешь, – покачала она головой.

– Почему?..

– Не нужна я тебе такая…

– Какая?

– Порочная… Я воровка, и ты это прекрасно знаешь.

– Но ты ведь больше не будешь, правда?

– Не буду, – покачала она головой.

Только не очень уверенно прозвучал ее ответ.

– Ты поступишь в институт. Получишь профессию…

– Никита, хватит трепаться… Не способна я к наукам. Мне бы училище закончить…

– Ну, можно ведь и швеей-мотористкой работать…

– Издеваешься, да?

– А ведь можно вообще не работать.

– Да ну!

– Я мог бы содержать тебя.

– Никита, ты меня смешишь. Ты и сам на отцовской шее висишь. А еще меня содержать собираешься… И потом, я никуда не собираюсь с тобой ехать…

– Поедешь!.. Или я сам здесь останусь…

– Глупый ты…

Никиту заело. Шарики зацепились за ролики. Он даже и сам не понял, как ляпнул:

– Может, и глупый. Зато я знаю, как деньги без всякого обмана зарабатывать…

– Ну и как? – отрешенно спросила она.

– А завтра посмотришь…

– Не буду я ничего смотреть. Не хочу… Я просто хочу быть с тобой… Пока, до завтра!

Она взялась за ручку, чтобы открыть дверь. Но не открыла, потянулась к Никите.

Они целовались до тех пор, пока у них не заболели губы…

Сегодня они шли на пляж. Без машины, пешком. И не одни. С ними Яна. Та самая…

Ей лет семнадцать. Лицо красивым не назовешь, уши смешные. Но кожа у нее чистая, нежная. Губки яркие, сочные. И тело близко к совершенству. Стройные загорелые ножки, тонкая талия, пышный бюст. Глаза живые, с хитринкой. И смелые. Такие же смелые, как и ее наряд. Короткие до невозможности джинсовые шортики и почти прозрачная шелковая майка, под которой бултыхались мячики грудей – лифчика она не носила.

За ней не нужно было заходить. Она с самого утра была у Альбины и на пляж за ней увязалась. Никита не прочь был бы избавиться от нее. Потому что не подруга она Альбине, а враг. Но прогнать он ее не мог. Не имел права. Пока не имел…

– Тебя Никита зовут? – спросила она.

– А тебя – Яна, знаю. Как знаю, что ты в карман ко мне залезла…

– Зачем ты так говоришь? – нахмурилась Яна. – Сам знаешь, что это была шутка…

– Да, весело было…

– А мне нет, – покачала она головой. – Деньги-то возвращать пришлось… Да ладно тебе, шучу, шучу…

В глазах у нее хищная смесь: лисья хитрость, ястребиная цепкость, акулья жестокость. И где-то в глубинах змеиный яд. Поверх всего этого яркая улыбка. Только трудно спрятать за ней подленькую натуру.

– Ты говорил, что знаешь, как деньги без обмана зарабатывать можно, – сказала она.

Никита опешил:

– Кому я говорил, тебе?..

Альбина смущенно отвела взгляд в сторону.

Вот, значит, как, вчера она не очень-то отреагировала на его заявление. А сегодня уже с Яной поделилась. Неужели она в такой зависимости от своей подруги, что ничего не может от нее скрыть?..

– Альбине ты говорил, какая разница?

– Большая разница.

– Слушай, чего ты дуешься как мышь на крупу?

– Я не дуюсь…

Никита почему-то чувствовал себя перед ней маленьким мальчиком. Похоже, у этой девчонки дар ставить людей в зависимость от себя.

– Ну тогда что за способ?..

– Древний как мир…

– Тьфу ты! – разочарованно хмыкнула Яна. – Как знала…

– Что ты знала?

– Не на тех нарвался, голубчик… Если хочешь быть сутенером, не по адресу обратился. Мы с Альбиной не проститутки…

Ядовито, откровенно и глупо.

– При чем здесь проституция? – возмутился Никита. – Ты хоть думай, что мелешь?..

– Сам сказал, что способ древний как мир. А проституция – древнейшая профессия…

– Дура ты! – не сдержался Никита. – Самая натуральная дура…

Яна зло зыркнула на него.

– Ты за разговором следи, да? – хищно прошипела она.

– А что, не дура… – уже мягче сказал он. – Я ей про слона, а она мне про барана…

– Ну так что за способ, Никита? – спросила Альбина.

Она по-прежнему не смотрела в его сторону. Как будто боялась встретиться с ним взглядом.

– Я же говорю, старый как мир… Вот ответь, что появилось раньше – курица или яйцо?..

– При чем здесь это?

– А при том, что сам вопрос древний…

Никита достал из сумки яйцо.

– Курицы, извините, нет… Да она и не нужна…

– А яйцо зачем? Запасное? – фыркнула Яна.

– Я слышал, ты девчонка крутая. Рука у тебя сильная… Попробуй, яйцо раздави…

– У меня рука не сильная. И маленькая. Не раздавлю, – покачала головой Яна.

– А некоторые считают по-другому…

Никита остановился. Оглянулся по сторонам.

Они шли по набережной. За бетонным парапетом простирался пляж. К нему и от него шли люди.

Никита увидел крепкого парня в шортах и шлепках.

– Молодой человек! – позвал он.

Тот остановился. Агрессивно посмотрел на Ни-киту.

– Ты мне?..

– Вам, вам… Заработать хотите?

– Чего?

– Предлагаю аттракцион… Видите – яйцо. Если раздавите его одной рукой, получите пятьдесят рублей. Если нет, отдадите мне рубль…

– Ты чо, греба…

Парень осекся. Посмотрел на Яну и Альбину. Понял, что в присутствии дам грубить нехорошо.

– Ты что, серьезно? – поправился он.

– Ну да…

– Тогда покажи деньги!

Никита показал купюру. Парень посмотрел на него как на полного придурка. Забрал у него яйцо, сжал его в кулаке.

– Смотри, придурок!..

Только в роли придурка оказался он сам. Как ни тужился бедолага, яйцо не поддавалось.

Из напыщенного болвана он превратился в мокрую курицу. В свое время такая перемена произошла с Кешей. Никита хорошо помнил тот случай во дворе. Мало того, это случай дал толчок его идее.

– Ну что, не получилось? – сочувственно спросил Никита.

– Да это какое-то не такое яйцо, – сокрушенно развел руками парень.

– Да нет, самое обыкновенное…

Никита забрал у него яйцо. И, выпустив его из рук, разбил об асфальт.

– Ну что, убедился?

– Н-да, – почесал затылок парень.

– Эй, – тронула его за руку Яна. – Рубль гони!..

Бедолага кочевряжиться не стал, достал монету, протянул ее Никите и молча испарился.

– А это идея! – одобрительно заметила Яна. – Надо взять на вооружение…

– В самом деле, – обрадовалась Альбина. – Никакого мошенничества…

– Еще попробуем? – спросил Никита.

– А яйцо?..

– Не дефицит…

Он достал из сумки еще одно яйцо. Яна мгновенно отреагировала на это. Мертвой хваткой вцепилась в какого-то мужика. Подтащила его к Никите.

– Это очень просто. Раз, два – и готово… Рубль против пятидесяти…

– А это вам, чтобы не обляпались…

Альбина тоже не растерялась. Повесила мужику на плечо полотенце. Дополнительную иллюзию легкой победы ему создала.

Напрасно тужился мужик, яйцо не поддавалось. В общую копилку добавился еще один рубль. А вокруг уже собиралась толпа…

Яйцо кочевало из рук в руки. Молодые парни, зрелые мужики становились в очередь в надежде раздавить его и получить за это обещанный полтинник.

У Никиты уже голова кругом шла. А поток не убывал. Рубль прилипал к рублю, десятка к десятке… Общая сумма перевалила за сотню…

– Что здесь за куча мала? – неожиданно раздался чей-то жесткий властный голос.

Никита вздрогнул. Он было решил, что это нагрянули стражи закона. Но вместо милиционеров перед ним появился высокий худощавый парень в черных брюках и такого же цвета рубашке. Все черное. И туфли, и непроницаемые очки. И густые смоляные волосы. Даже чернота в темных зубах…

Он снял очки. На Никиту глянули черные глаза – черная космическая бездна в них.

– О! Клим! – послышался радостный возглас Яны.

Она потянулась к парню, чмокнула его в щеку, повисла у него на руке.

– Клим! – счастливо протянула она.

– Янка? – Эмоции в его взгляде и голосе едва-едва обозначились.

Только почему-то он смотрел не на нее, а на Альбину.

– И Альбина здесь…

– Эй, парень, отойди, сейчас моя очередь… – потеснил его в сторону какой-то мужик.

Клим резко развернулся в его сторону, впился в него жестким взглядом. И не менее жестко изрек:

– Лейтенант Святкин, уголовный розыск…

И в подтверждение достал из кармана красные корочки. Махнул ими перед носом мужика. Тот сразу сник – как будто был в чем-то виновен. Бочком-бочком затерся в толпу.

Да и толпа с каждой секундой становилась все жиже и жиже. Никите вдруг тоже захотелось раствориться в этой толпе. С уголовным розыском дела иметь никак не хотелось. Как будто он какой-то мошенник.

– Эй, Никита, а ты чего побледнел? – хихикнула Яна. – Ты что, поверил?..

– Конечно, поверил, – авторитетно подтвердил Клим. – Я для него представитель закона… Представитель своего закона… Ты кто такой, черт?..

Никита понял, что никакой он не милиционер. Хрен с бугра – так в народе таких типов называют.

– Я не черт, – покачал он головой.

– Гонишь, да? – хищно сощурился Клим.

– А ты что-то имеешь против? – заступилась за Никиту Альбина.

Можно подумать, он нуждается в ее защите.

– А ты, Альбинка, чего за него подписываешься?..

Клим плотоядно смотрел на нее. Казалось, что он раздевает ее взглядом. Губы кривятся в похабной улыбке.

– А ты чего на него наезжаешь?

– И правда, Клим, ты что, не видишь, мальчик с нами? – хихикнула Янка.

– Мальчик… – презрительно хмыкнул Клим.

И сплюнул Никите под ноги.

– Шел бы ты отсюда, – посоветовал ему Никита.

И демонстративно сжал кулаки.

– Че ты сказал? – скривился, как от лимона, Клим.

По годам он вряд ли был много старше Никиты. Максимум на год-два. Но гонору в нем, как будто ему лет сорок, а перед ним стоит жалкий неоперившийся юнец.

– А сейчас как врежу промеж глаз, узнаешь?..

Только сейчас этот придурок удосужился пройтись по Никите оценивающим взглядом. Как будто только сейчас по достоинству оценил его мощный торс, крепкие кулаки.

– Эй, эй! – встала между ними Яна. – Вы что, пацаны?..

– Это кто пацаны? – зашипел Клим. – Это я пацан. А это козел недоделанный…

Терпению Никиты пришел конец. Если бы Клим не отступил, он бы точно снес ему челюсть. Или бы нос всмятку разбил. Со всей силы бы бил, не жалел гада…

Но Клим как будто понял, что преступил границу дозволенного.

– Ничего, мы еще разберемся, – прошипел он.

И исчез. Вместе с Яной. Та как ниточка за иголочкой шмыгнула за ним.

Никита остался с Альбиной.

– А ты чего не пошла? – не зло, но с вызовом спросил он.

– С чего ты взял, что я должна идти с ними?

Вызов она не приняла. Ничуть не обиделась на него. Но в глазах туча.

– Пошли, – она взяла его под руку.

И они направились к пляжу.

– Кто это был? – спросил Никита.

– Клим…

– Да это я и без того понял… Кто он такой?..

– Год назад они со Славой корешились… Ну в смысле дружили… А потом Клима менты повязали… В общем, в милицию он за хулиганство попал. Через месяц суд. И его на год за решетку упрятали. Но время прошло. Откинулся Клим. Я хотела сказать – освободился…

– Корешились, повязали, откинулся… С кем поведешься, от того и наберешься, – заметил Никита.

– Я больше не хочу быть с ними, – кивнула Альбина. – Надоели они мне все. Нормальной жизни хочу…

– А что для тебя нормальная жизнь?..

– То же, что и для тебя… С тобой хочу быть…

Альбина остановилась. Словно прислушалась к себе. Мотнула головой, как будто мрачные мысли с себя стряхнула. Весело улыбнулась:

– Нужен ты мне больно!..

– А может, все-таки нужен? – серьезно спросил он.

– Нужен, – так же серьезно кивнула она.

На этом выяснение отношений закончилось. Они добрались до заброшенной пристани. Ныряли, загорали, подкалывали друг друга. Ни о Яне, ни о Климе говорить не хотели.

Но затронуть эту тему все же пришлось. На обратном пути к дому.

– Куда пойдем вечером? – спросил Никита.